Текст книги "Раскраска памяти (СИ)"
Автор книги: Василиса Егорова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)
– Ну, если не считать, что ты интересный, красивый и демонически привлекательный остается сущая малость.
– Какая? – Сиан начинает бледнеть, но изредка поглядывает на меня. Моя невозмутимая физиономия наталкивает его на вполне правильные выводы – не показывать свои переживания в жестах и мимике. А побегает на подготовке и цвет лица вернется.
– То, что мало кто может три раза за ночь, и что теперь она никак не может забыть твои руки, губы…
– Фиска хватит. – стремительно краснея, но с невозмутимым лицом перебил ее сосед.
– Ладно, извини. – она подошла к нему и обняв за руку прислонилась щекой к плечу. – Я больше не буду. – и по-щенячьи заглянула ему в глаза.
Осинская молодец, проверяла его возможности в плане самоконтроля, и должна сказать, я горда за соседа – чуть больше недели тренировок, а уже такой результат.
– А я и не обижаюсь, – сказал он Фиске, но смотрел на меня. Уголки его губ дрогнули, и пока на лице не засияла обворожительная улыбка, он успел мне подмигнуть. Нет, оба хороши, интриганы. – Просто непривычно слышать такие вещи про себя самого из женских уст.
Говорил он все это, медленно разворачиваясь к подруге лицом. Потом забрал ее сумочку и передал мне.
– Фис, ну неужели тебе это интересно услышать от меня? Мужчины не запоминают деталей, и говорить об этом часами нам не свойственно. – подруга еще не почувствовала подвоха, а потому беззаботно продолжила:
– Ну, расскажи как умеешь.
– Ты уверена? – Сиан насмешливо поднял одну бровь.
– Конечно. – выпалила Фиска. Как оказалось дальше – зря.
Он, молча приобнял Фиску рукой, которую она так и не отпустила, но сделал это со вкусом – медленно проведя ей по всей спине. Фиска напряглась, но Сиан быстро развернул ее к себе и обнял уже двумя руками. Она оказалась прижата к его груди. Я просто не верила в происходящее – да, так наказать за излишнее любопытство не каждый сможет. Но и прерывать этот спектакль не было никакого желания.
– Она там что-то говорила про руки… – понижая голос, спросил Торски, и перехватил ее сильнее. В глазах Осинской читалось не вера в происходящее. Тем временем его руки продолжили свой замысловатый путь по спине, но все на грани приличия. Никаких откровенных и вызывающих движений. Когда Фисцилия немного расслабилась, он аккуратно потянул ее за волосы, заставляя смотреть себе в глаза. На лице друга улыбка, которую дружеской никак не назовешь, а блеск глаз приковал не только взгляд подруги, но и мой. Вот, демон, Фиска теперь не может отвести взгляд.
– И губы забыть не может…? – он понизил голос почти до рыка, убрал волосы блондинки за ухо, и начал медленно опускаться к ее шее внимательно смотря в глаза. Что же он творит? Но внутренний голос твердит, что это нельзя останавливать. Тем временем он опустился к ее мочке, а Фиска закрыла глаза и глубоко медленно задышала. Но ничего не произошло, кроме его грудного рыка ей в ушко. У нее непроизвольно вырвался громкий выдох, а руки начали тянуться к его плечам. Так, еще два движения и я их разнимаю!
– Про «три раза за ночь» тоже проверять будешь? – это он выдохнул как смешок, от чего подруга вынырнула из затуманенного мозга. Попыхтев немного, она забрала у меня сумку и с плохо скрываемой яростью посмотрела на Торски.
– Фис, ну ты же сама просила рассказать как умею. – он пожал плечами и примирительно поднял руки.
– Больше мне ничего не рассказывай! – после секундной заминки бросила Осинская и резко развернувшись на каблуках, уверенно пошла в сторону дамской комнаты. Мы проследили, как захлопнулась дверь.
– Мда, сосед, похоже, она обиделась. – разворачиваясь к соседу сказала я.
