Текст книги "Секретное логово смерти"

Автор книги: Василий Боярков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

В дальнейшем, подавая пример, Бунько, покряхтывая выбрался из машины и стал внимательно изучать обочину по ходу движения транспорта; Анастасии, соответственно, пришлось перейти на противоположную сторону. И начальник, и его подчиненная прошли уже чуть более километра, зорко вглядываясь в только что пробивающуюся весеннюю травку, но пока им так ничего и не попалось. Вдруг! Пройдя еще сотню метров, Юлиева неожиданно вскрикнула – ей пришлось повидать многое, но такое… – она чуть не повалилась на асфальт без сознания и только огромным усилием воли смогла собраться, остаться, слегка пошатываясь, стоять на ногах и подать условленный знак, взмахом руки призывая остальных приблизиться к ней.

Первым подошел находившийся ближе всех руководитель подразделения, и у него от представшего взору жуткого вида едва не случился гипертонический криз (он даже невольно отпрянул назад, но, видимо, усовестившись, что его молодая подчиненная – да притом еще и, как он уверенно считал, «жалкая» девушка! – остается способной контролировать свои внутренние эмоции, вернулся назад и, периодически отворачивая в сторону голову, принялся постепенно осматривать ужасающую находку. Наконец, после минутного ожидания, подъехали и остальные участники оперативно-следственной группы, которые в той же мере решили поинтересоваться, что же случилось, и, выйдя из машины, приблизились к своим сослуживцам. Аминян, ничуть не смущаясь, сразу же отбежал на параллельную часть неширокой дороги и стал активно очищать свой желудок от еще не успевшей перевариться с вечера пищи; и только видавший виды эксперт, не выказывая совсем никаких чувств, спокойно спустился вниз и стал внимательно осматривать место страшного преступления, как будто всю жизнь только тем и занимался, что рассматривал полностью растерзанные останки. Да, на голой, еще недостаточно поросшей травой, земле лежали два человеческих трупа – молодых мужчины и женщины.

Как же они выглядели? Практически одинаково, за исключением одной немаловажной детали: у представителя сильного пола был вырезан половой орган, а к лобку покойницы надежно крепился «фаллоимитатор», или, иными словами, искусственный пенис. Этот необычный, неестественный признак первым бросался в глаза, но и все остальное будоражило умы более впечатлительных людей, нежели слыл Кабанов, одновременно заставляя кровь неумолкающими молоточками неумолимо стучаться в висках. Да, действительно, весь остальной вид был просто ужасен: лица и того, и, соответственно, другой были изрезаны до полной неузнаваемости; верхние фаланги пальцев были ампутированы на всех четырех руках, что делало невозможным снятие отпечатков пальцев – видимо, кто-то очень старался, чтобы тела остались неузнанными – и, как вывод, ставило под сомнение скорое установление личности; более ни руки ни ноги не имели других повреждений, за исключением лишь раны бедра у мужчины; но было еще нечто такое, что и заставляло созерцавших сей ужасный вид людей трепетать от нескрываемой жути, а некоторых, как сотрудника патрульно-постовой службы, «выворачивать себя наизнанку», а именно вскрытые грудные клетки, причем вместе с брюшиной, полностью «очищенные» от внутренних органов.

Все обнаруженные в ходе осмотра признаки Кабанов «надиктовывал» себе в маленький диктофон, с помощью шнурка закрепленный на шее, чтобы потом не повторяться, когда следователь СК, который, кстати, запаздывал, посчитает нужным прибыть и начнет уже заполнять протокол осмотра места жутких событий. Настя, пересилив себя и «откинув» в сторону все свои страхи, спустилась вниз и также принялась внимательно осматривать истерзанные тела, а заодно и слушать заключения, сделанные специалистом. Эксперт между тем, не отвлекаясь, продолжал констатацию:

