Текст книги "Фолиант"

Автор книги: Василий Чижов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Василий Чижов
Фолиант

Введение

«Не заводи баркас, говорит мудрый или сомневающийся инженер, а быть может – первый последователь «Гармонии Вселенной».

1-й космодискурс 18 съезда «ГВ»

Как гласит «первый закон Восполнения Бочаровой-Лиманской» второго съезда Гармонии Вселенной – баланс взятого вещества с одной планеты, должен восполняться, иначе это может привести к изменениям, касаемых планетной баллистики.

Простыми словами, если взять 5000 тонн – это почти девятиэтажный дом и отправить космический корабль на другую планету, а потом еще один и еще один, то планета потеряет в своей скорости и это станет причиной многих климатических изменений. Быть может, скорость вращения возрастет, и сутки сократятся, а быть может, наоборот, скорость снизится и это тоже отразится на происходящем, простыми словами, Гармония Вселенной – это дискурс будущего.

Когда человечество научится укрощать радиацию, то будет прорыв. Ведь возобновлять водный и кислородный запас вдали от планеты оно уже научилось. Девиз будущего выглядит или читается так: Быстрее. Крепче. Надежнее. Однако старый латинизм – «Per aspera ad astra» – «Сквозь тернии к звездам», остается уже скорее девизом штурмана на космическом корабле.

Данная книга не имеет цели разрушить или обидеть, чью либо веру.

«Чтобы было все по-новому, но по-старому» (с)

Станция

На экране в непонятном помещении с огромным количеством мониторов и различными приборными столами велся обратный отсчет. Секунды перемахнули за тридцать, миллисекунды стремительно сменялись и раз за разом приближались к нулю, меняя после этого чуть большие цифры по левую сторону.

– До столкновения с кометой осталось 20 секунд, – прозвучал спокойный мужской низкий голос.

Большая группа людей в скафандрах в полумраке смотрела в один монитор и ожидала, когда же произойдет нечто грандиозное. Стекла обозревателей запотевали изнутри. Всего миг и нечто непонятное врезалось в поверхность красной планеты, быстро исчезнув. Когда отсчет достиг нуля и ушел в минус, странное строение затряслось. Испуганные или восторженные глаза присутствовавших людей не отрывались от трансляции с орбитальной станции. Мощный поток красной пыли, песка и каменных глыб разлетелся в разные стороны. Напоминало это все песчаную бурю в пустыне. Легкое землетрясение внутри помещения пронеслось и тут же стихло. На поверхности огромное мутное облако приближалось к высокой широкой и ровной горе. На отсчете уже виднелось минус двадцать минут с «копейками». В горный массив буквально врезалась песчаная стена. Ее поток промчался вверх, словно извержение вулкана, но только по краям, а не в центре. Спустя мгновение красноватый поток обтек возвышенность, взяв высоту, и устремился дальше. Ракурс картинки отдалился и среди огромной красной планеты, которая трепетала от бури, небольшая более светлая полоска окрашивалась в темный цвет, соответствуя другим тонам. Гора остановила продвижение песчаной метели, но там, где поднятый грунт не встретил сопротивления, она продвинулась дальше, оставив большую полосу поверхности из-за горы не поднятой вверх.

– Приступить к осмотру станции и доложить о ее работоспособности, – проговорил человек в бело-оранжевом скафандре.

Все присутствующие в особом порядке неспешно и неохотно покидали помещение. Через открывшиеся двери проступил яркий поток света. Светло-серые стены с тупыми углами наверху мелькали по проходу. Пол имел непонятную разметку из полос. На стенах виднелись разные буквы с цифрами. Небольшой монорельс на потолке начинался в главном широком длинном проходе и вел из одного конца в другой. Этот участок в шутку назывался главной улицей. В самом начале заселения проход являлся зданием, но после расширения стал обычной площадкой, проходом. Монорельс тянулся от одного выхода к другому. Он позволял облегчить любую ношу до диагонального лифта. В воздухе витал специфичный цитрусовый запах.

Небольшая часть стены была исписана разными надписями. IDDQD, IDKFA and… in hell! Тяга Гагарина не подвела. Auf wiedersehen der Marsianer. Связь была и связь будет. Aquí estaba «Blatta». Мы с Марса! Hero of Work, don’t drink «Veeno». Над всеми этими красноречивыми выражениями больше всего выделялась арабская вязь. На потолке виднелись два отпечатка от ботинок и надписи: чеченский след на Марсе, второй чеченский след на Марсе.

