Текст книги "Все относительно (СИ)"
Автор книги: Варвара Мадоши
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
Annotation
Фанфик по "Гравити-Фолз". Одиннадцатилетние близнецы Стэн и Форд Пайнсы приезжают в гости к своему дяде Дипперу. Дядюшка живет в доме, где, по его словам, когда-то произошло убийство; вокруг крыльца по ночам бродит светящаяся свинья; в лесу неподалеку живет самая настоящая ведьма; а если вы ненароком откроете не тот уличный туалет, то можете провалиться в другую вселенную. В общем, самая подходящая тренировка для мальчишек, которые мечтают уплыть на поиски приключений, едва им исполнится шестнадцать...
Мадоши Варвара
Глава 1. Не дразните свинью
Глава 2. Удивительные приключения Мейсона и Тайрона
Мадоши Варвара
Все относительно
Глава 1. Не дразните свинью
Указатели с вырвиглазно-яркими призывами «Тут кого-то убили! Разгадайте загадку века!» и «Место преступления! Не пропусти 500 способов избавиться от тела!» начинались еще от шоссе. Они вели к двухэтажному бревенчатому дому с двускатной крышей. На крыше торчала огромная криво закрепленная надпись, а флюгер в виде вопросительного знака не указывал ветер. Лужайку перед домом частые гости вытоптали до бесформенной желто-коричневой проплешины, а чуть в отдалении от главного крыльца кренился на левый бок длинный разрисованный столб – фильшивый индейский тотем.
Избушку обступал густой лес из сосен и берез. Если прищуриться, можно было заметить, как тебе подмигивают метки на коре; а отведешь взгляд – и казалось, что они украдкой следят за тобой...
Светлым вечером в самом начале июня на эту утоптанную лужайку въехал старый дребезжащий пикап. Лет тридцать назад его покрасили во все цвета радуги, но с тех пор ни разу не подновляли. Дверь открылась, с колеса соскочили двое мальчишек и уставились на избушку, открыв рты.
Пацаны выглядели совершенно одинаково, если бы не разная одежда. Правда, один носил очки, а у другого между передними зубами красовалась шикарная щель – самое то для свиста! Ну еще у того, что в очках, на обеих руках было по шесть пальцев: большая редкость.
Оба мальчишки пораженно уставились на вывеску «Леденящие душу сувениры» над боковым крыльцом (над главным крыльцом висела корявая табличка «Разгадай преступление века!») и огромную надпись «МЕСТО ТУПЛЕНИЯ», установленную на крыше. Щит со слогом «ПРЕС» стоял, прислоненный к покосившемуся деревянному крыльцу, и, видимо, ждал починки.
В сумерах вся эта запущенность казалась не добродушной и даже не живописной, а зловещей: здание топорщилось темной черепицей, желтый свет в окнах горел, словно чьи-то внимательные глаза. Тотем перед крыльцом чуть ли не скалился на мальчишек.
– Да, – довольным тоном произнес худощавый старик, сидевший за рулем. Он неловко вылез с переднего места и сразу разложился в длину, словно ему было тесно в собственной машине. – Знакомьтесь, мальчики: моя скромная хижина.
Мальчики посмотрели на старика с подозрением.
– Почему мы должны знакомиться с хижиной? – спросил один.
– Здесь творилось много странных и темных дел, и теперь она обрела собственный разум, – спокойно ответил старик.
Если приглядеться, становилось ясно, что он не так уж и стар, даже еще не поседел до конца. Просто костюм с заплатками на локтях, галстук-бабочка, сутулость и феска изрядно добавляли ему лет.
Мальчик без переднего зуба (его звали Стэнли, но обычно он пользовался коротким именем Стэн) неуверенно хихикнул.
Мальчик в очках (его звали Стэнфорд, но он предпочитал именоваться Фордом) моргнул и сказал то, что его распирало всю поездку от аэропорта:
– Дедушка Диппер, а тебе никогда не говорили, что ты похож на Одиннадцатого Доктора?
– Что? – тот приподнял брови. – Да будет вам известно, молодой человек, что лично я, – он поправил лацканы пиджака, – придумал этот костюм задолго до английских выскочек, погубивших лучший сериал всех времен! Я даже написал им на студию десять возмущенных писем, но они не соблаговолили мне ответить.
