Текст книги "Когда пришла чума (СИ)"

Автор книги: Василий Сахаров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

27

Остаток дня и ночь прошли тревожно. Андрей Иванович наблюдал не только за Светланой и девчонками, которым не повезло. Но и за своим племянником, который мог совершить неразумный поступок. Парень молодой, он пока не стал черствым. А еще к стоянке могла приблизиться Светлана и Вагрин этого тоже опасался. Придется стрелять в девушку и в детей, если появится угроза, и он выстрелит. А что потом? Хватит Степана, который лежал в микроавтобусе и зубами скрипел. Наверняка, за убитых родственников зло затаил. Разумом он, скорее всего, понимал, что иного выхода у Андрея Ивановича не было. А в душе мальчишки кипела злость на убийцу.

Однако все обошлось. Иван смог взять себя в руки, а Степан попросил его развязать и пообещал не делать глупостей. И хотя Вагрин ему не поверил, и возвращать оружие не собирался, он Иванова освободил. А потом выяснилось, что больные пропали. Палатка на месте и никто не придал значение тому, что из нее никто не выходит. Возможно, Светлана и девчонки, испытав шок, спали. Вот только наступил полдень, а на просеке никто из них не появился.

Андрей Иванович обошел место стоянки по кругу и обнаружил следы. Светлана и девочки ушли. Они сделали это ночью и направились к Акиму.

Что делать? Мнения у всех разные, и к побегу больных каждый отнесся по-своему. Андрей Иванович и Людмила обрадовались – одной проблемой меньше, хотя попутчиков, разумеется, жаль. Степану было все равно, по крайней мере, он выглядел равнодушным. А вот Иван завелся и сказал, что беглянок надо догнать.

– Зачем? – поморщившись, спросил племянника Андрей Иванович.

– А затем, что, возможно, у Светланы и ее сестер иммунитет. Ведь есть на это надежда.

– Если бы это было так, они бы остались. Но, скорее всего, Светка заметила признаки болезни, и решила избавить нас от своего присутствия. Все равно ей умирать.

– И все же я хочу пройтись за ними, добраться до поселка и посмотреть, там они или нет.

Старший Вагрин покачал головой:

– Нет. Поступим иначе.

– Как?

– Я сам пойду.

– Один?

– Степана возьму, – Андрей Иванович положил ладонь на плечо младшего Иванова: – Пойдешь?

Парень кивнул:

– Да.

– А может, сразу туда на машинах поедем? – опять вклинился Иван.

– Успеем. Сначала пешочком пройдемся, так спокойней. Нас не будет пару часов. Как вернемся, примем решение, куда направимся дальше.

Иван согласился и отошел к машине. После чего сел под деревом и стал наблюдать за просекой. А разведчики, Вагрин и Степан, который, по-прежнему, был без оружия, по следам беглецов двинулись к Акиму.

Светлана и девчонки след оставили четкий, даже Андрей Иванович его видел. Они делали частые остановки и много петляли. Все-таки дети есть дети, а Светлана не лесной житель. Поэтому двигались беглянки медленно и старший Вагрин считал, что далеко они не уйдут.

Андрей Иванович был прав. Но у беглянок оказалась хорошая фора и когда разведчики, выбравшись на опушку, увидели поселок Аким, от которого остались только еле дымящиеся развалины, Светланы и девочек нигде не было. Они пропали. Однако кое-что интересное Вагрин и Степан увидели. На речном берегу находились люди и плавсредства, буксир и пара речных катеров КС. Суденышки небольшие, речные, даже после переделки на десять, максимум, на пятнадцать человек. А люди, которые находились возле них, были в одинаковых ярко желтых защитных костюмах и закрытых шлемах, а еще у каждого имелся автомат.

– Кто это? – нарушив тишину, спросил Степан.

– Думаю, группа зачистки.

– А что за костюмы на них? Странные…

– Обычные. Костюмы биологической защиты. В Москве такие видел

– А откуда эти люди?

– Из города, скорее всего. Или с военной базы какой-нибудь.

– Это они поселок сожгли?

