Текст книги "Елена – неПрекрасная история (СИ)"

Автор книги: Василина Лебедева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

Глава 6

Разочарование резануло ржавым лезвием, когда утром Елена с сынишкой вышли из подъезда. Из-за переживаний, она не запомнила машину Павла. В памяти отпечаталось только то, что та была стального цвета и иномрака – вот и всё. Но ничего похожего ни у подъезда, ни на парковке не было. Впрочем, как и Павла.

С надеждой осматриваясь, судорожно выдохнула и разозлилась на саму себя. За то, что поверила словам Веры, за то, что опять обманулась, за то, что маялась полночи и не могла уснуть, мысленно отгоняя образ Павла и его пронзительный взгляд.

– Ма-а-а, опоздаем, – потянул её за руку Артёмка и Елена, с досадой одёрнув себя, бодро зашагала по заснеженной улице в сторону детского сада.

Она старательно растягивала губы, улыбаясь сынишке и делая вид, что слушает его щебет, пыталась потушить в груди яростное негодование. Через пятнадцать минут, Елена бегом выскочила из здания детского сада и, посмотрев на наручные часы, помчалась в сторону остановки.

– Елена, – услышала оклик и резко остановившись, обернулась.

Павел.

Он шёл к ней быстрым шагом с неуверенностью на лице. Сердце кульбитом трепыхнулось в груди, когда он подошёл и, сглотнув, поздоровался:

– Здравствуй… те, – как будто вытолкнул из себя и при этом, касаясь взглядом её лица – глаз, щёк, опустился вниз к губам, опять сглотнул и, подняв глаза, встретился с её растерянным взглядом. – Доброе… утро, – произнёс с заминкой чуть хрипло. – Я отвезу.

– Доброе утро, спасибо, – кивнула и сделала шаг в ту сторону, откуда он пришёл.

Только в этот момент, когда они молча шли к его автомобилю, она поняла, что он изначально приехал к детскому саду, чтобы встретить её здесь. Едва сдержала улыбку при мысли, что в который раз накрутила сама себя.

Благодарно кивнула, когда Павел открыл перед ней дверь авто и, сев на переднее сиденье, с интересом следила, как он, обогнув машину, садится за руль.

Елена всей сущностью чувствовала его напряжение, волнение. Павел, нервно посмотрев на неё, сразу отвёл взгляд, заводя мотор, и его рука стиснула при этом руль так, что тот скрипнул. Что-то пробормотав себе под нос, он ослабил хватку и наконец, машина тронулась вперёд.

Рабочий день вновь закружил Елену в будничных заботах, а вечером Павел опять встречал её неподалёку от крыльца. Подруги заметно оживились и, подшучивая над Еленой, едва не потащили к мужчине. Весело поздоровавшись с ним, переговариваясь между собой, дошли до его машины и только Лена с Павлом опять всю дорогу молчали.

– Ну как? – этим вечером Вера сама позвонила Елене, и в её вопросе чувствовалось нетерпеливое любопытство.

– Да никак, – усмехнулась Лена.

– Не поняла тебя.

– Вер он опять молча довёз меня до детсада, подождал пока я выйду с Тёмой и, проводив до подъезда, ушёл.

– Эм-м-м, – протянула подруга с недоумением и Лена опять усмехнулась:

– Ага, вот тебе и эм-м. Завтра суббота, на работу я соответственно не иду. Ой, я не знаю Вер, не понимаю его! – всё же раздражение выплеснулось наружу. – Номер телефона хотя бы попросил, так нет же!

– Я даже не знаю, что тебе сказать, – уже поникшим голосом призналась подруга.

– А ты ничего не говори. Вообще не будем об этом!

– Ну и ладно! – сразу подхватила подруга. – Давай ка мы завтра куда-нибудь с детьми сходим? В киношку на мультфильм. Какой-нибудь гадости купим вроде колы и попкорна.

– Нет Вер, ты извини, но…

– Так, я плачу за билеты и не думай отказываться!