Датированные росписи и пожелания являлись посланиями от бывших участников последующим жильцам и покорителям Марса. Больше всего новичков привлекала глубоко-философская надпись: Недра.. в невесомости! Она не оставляла равнодушным ни одного жителя красной планеты, заставляя улыбнуться, а кого-то и вовсе, покраснеть.

Каждый человек, спустившийся под поверхность планеты, сразу же задумывался, а что же он оставит после себя, каким высказыванием заставит задуматься будущих обитателей первой инопланетной колонии, но подписываться было запрещено, ведь это теряло некий сакральный смысл и занимало место.

Командир станции Истэка был гражданином С.Ш.А.. Его странное имя вело к индейским корням. Темная кожа говорила о том, что этот мужчина являлся так называемым представителем самбо. На вид ему можно было дать лет сорок, но на самом деле, он разменял уже 58 год. Истэка Адэир предпочитал короткую стрижку, однако позволял себе легкую седоватую небритость. Округлое лицо, небольшие уши, черные глаза, широкие брови, уходящие к векам, но отдалявшиеся от переносицы, сужались, ведя к уголкам глаз. Все это в совокупности с широким носом и соответствующими ноздрями не могло внушить его собеседнику какого-то страха, однако, если он что-то говорил, то это произносилось спокойным, но уверенным голосом, который подчинял жителей «Каноэ». Как и у любого представителя самбо, кожа его была темной. Узкие губы, как предполагают люди, выказывают злой характер, но не следует судить человека по его внешности, не говоря уже про одежду. Истэка не гонял персонал за то, что они пребывали на станции не в уставной одежде, когда рабочие часы уже закончились. За год космическая вахта так изматывает, что просто хочется позволить себе немного домашнего уюта.

Сегодня был необычный день для всего человечества. Удалось сбить небесное тело СНПИ092.НО, которое могло нанести повреждение станции и поэтому «марсианам» пришлось быть готовым к любым последствиям от его падения. Спустя какое-то время начали приходить голосовые отчеты от работников станции.

– Главный инженер, реактор функционирует в штатном режиме.

– Дежурный радиофизик – связь с Землей и ее орбитой отсутствует.

– Дежурный по обслуживанию станции, все показатели радиационного фона в норме. Функции электроснабжения, восстановления кислорода, отчистки воды, автономность станции в норме.

– Сейсмолог – физических повреждений не обнаружено. Готов к отправке отчет по сейсмоустойчивости станции.

Последним отчитался научно-исследовательский корпус от лица дежурного по лабораториям, доложив о том, что никаких утечек опасных для жизни на станции не произошло.

– Станция переходит в обычный режим, – произнес Истэка, снимая с себя скафандр.

Ему предстояло проанализировать всю ситуацию и сделать выводы по дальнейшей работе.

Станция «Каноэ» представляла собой некий подземный дом. Задачей первой экспедиции являлась высадка рядом с горой Олимп. В то время не нужно было объяснять даже школьнику, что это самая высокая гора в Солнечной системе. Газеты трепетали об этом по всей планете, на каждом шагу, на каждом ее углу, хоть она и круглая. Конечно, тайны своего рельефа еще сохранял Плутон, но высаживаться на него никто бы не рискнул. При минус 229 градусах по Цельсию этой карликовой планете остается совсем немного до абсолютной мерзлоты. При минус 273.5 по Цельсию Солнце уже не дотягивается, чтобы хоть как-то согреть космическое тело. Любой космический аппарат выходил из строя, превращаясь в груду искореженного хлама, поэтому разведка солнечной системы заканчивалась именно на этом рубеже.

Первая экспедиция достигла Марса и успешно справилась со своей задачей. Последующие вахты окапывались по диагонали к «сердцу» горы Олимп. Метеоритная угроза, как бы вы не старались врыться на обычном грунте, по мнению аналитиков вероятного будущего, сокращала живучесть станции. Гора в этом случае обещала непросто защиту, а необходимую поверхность в 21 километр и повышение выживаемости, плюс экономию времени на окапывание вниз обычного марсианского грунта. Система входов напоминала чем-то устройство лисьей норы, с четырьмя выходами в разных участках горного склона. Из-за особенности расположения, среди персонала на станции «Каноэ» всегда был сейсмолог. Экспедиции на Марсе длились чуть больше года. Почему так? Сутки на красной планете длятся на тридцать девять минут больше, чем на Земле. Интересно отметить и то, что температура на ней колеблется от + 20 градусов до минус 120.

