Текст книги "Киевский конфуз (СИ)"

Автор книги: Валерий Рыбалкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

1.

Киевские каштаны, закованные в камень и асфальт, даже зимой поражали приезжих своим изяществом, непередаваемым шармом и рельефностью очертаний. Выпавший накануне снежок растаял, и яркие лучи пробивавшегося сквозь тяжёлые облака солнца придавали улицам вид умытый и вполне ухоженный. Но вот, нервно застёгивая на ходу куртку и приглаживая взъерошенные волосы, из дверей школы выскочил до крайности возбуждённый молодой человек. Не видя ничего перед собой, не разбирая дороги, не замечая красот ставшего ему родным города, сосредоточенно обдумывая то, что случилось с ним совсем недавно, он быстрой нервной походкой двинулся вдоль по улице.

Несколько минут назад Павел пережил страшное унижение, насмешки и язвительные замечания своих бывших друзей. Да, именно бывших, потому что после подобного надругательства над личностью, издевательств и саркастических замечаний одноклассников он никогда ничего не простит им, просто не сможет почувствовать себя свободно в обществе этих, как оказалось, извергов, с которыми он дружил, ходил в школу столько лет.

– Чемодан, вокзал, Россия! Можешь убираться отсюда! – громкий, чуть надтреснутый, с истерическими нотками голос Маринки до сих пор звенел в ушах несправедливо обиженного, растоптанного, смешанного с грязью молодого человека. А ведь совсем недавно они с ней вдвоём бродили по киевским улицам, говорили о каких-то пустяках, и она отвечала ему взаимностью, загадочно посматривая в его сторону из-под густых чёрных бровей своими выразительными зелёными, будто у кошки, глазами.

– Что, москалик, вывели тебя на чистую воду?! Замаскировался, гадюка! А казачок-то засланый! – с улюлюканьем кричали бывшие друзья.

– Москаль! Москаль! Москаль! – кривляясь и хохоча, скандировали всем классом. А рыжий здоровяк Васька уже начал примеряться, как бы половчее повалить парня на пол да всыпать ему, как положено, чтобы не примазывался к титульной нации.

«Какие они украинцы? – думал Павел об одноклассниках. – Говорят по-русски, только буква «г» помягче. Из класса – всего трое болтают между собой на «мове», да и то с жутким акцентом – на западный лад. «Леся Украинка», учительница украинского, сколько раз им напоминала, что надо работать над своей речью. И совсем не факт, что все они – потомки древних Укров. Ишь, присоседились тут, придумали себе отмазку: москали у них, видите ли, отобрали родной язык!»

Он шёл и никак не мог успокоиться. Голова гудела, а мысли – одна ужаснее другой – не давали покоя…

2.

Родители Павла переехали из российского Екатеринбурга в Киев, когда мальчишке исполнилось семь лет. Отец у него был не родной, но супруги любили друг друга, и парень никогда не чувствовал ущербности, естественным образом называя отчима папой. Даже после того, как родились один за другим двое младшеньких, умный мужчина не делил детей на своих и чужих.

Уютный древний Киев покорил новосёлов нависшей над Днепром тёмной глыбой правобережья, золотыми куполами Печорской Лавры, парками и садами. Памятник Владимиру Мономаху, гордо взиравший с высоты седых веков на раскинувшийся за Днепром песчаный берег левобережья, кажется, напоминал о бренности бытия и о том, что нет ничего вечного под Луной…

Первой проблемой при поступлении в школу стал вопрос языка обучения. Ведь маленький Паша не знал украинского, а учиться на русском было бы непрестижно, да и до школы ездить далековато. Поэтому на семейном совете было решено нанять учителя, чтобы обучил языку не только сына, но и родителей, дабы те могли грамотно написать любое заявление, любую бумагу. Дома между собой решили какое-то время общаться исключительно на «мове», и через полгода новые граждане «незалэжной» ничем не отличались от коренных киевлян. Даже звонкая русская буква «г» зазвучала у них вполне по-украински, а заранее оформленный вид на жительство и немногочисленная киевская родня сократили срок получения гражданства.

Учился Павло, как теперь на украинский манер звали сына родители, хорошо. Материал схватывал на лету, и никому не было дела до того, что родился он в России. Детство – самое светлое, самое счастливое время в жизни любого человека. И, несмотря на то, что хочется малышу поскорее стать взрослым, вспоминает он потом эти бесконечные, насыщенные событиями годы с теплом и умилением…

3.