Мальчишки переглянулись.
И вот к этому типу их отправили на лето?..
***
Близнецы лежат на теплой черепице крыши, куда им строжайшим образом запрещено залазить. Из пригорода звезды не очень-то увидишь, но дети все равно старательно таращатся на пересвеченное небо с несколькими яркими точками – упрямо, как можно только в одиннадцать лет.
– Гляди! Большой ковш!
– ...Врешь.
– Да нет же! Смотри!
– Точно, видно... Это потому что они яркие.
– Как они называются?
– Я уже говорил.
– Скажи еще раз! Красивые имена.
– Дубхе, Мерак, Фекда, Мегрец, Алиот, Мицар и Бенетнаш.
Мальчик, который говорит, помнит звездные величины и даже номера в каталоге для каждой из этих звезд. Но он знает, что его близнецу больше интересны красочные названия и истории, когда-то придуманные древними народами про загадочные огни в небе. Поэтому он рассказывает про Медведицу, и Плуг, и Катафалк.
***
Это лето должно было стать Тем Самым.
Стэн это чувствовал. То Самое лето, о котором потом вспоминают взрослые и пишут книжки. Все складывалось отлично! В прошлом году они еще были малолетками, через два года станут тинейдежарми – сейчас самое время влипать в приключения. Они достроят старый катер, найденный зимой в заброшенной пещере, выведут его на воду, совершат головокружительный рейд вокруг полуострова, заведут новых друзей – настоящих, которым плевать будет на пальцы Форда...
Они уже придумали, что устроят в найденной пещере свое секретное убежище, и Форд натаскает туда книжек. Еще будет много солнца, моря, и, может быть, даже новый икс-бокс, который мама обещала подарить им на день рождения, если будут себя хорошо вести.
...Но вместо этого в начале июня их отправили в Орегон к двоюродному деду. Стэн и Форд в жизни его не видели и не знали даже о его существовании: в доме не нашлось ни единой фотографии.
Мать обняла их перед посадкой в самолет, обдав запахом пота и парфюма с легкой ноткой алкоголя, сказала: «Так будет лучше» – и помахала вслед. Отец провожать не поехал, работал у себя в ломбарде.
Даже день рождения не дали справить. И еще сказали, что авиабилеты – это как раз вместо подарка. Типичные взрослые. Может быть, для Форда полет и был бы подарком (братья никогда раньше не летали), но уж никак не для Стэна!
– Спорим, там будет мрачный дом, пропахший кошками, – хмуро бормотал Стэнли, съехав вниз по сиденью, чтобы даже в окно не смотреть.
– Кошки – это у старух, – разумно возразил Форд. – А дедушка Диппер все-таки не старуха.
– О, – Стэнли повеселел. – Может быть, у него будет собака? – потом сразу же помрачнел. – Наверняка какая-нибудь старая, мерзкая и злая.
– Он вроде бы какой-то ученый, – неуверенно проговорил Форд. – Слышал, па что-то такое говорил маме. Может, у него будет много книг?
– Супер, старый страшный дом, набитый книгами... – проворчал Стэн. – Хотя... – тут он повеселел снова, потому что долго расстраиваться было не в его характере. – Может, там будет старый страшный дом с привидениями? Или мумией на чердаке? Или с тайным ходом?
– Хм-м-м... – протянул Форд. – Шансы невелики. Скорее всего, у него какой-нибудь скучный белый коттедж. Но мне нравится ход твоих мыслей.
– Угу, давай хотя бы вообразим, – вздохнул Стэнли. – Прикинь, клевое бревенчатое здание, на чердаке совы...
– И подземный ход в секретный подвал!
– И чучела животных!
– И зловещий флюгер!
Они переглянулись и захихикали.
В этот момент самолет, до сих пор вальяжно таксовавший по полю, начал набирать скорость. Форд немедленно прилип к окну, а Стэнли сполз по сиденью еще ниже и попытался изо всех сил не думать о том, на какую огромную высоту они сейчас поднимутся.
А потом он почувствовал, что его вот-вот вырвет.
Отлично начиналось лето.
***
Ну что ж, хотели зловещий бревенчатый дом – распишитесь и получите!