– Наверняка.

– Как поступим?

– Посмотрим на них со стороны и уйдем.

Неожиданно раздался выстрел. Левее от стоянки началось движение и Андрей Иванович, достав бинокль, попытался разглядеть, что там происходит.

Между развалин, выбравшись из горелого сада, стояли люди, и Вагрин узнал их сразу, Светлана и сестры. Другой попутчицы, девочки Ани, нигде не видать. Они застыли на месте, а неподалеку три человека в защитных костюмах.

«Что же теперь будет?» – подумал Вагрин, хотя уже знал, как поступят с зараженными чистильщики.

К Светлане и девочкам приблизился один из бойцов. Резким движением он сорвал с девушки одежду, а затем отступил назад, обернулся к своим товарищам и загремели выстрелы. Чистильщики били в упор, и Вагрин крепко стиснул зубы, а потом прошептал:

– Падлы…

Тела девушки и ее сестер остались лежать на покрытой пеплом дороге, а чистильщики быстрым шагом направились к реке. После чего Вагрин опустил бинокль, отступил дальше в лес и присел на пенек. А Степан замер рядом и спросил:

– Они мертвы?

– Да, – Андрей Иванович достал фляжку и сделал солидный глоток.

– Одного не пойму, – Степан посмотрел на него.

– Чего?

– Ты сказал на чистильщиков – падлы. Но ведь ты такой же.

– Это ты мне родственников решил припомнить?

– Решил.

– А зря. Не было у меня иного выхода, вот и выстрелил.

– Мог бы их ранить.

– Дистанция приличная, а времени в обрез и все происходило слишком быстро. А что с чистильщиками меня сравниваешь, то зря. Если есть возможность не проливать кровь, я никого не убиваю. А они действовали по инструкции и приказу. Могли оставить Светку и девчонок в покое? Могли. Но все равно их убили. Теперь разницу видишь?

Степан не ответил, молча, опустил голову и задумался.

Спустя четверть часа чистильщики, погрузившись на речные суденышки, отвалили от берега и направились в сторону Ухты. Идти в Аким смысла не было и, проводив буксир и катера взглядом, Андрей Иванович собрался вернуться на просеку.

– Пойдем, – бросил он Степану.

Но парень остался на месте и отозвался:

– Нет.

– Почему?

– Не могу на тебя спокойно смотреть.

– И куда пойдешь?

– Здесь останусь. Сам буду жить. Может, земляков найду.

– Есть укромные места? Надеешься, что не всех перебили?

– Надеюсь.

– Как знаешь. Дорога дальше есть?

– На север? – уточнил Степан.

– Да.

– Есть.

– И куда она нас приведет?

– В Порожск.

– Еще один поселок?

– Ага. Только через Аким не проедете. Надо назад вернуться и поворот будет.

– А дальше что?

– За Порожском поселок Винла, а дальше Поромес и Кедвавом. Потом дороги нет. Река Кедва на пути.

Андрей Иванович отстегнул от пояса длинный нож и бросил его к ногам Степана:

– Это тебе. Прощальный подарок. Один микроавтобус мы оставим и там же ствол бросим, тебе, наверняка, пригодится. Нам три машины не потянуть. Так что, если понадобится, забирай. И еще… К палатке не приближайся… Зараза она долго живет…

Парень еле заметно кивнул и подтянул ножны к себе, а Вагрин повернулся к нему спиной, углубился в чащу и через сорок минут оказался на месте.

28

Пока я ждал возвращения разведчиков, попытался послушать радио и, о чудо, поймал три канала.

Один вещал из Ухты, и суровый мужской голос зачитывал воззвание какого-то Комитета Спасения, который взял власть в городе в свои руки. И общий посыл был ясен сразу – в город никого не пускают, а все зараженные будут уничтожаться сразу. Примерно тоже самое я уже слышал в Великом Устюге и ничуть этому не удивился. Думал, будет какая-то конкретика, но ее не было. Диктор бубнил хорошо заученную речь или она шла в записи. Так что ничего нового. Кроме одного – Комитет Спасения объявил вне закона дезертиров из отряда некоего полковника Кораблева, и все, кто им помогает, считаются врагами. Но подробностей не было. Кто этот Кораблев? Почему он и его солдаты дезертировали? В каком направлении? Ответов нет.

