Текст книги "Враг моего врага"

Автор книги: Василий Горъ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава 21
Маша

Сидеть на теплом солнышке и наблюдать, как на Променаде вешаются новички, было просто замечательно: во-первых, мышцы, натруженные за время утренней тренировки на этой же самой полосе препятствий, наконец получили требуемую передышку, а во-вторых, рядом сидел Олег и, что-то напевая себе под нос, подкидывал на колене весьма довольного вниманием отца Самирчика. Такая семейная идиллия, к сожалению, случалась весьма редко – Олега вечно ждали какие-нибудь неотложные дела, и мне приходилось, скрипя зубами, признавать, что без него они, к сожалению, не решаются. В общем, причин жаловаться на мужа у меня не было – в любом настроении он был ко мне нежен и предупредителен без меры. И хотя жизнь в этом доисторическом по сравнению с Москвой мире была далека от желаемого идеала, рядом с ним я чувствовала себя счастливой…

– Как тебе новенькие? – поинтересовался Олег, на миг прекратив подбрасывать ребенка, отчего тот нахмурился и требовательно дернул отца за скрещенные на груди ремни перевязи.

Я кинула взгляд на пробегающую мимо неразлучную парочку братьев Эрика и Винни и вдруг ляпнула:

– А ведь младшенький-то – девчонка!

– С чего ты взяла? – уставился на меня муж.

– Могу поспорить! – присмотревшись к Винни повнимательнее, довольно констатировала я. – Причем у нее болит живот. День второй наверняка… Посмотри, как она передвигается… Сними ее с полосы, жалко девчушку…

– Уверена? – Олег дождался моего утвердительного кивка и оглушительно свистнул.

Головы ребят, увернувшихся от вращающейся дубинки очередного тренажера, на миг повернулись в нашу сторону, и Олег, удостоверившись, что его заметили, заорал:

– Эрик, продолжай! Винни, бегом ко мне!

Переодетая девчонка растерянно оглянулась на старшего брата, увидела его ободряющую улыбку и быстрым шагом направилась в нашу сторону…

– Сколько тебе лет? – спросил ее Олег, указывая на травку рядом со мной.

– Пятнадцать! – по-военному четко ответила она не по-мальчишески тоненьким голоском: сбитое на полосе препятствий дыхание не располагало к экспериментам с голосом.

– Ты ведь девушка? – улыбнувшись, спросила я, придержав попытавшуюся было вскочить девчонку. – Грудь затянута в корсет… И, как мне кажется, слишком туго… Жалко портить хорошую фигуру… Никогда так не делай, ладно? Да, вы тут недавно, но имели возможность присмотреться к нам, как и мы – к вам… Теперь это ваш дом… Никто вас тут не обидит и я не вижу необходимости скрывать свой пол… и состояние здоровья, – указав взглядом на ее живот, одними губами добавила я, дождавшись пока Олег отвлечется на происходящее внизу.

Винни слегка покраснела, потом зачем-то оглянулась на полосу, видимо, пытаясь найти моральную поддержку у занятого выживанием брата, и, глубоко вздохнув, призналась:

– Да, я девушка… Но я хочу тренироваться наравне с братом!

Олег улыбнулся:

– А никто не заставляет тебя бросить тренировки! Вон глянь на мою сестру Беату! – На площадке для работы с мечами Хвостик как раз наседала на Ургала, со своей одной рукой неплохо орудовавшего мечом, Ломара и Нейлона, не давая им атаковать себя и то и дело отправляя кого-нибудь из них в нокдаун. – Думаешь, у нее пытаются отнять мечи, чтобы запретить тренироваться?

– Пожалуй, нет… – захихикала девчушка. – Она сама у кого хочешь отнимет.

– Как тебя зовут? – усмехнулась я, на миг представив, что будет с человеком, попытавшимся забрать у Хвостика ее мечи…

– Оливия! – слегка замявшись, представилась девчушка и покраснела.

– Да, мама! – счастливым голосом взвыл сын, подлетая на колене Олега. – Мне не жалко!