– Вот на это точно нет! – сразу взвинтилась Елена. Она жёстко экономила и подруга знала об этом, но вот это её предложение задело за живое, что Вера и сама поняла:

– Ну не кипятись! Извини. Просто до тошноты надоело сидеть дома. Опять же, уборка стирка и всё далее по кругу. Давай выберемся куда-нибудь?

– Я согласна на парк! – оттаяла Елена. – Оденем детей потеплее, и пусть там с горок покатаются и снеговиков полепят, а потом в кафе зайдём и купим им по какао. Как тебе?

– Я за! – сразу воскликнула радостно подруга.

***

Шаг, ещё один и когда Павел услышал скрип двери, не смог сдержаться – обернулся. Увидел, как Елена заходит в подъезд и тяжело выдохнул. Всю дорогу до детсада заставлял себя спросить о выходных, пригласить её куда-нибудь. Но стоило приоткрыть рот, и язык деревенел, и он тут же отступал. Чувствовал, как от волнения весь взмок, но так и не решился, не пересилил себя.

Подойдя к машине, вытащил сигареты и, закурив, запрокинул голову. Он чувствовал себя больным придурком, который за пять дней помешался на женщине. Узнал о ней всё, вплоть до того – в какой детсад она ходила, о разводе и что соврала всем, рассказывая, что муж спился.

«Этот идиот ей изменил! – покачивая головой, неверяще размышлял Павел, рассматривая на телефоне, сделанную им украдкой фотографию Елены. Он не понимал – как можно было ей изменить? – Этой маленькой, прекрасной женщине с глазами цвета гречишного мёда, с волосами затухающего в ночи костра! Променять её на шлюху с силиконовыми губами, одну из миллиона кукол похожих друг на друга как две капли воды!»

Павел нащупал в кармане телефон и, сжав его, всё же отпустил. У него был номер Елены и он несколько раз порывался ей позвонить, но так и не сделал этого. Понимал, что произнесёт «алло» и всё, дальше не сможет вытолкнуть из себя ни слова. Пытался написать ей. Ему было, что сказать Елене, но когда он смотрел на клавиатуру телефона, все слова казались ужаснейшей банальностью, нелепостью, над которой она может рассмеяться.

Павел признался сам себе что боится. Он боялся спугнуть эту птичку, боялся что она, насторожившись – взмахнёт крыльями и сгинет в небесах, обрушив его обратно на мёрзлую землю. А он больше не хотел валяться на ней, сшивая себя по кусочкам. Он хотел жить, хотел быть рядом с Еленой.

Однажды он испытал не боль, не разочарование, он испытал смерть души. Бывшая жена, согрев в своих ладонях его сгорающее от любви к ней сердце, поиграв с ним – раздавила, а потом разорвала на множество кусков. Его душа рассыпалась ошмётками и он как убогий калека ползал по мерзлоте, собирая их, до сих пор склеивая, учился заново общаться, жить. Долгие годы он просто не мог принимать людей, он лишился веры, надежды, всего. Он замкнулся и напоминал ходячего мертвеца. Только благодаря сестре и матери, их любви, он потихоньку возвращался в мир живых.

И вот судьба сжалившись, столкнула его с этой необыкновенной женщиной.

Павел постоянно вспоминал то мгновение, когда только увидел Елену. Просто услышал лёгкий перелив тихого смеха, повернул голову на этот чудесный звук и пропал. Он не мог оторвать взгляда от неё. Как больной замер, пожирая каждую мелочь – от немного вздёрнутого носика, до кончиков её туфель. Она чуть наклонила голову и перекинула свои волосы на спину, а он забыл как дышать. Пальцы начали дрожать от дикого желания прикоснуться к этому медному чуду. Вот она, что-то сказав, прикусила кончик карандаша, а у него во рту пересохло от того, как деревянный стержень немного придавил её пухлую губку. Только когда она вышла из кабинета, так и не посмотрев в его сторону, он отмер, перевёл взгляд на знакомого, к которому приехал за документами и натолкнулся на его усмешку.

