Текст книги "Принцип субординации (СИ)"

Автор книги: Валерия Вайер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

Даже когда она услышала довольное «А вот и наша золушка», она сдержала любопытство и не открыла глаза, потому и не видела, как вконец озверевший Субботин подрезает Олега, заставляя того съехать на обочину.

Только когда хлопнула водительская дверь, она распахнула глаза и увидела разговаривающих мужчин: всегда невозмутимого Олега Павловича и активно жестикулирующего Андрея. Что именно говорилось, Ольге было неинтересно, гораздо важнее казалось выбраться из этой ситуации, сохранив лицо. Хотя, какое там лицо можно было сохранить после того, как на глазах у стройбригады ее сначала привез один мужик, а следом другой потащил в свою машину. Наверняка разговоров будет – и за год не отмоешься. Но все же ей очень хотелось, чтобы, по крайней мере, у одного конкретного человека было о ней хорошее мнение.

Открылась дверь с ее стороны, и все те же наглые замовские руки вытащили ее из машины и потянули в сторону Олега.

– Вот, – заключил Субботин, останавливаясь перед братом. – Забирай, и чтоб пока не разберетесь, не возвращал.

– Андрей, что вы себе позволяете? – пискнула девушка, потирая запястье, и взглянула на стоящего перед ней мужчину.

Олег смерил ее равнодушным взглядом и улыбнулся краешком губ.

– Ольга, садитесь в машину, – приказ, заставляющий повиноваться безоговорочно только потому, что был произнесен тихим беспристрастным голосом.

И Ольга послушно села, наблюдая, как мужчины молча пожимают друг другу руки и расходятся. Почему-то почувствовав себя вещью, которую только что вернули хозяину, Ольга с трудом удержалась, чтобы не выпрыгнуть из машины. Ее остановила собственная рациональность, а может понимание, что ее все равно вернут на место. Как бы далеко она не успела убежать.

Теперь с обреченной ясностью, она поняла, что всю свою жизнь боялась именно этого – положения бессловесной вещи, а вовсе не места очередной жертвы природного обаяния человека, глядящего на нее сквозь лобовое стекло.

Не говоря ни слова, Олег сел в машину и так же молча довез ее до собственного дома.

Странный поступок с точки зрения хозяина, ведь она была на сто процентов уверена, что ее отвезут в гостиницу. Но ее отпускали. Или давали выбор. Или просто возвращали за ненадобностью.

– Завтра у вас тяжелый день, Ольга, – услышала она, когда уже потянулась к замку, и обернулась, ловя напряженный взгляд. – Ваше вступление в должность. Постарайтесь соответствовать.

– Как? Уже? – нахмурилась она, не понимая, когда генеральный успел решить все организационные моменты.

– Деньги решают не все, но многие вопросы, Ольга, – как-то печально усмехнулся генеральный и добавил уже деловым тоном. – Собственником является Андрей – он уже оформил пакет. Так что вы, Ольга, теперь полностью выходите из моего подчинения.

От этой новости внутри словно что-то оборвалось. Появилось ощущение, словно ее бросают, избавляются, как от ненужной вещи.

Словно во сне она покинула салон автомобиля, даже не удосужившись попрощаться с его хозяином, и побрела в свою квартиру.

Забыться. Потеряться. Напиться. Можно в произвольном порядке, но непременно исполнить все пункты.

Плакать? Зачем? Завтра ее представляют, а сегодня в холодильнике еще есть шампанское, значит, нужно праздновать, а не плакать.

Сбрасывает туфли где-то возле двери.

Не удосужившись переодеться, хватает бутылку, словно спасательный круг, открывает и пытается пить прямо из горлышка.

Заливает платье и пол струящимся напитком и только тогда понимает, что нужно взять стакан. Потому что не уверена, что хрупкий бокал сумеет пережить ее «праздник».

После первого стакана голова наполняется легкостью. Ольга позволяет себе сбросить платье прямо там, на кухне, и переодеться в уютный халат.

Усаживается перед телевизором, оставив шампанское рядом на столике.

