Текст книги "Издержки профессии"

Автор книги: Варвара Клюева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Клюева Варвара
Издержки профессии

Варвара Клюева

Издержки профессии

Представление о счастье – штука сугубо индивидуальная. Кое-кто считает, будто счастье – объект иллюзорный и недостижимый, вроде линии горизонта. Другие полагают, что счастье вполне можно ухватить за хвост, только ненадолго. Синяя птица, едва оказавшись в руках охотника, тут же превращается в скромного голубя или в сойку, и недавний счастливец, отшвырнув добычу, снова устремляется в погоню. Третьи верят, что счастье награда за земные труды, поджидающая праведника за гробом.

Я отношусь к четвертой категории. По моему авторитетному мнению, счастье достижимо, и достижимо в этой жизни. Пусть ненадолго, зато многократно. Кроме того, мое представление о счастье не меняется в ту минуту, когда я его достигаю. Оно вообще не претерпевает изменений вот уже сколько?.. Ладно, оставим скользкий вопрос о количестве лет. С девятого класса – так будет вполне точно.

Впервые определение счастья меня заставила сформулировать студентка, которая пришла к нам в школу на практику преподавать литературу. Силясь вытравить из нас идеологические штампы, заменяющие нам знания всем гуманитарным предметам, и научить нас думать, она частенько предлагала на обсуждение не литературные, а "вечные" темы. Что такое совесть? Согласны ли вы с утверждением, что добро должно быть с кулаками? Какой смысл вы вкладываете в понятие "счастье"?

Вот тогда-то я и определила для себя ускользающую категорию. Не помню, какие слова я использовала, но идея не изменилась – за это ручаюсь. Представьте себе, что вы находитесь в кругу дорогих, приятных вам людей. И знаете, что вы им тоже приятны. Вам ничего не нужно друг от друга – только присутствие и атмосфера всеобщей благожелательности. Вы сыты, вам тепло и удобно. Позади трудный день, а новый – неизвестно, насколько трудный, наступит еще нескоро. Вы расслабились и лениво треплетесь о чем в голову взбредет, шутите, болтаете... Словом, вам хорошо. Вот это и есть счастье.

Тот вечер подходил под мое определение. Мы – старые друзья и однокашники – собрались, чтобы поздравить Лешу с днем рождения. Правда, сначала Леша брыкался и упирался, пытаясь перенести празднование на выходные – мол, дома в будни у него кавардак и стряпать некогда, но мы, поразмыслив, смекнули, что до выходных далеко и еще неизвестно, какие препятствия возникнут в конце недели. Короче, решено: празднуем у Марка, который без лишних слов согласился предоставить свою квартирку. Принесем выпивку и закуску, кто что захочет, чего-нибудь коллективно настрогаем перед подачей на стол, но без особых заморочек – все свои. А если Леша по-свински упрется и откажется почтить нас своим присутствием, что ж, пусть ему будет хуже. Обойдемся без него.

Леша, сообразив, что от него ничего не требуется, передумал лишать нас удовольствия лицезреть свою благостную физиономию, и вечеринка удалась на славу.

После официального застолья все расползлись со стаканами кто на диван, кто на брошенные на пол матрацы с покрывалами и кожаными подушками-думками и под негромкую музыку предались трепу.

– ...Я пришла в ужас, – подперев голову рукой, рассказывала моя старинная подруга Настя, с которой мы поделили один из матрацев. – По моим подсчетам, такую сумму Колька не смог бы потратить, даже если бы сидел в интернете круглосуточно. Спрашиваю его, на что ушли деньги, – молчит, паршивец. Поделилась своим горем на работе – мне посоветовали запросить провайдера. Так я и сделала... – Она театрально вздохнула и выдержала паузу.

– Ну, не тяни, говори, что показало расследование?

