Текст книги "Ружья и голод. Книга вторая. Дихотомия"

Автор книги: Валерий Орловский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

– Пока жива. Большая потеря крови. Задеты печень и легкое. Мы ее прооперируем, но боюсь, раны слишком тяжелые. И у нее редкая группа крови. Нужно попросить сдать экспресс-тесты как можно больше людей.

– Не нужно, – с болью в голосе прервал его Белфард. – Моя подойдет…

Глава 6. Дела Ордена

Белый надгробный камень с Черной Звездой был расколот надвое. Лиллит шла ему навстречу в легком белоснежном платье, подол которого бесшумно скользил по земле вслед за ней. Босые бледные ноги едва касались потрескавшейся от жара пустыни мертвой почвы. Ее хмурые морионовые глаза источали первобытную завораживающую силу, которая пронизывала застывший на месте горячий воздух. На губах играла торжественная, пугающая улыбка. Лиллит положила ладонь на его грудь и заговорила. Казалось, что ее голос проникает в самые потаенные глубины души, вызывая в ней трепет слившихся воедино страха и восхищения.

– Время пришло, Розалий. Тебе пора перестать вести бессмысленные войны и сбросить с плеч эту волчью шкуру. Близится час исполнения моего Пророчества, а то, что сокрыто за Завесой, всегда неизбежно. Пробудившаяся истинная сила сейчас бьет из тебя ключом, и очень скоро ее уже ничто не сможет сдержать. Поверни назад и исполни то, что тебе было суждено с начала сотворения мира. Пора вернуться на Путь Очищения, сын…

Белфард очнулся от тревожного ржания Золотца. Беспокойное видение в этот раз настигло его не во снах, а прямо во время марша. Он подозревал, что рано или поздно мать из глубин небытия потребует у него исполнить Последнее Пророчество, а теперь окончательно осознал, что времени у него практически не осталось. Противиться будущему было бессмысленно, и Белфард это прекрасно знал.

Во рту стоял горьковатый привкус соли. Объятья синих языков пламени, вновь вспыхнувших в груди Белфарда, постепенно ослабевали. Он унял дрожь, тяжело вздохнул и ласково потрепал гриву лошади.

– Спокойно, милая. Не нужно ее бояться. Это всего лишь призрачная тень, не способная причинить нам вреда.

Белфард обернулся и взглянул на своих воинов. Шесть тысяч солдат, облаченных в бледно-зеленые кирасы, вышли из Ульвирвиги два с половиной месяца назад. Не смотря на изнуряющую весеннюю жару, усиливающуюся с каждым днем в ожидании скорого лета, они сохраняли прекрасный боевой дух, идя со своим варгкунгом. Белфард разбил армию на четыре корпуса на случай битвы за стенами Галфагеста и назначил командующих. Центр и авангард, состоявшие преимущественно из кавалерии, варгкунг возглавил лично. Правым корпусом командовал Элерод, левым – Хельда. Резервный корпус и артиллерию взял под свое крыло Моран.

Что-то в воздухе вокруг настораживало Белфарда. После того, как они перешли Индалуар и оказались на территории Галфагии, он отчетливо ощутил во рту вкус смерти. Сладковатый, липкий и тошнотворный. Точно такие же эмоции его посетили, когда они обогнули мертвые зараженные руины Холли-Сити. Путь через город был намного короче, но Белфард предпочел не рисковать, проводя армию по навечно проклятым лабиринтам улиц, населенных метущимися в их бесконечной агонии призраками прошлого.

Он уловил усиливающуюся вибрацию справа от себя. Хельда… С тех пор, как ей сделали переливание, варгкунг не мог отделаться от чувства, что где-то рядом находится Лиллит – настолько сильными были отголоски Первой Крови, исходившие от девушки. Ее раны, губительные для обычного человека, к удивлению врачей затянулись всего за пару дней. Все это время от ее постели в больнице не отходила Вивьена. Как это ни парадоксально, две соперницы очень быстро подружились. Однако Белфард был уверен, что взаимоотношения Вивьены с Хельдой были необычными – виной всему была все та же кровь, которая теперь разливалась по жилам воительницы. Вместе с ней он передал часть своей сущности, которая невольно притягивала их друг к другу.