– А мне прям приятно, когда в открытую надомной издеваются, зная что я стеснительный. – обижено протянул большой и сильный.
– Что-то я этого не заметила, буквально несколько секунд назад. – Сиан опять начал заливаться краской. – Перестань, все было неожиданно и красиво.– решила его успокоить, – Как твой преподаватель этикета, ставлю отлично за смекалку, идею и исполнение.
– Спасибо конечно, но теперь мне стыдно перед ней. – он качнул головой в сторону уборной.
– Все будет нормально. – уверила соседа, – Особенно у тех, кто три раза может.
Не успел Сиан покраснеть или что-то возразить, как к нам вышел магистр Аландор.
– Адепты, сегодня занятие у нас не обычное и форма вам будет не нужна. – мы переглянулись. Магистр подошел ближе, остановился и продолжил. – Сегодня у нас теория боевого оружия, а потому, это первое занятие по этой теме, пройдет в музее. Как начнется пара – выдвигаемся туда. У вас еще есть минут десять. – и магистр направился обратно к своему кабинету.
– Сиан, а что, в Академии есть музей?– немного отойдя от полученой информации поинтересовалась.
– Не совсем в Академии, но на ее территории. Там хранятся памяти довоенного, военного и послевоенного времени. В общем, вся история последних лет.
– Понятно, наверно там интересно.
– Я там тоже не был, вот и посмотрим, что там есть. Говорят, что там все виды оружия и даже несколько экземпляров осталось от Королевских Нимф.
– Да, это интересно. Нужно будет посмотреть внимательно, может и твоя раса там есть, а то материала для защиты совсем нет. – я вздохнула.
– Да, нужно будет глянуть. А когда ты с Хайреном поговоришь по поводу книг? – друг перехватил тетради ,– А то и вправду, мы даже не знаем что это за расы, и каким объемом информации владеем.
– Наверное, как вызовет к себе, так и спрошу. Не красиво отвлекать от работы имперского комиссара только из-за того, что мне нужно в библиотеку.
– Согласен.
Оставшиеся минуты ожидания провели в молчании, поскольку Арка освободилась, и оттуда выходили два третьих курса. Мы стояли и наблюдали как слегка помятые адепты воды и земли покидали тренировочный зал. Кто-то снимал щитки, кто-то разматывал бинты. Девчонки помогали друг дружке с извлечением опилок из причесок, а некоторые спешно снимали с ног и рук шедионаторные грузики. Вот им не повезло больше всех: каждый такой грузик мало того, что весит килограмма по два каждый, так еще и сам шедионат, как метало-магический сплав, снижает мощность выпускаемого заклинания на две единицы. Если нужен фаербол пятого уровня, то мощность нужно ставить как на фаербол седьмого уровня. У мальчика такие одеты на две руки, соответственно на четыре единицы снижена мощность. И за что его так? Еще и смежная стихийная тренировка. Да… На каждом курсе свои заморочки, предметы и преподаватели, и никому тут легко не приходиться. Ладно, хватит переживать за других, у самой непонятно что происходит. Рассуждаю, как будто сама носила такие и прямо чувствую тяжесть грузиков на своих руках. Противно, как всезнайка какая-то. И вообще, с чего я взяла, что это наказание такое? Может он пока не контролирует магию и это сделано для безопасности окружающих и себя в первую очередь? А воображение уже рисует как адепт, весь в каплях пота, пытается создать простенькое заклинание, но резерв у него развит максимум на второй уровень, и все попытки заканчиваются ничем. И вот, не сумев создать ни одного заклинания или даже поднять щит, он обессиленный падает на покрытие. Напарник работает без ограничений, а потому у нашего адепта дела совсем плохи – пока были силы, он укорачивался от атак, а теперь? Только чудо может его спасти… Ой, что-то я совсем задумалась. И вообще, Сиан у нас будущий маг, Фиска тоже, а значит, зачем мучиться догадками сейчас, если потом можно будет спросить?