Второй канал был серьезней и называл себя правительственным. Надо же – где-то еще есть правительство, которое, как выясняется, не забыло о своих гражданах и проявляло заботу. А в чем же это выражалось? В стандартных инструкциях, как вести себя при встрече с больными, которые передавались по всем СМИ с первого дня официального признания эпидемии. А так же в призывах сотрудничать с органами правопорядка и ждать спасительную вакцину, которая вот-вот появится. Главное – не отчаиваться.

Верил ли в это хоть кто-нибудь? Сомневаюсь. Правительству и раньше доверия особого не было, несмотря на зомбоящики. А теперь-то уже чего? Как начали твердить про вакцину, так и не остановятся. А чума, тем временем, победно шагает по планете, и страна под ее напором разваливается. Хотя, наверное, правильней будет сказать, что она уже развалилась. Как это ни печально. И остается надеяться только на то, что люди все равно выживут.

В общем, второй канал не порадовал. Зато третий заинтересовал. Откуда вещала радиостанция – не понятно. Однако это был частный новостной канал. Какими-то путями неизвестный человек, который называл свою передачу Голосом Правды, продолжал получать информацию и выдавал ее в эфир. Понятно, что проверить ее достоверность невозможно. Но, судя по всему, крупицы истины в ней были.

Ну и что же я узнал?

В Москве пожары. Столица полыхает. Однако людей в ней все еще много. Кто-то забаррикадировался в домах и, надеясь на помощь, держится. Иные ушли под землю, в метро и военные бункера. А часть жителей, объединившись с военными, которых ввели в город и бросили, отгородилась от мира баррикадами. Вплоть до того, что целые микрорайоны в осаду сели. Вот только черная оспа все равно их достала, пришла с крысами и зараженными животными.

В Питере обстановка немного получше. Чума свирепствует, и люди мрут десятками тысяч. Но, несмотря на это, появился костяк из тех, кто не боялся болезни, и они старались контролировать обстановку в нескольких районах на окраине. Подробностей нет.

На Северном Кавказе война. Все против всех. Бьются за ресурсы и горные убежища, а заодно сводят между собой старые счеты.

Во Владивостоке наплыв мигрантов из Китая и Южной Кореи. Миллионы людей высаживаются с лодок и судов на берег, а потом рвутся дальше, в глушь, в тайгу. А корабли Тихоокеанского флота бездействуют. Сначала открывали огонь по нарушителям границы, а затем отошли подальше в море и собираются уходить в сторону Камчатки и Курильских островов.

Северная Корея напоследок все-таки объявила войну Южной, и устроила мясорубку. Штурмовые армады северян сломили сопротивление собратьев, оккупировали юг и захватили Сеул. Идут уличные бои. Люди истребляют друг друга, а чума уничтожает и тех, и других.

В Японии тишина. Люди, конечно, умирают. Но тихо и спокойно. Без шума и, не привлекая к себе внимания. И только флот Сил Самообороны отличился, потопил два переполненных пассажирских лайнера с беженцами, то ли из Вьетнама, то ли с острова Тайвань. Подробности неизвестны.

Что происходит в Средней Азии непонятно. Но там что-то сильно рвануло. После чего радиационный фон резко повысился. Может быть, кто-то применил ядерное оружие? Возможно. А смысл? Кому сейчас мешают таджики или узбеки? Так что, скорее всего, по мнению диктора, произошла техногенная катастрофа. Или пущенная неизвестно кем и неизвестно куда ракета, сбившись с курса, упала не туда, куда ее посылали.

В Европе положение дел ухудшилось. Хотя куда уже хуже? Вирус обрушился на европейские страны раньше, чем на Россию, и там спрятаться особо некуда. Но помимо болезни идут этнические чистки и вспыхнули старые военные конфликты.

