Текст книги "Чур меня (СИ)"

Автор книги: Валерия Савельева

Соавторы: Валерия Эридс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

12 – Пить или не пить

На столе: вино, коньяк, чипсы и четыре стопки – остальное ещё не успели принести. Майк на кухне моет фужеры, Люций доделывает нарезку, доставка суши запаздывает… а я колупаюсь в компьютере Славки в надежде включить музыку. Сам хозяин квартиры – по крайней мере, на сегодня, пока родители в отъезде – нервно бродит по комнатам в поисках чего-то. В какой-то момент Славка останавливается, хватает со стола бутылку коньяка, открывает одним резким движением, быстро наливает в стопку и залпом выпивает.

– Фак… – закашлялся Дёмкин, когда коньяк проложил-таки свой путь к желудку, и упал на диван, сразу развалившись по всей длине.

Я проглотил слова удивления и вновь повернулся к экрану в поисках музыки. Странно, с какого это перепугу Славик решил так рьяно бухать? Всегда ведь пил весьма аккуратно, постоянно закусывая, чтобы не опьянеть.

За спиной вновь раздался звон стекла и резкий выдох – друг проглотил очередную порцию, – а я кое-как заставил себя не оборачиваться. Даже повод нашёлся: папка с музыкой была наконец-то откопана среди иных файлов, и теперь можно было хоть что-либо включить, чтобы разрушить тишину.

– Слав…

Рука замерла в самое последнее мгновение, когда песня уже была готова включиться, а имя друга само сорвалось с губ. Почему? Кто знает. Просто мне нужно было вновь попытать удачу, и если он не заговорит и на этот раз… нет, теперь точно по стенке размажу за игнор.

Но Дёмкин ответил. Правда, на секунду в зале вновь повисла тишина, а после друг отозвался коротким:

– Что?

Я аж на месте подскочил от неожиданности – планировал-то рожу бить за молчание! Рука дрогнула, включая выбранную песню, тут же полившуюся из колонок.

– Ааа… это…

Если честно, речь я готовил заранее. Уже три дня как готовил! А в итоге не мог подобрать слов, забыв всё, что планировал высказать. Ну надо же, наш Снежный Король оттаял! Эка невидаль! На него что, алкоголь так влияет?

Славка терпеливо ждал, пока я "вспомню", что хотел сказать. Правда, смотрел в другую сторону – сверлил взглядом прорезанное в стене окошко на кухню, где как раз готовили ангел с демоном. Звякнули бокалы – это Майк поставил их на подоконник, чтобы потом взять в зале.

Именно мысль об ангеле помогла вернуть дар речи.

– Неужели сам Король решил ответить простому смерду? – откашлявшись, ехидно протянул я. – Ты же не разговаривал со мной, бойкот устроил с какого-то перепугу.

Дёмкин промолчал, хмуро глядя на меня.

– Что, даже не можешь слов найти в своё оправдание?

Молчание опять затягивалось. Мне даже показалось, что Славка и не отвечал, это просто игры разума, но он отозвался вновь.

– Сам виноват, – буркнул друг, поджимая губы, всё также сверля взглядом кухню.

Вот тут меня и вынесло. Теперь уже я подскочил к столу и, открыв бутылку коньяка, разлил в три стопки. Две выпил махом, одну за другой – в голову сразу же ударил аромат спиртного, принятого на голодный желудок – а третью пододвинул к Славе. Когда тот не взял, раздражённо схватил стопку со стола и всучил другу в руки.

– Пей! – рыкнул, сжимая кулаки, тот даже слова против не сказал, послушно проглотил предложенное пойло. – А теперь отвечай, в чём Я провинился? Сам всё время с Майком, а я крайний? Мне вообще сказали, что ты в него…

Договорить я не сумел, потому что как раз в это время из кухни вывалились ангел с дьяволом, и собственный ор вдруг стал таким тихим, почти беззвучным. Эти двое ругались во всю глотку, не жалея сил и связок. Встрёпанный злющий Люц, словно приготовившийся к броску кот, стоял напротив хмурого ангела, зажавшего в зубах сигаретку и скрестившего руки на груди.

– Какого хрена ты на меня наезд устраиваешь? Какой хочу контракт, такой и устраиваю! – кричал дьявол так, что уши закладывало. – Сам не лучше!

– А чем я плох?

– Чем? Чем?! – Люций аж задохнулся от возмущения.

– Вот именно! – рыкнул ангел, едва ли не перекусывая сигарету.

– А ты подумай!

– Ничего не знаю, рогатый.