– Что я плачу за картинки с порносайтов. Да, вам смешно! А мне было не до смеха. Ребенку тринадцать лет! Я такой скандал дома учинила – стекла дрожали! А через пару дней решила проверить, есть ли плоды. Приехала домой посреди рабочего дня, тихонько открыла дверь, прокралась в квартиру и вижу: Колька сидит на кухне и бренчит на гитаре. А в его комнате перед компьютером торчит дед и... угадайте, чем занимается? Правильно, любуется голыми тетками. Тут-то все и раскрылось. Раскололся дед, когда я его с поличным поймала. Это он все время порнографией баловался. И знаете, о чем они меня с Колькой умоляли? Чтобы я бабушке ничего не рассказывала!

Тут, понятно, все дружно принялись критиковать современную молодежь.

Майку довели до белого каления две восемнадцатилетние девицы, ее сотрудницы. Каждое утро, приходя в контору, они начинают бурно обсуждать, как и с кем провели вечер накануне. Даже если провели его в общей компании. "А я ему..." "А он мне..." "А ты что?" "Да ты что?!" Обсосав каждую подробность и всласть нахихикавшись, девицы по очереди набрасываются на телефон и излагают все то же подружкам, работающим в другом месте. К концу дня тема, наконец, исчерпана, и девицы принимаются обсуждать планы на грядущий вечер. И так каждый день.

Православного Вагана не на шутку разозлил некий молодой журналист, коварно втирающийся в ряды верующих, а потом выливающий ушаты грязи, разбавленной полуправдой, на Московскую патриархию.

Прошка, который в универе был первым сачком и двоечником, жаловался на беспросветную тупость нынешних студентов:

– Принимал я намедни в институте экзамен по методам матфизики. И знаете, какой вопрос задавал "на тройку"? Сажусь рядом, отвечать по билету не прошу, а тыкаю в лист с изложением темы и говорю: "Так, вижу, у вас тут записано уравнение Штурма-Лиувилля. (Или полином Лежанра, не суть.) Покажите мне где?" Смеетесь? А они в восьми случаях из десяти пялятся на меня, как баран на новые ворота, а потом показывают на первую попавшуюся формулу.

Прошка еще немного помуссировал тему тупости, а потом завел любимую песню "Укатали Сивку крутые горки". Дескать, и доклад к конференции нужно готовить, и отчет по гранту писать, и новый курс к следующему семестру планировать, и компьютер менять, и статью сочинять. А времени ни на что не хватает. Эту песню я давно выучила наизусть, поэтому встала, чтобы налить себе новую порцию коктейля, и переключилась на Настю.

– Как у тебя дела?

Настя у нас большой человек – директор фирмы, подвизающейся на ниве политического пиара. Она меланхолично взяла у меня из рук мой бокал, отпила глоток и со вздохом призналась, что дела у нее неважнецкие. Она до смерти устала от своей работы и хотела бы ее сменить. Политический пиар – штука грязная и опасная. Постоянные скандалы, разборки с конкурентами того или иного политического лидера, которого "ведет" фирма, наезды со стороны прокуратуры. Настя с двумя своими высшими образованиями, степенью и большим опытом работы на разных должностях от главного бухгалтера до директора легко могла бы найти себе спокойное руководящее местечко в какой-нибудь торговой фирме. Или в производственной, или в фирме услуг – ей все равно. Собственно, место она уже подыскала и даже написала заявление об уходе. Но мужик, на которого она пашет, не желает ее отпускать. Грозит. Говорит: "С твоей должности не уходят, с нее уносят вперед ногами".

Заболтавшись, мы упустили нить общего разговора, но, уловив слово "убийство", я насторожила ушки. Как собака на свист.

– ...из нашего подъезда. Правда, я его не слишком хорошо знал, рассказывал Петр, мой старый друг и молодой литагент. – Пару раз обменялись несколькими фразами, поджидая лифт.

– Что я слышу, Петро? У тебя в доме кого-то прикончили, а мне до сих пор ничего не известно? Тоже мне, литагент называется! Я мечусь в поисках сюжета, а он...

– Поставка автору сюжетов в обязанности литагента не входит, невозмутимо отбрил меня Петро.

– С сегодняшнего дня входит. Я включаю в наш договор новый пункт.