Я протянула Оливии таблетку из неприкосновенного запаса:

– Проглоти это и запей водой. Станет легче… Не спорь, делай, как я сказала… А теперь оставим мужиков одних и прогуляемся немного…

Вилия и Евгения священнодействовали на кухне. Огромное помещение, когда-то предназначенное для нескольких десятков поваров и обслуживания сотни гостей, способных расположиться в огромном зале для приемов за стеной, пропиталось ароматом какой-то умопомрачительно пахнущей подливки и тушащегося на медленном огне мяса… Вокруг увлеченных процессом приготовления обеда женщин суетились двое пацанов, по выражению Глаза, назначенных в наряд по кухне. Чуть дальше аккуратно складывал в поленницу принесенные с заднего двора дрова Гарик Гарибальди… Помахав мне рукой, он улыбнулся и подкинул несколько поленьев в камин…

Отозвав в сторону улыбнувшуюся при виде нас Евгению, я быстренько описала проблему Оливии и поручила девушку рукам нашего врача. Не знающая, куда себя деть от стеснения, девчушка покрылась багровыми пятнами и отошла в закуток между здоровенной плитой, на которой в огромной кастрюле что-то кипело, и шкафом, в котором, как я знала, хранились запасы муки.

– Тетя Медин! А я проголодался! – Залетевший на кухню восьмилетний оболтус Гийом, сын одного из воинов, присоединившихся к нам в прошлом году, быстренько отщипнул кусок от свежего хлеба, полуприкрытого полотенцем, и, обмакнув его в готовящийся соус, отправил его в рот… – Уууууу, как вкусно!!!

– А ну марш отсюда, сорванец! – притворно нахмурив брови, взвыла Вилия. – Вот я сейчас тебя поймаю и отшлепаю!

– Присмотри за сыном, Маша, ладно? Меня тут Эол немного озадачил… – донесся до меня голос Олега, и я потрепала по волосенкам весьма недовольного внезапным уходом отца сына…

Удобно устроившись на свободном каменном столе, я дотянулась до полки с приправами и, раскурочив мешок с орехами, отсыпала себе немного в ладонь. Самирчик носился по кухне, путаясь под ногами у старших, но стараясь не подходить к камину и плитам – взбучка, устроенная ему на прошлой неделе, видимо, еще не стерлась из памяти. Наконец в дверном проеме появились Евгения и Оливия, и я, отправив в рот последние орешки, сползла со стола и направилась к ним, чтобы продолжить общение с заинтересовавшей меня девчонкой…

– Тетя Вилия! – Хриплый голос из-под стола вверг меня в оцепенение, а потом время вдруг завертелось в сумасшедшем калейдоскопе: синюшное лицо Гийома, вцепившегося в свое горло; пена, выступившая на его губах; мальчишка из наряда, с ножом в руке хватающий за горло моего сына; через мгновение выстрел Гарика и его тяжелое падение на пол… Еще через миг – росчерк метательных ножей в воздухе… Нож в глазнице не дотянувшегося до сына пацана…

– Яд! – заорала Вилия, вцепившись в Гийома и вглядываясь в его глаза. – Мою сумку с лекарствами, быстро!!!

Евгения молнией выскочила из кухни, а я, выйдя из ступора, метнулась к ничего не понимающему сыну, стоящему рядом с бьющимся в конвульсиях телом… Оливия, прыгнувшая в угол кухни, деловито обыскивала перепуганно дрожащего второго дневального.

– Уберите кастрюлю с огня! Выкипит! – причитал пацан, покорно подняв руки вверх и не сопротивляясь.

– Этот чист! – наконец доложила мне Оливия и, на всякий случай оглушив парня ударом в затылок, сдвинула злосчастную кастрюлю с огня… – А вот Ало… Ано…

– Алонсо! Гарик! – заорала я.

