Текст книги "Код Горыныча"

Автор книги: Валерий Панюшкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Валерий Панюшкин
Код Горыныча
Что можно узнать о русском народе из сказок

Вступление

Идею этой книжки подсказал мне банкир Михаил Фридман. Как-то раз мы разговаривали о приватизации, и Фридман заметил:

– Вы сказки русские читали? Помните сказку «Вершки и корешки»? Ну вот. Это же история про то, что если заключенный тобой договор через полгода оказывается невыгодным, то условия договора можно не соблюдать. Как в таких условиях прикажете вести бизнес?

Я перечел сказку «Вершки и корешки». И предложил газете «Ведомости» раз в две недели публиковать мои соображения по поводу русских народных сказок, ибо они и впрямь, как мне показалось, многое объясняют о природе российского бизнеса, российской политики и российской общественной жизни.

Чтение сказок сделалось для меня повседневным занятием на целый год. И месяц от месяца занятие это представлялось мне все более мрачным, значительно более мрачным, чем я думал поначалу. Разумеется, любой аутентичный фольклор жесток и иррационален, будь то «Старшая Эдда» или индейские сказки про Кецалькоатля. Но если сказки выражают народное подсознание и если я часть народа, то жутковато бывает откапывать у себя в подсознании этакие бездны.

Каждый раз, когда выходила в «Ведомостях» очередная колонка, читатели газеты набрасывались на меня с остервенением. Обвиняли в русофобии, в безграмотности, в склонности бредить под воздействием тяжелых наркотиков. Советовали почитать «Морфологию сказки» Проппа, прежде чем высказывать в печати свои мысли. Шутники советовали прокомментировать «Колобка». Ну что ж, настал день, когда я прокомментировал и «Колобка», обнаружив, что неадаптированные варианты сказки далеки от невинности, столь знакомой нам по детским книжкам и мультфильмам.

Временами, какая-то из сказок так насущно перекликалась с политическими событиями, что читатели мои не верили в самое существование описываемой мною сказки, считали ее химерой моего болезненного сознания, политическим, придуманным на злобу дня памфлетом. Они писали на форуме «Где он это взял? Сроду про такую сказку не слышали?». Но тут же находился на форуме внимательный читатель Афанасьева, тут же выкладывалась на соответствующую сказку ссылка, и между читателями завязывался спор, считать ли меня лживым злоумышленником и диверсантом либо же злоумышленником и диверсантом правдивым.

Никому почему-то не приходило в голову думать, что я искренне хочу разобраться в том, как устроен мозг русского человека. Хотя бы потому, что я русский человек и русские сказки помогают мне понять, как устроен мой собственный мозг, почему в тех или иных обстоятельствах я действую так или иначе. Возможно, эта мысль потому не приходила никому в голову, что благожелательные люди не пишут на форумах газет. Для благожелательных читателей, существование которых я смею все же робко предполагать, я собрал свои колонки и публикую отдельной книгой в надежде на… Без всякой почти надежды.

Можно ли считать мои комментарии к русским сказкам спекуляцией? Конечно! Я не претендую ни на научность, ни на полноту. Я претендую лишь занимательность. Я надеюсь, нам занятно будет окунуться в волшебный мир русских сказок. Если, конечно, заглядывание в бездну – пусть и легкомысленное – бывает занятным.

Мужик и закон

В сказке «Вершки и корешки» мужик и медведь вместе занимаются сельским хозяйством. Прежде чем пахать и сеять, они договариваются о разделе продукции. Урожай они решают делить так, что одни из партнеров получит ту часть растений, что возвышается над землей (далее «вершки»), а другой получит ту часть растений, что находится в земле (далее «корешки»). «Давай мне вершки, а тебе корешки», – предлагает мужик. И медведь соглашается.

Медведь заключает этот договор без принуждения, находясь в здравом уме и твердой памяти. Медведь мог бы отказаться, мог бы предложить другие условия, мог бы вообще отказаться от идеи делить урожаи по вершково-корешковому принципу, мог бы изучить немного сельскохозяйственную науку или хотя бы узнать, что сеять они с мужиком собираются пшеницу. Но медведь предпочитает не вникать в суть сделки, и после сбора урожая мужику в соответствии с договором достаются съедобные пшеничные зерна, а медведю – совершенно ни на что не годные пшеничные корни. «Теперь давай наоборот: мне вершки, а тебе корешки» – предлагает медведь в следующем году перед посевной.