– …Судя по характерным признакам – но это я смогу окончательно утверждать позднее, после исследования судебно-медицинским экспертом, – грудная клетка вскрывалась, когда убитые были еще живы, и, возможно, даже в сознании… Да, это просто ужасно и такое мне раньше видеть не приходилось. Какие же мученья испытывали двое этих людей, прежде чем сознание их оставило? Об этом я судить пока не могу, но возьмусь предположить, что им были введены какие-то специальные препараты и что, вероятно, они были подключены к неизвестной мне системе поддержания жизни; тот же, кто их пытал, не исключено, что воочию созерцал работу их организмов. Далее, мужчина переворачивается спиной кверху, и на теле, в области правой ключицы, обнаруживается проникающее ранение, имеющее размеры пять сантиметров в длину и два – в ширину; спускаясь книзу можно заметить, что заднепроходное отверстие еще до смерти подвергалось постороннему воздействию – удивительно! – однако, мне кажется, перед смертью их заставили заниматься неестественным сексом, причем женщина «имела» мужчину, что также следует и из подтверждающих мою мысль выделений, имеющихся на искусственном фаллосе, крепящимся к лобковой области женщины; лично у меня не вызывает сомнения, что сношение осуществлялось насильно.

– Откуда такая уверенность, – недоверчиво попыталась оспорить мнение специалиста въедливая оперуполномоченная, – может быть, их просто застали во время занятия сексом?

– Во-первых, Настя, – Андрей Назарович, невзирая на жуткую должность, выделялся среди остальных сотрудников воспитанием и вежливым обращением, – никто бы не стал заниматься тем, что причиняет огромную боль, добровольно, а во-вторых и, наконец, в-последних, существует множество отличительных моментов, которые, в силу долгой практики и соответствующего образования, видны только мне; и именно по ним я делаю свое заключение. Но, опять же повторюсь, все это пока предварительно и более точно я смогу сказать только после лабораторных исследований, хотя, поверь моему опыту, в последующем мало чего изменится.

В этот момент соизволил явиться следователь СК, приехавший на одной из последних моделей немецких автомашин BМW, стоящих баснословные суммы. Это был молодой рыжеволосый юноша, казавшийся привлекательным, но еще несозревшим подростком, и на первый взгляд было непонятно, как он вообще оказался в столь представительном органе; однако он давно уже достиг двадцатипятилетнего возраста, имел звание старшего лейтенанта юстиции и, соответственно, диплом об окончании высшего юридического учебного заведения. Звали его Енотов Артем Владиславович.

Только выйдя из-за руля, молодой человек стал проявлять небывалую активность, сообразно своей должности, и тут же потребовал всех участников написать рапорта о том, что каждый на месте происшествия успел наработать и какие наметил перспективы на раскрытие столь тяжкого преступления; и даже начальник местного отделения не стал исключением от едкого замечания. Вместе с тем, едва лишь оказавшись у края обочины, где ему воочию довелось улицезреть невероятно жуткое, доселе невиданное им, зрелище, весь его задор и воинственный пыл в одночасье словно бы испарился и он отбежал к другому кювету, чтобы основательно очистить желудок; больше желания командовать и лично осматривать трупы он не выказывал, а спрятался у себя в машине, где стал заполнять бланк протокола. Волей-неволей эксперту, который как будто знал о таком положении дел и зачитал все свои профессиональные наблюдения на диктофон – что, в принципе, он делал при любых обстоятельствах, – пришлось, по окончании полного обследования, присоединиться к Енотову и, устроившись на пассажирском сидении, спереди, включить сделанную им запись, одновременно давая необходимые пояснения в местах, вызывающих у комитетчика какие-либо сомнения; тот же в свою очередь, единственное, в чем себя еще проявил, – так это заставил более молодую сотрудницу обеспечить ему присутствие понятых.