В четырнадцать лет Паша заметно вытянулся. Стал стройным, улыбчивым, добрым мальчишкой. Подросли и две его сестрёнки-красавицы. Из-за них у родителей не оставалось времени, чтобы должным образом следить за повзрослевшим сыном, который вдруг заговорил басом, а потому считал себя вполне взрослым и самостоятельным человеком.

С другом Васькой они обошли весь Киев. Когда были деньги, катались и на метро, и на фуникулёре. Ходили рыбачить на косу, где клевал ёрш вперемешку с окунем, а однажды прошли пешком весь мост Патона – от начала до самого конца. Купаться в Днепре не разрешали родители, но запретный плод сладок, а вход на пляжи летом открыт для всех. Плавать, нырять, гоняться друг за дружкой по мягкому прибрежному песку – это было наслаждение, отказаться от которого не смог бы ни один уважающий себя мальчишка…

Однажды на переменке Васька с заговорщицким видом подошёл к Паше и сказал:

– Сегодня после уроков пойдём в одно место.

– В какое?

– Потом скажу. Пойдём, не пожалеешь. Там и угощение нам будет.

Небольшой одноэтажный домик в частном секторе радушно распахнул свои двери перед прихожанами. В молельной комнате приятно пахло травами, а на стенах висели портреты классиков литературы – Тараса Шевченко, Ивана Франко и Леси Украинки, убранные расшитыми украинскими полотенцами – рушниками.

– Это наши святые пророки, – рассказывала ребятам встретившая их у порога улыбчивая хозяйка. – Их надо почитать за то, что эти великие люди первыми осудили христианскую и другие чуждые украинскому народу религии. А вот это – Даждьбог, Бог Солнца. Мы молимся ему, просим защиты, и он помогает нам во всём. На стене, на самом видном месте висело изображение юноши в ярких, золотистого цвета одеждах, от головы которого исходило сияние, будто от настоящего Солнца. Неподалёку, на почётном месте, находился символ Даждьбога в виде жёлтого трезубца в обрамлении солнечных лучей.

– Это ведь герб Украины, – удивился Паша.

– Трезубец означает единение видимого света, духовного света и законов природы, – объясняла новичкам женщина.

Прихожане доброжелательно расступались перед ребятами, давая возможность неолитам освоиться и постигнуть азы весьма распространённой в стране РУН веры (Родной Украинской Национальной веры).

Четырнадцатилетним подросткам всё было в диковинку. Им очень нравилась атмосфера праздничной непринуждённости и доброты, царившая в этом доме. Здесь было много детей, которых приводили с собой родители. Улыбаясь, люди здоровались, поздравляли друг друга.

– Скажите, пожалуйста, а что, сегодня какой-то праздник? – вежливо спросил Паша у провожатой.

– А ты не знаешь?

– Ну… Четырнадцатое октября. День образования УПА – бандеровской армии, – припомнил мальчишка.

– Правильно. Только у нас это называется День Юных Народных Мстителей. Прославленный герой Степан Бандера мстил врагам Украины, и вы, молодые казачата, его последователи, должны продолжать дела своих славных предков. Это ваш праздник, ребята. Смотрите, учитесь и приобщайтесь к нашей национальной святой РУН вере…

Тут все собравшиеся зашевелились, потому что вошёл священник с длинной жёлто-голубой лентой на шее, оба конца которой лежали на его груди. Встал на небольшом возвышении и поздравил прихожан с праздником. Затем каждый приложил правую руку к сердцу, и собравшиеся почему-то запели государственный гимн Украины. Видимо, он был здесь главной молитвенной мелодией.

«Ще нэ вмэрла Украина…» – нестройно, но с воодушевлением выводил хор разнокалиберных голосов, и всех верующих, а заодно и ребят, вдруг охватила радостная гордость за свою могучую страну – великую Украину.

4.