Помимо константного, то есть постоянного сейсмолога, есть еще двадцать девять человек. Среди них вы найдете командира и даже шахтера низшего класса, но низшего это смотря как посмотреть с планеты Земля.

Комета СНПИ092.НО была сбита с экспериментальной целью. По мнению авторитетных ученых, попадание льда на обезвоженную планету с разряженной атмосферой, способно в течение нескольких десятков лет сделать ее пригодной для существования. Для этого целому консилиуму физиков ядерщиков придется решать головоломку с вечным подогревом жидкости, а именно – ядерным реактором.

Все жители планеты Земля уже давно грезят о том, как бы быстрее начать развитие на других планетах. Гонка умов не прекращается ни на секунду. Как только один уснет, другой проснется на другой стороне земного шара.

Как только экспедиция высадилась на Марс с целью колонизации, Земля пришла в лютый восторг. Множество школьников мечтало просто высадиться на этот красный грунт, чтобы оставить там свой след. Электронный популярный журнал о космонавтике не пожалел даже средств выпустить более крупное подарочное печатное издание с открытым проектом будущей станции. В руках любого школьника он наделял его каким-то высшим, не то элитарным статусом.

Описание всего проекта заняло больше ста страниц. Каждая экспедиция, каждый космический тягач, который перевозил туда материалы и пустые графы для будущих экипажей. Их надлежало заполнять собственноручно. От руки, как в старые добрые времена. Само строительство заняло огромный промежуток времени. Заполненное подарочное издание, слегка выцветшее, стоило на рынке так дорого, что обещало безоблачное детство его обладателям.

Так же известно было и то, что на Марсе имеется 100 000 кубометров пресной воды, в хранилище под названием «Оазис». Этот факт не остался незамеченным последователями «Гармонии Вселенной». Космические тягачи не могли отправляться назад пустыми или как бы сказал любой нормальный дальнобойщик – порожняком. Это влетало в большую «цифру», что говорило о потраченном времени, а не о материальных затратах.

Школьники часто шутили, что для доставки на Марс принцип загадки с холодильником. Где необходимо что-то открыть, положить, закрыть и при всем этом ничего не напутать, иначе нарушится последовательность. А ведь иногда могли возникнуть и непредвиденные обстоятельства. Тем не менее, автономность «Каноэ» была рассчитана на сорок человек. Вода отфильтровывалась в течение двух недель, полный своеобразный круговорот питьевой жидкости на Марсе. Расход на одного человека составлял небольшое количество, но когда было тридцать жителей, то линия комфорта была немного выше, поэтому количество женщин на борту всегда было ниже, из-за физиологических особенностей организма. Ни для кого не секрет, что представительницы женского пола более чистоплотны, в отличие от мужчин.

Иерархия жителей станции «Каноэ» была расписана на небольшом фото листе в журнале с их изображениями:

Управление в бело-оранжевой форме:

командир станции – Истэка, С.Ш.А.

главный инженер – Рафаэль, Израиль

инженер – Авани, Индия

инженер – Низами, Азербайджан

пилот 1 класса – Матео, Испания

пилот 2 класса – Леони, Франция

пилот 2 класса – Зикимо, Мелилья

радиофизик – Валерий, Белоруссия

радиофизик – Карл, Германия

инженер-баллистик – Гуанхуй, Китай

Научно-исследовательский корпус в бело-синей форме:

медик-биолог – Гиларий, Россия

физик ядерщик – Харолд, Австралия

физик ядерщик – Мелани, С.Ш.А.