От этих мыслей оторвал магистр Аландор, все также явившийся к нам из дверей своего кабинета. Не говоря ни слова, он подождал, пока мы сообразим стать за ним, и только после этого повел на выход из корпуса.
Направилась наша колонна в противоположную сторону от озера, где находились хозяйственные помещения, конюшни и немного дальше второй парадный вход, предназначенный для преподавателей, директора и высокослужащих гостей. Его украшали такие же кованые ворота, как и у нас, только с добавлением золотых штрихов. Подробно рассмотреть их возможности не было, так как темп шествия напоминал разминочную пробежку в начале физической подготовки. Наш путь пролегал через парк вдоль ограды территории и в полном молчании. При таком темпе говорить было не удобно, но и как только кто-то издавал звук, магистр Аландор останавливался, медленно поворачивался и напоминал, что если мы находимся вне стен корпуса, то это не значит, что занятия не проводятся. И вскользь напоминал, что бывает с теми, кто нарушает дисциплину во время его занятий. Разговаривать расхотелось после первого предупреждения, ведь если прозвучит второе, то живыми (на своих двух ногах) с этого занятия вернется только Сиан.
Под ногами дорога из плотного горного камня сменилась на не очень широкую, примерно на два с половиной человека, тропку, выложенную мелким камнем. Оглядевшись, поняла что в этой части территории еще не была.
– Адепты, – с головы колонны окрикнул магистр, – Сейчас мы вошли в восточную часть территории Академии, а именно в Ларкаский парк. – командным тоном начал лекцию магистр. – Предупреждая ваше детское любопытство, скажу, что если кто-то имел совесть и интерес прочитать труды наших девушек из газеты, а именно ознакомительные брошюры для первокурсников, то заочно с этим местом ознакомлен.
Ну да, читали мы про это место. Только кроме его расположения на территории там ничего написано не было. Ну и правильно – первокурсникам явно не интересны хозяйственные помещения и объекты преподавательского значения. И в конце статьи ненавязчиво приписано « Обычно, адептам нечего делать в конюшнях, а студенческий парк ничем не уступает!» И дальше что-то про красоты и редкость растительности и видов на озеро. Магистр тем временем продолжал:
– Этот парк в начале истории Академии состоял из нескольких деревьев, которые выжили после тех событий. Не стану углубляться в историю и ботанику, но скажу, что они еще хранят воспоминания войны, а именно следы оружия и заклинаний. Мы обязательно рассмотрим и их. – магистр Аландор замолчал и двинулся дальше.
Мы молча пошли за ним. Говорить расхотелось, а потому все погрузились в свои мысли. Я шла по выложенной мелким камнем дорожке почти в конце колоны. Как ни странно, о чем-то конкретном думать не хотелось, а поэтому просто рассматривала окрестности. Дорожка проходила вдоль ограждения с одной стороны и собственно парком с другой. За деревьями не просматривалось ни корпусов Академии, ни других помещений. В этом парке при желании можно потеряться. Подняла взгляд на своих одногрупников – все смотрели по сторонам и складывалось впечатление, что эти дети первый раз воочию видят живую природу. Хотя, наверное, в лесу, каким является Ларкаский парк, наши адепты пятой группы находятся в первый раз. В таком возрасте отцы еще не берут сыновей с собой на охоту, а про девушек и говорить нечего – просто не положено. А дома все парки и сады больше похожи на переплетение дорог с живой изгородью деревьев, и стоит сделать шажок с дорожки, выложенной горной породой, как под ногой окажется вполне пригодный для пикника газон который стригут раз в три дня по четкому распоряжению отца и под строгим присмотром садовника. Здесь же природа во всем своем величии и следят за парком только в тех случаях, когда нужно убрать сухие ветки или вылечить растение. Сиан просто шел рядом пиная какую-то шишку, а Фисцилия что-то писала в своем блокноте.
– Сосед, нам долго еще идти? – шепотом спросила я, не выдержав больше монотонности происходящего.