Так вышло, что уже через полгода большая часть класса, где учились Павло с Василём, стали посещать молитвенные дома Родной Украинской Национальной веры. Иногда, если выдавался тёплый солнечный денёк, руководители церкви выводили паству на природу – в священные рощи, к капищам. Туда, где обитал дух великого всемогущего Даждьбога, которому они приносили молитвы и пели псалмы. И пацанва с удовольствием кувыркалась на зелёной травке, поглядывая с уважением и некоторым почтением на Солнце – на Даждьбога, степенно совершавшего свой неизменный путь по небосклону. Казалось, будто небесный кумир улыбался верующим, щедро даря им свой яркий свет, тепло и согревая их благодарные сердца благоговейным религиозным трепетом. А когда наступало время молитв, ребята с удовольствием принимали участие в священных ритуалах и песнопениях.

Но вовсе не обязательно было ехать куда-то далеко. В городе, в одном из скверов, стоял священный идол – кумир родноверов – художественно оформленный деревянный столб, где под одобрительные улыбки прохожих верующие молились и пели псалмы.

Интернет перевернул мир. Множество социальных сетей заполонили виртуальное пространство. Сейчас пенсионеры, не выходя из дома, поздравляют друг друга с праздниками, ведут душеспасительные беседы. И то, что собеседник находится за тысячи километров, только подливает масла в огонь виртуальных отношений и искусственных графоманских чувств.

Павлуша и его друзья-одноклассники с удовольствием включились в эту занимательную игру. Васька назвался Чебурашкой-Цицероном, с помощью фотошопа соорудив себе соответствующую аватарку. Он был заводилой, и часто с его подачи в соцсети разворачивались нешуточные дискуссии, привлекавшие друзей, а также всех желающих. Иногда ребята скопом наваливались на «вражеский», чаще российский, ресурс и повергали ниц тамошних аборигенов, демонстрируя сплочённость и презрение к врагам.

Особенно бескомпромиссна была их дружная стая в вопросах религии, с пеной у рта доказывая, что кровожадные христиане беспощадно уничтожали истинную языческую веру древних славянских племён. Причём, в подобных случаях в ход шли любые аргументы, вплоть до матерных. Ведь спорщики боролись за Великую Украину, за свою единственно правильную РУН веру, за её идеалы. Они делали в виртуальном пространстве то, к чему готовил их священник, ненавязчиво заставляя заучивать на память молитвы и петь псалмы, славящие Даждьбога.

5.

Однажды совершенно случайно отец зашёл в интернете на страничку сына и ужаснулся. Мудрый человек, он не стал устраивать разносов, а решил сначала поговорить с матерью:

– Ты посмотри, дорогая, чем на досуге занимается наш Павлуша. По-моему он связался с сектантами.

– Да что ты говоришь? Он посещает церковь РУН веры. Это вполне солидная организация, официально зарегистрированная, одна из самых больших в стране. Да у них полкласса туда ходят. Вот взгляни: Чебурашка – это его друг Васька, а Снежная баба – Маринка, соседки дочка. Да ты её знаешь.

Отец промолчал, но долго и сосредоточенно рылся в интернете. Затем снова позвал жену:

– Вот, здесь я нашёл тексты их молитв. Слушай:

«Даждьбоже мой, враги Отчизны моей вторгаются в семьи братьев моих и науками своими калечат разум и души детей, и гипнотизируют их, говоря: «Любите Ленина», «Любите папу римского», «Любите врагов своих». Вот какая предательская эта чужая наука: раба с колыбели приучают, чтобы он любил чужестранца, который держит его в рабстве. Разбуди и обнови вольною мудростью образования душу народа моего, и в жилы его влей кровь рыцарскую, святую, Джадьбоже мой!»

Или вот, к примеру:

«Даждьбоже мой, выслушай молитвенную исповедь души моей. Я – украинец. Лежало разбитое сердце моё под развалинами Батурина, прикованный был я на галере турецкой, во льду каменела голова моя на берегах Соловецких. Поломаны были руки мои в подвалах советских, ослеплён был я отцами иезуитскими, покалечена была душа моя в божницах Византийщины, в школах Московщины, горел я на кострах орды Монгольской, орды Тевтонской, и воскресал я силою обновлённою так, как весною воскресает мать Земля. И испуганные моим воскресением умирали палачи Отчизны моей. И жил я, и живу я, и вечно буду жить вечностью народа моего. Я – украинец, сделанный Тобою бессмертным, Даждьбоже, мой!»

