Текст книги "Требуется невеста, или охота на светлую (СИ)"

Автор книги: Валерия Чернованова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

ГЛАВА 7

Гаранор

За несколько часов до встречи

– По результатам последних опросов вы, несомненно, лидируете, – отчитывается один из специалистов из отдела по связям с общественностью – нескладный парень лет двадцати пяти, у которого почему-то дрожат руки и начинает нервно дергаться кадык всякий раз, когда я бросаю на него взгляд.

Впрочем, сейчас мой взгляд прочно приклеен к экрану сейта. Я жду ответа от светлой, хоть и сам не понимаю, зачем это делаю.

Зачем жду.

Зачем вообще о ней думаю.

«Чуть позже. Я сейчас занята», – прилетает с задержкой в несколько минут.

Даже так… Очевидно, что феечка любит показывать характер, хоть и не понимает, с кем это можно делать, а с кем может быть чревато последствиями.

Надо будет ей объяснить. Один раз, но так, чтобы сразу все уяснила. Сегодня вечером. Когда мы с ней будем пересматривать не устроившие эту принцессу пункты договора.

От мысли, что снова буду вдыхать ее сладкий запах и она снова, пусть и на короткое время, окажется в моей власти, кровь приливает к тому месту, которым мне точно думать не следует. Не хватало еще, чтобы случайная интрижка все испортила. Любовница-светлая нужна Ксанору, а я обычно брезговал феями.

И тем не менее почему-то продолжаю перебрасываться с одной из них сообщениями.

«Составляете план по завоеванию моего брата?»

«Нет, чищу зубы. А вы?»

Невольно усмехаюсь. Язычок у девчонки острый, хоть и пытается казаться скромницей. Точно надо будет вразумить. Главное, придумать как. Нет, с фантазией у меня полный порядок, но почему-то она работает только в одном направлении. В направлении вот этого стола, на котором я бы с удовольствием разложил эту маленькую нахалку со всем отсюда вытекающим.

Мысленно ругаюсь и так же в мыслях напоминаю себе, что у меня есть невеста. И геморрой в виде младшего брата. Пусть светлая занимается последним, а я продолжу хранить верность Фелисии, как и полагается добропорядочному уже почти семьянину.

Но переписываться с будущей… хм, сотрудницей не противозаконно, поэтому я продолжаю общаться с крылатой, вполуха слушая лепетание аналитика.

– Следом за вами идет сонор Нерео, можно сказать, дышит вам в спину, – подает голос девушка из PR-отдела, кажется, Алира.

Она хотя бы не дрожит, наоборот, ведет себя более чем уверенно. Устроившись на краю длинного стола в конференц-зале, лениво поигрывает туфелькой и бросает на меня призывные взгляды.

Эта точно не против оказаться в моей постели, вон даже сейчас чуть из трусов не выпрыгивает, и наличие в моей жизни невесты ее совсем не напрягает.

А светлая вчера весь вечер строила из себя холодную неприступность. Имея, мать ее, ребенка!

Обычно феи делятся на две категории: чопорные недотроги, хранящие себя для первой брачной ночи, словно невинность – это какая-нибудь святыня, и те, которые зарабатывают себе на жизнь, продавая себя и свои прелести тем, кто может за них заплатить.

Лэй свободна, но при этом у нее есть малолетняя дочь, да еще и от темного. Какого йорга она не сделала аборт или хотя бы, если уж так не терпелось стать матерью-одиночкой, не потратилась на чудо-инъекцию?! Не помню, как называется тот препарат, но кажется, его вводят то ли на третьем, то ли на четвертом месяце беременности вот таким вот идиоткам, залетевшим от темных. Препарат дорогой, но действенный. Помогает избавиться от отцовского наследия, если должна родиться девочка, или от материнского – в случае мальчика. Плод исцеляется, еще будучи в утробе матери.

Куда вообще смотрел папаша и почему не позаботился о своем ребенке? Нет, я понимаю, что жениться на крылатой для темного не вариант, но, если уж девчонка от тебя залетела и хочет сохранить ребенка, будь добр, хотя бы о нем позаботься!

Тогда бы эта девочка, Марисела, сейчас не мучилась.

Нужно будет разыскать это пресмыкающееся и напомнить ему об ответственности и обязательствах.