– Наша Елена-прекрасная цапанула?

Он тогда ничего не ответил, просто молча поставил подпись в журнале исходящих и ушёл, чтобы в этом офисе найти того, кому мог доверять.

Яков Моисеевич когда-то устроил его в эту фирму. Очень проницательный, цепляющий каждую мелочь человек, никогда не говорящий попусту. Он мог бы взмыть к вершинам, но предпочёл небольшую должность главбуха в маленькой фирме провинциального городка. Почему? У того были веские причины, которые знали только очень близкие, а остальные продолжали недоумевать. Путано, постоянно теряясь в словах, Павел, наконец, объяснил пожилому мужчине, что хочет узнать о некой Елене, и описал её.

– Ты уверен? – только и спросил Яков Моисеевич после сбивчивого пояснения Павла.

– Более чем, – кивнул Павел и главбух отзеркалил его кивок:

– Я позвоню, – коротко и ясно, созвучно самому Павлу ответил пожилой мужчина.

С тех пор он незаметно для женщины, таскался за ней верным псом, вынюхивая, выуживая информацию по крохам. Можно бы конечно быстрее всё разузнать, но слишком мало было тех, с кем он общался, зато все они были проверенные временем и невзгодами.

– Елена, – выдохнул он её имя с клубочком сигаретного дыма, а на языке не горечь табака, а сладость перелива от того, что произнёс её имя вслух. – Лена, Алёна, Леночка, – тянул он шёпотом, смотря в пасмурное, занавешенное тяжёлыми облаками небо.

Глава 7

– Всё, купаться, есть и спать! – Лена плюхнулась на старенький диван, в то время пока сынишка стягивал с себя одежду.

Суббота выдалась насыщенной. Вера со своими двумя сорванцами и Елена с Артёмкой большую часть дня провели в заснеженном парке. Они все вместе слепили двух снеговиков, прерываясь на игру в снежки, потом отогревались в кафетерии, затем пошли на горку, и Вера всё же заплатив за всех, взяла в аренду надувные ватрушки. Пара синяков на теле у Лены точно остались, после того, как она рискнула скатиться с экстремальной горки, но это ничуть не расстроило её. Уставшие, голодные они уже ближе к вечеру вернулись домой.

– Я есть хочу-у-у, – протянул Тёмка, кинув свой свитер на пол.

– А ну подними! – строго указала Лена на брошенную вещь и сынишка, поморщившись, всё же выполнил указание матери.

– Отнеси в стирку. Раздевайся, первым делом купаться, потом есть.

– Ну ма-а-а, – заканючил Артём, давя на жалость, но Елена была непреклонной:

– Ты пиццы натрескался в кафе, так что не ной! И я вообще на тебя злюсь за то, что ты начал её выпрашивать! – нахмурилась Лена.

– Но ты же не платила! Мне её тётя Вела купила! – возмутился мальчонка.

– И мне было стыдно за твоё поведение! Я тебе хотела пирожки с картошкой купить! – повысила голос Лена и ткнула пальцем в направлении коридора: – Марш в ванную!

Когда сынок, бросив на неё обиженный взгляд, вышел из комнаты, Лена покачав головой, откинулась на спинку дивана и протяжно выдохнула. От мысли, что завтра придётся переделать кучу домашних дел, она поморщилась.

– Ну, ничего, будет день и будет пища! Встану пораньше, и надо будет ещё наготовить впрок, чтобы потом не стоять у плиты после работы, – бубнила она, тяжело поднимаясь с дивана и отправляясь к сыну в ванную.

Только вот её планы осуществились не полностью.

Раннее утро воскресенья, а Лена уже пчёлкой кружит по квартире, напевая себе под нос. Покормив сына завтраком, сбегала в магазин, докупая необходимые продукты и наконец, приступила к готовке. А вот тут её ожидал неприятный сюрприз.

– Чёрт, чёрт! – шипела она, принюхиваясь к запаху на кухне. – Значит, мне вчера не показалось. Вот же гадство!