– Алонсо умер… Нож…

Через миг в кухне стало тесно: Олег, возникший рядом одним из первых, подхватил сына на руки и, удостоверившись, что с ним все в порядке, не выпуская мальчишку из рук, двинулся было к телу Гарибальди…

– Сына отдай! – вцепившись ему в рукав, потребовала я. – Рано ему смотреть на такие вещи…

– Евгения! Вену! – Голос Хранителя был настолько спокоен, что гомон вокруг мгновенно стих. – Мальчика на стол! Вилия, убери травы… Обойдусь!

– Кубик крови на анализ! Капни вот сюда! – распоряжался Эол, ковыряясь в настройках какого-то маленького приборчика. – Пульс есть?

– Пока да! – Евгения сноровисто выполняла все указания и при этом умудрялась осматривать парнишку привычными для земной медицины способами…

– Не отвлекайся! – рыкнул на нее Хранитель и протянул ей наполненный чем-то розовым шприц. – Коли в вену! Быстрее!

Через пару минут после укола дыхание Гийома выровнялось, с лица спала страшная чернота, а на губах стала подсыхать пена. Глядя, как успокаивается Эол, я разжала сжатые кулаки и облегченно вздохнула:

– С ним все будет в порядке?

– Да, Маша, ему крупно повезло… Да и всем вам, пожалуй! – покачал головой Хранитель и трясущимися руками убрал прибор в сумку. – Если бы не моя универсальная аптечка и не счастливая случайность, обед бы не пережил никто. От этого яда в этом мире противоядий нет. И не скоро будет… Вилия, присмотри за ребенком… Давай больше пить… и не плачь – все будет нормально… Ольгерд, что с Алонсо?

– Шансов нет… – хмуро буркнул Олег и обреченно уселся прямо на пол. – Нож вошел в глазницу и затем – в мозг. Мгновенная смерть…

– И здесь труп! – Беата, осматривающая тело убийцы, наклонилась над его рукой и что-то там повернула. – Яд подложил он. В перстне ячейка и в ней порошок… На крестце татуировка: змея… Аспид! И еще четыре красные точки на темени… Орден! Школа наемных убийц…

– Как я ненавижу эти ваши Пророчества! – взвыла я и, прижав к себе сына, выскочила из кухни…

Глава 22
Беата

– Итак, Пророчество сбылось… – Горечь в голосе Хранителя заставила меня поежиться. – Кроме первых слов про увечного вождя, в остальном вроде стало все понятно… Демонами Орден называл наших темнокожих друзей – Сему и Алонсо. И вот теперь Алонсо с нами нет…

– Если верить Пророчеству, то нам пора готовиться к войне? – Вовка Глаз, по своему обыкновению сидящий сбоку и чуть позади меня, серый от горя, мрачно теребил невесть откуда выкопанный кастет. – У… монахи недорезанные… бля…хамуха… – сдержал он рвущийся наружу мат…

– Два года жили как люди, ан нет, оклемались, уроды! – Ольгерд, восседающий прямо на столе, врезал кулаком по столешнице. – Пора им снова Императора завалить…

– Если бы это помогло… – хмуро буркнул Мерион, что-то рисуя в блокноте… – Орден как гидра… Отрубишь голову – вырастает новая… Что с ними делать-то?

Сема мрачно пожал плечами и буркнул:

– Мне плевать, что мы будем делать в принципе… Но ту гниду, что послал этого гаденыша, я лично удавлю… Увечный вождь, мать его…

– А где Маша? – заметив отсутствие еще одного члена нашего Большого Совета, спросил Эол и вдруг, выхватив у Мериона блокнот и ручку, закатил глаза и замер…

Все в удивлении замерли, глядя на обычно невозмутимого и плавного в движениях Хранителя.