Тут же задаюсь вопросом: а зачем оно мне вообще надо? Прошлое Лэй – это прошлое Лэй. Я помогу ее ребенку (еще один плюсик мне в карму как кандидату), дам возможность построить свою карьеру, и на этом все.

Да я почти благодетель.

Главное, чтобы Ксанор ею увлекся, иначе мой стройный план пойдет трещинами.

«А у меня уже есть новая квартира?» – приходит от светлой новое сообщение.

Быстро отвечаю:

«Есть. Предупредите няню, что вы сегодня переезжаете».

После чего смотрю на девицу на столе и, устав от ее бездарных попыток обратить на себя мое внимание, резко говорю:

– Сядьте нормально, сонорина Фабир. Вы на работе, а не за барной стойкой ночного клуба.

Фабир тут же подскакивает, словно ее ужалило в задницу, и, густо краснея, опускается в кресло. До конца совещания не подает ни звука и не поднимает взгляда.

А я больше не позволяю себе смотреть на экран сейта и почти не злюсь на то, что светлая так и не ответила на мое последнее сообщение.

– Ну и что мы здесь забыли? – Ксанор лениво зевает и со скучающим видом оглядывается по сторонам в ожидании нашего заказа.

Вытащить брата на совместный обед – это, наверное, даже сложнее, чем одержать победу на выборах. Обычно он просыпается не раньше двух, в редких случаях дома. В еще более редких случаях, проснувшись, отправляется на работу.

Бесполезное существо. Весь в свою мать, которая только и умела, что раздвигать ноги перед моим папашей. Даже брул варила отвратительный и все мечтала стать новой сонорой Хорос. Идиотка. К счастью, отцу хватило ума не осквернять память матери и не приводить к нам в дом эту шлюху. Но выродка своего он все же привел. И теперь это недоразумение может реально усложнить мне жизнь в ближайшие месяцы.

– Наш последний разговор плохо закончился. Я подумал, нам стоит провести вместе какое-то время и попытаться наладить отношения. Я устал с тобой воевать.

Ксанор откидывается на стуле, сцепляет за спиной пальцы.

– Дай-ка угадаю: ты подумал так, потому что в эти выходные вас с Фели ждут в Аликантаре. Как же вовремя ты решил прекратить «военные действия»… Там ведь будет вся ее родня, местная элита, журналисты. И, конечно же, кандидату Хоросу будет выгодно показать, какая у него дружная, сплоченная семья. Ты, Сольт, я, весь такой тошнотворно-правильный. Нет, я могу поехать – планов на этот уик-энд у меня нет, но не обещаю быть примерным мальчиком и не наблевать в тарелку какой-нибудь тетушке Фелисии или какому-нибудь дядюшке. Ты же знаешь, как меня тошнит от одного только вида снобов вроде тебя. Ты один еще куда ни шло, но когда вас много…

Брат не дурак. И это еще одна (моя) проблема, а его (Ксанора) очевидный недостаток. Надеюсь, из Лэй получится не только хорошая любовница, но и неплохая актриса. Последнее, что мне сейчас надо, – это чтобы он догадался, что их знакомство не случайно.

– Ты чего кривишься? – фыркает Ксанор, и я понимаю, что меня перекосило на мысли о любовнице.

Йорговы инстинкты. Что я, животное какое-то, подсевшее на запах самки? С такими темпами скоро я сам себя уважать перестану.

– Если получится, блевать не буду, но ничего не могу обещать, – по-своему трактует мою реакцию брат.

Я его не разубеждаю. Пусть считает, что я опять ужасаюсь его манерам, а не продолжаю думать о светлой, которая должна интересовать меня исключительно как средство для достижения цели.

Так и будет. Девчонка нужна мне только лишь для того, чтобы приструнить на время брата. Потом я о ней забуду, словно ее никогда не существовало.

О появлении Элении я узнаю в тот самый момент, когда она входит в зал ресторана. Не знаю, может, у меня какие-то проблемы с обонянием, но меня едва не подбрасывает на стуле, стоит только ее почувствовать. В ресторане есть и другие темные, но они никак не реагируют на фею. Ксанор тоже внешне спокоен. Одного меня, словно магнитом, опять тянет к этой девчонке.

Йорги.

– Полетим в пятницу после обеда.