Стрелки часов давно уже перевалили за восемь и по второстепенной, в общем-то в основном безлюдной, дороге стали проезжать редкие транспортные средства, в обход основной трассы срезающие путь в город, поэтому, с помощью старослужащего «пэпээсника», облаченного в полицейскую форму и на всякий случай всегда имевшего при себе полосатый жезл, она через пятнадцать минут без особых затруднений исполнила порученное ей задание, остановив проезжающую мимо рейсовую маршрутку, по небольшим населенным пунктам собиравшую рабочих одного из предприятий районного центра; под диктовку опытного криминалиста-эксперта следователь СК быстро оформил нужные документы, так что задержка производственного процесса оказалась не такой уж и долгой, и, спустя полчаса, привлеченные к осмотру люди были отпущены, вслед за чем перевозивший их транспорт тут же уехал.

– Так, – сказал Артем, ставя в протоколе последнюю точку, из чего следовало, что осмотр жуткого места закончен, – до прибытия «труповозки» здесь необходимо оставить одного человека, чтобы с трупами, не дай Бог, ничего не случилось, остальные могут быть свободны, а к обеду я жду подробнейший план, составленный по мерам, необходимым на раскрытие этого преступления.

Не удосуживаясь дальнейшими разъяснениями и не дав никаких перспективных советов, старший лейтенант юстиции кивнул Кабанову, что он может наконец-таки покинуть его дорогостоящую машину, и, как только тот оказался снаружи, запустил двигатель, резко развернулся в обратное направление и стремительно умчался в сторону города, оставив остальных «вариться в собственной каше».

– Итак, «боевая подруга», – Бунько не скупился на разнообразность своих выражений, по укоренившейся привычке используя «дедовщину», – как ты думаешь: кому надлежит оставаться на месте? Правильно, – сам же за нее и ответил, – тому, кто является «молодым», – имея в виду не возраст, а срок полицейской выслуги, – а значит, тебе – и ничего против этого не попишешь. Проводишь покойничков в морг, затем занимайся заданием комитетчика: составляй план по поимке преступника, потому как, чувствую, после праздников, в свете последних событий, нас сильно «поднапрягут», так что хотя бы в «бамагах» все должно быть без сучка без задоринки. Все ли тебе, Настасья, понятно?

– Более чем, – спокойно ответила девушка и, не дожидаясь пока все рассядутся в машине по «нагретым» местам, пошла в сторону изувеченных до неузнаваемого образа мертвецов.

Полицейский автомобиль тронулся в путь, а Юлиева, оставшись одна, вновь спустилась вниз к истерзанным трупам и, перебарывая неприязнь и вместе с тем отторжение, принялась их внимательно и кропотливо осматривать, надеясь отыскать те отличительные признаки, по каким так уверенно и, судя по всему, безошибочно делал свои выводы экспертный сотрудник Кабанов. Около получаса внимательным взглядом она исследовала оголенную поверхность человечьих останков, пытаясь на окончаниях раскрытых наружу ребер, «окутанных» мышечной, изнутри слегка окровавленной, массой, найти характерные критерии, способные дать ответ на вопрос: как же все-таки определить, что покойники вскрывались живыми? «Нет, – размышляла оперативница, страстно желавшая постичь сыскную науку во всех ее направлениях, но ничего для себя в положительном аспекте в этот раз так и не выделившая, – тут надо либо обладать огромным опытом, либо иметь соответствующее, специальное образование, а лучше и то и другое сразу». Внезапно! Перевернув тело женщины, любознательная сыщица обнаружила в области поясницы, разумеется сзади, необычный надрез, обнажающий позвоночник и имеющий округленную форму, а также размеры пятнадцать сантиметров в длину и пять в ширину. «А это еще что за такая «херня»? – подумала она, пытаясь объяснить интригующую находку, ускользнувшую от ее взгляда, в связи с приездом представителя Комитета. – А ну постой-ка… Что обычно делают современные представительницы прекрасного пола в подобных местах? Правильно, моя умница! – высказала она сама себе комплимент. – Конечно, татуировки! – и дальше продолжала уже про себя, – вероятнее всего, маньяк – а по-другому назвать его язык просто не повернется – вырезал ее, чтобы побольше запутать следы и увеличить время опознания личности. Дурак! Все равно рано или поздно мы установим их имена, а это, возможно, приведет расследование к убийце, ведь что-то его подвигло на совершение преступления, хотя, впрочем, у таких людей обычно и не бывает мотивов, да и действуют они сообразно каким-то своим, одним им понятным, наклонностям».