«Все это ненормально… Виви чувствует в Хельде осколок меня, а на Хельду влияют чувства, которые испытываю к Ви я. И при всем при этом мне приходиться делить свое сердце с ними обеими. Если это не извращение, то я даже не знаю, что еще можно называть таким словом».

В походе Вивьена их не сопровождала, прекрасно понимая, что в военных делах от нее не будет никакого толку. Белфард внезапно осознал, как безумно по ней соскучился. Перед глазами в ту же секунду промелькнул ее далекий силуэт на вершине одной из башен Ульвирвиги, застывший в тревожном ожидании. Однако, когда Хельда с ним заговорила, образ Виви в его мыслях мгновенно растворился.

– Мне не по себе, – сказала подъехавшая верхом на гнедой лошади Хельда. – Никогда такого не испытывала.

– Боюсь, к этому придется привыкнуть, дорогая, – с усмешкой сказал Белфард. – Ты теперь стала страшной колдуньей, как твой варгкунг.

– Я серьезно, Белфард, – возмутилась девушка. – У меня такое ощущение, будто я оказалась в могиле глубоко под землей.

– Не у тебя одной, – признался варгкунг. – Думаю, скоро мы узнаем причину.

Ударивший в нос смрад подтвердил опасения Белфарда. Тысячи солдат и мирных жителей были свалены в одну большую гниющую кучу. Вокруг них витал огромный рой мясных мух, а разложение пожирало посеревшие иссыхающие тела уже не первый месяц. Ульверы с отвращением прикрывали лица, нескольких новобранцев стошнило. К Хельде и Белфарду примчались мрачные Бранд и Моран.

– Хреново дело, – с ненавистью в голосе Бранд. – Я узнаю форму солдат Галфагеста… Ублюдки не пожалели даже детей!

– Неужели Орден окончательно обезумел!? – воскликнул Моран. – Как они могут говорить об Истинном Пути и творить такое!?

– Ты видел то, что показала тебе Первая Кровь, дружок, но остался настолько наивным? – отозвался Белфард. – Храмовники не знают жалости, когда исполняют волю Его Святейшества, и потому он лучшие воины в мире.

– И Матерь хотела именно такого мира, утопающего в крови и огне? – не унимался Моран. – Откуда Орден знает, что его сегодняшние деяния укладываются в представления Лиллит об Истинном Пути?

– В каждом деле Ордена есть след моей матери, даже там, где они не подозревают, – Белфард указал рукой на трупы. – А это работа Калавия, я даже не сомневаюсь. Она вложила свою волю в его разум уже очень давно. Мать одурманила его искалеченную душу, вывернув все факты наизнанку. Думаю, дальше в нашем походе ничего хорошего мы уже не увидим…

– Все же стоит проверить, – с надеждой сказала Хельда. – Должны были остаться те, кому нужна наша помощь!

– Не хотелось бы тебя разочаровывать… – Белфард устало потер лоб. – Но спорить не стану. До Галфагеста еще полдня пути, а там уже решим, как поступить дальше. Надеюсь те снаряды, что ты сконструировал, не поубивают нас всех на месте, Бранд? А то я прямо слышу злорадный хохот капеллана при виде того, как идиоты варвары взрывают друг дружку без его помощи.

– Я гениальный инженер, а твои едкие слова меня обижают, – надул губы Бранд. – Тебе обязательно все время издавать эти звуки, словно со мной разговаривает задница?

– А тебе обязательно носить за спиной эту торбу, или ты ее используешь как противовес для своего пуза, чтобы не падать? – ответил на укол Белфард.

– А вам обязательно соревноваться в остроумии, стоя у братской могилы? – с холодом прошипела Хельда.

– Прости, это нервное, – виновато оправдался Белфард. – Когда все идет через одно место, меня спасает только эта неуместная ирония.

Однако было очевидно, что Хельда не злилась. Она тихонько стукнула пальцем по его носу и, бросив взгляд, полный нескрываемого желания, ударила в стремена и припустила лошадь назад к своему корпусу.