– Постараюсь к этому времени проснуться, – рассеянно отвечает Ксанор и принюхивается. – Мм… знакомый запах. Слышишь?

Неопределенно пожимаю плечами и тянусь за бокалом. Слышу – не то слово. Он не только уже успел протравить мне все легкие, но и мозги, похоже, превратил в бесполезное месиво.

– А телочки красивые будут? – тем временем плотоядно скалится братец, занятый самым важным в своей жизни вопросом: кого ему на этой неделе трахнуть.

– Пару дней обойдешься без телочек.

– Ладно, сам найду, – усмехается чудовище, а спустя минуту или две все-таки встает в стойку.

Значит, это у феи такой запах, а не я вдруг решил за пару месяцев до выборов и свадьбы помешаться на крылатой.

Ксанор с шумом втягивает носом воздух.

– Вспомнил! Это ведь она вчера была у нас дома! – Хмурится, смотрит на меня с таким видом, словно пытается вскрыть мне череп, и резко подскакивает с места. – Надо проверить.

Поднимаюсь и иду за ним следом. Неплохое начало. Мне даже не пришлось его к ним подводить. Братец сам пошел по следу феи.

Сегодня девчонка в легком платье, с вырезом недостаточно глубоким, чтобы обратить на него внимание, но я почему-то обращаю. И снова почему-то злюсь. Лучше бы надела ту вчерашнюю блузку и застегнула ее на все пуговицы.

Ксанор подходит к ним первым и тут же, даже не пытаясь скрыть своего интереса, опускается на свободное место.

– Фели, Фели, и с кем это ты тут секретничаешь? Представишь мне свою подружку?

Не думал, что все будет так просто, но все действительно оказалось проще простого. Мне стоит быть довольным, но вместо этого хочется схватить брата за шкирку и вытащить паршивца из-за стола. Как вариант – выесть тьмой ему глаза.

Кажется, я продолжаю сходить с ума.

– Ксанор, это Эления Лэй. Она будет заниматься нашей свадьбой, – представляет Фелисия светлую и пытается одернуть своего будущего родственника: – Не смотри на нее так, ты ее смущаешь.

– Люблю смущать хорошеньких феечек, – расплывается в хищной улыбке брат.

Подперев подбородок руками, он пожирает светлую взглядом. Лэй тоже на него смотрит, спокойно и внимательно, вместо того чтобы играть или в смущенную скромницу, или в восторженную идиотку, удостоившуюся внимания одного из Хоросов.

Надо будет обсудить с ней ее линию поведения. Ксанор любит послушных девочек. Наверное, это единственное, в чем мы с ним похожи.

– Пойдем, не будем им мешать, – трогаю брата за плечо.

Он раздраженно дергает рукой и подзывает официанта.

– Мы будем обедать с этими очаровательными соноринами.

Официант исчезает, чтобы вернуться спустя несколько секунд с нашим заказом. Я довольно усмехаюсь. Ксанор привык поступать мне назло. Знает, как я отношусь к светлым, и теперь уже точно в ближайший час не отлипнет от Элении. Надеюсь, за это время она сумеет увлечь его настолько, чтобы он захотел продолжить их знакомство.

Заняв место рядом с невестой, бросаю на Лэй взгляд и ловлю ответный. Правда, она тут же отворачивается, снова сосредотачивая все свое внимание на моем брате.

– Уже выбрали, где будем отмечать? – раздевая светлую взглядом, интересуется чудовище.

– Я предложила сонорине Сольт несколько вариантов.

– Лучше называйте меня просто Фелисия, – просит ее Фели.

– А я буду называть вас просто Эления. – Имя светлой Ксанор произносит с таким видом, словно пробует на вкус каждый звук и вовсю этим наслаждается.

– Боюсь, мы с вами для этого недостаточно хорошо знакомы, сонор Хорос, – осаживает его девчонка, а я борюсь с желанием осадить ее или хотя бы наступить ей под столом на ногу.

Как еще дать ей понять, что так она точно не подцепит моего братца? Проклятье. Он привык иметь дело со светлыми-шлюхами, согласными на все, всегда и в любое время суток. Строптивые не в его вкусе.