Мысли ее были прерваны звуком приближающегося на небольшой скорости катафалка, водитель которого, не увидев никого на дороге, сбавил скорость движения, надеясь таким образом не пропустить порученные ему объекты. Настя, выполняя основное, порученное ей, задание, тут же оставила не приносящие результатов исследования, тем не менее закаляющие ее характер, и выскочила из низины на проезжую часть, одновременно махая руками, чтобы привлечь внимание разыскивающего трупы шофера. Микроавтобус, представлявший собой мрачное зрелище из-за черного окраса, закрытого салона и надписи: «Ритуальные услуги» и находившийся в этот момент на удалении, чуть превышающим сотню метров, в тот же момент ускорился и через пару – тройку секунд остановился возле красивейшей сотрудницы уголовного розыска.

Помимо управляющего транспортом человека, тридцатипятилетнего мужчины, выделявшегося высоким ростом и крепким телосложением, но и ко всему тому же имевшего скуластое, отталкивающее лицо, больше подходившее бы для обезьяны, из кабины вылез второй сотрудник похороненного агентства, бывший уже к этому времени пьяным и, в отличии от своего напарника, не выделявшийся крупными формами; он едва достиг двадцати восьми лет и обладал еще почти юношеской и приятной физиономией.

– Вас предупредили, что ваш «груз» будет представляться не очень обычным? – загодя поинтересовалась Юлиева, не желавшая больше становиться свидетельницей очередного «выворачивания» желудков, – если нет, то подготовьтесь: вид вам представится ужасным и, думаю, такого вы раньше не видели.

– Не переживай, красотка, – ответил тот, что казался массивнее, пока его напарник вытаскивал из задней части салона матерчатые носилки, крепящиеся брезентом к двум алюминиевым шестам-ручкам, – мы люди привычные: такого повидали, что тебе и не снилось.

– Я просто предупредила, – словно бы оправдываясь, сказала Анастасия, в тот же миг начиная спускаться вниз, к растерзанным трупам.

Водитель и следовавший за ним, слегка пошатываясь, второй компаньон направились вслед за сыщицей и, еще не достигнув жуткого места, увидели то, что заставляло холодеть внутри и у людей более чем привычных. Однако то ли постоянное общение с мертвыми, то ли бесчувственная предрасположенность сказались на чувствах этих сотрудников агентства «Ритуальных услуг», но они лишь слегка поморщились, приближаясь к необычным останкам, когда же оказались в непосредственной близости, разложили на земле переносное устройство, погрузили на него сначала более тяжелое тело мужчины, а затем, действуя почти что синхронно, поочередно перетаскали мертвецов до салона машины. Наконец, погрузка была закончена!

– Возьмете меня до города? – естественным вопросом осведомилась голубоглазая девушка, желавшая побыстрее закончить с волокитой бумажной и нудной и, в конце концов, приступить к более действенному расследованию, хотя – с чего начать? – этого она пока себе даже не представляла, но надеялась нащупать «ниточку» в ходе работы с созданной ею за долгие годы службы обширной и в общем-то действенной агентурой. – А то шлепать пешком как-то не очень хочется.

– Без проблем, – ответил трезвый мужчин и направился занимать свое шоферское место, – усаживайся в кабину.