Неудача предыдущего года ничему медведя не научила. Он жаждет реванша, но не хочет даже немного поинтересоваться сутью заключаемой сделки. Он не желает думать, что какая-то вещь в мире может быть сложной и что хоть в чем-то на свете следует разобраться, прежде чем принимать решение. Ему просто кажется, что если перевернуть условия невыгодного договора с ног на голову, то договор станет выгодным.

Во второй год медведь и мужик сажают репу. После сбора урожая мужику опять достаются все съедобные корнеплоды, а медведю – бессмысленная ботва. Медведь приходит в ярость, расшвыривает растения, набрасывается ни мужика и в некоторых версиях сказки даже убивает его.

Юридически мужик абсолютно прав. Оба раза он заключает с медведем свободный договор и оба раза точно соблюдает условия. По закону обвинить мужика не в чем. Однако же, когда в России говорят про торжество закона, имеют в виду на самом деле торжество справедливости. Справедливость в России выше закона. Даже если мужик сумел добиться для себя выгодных условий сделки, все равно медведь уверен, что, в конце концов, доходов у них с мужиком должно оказаться поровну. Даже если мужик разбирается в сельском хозяйстве, а медведь нет, это, с точки зрения медведя, не повод, чтобы мужику быть богатым, а медведю бедным. Всякий раз, когда даже и в рамках закона происходит неравенство, медведь не склонен обвинять в неравенстве себя, а требует перераспределения и добивается перераспределения силовыми методами, даже если перераспределение незаконно.

И народ, кажется, сочувствует медведю. Во всяком случае, голосует за медведя на парламентских выборах, полагая, что из медвежьих реформ и медвежьего наведения порядка получится справедливость, а не ботва.

Интересно, что и мужик, в интеллектуальных способностях которого у нас нет оснований сомневаться, ни в одном из известных нам вариантов сказки не пытается оценить ситуацию здраво и понять, что медведь таков, каков он есть. Мужик не хочет отнестись к медвежьим представлениям о справедливости как к действию непреодолимой силы. Мужик не пытается отдать медведю часть урожая, снизойти к медвежьей глупости при заключении нового договора или еще как-то сделать свое богатство легитимным в глазах медведя. Мужик настаивает на том, что действовал по закону, и в результате в любом варианте сказки теряет урожай и бывает в лучшем случае бит. Сказка неминуемо заканчивается конфликтом с применением силы.

Жизнь за царя

Сказка «Мудрая дева», путем позднейших обработок, усложнений и сплетений с другими сюжетами превратившаяся в общеизвестную «Василису Премудрую», изначально была проста. Некий царь встречает мудрую деву (в сказке ей семь лет), задает деве несколько загадок и восхищенный ее умом, берет деву замуж.

Загадки поразительны. Они принципиально отличаются от загадок и заданий европейских мифов и азиатских коанов. Когда Сфинкс задает Эдипу загадку: «Кто утром ходит на четырех ногах, днем – на двух, а вечером – на трех?» – Сфинкс знает ответ: это человек. И Сфинкс ждет, что Эдип найдет именно эту единственно возможную разгадку. Когда великий учитель дзен Мокурай Безмолвный Гром спрашивает учеников: «Что такое хлопок одной ладони?» – учитель знает, что ответа на этот вопрос найти нельзя, а можно только достичь просветления, размышляя над вопросом и как бы созерцая внутри себя тот факт, что в мире не сходятся концы с концами, и, стало быть, мир иллюзорен.

В русской сказке «Мудрая дева» царь задает вопросы, ответов на которые не знает сам. И дает задания, которые сам не знал бы, как выполнить. «Пойди туда-не-знаю-куда. Принеси то-не-знаю-что». Однако же в отличие от дзенского учителя, принимающего в качестве ответа парадоксальные выходки учеников, царь в русской сказке в ответ на свои иррациональные загадки и во исполнение своих иррациональных задании требует совершенно рациональных решений. Царь как будто бы велит герою доказать, что абсурдное – разумно. Царь, вероятно, и замуж-то берег деву потому, что та умеет приручать его сумасшедший мир. Подарив деве дорогих платьев и самоцветных камней, царь получает взамен уверенность в том, что всякое его желание, даже заведомо невыполнимое, может быть, тем не менее, исполнено.