– Ауч, колется! – И тем не менее Ксанор чуть ли не облизывается, глядя на фею, а я всерьез думаю о том, что нужно будет провести с ней воспитательную беседу прямо сегодня и напомнить, с кем она имеет дело.

Может, темный, от которого у нее ребенок, и позволял ей дерзить и проявлять характер, когда надо и когда не надо. Но с Хоросами этот номер точно не прокатит.

– Сегодня четверг, – говорит Лэй. – За выходные я подумаю над всеми вашими пожеланиями и озвучу вам уже более конкретный план в понедельник. Вы сможете со мной встретиться… Фелисия?

Сольт не успевает ответить, Ксанор оказывается быстрее:

– А как насчет вот такого пожелания и предложения? Эти выходные вы проведете с нами в Аликантаре и сможете общаться с Фели, сколько и когда пожелаете. А я буду общаться с вами. Тоже когда пожелаю.

Даже в такие обычные фразы брату удается вложить самый порочный смысл. Любая другая фея на месте Лэй, если она, конечно, не профессиональная проститутка, уже бы вовсю краснела. А у этой, наоборот, с лица сходит вся краска. Слежу за ее взглядом и замечаю, как с пальцев брата сползают завитки тьмы, стекают на скатерть и оставляют на ней жженые прогалины.

– Прекрати это! – Сжимаю его предплечье, и тьма тут же рассеивается. Замечаю, как Эления взволнованно сглатывает, делаю себе пометку в памяти выяснить, с чем связана такая реакция, и продолжаю: – Боюсь, сонорина Лэй не сможет к нам присоединиться. У нее маленький ребенок, с которым она, несомненно, захочет провести выходные. Я ведь прав?

Эления, все еще белая, как фарфор, с которого мы едим, кивает.

– Ребенок? – хмурится Ксанор.

Понимаю, что наличие дочери в жизни феи может все испортить, но прятать Мариселу так или иначе все равно не получится. Пусть уж лучше узнает о ней сейчас, и будем надеяться, что девочка его не отпугнет.

– Все становится еще интереснее, – бормочет брат и поднимает на Элению взгляд, снова растягивая губы в хищной улыбке. – А вообще, не вижу в этом проблемы. Полетим все вместе. Я заберу вас с дочкой в… Во сколько ты сказал мы отправляемся?

– Ксанор, это не самая удачная идея, – начинаю я, прекрасно зная, какой окажется его реакция.

Бунтарь в нем снова поднимает голову, и брат воинственно заявляет:

– Выбирай: или все вместе, или вы уж там без меня.

– Гаранор, милый, – в игру вступает Фелисия, – будет чудесно, если Эления отправится в Аликантар вместе с нами. Нам с ней еще так много нужно обсудить. К тому же я буду рада познакомиться с вашей девочкой, Эления. Сколько ей лет?

– Год и девять месяцев, – отвечает светлая и переводит на меня взгляд.

Они все смотрят на меня. Лэй вопросительно, Ксанор насмешливо (уверенный, что для приглашения светлой на семейные посиделки мне придется переступить через себя), Фелисия с надеждой.

– Хорошо, – «сдаюсь» с таким видом, словно принятие этого решения испоганило мне все настроение как минимум до конца дня.

– Нет, это просто отлично! – воодушевленно подхватывает Ксанор и выразительно косится в мою сторону: – Я ведь сказал, что сам найду…

Мысленно усмехаюсь. Значит, ребенок его не отпугнул и все идет по плану. Вот только дерзкое поведение Лэй может все испортить.

Поэтому именно этим мы сегодня вечером и займемся – перевоспитанием и укрощением строптивой крылатой девчонки.

ГЛАВА 8

Эления

Во время обеда я делаю для себя открытие: Хорос в единичном количестве действует на меня, как некое подобие электрошокера. Двойная доза Хоросов может оказаться если и не смертельной, то очень пагубной для здоровья не в меру впечатлительной феи. Ощущать на себе взгляд одного брата – то еще испытание, а вот обоих сразу – сродни средневековой пытке.

К концу наших совместных посиделок я чувствую себя, мягко говоря, разбитой. Какая уж тут работа и мысли о букетах со свадебными тортами. Мне бы добраться до дома… Или просто забиться в какую-нибудь дыру, чтобы иметь возможность привести в порядок чувства и упорядочить мысли.