Щелкает каналы, пытаясь найти что-то соответствующее настроению – кажется арт-хаус будет в самый раз.

Увлеченная комментированием меняющихся картинок, не замечает, когда шампанское заканчивается. Это огорчает и заставляет искать ему замену.

Замена находится в виде бутылки коньяка, припрятанной ею в свое время на случай внезапных гостей, но так как гостей не предвидится, она решает истощить свой скудный запас алкоголя.

Удивленно отмечает, что после шампанского горечь в коньяке совсем не чувствуется. А после стакана коньяка – не чувствуется даже запах. И картинка на экране почему-то стремительно уплывает, не позволяя себя комментировать.

Но она еще успевает услышать звонок в дверь и, спотыкаясь о разбросанные вещи, изо всех сил устремляется к двери.

Смотрит в глазок, но, увы, он тоже дает нечеткую картинку, и тогда она изрекает глубокомысленное: «Кто?»

Ответа не слышит, но, тем не менее, открывает дверь.

Долго разглядывает мужские ботинки, брюки, пиджак… Поднимает глаза, чтобы увидеть лицо стоящего перед ней человека и снова жалуется на нечеткость изображения.

– Ольга, вы с ума сошли… – кажется, что-то в этом духе изрекла картинка в пиджаке, прежде чем подхватить шатающуюся от непонятно откуда взявшихся на лестничной клетке порывов ветра.

О том, что было дальше, она не вспомнит даже под пытками, но наверняка утром пожалеет, что вообще открыла дверь.

***

Утро началось со звонка будильника, головной боли и намертво склеенного рта. Да и глаза, в общем-то, не особо хотели открываться.

В целом, состояние было довольно тяжеловесным, удручающим и вообще, неприемлемым для любой ситуации.

Черт, у нее же сегодня парадный выход…

Ольга застонала, понимая, что так просто из похмельного синдрома выбраться не получится и, перевернувшись на бок, попыталась встать с постели.

И тут же рухнула обратно, ударившись о подушки. Во всяком случае, соприкосновение гудящей головы с пуховыми облаками сегодня казалось именно ударом.

– Болит? – услышала над ухом ровный голос.

– Болит… – ответила, не задумываясь. Опомнилась, вскинула голову и тут же пожалела об этом, почувствовав боль. Хотя, боль – не самое страшное, что она обнаружила сегодня, гораздо страшнее было увидеть в своей постели Олега Павловича.

– Мы не спали, – тут же ответил он, поняв по округлившимся глазам, какой именно вопрос больше всего интересует сейчас девушку. Позволил ей сделать благодарный выдох и добавил: – Хоть вы и предлагали.

– Че-е-ерт, – только и могла проговорить Ольга, пытаясь накрыться подушкой, чтобы не видеть причину своего позора. Она предлагала, а он отказался – ну не дурацкое ли положение, а?

– Ольга, хватит прятаться, научитесь принимать ответственность за свои поступки, – снова раздался недовольный голос, и девушку лишили укрытия, забрав подушку. – Я же предупредил вас вчера.

Ольга неохотно встала, но скорее понимая, что другого выхода у нее нет, чем уступая властному напору, и на ватных ногах поплелась в ванную. Там чередование горячей и холодной воды и простая чистка зубов смогли сделать из разваливающего кома мышц и костей что-то напоминающее человека.

На выходе ее ждал одуряющий кофейный запах, заполонивший, кажется, весь подъезд.

– Кажется, я переборщил с кофе, – смущенно проговорил Олег Павлович, с сомнением глядя в наполнившуюся чашу кофеварки.

Но, кажется, даже изрядно полегчавшая пачка не настолько удивила Ольгу, сколько сам факт проявления подобной заботы. И все-таки на всякий случай она решила вскипятить еще и чайник.

Найдя в аптечке аспирин и выпив сразу две таблетки, Ольга сделала кофе из приготовленного Олегом Павловичем концентрата, просто добавив в чашки кипятка.