Здесь действительно было много книг: они занимали все комнаты и переливались даже в кухню. С точки зрения Форда это был плюс (если, конечно, дядя Диппер разрешит их одалживать), с точки зрения Стэна – скорее минус, потому что среди этих книг, он был уверен, наверняка не найдется всяких классных, про войны и приключения.
Чучел животных они не увидели, зато нашли гигантский череп, который в гостиной играл роль столика перед телевизором. Форд сразу же решил, что он пластиковый, Стэн поспорил с ним, что нет, но спросить у дяди Диппера они не решились.
Дядя Диппер держал музей для туристов: экспозицию со всякими криминальными штуками. Мальчики мельком прошли сквозь нее в полутьме, и один экспонат показался им подозрительно похожим на гильотину.
В довершение оказалось, что интернет здесь ловит всего в паре мест на участке, и собаки у Диппера Пайнса нет: ни злобной, ни доброй, никакой.
– Мне некогда заниматься другими живыми существами, – сказал он в ответ на вопрос, и мальчикам стало особенно не по себе.
Каждый подумал об одном и том же: «Но мы ведь тоже живые существа! Как он собирается заниматься нами?»
Что ж, они оба хорошо знали, как избегать нежелательного внимания взрослых.
К сожалению, от первого совместного ужина было не отвертеться.
На кухне, некогда оклеенной яркими обоями, которые с тех пор изрядно выцвели, горела яркая желтая лампа. Во всем остальном доме свет был выключен, и, окруженные со всех сторон темнотой, на жестких стульях сидели Стэн, Форд и дедушка Диппер. Все трое молчали. Даже болтуну-Стэну не удавалось завязать разговор.
Дедушка Диппер вышел к ужину в ярко-розовом свитере с блестками, растянутым до неузнаваемости рисунком спереди и ткаными заплатками на локтях. Близнецы старались не пялиться на этот свитер, но у них не очень-то получалось.
Где-то в гостиной тикали часы.
Ужин был роскошный: по половинке стейка для мальчиков, свежие овощи и рис, а на десерт магазинный, но неожиданно вкусный и свежий пирог. Переглянувшись, близнецы сделали быструю рокировку: Форд переложил на тарелку Стэну свои морковки, а Стэн отправил Форду брокколи («Пища для мозгов, Стэн, ты ничего не понимаешь!»). Дедушка Диппер приподнял бровь, но, в отличие от отца, ничего сказал и поменяться назад не заставил.
Сам он мясо не ел: у него в тарелке лежала какая-то мешанина из овощей и грибов, которую он без особого аппетита тыкал вилкой.
– Съедобно? – спросил он мальчиков.
Они переглянулись.
– Очень вкусно, – ответил Стэнли с набитым ртом, тут же спохватился, проглотил и добавил. – Спасибо, дедушка.
– Не за что, – ответил Диппер и почему-то нахмурился. – Я уже и забыл, когда готовил для кого-то.
– А ты здорово готовишь, – попытался поддержать беседу Стэн. – Ты и по кулинарии доктор наук?
Когда родители отправляли мальчиков сюда, мама рассеянно сказала, что у их двоюродного деда десять ученых степеней. Отец поворчал в ответ: на что, мол, годны эти ученые степени, если его дядя вынужден устраивать экскурсии для туристов, лишь бы сводить концы с концами.
Форд мнение отца не разделял. Он сразу же решил, что, когда станет постарше, получит как минимум двенадцать докторских – по числу пальцев на руках.
– В кулинарии не дают ученых степеней, – поправил Форд брата.
– Вообще-то, дают. Это называется химия пищевых технологий, – возразил Диппер. – Но нет. Просто научился. Это легко, надо только следовать рецепту. Могу дать пару уроков.
На этом он замолчал. Мальчики замолчали тоже: вызываться добровольцами не хотелось, но и сразу отказываться от предложения – тоже: мало ли как дед отреагирует. Тиканье часов звучало особенно громко. Форду казалось, что он слышит, как поскрипывает и шелестит вокруг, вздыхая, дом. Почему-то слова про давние темные дела и собственный разум уже не казались ему такой уж шуткой.
– А... можно мы после ужина посмотрим телевизор? – спросил Стэн в еще одной героической попытке. – Ты какие фильмы любишь, деда? Или дядя? Тебя как лучше называть, деда или дядя?