Зря надела платье. Лучше бы напялила ту старую водолазку, что прошлой зимой таскала не снимая, потому что под пронзительным взглядом Хороса-младшего вырез с каждой секундой как будто становился все глубже, а ткань прозрачнее. То, что Ксанор мной заинтересовался, сомнений не вызывало.

Его величество высший может быть доволен. Правда, судя по кислой роже, он испытал в корне противоположную эмоцию, когда Ксанор пригласил нас с Литой в Аликантар. Я же и вовсе не знала, как реагировать на это неожиданное приглашение, и постаралась просто заблокировать мысли о возможных выходных в обществе темных до того момента, когда пыточный обед закончится.

К счастью, всему плохому рано или поздно приходит конец. Хоросы оставляют нас спустя где-то час. Гаранор улетает на работу и забирает с собой брата, хоть тот и порывался задержаться на десерт и при этом так на меня смотрел, словно на сладкое в «Альвите» подавали молоденьких фей.

Мы с Фелисией проводим еще какое-то время вместе, наслаждаясь брулом и воздушными пирожными (каждое размером с половинку рейского ореха), а потом она убегает, обмолвившись, что обещала подруге пройтись с ней по магазинам. Я же с гудящей головой выхожу из ресторана, ежусь от ветра, по-осеннему колючего и холодного, и с тоской представляю обратную дорогу до остановки аэроэкспресса. Запахнув жакет, бросаю рассеянный взгляд на черный тонированный аэрокар, возле задней дверцы которого неподвижно стоит шофер в униформе.

При виде меня он как будто оживает, нажимает на кнопку, и дверца машины плавно отъезжает в сторону.

– Сонорина Лэй, прошу, – обращается ко мне учтиво.

Растерянная, сбегаю по ступеням и уточняю на всякий случай:

– Это для меня машина?

– Да, сонор Хорос велел доставить вас в вашу новую квартиру.

Значит, я все-таки переехала… А как же мои вещи?

Водитель протягивает мне руку, и я позволяю усадить себя в аэрокар. В салоне машины тепло, пахнет кожей, совсем немного дымом дорогих сигар и пряным с горечью одеколоном, отчего я невольно рисую в мыслях образ старшего Хороса. Он реже улыбается, чем Ксанор… Вернее, не так! Мне кажется, он совсем не умеет улыбаться. Усмешки, пренебрежительные и высокомерные, не в счет. Глаза у него (то светлые, почти прозрачные, то чернее, чем у всех демонов, вместе взятых) глубоко посажены, нос прямой с небольшой горбинкой, резко очерченный овал лица. Разве что линия губ более мягкая, иначе бы его лицо и вовсе казалось высеченным из камня.

Они с Фелисией красивая пара. Надеюсь, что и счастливая, хоть, наверное, быть счастливой с таким весьма проблематично. Но если это так, я искренне за них порадуюсь.

Не скажу, что эти мысли вызывают во мне искреннюю радость, у меня в последние два дня в голове вообще творится что-то непонятное, но я стараюсь не обращать на это внимания. Лучше сосредоточусь на новой работе и на своей малышке. Уже и забыла, когда возвращалась домой в три. Если бы не высший со своими планами на вечер, я бы отпустила Дину пораньше и провела время с Литой. Но, с другой стороны, нужно определяться с договором. Думаю, час-другой в компании этого командира уж как-нибудь выдержу.

Полет из ресторана до многоэтажки, расположенной за вторым контуром, занимает не больше четверти часа. С ума сойти! Здесь я жить даже не мечтала. Интересно, сколько стоит аренда квартиры в таком районе и в таком здании? И кто будет ее оплачивать? Снова начинаю волноваться и делаю себе пометку в памяти: обсудить этот момент с темным. Это, конечно, чудесное место, вот только не уверена, что смогу его себе позволить. Даже с зарплатой, которую пообещал мне Хорос.

Водитель предлагает провести меня до квартиры, и со стоянки на крыше мы спускаемся на двадцать девятый этаж. После полутора лет, которые прожили на первом, кажется, будто мы переселились жить на облака. Ими я и любуюсь, пока прозрачная капсула лифта несет меня в мое новое временное жилище.