– Думаю, нет. – На мой не верящий взгляд пожал плечами и продолжил. – Ну сама посуди, если бы нам еще долго было идти, магистр, думаю, молчать бы не стал, а зачитал лекцию.
– Логично.– Боковым зрением заметила идущую у к нам подругу.
– Ребят, хорошо, что я заметила, что вы разговариваете, а то от скуки и этой нескончаемой дороги уже не знаю куда себя деть. И вообще, уважаемый магистр Аландор наверное решил нас запутать – он нас кругами водит! – Все это было сказано шепотом, но в излюбленной манере Осинской, а потому смысл ее слов пока не пробился сквозь эмоциональную окраску.
– Кругами? – Сиан отошел первым.– С чего ты это взяла?
– Ну как же!? Я вот этот куст уже восьмой раз вижу! – и она указала рукой на неприметный кустик с резными листьями напоминавшие вишню, который рос возле дорожки.
– А то, что он не единственный во всем парке ты учла? – на замечание Сиана подруга немного надула губки. – Еще и посчитать успела!
– Конечно. Когда делать нечего и не таким заниматься начнешь. – Фисцилия гордо вскинула подбородок и поравнялась с соседом.
– Так тебя просто занять нужно, чтоб ты на мужские этажи в общежитии не заглядывала? Это же, как ты сама сказала, со скуки с тобой случается. – Торски откровенно издевался.
– Да ну тебя! – Фиска стукнула блокнотом о его плече. – Я не об этом вообще. Я, между прочим, пока шла и не знала чем себя занять, составила линейную зависимость между уровнем заклинания и остаточного заземления. – и показала соседу свой теперь уже раскрытый блокнот.
Я особо не вслушивалась в их диалог, а сосредоточила внимание на кустике. Чем же он мог заинтересовать Осинскую, если даже не цветет? До него оставалось всего пару шагов и недолго думая, просто сорвала листок. Надеюсь, никто не заметит пропажи одного листочка из этого заповедника природы. Сосед с подругой все так же рассматривали схему, иногда подкалывая друг друга. Я же удостоилась мимолетного взгляда обоих в целях проверки, не упала ли, после чего они вернулись к своим обсуждениям. Я же продолжала крутить листок в руках: немного меньше ладони, с прямыми жилками и неприметным зеленым цветом. Сквозь кроны деревьев пробивалось солнце, и моя детская половина не придумала ничего лучше, чем посмотреть сквозь листочек на, возможно, последнее осеннее солнышко. Сразу стало видно все прожилки и мелкую вязь самого листочка, где иногда мелькали более крупные точки.
– Белка, а ну дай сюда листочек. – Сиан отвлек меня от изучения прекрасного и, ничего не оставалось, как пожертвовать свое приобретение другу.
– Девочки, это, если не ошибаюсь, самая обыкновенная камышница. – на наши непонятные взгляды он только закатил глаза.
– Ты тут не строй самого умного, а просто объясни нам недалеким девицам что это такое. – возмутилась Фисцилия.
– Спасибо дорогая. – немного склонил голову Торски. – А тут объяснять то собственно и нечего. У нас на полях часто они встречаются, но не такие сочно-зеленые как эта. Растут обычно в тени больших деревьев или вблизи камышей возле воды. Мы детьми всегда бегали и собирали их листья – из них получаются отличные свистульки. Вот, смотрите. – сложив листочек между ладоней Сиан легонько дунул и мы услышали легкий свист.– У нас было несколько вариантов звука которые что-то значили. При желании можно было издать очень громкий звук что будет слышно даже через улицу. – от детских воспоминаний глаза соседа заблестели давая понять что не смотря на тяжелую работу и условия жизни детство у Сиана было самым настоящим со всеми вытекающими из этого понятия последствиями.
– А можно я попробую? – не осталась в долгу подруга.
