Текст книги "Трюм и палуба"

Автор книги: Василий Ян

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Ян Василий
Трюм и палуба

Василий Григорьевич ЯН

ТРЮМ И ПАЛУБА*

Красильщик Силан, бледный, испитой, с каплями пота на лбу, держа растопыренными мокрые руки, выпачканные до локтей синей краской, выскочил из своей мастерской на улицу. Там уже толпились соседние ремесленники; перешептываясь, они глазели на нарядную процессию, тянувшуюся мимо них. Сапожник Пафий, бородатый гигант в большом кожаном переднике, с черными, всегда взъерошенными волосами, объяснял, что сегодня вся знать Рима едет на праздник, устраиваемый цезарем на горном озере Неморенсис (Лесное), переименованное в "Зеркало Дианы"*.

_______________

* В двадцати пяти километрах к юго-востоку от Рима расположено

горное озеро Неми; оно является кратером потухшего вулкана

значительной глубины – свыше 100 метров. Неоднократно на берегу озера

находили выброшенные волнами старинные предметы римской эпохи

кольца, бронзовые украшения и пр. У древних писателей имеются

указания, что на озере Неми римские императоры устраивали празднества

на увеселительных судах, несколько таких судов затонуло.

Ученые стали производить систематические обследования озера;

уровень воды был искусственно понижен на несколько метров, и драгами

удалось коснуться одной затонувшей галеры. Судно было поднято на

поверхность, все покрытое тиной и водорослями. Сохранились лишь его

нижняя часть с килем, боковые брусья (ребра) и множество

художественно исполненных бронзовых украшений.

Эта ценная находка дала надежду на возможность новых открытий,

которые обогатят наши сведения о древнеримских кораблях. Может быть,

они принесут также новые данные из эпохи Древнего Рима.

Рассказ является попыткой восстановить картину гибели на озере

Неми увеселительного корабля императора Калигулы.

Гай Цезарь Август Германик, более известный по насмешливому

прозвищу Калигула ("Сапожок"), которое ему дали за привычку

показываться повсюду в походных солдатских сапогах, хотя он и не был

полководцем.

Калигула царствовал три года девять месяцев (37 – 41 годы н. э.)

и за это время успел промотать колоссальные сбережения своего

предшественника Тиберия (многие миллиарды рублей на современные

деньги) и довести население Рима до отчаяния своими преследованиями,

жестокостями и казнями.

Известно его изречение: "Жаль, что человечество не имеет только

одной головы, чтобы ее сразу можно было отрубить". Он умер в возрасте

29 лет, убитый приближенными, как и большинство римских императоров.

** Д и а н а  – богиня Луны и охоты. На берегу озера находился

храм, посвященный Диане. Греческое название Дианы – Артемида. Гора на

берегу озера до сих пор носит название Артемисия.

– На такие празднества у цезаря находятся деньги, а с нас сборщики податей готовы содрать единственную нашу шкуру, чтобы только вытрясти из нее побольше серебра...

– Моего брата Тетриния за это даже продали в рабство, – сказал Пафий.

– Как же это смели сделать со свободным римским гражданином?

– Ты знаешь Скаптия-ростовщика? Он ссудил Тетринию две тысячи сестерциев, чтобы тот мог уплатить свои долги и штрафы, наложенные цезарем. Брат не смог вернуть их в срок, и, по закону, Скаптий сделал Тетриния своим рабом, а затем продал за тройную цену против долга. Тетриний пытался убежать, но его поймали и каленым железом наложили на щеку клеймо. Новый хозяин продал Тетриния на галеры. Мне неоткуда достать денег для выкупа брата, а на галере он скоро надорвет свои силы. Говорят, больше года не выживает ни один гребец.

– Смотрите, вот едет на празднество молодой богач Фабий!

– Я вчера отнес ему башмаки из красного сафьяна, специально заказанные для этого праздника.

– Сколько сестерциев он заплатил тебе за башмаки? – спросил подошедший пирожник Рустик; он нес корзину с пирожками, начиненными свиной требухой.

– Опять ничего, как и раньше.

– Он прежде износит твои башмаки, чем ты получишь за них.

– Но если я не исполню его требования, то он не заплатит и за прежние заказы. Нобили* ведь могут сделать с нами все, что захотят. Тише, вот и он сам...

_______________

* Н о б и л и  – в Древнем Риме представители служилой

сенаторской знати (лат. Nobilis – знатный, благородный).

Мимо говоривших медленно проезжала нарядная двухколесная повозка, отделанная серебром и слоновой костью и покрытая пурпурным египетским ковром. Два серых мула были убраны расшитыми золотом чепраками и серебряной сбруей. В повозке, на месте возницы, держа белые вожжи и длинный бич, сидел изнеженного вида молодой римлянин с искусно завитыми пышными кудрями. Его белая тога, видимо только что вынутая из-под гладильного пресса, лежала красивыми складками. У его ног сидел на корточках возница, чернокожий раб с большими серебряными кольцами в ушах. Повозка Фабия вдруг остановилась, давая дорогу быстро продвигавшейся процессии.

Восемь рослых носильщиков в красных плащах беглым шагом несли на длинных полированных шестах белые крытые носилки, разукрашенные позолотой. Из-за полосатых полураздвинутых занавесок была видна полулежавшая женщина, закутанная в длинную "столу", с лицом, полузакрытым прозрачной вуалью. Впереди носилок, крича и разгоняя встречных, шагали четыре эфиопа-скорохода с пестрыми повязками на бедрах и серебряными дощечками на груди, на которых было вырезано имя их госпожи: "Харита Поппея".