Арабы зачищают французов, захватили Париж и объявили о создании Халифата.

Итальянцы расстреливают беженцев из Северной Африки. А папа римский исчез. Только вчера был в Ватикане, собирался очередную речь толкнуть, а потом пропал. Резко и неожиданно. Наверняка, год назад это подняло бы на уши добрую треть планеты или хотя бы четверть. А сейчас всем плевать.

Греки напоследок отбомбились по турецким базам, а те, в ответ, обстреляли крупные портовые города соседей.

Средиземноморская группировка США и НАТО попыталась навести порядок, но неудачно и, потеряв пару кораблей, ушла на Кипр. Причем против натовцев воевали и греки, и турки. Чтобы не мешались под ногами.

В Скандинавских странах жгут церкви, убивают всех, кто имеет темный оттенок кожи, и на столбах вешают местных любителей толерантности и либеральных ценностей. По слухам, в Швеции в один день десять тысяч человек на фонарях и балконах столицы, словно гирлянды, развесили.

В Англии тоже кто-то с кем-то бьется. Вроде бы негры убивают белых, а они отстреливаются.

В Германии какой-то пастор объявил поход против мусульманского мира и народ за ним пошел. Поверили, что это единственный путь к спасению, ибо, кто падет в битве за веру, тому простятся все грехи и будет уготован рай.

Исландию попытались захватить (или уже захватили) наемники нескольких ЧВК, которые решили построить там собственное государство. Чем все закончилось, не ясно.

А сербы, наконец-то, прежде чем их полностью накрыла болезнь, вернули себе Косово, снесли все албанские мечети и загнали заклятых врагов в концентрационные лагеря.

Вестей из США, Латинской и Южной Америки, из Африки, Индии и Австралии нет…

Короче говоря, в мире весело. Но, в общем и целом, ничего такого, чему бы стоило по-настоящему удивляться.

Выключив автомобильный радиоприемник, я прогулялся вокруг машин и подумал, что дядьке и Степану пора бы вернуться. Только промелькнула такая мысль, и появился Андрей Иванович. Что характерно, в одиночестве, и я решил, что он убил младшего Иванова. Но оказалось, что это не так.

Андрей Иванович рассказал нам, что он увидел на пепелище Акима, и как расстался со Степаном. После чего предложил ехать дальше. А мы… Что мы? Разумеется, пошли за нашим лидером, и взялись за работу.

Один микроавтобус бросили. Второй, какой получше, наш. Как и бензовоз, который дядька упрямо не хотел бросать. И вскоре мы продолжили путь. Я вел бус, а он автоцистерну.

Снова грунтовые дороги, разбитые и местами трудно проходимые, а вдоль обочин лес. Опять напряг и глаза выискивают опасность. Но при всем этом я чувствовал облегчение. Только вчера мучился тем, что не в состоянии помочь Светлане и девочкам, а сегодня узнал, что они погибли, и меня уже отпустило. Как это назвать? Неужели я настолько циничен и эгоистичен? Или это защитная реакция организма, забывать плохое? Трудно сказать, ибо я не психолог. А иначе бы покопался у себя в душе и голове.

Впрочем, вскоре я окончательно вычеркнул последние неприятные события из головы или, сказать точнее, загнал их в самый дальний уголок памяти и крепко-накрепко запечатал. Я полностью сосредоточился на цели – уехать как можно дальше от этих мест, и вечером мы добрались до развалин Погожска. Этот поселок, как и Аким, был уничтожен, и на берегу мы обнаружили много пустых гильз калибра 7.62 мм, а на пепелище термитные шашки и пустую тару из-под бензина.

– Чистильщики, – уверенно заявил Андрей Иванович и добавил: – На ночь прячемся в лесу.

Мы отъехали от Погожска на несколько километров, остановились на вырубке и заночевали. Очередная ночь прошла без происшествий. И после завтрака, все больше забираясь в дебри, мы направились в сторону поселка Винла, на подъезде к которому уперлись в блокпост. Дорога оказалась перегорожена засекой из мощных бревен, и за ней стоял БТР-80, который направил на нас крупнокалиберный пулемет. Вот и что тут сделаешь? Одна очередь по бензовозу и нам хана. Всем!