Отец закончил чтение и взволнованно заходил по комнате:

– Нет, ты только подумай, какой заряд ненависти ко всему миру несут эти молитвы! Ведь у нас на Украине десятки, если на сотни, национальностей, множество религий. И что же, эти сектанты пойдут войной на всех? А Россия? А Польша? А Турция? Что, с ними тоже воевать будем? Проповедники заполонили страну! На Украине действуют более тридцати пяти тысяч религиозных общин: христиане, мусульмане, родноверы, из которых большая часть – представители РУН веры! Причём, все они – ярые враги Православия. А центр РУНовцев находится в США. Думаю, что и финансирование идёт оттуда. Кто разрешил это безобразие?

– Да уймись ты, – попыталась успокоить мужа супруга, подойдя к монитору. – Вот смотри, здесь перечислены заповеди РУН веры:

«Понимай и люби Бога по-родному.

Не поклоняйся чужеземным понятиям Бога.

Самосовершенствуй ум, душу и тело.

Верь в себя.

Люби родственников своих.

Воспитывай детей своих в духе Родной Веры.

Уважай духовность Предков своих.

Уважай праздники Родной Веры.

Не самозабывайся на чужбине.

Не злословь.

Живи для добра Отчизны.

Будь правдивым свидетелем.

Обороняй свои сокровища и не присваивай чужие.

Не люби врагов народа твоего, не будь рабом.

Не оставляй в беде друга твоего.

Не отчаивайся.

Люби детей своего и чужого народа».

– Ничего в этой вере плохого нет. Эти заповеди учат только хорошему. И обрати внимание на последний пункт. Верующие должны любить детей. Своих и чужих.

– Думаю, что это было написано для того, чтобы пройти государственную регистрацию, не числиться экстремистской сектой. А на деле… Вот ты Православная, ходишь в храм. Ты слышала там хоть что-нибудь подобное?

– Ой, да у нас на Украине, в основном, три православные церкви, не считая небольших раскольнических. Одна московская, вторая откололась от неё после революции 17-го, а третья – в девяносто первом, когда Союз распался. Не ладят они между собой. Пастыри предают друг друга анафеме, тем и паству делят на части. Паны дерутся, а у холопов чубы трещат.

– Вот-вот, – проворчал отец, не отрываясь от монитора. – Смотри, что эти РУН-овцы проповедуют:

«Арии – это старое название древних украинцев, а сам украинский народ был распят на четырёх крестах: Риме, Византии, Варшаве и Москве».

– Каков заряд ненависти! А вот ещё «веселее»:

«Как известно, Библия утверждает, что Бог избрал Моисея вести Его «избранный народ» к захвату для него земли. Такую науку можно сравнить с «Майн Кампф» Гитлера».

– Ничего себе вера! И куда эта церковь заведёт свою паству? – возмущался отец.

– Хорошо, я поговорю с Павлушей, – спокойно ответила мать. – А ты не мешайся. Он мой сын. И потом, любовь к Родине – не самое плохое, что может быть на свете. Посмотри, сколько кругом алкоголиков и наркоманов. А он ведь в церковь ходит, не куда-нибудь.

6.

На следующий день после ужина женщина заговорила с мальчишкой:

– Павел, ты уже почти взрослый. Скажи мне, пожалуйста, почему бы нам не пойти с тобой как-нибудь в Православный храм? Тебя ведь крестили в младенчестве. Зачем тебе эти родноверы?

Павел повернулся, посмотрел на мать как-то не по-детски:

– А оно мне надо? Я не просил… В общем, забудь, что крестила. Это было давно и неправда. А теперь я вырос, сам могу решать…

– Пойдём, тебе ведь нравилось, как поют певчие. Красиво там, свечи горят.

– Ой, не приставай! У нас тоже красиво поют. Тем более – христианская вера чужая для украинцев. А Христа вашего евреи обрезали!

– Что ты сказал? Как ты разговариваешь с матерью? Где твоя совесть? Я тебя родила, недосыпала, ночи за больным ходила. А ты!

Слёзы навернулись на глаза обиженной женщины, и Паша понял, что перегнул палку. Ведь, что ни говори, он был добрым юношей.