физик ядерщик – Морико, Япония

теплофизик – Ама, Южная Осетия

космогеолог – Никандро, Грузия

космогеолог – Апти, РФ

космогеолог – Маас, РФ

испытатель – Элеттра, Италия

испытатель – Серго, Соединенные Штаты Армении

сейсмолог – Генриета, Польша

астроном – Джармила,Чехия

Обслуживание станции в бело-красной форме:

врач космической медицины – Микаэла, Швеция

инженер робототехник – Кимбол, Англия

повар-биолог – Мэри, Англия

механик – Элиас, Австрия

механик – Мерседес, Германия

электрик – Космос, РФ

электрик – Драгош, Румыния

Вы можете спросить, но где же здесь шахтер? Космогеолог – это и есть шахтер, исследующий горные породы. Все присутствующие на планете Марс используют стандартный скафандр модели Н3Р. Знаки различия оформлены с целью быстрого восстановления порядка в случае нештатных ситуаций. Белый торс, отличительный цвет на рукавах и принадлежность к специальности в виде значка в круге на плечах и левой части верхней груди.

Управление – бело-оранжевая форма, отличительные знаки специальности:

командир станции – штурвал;

главный инженер – молот, два топора и молнии;

инженер – топор;

инженер – топор;

пилот 1 класса – ракета;

пилот 2 класса – ракета;

пилот 2 класса – ракета;

радиофизик – три молнии;

радиофизик – три молнии;

инженер-баллистик – пунктирная линия и планета;

Научно-исследовательский корпус – бело-синяя форма:

медик-биолог – красный крест с зеленным крапивным листком;

физик ядерщик – три кружка, обозначающие молекулы в самом начале цепной реакции, главный физик имеет красную окружность вверху, над двумя идентичными синими кружками;

физик ядерщик – правый круг внизу значка окрашен в красный цвет;

физик ядерщик – левый круг внизу значка окрашен в красный цвет;

теплофизик – градусник со шкалой;

космогеолог – кирка и колба;

космогеолог – кирка и респиратор;

космогеолог – кирка и респиратор;

испытатель – респиратор и гермошлем;

испытатель – респиратор и гермошлем;

сейсмолог – шкала Рихтера, напоминающая пульс;

астроном – телескоп и звезда;

Обслуживание станции – бело-красная форма:

врач космической медицины – красный крест;

инженер робототехник – шестерни и дистанционный пульт управления;

повар – обозная повозка;

механик – гаечный ключ;

механик – гаечный ключ с гайкой;

электрик – перевернутая лампочка с тремя лучами;

электрик – перевернутая лампочка с тремя лучами;

Некий психолог при разработке значков получил за это огромную премию, но после первого возвращения с Марса, оказалось, что все эти изображения послужили настоящим поводом для разных скандалов. Однако менять форму уже никто не хотел, все учли опыт старых ошибок и стали даже с юмором относиться ко всему. Дон Жуанами на все времена стали люди из обслуживающего персонала, занимающие должности электриков. Обновление или реформация на Марсе осложнялась тем, что экспедиции отправлялись туда на целый год, а затем их сменяла другая группа людей, по сути, пребывая на единственном пассажирском транспорте для всего человечества, вмещавший в себя всего лишь до сорока человек. Только после смены вахты можно было покинуть красную планету.

Земляне в это время не дремали. Каждая последующая экспедиция оснащалась все лучше и лучше. Разработки не стояли на месте. Прогресс стремительно ударял в наковальню своим молотом умов. Если бы нынешнюю группу людей сменяли первооткрыватели, то у последних возникло бы явление, называемое лингвистическим (языковым) барьером. Возникло очень много различных профессиональных терминов, так называемых профессиологизмов или профессионализмов. Кто такие космогеологи и чем они занимались, пришлось бы объяснять так долго, но понятие самой профессии все же, способно слегка пролить свет на то, кто это и чем специалист занимается на Марсе, так как на родной планете есть геологи.

Межпланетный корабль «Каноэ» каплевидной формы, оснащенный единственным сверхмощным межпланетным двигателем, способным в анабиозе доставить людей, был одним в своем роде. Ни один грузовой тягач не мог обеспечить такой скорости, безопасности и, разумеется, комфортности для пассажиров. Вес «Каноэ» составлял почти пять тысяч тонн. Больше половины массы занимал двигатель и топливо. Тысяча тонн оставалось для космического «багажа» экспедиций, все остальное – это комплектующее для управления и связи, и, конечно же, сам экипаж.