Женщина сделала приветственный жест рукой, блиставшей кольцами и браслетами, и Фабий, бросив вожжи и бич вознице, с выражением крайней почтительности подошел к носилкам. Поппея сообщила ему, что не может ехать по черной базальтовой мостовой Рима, на которой ее очень трясет, и рабы поэтому донесут ее до Большой Аппиевой дороги за городом, где её ждет коляска. Оба обменялись последними новостями, занимавшими внимание "высшего света" столицы империи.

– Скажите, в честь какого божества устроен праздник? Я до сих пор этого не знаю, – спросила Поппея. – Говорят такие вещи, что я даже не могу поверить. Но я женщина и многого не понимаю.

Красильщик, пирожник и сапожник вместе с другими любопытными протеснились поближе, чтобы услышать новости из разговора двух знатных римлян.

Фабий, по обычаю франтов того времени, картавя и делая вид, что не может произнести половины слогов, рассказывал нежным, томным голосом, что божественный цезарь, полный высокой премудрости, произвел своего любимого жеребца Инцитата в звание сенатора, и по этому поводу устраивает небывалый в истории праздник.

Его жеребец будет помещен на увеселительном корабле императора, и вся знать Рима должна прибыть на Зеркало Дианы, чтобы поздравить несравненного скакуна с его новым высоким назначением. Шесть роскошных кораблей императора уже перевезены по сухопутью несколькими сотнями быков и рабов через ущелья и перевалы на озеро. Для этого сделаны особые прочные катки с дубовыми сплошными колесами, обитыми железом. Когда один корабль повалился набок и его борт сломался, тут же были выпороты бичами все сопровождавшие его рабы и казнен каждый десятый.

– Теперь рабы похожи на тигров, – добавил, смеясь, Фабий, – у них спины разрисованы полосами от ударов плетей!

При этих словах красильщик толкнул сапожника локтем:

– Ты слышал, Пафий? Рабов на галере выпороли. Среди них находился, кажется, и твой брат Тетриний?

– Я надеюсь, что по крайней мере он не был одним из десятых...

Харита Поппея, в свою очередь, рассказала Фабию, что богатые коммерсанты, у кого она накануне выбирала восточные драгоценности, готовы уплатить большие суммы, чтобы только присутствовать на празднике и увидеть "священную особу" цезаря.

– Но это легко сделать! – Фабий обрадовался случаю "заработать" на чванном честолюбии богатых купцов. – Вот к нам приближается мой дядя Кассий Херея. Он служит центурионом в гвардии императора. Ему ничего не стоит переговорить с распорядителем церемоний и пропустить на корабль верных почитателей нашего повелителя.

Несколько всадников, по два в ряд, блистая медными панцирями и шлемами, с копьями в руках, показались из-за угла. Впереди ехал старый седой воин в тунике с двумя пурпурными полосами*. Его угрюмому лицу придавал еще более суровое выражение рассекавший его наискось глубокий шрам. Поравнявшись с носилками, центурион остановил коня. К нему подошел Фабий и, почтительно приветствуя, изложил просьбу Хариты Поппеи. Центурион ответил:

– Ваше желание будет исполнено. Лица, за которых вы просите, могут находиться на корабле номер пятый, куда цезарь приказал поместить приглашенных по особому списку, лично им составленному. Он сказал, что на этот корабль можно еще добавить желающих, готовых принести свои средства в подарок цезарю.

_______________

* Две пурпурные полосы свидетельствовали о принадлежности к

знатному сословию "всадников".

Позади послышались крики:

– Расступитесь! Дайте дорогу!

Толпа бросилась в стороны. Кассий Херея рысью двинулся вперед. Харита Поппея сделала знак рабам, которые быстрыми, мерными шагами стали продвигаться среди толпы. Фабий вскочил на колесницу и, щелкая бичом, погнал мулов.

Сзади стали усиливаться звуки унылой песни, покрывавшей гул кипевшей улицы. Приближалось несколько сот рабов, их гнали на озеро Зеркало Дианы. Группа вооруженных всадников ехала впереди; тупыми концами копий они толкали загораживавших им путь прохожих. За ними шли рядами полуголые рабы разного цвета кожи, доставленные в Рим со всех побережий Средиземного моря. Здесь были бронзовые египтяне, бледно-желтые сирийцы, черные нумидийцы с курчавыми волосами и костяной палочкой в носовом хряще. Самыми рослыми были белокурые германцы и мускулистые волосатые скифы с широкими рыжими бородами. Все рабы несли на плечах громадные длинные весла.

Расталкивая толпу, сапожник подбежал к худощавому рабу, шедшему с краю. Его ноги были скованы цепью, середину которой подтягивал ремень, привязанный к поясу, чтобы цепь не волочилась по земле.

– Брат Тетриний! Возьми пирожков, луку, чесноку. Я успел их занять у соседа-пирожника. Почему такие несчастья свалились на твою голову? За что боги наказали тебя?

– Не боги, а жадность Калигулы! Он готов продать в рабство всех римлян, чтобы получить новые деньги для своих пиров...

Крики надсмотрщика и удар плетью отогнали сапожника от его брата. Угрюмые рабы шли тяжелыми шагами и пели:

"Не ждите нас, отец и мать,

Вам больше сына не видать.

...

конец ознакомительного фрагмента