Потягивая сейчас горячий напиток, приготовленный по новому рецепту, и не без удовольствия отмечая, что боль понемногу отступает, Ольга в свой чемодан заметок положила еще одну – о крайней неспособности некоторых людей к кулинарии. Хотя приготовление кофе в кофеварке сложно было назвать кулинарными способностями. Зато теперь было понятно, почему Олег ее похвалил вчера.

А через час она даже выглядела так, словно и не было вчера шампанского с коньяком, только упорная сухость во рту заставляла постоянно облизывать губы и тянуться за минералкой.

– Начинаем в одиннадцать, как и было задумано, – смерив Ольгу критическим взглядом, поведал Олег Павлович, нажимая кнопку вызова лифта. – В администрацию едем на три. Так что к тому времени должны совсем отойти. В семь неофициальная часть, на которой тоже придется присутствовать, – снова оценивающий взгляд, и тяжелый вздох. – Хотя, кто ж вас остановит…

Ольга, уже подумавшая было обидеться на такое замечание, но вовремя вспомнила, что человек, произнесший его, провел ночь возле ее приклеенного алкоголем к кровати тела, а утром даже приготовил паршивейший в ее жизни кофе. Это позволяло ему говорить даже больше.

Единственное, что ее немного смущало, это почему он все-таки не воспользовался ее предложением, сказанном в пьяном угаре? Побрезговал? Неужели она была настолько невменяемая?

Поймала себя на том, что напряженно рассматривает его лицо и шею, очевидно, пытаясь найти там явные признаки своего вчерашнего «предлагания».

– Вы, кстати, заснули вчера, – словно услышав ее мысли, произнес Олег Павлович, входя в лифт. – Так что можете считать, что с честью вышли из положения.

И эта фраза сделала ее день. Он не отказался! Правда, потому что не успел, но все же! Так что Ольга и правда могла считать себя сохранившей лицо.

Ужасно хотелось спросить: «А если бы не заснула?» – но понимая, что это уже будет походить не на простое любопытство, она ограничилась загадочной полуулыбкой и кивком головы.

Эта улыбка сопровождала ее весь день.

И перед официальной публикой, сыплющей фальшивыми приветственными фразами и ленивыми аплодисментами в ответ на ее короткую речь.

И перед мэром, скользившим сальным взглядом по ее фигуре и чрезмерно долго пожимающим ее руку своими потными ладонями.

И уже вечером, когда тон мероприятий сменился на менее официальный, но вовсе не позволяющий расслабиться из-за безмерного количества желающих выразить свою признательность лично и желательно в приватной беседе.

Спасало только то, что Олег всегда был рядом и, при малейшей попытке увести Ольгу, с неизменным постоянством клал ладонь ей на талию и, извиняясь перед собеседником, сообщал, что она еще не представлена очередному высокопоставленному гостю. Почему-то совершенно не заботило то, как выглядит со стороны подобное покровительственное поведение ее теперь уже бывшего шефа – похоже, только сейчас Ольга смогла примирить собственные принципы и желания.

– Хочешь уйти? – в очередной раз представив девушку какому-то чиновнику, проговорил Олег приближаясь слишком близко к ее щеке, обдавая теплым дыханием кожу, заставляя каждую клеточку тянуться к нему навстречу. – Дальше можно и без нас.

Она не сразу смогла что-то ответить, слишком пораженная собственной реакцией на нечаянную ласку, и смогла только кивнуть, надеясь, что ее реакция не оказалась слишком заметной. С трудом, нехотя, но она все-таки признала, что человек, находившийся рядом с ней сегодня, а в обычное время – на расстоянии, волновал намного больше, чем это позволено деловым этикетом. Волновал… Старомодное, но слишком емкое слово. Не просто нравился, не просто вызывал желание, а именно волновал. Заставлял сердце биться на грани порога его возможностей и вызывал во рту чувство жажды, от которой не спасало ни шампанское, ни обыкновенная вода. Вынуждал кожей чувствовать свое присутствие и ощущать разливавшийся по телу жар. Будоражил. Взывал отбросить условности и идти следом. Туда, куда позовет.