«Ну и где хваленое чутье старшего родственника на опасность? – подумал я, и покосился на лайку, которая сидела на соседнем сиденье и вела себя совершенно спокойно. – По крайней мере, здесь нет зараженных. А иначе собака почуяла бы и забеспокоилась».

29

На бронетранспортер взобрался человек в камуфляже. Лицо закрыто черной балаклавой, на плече автомат, а в руках мегафон. Мгновение он помедлил, а затем объявил:

– Всем выйти из машин! Руки в гору! Кто окажет сопротивление, погибнет!

Андрей Иванович увидел, как Иван выходит из машины и поднимает над головой руки, а затем покосился на Людмилу, подмигнул женщине и сказал:

– Все будет хорошо. Веришь мне?

Она устало улыбнулась и ответила:

– Тебе верю…

– Выходим.

Вагрин вооружился, покинул кабину и встал рядом с цистерной. После чего окликнул человека на бронетранспортере:

– Ты сам-то, кто такой!?

– Здесь вопросы задаю я!

– А если мы не подчинимся!?

– Расстреляем вас из КПВТ!

– Идиот, что ли!? У меня цистерна полная! Шмальнешь, всех накроет! Может, и успеете удрать, кого не контузит! Но лесной пожар гарантирован! Оно вам надо!? Так что давай говорить!

Человек в балаклаве присел на корточки и повернул голову в сторону, словно с кем-то совещался. А потом снова поднялся и отозвался:

– Мы отряд местной самообороны! Охраняем дорогу!

«Ага, – подумал Андрей Иванович, – самооборонщики вы. Как же, держи карман шире и рассказывай эту сказку кому-то другому. Глухая чащоба и БТР стоит, а вокруг, наверняка, снайпера и пара пулеметов. Не думаю, что у местных селян были боевые бронетранспортеры. Народ тут, конечно, прижимистый и запасливый, но не до такой же степени».

– А мы беженцы! – закричал Вагрин. – И что теперь!?

– Куда направляетесь!?

– В Поромес, а затем в Кедвавом!

– Тогда должны провести время в карантине!

– Мы не против! Но сомневаемся! Думаем, что вы нас шлепнете! Так что лучше назад сдадим и уедем!

Опять тишина. Самооборонщики, или кто они там, совещались, а затем на броне появился еще один человек. Его лицо было открыто, и он махнул рукой Вагрину.

«Не может быть! – промелькнула в голове Андрея Ивановича мысль. – Наемник?»

В самом деле, на бронетранспортере стоял Наемник, собственной персоной, еще один человек Шарукана. Он держался свободно и был вооружен. Следовательно, для охранников блокпоста он свой. Это хороший знак. Однако Наемник человек не простой, полного доверия к нему не было, и чего от него ожидать Вагрин не знал. Поэтому он продолжал держаться настороженно. А вот его старый приятель, наоборот, улыбался и позвал его:

– Вага! Привет! Узнал!?

– Здорово, Наемник! Конечно, узнал!

– Ты не дергайся! Сейчас к тебе люди с собаками подойдут и, если нет зараженных, отправишься в карантин!

– А что, собаки болезнь чуют!?

– Да! Хотя и не все! Вот у тебя в передней машине лайка, она должна больных чуять!

– Допустим! А карантин на сколько!?

– На сутки! Потом поговорим! Такой расклад устраивает!?

– А гарантии!?

– Моего слова достаточно!?

– А оружие отнимать не станут!?

– Под мое поручительство – нет!

«Придется довериться», – подумал Вагрин и махнул Наемнику рукой:

– В таком случае, договорились!

– И это правильно, Вага! Все равно тебя бы обратно не выпустили! А народ тут неплохой, порядочный, и заразы пока нет!

– Я тебя услышал!