– Телевизор – лишь бесполезная трата времени, призванная отвлечь нас от осознания конечности нашего существования, – проговорил Диппер ровным тоном. – Но если вы хотите, конечно, можете включить, – он на секунду задумался. – Если включится. Впрочем, у меня были где-то запасные транзисторы...
Форд и Стэн вновь переглянулись.
– Зовите как вам удобнее. И лучше проинформирую вас сразу: у меня есть несколько простых правил, которые вам нужно соблюдать, пока вы живете под этой крышей.
Братья слегка напряглись.
– Первое – не дразните свинью. Это опасно.
– Свинью? – мальчики сказали это хором.
А Форд тут же добавил:
– Ты же сказал, что тут нет других живых существ!
– Второе, – продолжил Диппер с едва уловимой улыбкой, не отвлекаясь на пояснения, – если увидите в лесу или рядом с лесом будку уличного туалета, не пользуйтесь им. Можно провалиться. И заметьте, что я не уточняю, куда. Третье: после полуночи движение по дому прекращается. Меня не волнует, когда вы ложитесь спать, главное, не выходите из комнаты. Сон у меня очень чуткий. Четвертое: доступ к холодильнику свободный, но ужин в семь, и предупреждайте заранее, если опаздываете.
Близнецы выдохнули. Правила были несложные. Не то что отцовские. Если, конечно, то были все правила. Отец иногда придумывал новые, может быть, и Диппер тоже так делает.
А еще они все никак не могли решить про себя: если бы они попали в приключенческий фильм, дядя Диппер был бы злодеем, который маскируется под хорошего парня, или хорошим парнем, который сначала выглядит как злодей?..
– А, и последнее, – дядя Диппер (они оба синхронно решили, что в этот момент он именно дядя) им подмигнул. – Не дразните гномов и не пытайтесь приручить лепрерога.
– Лепре... кого? – тоненько спросил Форд, поправив очки.
– Это у меня слуховой аппарат, а не у тебя, – отозвался Диппер. – Теперь договаривайтесь между собой, кто моет, а кто вытирает, а я пошел чинить вам телевизор.
***
Форд никак не мог заснуть. Ему вообще спалось плохо, а тут еще новое место. Стоны и кряхтения вокруг, которые мерещелись за ужином, как будто заполонили все вокруг. «Место преступления» ворочалось и медленно усыхало. Если этот дом и спал когда-нибудь, то сны ему тоже снились скрипучие.
Стэнли, конечно, спокойно храпел на кровати на другой стороне комнаты. Ему-то было все равно, что в окно заглядывал равнодушный месяц, что где-то за лесом кто-то выл (возможно, собака, возможно, волк, а возможно, и вервольф!), и что в окне мелькали голубые отблески, словно кто-то ходил по двору с фонариком...
Постойте-ка.
Кто-то ходил по двору с фонариком?
Форд подбежал к треугольнику окна и выглянул наружу. Возле дома бродил здоровый светящийся кабан. Размером он был, наверное, с гольф-карт, который Форд видел припаркованным у дальнего входа в хижину. Свин светился ровным голубоватым светом, весь целиком, от пятачка до задорного поросячьего хвостика спиралькой.
Форду захотелось протереть очки, но он знал, что дело не в запотевании: свет был слишком ярким.
– Поразительно, – пробормотал он. – Светящиеся микроорганизмы? Или... магия? Стэн! Стэнли! Просыпайся! – он ткнул брата локтем.
– Бва-а... – протянул Стэн, переворачиваясь на живот.
Форду пришлось пощекотать ему пятку и подергать за волосы, прежде чем Стэн тяжело проморгался, соизволил выглянуть за ним в окно и обалдеть.
Между тем кабан, неспешно обнюхивающий землю, уже вплотную приблизился к лесу. Вот-вот скроется за стволами сосен.
– Пойдем за ним, – прошептал Форд.
– Нарушим правила, – неуверенно проговорил Стэн.
– С каких пор это тебя волнует?
– Кто знает, что дядя Диппер сделает...
Форд понял, что вопреки обыкновению брат прав. Отец мог, например, лишить ужина, или заставить бесконечно писать что-нибудь в тетради, запереть на замок приставку или – хуже всего! – все книжки. Ну или в самых серьезных случаях достать ремень. На такой риск они со Стэном не раз шли, если дело было важным.