– Только с соответствующим увеличением моего прорцента, – уточнил мой бескорыстный друг.

– Ладно, потом обсудим. Ты пока рассказывай. Только подробнее и с самого начала, а то я половину пропустила.

– Да я только начал. Дней десять назад в нашем подъезде убили мужика с четвертого этажа...

– С пятого, – поправил Прошка.

– С четвертого, – не согласился Петро.

– С пятого, – уперся Прошка.

– С четве... А ты откуда знаешь? – подозрительно поинтересовался Петя.

– Я... – Прошка вдруг осекся и суетливо потянулся к бутылке. – Кому еще налить?

– Так-так! – зловеще произнесла я, протягивая ему стакан. – По-моему, леди и джентльмены, мы с вами ненароком вычислили убийцу.

Аудитория заметно оживилась.

– Вот так номер!

– Прошка, да ты, никак, по ошибке ухлопал не того?

– Как же ты так оплошал?

– Ты что, в лицо его не знал?

– Тебя наняли, да?

– Глупости! Нужно быть последним идиотом, чтобы нанять такого раздолбая для такого деликатного дела!

– Это НАМ известно, что Прошка – раздолбай, а постороннему заказчику откуда знать? Старший научный сотрудник, кандидат физматнаук, без пяти минут доцент...

– Ага, самые подходящие характеристики для наемного убийцы!

– Прошка, хоть нам-то ты можешь открыть, с какого бодуна подался на старости лет в киллеры?

– Тут-то как раз все ясно. Попробуй сам прожить на зарплату научного работника и преподавателя!

Прошка упорно отмалчивался.

– Ладно вам, – сказал Ваган, вспомнив о христианском милосердии. – Не будем смущать человека. Не волнуйся, Прошка, ты среди друзей. Твоя тайна умрет вместе с нами.

– Так-то оно так, – задумчиво выдал Ботя. – Но где гарантия, что она не умрет слишком скоро? В профессии киллера есть свои издержки. Например, ее представителей не принято расспрашивать об успехах и достижениях или, наоборот, о проблемах. Вы же, насколько я вас знаю, каждый телефонный разговор с Прошкой отныне будете начинать с вопросов: "Ну, многих ухлопал за прошлую неделю? А как процент убитых по ошибке – падает?"

– Думаешь, ему будет неприятно? – усомнилась я. – Прошку хлебом не корми, дай только на жизнь пожаловаться. Спорю: он и проговорился-то нарочно...

– Что?! – вскинулся Марк. – Ты хочешь сказать, что я теперь буду вынужден часами выслушивать его откровения о недобитых мафиози, форс-мажорных обстоятельствах и неоплаченных заказах? Ну уж нет! Предпочитаю участь жертвы.

– Мало ли что ты предпочитаешь! В данном случае в расчет идут только Прошкины чувства. Киллер-то у нас – он!

– Это еще не значит, что он получил право надо мной издеваться!

– Друзья, друзья! Не горячитесь, – вмешался Ваган, который в отсутствие Генриха (они с Машенькой и отпрысками застряли в одном буржуинском университетском городке) исполнял роль миротворца. – Мне кажется, вы упускаете из виду уникальность нашего с вами положения. Нам крупно повезло. У каждого есть знакомые, которым посчастливилось иметь в числе близких друзей хорошего врача, или зуботехника, или парикмахера. Но кто из них может похвастать дружбой с настоящим киллером? А между тем, его услуги наверняка пригодились бы очень многим. Подумайте сами, неужели мы не найдем применения его талантам?

– Я бы не рискнул положиться на Прошкины таланты, – проворчал Петро. Благо пример у меня перед глазами.

– Добрее нужно быть, Петя, – назидательно сказала Настя. – Вечно вы придираетесь! Не боги горшки обжигают. Прошка у нас новичок. Кто знает, каких вершин он достигнет впоследствии?

– Вот когда достигнет, тогда и поговорим.

– Разумно, – одобрил Ваган. – Но я готов рискнуть. Очень уж достал меня этот журналюга! Ну, тот, что под Московскую патриархию подкапывается. Прошка, могу я рассчитывать, что ты по блату заломишь не слишком высокую цену?