Когда все расселись, согласно «приобретенным билетам», Верзила, как его окрестила Юлиева, запустил стартером двигатель и машина тронулась в путь, увозя их всех, вместе с трупами, с места, не имевшего себе доселе аналогов, невероятно жуткого происшествия.

Глава II. Двое любовников

В то время как любознательная сыщица, закончив составление плана и с «боем» продвинув его в Следственный комитет, занималась отработкой агентурной сети, чтобы через них попытаться выведать – не появился ли в городе кто-то новый, способный на подобные изуверства? – на самом краю районного центра, происходила молодежная вечеринка, где в узком кругу собралось около двадцати человек молодежи. Все они являлись выпускниками одной школы и, воспользовавшись отсутствием родителей у хозяина, решили отпраздновать майские праздники так, чтобы, перефразируя слова Павки Корчагина, «не было обидно за зря потраченное свободное время».

Дом представлял собой двухэтажное кирпичное строение, расположенное по периметру пятнадцать на пятнадцать метров, что свидетельствовало о зажиточности владельцев. Территория была просто огромной и огораживалась двухметровым железным забором. За оградой, кроме многочисленных цветочных клумб, декоративных и фруктовых деревьев, располагался еще и объемный бассейн, способный вместить в себя одновременно до сорока человек, и еще оставалось место поплавать. Давно уже спустился глубокий вечер, но на улице было сравнительно тепло и развлекаться решили на воздухе, поставив музыку и расставив мангалы прямо возле искусственно сооруженного водоема.

Пока хозяйский сынок и остальные приглашенные гости беззаботно веселились и жарили шашлыки, двое молодых людей – парень и девушка – уединились в шестигранной беседке, словно бы специально спрятанной в глубине сада именно для таких целей и скрытой начинающими распускаться листвой деревьями, и сидели напротив входа, на одной из пяти частей широкой лавки, смонтированной по кругу.

Парень, Эбант Виктор Владимирович, хотя и носил истинно прусскую фамилию, но был уже давно обрусевшим, потерявшим свои родовые корни. Выглядел он внушительно и, имея средний рост, при физически развитом, накаченном теле и вздорном характере, где преобладали такие качества, как наглость, жестокость и сильная воля, верховодил местной шпаной; однако, пусть даже и обладая же заложенным от природы лидерством, тем не менее юноша не отличался большим умом, а старался подминать под себя более слабых исключительно с помощью силы, где большим подспорьем являлось владение боевыми искусствами карате и кунг-фу. Физиономией он выдался весьма и весьма приятной, чем и привлекал к себе внимание представительниц прекрасного пола, но вместе с тем, не имея влечения к постоянству, уже успел разбить не одно деви́чье сердечко; отличительными чертами на лицо можно выделить: большие, смешанные по цветам, как у кошки, глаза, которые он, морщась, специально старался заузить, прямой, чуть вздернутый кверху нос, выдающий своенравность натуры, узкие, плотно сжатые губы, средние, почти прижатые к голове уши, коротко остриженную, едва ли не под самый корень, прическу темно-русых волос. Одежда его выделялась модной кожаной курткой черного цвета, серыми джинсами, с потертостями на бедрах, и «адидасовскими» кроссовками. Сам являясь сыном малообеспеченных родителей, в настоящее время он «пудрил мозги» одной весьма и весьма очаровательной девушке, из довольно богатой семьи.