– Нужно накормить воинов, – с трудом оторвав взгляд от мертвецов, сказал Белфард. – Что-то подсказывает мне, что спокойные мгновения для них остались позади. Устроим привал, но как можно подальше отсюда…

****

Через несколько часов армия ульверов практически обогнула северную оконечность Акутнийских гор. Сразу за ними располагалась столица Галфагии, к которой вела только одна пригодная для продвижения войск дорога. К вечеру пустыня понемногу начала остывать, и солдаты вздохнули с облегчением. Варгкунг после последней стоянки больше не давал им возможности отдохнуть, но они понимали, что для жителей Галфагеста была дорога каждая минута.

Наконец, ульверы оказались у подошвы высокого песчаного холма. С его вершины должен был открыться обзор на Галфагест.

– Слишком тихо… – сказал Бранд. – Обычно по этим дорогам снуют рабочие из шахт, торговцы и патрули церковников. Куда все, мать их, пропали?

– Элерод, Хельда! – скомандовал Белфард. – Стройте солдат в боевые порядки. Неизвестно, что за этой кучей песка. Моран, Бранд, давайте со мной на вершину. Посмотрим, какой сюрприз приготовил для нас Орден.

Запах горящей плоти нельзя было спутать ни с чем. Галфагест покрылся черной копотью от бушевавшего огня, который храмовники, судя по всему, не торопились тушить. Артиллерия превратила стены города, дома и крепость в центре города в груду камней, железа и битого стекла. Не считая отдаленного треска пожара, стояла абсолютная тишина. Город омертвел.

– Мы опоздали, – с гневом сказал Белфард. – Галфагийцы отказались сдаться и, судя по всему, сумели оказать достойное сопротивление. На свою же беду… Орден свершил возмездие, подвергнув всех оставшихся в живых людей огню Очищения.

– Как же такое возможно?! – воскликнул Бранд. – Питти Железнорукий хвастался импульсным излучателем, который сдержит церковников до нашего прихода. Я видел чертежи этой штуки и был уверен, что от Ордена и мокрого места не осталось.

– Войны выигрывают не только оружием, – мрачно ответил Белфард. – Я знаю Калавия очень давно, и поверь – ничто и никто не остановит его на Пути Очищения. Однако я думал, что здесь будет три-четыре когорты, а не весь чертов легион.

– Откуда ты это знаешь? – удивился Бранд.

– Судя по углу атаки и воронкам от снарядов, ровно столько галфагийцы здесь и уложили, – Белфард указал пальцем в сторону городских ворот, смотря в бинокль. – Здесь было не меньше пяти тысяч храмовников и серьезная артиллерийская поддержка. Орден отправляет легион в бой только для одной цели – вести войну на уничтожение. Питти серьезно напугал Его Святейшество, раз он воспринял его не как простого мятежника. Этот идиот Железнорукий обрек своих людей на истребление.

– Ты плохо проинформирован насчет Питти, – возразил Бранд. – Этому засранцу и сам черт не друг. Да отправь сюда Орден хоть десять тысяч бессмертных недоносков, он бы сражался за своих людей до последнего. Здесь что-то не так… Кто-то помог храмовникам, я в этом уверен.

– Это не важно, – отрезал Белфард. – Он мертв. Все здесь мертвы… Кроме самих убийц.

– Ты о чем? – недоуменно спросил Бранд.

Белфард молча протянул ему бинокль и указал на возвышенность сразу за восточным крепостным валом Галфагеста. На пустыню тем временем медленно опускались холодные сумерки. Темно-фиолетовое безоблачное небо начало зажигаться редкими звездами, которые постепенно проступали на его полотне одна за другой. В пустошах вдалеке, ловя их бледные отсветы, вспыхнули голодным светом глаза мелких ночных хищников.

Бранд, натужно прищуриваясь, пытался разглядеть то, на что указывал Белфард.

– Не видно же ни зги. Вообще нихрен… Погоди-ка… Это что еще за черт? Орден?

– Он самый, – мрачно ответил Белфард. – Глубоко окопались и принимают гостей.

Словно в подтверждение его слов, в ту же секунду к возвышенности, щетинящейся орудиями и в круговую укрепленной огневыми точками и траншеями с земляными валами и мешками с песком, с востока огненной змеей потянулась колонна храмовников. Сотни факелов метались в воздухе, прокладывая им дорогу во тьме.