Как зачарованная она покинула зал, вместе с одурманивающе действующим на нее мужчиной. Странно, что она до сих пор чувствовала волну дрожи, проходящей по телу, если он нечаянно прикасался к ней, помогая сойти по ступенькам. В короткий миг, когда мужчина ненадолго отпустил ее руку, чтобы открыть перед ней дверцу машины, Ольга поняла, что они уже на улице, и тут же вынуждена была занять место в салоне автомобиля, где все малое пространство будет занято одним человеком – тем, в присутствии которого ее мозг отказывался работать.

И снова все повторятся – косые взгляды и сжатые коленки, промашки мимо рычага коробки передач и струящаяся горячая волна, накрывающая все тело. Разговоры? Слов не было – только обволакивающее тягучее электричество, заполнившее пространство для двоих. И город, сменявший ярко освещенные улицы темными переулками, прятавшими друг от друга двух людей, сидящих на соседних сидениях.

– Приехали… – в темноте, освещаемой только подсветкой панели приборов, прозвучал хриплый мужской голос, заставив Ольгу пожалеть о том, что она живет слишком близко, непозволительно близко, всего в нескольких минутах езды от ресторана. И почему она не поселилась за городом, как все нормальные люди? Ужасно хотелось придумать причину, чтобы продлить сегодняшний вечер, но кроме банального приглашения на кофе в голову ничего не пришло.

– Зайдете? – робко спросила, так и не договорив предложение до более-менее приличного варианта.

– На кофе? – фыркнул в ответ мужчина. – Приглашаете?

– Ну… да, – черт-черт-черт, ну, когда она научится невозмутимости? Почему у нее не получается откровенно соблазнять?

– И напоите кофе? – голос собеседника стал приобретать саркастическую окраску, что еще больше ввело Ольгу в смятение.

– Напою… – ответила она, быть может, не вполне уверенно из-за странной реакции Олега Павловича.

– Даже не сомневался… – вздохнул мужчина, очевидно понявший всю безнадежность ситуации, в которую попал. – Так, ла-адно, – решительно произнес он, очевидно придумав собственный план.

Тут же щелкнули дверные замки, прекращая путь к отступлению, снова был повернут ключ в замке зажигания, и машина, резко развернувшись, выехала со двора на дорогу.

Почему-то понимание, что ее банально увозят, не испугало девушку. Она скорее обрадовалась такому положению вещей. Во всяком случае, хитрый прищур глаз и попытка прикусить постоянно расползающиеся в улыбке губы, вовсе не говорили о страхе или недовольстве. Ее похищали. Ну, почти похищали. И ей это нравилось. Ольга покосилась в сторону водителя, пытаясь понять его настроение.

– Что же вы не возмущаетесь, Оля? – напряженно произнес он, глядя на дорогу, когда они снова оказались на центральной улице. – Не кричите. Не зовете на помощь? Я ведь так могу решить, что вы заранее на все согласны. Не боитесь?

Она замотала головой, поспешно пытаясь убедить мужчину, что и правда, не боится, хотя тон беседы ее несколько напрягал. Ну, не предложит же он ей что-то сверх неприличное, в конце концов, он же не маньяк-извращенец какой-то?! Или маньяк?

– Куда вы меня везете? – чувство опасности подоспело вместе с последним вопросом как раз, когда Ольга заметила, что они проехали последний перекресток, ведущий в спальный район. Дальше – пустынная трасса с двойной сплошной. Куда, черт побери, он ее везет? В лес?

– Увидите.

Она могла бы заметить жуткую ухмылку Ганнибала Лектора, готовящегося к расчленению ее прохладного трупа, но, увы, было слишком темно, и воображение дорисовало еще и оскал Хищника. А минут через пятнадцать, когда они выехали на грунтовую дорогу, по обе стороны которой был непроглядный лес, Хищный Лектор уже не просто скалился, а готовил столовые приборы для скорой трапезы. И в этот раз тишина вовсе не настраивала на романтический лад. Да и на какой лад может настроить дорога без асфальта?

Поэтому когда перед машиной неожиданно возникли металлические ворота, Ольга удивленно захлопала глазами, пытаясь понять, не привиделось ли ей это.