Выбор формы корабля был неслучайным. Монолитность строения повышала его живучесть, а так же скоростные характеристики. Почти все эти детали тщательно скрывались от последователей Гармонии Вселенной, так как они сразу бы пришли к выводу, что планета каждый год становится легче на две или три тысячи тонн из-за сгораемого топлива, поэтому сутки на планете стали немного короче от календарей прошлого века. Климатические изменения невозможно обуздать, как и объяснить, лишь тщательно замылить, передвижением стрелок часов, а этим в свою очередь занималась секретная служба и специалисты-синхрологи.

Из-за «Гармонии Вселенной» был найден некий компромисс. Доставка инопланетного груза на Землю. Пришлось отводить целую территорию для того, чтобы сохранять баланс. Рассчитывать на мудрость космоса, что он сам подаст свою мощную лапу в виде астероида или метеорита было глупо, их надлежало сбивать из-за безопасности. Человечеству хотелось самостоятельности. Для этого отвели безлюдную пустыню, но как вы понимаете, доставка марсианского груза привела к тому, что пришлось перекрывать доступ к огромному участку земли. Поначалу там была Луна, но вы же понимаете девиз: «Выше. Дальше. Быстрее». И еще добавьте образовавшееся радиационное поле, а еще любопытных ученых, которым хотелось как можно скорее заглянуть за грань. Научная лаборатория «Саркофаг» имела схожее строение, как и станция «Каноэ». Именно в этих условиях тестировался материал будущего строения, чтобы изучить воздействие радиации.

Как устроен двигатель на «Каноэ»? Это очень интересное инженерное решение. Как известно, горение в открытом космосе невозможно, поэтому два сопла были внутри первого слоя обшивки, где и происходило само явление, которое называется горением. Реактивная струя обеспечивалась теплым выбросом двух атомных реакторов, забор космического пространства из двух «ноздрей», нагревание и выталкивание. Однако если вдруг происходил сбой работы реакторов и они глохли, то экипажу приходилось отогревать их посредством физического топлива в виде сжиженного газа. Корабль постоянно модернизировался, но его работа все равно происходила со сбоями. Максимум он осуществлял четыре полета за год «Доставить-забрать-доставить забрать», а остальное время стоял, что называется на «приколе», крутясь на земной орбите, где работники обслуживающего персонала проводили свои работы по обслуживанию и модернизации.

Принцип разгона межпланетного космического корабля заключался в том, что он наматывал витки вокруг планеты, как только он набирал нужную скорость, получая необходимое ускорение, которое позволяло преодолеть земное притяжение, он отрывался по вычисленной траектории. Запуски осуществлялись в максимальной близости совпадения орбит Марса и Земли. Одна ошибка могла затянуть экспедицию на более продолжительный период, а в случае промаха баллистами, экипаж мог получить билет в один конец в неизвестном направлении в сторону задворок Солнечной системы. Конечно, долететь живыми участники бы не смогли, но если бы и повезло, то в конечном итоге, корабль разрушился бы от низкой температуры. «Каноэ» не поддавался управлению как таковому, по сути, это брошенное яблоко. Преодолев притяжение Земли, он направлялся в сторону притяжения Марса, которое тормозило и притягивало корабль к себе. Конечно для того чтобы остановиться и сбросить скорость, приходилось делать необходимые витки и вокруг красной планеты.

Вы можете проверить этот закон, если будете где-нибудь на озере. Ваша лодка притянется к кораблю, если вы будете просто грести вблизи него. С «Каноэ» тот же закон и его суть, малое тело притягивается к большему, но в масштабах планет и маленькой песчинки – космического корабля с многоэтажный дом.

Получая нужное ускорение, экипаж уже впадает в анабиоз, а когда все функции корабля стабилизируют и нормализуют характеристики пригодные для жизни человека, капитан и пилоты начинают вести вахту. Чтобы преодолеть 228 миллионов километров «Каноэ» требуется около месяца. Преодолевая это пространство, устройство, подключенное к детектору измерения радиационного фона на борту, включает автоматизацию очистки, препятствуя поражение всего живого. Выход из анабиоза или так называемой заморозки (обычное торможение мозговой деятельности), экипаж проходит за неделю до пункта назначения. Обычно без потери и нарушения мозга, таких как потеря памяти, называемые врачами амнезией и прочих отклонений.