Запах газа Елена почувствовала спустя десять минут, после того как открыла вентиль на газовой трубе. Накануне, разогревая ужин, она принюхивалась, но так как была уставшая, решила, что ей мерещится, а вот сегодня утвердилась – была где-то утечка. Обнюхала плиту вдоль и поперёк и, перекрыв вентиль, плюхнулась на стул, потирая лицо ладонями и матерясь про себя так, что грузчики бы с завистью присвистнули.

– Тёма! – крикнула она, а когда сынишка прибежал, попросила: – Принеси мой телефон.

Обзвонив знакомых и узнав номер газовой службы, она готова была взвыть от ярости. Так как её случай не экстренный, то работники газовой службы обещали прийти только в понедельник и уточнив при этом, что ей перезвонят, чтобы назначить время.

– Чтоб вас лысые ежики сношали, чтоб…

– Ма-а-а, – на кухню зашёл Артёмка, прервав тихие ругательства Елены.

– Да, сына, что случилось?

– У меня тут дылка, – показал он розовый поплавок пятки, проглядывающий сквозь дыру в колготках.

Елена вздохнула и кое-как улыбнулась:

– Снимай, я потом зашью. Сегодня вечером поедем к бабуле, будем у неё кушать.

– Ула-а-а! – обрадовался Тёма в отличие от матери, которая прикидывала, что надо успеть сделать до вечера.

– Давай, иди, переодевайся, – махнула она рукой, поднимаясь со стула, и в этот момент тренькнул дверной звонок. – О как! – вскинула она брови. – Легка на помине. Пойдём открывать бабуле?

– Это она? – губы сына сразу растянулись в улыбке.

– Ну, а кто ещё к нам может прийти? – спросила и направилась к входной двери, а когда, даже не посмотрев в дверной глазок, распахнула её, ошарашено замерла.

На пороге стоял Павел с пакетом в руках.

– Привет, – хриплым, чуть дрогнувшим голосом произнёс, а у Елены от его голоса создалось впечатление как будто мохнатым пёрышком прошлись по телу – приятно и волнующе.

– Эм привет, – только и протянула она ошарашено.

– Тут вот, – Павел протянул ей пакет: – торт и там ещё…

– Спасибо, – тихонько ответила, забирая ношу из его рук.

– Хорошо, – кивнул Павел, отводя глаза, потому как взглядом пробежался по её внешности и почувствовал, как в горле пересохло а ноги едва сами не шагнули к ней навстречу. – Хорошо, – повторил и, сделав над собой усилие, шагнул назад, ещё раз и уже развернулся как замер от её зова:

– Паша.

Резко обернулся, впиваясь в её лицо глазами, впитывая каждую мелькнувшую эмоцию, каждое малейшие изменение мимики и при этом стискивая зубы. Её «Паша» скрутило нутро и ему остро, до невозможности захотелось, чтобы она ещё раз произнесла его имя.

– Если торт, – Лена растерянно посмотрела на пакет в руке, – то… может чаю?

Кивнув и ещё не до конца веря в то, что она его пригласила, Павел, старательно не опуская взгляд вниз от её лица, подошёл к порогу и, замявшись буквально на мгновение, переступил его.

А Елена, ошарашенная его приходом, совершенно позабыла про запах газа и настоятельную рекомендацию не пользоваться плитой, перекрыв вентиль до приезда техников службы.

– Здлавствуйте, – выглянул из комнаты Тёмка и остановился в проходе.

– Здравствуй, – отозвался Павел. Замер, перевёл взгляд на Елену, и когда она показала ему на шкаф со словами: – «Куртку можно вот сюда повесить», – кивнул раздеваясь.

Лена смотря на Павла, перевела взгляд на сынишку и в этот момент заметила своё отражение в зеркале.

– А-а-а, – протянула она, округлив глаза от своего вида. – Господи, вы извините, я тут уборкой занималась, – затараторила, быстро всучив пакет обратно в руки оторопевшему Павлу, и махнула в сторону кухни: – Мне… вы туда идите. Я сейчас, – и метнулась в сторону ванной комнаты.