– Приехали, можно выходить, – весело проговорил Олег, глуша мотор посреди лужайки. – Обещаю, что не буду трогать маленьких девочек без их разрешения.

Ольга все еще ошарашенная тем, что оказалась вовсе не в непроглядном лесу, а во дворе загородного домика, даже не нашла в себе силы обижаться на сарказм.

– Где мы? – она вышла на воздух и попыталась оглядеться.

– В десяти километрах за городом, – ответил Олег, направляясь в сторону дома. – Так что, если вздумаете бежать, лучше предупредите меня, а то заблудитесь.

Ольга поджала губы, недовольная таким замечанием, но двинулась следом за мужчиной.

– Когда-то здесь был поселок, – продолжал мужчина, открывая дверь, – но отсутствие перспектив и близость города сделали свое дело. Так что теперь поселка нет, – одним движением руки был включен свет в прихожей, – но я успел выкупить этот участок.

– Не слишком выгодное капиталовложение, – с видом знатока заключила девушка, оглядывая просторную прихожую, в которой, похоже, вот уже больше месяца никто не появлялся. Во всяком случае, слой махровой пыли на темной тумбе у входа имел не меньше, чем месячную историю своего существования.

– Это вы зря, – Олег Павлович не разделял ее скепсиса, а вместо этого деловито прохаживался по комнатам, проверяя наличие там света, а в кухне и ванной – еще и воды. – Вы еще главного не видели, – сказал он, улыбаясь, когда кран в ванной вместо ржавой мути начал выдавать чистую воду, – пойдемте, покажу.

Почему-то Ольге совсем не хотелось куда-то идти и выдавать восхищенные комментарии по поводу каких-то открытий владельца дома, но так как больше ничего не оставалось, пришлось отправляться вслед за энтузиастом.

Мужчина вывел ее во двор с другой стороны, и только тогда Ольга поняла, почему Олег считал вложение денег выгодным. За домом метрах в ста находилось озеро – огромная темная гладь, отражавшая бликами лунный свет. И даже если вода там была непригодной для купания, приходить на его берег можно было только для того, чтобы полюбоваться. Было удивительно странно ощущать некое подобие ностальгического трепета при взгляде на окруженную плотной стеной леса воду, словно прикасаешься к чему-то древнему и запретному, однажды его лишившись. И почему-то странно было поймать себя на мысли, что хочется, чтобы стоящий рядом мужчина чувствовал то же самое.

– Вы так смотрите, будто впервые видите воду, – лукаво улыбнувшись, Олег посмотрел на Ольгу. – Пойдемте, я вас познакомлю.

– С кем? – не поняла она, вкладывая ладошку в протянутую руку, чувствуя, как при этом по коже пробежали маленькие искорки, разогревающие ладони.

– С озером, – невозмутимо ответил Олег, увлекая девушку за собой. – Вы же еще не знакомы.

– Издеваетесь… – наконец, догадалась девушка, и даже попыталась протестующе остановиться. Но куда там? Заполучив ее руку, мужчина, практически буксировал ее к воде, и Ольге ничего не оставалось, как идти следом.

– Вот мы и пришли, – произнес мужчина, едва они взошли на деревянные мостки. – Оля, знакомьтесь, это озеро.

– Прекрасно… – девушка нахмурилась, понимая, что над ней сейчас просто смеются, и снова попыталась высвободиться. – Олег Павлович, может, отвезете меня домой?

Не выпуская ее руки, мужчина повернулся в ее сторону:

– Э, нет, Оленька, это мы уже проходили, и знаете, мне не понравилось.

С трудом поняв, о чем идет речь, Ольга возмущенно фыркнула и снова решила протестовать, но этот бунт закончился, так и не начавшись, когда она увидела, что Олег методично неспешными движениями разувается и расстегивает рубашку.

– Что вы делаете? – непонимающе уставилась она на мужчину.