«Приди ко мне в одежде, но голой», – велит царь мудрой Деве и совершенно удовлетворяется, когда дева приходит к нему в рубахе, сшитой из рыбацких сетей.

«Одари меня так, чтобы я не получил подарка», – говорит царь. И дева дарит ему птицу, которая, едва коснувшись монаршей ладони, улетает. Решение сомнительное, во всяком случае, не единственное. С таким же успехом дева могла бы подарить царю лед, который растаял бы у него в руках, воду или дым, которые просочились бы у него сквозь пальцы.

Нетрудно заметить, что никакой практической пользы царь не получает. Если только не считать пользой уверенность в безграничности собственной власти. Власть царя не ограничена. Ни правилами субординации типа «вассал моего вассала – не мой вассал». Ни правилами приличий, ибо царь заставляет деву ходить по улице голой. Ни милосердием, ибо если дева не выполнит царских заданий, то будет казнена не только она, но и ее старший брат. Ни даже здравым смыслом, ибо задания заведомо абсурдны.

Абсурдные задания возможны благодаря безграничности царской власти, а их выполнение подтверждает безграничность власти. Выдумывая задания тина «пойди туда-не-знаю-куда», царь в сказке велит герою доказать, что любая фантазия царя, даже практически нереализуемая, будет воплощена, что даже сама природа вещей не властна над царскими капризами.

И примечательно, что царь как будто бы сам подыгрывает герою, как будто бы сам хочет признать задание выполненным. Логично ведь было бы сказать, что рубаха из рыбацкой сети – это все равно одежда, хоть и прозрачная. Правильнее ведь было бы половчее схватить дареную птицу. Но царь не спешит изловчиться, ведь когда дева была бы казнена, а царь должен был бы признать, что не всевластен. В том-то и мудрость мудрой девы: она знает, что царь желает быть обманут. Используя эту царскую слабость, дева становится царицей.

Механизм прогресса

В сказке «Мудрая дева» царь не только дает мудрой деве волшебные задания типа «пойди-туда-не-знаю-куда», особенности которых мы обсуждали ранее, но и загадывает четыре мировоззренческих, можно сказать загадки.

Проверьте на своих знакомых, желательно иностранцах. Я проверял – никто, кроме русских, не может дать на эти загадки правильных ответов. Ни у кого на свете мир не может так уложиться в голове, как укладывается он у нашего великого народа.

«Что на свете всего быстрее?» – спрашивает царь во-первых. Многочисленные мои знакомые, которым я загадывал эту загадку, надо отдать им должное, принимали во внимание тот факт, что сказки сочинены до начала индустриальной эпохи, и не пытались давать индустриальных ответов типа: «самолет», «ракета» или «пуля». Предлагали версии: «мысль», «свет» «судьба». И ни один из их ответов не верен.

Правильный ответ – «ветер». Я долго не мог понять, почему неизвестные авторы русской сказки именно ветер, а не мысль, например, посчитали самой быстрой на земле вещью. Не мог понять до тех пор, пока летом не отправился в отпуск в Пушкинские Горы. Там, упав навзничь посреди цветущего луга, я долго смотрел в небо на облака. Совершенно очевидно, кроме ветра вообще ничто не двигалось в мире. Мысль-то уж точно.

«Что на свете жирнее всего?» – спрашивает царь во-вторых. Мои украинские друзья, смеясь, отвечают «сало». Но мудрая дева в сказке отвечает – «земля». В том смысле, что все питательное – из земли. И тут трудно было бы возражать, если бы конституции некоторых европейских стран не начинались словами «все наше благосостояние происходит из труда наших граждан». Я не хочу спорить с русской сказкой, но трудно построить какую-нибудь экономику, кроме сырьевой, если веришь, что жирнее всего на свете земля, а не труд. Тот факт, что земля – кормилица, кажется нам непреложным, но на самом деле можно было бы вспомнить множество народов, которые кормильцем считают море, и можно было бы вспомнить американских индейцев, которые возделывание земли почитают грехом, а пищу почитают даром Великого Духа. Индейская мудрая дева на вопрос «Что на свете всего жирнее?» отвечала бы – Великий Дух.