«Еще примерно четыре когорты… Ульверы прекрасные воины, но на равных с храмовниками им не совладать. Нужен план, а идей в голове абсолютный ноль. Где же ты, моя фея крестная?! Поторопись, взмахни своей волшебной палочкой и сделай хоть что-нибудь, а не то прекрасный принц совершит очередной идиотский поступок».

– Почему они не укрылись за стенами города? – удивился Бранд.

– Галфагест в руинах, – ответил Белфард. – Там не разместить такой внушительный гарнизон. Кроме того, они готовятся идти в атаку.

– В атаку? А зачем тогда окопались? – недоумевал Бранд.

– Ждали нас, – невозмутимо ответил варгкунг. – Думают, что мы сгоряча можем пойти на приступ.

– Что-то ты темнишь, – недовольно сказал Бранд. – Как они могли о нас узнать?

– А как они смогли сломить сопротивление Железнорукого так быстро? – Белфард забрал бинокль и снова начал наблюдение. – Логрен любит пользоваться грязными методами, и, видимо, призвал один из них себе на помощь. Помнишь, как стражник на воротах предупреждал нас о шпионах? Судя по всему, подозрения красавчика Ивара имели под собой некую почву… Почему я не чувствую там старика?..

– Кого? – Бранд с интересом поднял одну бровь.

– Капеллана Калавия. Или, как дружелюбно называют его ульверы, палача. Он отмечен Первой Кровью, как и вы. Но сильнее, почти как мама или Хельда. Я ожидал ощутить его присутствие еще на подходе к городу, но ничего… Его нет среди легиона. Это очень странно…

«Думаю, мама, тебе придется немного подождать. У меня тут намечается старая добрая резня».

Они спустились с холма и Белфард подозвал Хельду.

– Разбивайте лагерь, – угрюмо сказал он. – Сегодня битвы не будет.

По его лицу Хельда поняла, что, несмотря на свой строптивый нрав, сегодня ей с варгкунгом лучше не спорить.

Глава 7. Огненный ореол

– Превосходительство желает говорить с лидером варваров, – с презрением сказал поджарый храмовник-переговорщик. – Сегодня в полдень. Уверен, что это будешь ты, предатель.

– Неужели сам Логрен почтит «варваров» своим визитом? – ответил Белфард. – Передай ему, что варгкунг Ульвирлэндира припудрит носик и будет в назначенное время.

Храмовник быстро развернул лошадь и удалился в сторону Галфагеста, не удостоив его каким-либо прощальным жестом. Белфард и его спутники тем временем в который раз обратились к плану предстоящей битвы, которая вероятнее всего должна была случиться сегодня. Обе армии выстроили свои шеренги в боевые порядки, стоя напротив друг друга и ожидая приказа своих командующих.

– Решено. Так мы уравняем шансы на победу. – заключил Белфард после короткого совета.

– Не понимаю, приятель, откуда такой пессимизм? – раздраженно спросил Бранд. – Их, с учетом подкрепления, не больше четырех тысяч. У нас значительный перевес.

– Видимо ты забыл, что из себя представляют воины Ордена, – мрачно ответил Белфард. – Костяк нашей армии составляют новобранцы. Один их солдат стоит пятерых наших. Не думай, что храмовники не ловили восточных вождей на излишней самонадеянности. Побеждать мы будем не умением, а грамотной тактикой и хитростью.

– Как скажешь, приятель, – выставив ладони вперед, сказал Бранд. – Мои малышки готовы дать прикурить этим недоделанным церковникам в любой момент.

Поле боя, на котором варгкунг планировал держать оборону, представляло собой узкую высушенную равнину, с севера заблокированную Акутнийскими горами, а на юге испещренную песчаными холмами различных форм и размеров. Белфард расположил армию так, чтобы один из отрогов прикрывал воинов от прямого обстрела артиллерии, и одновременно его войско блокировало единственную дорогу на восток. Чтобы атаковать позиции ульверов, Ордену пришлось бы идти на приступ слева, передвигаясь по труднопроходимому рельефу пешком, и выходить прямо на подготовленные огневые точки. За ночь солдаты варгкунга выкопали глубокие траншеи и окопы для полевой артиллерии. Всего оборона предполагала три рубежа, на последнем из которых, у подножия гор, Белфард расположил последний аргумент в противостоянии с храмовниками.