– А на что это похоже? – в темноте блеснула белозубая улыбка, и одновременно Ольга услышала характерный лязг металлической пряжки ремня. В тот момент самой умной мыслью показалось ей зажмуриться, что она и поспешила сделать. И только когда следом за этим послышался совсем уж неприличный в ее понимании бултых, она вспомнила, что ведет себя довольно глупо по меркам девицы ее возраста и положения. Ну, что, в конце концов, в своей жизни она еще не видела? Только купающегося в нескольких метрах от нее Олега Павловича. И то при лунном свете, так что все неприличное было скрыто в темноте. Она только могла догадываться по отраженному от поверхности кожи свету, что сейчас мужчина стремительно уплывает от берега.

Почему-то в душе поднялась волна раздражения такой его выходкой – все-таки плыть, не видя, куда плывешь, казалось девушке довольно опасным. А когда Олег неожиданно нырнул, она даже забеспокоилась. И несколько секунд, в течение которых водная гладь оставалась спокойной, только добавили беспокойства.

Стоя на причале, Ольга нервно кусала губы, пытаясь разглядеть в неподвижной воде знакомый силуэт, но время стремительно бежало, а мужчина все не выныривал. Черт, неужели он утонул? Наверняка, когда нырнул, ударился головой.

Она сняла туфли и подошла к краю мостков, всматриваясь пристальнее. Никого не было. Плыть за ним? Нырять? Или сразу звонить спасателям? А если с ним все в порядке, а она, как дура сюда целую бригаду вызовет?

Платье легло к туфлям, и девушка не без осторожности спрыгнула с мостков, всколыхнув воду. С некоторым раздражением отметила, что вода достает где-то до середины бедра, и еще раз взглянула на то место, где нырял Олег – похоже, без спасателей не обойтись, нырять она никогда не умела. Как же паршиво все!

И все же она решила попытаться, а потому, рассекая воду, стремительно, насколько позволяла зыбь, пошла в сторону предполагаемого утопления Олега. Конечно, она не заметила, как из-за камышовых зарослей выплывает виновник ее душевных терзаний и осторожно плывет в ее сторону.

Он перехватил ее прежде, чем она решилась плыть – специально зашел со спины.

– Думал, вы никогда не решитесь, – произнес достаточно громко, чтобы она услышала, но не испугалась. Не рассчитал. Его появление все равно оказалось для девушки неожиданным, и она, взвизгнув, попыталась то ли отплыть, то ли отпрыгнуть. Так как и то, и другое ей одинаково не удалось, Ольга просто бултыхнулась в воду, рассеивая брызги и вызывая ужас на лице шутника. Почему она умудрилась ухнуть в воду именно классическим топором и попутно хлебнуть воды, она не могла бы сказать, но едва почувствовала, как ее подхватывают чьи-то руки, кошкой вцепилась в их обладателя.

– Черт, Оля! Чем ты думала?! – вместо извинений закричал Олег, как только достал ее из воды. – Если не умеешь плавать, незачем лезть в воду.

На миг опешив от непонятно откуда появившегося обвинения, Ольга удивленно смотрела на мужчину, державшего ее на руках над водой.

– Это я чем думала? – изумленно произнесла, наконец, отойдя от шока, и попыталась освободиться от ненавистных уютных объятий. – Я, между прочим, хорошо плаваю. И если бы ты меня не испугал, ничего бы не случилось!

– Не подумал, – озадаченно произнес Олег, отпуская девушку уже возле пирса.

– Заметно, что не подумал! – Выпалила она, глядя ему в глаза, и вложив все свое возмущение его поведением в эту короткую фразу.

Мужчина никак не отреагировал на выпад, и на один миг, на один короткий миг, Ольга решила, что в очередной словесной баталии она одержала вполне убедительную победу, а в следующий момент она уже оказалась прижатой горячим мужским телом к грубым доскам пирса.