Останавливаясь кратко на описании внешних и внутренних качеств Моревой Жанны Петровны, следует отметить, что она приближалась к восемнадцатилетнему возрасту, в отличии от своего кавалера, была добродушной, веселой, на удивление умной и откровенной, имела совсем невысокий рост, едва достигающий ста пятидесяти двух сантиметров, что успешно исправлялось высокими каблуками, и выделялась просто роскошной фигурой, и в том числе очаровательными чертами лица; у нее присутствовало все – и третьего размера грудь, и тонкая талия, переходящая в широкую ягодичную область, а затем в прямые, красивые ноги, и в меру вытянутая форма лица, и ясные, игривые глазки изумрудного цвета, передающие трезвость рассудка, и маленький, прямой носик, на конце похожий на пуговку, и пухленькие губки, и округлый подбородок, и небольшие, едва оттопыренные ушки, скрывающиеся за белокурыми волосами, окаймленными равномерной прической, справа остриженной под самой край нижней челюсти, а слева спускавшуюся чуть ниже ключицы (что выглядело очень эффектно), и зеленая кожаная куртка, украшенная молниями и металлическими заклепками, и короткая черная юбка, и однотонные ей сетчатые колготки, и идентичные по цвету куртке модные туфли – одним словом, все, что было способно привлечь к себе внимание противоположного пола.

Они давно уже «шоркались по углам», где все еще играли в «детские» игры, не позволявшие заходить дальше простых «поцелуйчиков», и вот теперь у них появилась возможность закончить этот вечер несколько по-другому: и та, и, соответственно, другой тешили себя надеждами, что именно здесь начнутся их более интимные отношения.

– Послушай, Жанночка, – после небольшой, ни к чему не обязывающей прелюдии, молодой человек решительно начал осуществлять попытки наладить самую близкую связь, какая только может возникнуть между мужчиной и женщиной, нисколько не стесняясь прямоты поставленного вопроса (он намеревался «похитить» не только сердце, но и руку красотки, чтобы, главным образом, обеспечить себе безбедную жизнь, а для этого надо было создать определенные причины и, бесспорно, условия…), – мы встречаемся с тобой уже почти пару месяцев – до этого у меня, безусловно, были романы, но они так… ни к чему не обязывали и являлись простой «пацанской» глупостью, – а в итоге дальше «зажималок» и поцелуев наши отношения не продвинулись. Ты же знаешь, – как! – я тебя люблю, так, возможно, пришла пора решиться на что-то большее, сокровенное?.. Ведь ты же собираешься за меня впоследствии замуж?

– Само собой разумеется, мне известно про твои, Витя, сильные чувства, и, поверь, я люблю тебя тоже, – по какой-то необъяснимой привычке, желая точно того же, представительница прекрасного пола, как и все ей подобные, предпочитала почему-то «ломаться», стараясь до последнего сохранять в своих отношениях ни к чему не обязывающую уклончивость, – так же я рассчитываю и на то, что ты не передумаешь и, как только мне исполнится восемнадцать лет и мы сдадим выпускные экзамены, на мне сразу же женишься, ну, а я в свою очередь к тому времени постараюсь «обработать» и подготовить родителей; при все при этом пока же я еще не совсем готова, а точнее говоря, совсем не готова, так резко перемещаться на следующий, более продвинутый, уровень…

По правде сказать, красавица просто «текла», как ей хотелось вступить в половую связь с этим красивым и сильным парнем, но природная осторожность, дарованная свыше почти каждой юной особе, пока что предохраняла ее от совершения, может быть, самой огромной и крупной ошибки, в одно мгновение способной сломать ее, и без этого толком не определившуюся, совсем еще молодую судьбу; однако, как бы не старалась хранить себя любая из девушек, инициативу в таких случаях всегда предпочитают брать в свои руки парни; не стал каким-то особенным исключением и тот, казалось бы, обыденный случай. Виктор повернулся лицом к сидевшей рядом красотке – она поступила аналогично – и, глядя ей прямо в ясные очи, осторожно положил ладонь на прикрытую лишь сетчатым нейлоном коленку, после чего, медленно и нежно поглаживая, стал поднимать ее все выше и выше. Возбуждаясь все больше, Жанна закатила кверху глаза и учащенно, пылко, со страстностью, задышала; ей бы, если она, конечно, желала сохранить свою девственность, отстраниться от чрезмерно настойчивого партнера, но красавица уже ничего не могла с собою поделать и готовилась полностью отдаться нахлынувшему порыву. Между тем рука молодого человека приблизилась к краю и так короткой юбки и стала осторожно, чтобы нечаянно не спугнуть так неожиданно оказавшуюся на его стороне фортуну. Вот показались совсем неприкрытые сеткой колготок ажурные трусики, которые к этому моменту в самом таинственном месте были уже полностью мокрые, манящие к себе волнующим запахом, а значит, можно было переходить уже к кульминации – что Виктор и собирался, без сомнения, сделать! – но в этот момент недалеко от них предательски хрустнула ветка, словно бы предупреждая, будто они оказались неожиданно не одни.