Листочек перешел в руки к нетерпеливой блондинке и после краткой инструкции, и нескольких неудачных проб Фисцилия все-таки извлекла из творения природы звук, который получился на порядок громче и протяжнее чем у Торски. К нам повернулись одногрупники с явной угрозой во взгляде, давая понять, что если магистр накажет группу за нарушение дисциплины, то нам достанется в несколько раз больше и на поддержку рассчитывать не придется. С виноватым взглядом подруга ничего умнее не придумала чем быстро избавиться от листочка. Просто всунула его мне в руки. Группа продолжила путь дальше.
– Ну что, будешь пробовать? – осторожно поинтересовался сосед.
– Конечно. Наказание будет потом, а пока что мне очень интересно как это у тебя получается. Только давайте станем в конец колонны, чтоб остальных не подставлять.
Так и сделали. Я с нетерпением зажала листок между руками и дунула. Ничего не произошло.
– Бель, не так сильно дуй. Воздух аккуратно должен пройти по листку и его жилкам.
– Сиан, тебе легко говорить, как минимум ты умеешь это делать, а во-вторых у тебя был свежий листок.– возмутилась я.
– Держи тебе новый листок. – и мне протянули только что сорванный лист.
Я с детским энтузиазмом принялась извлекать звук. Но как бы не старалась, ничего не получалось, кроме чавкающе-хрюкающих звуков. Советы же сыпались от обоих с таким энтузиазмом, но через некоторое время не было понятно для чего они – толи для моего обучения, толи друзья соревновались между собой в оригинальности:
– Бель, сильнее руки приоткрой, там-же воздуху негде просочиться.
– Дорогая, попробуй медленнее дуть и губки больше трубочкой сверни.
– Не слушай ты ее, один раз получилось, теперь эксперт. Просто поверни листочек и под черенок дуй. Первый раз получится, а дальше поймешь принцип.
– Подруга, ты же девушка, у него это получается как у мальчиков, но мы же с тобой девочки, так что слушай меня. Попробуй губы больше расслабить и приоткрыть…
– Фиска, ты явно не о том ей советы даешь.
– Сиан, ты невыносим. Раз ты это показал, так все, главным себя почувствовал?
– Не главным, а опытным.
– Сиан, давай не будем начинать про опыт, хорошо?
– Ой, какие мы грозные…
Дальше я их не слушала. Немного отстав, решила не мешать им выяснять отношения. Фисцилия все еще злилась за инцидент в главном корпусе, только не понятно на кого – на себя, что ее уверенность в собственных силах дала сбой под напором ныне неизвестного индивида, который даже по типажу не похож на остальных ее кавалеров, или же все-таки на Сиана? Думаю, эта парочка полна сюрпризов.
Окончательно остановившись, я еще раз покрутила листок в руках. Желание издать звук переходило в стадию навязчивой идеи, а потому, уже бросить эту затею не смогу. Я сложила руки лодочкой, пропуская листок, и легко дыхнула. Появился маленький намек на звук. А всего-то мне нужно было остановиться! Только сейчас заметила, что группа отошла довольно далеко, и как намек подул легкий ветерок в их сторону. А что если…? Расслабиться, закрыть глаза, сосредоточится на ветре. Ветер проходит между руками, заставляя их складывать немного отлично от Сиана. Секундная задержка, и я уже не замечаю, как останавливается колонна, дойдя до здания музея, как Сиан с Фиской поворачиваются в мою сторону, а я просто выпускаю воздух, и он начинает набирать характер и силу, выливаясь в звук. Он поднимается выше и создается иллюзия мелодии. Из этого мира музыки меня вырывает очень однозначное и грозное:
– Райнари! – и вот уже приближается фигура в преподавательской мантии. – Что ты делаешь?
– Зову.– еще совсем не отойдя от магии звука ну или от успеха в моем стремлении его извлечь отвечаю я.
– Кого зовешь? – магистр все так-же спокойно, но с явными признаками желания убить адептку складывает руки на груди.