Но что сделает дядя Диппер, было неясно. А ну как посадит под замок на все лето? Или позвонит отцу, и тот явится за ними, и уже сам посадит под замок на все лето, только в Нью-Джерси...
Форд бросил взгляд на часы у себя на руке (настоящему ученому часы необходимы!).
– Еще только половина двенадцатого, – сказал он. – Значит, не полночь! И свинью мы дразнить не будем, только проследим за ней.
Этих доводов Стэнли оказалось достаточно.
Дядя Диппер либо еще не спал, либо все-таки спал не так чутко, как сказал: пробирающихся по дому мальчишек он не услышал. Входная дверь отворилась с легким скрипом, и они замерли на секунду. «Завтра смажу», – решил Форд. Он уже догадывался, что эта вылазка будет не последней. (Если, конечно, дядя Диппер не поймает их и не отправит домой в Нью-Джерси).
Вечер встретил зябкой прохладой и неожиданным теплом, поднимавшимся от земли. Земля была теплее воздуха. Стэнли хихикнул, поеживаясь в пижаме, и Форд порадовался, что догадался накинуть куртку. Голубое сияние маячило между сосен на краю леса – может быть, хряк отправился есть шишки? Свиньи едят желуди, но как насчет шишек?
Пригибаясь, словно стараясь спрятаться среди редких проплешин травы, близнецы побежали к лесу.
Свинья будто почувствовала их – пошла дальше. Свет таял между сосен.
– За ним, за ним, за ним, – лихорадочно шептал Стэнли.
Азарт погони разобрал его, он больше не дрожал и даже обогнал Форда. А вот Форду, наоборот, становилось не по себе. Тропинка под ногами едва угадывалась, сосны сомкнулись за спиной. В лесу оказалось значительно темнее, чем на прогалине около хижины, в темноте угадывались только синие блики спереди и бледно-голубая, почти белая пижамная футболка Стэна.
– А может, не стоит? – Форду вдруг пришло в голову одно простое соображение. – Что если он нас заманивает?
– Ну уж нет, ты меня разбудил, теперь до конца, – но Стэнли схватил Форда за руку, словно все-таки немного испугался.
От тепла и шершавойсти ладони Форду стало чуть легче.
Они догнали свинью на прогалине. Здесь темнота сдавала позиции, но светящийся кабан был виден весь до последней щетинки на раскормленной морде. Он стоял около огромного поваленного бревна и копался носом в земле.
Когда мальчики выбежали из леса на край поляны, хряк поднял голову, и стало видно, что ярче всего светятся кругляши глаз. От этого Форду стало совсем жутко, но одновременно разобрало любопытство: все-таки это магия или какие-то естественные причины? Свет передается по капиллярам? В глазах много тонких кровеносных сосудов, может, поэтому?
Кабан хрюкнул, словно поздоровался, и медленно растаял в воздухе.
– Вот дела... – пробормотал Стэн. – Постой, он что, заманил нас в чащу, и мы не найдем дорогу обратно?
– Не может быть, – возразил Форд. – Мы шли-то минут пять. Ну десять. И ни разу не споткнулись, значит, была тропинка.
Страх исчез, осталось только возбуждение от загадки и легкое сожаление, что свинья пропала так быстро.
Отпустив руку Стэнли, он сунулся ближе к бревну. Брат следовал за ним по пятам.
Там, возле бревна, рос маленький «круг фей»: яркие красочные мухоморы пополам с безобидными опятами. А внутри круга кто-то изобразил камешками знак: звезду с хвостом. Между камешками проросла трава и мелкие синие цветочки, но они все равно белели ярко, словно бы даже чуть светились.
– Ух ты, – сказал Стэн. – Комета.
– Комета... – пробормотал Форд.
Ему бы не пришло в голову назвать эту звезду с хвостом кометой – он знал, как выглядят настоящие кометы (каплевидной формы, шлейфы тянутся на миллионы километров) но, наверное, Стэнли прав. В повседневном смысле.
Он протянул руку и приложил свою ладонь – шестипалую и очень темную на фоне белых камешков– к знаку, в тот же самый момент, когда Стэн отчаянно прошептал: «С ума сошел, Шестопал!»