– Боже, Боже… – шептала, прислонившись к закрытой двери спиной и зажмурившись при этом. Осмотрела себя: – Бли-и-и-н.

Ещё утром Лена надела старую трикотажную майку и лосины. Только вот майка купленная в Секонд Хенде, после двух стирок растянулась во все стороны, превратившись в мешок.

Тихонько приоткрыв дверь, Лена выглянула, услышала отрывки фраз с кухни и метнулась в комнату к шкафу, быстро переодеваясь.

А Павел замер, когда Елена скрылась за дверью ванной комнаты. Так и смотрел в деревянное полотно невидящим взглядом, потому что перед глазами стояла она. В этой нелепой растянутой майке, которая чётко обрисовала полушария груди с торчащими горошинами сосков. Он отводил глаза в сторону от этого неимоверно притягательно зрелища, чтобы она не заметила его по-звериному голодного взора, но взгляд сам то и дело срывался и прикипал к её груди. Вот она отошла и грудь качнулась а у него всё в голе пересохло. Протянула руку, чтобы взять пакет, а бусинка соска немного натянула ткань.

– Пойдём, – детский голосок вырвал Павла из сладостного оцепенения.

Опустив голову, увидел, как мальчонка, дёрнув его за край водолазки, привлекает к себе внимание. Кивнув, направился за Артёмом на кухню и начал доставать из пакета принесённые дары. Первым делом вынул пластиковую упаковку с тортом, водрузил на стол, полез за коробкой с конфетами, как услышал тихое:

– То-о-о-лт.

Повернувшись, увидел Тёму, который вцепившись ручонками в край столешницы, с восхищением в широко распахнутых глазах смотрит на прозрачную коробку с тортом. Что-то нехорошее, мрачное всколыхнулось в груди, отдавая едкой горечью. Павел уже более внимательно посмотрел на мальчика. Одет в вытянутый, разношенный свитер, а на кухне немного прохладно даже для него.

Обвёл глазами комнату, цепляясь взглядом за мебель с кое-где покосившимися дверцами, холодильник в углу, тумбочка и всё такое старенькое, потрёпанное временем. Подошёл к батарее отопления, прикасаясь к ней ладонью. Тёплая, но учитывая, что на улице мороз, она физически не могла обогреть комнату и в этот момент на кухню зашла Елена. Оба замерли на пару секунд, но их сразу отвлёк Артёмка:

– Мама! Дядя толт плинёс! – восторженно повысил голос, сияя глазками.

– Оу, – Лена улыбнулась, посмотрела на Павла, который всё также стоял у батареи и поблагодарила:

– Спасибо. Сейчас чайник… – пошла по направлению к плите и замерла. Закусив губу, нахмурилась и, вдохнув, натянуто улыбнулась Павлу: – Извини, но чай отменяется. Понимаешь, – затараторила она: – газом стало тянуть. Позвонила газовикам, а у техников выезд по району и придут только завтра, так что… Но я могу открыть компот, у меня есть абрикосовый и… что ты делаешь? – спросила, когда Павел подошёл к плите и открыл вентиль.

– Сейчас посмотрю, – коротко ответил, наклоняясь, приподнимая рассекатели огня, и вновь перекрыл вентиль на трубе. – Я сделаю.

– Но… – начала Елена и привычно была перебита суровым и коротким:

– Я сделаю. Сейчас, – кивнул и направился на выход. Остановился в дверях, обернулся: – там, в пакете… это мальцу, – пояснил обрывисто и вышел, а через минуту Лена услышала, как хлопнула входная дверь.

– И что это было? – спросила она и сразу посмотрела на Тёмку, когда он дёрнул её за кофту.

– Ма-а, а что там есть? – указал маленьким пальчиком на пакет и Елена, улыбнувшись, подмигнула ему:

– А давай посмотрим.