– Квартира номер двести девяносто семь, – чуть улыбается водитель, и мы идем по широкому коридору, устланному пушистой ковровой дорожкой. Здесь все светлое и изящное, и эстет во мне сходит с ума от счастья. Столько живых растений, столько света…

Шофер отдает мне ключ-карту, напоминая, что я смогу настроить биометрический замок на свой отпечаток пальца. Благодарю его и прощаюсь, а войдя в квартиру, чувствую, что эстет внутри меня от восторга хлопается в обморок.

Лита носится по просторной гостиной, визжа от счастья, Дина растерянно оглядывается. Видимо, их только-только сюда доставили, как и меня.

– Привет. – Скидываю туфли и подхватываю на руки свою малышку, а она вырывается и просится обратно на пол, чтобы продолжить наматывать круги по комнате. – Как впечатления?

– Потрясные, – восторженно выдыхает Дина. – Это же мечта, а не квартира!

У «мечты» в каждой комнате имеются огромные панорамные окна. Гостиную они оцепляют полукругом, открывая вид на элитные районы Кадриса. В спальне, в которую я влюбляюсь с первого взгляда, они выходят на внутренний двор и детскую площадку. Туда же «смотрит» и смежная со спальней ванная, вся такая нежно-карамельная и уютная до умопомрачения. Еще одна, только поменьше, обнаруживается за дверью в гостиной. Здесь даже детская имеется, в которой аккуратно разложены все игрушки и вещи Литы. Правда, манеж должен быть в спальне, я привыкла, что дочка спит рядом, а значит, придется его перетаскивать.

Мои вещи тоже разложены по полочкам в небольшой гардеробной. Кто-то всего за несколько часов проделал колоссальную работу.

– Лен, если ты не против, я бы хотела отпроситься пораньше. У меня завтра важный тест, а я еще толком не готовилась, – огорошивает меня Дина, когда мы все втроем устраиваемся в гостиной пить чай.

Вернее, чай пьем мы с няней, а Лита дует марсовый сок и требует уже в третий раз наполнить ее стакан.

– Лопнешь, – целую дочку в щеку и все-таки подливаю ей еще немного сока. По такому случаю, как переезд, можно.

Честно говоря, просьба Дины застает меня врасплох. Как я сегодня без нее? С другой стороны, обсудить договор можно и здесь, для этого не обязательно куда-то выбираться. Дина и так из-за меня занятия пропускает, не хватало еще, чтобы у нее по моей вине возникли проблемы в колледже.

– Конечно, иди заниматься. Главное, не сиди за сейфотом всю ночь, лучше хорошенько выспись перед тестом. А мы с Литой пойдем осматривать детскую площадку.

– Да-а-а!!! – радостно соглашается со мной малышка, расплескивая по столу сок. Несколько капель попадают на экран сейта, на который приходит новое сообщение.

«Заберу вас в семь».

Немного подумав, пишу:

«Как вы смотрите на то, чтобы никуда меня не забирать»?

Ответ прилетает очень быстро и выглядит ну очень лаконично:

«?»

Вздохнув, объясняю:

«Я сегодня вечером без няни, поэтому предлагаю обсудить договор в хоромах, которые вы для меня сняли».

«Хорошо», – получаю спустя несколько секунд и успокаиваюсь.

После прогулки на свежем воздухе Лита быстро засыпает. Пользуясь этим, я не спеша принимаю душ, продолжая влюбляться в просторную ванную и во все, за что цепляется взгляд. Потом сушу волосы, собираю их в небрежный хвост и надеваю свой любимый домашний костюм: широкие штаны и такую же безразмерную кофту. Хорос появится не раньше чем через два часа, еще переоденусь.

Пока дочь спит, готовлю ужин из обнаружившихся в холодильнике продуктов, время от времени поглядываю в окно на постепенно сгущающиеся сумерки и думаю о том, как резко изменилась наша с Литой жизнь. Надеюсь, что в лучшую сторону.

Покончив с готовкой, бросаю на часы взгляд. Начало седьмого. Пора будить Литу, иначе ночью мы с ней будем бодрствовать. Однако дойти до детской я не успеваю, по квартире разлетается трель звонка. Тихонько выругавшись, иду открывать его темному величеству, явившемуся раньше аж на целый час.

– Вы рано, – заявляю ему, распахивая дверь, и тут же мысленно себя одергиваю.