Ручка в руке Эола вдруг дернулась и сначала медленно, а потом все быстрее заскользила по бумаге… чтобы через минуту устало упасть рядом с дрожащей от напряжения рукой старика…

– Ну вот и очередное Пророчество! – еле открыв глаза, прошептал Хранитель… – Ну что уставились? Ромиранар – это я… И Пророчества все приходят ко мне приблизительно вот так… Только вот я не знаю откуда… Читайте… я пока отдохну…

Ольгерд схватил со стола исчерканный неразборчивым почерком лист и, пробежав его глазами, почти не запинаясь, прочитал:

 
Под сенью волка дочь короны
друзей и счастье обретет;
Надежду даст ей яд… на Троне
отцеубийца сдохнет… Год
пойдет на убыль… Бог вернется
для тех, кто ищет Власти… Ад
падет на землю… Кровь польется…
…Но рядом встанут стар и млад…
 

– Ничего не понятно…– буркнула я, забрав у брата листок и еще раз пробежав по строкам глазами… – Кроме того, что спокойно пожить нам не дадут…

– Ладно, я не знаю, как вы, а мне надо немного охладиться… – Я встала, ногой задвинула под стол табурет и, кивнув всем присутствующим, вышла из комнаты, ибо желание общаться с кем бы то ни было у меня вдруг пропало. Выбравшись во двор, я свистнула Хмурого и в сопровождении пса поплелась в сторону запруды на ручье, что было моим любимейшим местом «для принятия солнечных ванн», как выражался Вовка Глаз. Добравшись до воды, которая и в жаркий летний день умудрялась оставаться холодной, я стянула с себя перевязь с оружием, потом одежду и плюхнулась в речку с головой. На душе было так омерзительно, что мне вдруг захотелось кого-нибудь убить... Задержав дыхание, я нырнула к приметному камню на дне, вцепилась в него руками и замерла —задержка дыхания обычно прочищала мне мозги довольно быстро. Если их, конечно, можно было прочистить…

Продержавшись под водой до предела, я с шумом выскочила на поверхность и, судорожно вдохнув, замерла – возле моих вещей потерянно сидел Глаз и грустно смотрел в мою сторону. Нет, ничего странного в том, что он был рядом, я не видела – все два года со дня нашего знакомства Володя по возможности находился на расстоянии вытянутой руки, оберегая меня от одному ему известных бед и проблем, но такого потухшего взгляда я у него не припоминала. Выбравшись из воды и отметив полное отсутствие его обычной реакции на мое обнаженное тело, – при виде моей обнаженной груди он всегда почему-то жмурился и краснел, – я растянулась на траве рядом с ним и, почесав за ухом у охраняющего мои вещи Хмурого, вопросительно уставилась на парня.

– Беата! Я пришел в этот мир случайно, – голос Глаза показался мне лишенным всяческих интонаций, – оставив где-то там, в другом мире все, что у меня было. Кроме нескольких друзей. Одного из которых потерял сегодня днем. Я, конечно, скучаю по той жизни и иногда не понимаю, что я тут делаю, но… до сегодняшнего дня мне казалось, что все идет как надо и впереди у меня есть будущее. А вот сейчас я перестал понимать, где оно есть! Я иногда смотрю на Олега и Машку, и меня захлестывает черная зависть! У них есть семья, растет сын. Да, конечно, нам всем тут приходится выживать, но они могут прислониться друг к другу и им становится легче! А я? Когда мне плохо, я тренируюсь… Когда хорошо – тренируюсь… Душу приоткрыть и то не перед кем… Знаешь, я устал… Вот тебя называют Хвостиком… Олег рассказывал, как к тебе прилипло это прозвище… А ведь по-настоящему Хвостик – это я! Я с утра и до ночи рядом с тобой! Как ты думаешь, почему?

Видя, что я пытаюсь что-то сказать, он жестом попросил меня помолчать и продолжил:

– А потому, что с первых дней нашего знакомства я от тебя без ума. Я никогда не представлял, что можно так сильно любить женщину! Беата! – Он встал на одно колено, достал из свертка, на котором сидел, пару мечей и протянул их мне: – Я тебя люблю. И пускай я не так хорошо владею мечом, как ты или мужчины этого мира, но я хочу спросить, ты выйдешь за меня замуж?