Достали коробку с конфетами, ещё одна коробка с воздушными, маленькими пирожными и несколько яиц Киндер-сюрприза. Тёма на каждый подарок произносил тихое «Вау», чем рвал материнское сердце. Отчаянно хотелось, чтобы у него всего подобного было в достатке, чтобы не считать копейки и не копить, а можно было спокойно пойти и купить вещи и вкусности, но всё сложилось в жизни Елены не так как мечталось в юности.

Отдав сыну одно шоколадное яйцо и пару пирожных, Лена остальное убрала в холодильник, со словами: «Вот придёт дядя Паша, и сам торт будет резать. Это всё же его подарок». Но сам дядя Паша отсутствовал уже час.

Лена сама не понимала – отчего вдруг начала волноваться. Нервно поглядывала на часы, бегала в коридор, поправляя волосы и посмотрев на своё отражение, вдруг схватилась за косметичку. Спешно, боясь, что Павел может прийти в любой момент, нанесла лёгкий макияж. Когда её мандраж достиг пика, в дверь раздался звонок.

Глава 8

Лена отложив шитьё, тихонько встала с дивана и прошла на кухню. Рядом с разобранной газовой плитой, на стуле сидел Павел, сосредоточенно протирая какую-то деталь тряпкой, и тут же крутился Тёмка. Если Елена думала, что Павел что-то там заменит в газовой плите или подкрутит, то глубоко ошибалась.

Он пришёл к ней с внушительным пластиковым коробом, прошёл на кухню и когда открыл его, брови Лены удивлённо поползли вверх. Чего там только не было – всевозможные отвёртки, плоскогубцы, ключи и ещё множество других инструментов, предназначение которых она не знала. Тёмка с любопытством полез в эту мужскую сокровищницу, и когда Лена одёрнула сына, Павел, посмотрев на неё, покачал головой:

– Пусть смотрит.

Зная своего сына, она с трудом сдержала усмешку: «Ну-ну, посмотрим – надолго ли тебя хватит!» – а сама только спросила:

– Может всё же не трогать и пусть техники сами посмотрят, – но как она и ожидала, Павел упрямо нахмурился со своим коронно-коротким:

– Я сделаю.

Усевшись на табуретку, Елена сначала с интересом наблюдала за мужчиной, как он не совершая ни единого лишнего движения начал разбирать корпус плиты и при этом односложно, но весьма понятно отвечая на тысячу вопросов Тёмки. Затем ей стало скучно, и она ушла в комнату. Покружившись по квартире, села за штопку вещичек сына, прислушиваясь к тому, что происходило на кухне.

– А это глязная штука, – доносился голос сына.

– Я протру.

– Я хочу сам! – заявил Артём и сразу от Павла:

– Делай. Аккуратно.

Ни единого отказа или одёргивания, спокойные и размеренные ответы и сердце Елены сжалось от того, что это не родной отец возится с Тёмкой, а чужой им человек. Лена отложив колготки сына в сторону, тихонько поднялась, едва ли не на цыпочках прошла по коридору, замирая на пороге. Её взгляд сам собою прошёлся по черноволосому затылку Павла, мощной шее, спине, широким плечам, в который раз отмечая – какой он всё-таки большой, мощно сложённый.

Ей всегда нравились мужчины уверенные в себе, напористые и худощавого телосложения. А Павел был во всём полной противоположностью её идеалам. Но отчего-то к его спине её манило. Так и хотелось подойти, прижаться, положив голову на массивное плечо, почувствовать, как вздохнёт и…

Осознав ход своих мыслей, Лена оторопело распахнула глаза и не успела отступить в коридор, как Павел, словно почувствовав её присутствие – обернулся.

Сконфуженно забегав глазами, оттого что её застали за подглядыванием, нервно спросила:

– Долго ещё?

– Пять-семь минут.

– Хорошо, – натянуто улыбнулась. – Тёма не мешает?

Павел посмотрел на мальчика, который сосредоточенно что-то протирал уже замасленной тряпкой.

– Помогает, – ответил, возвращаясь к прерванному занятию и действительно, начал собирать всё обратно.