Расслабившаяся было и душой и телом белокурая девушка, трусливо вздрогнула, резко отдернула ладонь настойчивого проказника и, еще не до конца освободившись от волнующей неги, поправляя нижнюю часть одежды, полу– шепчущим тоном спросила:

– Ты это слышал?

– Что? – внутренне чертыхаясь, переспросил остановившийся на самом интересном месте любовник. – Что я должен был слышать?

– Точно кто-то возле беседки ходит, – попыталась Морева объяснить причины своих нежданно нахлынувших страхов, и все еще желавшая продолжить внезапно прерванную прелюдию, – сходи, а? Посмотри, а затем, если все нормально, обещаю, продолжим.

– Ладно, – сразу же согласился парень, не видя другого выхода и мысленно убеждая себя, что «порвет» всякого, кто окажется причастным к столь идиотской шутке, стоившей ему не просто какого-то там развлечения, а долгой и, возможно, пожизненной перспективы.

Как уже упоминалось ранее, Эбант верховодил всей местной шпаной, а потому никого не боялся, напротив, все остальные страшились его и вряд ли бы нашелся человек, способный открыто бросить ему вызов и вступить дальше в отчаянное противоборство. Именно поэтому он без страха и тени смущения вступил в ночную, усиленную деревьями, тьму, с не обещающим ничего приятного криком:

– Кого поймаю – убью! Лучше, «черти», «гаситесь»!

Словно прислушиваясь к его совету, мгновенно раздался многоголосый вой не менее десяти «луженых», молодых глоток, передающих интонаций как парней, так и девок; а вслед за этим послышались удаляющиеся звуки убегающей молодежной ватаги.

– Вот, гниды! – крикнул им вслед разгоряченный предводитель хулиганского «братства», поднимая с земли тяжелый камень и кидая его вдогонку. – Только попробуйте вернуться – «порву»!

Не вызывает сомнения, что он бросал камень так, лишь для проформы, прекрасно понимая, что тот свою цель все равно не найдет; однако последовавший за этим глухой шлепок и едва различимый вскрик подтвердили совсем обратное – булыжник попал туда, куда было нужно.

– Ага! – радостно воскликнул не знавший себе равных юнец, разгоряченный такой неожиданной и легкой победой. – Доигрались?! На будущее учтите, что церемониться я не буду и даже в темноте буду жестоко наказывать тех, кто мне помешает!

Еще немного постояв и на всякий случай помахав вдаль кулаком, Эбант, хотевший было последовать следом за шутниками, чтобы кому-нибудь как следует наподдать, вдруг посчитал, что виноватый наказан, в результате чего решил вернуться к более приятному, так бесцеремонно прерванному занятию, тем более что, как он уже понял, отказа ему не будет. Томимый такими мыслями, Виктор вернулся обратно и сел на свое прежнее место, заняв ту же самую позу, намереваясь незамедлительно вернуться к прекращенному не по его вине упражнению. Морева к этому моменту уже немного «остыла» и, переволновавшись, напряженно вслушивалась в пугающую и тревожную пустоту.