Наемник спрыгнул с бронетранспортера, а на дорогу, обогнув засеку, вышел боец в обычном армейском ОЗК и противогазе. На поводке у него была немецкая овчарка, и сначала он подошел к Ивану. Собака вела себя вполне дружелюбно, не лаяла и не рычала. Правда, отвлеклась на лайку, которая, по-прежнему, находилась в микроавтобусе и хотела выбраться. Потом проверка приблизилась к Людмиле. Снова без эксцессов. После чего настала очередь Андрея Ивановича и он, невольно, напрягся. Не любили его собаки, как и он их. Поэтому общего языка с лучшими друзьями человека старший Вагрин не находил и всегда их немного опасался. Однако опять норма.

Боец в ОЗК и собака вернулись обратно. Несколько минут ничего не происходило, а потом деревья слева от дороги медленно сдвинулись с места, и появился объезд вокруг блокпоста.

«Хитро придумано», – Вагрин только сейчас заметил, что деревья подпилены и сдвигаются талями.

– По машинам! – отдал команду боец в маске и добавил: – Двигайтесь по дороге! Через триста пятьдесят метров поляна возле ручья! Там вас встретят!

Вагрины и Людмила выполнили указание, проехали по маршруту и вскоре оказались в карантинной зоне. Это была обнесенная колючей проволокой поляна. Своего рода полевой лагерь, в котором уже были постояльцы. В ряд стояли шесть легковых автомобилей и рядом палатки. А первым человеком, кто встретил Вагриных, оказался Андрей, тот самый мужик, который требовал у них на дороге бензин.

– Какие люди! – мужик развел руками: – И вас сюда занесло, богатеев! А мы вашу компашку только сегодня недобрым словом вспоминали!

За его спиной стали собираться другие мужики, и все были настроены недружелюбно. Они уже забыли, что Вагрины поделились с ними топливом, и запомнили только то, что они угрожали оружием и уехали. А еще мужички считали себя старожилами, с которыми новичкам нужно считаться. Поэтому Андрей Иванович услышал:

– Теперь-то они без стволов, можно навалять.

– Козлы! Под стволами нас держали!

– Сейчас разберемся!

– Сейчас сам все отдаст, и бензин, и жратву, если есть!

Небольшая толпа, человек десять, зашумела и стала приближаться. Намерения у «старожил» были самые недобрые, сомневаться в этом не приходилось, и Вагрин, потянув с водительского сиденья автомат, спокойно сказал:

– Назад, шакалы.

Мужики моментально потеряли к Вагрину интерес, заткнулись и стали расходиться. Остался только Андрей-тезка и он растерянно развел руками, а потом спросил:

– Чего это у вас оружие не отобрали?

– А у нас тут подвязки есть. Понятно?

– Да, – он кивнул и собрался уйти.

– Стоять, – бросил Вагрин и приблизился к нему.

– Стою, – мужик замер.

– Кто здесь старший?

– В лагере?

– Да.

– Пока меня временным комендантом назначили.

– А над тобой кто?

– В лесу бойцы сидят, снайпера. Если что нужно, к ним обращаюсь.

– А кто они?

– Не знаю. Сказали, самооборона. Остановили нас и сюда отправили. Мы подчинились. Все равно больше ехать некуда.

– Давно здесь сидите?

– А как ты нас заправил, так сюда и поехали. Большая часть по трассе помчалась, а мы решили в лес, поближе к природе.

– Жратву дают?

– Нет. Вода из ручья. А дрова на опушке, там уже напиленные лежат, подходи и бери.

– Как долго продлится карантин, вас сказали?

– Сутки. Но уже вторые пошли.

– Лесников спрашивал, почему задержка?

– Ага. Только они ничего конкретного не сказали, а потом велели ждать еще сутки.

– Понятно. Свободен.

Мужик удалился, а Вагрины и Людмила собрались возле буса, поговорили и разбили собственный лагерь. На рожон решили не лезть и подождать сутки, а потом получить объяснения от Наемника. Разумеется, если он не соврал и не подставил своего бывшего подельника.

Все просто. Но при этом нужно быть настороже и не расслабляться. Как обычно.