«Что на свете всего мягче?» спрашивает царь в-третьих. И мудрая дева отвечает – «рука». Ответ на первый взгляд кажется абсурдным, но если разъяснить его, т. е. сопроводить пиар-кампанией, то возражать трудно. Мудрая дева разъясняет: рука мягче всего на свете, потому что человек подкладывает руку под голову, даже если спит на самых мягких подушках и в самых что ни на есть пуховых перинах. Царь с ответом мудрой девы соглашается, хотя мог бы просто пощупать собственную руку и убедиться, что она никак уж не мягче пуховых перин.

Главную загадку царь загадывает в-четвертых: «Что на свете всего милее?» Одна незадачливая американка, услышав эту загадку от меня, ответила – «свобода». Дело было в большой компании друзей, и американка долго не могла понять, чего она такого сказала, что все ее друзья хохочут, надрывая животы.

«Ха-ха-ха! – корчились мы. Какая свобода! Это русская загадка! Ты еще скажи „демократия“!» Наша американка наморщила лоб, попыталась представить себя русским человеком и сказала: «Лень?»

Мы все обиделись за себя и за свой народ. В русской сказке дева дает ответ, удивительный по своей точности, деликатности и мудрости. Она говорит, что милее всего на свете – сон. Сон-это не лень. Сну свойственны откровение и волшебство.

Правда, народ-сновидец не слишком приспособлен зарабатывать прибыль для акционеров.

Теория заговора

Сказка «Почему стариков не стали изгонять» повествует о некоем царстве, где принято было пожилых людей, как только те станут слишком немощными, чтобы работать, вывозить в лес на съедение волкам. Один человек пожалел своего старика отца, не стал вывозить в лес и спрятал дома. На следующий год случилась катастрофическая засуха. Старик посоветовал сыну посеять в истощенную землю солому, собранную с крыши. Чудесным образом солома взошла и дала огромный урожаи пшеницы.

Эта сказка представляет собою набор аргументов в пользу создания системы пенсионного обеспечения. Во-первых, стариков жалко. Во-вторых, сам станешь стариком. В-третьих, старики обладают способностью разрешать кризисные ситуации волшебными способами. Но главный аргумент – старики мудры.

Обратив внимание на аномально высокий урожай на одном-единственном поле, в то время как все остальные поля в стране стояли выжженные в пустыне, тамошний царь решил, что вырастить такую тучную пшеницу в такой засушливый год мог только мудрец, и обратился к мудрецу за советом.

Перво-наперво царь простил старика за то, что тот вопреки закону до сих пор не свезен и не растерзан волками. Потом царь задал мудрому старику два животрепещущих вопроса: «Скоро ли я умру?» и «Можно ли избежать смерти?».

Старик отвечал, что царь умрет в ближайшую ночь. И чтобы избежать смерти, царю следует эту ночь пойти воровать. С наступлением ночи царь тайно покинул дворец, встретился на темных улицах с другими ворами, и вместе они решили обокрасть царские хоромы. Забросили в окно царского дворца веревку с крюком, вскарабкались по стене и случайно подслушали придворных, которые сговаривались в ту ночь убить царя. Царь кликнул стражу, казнил заговорщиков, наградил воров, озолотил незаконно обиженного мудрого старика и отменил обычаи свозить в лес на съедение волкам людей немощных и не способных работать.

Примечательно, что царь в этой сказке совершенно одинок и заведомо окружен врагами. У царя нет ресурсов, чтобы раскрыть заговор, который плетут против него царедворцы. Чтобы раскрыть заговор царедворцев, царь с повелением найти во дворце заговорщиков вынужден был бы обратиться к одному из царедворцев же. И это совершенно бессмысленно, потому что всякий царедворец, вероятнее всего, заговорщик. А если даже царедворец не заговорщик и если даже обнаружит заговор царедворцев, то, вероятнее всего, не выдаст заговорщиков царю, а примкнет к заговору, ибо он такой же царедворец, как и заговорщики. Это замкнутый круг. Чем больше царь будет поддаваться мании преследования, тем ближе будет к смерти. Чем больше усилий будет прикладывать царь к раскрытию заговора, тем крепче и шире будет заговор в его дворце.

Раскрыть заговор, согласно русской сказке, царь сможет, только если обратится к людям вне закона. К старику, незаконно избежавшему экономически целесообразной смерти. К ворам, которые в ночи разграбляют частную и государственную собственность. Только им царь может довериться.