Синий свет вспыхнул снова, на миг объяв его и Стэнли. А потом погас, и среди мухоморов с опятами лежала... книга. Или нет, скорее, что-то вроде альбома с картинками, судя по размеру и формату. На ярко-голубой кожаной обложке красовалась такая же звезда с хвостом из плотной золотой фольги, а вокруг блестели маленькие фигурки, вырезанные уже из серебристой бумаги: механическая рука, ящерица, ковш Большой Медведицы, топорик, еще что-то...
Свечение, охватившее их было, утихло.
– Ух ты, магическая книга! – воскликнул Стэн. – Беру свои слова обратно, клевая идея!
– Возможно, если мы ее коснемся, мы будем прокляты, – пробормотал Форд.
– Если ты не заметил, ты уже ее касаешься, – резонно заметил Стэн.
– Ох, точно, – рука Форда действительно лежала на переплете книжки.
Он потянулся второй рукой, взял альбом и прижал к груди, одновременно ощупывая.
На ощупь и вблизи стало ясно, что это действительно альбом, и что внутри, на железной пружине, куча листов бумаги, самой разной – плотной, похожей на картон, и тонкой, словно обычная тетрадная (но не как бумага для принтера). Некоторые листы держались надежно, другие, кажется, вот-вот готовы были выпасть.
– Пошли быстрей, рассмотришь дома, – сказал Стэн. Потом бесцеремонно схватил запястье Форда и нажал кнопку подсветки на его часах. – Гляди-ка, мы еще успеем до полуночи!
Глава 2. Удивительные приключения Мейсона и Тайрона
...Как-то весной отец научил мальчика проявлять пленку. У отца был древний-древний черно-белый фотоаппарат, как он с гордостью говорил, «еще довоенный – и я имею в виду настоящую войну, а не это безобразие, что творится сейчас». Тяжелая, мозолистая ладонь ложилась в темноте на плечо сына, когда в красноватом свете из воды проступали вроде бы такие знакомые, но в то же время чужие контуры изгороди во дворе, детской, лестницы на чердак...
Почти каждый кадр оказался засвеченным хотя бы частично. Только на одной, последней фотографии, попалась знакомая щербатая улыбка. Сложно не фотографировать лицо, которое почти всегда рядом с тобой.
Мальчик еще не знает, что он будет носить эту фотографию с собой много лет спустя, потому что совершенно забудет, как это лицо выглядело.
Проснувшись, Стэн без особого удивления обнаружил, что Форд храпит на животе поверх одеяла, очки сползли с носа, альбом лежит раскрытым на его подушке, а несколько страниц валяются на полу.
Они начали просматривать его еще вчера вечером, но Стэн повалился спать. А Форд, конечно, не мог не засидеться.
Ну и ладно! Зато теперь Стэн получил альбом в свое распоряжение до тех пор, пока этот снуля не соизволит протереть глаза.
Собрав листы, Стэн стащил альбом с кровати Форда и уселся прямо на полу.
Еще вчера вечером они поняли, что альбом служил черновиком то ли для иллюстрированного справочника, то ли для детской книжки. Так и было написано на титульном листе: «Путеводитель по чудесам...». Дальше страницу оборвали, и оставалось неясным, по каким таким чудесам.
Сперва открытие вызвало у обоих близнецов вспышку разочарования – не магический фолиант, а всего лишь чья-то рукопись. Но разочарование сразу же сменилось азартом и предвкушением, когда обнаружилось, что таинственный автор альбома имел в виду настоящие чудеса. Ну то есть самые настоящие.
На первой же странице каллиграфическим почерком рассказывалось о гремоблине – потомке гремлинов и гоблинов. На второй, правда, об утке с лицом на животе (с примечанием, что из них выйдут замечательные домашние питомцы). Зато на третьей – о телекинетическом амулете невероятной мощи. (И на этом вчера Стэн заснул.)
Теперь он мог рассмотреть четвертую страницу: наполовину оборванный листок, где сверху более размашисто той же рукой было выведено: «План сюжета».
И дальше список, который начинался так: «1. Близнецы (Т. и М.) приезжают в ГФ. 2. Королева гномов влюбляется в М., схватка с гномами! Вентилятор!». И еще несколько пунктов крупным почерком, а в конце подписано: «см. на обороте». Но оборот обычного линованого листочка, словно вырванного из блокнота, был пуст.