В полдень из лагеря Ордена выдвинулась группа людей, подтверждая свои намерения широким белым стягом. Тучная фигура Превосходительства угадывалась даже с такого дальнего расстояния. Варгкунг в сопровождении Хельды, Морана и Элерода двинулся им навстречу. По серо-голубому небу неспешно плыл огромный бледный диск луны, неожиданно проступивший ранним утром. Редкие хищные птицы, кружащие обычно высоко под солнцем, сегодня по какой-то неведанной причине решили не покидать своих гнезд в горах. В воздухе стояло раскаленное марево, а от потрескавшейся почвы шел жар, словно прямо под ней кипела бездна преисподней. Время, так стремительно убегавшее от Белфарда два с лишним месяца, неожиданно застыло на месте в ожидании какого-то поистине грандиозного события.

Варгкунг с тревогой посмотрел на безжизненный спутник планеты, излучавший едва заметное призрачное свечение. В природе опять что-то незаметно изменилось, и Белфарда это раздражало и беспокоило.

«Сколько можно выкидывать эти сюрпризы, подруга? Неужели люди спокойно, как и в прежние времена, не могут заняться привычным истреблением друг друга без твоего незримого надоедливого присутствия?».

Моран неожиданно ахнул. Он неотрывно смотрел на девушку в плотном голубом платье, ехавшую справа от Его Святейшества. Ее рыжеватые волосы успели спутаться и забиться мелким песком, а худое треугольное лицо казалось болезненным от перенесенных за последнее время переживаний. Во взгляде ее фиалковых глаз Белфард прочитал мимолетный порыв рвануть им на встречу, но уже через секунду она заглушила в себе это желание.

– Мара… – с болью в голосе выдохнул Моран.

– Мара? – удивленно переспросил Белфард. – Марана? Твоя дочь?

– Да, это она, – на глазах бывшего храмовника выступили едва заметные слезы.

– Ублюдок… – с ненавистью в голосе процедил Белфард. – Сколько лет знаю Логрена, но не перестаю удивляться пределам его низости. Спокойно, Моран, мы что-нибудь придумаем.

По лицу Морана было ясно, что он ему не поверил. Переговорщики тем временем сошлись примерно на середине мертвой низины.

– Хреново выглядишь, подонок, – поприветствовал Его Святейшество Белфард. – Ты забыл, что когда-то был солдатом, долг которого призывает его вести войну с честью?

– Честных войн не бывает, Розалий, – безмятежно ответил Превосходительство, поглаживая рукоятку секиры. – Что до девушки, она сама, по доброй воле, согласилась меня сопровождать в этом походе. Ее отец стал отступником, но у Мараны еще есть шанс вернуть его на Истинный Путь.

– Перестань нести это дерьмо, Логрен, – со злобой прошипел Белфард. – Она здесь потому, что боится костра, к которому ты бы ее приговорил в случае отказа. И ту же самую участь ты приготовил для Морана, не важно, что скажет ему его дочь. Давай отбросим эти формальные любезности, в которых ты представляешь Орден храмовников зайками и котиками. Мы оба прекрасно знаем, что вы пришли сюда убивать, неся огонь Очищения по указанию моей безумной матери.

– Как угодно, мой господин, – стальным голосом ответил Его Святейшество. – Сдавайтесь, и я гарантирую, что Марана отправится жить в мире, назад, в Храм Матери. Если вы этого не сделаете, я убью ее на глазах отца, а затем и всех варваров, что ты привел за собой.

– У меня есть предложение получше, Логрен, – с усмешкой ответил Белфард. – Ты отпускаешь девушку, и я не даю приказ снайперу на холме дырявить твою башку. Будь уверен, Торм отличный стрелок, а в твою тушу не промахнется даже полуслепая старуха.

– Вижу, и ты не побрезговал грязными методами, – улыбнувшись, сказал Превосходительство. – Марана, хочешь пойти вместе с варварами в Восточные Пустоши и до конца своей бессмертной жизни предаваться порокам и грехам старого мира?