Возле микроавтобуса Вагрины развели костерок, и Людмила стала готовить обед. Продуктов хватало, и женщина решила сварить кашу. Вода закипела быстро и она бросила в котелок крупу, а когда она сварилась, добавила пару банок тушенки. После чего над лагерем поплыл одуряющее вкусный запах и «старожилы» засуетились.

– Смотри, дядь, – Андрея Ивановича, который в ожидании обеда проводил инвентаризацию того, что есть в бусе, позвал племянник.

Старший Вагрин выбрался из салона и посмотрел, куда кивком указал Иван. Беженцы собрались в кучку и наблюдали за ними. Судя по всему, они уже давно не ели, а рядом с ними, дергая отцов и матерей, крутились дети.

– Как думаешь, попросят поделиться продуктами? – отвернувшись, спросил Андрей Иванович.

– Обязательно, – усмехнулся Иван.

– И не постесняются? Ведь только что угрожали.

– Сейчас стеснения неуместны. Голод не тетка, а у них дети.

– И что скажешь, стоит с этими шакалами делиться?

– Придется. Они ведь не сами придут, а детей подошлют. А как отказать ребенку? Ты, наверное, сможешь. А у меня кусок в горло не полезет.

– Вот только не надо из меня монстра делать.

Вагрины замолчали, и вскоре Людмила позвала их обедать. Они расположились таким образом, чтобы видеть остальных беженцев, и Андрей Иванович заметил, как две женщины толкают в спину детей, мальчика лет восьми и двух девчонок, не старше десяти. После чего дети робко приблизились к костру, и одна из девочек позвала Людмилу:

– Тетя.

Людмила вопросительно кивнула детям:

– Вам чего?

– Нам бы покушать… Не ели давно… Пожалуйста…

Женщина посмотрела на Андрея Ивановича, и он сказал:

– Собери им немного.

– За ними другие придут, – предупредила женщина.

– Знаю.

Людмила отвлеклась от обеда и быстро собрала детям продуктовый пакет: несколько пачек печенья, пачку чая, килограмм сахара, килограмм шоколадных конфет, три кило рисовой крупы и десяток порций лапши быстрого приготовления.

Дети потащили пакет взрослым, которые моментально поделили его между собой, а два мужика даже подрались за пакет риса и рассыпали его. В общем, все происходило примерно так, как Вагрины и предполагали. И это сейчас, когда с людей еще не слетел налет цивилизованности. А что будет через год или два? А через пять? Наверняка, все вернется на круги своя. Сильные и ловкие на вершине, а не приспособленные к жизни обыватели окончательно скатятся вниз.

До наступления темноты беженцы еще два раза подсылали к Вагриным детей, но этим уже ничего кроме парочки бутербродов не перепало. А потом Андрей Иванович подозвал своего тезку и показательно его избил. После чего велел никому не приближаться. Больше воспитательных бесед не понадобилось и дальнейшее пребывание в лагере прошло без эксцессов.

Ночь пролетела быстро, хотя выспаться Вагриным не удалось. С вечера до самого утра в лесу кто-то валил деревья, жужжали пилы, и тарахтел движок. А потом появились хорошо вооруженные самооборонщики и выпустили из лагеря всех, кто находился в нем до приезда Вагриных, которые остались одни.

Оставалось дождаться Наемника, и он появился ровно в полдень. Пришел один, поприветствовал Андрея Ивановича, Людмилу и Ивана. Каждого в отдельности. А затем спокойно присел возле костра, положил рядом АКМ и обратился к старшему Вагрину:

– Рассказывай, Вага.

– Что ты хочешь узнать?

– Для начала, как сюда добрался и какие у тебя планы.

Краем глаза Андрей Иванович заметил, что в лесу еще два человека, которые прикрывали Наемника. Однако непосредственной опасности он не чувствовал и выложил подельнику все, как есть. Ну, почти все. Кратко и без особых подробностей. А дальше сам стал задавать вопросы:

– Кто Шарукана сдал?