– Не можешь! – отрезала я. – Прошка за лишнюю копейку удавится.

– Не думаю, – возразил Ботя. – Только не в данном случае. Ты забываешь, Варвара, что наша осведомленность дает нам кое-какие преимущества в торговле.

– И ты станешь шантажировать лучшего друга? – спросила я с интересом.

– А что делать? – Ботя пожал плечами. – Я не настолько хорошо зарабатываю, чтобы позволить себе быть щепетильным.

– Прошка, дорогой, ты ведь не возражаешь, правда? – спросил Ваган. Прошка угрюмо молчал. – Вот и чудненько! Дамы и господа! Предлагаю вам делать свои заявки. Дамы, прошу вас! Настенька, мы вас внимательно слушаем.

– Я не прочь избавится от хозяина. – без долгих раздумий объявила Настя. – То есть от владельца фирмы, где я работаю. Этот боров посмел мне угрожать!

– Скотина! – прокомментировал Ваган, достал из кармана блокнот и ручку с золотым пером и что-то там начертал. – Заявка принята. Ты ведь позволишь мне вести записи, дорогой? – обратился он к Прошке. Прошка молчал. Спасибо, я всегда мечтал поработать твоим секретарем. – Майечка, дорогая, ваша очередь.

– А можно заказать сразу двоих? – поинтересовалась Майка. – Боюсь, если убить только одну из этих девиц, вторая сживет меня со свету, обсуждая убийство по телефону.

– Ну, Майя, тебе палец в рот не клади! – возмутился Петро. – Совесть надо иметь! И так по блату заказ делаешь.

– Ладно, – вздохнула Майка. – Тогда мне нужно подумать. Решить, какая из двух меня больше бесит. Вы пока продолжайте.

– Варвара?

– У меня слишком много кандидатур. Глаза разбегаются. Я тоже пока подумаю.

– Петя?

– Я все-таки предпочитаю подождать, посмотреть, справится ли Прошка с первыми поручениями. Если справится и уконтрапупит не больше двух случайных прохожих, тогда и станет ясно, можно ли на него положиться.

– Похвальная осторожность. Но помни: кто не рискует, тот не пьет шампанского. Ведь Прошку где-нибудь в процессе могут и повязать. Леша? О, позор мне! Как же я мог забыть про нашего юбиляра! Лешенька, Прошка непременно прикончит твоего избранника вне очереди. Давай, дорогой, заказывай!

Леша отрицательно помотал головой.

– Я – пас. Мне никто жить не мешает.

– Леша! – возмутилась я. – Опять ты портишь людям праздник!

– Не будь свиньей! – подхватил Марк.

– Минутку! – вмешался Ваган. – Я бы не стал настаивать. Дело-то деликатное. Допустим, вынудите вы сейчас Лешу назвать неугодное ему лицо, а кто поручится, что он потом не будет терзаться угрызениями совести?

– Леша?! Терзаться? – удивилась я.

– Исключено! – подтвердил Марк.

– И тем не менее, и тем не менее... Не лучше ли предоставить Лешино право голоса Майе? И Леше спокойнее, и Майе не мучиться перед выбором.

Мы с Марком почесали в затылке и согласились:

– Ладно, коли так...

– Звучит разумно.

– Ботя, твое слово.

– Собственно, я бы хотел заказать целый коллектив. – И Ботя назвал популярную музыкальную группу. – Но раз вы настаиваете на поштучных заказах, придется ограничиться солистом. – Он посмотрел на меня, потом на Марка. – Вы уверены, что не хотите уступить мне свое право заявки? Честное слово, если я еще хоть раз услышу какой-нибудь их тошнотворный хит, меня хватит удар!

– Чему быть, того не миновать, – сказал Марк философски. – Если ты истребишь солиста или, тем более, целую группу, их хиты будут крутить по всем каналам без перерыва.

– Типун тебе на язык! – испугался Ботя. Потом подумал и решился. – Ну и пусть! Долго это не продлится, а я хоть моральное удовлетворение поимею.