Зато на следующем листе была картинка, изображавшая близнецов Т. и М. – абсолютно одинаковых мальчишек с кудрявыми пушистыми шевелюрами. Они стояли в обнимку: один гордо подбоченился, другой размахивает вытянутой рукой. Оба были одеты в свитера с буквами. Тот, что с буквой М., широко улыбался, блестя скобками на зубах. У того, что с буквой Т., на щеке красовался ковш большой медведицы.
Перевернув страницу, Стэн увидел рисунок со зданием школы и несколько строчек текста: «Привет, меня зовут Мейсон, а это мой брат-близнец Тайрон! Он настоящий умник-заумник, зато я никогда не падаю духом. Жилось нам не очень весело, потому что все всегда дразнили Тайрона из-за странной родинки на щеке. Но все изменилось тем летом, когда мы поехали в Гравити-Фолс на лето к нашей тете Энни и научились сражаться с монстрами.»
У Стэна даже в животе похолодело. Он неверяще поглядел на Форда с его задранными на лоб очками, поглядел на шестипалую руку, свешивающуюся с кровати, на стопку книг, которые тот уже успел распаковать из своего чемодана. Настоящий умник-разумник, значит. Дразнили, значит.
И хотя Стэн не мог бы сказать про себя, что он никогда не унывает, да и брекеты он не носил (мама ворчала, что надо бы, но отец сказал, что мальчишке это неважно), все равно эта книжка... или черновик книжки... как-то она уж очень походила на то, что на самом деле происходило с братьями! И находкой они обязаны светящейся свинье!
Не сдержавшись, Стэн радостно заулюлюкал.
– А? Что? – Форд вскочил на кровати, поправляя очки.
– Дети! – раздался женский голос снизу. – Завтракать!
***
Дяди Диппера не было в кухне: вместо него у плиты хозяйничала незнакомая... девушка... женщина? Стэн не очень разбирался в возрастах, да и у толстых людей сложнее определить. Но он решил, что ей не меньше восемнадцати и не больше тридцати.
У девушки были черные вьющиеся волосы, спадающие каскадом до середины спины, доброе смуглое лицо, крючковатый нос и близко посаженные, тоже очень добрые глаза. Мягким голосом она произнесла:
– Мистер Пайнс возится с новой выставкой, так что я вам приготовила яичницу. В ней немного скорлупы, но кальций полезен для ваших костей. И, конечно, бекон! Бекон еще полезнее, чикос.
– Вообще-то бекон канцерогенен, – вздохнул Форд, залезая на стул.
Он выглядел невыспавшимся: чего и стоило ожидать, если ты полночи просидел над магической книжкой!
– Можешь отдать свой мне, – проворно проговорил Стэнли, забираясь на стул рядом с ним. – Бекон – лучшая вещь на свете!
– После детективов, – серьезно согласилась полная девушка, нагружая тарелку Стэна. – Ты понимаешь толк в жизни, чико.
– Я Стэнли, – сказал Стэн, сразу же пихая ломтик бекона в рот (с вилкой он решил не утруждаться). – А это Стэнфорд, он немножко козел.
– А ты немножко павиан, который не умеет пользоваться столовыми приборами, – пробурчал Форд.
– Стэнли и Стэнфорд? – просияла женщина. – Можно я буду называть вас Стэн-1 и Стэн-2?
– Если я буду Стэн-1! – Стэнли выпятил грудь.
– Совершенно исключено! – воскликнул Форд одновременно с ним.
Девушка засмеялась.
– Шучу, шучу. Мистер Пайнс сказал, что вас надо звать Стэн и Форд. Хотя Ли и Форд тоже было бы неплохо, а? Не хотите поменять?
– Не-а, Ли – девчоночье имя, – скривился Стэн. – А тебя как зовут?
– А, извините, я не представилась, – она вновь обернулась к плите и положила яичницу на третью тарелку, для себя. – Привыкла, что все как-то знают мое имя, да, чикос? Меня зовут Рия. Я работаю на мистера Пайнса, помогают ему в магазине.