Ты что вообще творишь, Лэй?! Это ведь не разносчик заказанной онлайн еды и даже не твой друг. Хотя другу я бы такое ни за что не сказала. А вот будущему правителю – запросто. Наверное, всему виной нервы. В его присутствии я то злюсь, то боюсь, то тушуюсь, а иной раз, вот как сейчас, начинаю непонятно зачем дерзить. Вместо того чтобы оставаться спокойной и собранной.

Возьми себя в руки, Лэй! Это всего лишь темный. Всего лишь будущий (возможный!) правитель Грассоры. Подумаешь…

– Вы само гостеприимство, – усмехается Хорос и пробегается по мне взглядом.

И тут я вспоминаю, под этим самым взглядом, во что одета и как вообще выгляжу. Неловко подтягиваю сползшую с плеча кофту, зачем-то отмечая, что на мне носки в розовый горошек и йорг знает что на голове.

– Проходите, – отхожу в сторону, пропуская высшего и его банду.

Но банда не двигается с места, остается в коридоре. А мы снова остаемся наедине, в квартире, которую он для меня снял. В которую я прилетела на его аэрокаре, в которую меня проводил его водитель. Боги, и как же тут не нервничать и не волноваться? Еще немного, и я начну чувствовать себя его любовницей.

Впрочем, именно эту роль он мне и готовит. С одной лишь разницей: он намерен подкладывать меня не под себя, а под своего брата.

Не очень, конечно, приятно. Вернее, совсем неприятно. Но все могло оказаться еще более неприятным, отправь он меня вчера в полицейский участок.

– Может, сварить им брула? – спрашиваю, выглядывая из-за плеча высшего.

Неизвестно, на сколько затянется обсуждение всех пунктов договора, а этим ребятам снова придется топтаться за дверью.

– Значит, за них вы переживаете, а меня пускаете на порог, скрепя зубами? – Усмешка темного становится еще более очевидной.

– И вовсе я ими не скрипела!

– Зато сейчас это делаете, – откровенно издевается надо мной Хорос.

Собирается пройти в гостиную, но я его торможу, выставив вперед руку. Почти касаюсь его груди, случайно, и быстро отдергиваю пальцы (в них как будто током ударяет), на всякий случай завожу руку за спину.

– Сначала разуйтесь.

– А вы точно родились в семье экономки? – щурится Хорос.

– Что еще вы обо мне узнали? – скрещиваю на груди руки, пока темный стаскивает свои элитные туфли.

– Конкретно сейчас, что вы любите командовать.

– А до этого?

– Что вы родом из Креута. Отца не знали, мать работала экономкой у какого-то не слишком известного, но достаточно состоятельного режиссера. До поступления в колледж вы жили с ней, потом переехали в другой город. Довольно стройная история, но есть в ней и пробелы.

После последних слов я вся внутренне напрягаюсь.

– Что вы имеете в виду?

Гаранор проходит в гостиную, оглядывается и удовлетворенно кивает:

– Мне нравится. – А обернувшись, отвечает: – Нигде не упоминается, как так вышло, что вы умеете использовать магию, и откуда взялся отец вашего ребенка. Где вы могли с ним познакомиться?

Он смотрит прямо на меня. Его глаза постепенно темнеют, окрашиваясь золотыми отблесками света, мои, должно быть, расширяются от страха. И я снова нервничаю, снова пытаюсь унять дрожь в пальцах, в коленях и вообще во всем теле.

Снова начинаю бояться.

– Это не имеет значения.

– Имеет, Эления, – резко чеканит Хорос. – Значение имеет все, о чем я спрашиваю. Для меня. Для моей семьи. Я хочу знать о вас все, прежде чем впущу вас, пусть и временно, в жизнь своего брата. Отвечайте.

И это я люблю командовать…

После его хлестких слов у меня останавливается сердце. На несколько мгновений, а может, целую вечность. Вязкая тишина растекается по комнате, но в голове шумит, с каждой секундой все громче.

Закусываю губу, до боли, которая в этот раз не отрезвляет, не помогает собраться с мыслями и найти выход из этой ситуации. Отступаю на шаг и говорю тихим, глухим, каким-то незнакомым мне голосом:

– Тогда, наверное, мне стоит начать собирать вещи, а вам с сонориной Сольт искать нового организатора для вашей свадьбы.