– Что-то я, Витя, теперь как-то «стремаюсь», – сказала она чуть слышно, одновременно снимая с коленки мужскую ладонь, попытавшуюся проделать всю прежнюю операцию заново, – вдруг наши неспокойные друзья опять возвратятся, а мне бы, ой! как не хотелось, чтобы нас застали в интимной и порочащей позе. Давай перенесем нашу встречу на после, когда рядом не окажется переросших придурков?

Отвергнутый от «интересного места», парень между тем не потерял до конца надежды и начал действовать пусть и дольше, но намного вернее: он обнял девушку нежно за плечи, придвинулся лицом к ее уху и, осторожно лаская его языком, в перерывах принялся «убаюкивающе» нашептывать:

– Жанночка, милая, перестань: вернуться сюда никто не посмеет, тем более что кто-то из них уже получил по заслугам – будут знать, как мешать на с тобой наслаждаться близостью. Не бойся, моя дорогая, я в любой ситуации смогу обеспечить твою полную безопасность, и в той же мере непререкаемость девичьей чести; давай уже успокойся, я же вижу, что ты меня хочешь…

Ночная темнота, тишина, тепло мужского тела, успокаивающие речи и, безусловно, ловкость опытного уже в подобных делах кавалера наконец-таки сделали свое дело: девушка снова расслабилась, закрыв глаза, возбужденно дышала, вполне готовая к единому слиянию прямо «шипящих» флюидами тел. Эбант между тем не сидел без дела и, подразнивая руками эрогенные точки на груди и, соответственно, в «интересном месте», постепенно перешел к пламенному и жаркому поцелую, заставляя партнершу мысленно просто «визжать» от охватившего ее душу восторга; в очередной раз она оказалась полностью во власти настойчивого любовника и, наслаждаясь его умелыми действиями, уже сама ждала, когда же он в конечном итоге перейдет к более решительным действиям и доставит ей самое величайшее блаженство, некогда дарованное человеку природой. Вот в конце концов под ее сочные ягодицы была подложена мужская теплая куртка, юбка задрана кверху и поползли вниз сначала колготки, а затем ажурные трусики. Оставалось только – для удобства, чтобы можно было раздвинуть девичьи ноги – снять на время зеленые туфли, освободить ноги от лишней, сковывающей удобство движений, одежды, вернуть обувь на место и можно было предаваться так желаемому ими обоими половому сношению…

Однако – вдруг и словно по чьему-то злому, роковому велению! – в центр беседки снаружи упал какой-то темный предмет, заставивший и ту и другого неожиданно вздрогнуть. Из-за сгустившейся вокруг темноты они еще не видели, что же это могло быть, но в один миг какой-то суеверный страх надежно захватил мысли обоих любовников.

– Это еще что? – поддавшись невольно нагрянувшей трусости, «залихорадилась» Морева всем своим красивейшим телом, одновременно возвращая на место спущенное вниз одеяние. – Вить, посмотри, а?

Парень, лишившийся пока только куртки, отпрянул на один шаг назад и приблизился к лежащему на дощатом полу тому, что их так напугало… Тьма была просто кромешной, не было видно ни зги, потому что не только мрачная ночь окутала территорию сада, но еще и черные облака заволокли звездное небо; не было слышно ни одного лишнего звука, за исключением веселых криков гуляющих одноклассников да громко играющей музыки, доносившихся от общего места гулянья, как уже было сказано, выбранного возле бассейна, и рядом с особняком. Едва прикоснувшись к нежданно появившемуся предмету, Виктор безошибочно смог определить по характерному оперению, что перед ним находится мертвая птица; он поднес ее практически вплотную к глазам и в тот же миг смог убедиться, что, действительно, в его рукам находилась тушка черной вороны, со свернутой набок шеей. Не желая лишний раз пугать и без того впечатлительную красавицу и хоть как-то сохранить тот настрой, каким она «воспылалась» нынешним вечером, продуманный хулиган не стал ей показывать странный, где-то даже жуткий, объект, а выбросил его сразу же за ограду – прочь из беседки.