– Заметно, говоришь?.. – голос Олега снова был низким и тягучим, как патока, разливая по венам горячий коктейль из предвкушения и похоти. И было не важно, что еще секунду назад она была готова его придушить. Сейчас с не меньшим удовольствием она позволяла его пальцам касаться собственной шеи, пока взгляд не стал затуманиваться и наружу не выползли древние инстинкты. Сейчас она могла только чувствовать чужое дыхание, опаляющее шелковистую кожу ключицы, и загораться вслед за движениями рук, поддевающих бретельки бюстгальтера, чтобы позволить ночному воздуху пройтись по чувствительной коже груди, вызывая сдавленный вздох. И ощущаемый контраст между горячим языком, скользившим по ее телу, и холодом, возникающим там, где оставалась влажная дорожка, только добавлял остроты.

«Черт, а мы ведь даже не целовались», – подумала девушка и словно сквозь сон услышала приятный мужской смех. В тот же момент горячие мужские губы накрыли ее, заставляя последние мысли улететь в неизвестном направлении. Кажется, он целовался не настолько умело, как Субботин, но однозначно с большей отдачей.

– Еще раз услышу это имя, и ты не выйдешь отсюда неделю… – над ухом прозвучал зловещий голос, и Ольга поняла, что только что проговорилась о том, о чем не следовало, но больше она не успела что-то подумать, потому как эта самая отдача не заставила себя ждать. И снова чужие губы, зубы, язык, которые ревностно клеймили тело, иногда до боли прихватывая кожу, вырывая короткие вздохи и заставляя шипеть, но с неизменным постоянством тянуться вслед за источником своих мучений, подставляя новый не целованный участок. И руки. Жесткие, требовательные, бесцеремонные, сминающие ее тело, требуя подчиниться.

В какой момент она оказалась без трусиков, так и не заметила. Поняла, что полностью раздета, только когда мужские пальцы беззастенчиво потерлись о ее клитор, заставляя податься навстречу, прося о большем, и тут же получить желаемое ощущение проталкивающихся внутрь пальцев. Очередной ее вздох и его довольное урчание в ответ на ее реакцию, и она сама раскрывается ему навстречу, отдаваясь во власть упоительных ощущений.

– Маленькая девочка разрешила себя потрогать? – будоражащий голос возле уха заставил вынырнуть из неги и вдуматься в смысл сказанных слов.

Смущенная откровенным намеком, Ольга тут же попыталась сжать коленки, но ей не позволили. – Тс-с… Ну, что же ты так… – хрипло проговорил Олег, снова разводя ее ноги в стороны и прижимая девушку к себе, заставляя почувствовать его возбуждение. – Поздно уже волноваться…

Следующее, что она чувствует это, как под лопатки ложится мужская рука, защищая тело от впивающихся досок, и одним плавным движением он погружается глубоко в нее, заставляя удивленно выдохнуть от удовольствия граничащего опьянением. Глаза в глаза в неподвижном ожидании, позволяющем привыкнуть к волнующим ощущениям, и медленные толчки, вынуждающие прервать зрительный контакт и принимать нарастающий темп, заставляющий сердце биться в унисон. Нежность? Да кому она нужна, если тело хочет отдавать и брать, а не просить. Жестко, требовательно, не размениваясь на секундные слабости. Анатомия телаи химия чувств, все остальное – после того, как насытятся эти двое, превратившие людей в своих заложников, заставив упиваться стонами друг друга и требовать еще больше. Дольше. Сильнее.

Момент разрядки подкатил спасительной волной, освобождая разум этих двоих и позволяя, тесно прижавшись, тяжело дышать, закрыв глаза.

– Ты замерзла, – замечает Олег, проводя рукой по плечу девушки, вызывая волну мурашек, но вовсе не от холода. Позволяет ей стать на ноги и, взяв собственную рубашку, набрасывает ее на плечи Ольги со словами. – Пойдем в дом.

Она не отвечает, слишком довольная, чтобы тратить внезапно сузившийся до одного человека кругозор на какие-то слова. Зачем? Достаточно позволить вести себя, перемежая шаги с тягучими обещающими поцелуями, и радостно отметить, стоя возле кровати и глядя в обжигающие карие глаза, что ей достался, возможно, лучший мужской экземпляр из всех существующих на земле.