– Не знаю. – начиная понимать абсурдность ситуации и моих ответов спешно опускаю листок. Меня одарили безразличным взглядом и магически усиленным голосом сказали:
– Пятая группа, подойдите сюда. – но даже глаз магистр Аландор не отвел. Мне было не страшно под его взглядом, но и пристанное внимание не оставляло равнодушным. Я не выходила из себя, не хотела спрятаться, просто хотела, чтоб он не смотрел. Наверное, я просто злилась. Да, это самое логичное объяснение состояния, которое возникает под его взглядом.
Когда подошли адепты, он продолжил:
– Адепты, сейчас внимательно послушайте и запомните этот звук. Райнари, повтори. – Не тебе вопроса смогу ли я, и не просьба, а просто вот так возьми и повтори! Тиран. Но делать нечего. Закрываю глаза, поднимаю руки, и выдуваю ровный протяжный звук, который подхватывает ветер.
– Достаточно. Заходим в музей. – и смерив меня задумчиво-одобрительным взглядом хищника, резко развернулся, давая мантии описать полукруг, зашагал к зданию.
– Анабель, – Сиан с Фисцилией тут же оказались рядом, – не буду спрашивать, как это у тебя получилось, а спрошу лучше, что нам теперь будет?
– Не знаю, Сиан… Причем на оба твоих вопроса.– немного истерично получилось отшутиться, и тряхнув головой, как бы сбрасывая ненужные мысли, наша тройка поспешила в музей.
Нас там уже ждали. Магистр Аландор стоял спиной к огромной лестнице с резными перилами. Одногрупники же разместились полукругом, оставив входную дверь сзади себя, удобно рассредоточившись между колон серого цвета. Нам троим оставалось только послушно стать на бордовый ковер, который начинался от двери, пересекался с магистром и поднимался по лестнице на второй этаж. Если все остальные стояли в относительном полумраке, но как раз между магистром и нами висела огромная люмовая люстра, ярко освещая все. Их свет в основном применялся в огромных залах (включая бальные и театральные), а поменьше размером, вешали в примерочных комнатах салонов бальных, вечерних и коктейльных платьев, а также ювелирных выставках, чтоб показать в мельчайших деталях работу швей и переливы драгоценных камней. И теперь я, как будто, находилась на выставке (Фисцилия и Сиан стали на полшага сзади) и единственным коллекционером или покупателем выступал магистр Аландор Рокхорст. Вдобавок ко всему, как подсказывает мне моя интуиция или просто детская непоседливая пятая точка, что поменяться со мной местами желания ни у одного из адептов не возникнет. Придется теперь на протяжении всего времени быть на виду строгого изучающего взгляда. Брр.
Мои мысли заняли не больше минуты, но этого вполне хватило, чтоб тишина в холле стала давящей.
– Итак, – начал преподаватель, не моргая, смотря на меня, привычно складывая руки на груди. Все что ли в имперском значении скрытные? Комиссар ноги складывает, этот руки…Нет, положение обязывает к некоторой холодности, но звучит уж больно двусмысленно! – Мы находимся в Музее Современной Истории, и нечего смешного, Райнари, я в этом не вижу. Точно также не вижу повода для улыбки. – Ой, наверно «руки» с «ногами» нечаянно пробрались сквозь слои заученного этикета. Я быстро убрала ее с лица.– Спасибо Райнари. Так вот,– наконец то его взгляд сдвинулся с меня и пошел по адептам. Дышать сразу стало легче. – Такое название обусловлено в основном простотой запоминания, конкретикой временного промежутка экспонатов и исключает возможность подсказки при переводе адептами девиза, если можно так сказать, этого места.
Магистр сделал шаг в сторону, и его рука указала на гранитную табличку, висящую слева от центральной лестницы. Прочитав надпись, я сначала не поверила своим глазам, но перечитав ее еще несколько раз, убедилась, что глаза меня не обманули:
– « Мы творим историю» – шепотом перевела.
– Что, Райнари? – Аландор, как не странно, услышал меня.