– Ладно, мам, не обижайся. Я ведь не со зла. Просто, если узнают, что к христианам переметнулся, назад уже не возьмут. А у нас кампания! Как же я один буду, без ребят? И потом, что вы, старики, видели? Совок свой да Перестройку. Отсталые вы люди. Ну да ладно, куда теперь от вас денешься? Скоро узнаете, что мы, молодые, сделаем с Украиной. Дайте только срок! Мы – новое поколение свободных людей, а вы – всего лишь наш вчерашний день. Доживайте свой век спокойно, поздно вас перевоспитывать.

Мать слушала откровения свободного человека, а глаза у неё по-прежнему были на мокром месте. Наконец она сказала, скорее, попросила сына:

– Павлуша, ты там только поаккуратнее. Будь добрым, никого не обижай. Люди ведь кругом. Пусть другой нации, другой веры, но всё равно ведь люди. Вот и мы с отцом православные…

– Хорошо, хорошо, мама. Я постараюсь. Да не переживай ты так. Всё будет распрекрасно, – успокаивал мать Павел, а про себя подумал:

«Совки – они и есть совки. И ничего с этим не поделаешь».

7.

Прошло два года. Отшумел Майдан 2014-го и все последовавшие вслед за ним события. Новый учебный год начался под залпы орудий в мятежном Донбассе. Ребята выросли, возмужали. Многим исполнилось шестнадцать лет, и настало время получать паспорта.

– Вот выдадут мне документ, только вы меня здесь и видели – балагурил Васька, который вымахал выше всех в классе. – Поеду на фронт. Там от меня больше пользы будет. Хватит за партой штаны протирать!

– А если убьют? – всплеснула руками Мариша.

– Убьют – будешь рыдать на могилке героя, – скривил плаксивую рожу весельчак. – Придёшь?

– Да ну, тебе бы только зубы скалить. Ничего здесь смешного нет!

– Я тоже хочу москалей бить, – вступил в разговор Павло. – Мне их ни вот столечки не жалко! Сколько они нашей крови попили за последние столетия. Уму непостижимо! Да ещё, подлые, историю перекраивают на свой москальский лад. Читаешь, а они там такие белые и пушистые. Вот гады!

– Да, Павлуша, было дело под Батурином, – подвёл черту Василий. – Паспорта получим – и сбежим на фронт.

Документы для оформления паспортов собирали централизованно, чтобы потом в торжественной обстановке можно было поздравить ребят и вручить им новенькие хрустящие книжечки. Но через несколько дней классная дама вдруг вызвала Павла в учительскую и сообщила, что ему отказано в получении гражданства. Отец пошёл разбираться, но вернулся ни с чем. Дело в том, что всё это время женщина получала из России пособие на сына, как мать одиночка. Перед семьёй встала дилемма – либо отказаться от денег, либо оставить всё как есть до восемнадцатилетия Павла. Конечно, родители выбрали второй вариант, что и повлияло на ход всех дальнейших событий.

8.

Васька выглядел лет на восемнадцать, не меньше. И когда в торжественной обстановке всем, достигшим шестнадцатилетия, вручили паспорта, он, хрустя новенькой корочкой, подошёл к Павлу:

– Ну, а ты, друг мой, почему такой невесёлый? Мы ведь собирались на фронт – москалей бить. Покажи свой тугумент!

Что тут можно было ответить? Наш герой только улыбнулся вымученной улыбкой и отошёл в сторону. Можно понять отчаяние и боль, охватившие в этот момент его неокрепшую душу. Представьте себе, что будет чувствовать подросток, которому скажут вдруг, что его мать – родной, горячо любимый человек – стала для него чужой посторонней женщиной? А ведь Украина была для Павла больше, чем мать. Но обернулась вдруг бессердечной равнодушной мачехой, поставившей зарвавшегося пасынка на место. Родина отшвырнула его от себя, будто никчёмную обглоданную кость.

Шила в мешке не утаишь. Через несколько дней все знали, что Павел родился в России, и мать до сих пор получает на него «москальскую» пенсию. Ребята стали его сторониться, а когда после школы весёлой гурьбой все пошли к молельному дому, Павлушу просто выгнали оттуда взашей. Нечего, мол, москалям здесь делать. И это было только начало.