Вздрагиваю, еще сильнее закусываю губу, силясь сдержать уже готовый вырваться из груди крик, когда темный в одно мгновение оказывается рядом. Позади него растекается тьма, ядовитыми брызгами разлетается от его фигуры, она же затягивает его глаза. Жуткая, противоестественная сила, которая чуть не погубила меня с Литой.

– Пустите! – вырываюсь, ощутив у себя на плечах жесткие пальцы высшего.

Но он лишь сильнее их сжимает, причиняя мне почти физическую боль. Вызывая во мне страх, который, надеялась, больше никогда не буду испытывать.

– Рано или поздно я узнаю о вас всё, сонорина Лэй. Будет лучше (лучше для вас), если вы сами мне всё расскажете. И больше не пытайтесь дерзить и ставить мне ультиматумы. Я и только я решаю, когда вам собирать вещи. Не забывайте, ваша жизнь в моих руках. В моих руках будущее вашего ребёнка. Вы будете делать всё, что вам говорят, и согласитесь на все мои условия. Сейчас вы подпишете договор, и я уйду. Вам всё ясно, сонорина Лэй?

Внутри меня всё переворачивается в приступе паники, следом за которой накатывает смятение и негодование. Нет, мне не ясно! И я не согласна! Если придётся, я смогу прогнуться, ради Литы, но не позволю себя сломать. Не повторю ошибки Летисии и ни за что не покорюсь никакому высшему!

– Я не ваша комнатная фея, сонор Хорос! И я…

…Проглатываю окончание фразы, с силой, на какую только способна, отталкиваю от себя Тёмного, бросаюсь в детскую на крик Литы и понимаю, что всё, что произошло до этого, не было страшным. А вот сейчас начнётся самое ужасное – приступ моей малышки.

Лита кричит, бьёт кулачками по измятому покрывальцу. Плачет, и каждая её слезинка разрывает мне сердце на части. По ручкам, по маленьким пальчикам пробегают волны тьмы, как будто под ставшей вдруг прозрачной кожей расползаются вредоносные разводы.

Подхватываю дочь на руки и скорее чувствую, чем слышу у себя за спиной быстрые шаги Хороса.

– Не включайте! – бросаю ему, не оборачиваясь. – От света у неё будут болеть глаза. – Прижимаю к себе Литу и на миг зажмуриваюсь, чувствуя, как горяча её кожа… почти раскалённая.

– Давайте отвезём её в больницу, – голос высшего остаётся спокойным, в то время как мой дрожит от подкатывающих слёз.

– Не надо. У меня была коробка с лекарствами. Куда… куда её положили? – в панике оглядываюсь, пытаясь отыскать коробку взглядом.

Идиотка! Вот что надо было проверить в первую очередь! Я ведь её где-то видела… Где?!

– Эления…

Лита продолжает плакать.

– Зачем вообще сюда переехала…

– Эления, отдайте мне ребёнка и найдите коробку.

Не дожидаясь от меня никакой реакции, Хорос забирает малышку, а я бросаюсь к полкам с куклами, осматриваю плетёные корзинки, составленные в углу, и только тут вспоминаю, что видела лекарства в спальне. Вылетаю из детской, чтобы вернуться в неё спустя несколько секунд, и понимаю, что что-то изменилось. Лита больше не кричит, только тихонько всхлипывает, а тьма в ней как будто потускнела, стала пепельно-серой.

– Что вы сделали? – дрожащим руками распечатываю шприц с иголкой.

– Сдерживаю её силу. Давайте положим её сюда. – С этими словами высший кладёт девочку на диванчик, смахнув на пол какие-то игрушки. – Умеете делать уколы?

– Умею. – Пальцы, как назло, продолжают дрожать.

Я ведь столько раз через это проходила. Столько раз видела её такой… А потом в моей жизни появилась Дина. Мягкая и дружелюбная, когда дело касалось приступов, она становилась другой. Твердой, жёсткой, непреклонной, она заставляла меня уходить и всё делала сама. Поначалу я противилась, упиралась, а потом… сама начала сбегать. Запиралась в ванной, пряталась, лишь бы не слышать, как плачет моя малышка. Лишь бы не видеть её боль. Ненавидела себя за это малодушие, но продолжала убегать.