– Я говорю, что на табличке написано «Мы творим историю». – громче повторила я.
– Райнари, вот как это называется? Сначала нарушаем дисциплину, потом лишаем других адептов прекрасной возможности проведения в библиотеке более двух часов за поиском информации. – проговорил магистр не понятно, толи с наигранной, толи с натуральной издевкой. – Поразите меня, знанием значения этой фразы.
Магистр развел руками, показывая, что если я не отвечу, то он будет первым, кто засмеется и напомнит, что женская глупость в сочетании с самоувенностью дает нам адепта, не только глупого и невоспитанного, но и полностью уверенного, что на его занятиях ему удастся выжить. Вот что он за человек такой вредный? Не дав ему насладиться моментом, я спокойно ответила:
– Это часть девиза, выгравированного на малом щите Дерека Ворри, самого младшего из сыновей второго королевства. Одного из семерки героев.
– Адепты, – магистр Рокхорст смерил меня холодным взглядом и начал неспешно прогуливаться вдоль нас, – Все поняли, о каком королевстве говорила ваша коллега? – И пока группа соображала, нужно ли на это отвечать или вопрос был риторическим, наши взгляды опять встретились. – А к вам, Райнари такой вопрос: Озвучьте весь девиз, пожалуйста.
– В оригинале? – сначала сказала, а потом уже подумала, когда заметила поползшие в удивление брови магистра.
– А вы можете в оригинале?
– А что вас удивило в этом, или исторические языки не входят в программу обучения школьников? – я искренне не понимала, что непонятного я спросила.
Немного помолчав, магистр, кивком согласившись самим с собой, озвучил следующий вопрос:
– Хорошо, что вы имеете в виду под оригиналом?
– Ну как, что имею? Общедревний межмировой. – как само собой разумеющееся сообщила магистру. Он смотрел на меня молча, не выдавая эмоций, группа затихла окончательно, только слышалось позади дыхание друзей, а он все также смотрел на меня. Не знаю, чем была вызвана эта неловкая пауза, но вскоре она закончилась словами:
– Я рад, что еще остались те, кто интересуется задаваемой литературой в оригинальном писании. Также ходят на школьные факультативы, – взгляд его прошелся по всем адептам, – Не знаешь когда это пригодиться. Например, большинство связок прописаны далеко не на нашем языке и профессиональные воины умеют не только держать меч в руках, но и продумывать их в голове. И на поле битвы или просто на соревнованиях, гораздо удобнее пользоваться небольшими короткими фразами, перебрасываясь с напарником. Кому будет интересно, этот предмет после сессии включат на дополнительной основе. Вести его, скорее всего буду не я, так что вы подумайте. А сейчас нам Райнари произнесет весь девиз Дерека Ворри, самого младшего из сыновей второго королевства. Да, именно того королевства, по которому я жду отчета на следующем занятии вместе с переводом этого девиза. А после этого, мы продолжим нашу экскурсию. – под дружный стон группы, магистр Аландор снова посмотрел на меня в своей обычной манере. Мне ничего не оставалось, как выполнить его просьбу.
– Ресферо агдэ, аргонторим пристек аш минок динами.
–А теперь мы начнем нашу открытую пару.
За магистром по лестнице пошагали все остальные. Кто-то в состоянии шока, кто-то с заинтересованными лицами. Некоторые зашуршали блокнотными листами, и только наша тройка пристроилась в конце – собственно как и всегда.