Известно, что бескомпромиссность и юношеский максимализм – удел молодых. Хорошо, если всё это направляется умелой рукой воспитателя в нужное русло. Но, к сожалению, так бывает не всегда. Например, в лихие девяностые люди на улицах городов больше всего боялись не пьяных дебоширов и даже не уголовников. Самыми беспощадными были вездесущие стаи малолеток, которые без видимой причины могли до смерти забить ногами женщину, пенсионера, чужого подростка.

Вспомните переломные моменты нашей истории. Хорошо ли это, плохо ли, но именно молодые вершили перевороты, производили смену власти, делали революции. И горе тому, на кого будет направлена мощная, беспощадная и страшная по своей разрушительности сила юношеского максимализма.

9.

Павел шагал по улице, не разбирая дороги. В ушах звучали оскорбительные выкрики одноклассников. Душа горела, воспламенённая огнём направленной на него человеческой ненависти. А ведь он считал себя настоящим украинцем – плоть от плоти этой священной земли, этого великого народа. Павел неплохо знал историю Украины, начиная от древних ориев (ариев) и трипольской цивилизации, положившей начало всей белой расе. Он верил, что его страна рано или поздно вернётся в свои древние границы от Карпат до Дона и от Полесья до Чёрного Моря, чего бы это ни стоило их поколению, взлелеянному для мести врагам Отечества. Но… Вдруг оказалось, что в жилах у него течёт чужая кровь, что оба его отца – и родной, и отчим – самые настоящие москали, а мать – всего лишь полукровка. И самое печальное, что с этим теперь ничего не поделаешь, как ни старайся.

Можно выучить чужой язык, принять культуру – песни, танцы, обычаи. Можно, в конце концов, даже изменить свою внешность – сделать пластическую операцию. Но НАЦИОНАЛЬНОСТЬ ИЗМЕНИТЬ НЕЛЬЗЯ!!! Если ты русский по крови, то останешься презренным москалём до конца своих дней. И дети, и внуки твои будут москалями. Эта ужасная мысль засела в разгорячённой голове несчастного юноши и гнала его всё дальше и дальше по улицам Киева. Он не заметил, как спустился к Днепру и быстрой сосредоточенной походкой шёл, почти бежал по мосту Патона, обдаваемый воздушными потоками от движущихся навстречу машин.

Вот, наконец, и фарватер. Павел остановился у ограждения и посмотрел вниз, на широкую тёмную промоину, тянувшуюся вдоль скованной льдом реки.

«Если сейчас прыгнуть, то там, в воде, мокрая одежда быстро отяжелеет, мышцы сведут судороги, а течение унесёт безвольное тело под холодный лёдяной панцирь. Найдут, наверное, только весной», – мелькнула в разгорячённом мозгу шальная предательская мысль.

Стало не по себе. Голова закружилась. Но возвращаться в класс к бывшим друзьям? Сносить всеобщее презрение и ненависть? Нет, это было исключено. Просить прощения? За что? Ведь он не виноват, что родился таким. Тем более, кто сможет простить своего природного врага, москаля? Он сам бы никогда не сделал ничего подобного. Куда ни кинь – везде клин. Получается, что выход у него только один.

От пронизывающего холодного ветра тело била мелкая противная дрожь. Конечности стали ватными. Юноша поставил правую ногу на решётку ограждения, хотел сделать последнее движение, но в голове помутилось и, потеряв сознание, он начал медленно заваливаться набок…

10.

Когда Павлуша открыл, наконец, глаза, то увидел белый потолок своей комнаты, слегка закрытые шторы и радостные смеющиеся глаза матери. Родители сделали всё возможное, чтобы поставить сына на ноги, вернуть его мысли и чувства в нормальное русло. Православный батюшка провёл обряд изгнания бесов, освятил комнату Павла, читал молитвы. Когда это не помогло, с парнем работал маститый психоаналитик. Перевод в другую школу не дал видимых результатов. Тогда решили продавать квартиру и уезжать в Россию, к родственникам отца. Тем более – жизнь на Украине становилась невыносимой.

Прошли годы. Павел вырос, обзавёлся семьёй. Но до конца своих дней, время от времени впадая в депрессию, он привычно поднимал глаза к русскому свинцовому зимнему небу и, глядя сквозь тяжёлые низколетящие облака на светлый диск холодного северного солнца, чуть слышно, одними губами произносил заученные в детстве молитвы своему всемогущему небесному покровителю – прекрасному и лучезарному Даждьбогу.