– Ууу, козёл пернатый, – блондин вспыхнул, краснея то ли от злости, то ли от внезапного смущения. – Ничего дальше своего носа не видишь. Хоть разок, ну хоть разочек приглядись, осмотрись и пойми. Твоя работа – не главное. Есть и другое! И другие…

– В смысле? – казалось, Майкл искренне удивился, он даже в лице переменился.

– В прямом! – закатил глаза. – Но для тебя же главное – контракт, конечно же, конечно. Значит, для меня тоже так будет! Пошли, Жень.

И, развернувшись, Люций вдруг ухватил меня за руку и потянул в сторону комнаты. Кажется, Славкиной, я не видел точно, потому что силищи у парня было хоть отбавляй: вместо того, чтобы устоять на месте, я едва не полетел следом за дьяволом, утянувшего свою добычу, словно пушинку. Ошалелый Майк так и остался стоять посреди зала, а Славик – с отвисшей челюстью сидеть на диване.

Люций же, стоило нам оказаться в полутёмной комнате, даже не удосужившись закрыть дверь, накинулся на меня, целуя подбородок, шею, губы… всё, докуда мог дотянуться, неловко поднявшись на носочки. Одна его рука легла на мои плечи, другая – залезла под майку, уверенно лаская живот, грудь, а потом опустилась ниже, легко расстёгивая пряжку ремня. Внезапная вспышка дикой страсти, затягивающая, заставляющая раствориться в себе, возбуждающая до боли.

Хотя, я уверен, щёки Люция всё так же горели сейчас румянцем – его прикосновения и поцелуи были ужасающе горячими. Да если бы дьявол так настойчиво напал на меня в первый день подписания контракта, то условия были бы выполнены уже тогда – нереально не откликнуться на такой напор.

Блондин ещё сильнее прижался ко мне, накрывая ладонью пах и чуть сжимая, срывая с моих губ рваный вздох сквозь стиснутые зубы. Губы его коснулись шеи в чувственном поцелуе…

Раздался хлопок закрывшейся двери, принёсший с собой поток прохладного воздуха, послышался громкий топот и в ту же секунду кто-то ухватил Люция за шкирку, отбрасывая его в сторону. Белобрысый дьявол зашипел, собираясь кинуться на обидчика, прервавшего такой пикантный момент, но… пришедший. Не обращая внимания на Люция, ухватил меня за ворот майки и резко притянул к себе, целуя. Жёстко, уверенно, остервенело – никто и никогда не целовал меня так. Настолько ярко и сильно, подаваясь навстречу всем телом и в то же время продолжая сжимать ткань кофты, словно боялся происходящего.

Если честно, в первую секунду я опешил, а очнулся уже тогда, когда с огромной охотой отвечал целующему, ощущая, как с каждым мгновением возбуждаюсь всё сильней. Чёрт!

С силой оттолкнул "неизвестного поклонника" да так и замер, шокировано глядя на него. Нет, правда, я хоть и понимал, что кроме Люция и него в этой квартире больше нет никого такого тонкого и низкорослого, но…

– С-славка?

13 – Любовь – главное препятствие для дружбы

Друг стоял напротив меня, смотрел прямо, уверенно и даже как-то обречённо – взгляд он больше не отводил. И молчал, как прежде, хотя что вообще можно было ответить на мой убийственно содержательный вопрос?

Да и что стоило сделать? Осведомиться, не перепутали ли меня с Майком? Или ещё что?

Впрочем, всё равно: что-либо более осмысленное спросить бы не получилось, потому что в данный момент я пребывал в глубочайшем шоке. Слов и даже мыслей нет, вместо них – невнятное мычание пещерного человека да множество образов, заполняющих сознание. Поцелуй, такой яркий, кружащий голову; ощущение тёплых мягких губ на моих; страсть, бурлящая в крови, и волнами накатывающее возбуждение. В память врезалась каждая деталь, даже то, как сильно и остервенело сжимали тонкие пальцы мою кофту, и как ворот надавливал на шею. Наслаждение и дискомфорт – притягивающее сочетание.

Как и сам друг сейчас: раскрасневшиеся губы, растрёпанные русые волосы, глаза с шальным блеском, будто безумным. Наверное, он и был безумен сейчас. Как и я, отчётливо понимающий, что хочу повторить: поцелуй и те эмоции… Слишком сильные эмоции. Слишком неправильное поведения для друзей.

Славка сжал кулики, сглотнул. Казалось, он собирался что-то сделать или сказать…

Хрупкая, словно лёд, тишина, нарушаемая лишь тяжёлым дыханием, была разбита на осколки звуком громкого подзатыльника, сменившимся отборной руганью. Я аж на месте подскочил от такого и сразу же обернулся на шум.

– Ты какого хрена делаешь? – прекратив-таки поток брани, возмутился Люц, потирая пострадавшую голову.

– Не ругайся, – хмурое, раздражённое.