Удивительно, с какой легкостью воры обнаружили заговор: закинули веревку на стену, забрались наверх и в первом же окне на тебе – заговор!

Мне кажется, русские сказки отождествляют закон с бюрократией, а бюрократию – с заговором. Человеку вне закона достаточно бросить взгляд на заседание любого органа власти, чтобы понять, что он есть не что иное, как совет заговорщиков.

Примечательно также, что на вопрос «Скоро ли я умру?» старик отвечает царю: «Сегодня ночью». Полагаю, надо понимать это так, что царь рискует умереть, каждую ночь, если только не обратиться за помощью к тем, кого должен был бы преследовать.

Квасной плюрализм

Сказка «Заговоренный квасок» рассказывает про несчастную семью. Несчастье этой семьи проистекает, в сущности, из того, что муж – жестокий самодур, а жена – крикливая скандалистка. Их ежедневные конфликты каждый раз начинаются одинаково. Муж возвращается с работы и требует, чтобы жена немедленно подавала ему обедать. Как правило, к приходу мужа щи у жены оказываются еще недоваренными. Жена кричит, что не станет прямо сейчас подавать мужу обед. Муж кричит, что жена ленивая и нерасторопная дура. Жена кричит, что муж – враг рода человеческого. После этих слов муж бьет жену смертным боем. И так каждый день.

Муж и жена в этой сказке совершенно недоговороспособны. Они не могут спокойно обсудить, почему щи каждый день не доварены к приходу мужа. Они не могут найти выхода из конфликтной ситуации. Казалось бы, чего проще: либо жена должна чуть раньше ставить горшок со щами в печку, либо, если раннее приготовление щей почему-либо невозможно технологически, муж должен чуть позже приходить с работы. Но нет: язык служит этим людям не для того, чтобы договориться, а для того, чтобы раздуть крохотный бытовой конфликт до масштабов кровавой драки.

Жена при этом искренне верит, что никакого рационального выхода из сложившейся ситуации нет, а есть только волшебный выход. Консенсус кажется женщине колдовством и может быть достигнут, на ее взгляд, только магическими методами.

Однажды, пока муж в поле, к женщине заходит за милостыней странник, святой старец. Женщина жалуется старцу на жесткого мужа и просит его пошептать заклинания над водой или квасом, чтобы заговоренный квас волшебным образом прекратил конфликты в ее семье.

Мудрый старец нашептывает над квасной бадьей какую-то ерунду и велит женщине, когда муж возвращается с работы, набирать заговоренный квас в рот, не глотать его и не выплевывать все то время, пока муж дома.

Женщина так и делает. Муж возвращается с работы, требует немедленно щей, щи, разумеется, недоварены, но жена не может сказать об этом, потому что у нее во рту волшебный, заговоренный старцем квас.

Делать нечего. Жена без промедления подает мужу недоваренные щи, муж ест их, несмотря на то, что щи недоваренные, и на этом конфликт исчерпан.

В последующие дни муж пытается еще несколько раз спровоцировать бытовые ссоры. То он кричит жене, что корова не доена, то кричит, что изба не метена, но всякий раз у женщины во рту заговоренный квасок, и всякий раз она покорно безмолвствует в ответ на оскорбительные выкрики мужа. В конце концов, мужу приходит в голову мысль: «Чего это я все время кричу на такую милую, безответную и покорную женщину?» Муж прекращает кричать на жену, и в доме у них воцаряются покой и взаимопонимание.

Русская сказка, таким образом, предлагает универсальный способ разрешения конфликтов. В случае конфликта слабая сторона должна замолчать и смириться. Не надо указывать сильной стороне на то, что ее требования абсурдны. Не надо обращаться к третейским судьям. Надо просто молчать и молча принимать все требования сильной стороны, какими бы несправедливыми и невыполнимыми эти требования ни были. Рано или поздно сильная сторона конфликта должна, по логике русской сказки, умилиться покорности слабой стороны, пожалеть ее и перестать ее бить.

По логике русской сказки только таким образом между конфликтующими сторонами может быть установлен мир, покой, согласие, взаимопонимание и взаимоуважение. Тот факт, что при таком способе разрешения конфликтов щи оказываются недоваренными, корова недоеной и изба неметеной, никого в сказке «Заговоренный квасок» не волнует.