Я аккуратно отложила в сторону потертые ножны, встала на колени, оперлась одной рукой о землю и потрепала его по коротко стриженным по армейской привычке волосам:

– Я выйду за тебя, Володя! Мне не нужны другие мужчины ни этого, ни вашего мира… Мне тепло, когда ты рядом. И грустно, когда тебя рядом нет… Я не умею выражать свои чувства, но… ты мне роднее всех, за исключением брата…

Парень онемел. Потом осторожно прикоснулся пальцами к моей щеке и вдруг ляпнул:

– Я не ослышался?

– Нет! – улыбнулась я и прилегла так, чтобы моя голова оказалась на его коленях. – Ты не ослышался… И вообще, если я не ошибаюсь, за мной должок!

– Какой должок? – сияя, как начищенная бляха на поясе у заступающего в караул стражника, спросил Глаз, запуская пальцы в мои волосы…

– Арена… два года назад… Львицы… И я… Ведь если бы не твои выстрелы, я бы не лежала сейчас перед тобой… Я должна тебе три жизни как минимум!

– О, черт! А я мечтал только о двух! – ехидно буркнул оклемавшийся от моего согласия парень и захихикал.

– О каких двух? – не поняла я и открыла один глаз, чтобы понять, что его так развеселило.

– О двух детях! – пояснил он, не переставая перебирать мои волосы. – Но от трех не откажусь, милая!

Я перекатилась на спину, приподняла голову, посмотрела на свой живот и задумалась – предложение было несколько неожиданным, но, как ни странно, не вызывающим особенного протеста!

– В принципе, я не против! – Вцепившись ему в воротник, я подтянула его к себе и аккуратно прикоснулась губами к его губам, стараясь не умереть от переполняющей меня нежности…

Глава 23
Оливия

Эрик ошеломленно посмотрел на меня и вдруг, подхватив меня на руки, подбросил к потолку, чуть не приложив о здоровенное лепное украшение:

– Значит, мальчика смогли спасти? Так это же здорово! Получается, у твоего отца есть шанс, и неплохой! Идем, поговорим с Хранителем!

Я вырвалась из его объятий и постучала его по голове:

– И что мы ему скажем? Господин Эол, давайте сбегаем во дворец к папе и быстренько вылечим его от яда? Да Хранителю уже лет сто, наверное! Он еле ходит! Вспомни, он сюда-то еле добрался, а ты хочешь погнать его через половину мира во дворец к отцу… Туда ведь надо не только добраться, а еще и зайти, пробиться до папы и только потом уже его лечить…

– Если надо, то я Хранителя отнесу туда на руках! – серьезно глядя на меня, сказал Эрик. – И отца твоего вытащу из дворца…

– Тоже на руках? – грустно поинтересовалась я и расстроенно уселась на свою кровать. – А как и что мы скажем Мериону и Ольгерду? Только пришли в Логово и тут же готовы уйти?

Эрик пожал плечами и, протянув мне руку, предложил:

– А пойдем к Маше и все расскажем. Ты же сама сказала, что она нормальная женщина и что тебе кажется, что ей можно доверять? Может, она что-нибудь посоветует?

Не давая мне опомниться, он подхватил меня на руки и, ногой распахнув дверь, со мной на руках выскочил было в коридор. Но не тут-то было: прямо за нашей дверью, видимо, собираясь постучать, стоял Ургал, один из тех воинов, кто вместе с Ольгердом и Мерионом два года назад закрыл Тварям путь в наш мир – рассказов о том походе за эти недели мы уже наслушались вдоволь. Молодой парень, чуть старше Эрика, но отмеченный печатью пережитого, приветственно кивнув Эрику, встал передо мной на одно колено и с чувством произнес:

– Спасибо тебе, Оливия! Твой поступок заслуживает уважения. Теперь у тебя есть друг, на которого ты всегда можешь положиться. Мой меч всегда к твоим услугам.