– Бель, а что это значит, вот то, что ты наговорила? Перевод можно? – осторожно поинтересовался Сиан. Я только усмехнулась:
– «С мечем в руках, доблестью в сердце мы творим историю»
Мы поднялись на второй этаж и сразу свернули в первые двери. Этот этаж от первого мало чем отличался. Даже двери между залами были точностью парадных. Первый зал наполняли стеклянные витрины с инсценированными моментами перед войной. Ничего нового я не узнала, только школьный курс. В первом зале мы почти бегом посмотрели на молодых правителей стран, немного дольше задержались возле кадра истории, где гонцы славной Мионы, человеческого королевства, направляются с посланиями во все соседствующие страны, направленные кронпринцем А́дамом. Он первый заметил колебания магического фона и поспешил поделиться догадками с соседями. Тогда между расами был торговый строй и особо никто не вмешивался в дела друг друга, но и вражды не было. Зачем воевать и устраивать перевороты, если гномы добывали металлы и делали оружие, эльфы спокон веков прекрасно ладят с природой, и самые лучшие насаждения (читай: декоративные растения, цветы, фрукты-овощи не только знакомые, но и строго специфические, ткани, лекарства и прочее) поставлялись соседям. Люди были, можно сказать, нейтрализатором всех рас не только в медицине (универсальность состава крови помогала многим излечиваться, а при смешении не было мутаций) но и в политике. Дроу всегда держались отстраненно, но их магические артефакты и техники боя до сих пор уступают по силе и мощности только демонам. Кстати про крылатых. Демоны почти никогда не выходили из соседнего мира именуемого людьми Хаосом, но, тем не менее, тоже считались соседями. С ними были специфические отношения, тоже торговые, в каком-то смысле. Не помню точно, но раз в какой-то промежуток времени присылались послы с учениками для обмена знаниями в обмен на что-то со стороны демонов (это не провал моей памяти, а скрытая глубоко политическая информация). То, что было доступно простому обывателю, это то, что демоны могут взять себе ученика и то, что раз в несколько лет они обязаны были присутствовать на балу его величества Кристоса III (отеца А́дама). Про этот бал знали все, особенно женщины. Мало того что все мужчины у них высокие и видные, но еще и жутко высокомерные. Такие крепости брались покорять самые прекрасные дамы. Ведь стать избранной демона, даже на одну ночь или час, считалось удачей. Шанс родить после этого был практически сто процентный, а ребенок считался Памятным – в нем на половину демонская кровь, а значит и способности перейдут от отца. Такие дети были на вес золота, и чем статуснее (по иерархии демонов) отец, тем одаренней ребенок. Дальше эта кровь разбавлялась, но теряла свои свойства примерно к двенадцатому колену. Но такое случалось редко, да и выше даргов, в наш мир никого не пускали. Вот возле такой витрины панорамного вида, где показан дворцовый двор с въезжающими каретами на этот самый бал, женская половина группы и затормозила, пристально разглядывая, конечно же, пятерых даргов. Немного недовольный заминкой магистр сначала нашел глазами нас троих, и, поняв, что мы тут не причем, поспешил ускорить остальных.
– Пятая группа, эти события изучаются в школе, – подтвердил мои догадки магистр Рокхорст, – а про даргов почитаете в учебнике или уточните у магистра Грокуса. Он у вас что-то преподает? – спросил Аландор, при этом пристально посмотрел на меня. Не пойму, может у меня на лбу что-то написано или прическа не в порядке, но меня спасла Эрелин, ответив на вопрос:
– Он наш куратор, магистр.
– Даже так.… Хм, занятно. Ну, при случае узнайте у него про иерархию демонов и какое место в нем занимают дарги. Я буду спрашивать, – его взгляд опять вернулся к нашей тройке, – и если кто-то не ответит, будет вынужден отрабатывать дополнительное занятие. Адепты, не отставайте.
Резко развернулся и пошел дальше по залам. Все вынужденно поплелись следом.
– « Если кто-то не ответит, будет отрабатывать занятие» – передразнила я его,– Еще и не двусмысленно намекнул, кто это будет. Ну что мы ему сделали? – мое возмущение было накипевшим и в чем-то детским. Нет, ну правда!
– Не мы, Бель – ты. Может ты ему понравилась? – придерживая нам дверь, предположил Сиан.
– Нет, дорогой мой, так она ему может понравиться, только если он некромант или мазохист. Ну, или извращенец-каннибал. – парировала Фиска.