Ботин заказ навел меня на блестящую мысль. Я выберу Собакину! Собакиной в нашем кругу называли одну, с позволенья сказать, детективистку, чьи, с позволенья сказать, творения в последние годы буквально захлестнули книжные прилавки. Нужно сказать, что честь изобретения псевдонима "Собакина" принадлежит известной писательнице Виктории П. Правда, Виктория использовала его не для конкретной графоманки, а в обобщенном смысле. "Опять всяких Собакиных читаешь?" – спрашивает ее герой героиню, подразумевая, что героиня опять соблазнилась бредом собачьим очередной горе-детективистки. Естественно, когда на свет Божий выползла чемпионка среди Собакиных и начала метать свои опусы, как лосось икру, почетный титул навек закрепился за этой особой.

– Марк, ты готов огласить свой выбор? – спросил Ваган.

– Давно. Прошка, ты должен избавить мир от Собакиной.

– Так нечестно! – вскричала я. – Ты увел ее у меня из-под носа!

– Надо было быстрее шевелить мозгами. Тебе уже предлагали высказаться.

– Марк, не вредничай! Уступи Собакину мне. Никогда не поверю, что ты пострадал от нее больше меня! По ее милости в окрестностях моего дома не найдешь ни одного приличного детектива. Все лотошники словно с ума посходили – заказывают только Собакину и компанию. Мне приходится по два раза в неделю в Олимпийский мотаться. Да и там нормальных детективов все меньше и меньше. Кому охота ломать голову, плести тонкую интригу, придумывать умных, обаятельных и, главное, достоверных героев, если можно состряпать полную чушь, доверить расследование абсолютно неправдоподобной идиотке, назвать это ироническим детективом и огрести кучу денег?

– Я что-то не понял, Варвара, зачем ты меня агитируешь? Я с тобой полностью согласен: Собакину нужно остановить. О чем мы спорим?

– О правах на заказ. У меня их гораздо больше, потому что она нанесла мне более серьезный ущерб. Ты читаешь детективы только время от времени, а я – постоянно.

– Зато тебя не вынуждали выступать в ее замечательной радиопередачке!

– В чьей передачке? У Собакиной есть своя программа?

– А то! Она не упускает ни одного шанса себя разрекламировать. Сделала радиопрограмму про детективы и приглашает туда кого пожелает. И я, как главред издательства, вынужден там появляться. После этого ты еще будешь утверждать, что тебе нанесен больший ущерб?

– Так послал бы ее к черту!

– Не могу. Меня директор со свету сживет. Издательство маленькое, нам бесплатная реклама не повредит и даже необходима. Без нее мы просто не сведем концы с концами.

– Ладно, уговорил, – сдалась я. – Пусть Собакина числится за тобой. Я не знала, что у тебя с ней личные счеты. А я тогда соседку Софочку закажу.

– Принято! – Ваган торжественно поставил точку, навинтил на ручку колпачок, убрал ее в карман, а блокнот придвинул Прошке. – Извольте ознакомиться, маэстро. Дамы и господа! Предлагаю выпить за успехи нашего друга!

Мы дружно повставали с мест, протягивая ему пустые бокалы. В комнате стало шумно. Все смеялись и говорили одновременно. Молчал только Прошка. И вид у него был очень унылый. Мне вдруг стало его жаль. Весь вечер развлекаемся за его счет, а беднягу, возможно, терзает, какая-то тяжелая мысль. Почему он тогда так внезапно осекся и замолчал? Не потому же, в самом деле, что проговорился! Наверно, вспомнил о чем-то неприятном, но промолчал, не желая портить нам веселье.

– Ты чего такой грустный, Прошка? – ласково спросила я.

Все притихли и уставились на героя дня.

Прошка тяжело вздохнул и обвел нас скорбным взглядом.

– Мне статью надо писать, доклад готовить, на семинаре выступать, план по новому курсу составлять, компьютер покупать... Где ж я вам найду время еще и на это?

И он кивнул на блокнот.

01.04.2003