– А иначе что? Отшлёпаешь? – возмущённо. – Так дерзай! Дерзай, мать твою, пернатый.

Белобрысый преображался. Сперва потемнели глаза, становясь из зелёных насыщенно-алыми, потом ногти преобразились в когти, острые рожки показались в волосах… Люций злился, и я, всё ещё состоящий из сплошных нервов, отчётливо чувствовал его агрессию, разливающуюся в воздухе.

Слава тоже чувствовал, потому что смотрел на ангела с дьяволом с нескрываемым страхом, пятился назад, к двери, словно знал нечто большее, сокровенное. И эта тайна позволяла понять: не стоит стоять на пути бушующего посланца Ада, вымещающего злость на Майкле. Хмурый взгляд ангела и его напряжённая поза говорили о том же.

– Нет, – сказал, будто выплюнул.

– Почему же? – взвился блондин, хватая мужчину за белую майку, что была сейчас на нём. Когти вспороли тонкую ткань. – У тебя бы великолепно получилось, чёртов правдоруб! Почему же нет? Не желаешь меня даже касаться, а? за дерьмо на пути принимаешь, ты, мерзкий…

– Люций… – произнёс ангел спокойно.

Парень вздрогнул, резко отшатываясь и принимая полностью человеческую форму. На него словно ушат ледяной воды вылили. Дьявол в ужасе заметил разодранную майку, перевёл взгляд на свои руки – и выскочил вон из комнаты.

Происходящее никак не могло сложиться у меня в голове в единую картину. Славка, Люций, Майкл… Чёрт побери, да что, блять, всё это значит?!

– Не ругайся, – шепнул мне на ухо ангел. – Разберитесь пока тут, а я за этим… младшим сыном Повелителя Ада сбегаю, а то вдруг что натворит, – наверное, мне показалось, что в голосе его слышалось беспокойство.

А потом Майкл ушёл, практически убежал, захлопнув дверь в комнату и вновь погрузив её в полутьму, оставляя нас наедине со Славкой. В памяти вновь всплыло ощущение тёплых губ, желание кольнуло пальцы. Я нервно сглотнул. Чёрт!

– Слав… – слова давались с трудом. – Не надо дуться, а? Мы же друзья.

Помириться – первое, что пришло в голову. Хотя нет, вру, второе! Первым было дикое желание предложить другу продолжить начатое. Но случившееся казалось бредом, который стоит замять, сжечь словно старое фото и… забыть?

Славка какое-то время продолжал молчать, а потом разразился истеричным хохотом. Ничего смешного в высказанном предложении я не находил. В любом случае, мы друзья.

– Жека, не пори ерунду. Я не могу быть тебе другом.

Как ножом по сердцу. В первое мгновение казалось, что из меня выбили воздух, так жестоко и дико прозвучали эти фразы. Вместе со второго класса, огонь и воду прошли, играли в футбол, девок обсуждали, ругали учителей, подстраивали им козни. Даже первое свидание с девчонками у нас было двойным. А теперь "не может быть мне другом".

– Почему? – губы пересохли, и разлепить их удалось с трудом. Я облизнул их коротко, мазнув самым кончиком языка, и поймал внимательный взгляд Славки.

– Жека, ты дурак, а? – ядовито вопросил он, подходя ближе.

А я только и мог, что замечать, как взгляд Славы скользит по лицу. Наверное, это всё настрой Люция с его извечным: "Нужно тебя развратить, зайка, ты же – идеальная цель". Я-то идеальная? Так и хотелось каждый раз неверяще спросить это у дьявола.

Оказывается, Люц был прав. Я – идеальная цель.

Ещё шаг, и Славка так близко, что дышать сложно, хотя это я суровый и брутальный мужик уже в свои восемнадцать, а Дёмкин – хрупкий и изящный, ростом мне по подбородок. Но дыхание почему-то перехватывает именно у меня, а Слава совершенно спокойно изучает моё лицо. Ресницы его дрожат, и в полутьме тень от них ложится на щёки длинными рваными полосами.

– Ты точно дурак, – замечает Славик и подаётся навстречу, вновь касаясь губ.

А я… отвечаю. И вдруг понимаю, что наш прошлый поцелуй не мог быть ошибкой. Славка кинулся именно ко мне, потому что в тот момент был в зале с Майком и, конечно же, не мог перепутать. Как и сейчас.

В прошлый раз также осознанно, как и в этот. Друг. Поцеловал. Меня.

– Я не могу быть тебе другом… – как мантру повторил Слава, прижимаясь лбом к моему плечу, – потому что…

А мне вдруг, несмотря на все его дурацкие уверения, захотелось запустить пальцы в русые волосы, сжать мягкие пряди и не отпускать. Ни за что.