Не дожидаясь моего ответа, он встал, еще раз склонил голову и добавил:

– Оливия, Ольгерд просил тебя подойти в Зал Совета. Если хочешь, вместе с братом…

Я согласно кивнула, потом сконфуженно врезала Эрику локтем в живот, чтобы он поставил меня на пол и, одернув одежду, понеслась вдогонку за Ургалом, не сомневаясь в том, что Эрик пойдет следом…

Зал Советов оказался обычной небольшой комнатой, чем-то похожей на обеденный зал в замке Норенго. В какой-то момент я даже оглянулась, поймав себя на мысли, что ищу взглядом камердинера Джерома, обычно стоящего недалеко от двери. Сконфуженно прервав поворот головы, я осмотрела небольшую компанию, сидящую вокруг стола, и поздоровалась.

Кроме Ольгерда и его жены, тут собралась вся правящая верхушка Волчьего Логова. Мерион Длинные Руки, Учитель, как его уважительно назвал Эрик, человек, уже несколько раз проводивший нам тренировки и оказавшийся требовательным, но чрезвычайно обаятельным стариком, сидел во главе стола. Рядом с ним расположилась его супруга Евгения и Хранитель. Как ни странно, никакой субординации в расположении остальных я не заметила. Казалось, они уселись там, где им было удобно. Тот же Ольгерд, которого я считала как минимум вторым человеком в местной иерархии, сидел в компании леди Беаты, весельчака Вовы Глаза и темнокожего воина Семы и при этом далеко от Мериона. Его супруга Маша располагалась рядом с кухаркой Вилией и молодым воином Нирром, непонятно что вообще делающими в комнате Совета. Впрочем, лезть в чужие дела я не собиралась, поэтому, повинуясь взгляду Мериона, с благодарностью заняла свободное место в дальнем конце стола…

Дождавшись, пока мы устроимся, Длинные Руки поднял руку, и за столом воцарилась мертвая тишина.

– Оливия! Большое тебе спасибо! – Голос Ольгерда был тих, но в нем клокотали чувства, от которых у меня по спине пробежали мурашки. – Благодаря тебе мой сын остался жив… Я не знаю, как выразить тебе свою благодарность, но подумаю… А пока я бы хотел, чтобы ты познакомилась с моими друзьями и семьей – эти люди мне роднее всего во всем Радужном Веере миров, и за них я готов отдать свою жизнь. Теперь к этой компании прибавились и вы с братом. Добро пожаловать в семью! Теперь этот дом – твой!

– У меня поправка! – хмыкнул Глаз, не вставая со скамьи. – Олег ошибся. Он готов не отдать, а забрать жизни! И мы ему в этом поможем… Спасибо, Оливия!

Чувствуя, что краснею, я встала и буквально выдавила из себя несколько благодарственных слов. Эрик, заметив мое состояние, протянул мне полный кубок, отхлебнув из которого я удивленно поняла, что пью компот!

Глядя на мое ошарашенное лицо, расхохотался сначала сидящий напротив Сема, потом захихикала Беата, а через мгновение под гомерический хохот стола заулыбалась и я…

К сожалению, веселье стихло так же быстро, как и началось; как мы поняли, поводом собраться за столом была тризна по погибшему Алонсо, и неприкрытое горе, сквозящее в произносимых за столом речах чуть не заставило меня задуматься о том, что я вдруг могу потерять Эрика. И эта мысль меня здорово испугала…

Эрик же, чувствуя себя немного не в своей тарелке, тихо, как мышь, сидел рядом и, по-моему, за весь вечер не произнес ни одного слова…

Ужин закончился далеко за полночь. Мерион ушел первым, сославшись, что ему надо проводить утреннюю тренировку. Вслед за ним удалились Беата и Глаз, против обыкновения держась за руки. Потом разошлась молодежь, и в итоге в зале остались только мы с Эриком и Ольгерд с Машей. Собравшись с духом, я придержала пытающуюся встать женщину:

– У вас есть немного времени? Мы бы хотели кое-что вам рассказать!

– Конечно! – Ольгерд, уже направившийся было к двери, подхватил стул и, поставив его спинкой вперед рядом со мной, уселся на него как на коня и оперся грудью на спинку. – Мы слушаем!

– В общем, никакие мы не брат с сестрой! – буркнула я, дождавшись, когда удобно устроится Маша. – Все началось несколько недель назад…