Поставив свою тарелку на стол, Рия извлекла откуда-то толстую книжку в твердой обложке, раскрыла ее примерно на середине и спокойно погрузилась в чтение, донося яичницу до рта одной рукой. Стэнли наклонился вперед и взглянул на обложку. Истекающие рисованой кровью буквы гласили: «Кровавая баня, или убийство в бассейне».
– А... тут можно читать за едой? – спросил Форд осторожно.
– Да кто ж запретит? – удивилась Рия. – Это же самое вкусное! Правда, мы с мистером Пайнсом не читаем на обеденном перерыве, чтобы не пропустить клиентов, но утром и вечером можно.
Форд просиял и чуть было не спрыгнул со стула, чтобы бежать наверх, за одной из своих книжек. Стэну пришлось поймать его за воротник.
– Ты так будешь есть завтрак целый час, – пригрозил он. – Помнишь, что мы хотели пойти в лес и исследовать... – он запнулся, не желая говорить о волшебном альбоме при Рии. – Всякое.
– Осторожнее в лесу, – сказала Рия, не отрываясь от книги. – Местные комары – ужас.
– Так сильно кусаются? – спросил Форд, который неохотно признал правоту Стэнли и начал торопливо запихивать в себя завтрак.
– Нет, их укусы предсказывают будущее. Только с орфографическими ошибками, – Рия зевнула. – Ужасно раздражает.
– Что ты имеешь... – начал Форд, но Стэн перебил его:
– Только не говори мне, что ты такой же нерд, как дядя Диппер?! Тут что, сплошные нерды?
Форд фыркнул.
– Нет, я даже в компьютерные игры не играю, – успокоила его Рия, перелистывая страницу. – Просто когда много читаешь, начинаешь придираться... о, так и знала, что дезинфектант положил тренер! – и тут же, без паузы. – Кто тут настоящий нерд, так это Фиддс. Ну, вы с ним еще познакомитесь.
***
– Стэн, ты понимаешь, понимаешь, куда мы попали?! – восклицал Форд, размахивая руками.
Они добрались до той же самой полянки с поваленным бревном, куда ходили вчера ночью. Она оказалась совсем рядом с домом, куда ближе, чем им казалось.
– Понимаю, – сказал Стэн. – У меня на руке комариные укусы сложились в слова «КРА ОКЕ». А что у тебя?
– «ФЕРГИСЬ ФРЫС», фигня какая-то, – отмахнулся Форд. – Слушай, тут все магическое! Все! Или научное! Я еще не решил! Хотя нет, это бессмыслица. Все, что существует, можно изучать наукой. Эрго, если магия существует, магия научна! Эрго, тут все научное! Мы попали в рай для настоящих исследователей! Как... как в фильмах про Очень Небрежного Археолога!
Стэн подумал, не поднять ли брата на смех за то, что он опять вставляет в обычную речь латинские слова, но тут же ему пришла в голову куда более соблазнительная мысль.
– Как думаешь, мы найдем где-нибудь сокровище с бриллиантовым черепом?
– Не исключено, – сурово кивнул Форд.
– Улюлю! – воскликнул Стэнли. – Тогда вперед, на поиски приключений!
– Стэн! Никто не говорит «улюлю»!
– Я говорю. Ладно, с чего мы начнем наши «научные изыскания»?
Форд улыбнулся слегка маньячно – у него получалось даже лучше, чем у самого Монтаны Уильямса.
– Я думаю, с гномов, как Тайрон и Мейсон.
– Мейсон и Тайрон, – поправил Стэн. – Мейсон – главный герой, он ведь рассказчик.
– Ты дальше не дочитал, там есть страницы от имени Тайрона, – довольно поправил его Форд.
...Итак, весь первый день они ловили гномов. Это не привело ни к чему хорошему, кроме того, что у Стэнли вылетел еще один молочный зуб, который давно шатался. Гномью королеву они так и не увидели, и Форду так и не удалось сорвать с одного из гномов колпак, чтобы посмотреть, что под ним.
Зато они нашли странный маленький бар в пустом стволе дерева и видели белок с привязанными на спину полицейскими мигалками. Стэн смеялся, как проклятый, а Форд бегал кругами и кричал: «Но зачем?! Это же бессмысленно! Мигалки нужны, когда есть дорожное движение!»