– Потому что любит тебя, – раздался голос от двери.

Нас с Дёмкиным чуть инфаркт не хватил – испугались знатно. А "диким монстром", пугающим народ, оказался всего лишь Люций, истуканом замерший в дверях.

– Любовь – самое паршивое чувство, Жека, – добавил дьявол. – И самая сильная преграда для дружбы.

Я непонимающе посмотрел на сжавшегося вдруг Славку. Что, простите? Любит? Он? Меня?

– Парень, а ты с кем вообще целовался только что? – хмыкнул Люций ехидно. – С папой римским?

Дёмкин дёрнулся у меня в руках, но сбежать ему не удалось – вовремя ухватил парня за плечи, заставляя остановиться. Высказанная дьяволом мысль потихоньку начала акклиматизироваться в моей голове. Любит, значит? И давно? Ну не-ет, не сбежит, пока не ответит.

– Дерьмовое это чувство, Женька, паршивое, хоть ангелы и говорят обратное, – вновь заметил Люций. – Ладно, разбирайтесь тут, я пошёл. Хоть вам счастья б отломилось.

Именно тогда я увидел, насколько сгорблены его плечи и опущена голова. Люций казался подавленным, уязвлённым. Не нахальным дьяволом, а разбитым мальчишкой.

Когда он повернулся к свету, стало заметно, что глаза у парня красные и припухшие от слёз. Любовь – дерьмовое чувство…Что он имел в виду?

Но спросить я не смог: нужно было устраивать допрос более важному человеку в моей жизни. Другу, который останется им в любом случае. Даже если дружбе нашей суждено перерасти в нечто большее, я Славку не потеряю.

Эпилог – Всё хорошо, что хорошо кончается

А знаете, ЕГЭ я сдал хорошо. Нет, правда, даже очень! Русский аж на восемьдесят два написал – есть чему гордиться, неучу такому. Вот только это мне теперь нафиг не нужно, ведь всё равно не требую с родителей съёмную квартиру.

Почему? Да потому что Славке собственную предки подогнали, а мы с ним… ну… короче, живём теперь у него, да. И то, что в квартире лишь одна кровать – двуспальная, в комнате, – совершенно не напрягает, скорее, наоборот, радует. Мы там частенько исполняем условия контракта дьявола.

Кстати, говоря о контрактах. И о дьяволах! Как-то так получилось, что условия обоих договоров я исполнил ещё в тот вечер. Когда мы со Славкой вышли в зал, там не было ни Люция, ни Майкла, лишь стол с выпивкой и набором суши, который, как оказалось, принесли, пока мы "выясняли отношения". Рядом с бутылкой коньяка стояло всего лишь две стопки.

Казалось порой, словно ангела с дьяволом вообще не было: исчезли все напоминания о них, даже любимая пепельница Майка, перешедшая на ПМЖ на мой стол. Если бы не Славка, который точно помнил об их существовании, я бы посчитал, что Люций с Майком были лишь иллюзией. Глюком из-за стресса перед экзаменами.

Наверное, я бы уверил себя в этом однажды, но…

Месяца через три на кухонном столе, который был совершенно пустым прошлой ночью, нашёлся простой белый конверт без каких-либо опознавательных знаков. Я долго крутил его в руках, прежде чем открыть, а когда решился, пальцы никак не могли разорвать плотную бумагу. Я предчувствовал что-то… важное?

Наверное, ведь ребята стали мне друзьями. Даже Славка скучал по ним, по Майклу, если точнее. А я так и не смог спросить, почему же Люций плакал в тот день. Ведь из-за Майкла, уверен!

На белой бумаге с тонким золотым узором по краю прыгали чёрные буквы неровного почерка дьявола:

"Зайка, привет!

Сорри, что не написал раньше, никак не получалось, всё работа, работа… в общем, я отпуск хотел себе выбить хоть ненадолго, ага.

Не буду спрашивать, как ты там – это и так знаю. Кстати, поздравляю со сдачей экзаменов и поступлением. И рад, что вы сошлись. Я тебе та-ак намекал, а ты… дурак, правильно Слава сказал.

Как я? Нормально. Поверь, парень, я всегда нормально, даже если печалюсь порой. Ты уж прости за тот раз… не говори никому, что я нытик, хорошо? *особенно ангелам, они те ещё гады*

Если примешь, прикачу на время отпуска. Будет через пару недель!

P.S. Кстати, «Goddess Airlines» действительно настолько божественны! Ну… меня прокатили, да. И всё-таки отшлёпали, зря нарывался.

Твой вредный дьявол".

И во время отпуска он действительно нас навестил. Вернее, они. Не просто же так Майк Люция на их рейсах катал!

Но это уже совсем другая история.