Наемник равнодушно пожал плечами:

– Наверное, сейчас это уже не важно. Главное – не я и не ты. Другое интересней. Кто сейчас в его бункере живет и наши харчи жрет.

– Какой-нибудь наглый тип при погонах.

– Я тоже так считаю.

– А ты сюда как попал?

– На самолете, – Наемник усмехнулся. – Когда колонну стали расстреливать, я в лес рванул. Ушел чисто, меня не догнали. Выбрался в безопасное место и на частном самолете улетел в Питер. Оттуда в Ижевск и автомобилем в Сыктывкар. Там знакомые были, помогли перебраться в Ухту, и я попал в неприятности. Про чуму все уже знали, поэтому главные местные воротилы слились. В городе ввели особое положение и через пару дней начались разборки. Кто к криминалу близок, в одну сторону. Менты и чиновники отдельно. А военные третья сила. Кто, где и чей, вообще непонятно. Начался замес – все хотели власть перехватить, и я оказался вместе с вояками. Им быстро наваляли, из города немногие ушли, и они забрались в тайгу, кто уцелел. Я с ними и теперь помощник начальника штаба местной самообороны.

– И что, в городе реальные бои были?

– Да. Правда, локальные. Армейцев здесь мало, в основном приезжие, и потому они огребли. А братва с ментами и чиновниками задружила. Наверное, свою республику теперь создадут. Если от чумы не передохнут.

– Деревни на реке они пожгли?

– Да.

– Зачем?

– В Погожске чума началась. Его первым сожгли. Потом в Поромесе что-то обнаружили. А другие поселки уничтожали уже по инерции, как и окрестные деревни. Поймали мы тут недавно одного чистильщика – так он сказал, что они создают безопасную зону. Город контролируют и этого им хватает, а независимых вокруг станут давить. Сразу и жестко.

– Ясно. Но непонятно, зачем ты в эти края подался.

– Все просто, Вага. Как и ты, я на бункер Шарукана нацелился.

– Не зная координат?

– Я надеялся их узнать.

– Как?

– Очень просто. Строительство велось. Техника поставлялась. Дороги и посадочные площадки для вертушек должны быть. Вот и подумал, что доберусь до Нарьян-Мара, а там будет легче. Но не получилось. А ты координаты знаешь?

– Знаю, – Андрей Иванович кивнул.

– А как планировал добраться до бункера?

– По Ижме в Печору, а оттуда в Цильму и по берегу прогуляться до места. Кстати, как тут с лодками?

– Никак. Почти все чистильщики спалили или в город утащили. Остались только моторки, пара штук, но их никто не продаст и не отдаст.

– И какие у тебя мысли?

– Предлагаю вам вступить в самооборону.

– Что взамен?

– Бензовоз придется отдать, как взнос за безопасность, а бус, продукты, снаряжение и все оружие, какое есть, останутся у вас.

– Бус тоже могут отобрать?

– Могут. Но не сейчас и не у вас, если вы в обойме. Пока будете со мной, я группу разведки собираю, а дальше посмотрим. Глядишь, у городских катер отобьем, или вертушку украдем.

– А в городе есть вертолеты?

– Вчера один видел, над рекой прошел. Значит, есть.

– А потом?

– Потом, Вага, отобьем бункер и заживем как люди. Ты, да я, да мы с тобой, и рядом те, кто нам нужен и полезен. Вровень встанем и свое не упустим. Все как покойный Шарукан мечтал. Как тебе такой расклад?

Наемник протянул Андрею Ивановичу руку, а он сначала покосился на племянника, который сидел рядом. Иван еле заметно кивнул, он по-прежнему признавал в нем старшего, и только после этого Вагрин пожал ладонь Наемника, а затем сказал:

– Меня все устраивает. Записывай нас в самооборону. Только сначала расскажи, кто здесь главный и какие у вашей самообороны планы. А то ничего не понятно и первое впечатление, что в глуши собрались те, кому больше некуда бежать.

– Все расскажу и покажу. Но ты недалек от истины. Здесь, действительно, прибежище отверженных. Впрочем, вскоре сам все увидишь. Поехали отсюда.