Пока двигатели не остыли, и не требуется прогрев реакторов, происходит смена вахты и проверка работоспособности. А затем обратный рейс, но уже по направлению к планете Земля. Самые приятные полеты, которые назывались «Легкой прогулкой» происходили раз в 15-17 лет во времена «Великого противостояния». В такие периоды Марс располагается ближе к Земле на более чем шестьдесят миллионов километров. Мечта о скорости света, когда звезды превращаются в белые полосы, время замедляется и перед кораблем возникает пункт назначения, еще оставалось недостижимой мечтой для человечества. Как уже многим известно, мечта и цель тем и отличается, что одна из них несбыточна, пока другая не достигнута.

Если бы МКК (межпланетный космический корабль) «Каноэ» сошел с орбиты, снизив скорость, то просто рухнул бы на планету. Подняться в таком случае с поверхности ему уже никак бы не удалось. Собирался космический аппарат прямо на орбите Земли, отдельными модулями. На Марсе станция грузовых тягачей являлась своего рода причалом, а затем выполняла функцию лифта на красную планету.

Первая колония Марса получила название в честь космического корабля и в принципе больше не переименовывалась.

Как гласило правило оповещения, надлежащее в случае непредвиденной ситуации, а именно потери связи с Землей, знать об этом первые трое суток должны были только пять жителей Марса. В их число входило: два радиофизика, два пилота из-за вахты на РЛС и конечно, командир станции. Во время первой экспедиции, потеря сигнала была частым явлением. Первых межпланетных конкистадоров изрядно потрепали такие форс-мажоры. Один раз дошло до паники, поэтому командир и пилоты имели табельное оружие, а среди всех «подземелий» решено было построить настоящую тюрьму. Разумеется, лишь для того, чтобы поддерживать дисциплину. В прошлый раз главного паникера скрутили и заперли в одной лаборатории. За годы развития, сеансы выхода на связь сократились. Радиофизики из любопытства подслушивали происходящее на МКС. Связывались с ЦУП по распорядку или в случае ЧП, но с родственниками можно было выходить на связь чаще, как только это позволяли умения радиофизиков. Послать видеосигнал с другой планеты на обычные устройства «землян» было сложно. К тому же еще решался вопрос с усилением мощности ретранслятора на грузовой орбитальной марсианской станции. Из-за этого приходилось вести вахту радиофизикам. Пока один ломал голову на орбите, другой отсыпался на поверхности красной планеты, а через 49 часов происходила рабочая смена.

Марсианский лифт трудно было назвать этим словом. По своей сути это была реактивная катапульта. Все тоже уравнение Бернулли, но только закопанное сопло, выплевывающее небольшую капсулу к РЛС с грузовым космическим тягачом. Представьте песочные часы, только как пустой резервуар из крепкого сплава. Внизу обычное топливо, в узкой шейке располагалась пассажирская капсула. Ее основание уходило ниже, как только сообщалось необходимое ускорение, устройство раскрывалось подобно медузе, поглощая остаточный потенциал в верхней широкой части и буквально выстреливалось в открытый космос. Достигнув МОС (Марсианской орбитальной станции), где как раз находилось РЛС, люди либо покидали планету к МКС, либо наоборот, плавно опускались. Причем на высадку затрачивалось меньше космического топлива, необходимо было лишь задать максимально близкую траекторию к Олимпу, а далее уже обычный марсоход дотягивал капсулу, приняв на свой борт пассажиров.

Задачи радиолокационной системы (РЛС) известны практически каждому. Только в случае с Марсом, его изначально развернули перед высадкой на красную планету как небольшой телескоп, название «космической линзы» уже стерлось с обшивки. Телескоп обрастал, превращаясь в настоящую орбитальную станцию. Со временем список ее целей разрастался и менялся, в них вошло даже вычисление приближающейся угрозы на начальном этапе колонизации красной планеты, но в первую очередь, все это было узлом связи. И вот он превратился в мощный ретранслятор, который улучшал связь с землей, усиливая сигнал и, разумеется, в марсианский космический порт тягачей.

– А когда появится связь? – поинтересовался Истэка.

– Связь потеряна из-за поднятого в атмосферу частиц грунта. Маяк РЛС и тягачей отвечает стабильно, поэтому все это временно, о том, когда осядет буря, лучше узнать у сейсмолога, – закончил свой отчет в командирском модуле радиофизик.