«Хорошо, что завтра не на работу,» – подумала Ольга, устраиваясь поудобнее в мужских объятиях после изматывающего марафона. Эта ночь для нее оказалась слишком утомительной и волнующей, и наверняка завтра аукнется болезненностью мышц, но даже если она будет единственной в ее жизни, то определенно стоила любых жертв.

***

Утро началось с дуновения ветра через открытое окно и делового голоса Олега.

– Да, скоро буду, – говорил он в трубку, застегивая запонки на рубашке. – Да, я помню. Андрей, не держи меня за идиота.

Ольга с некоторым огорчением отметила, что сейчас вся романтика вчерашней ночи грубо ломается о суровую действительность и, не дожидаясь, когда ее вместе с ее романтичностью попросят удалиться из деловой жизни сурового и циничного Олега Павловича, укуталась в одеяло и встала с кровати, надеясь уйти незаметно.

Ее выдала скрипнувшая пружина.

– Ты куда? – неожиданно обернувшийся на звук и обнаруживший стоящую посреди комнаты девушку спросил Олег.

– Д-домой… – ответила она, совершенно сбитая с толку его вопросом. Заметила, как сжались его губы после этих слов, и нерешительно попятилась.

– Начинайте без меня, – бросил мужчина в трубку и отключился, полностью переключая внимание на девушку. – Кажется, я вчера внятно объяснил, – сурово произнес он, наступая, заставляя Ольгу пятиться к кровати, пока та не почувствовала, что больше отступать некуда. – Мне повторить?

Ольга замотала головой, отказываясь, и не вполне понимая, что же ей все-таки объясняли вчера такого, что она не смогла запомнить.

– Оля-Оля, что же боишься всего, а? – задумчиво проговорил Олег и легко щелкнул ее по носу, улыбнувшись. – Будем учиться.

Несколько исключений.

Если вы считаете, что история вполне может закончиться на третьей части, то не читайте эпилог.

Если вы считаете, что герой от любви к героине потерял голову и превратился во влюбленного Ромео, готового на любые жертвы, то не читайте эпилог.

Если вы считаете, что героиня автоматически должна получить полное обеспечение от любящего его супруга и заниматься только удовлетворением собственных прихотей, то ни в коем случае не читайте эпилог.

Если вы считаете, что жанровая особенность рассказа подразумевает обязательную атрибутику детективного жанра с гонками, тюрьмами и арестом виновных в режиме он-лайн, не читайте эпилог.

В общем, вы поняли, что бы ни случилось, ни в коем случае не читайте эпилог Laughing.

Эпилог

Два года спустя

– Стерва! – в сердцах бросил Олег своему собеседнику, с которым говорил по телефону. – Ну, она понятно, баба, ей верить нельзя, ну а ты Андрей? Мы же договаривались, черт тебя побери!

Раздавшийся в трубке довольный смех заставил его зарычать от досады.

– Что, уела она тебя? – отсмеявшись, проговорил Андрей. – Не каждый день получаешь по носу, да еще от бабы?

– Андрей, иди на хрен! – Олег уже не стеснялся выражать свое негодование.

– Ты бы видел, как она наше предложение расписала, – Субботин продолжал подливать масла в огонь. – Они чуть слюной не захлебнулись.

Ладонь Олега с грохотом опустилась на крышку стола.

– ... Да что они, я сам готов был отдаться ей с потрохами, – издевался мужчина.

Перебор пальцев по столешнице послал резонирующую волну.

– Но ты же меня знаешь, я чужое не трогаю.

Последние слова заставили Олега скрипнуть зубами, вспомнив проблему семилетней давности, возникшую по вине сводного брата.

– Знаю, – угрожающе произнес он и, встав из-за стола, подошел к окну. – Лучше, чем ты думаешь.

– Олег, давай не будем о старом... – тут же пошел на попятную Субботин. – Кто помянет, сам знаешь.

– Знаю, – мужчина упрямо поджал губы, заметив Ольгу, поднимавшуюся по ступенькам. – Очень хорошо знаю... Ладно, давай завтра поговорим, – и, убедившись, что собеседник отключился, положил телефон на стол и снова уселся в кресло, ожидая, когда на пороге появится Ольга, чтобы устроить ей разнос.