Через полчаса, когда был отмыт сынишка и пространство вокруг плиты, закипел чайник, а Лена, улыбаясь, накрывала стол. Было как-то необычно вот так крутиться, ощущая всей кожей мужской взгляд. По природе общительная, Лена пыталась вытянуть сидевшего за столом Павла на разговор, но и не унывала, когда слышала привычные уже лаконичные ответы.

– Ты давно в МЧС работаешь?

– Служу. Три года.

– А кем ты там?

– Командир отделения. Пожарный.

– Но это же опасно! – нахмурилась Лена, смотря на Павла, который просто пожал плечами.

Не отставал и крутящийся здесь же Артём:

– А у тебя дети есть?

– Не у тебя, а у вас, – поправила она сынишку.

– Нет.

– А ты где живёшь?

– Недалеко.

– А…

Наконец заварив чай, и усмирив слишком уж активного сынка, Елена поставила пузатый чайник на стол и протянула Павлу нож:

– Порежешь торт?

Павел казалось, с облегчением выдохнул, когда понял, что за едой его точно не будут допрашивать и вытрясать душу. Впрочем, так и оказалось – Тёма слишком был занят тортом и пирожными, а Лена из-под опущенных ресниц, молча наблюдала за мужчиной, потягивая ароматный напиток.

Случайное скрещение взглядов – мужского и женского и они оба отводят глаза, чтобы через минуту-две, вновь встретиться и замереть на несколько мгновений. Обоюдное молчание больше не искрилось напряжением, оно было созвучно рождению чего-то нового между ними и это обоих сильно волновало.

Павел чувствовал, как гулко бьётся сердце в его груди, как подрагивают пальцы от накатывающих волн волнения, когда он сталкивался с Еленой взглядами. Хотелось замереть, сцепиться с её глазами и смотреть в её омуты, вглядываться, чтобы понять её эмоции, чувства. Его взгляд непроизвольно, пару раз касался женских губ и, несмотря на то, что он маленькими глотками потягивал чай, в горле всё равно пересыхало.

Только Артёмке было всё равно на переживания взрослых – он, с огромным удовольствием поедая сладости, с энтузиазмом рассказывал обо всём, что происходило в детском саду, и радовался, что его слушают и не перебивают.

– Всё! – выдохнул он, отвалившись на спинку стула. – Я наеся!

Услышав его слова, Павел посмотрел за окно, где заметил опустившиеся сумерки. Понимал, что засиделся, но как же ему не хотелось уходить, чудовищно желал задержаться. Здесь – в крохотной квартирке, на этой кухне и сидеть, любуясь маленькой женщиной напротив. Только вот лихорадочно работающий мозг, никак не выдавал подходящего повода, а потому пришлось взять волю в кулак и наконец, уйти в надежде, что потом, в следующий раз он сможет задержаться подольше.

– Мне пора, – через силу выдавил Павел, поднимаясь, и мгновенно прикипел взглядом к улыбке Елены, запоминая её, фотографируя внутренней памятью.

– Спасибо за гостинцы, – Лена поднялась и, благодарно посмотрев на мужчину, улыбнулась ещё теплее: – и за помощь с плитой большое спасибо.

Павел перевёл взгляд с её губ выше, встретился с глазами и, кивнув, направился на выход.

Уже позже, лёжа в тишине, в своей квартире, он по секундам вспоминал и смаковал минувший вечер. Каждую чёрточку женского лица успел рассмотреть и только сегодня заметил на носике Елены совсем бледные пятнышки веснушек. Мысль о том, что весной они проступят, нальются цветом, обдала теплом израненное сердце и губы мужчины расплылись в улыбке, которая тут же погасла, стоило ему вспомнить очертания груди Елены. Сглотнул и, закрыв глаза, представил, как он касается мягких полушарий ладонью и втягивает в рот твёрдую вершинку.

Резко сев, мотнул головой и сглотнул. Осмотревшись диким взглядом, схватил телефон, набирая знакомый номер, а когда ему ответил женский голос, проговорил лаконично:

– Надо встретиться.