Моран протянул руку, подзывая к себе свою дочь, однако та не двинулась с места, испуганно озираясь по сторонам.

– Мара, идем с нами, – ласковым голосом попросил Моран. – Эти люде не те, за кого себя выдают.

– Я не могу, папа, – дрожащим голосом ответила девушка. – Я не сверну с Истинного Пути, как это сделал ты. Ты предал все, что было так дорого мне и маме, и я не смогу ее оставить.

– Мара… – начал Моран.

– Ты мне больше не отец, – рыдая, бросила девушка, и скрыла лицо в ладонях.

– Вот видишь, Розалий, – довольно произнес Превосходительство. – Есть те, кого тебе никогда не удастся склонить на свою сторону. Мы преданы Матери и Пути Очищения, на котором сгорят все еретики, в том числе и те, что рискнули пойти за собой.

– Посмотрим, ублюдок, – мрачно ответил Белфард. – Где цепной пес моей матери? Я хочу взглянуть в его глаза, так же как в твои, перед тем как выбью из тела остатки души, извращенной заповедями Лиллит.

– Капеллан Калавий был отлучен от Ордена и подвергнут Очищению за ересь, – с широкой улыбкой сказал Его Святейшество. – Его преступления больше не лягут тенью на Обитель.

Белфард с удивлением вскинул бровь и бросил на него взгляд, полный подозрения. Сначала ему показалось, что Логрен просто над ним издевается или в очередной раз затевает какую-то подлую, хитроумную игру, но быстро понял, что ошибается – на лице Превосходительства отражались только восторг и удовольствие от упоминания о смерти его давнего соперника.

– Да ты не шутишь! – удивленно воскликнул Белфард. – Ты не боишься гнева моей матери, когда она восстанет из мертвых?

– Все дела Ордена так или иначе пронизаны ее волей… – повторил вчерашние слова Белфарда Логрен. – Но скоро тебе откроется весь замысел Лиллит.

– Смотри, как бы и ты не вошел в ее замысел, став очередной глупой овечкой, добровольно идущей на заклание, – раздраженно процедил варгкунг, – Впрочем, это не важно. Скоро ты умрешь, и исполнится уже моя воля.

Белфард развернул лошадь и отправился назад в лагерь. Хельда плюнула под ноги Его Святейшества и последовала за ним. Всю дорогу назад Элерод пытался ободрить Морана, но тот полностью окунулся в свои мысли и подозрительно молчал. Варгкунг еще раз взглянул на луну, медленно ползущую навстречу солнцу, и понял, что ничем хорошим сегодняшний день не закончится.

****

– Дурной знак, – сказал Бранд, махнув рукой на небо. – Вечно тебя преследует какая-нибудь дрянь.

– А ты смотри не вверх, а вперед, – съязвил Белфард. – Скоро к нам пожалует легион премилых людей, а ты даже не смог подобающим образом одеться для встречи столь важных гостей.

– Очень смешно… – огрызнулся Бранд. – Где Моран?

Белфард оглянулся. Действительно, он не видел бывшего храмовника с того момента, как они вернулись в лагерь. Варгкунг решил, что Морану лучше побыть наедине, но видимо тот воспринял такой жест слишком буквально.

– Не хватало мне еще, чтобы ряды золотых доспехов начали убывать перед самой резней, – вздохнув, произнес Белфард. – Если он не появится до начала битвы, возьми на себя резервы.

– Хорошо, – кивнул Бранд. – Все равно я буду на последнем рубеже в окружении своих деток.

– Обязательно их так называть? – засмеялся варгкунг. – Хотя лучше пусть будет так. Видит Бог, мир падет, как только у тебя появится потомство.

– Еще раз – очень смешно. Почему бы тебе просто не спалить задницы церковников, как ты это сделал тогда в Хогтенере? Зрелище было впечатляющее… Тошнотворное, но впечатляющее.

– Ты не понимаешь, о чем просишь, – устало ответил Белфард, – Если я не смогу контролировать эту силу, то первой же опаленной задницей станет твоя.

Бранд скорчил неприятную рожу и, продемонстрировав откровенно неприличный жест, отправился на свою позицию.

Тишину пустыни нарушил протяжный зов храмовничьего горна. Логрен повел легион в атаку, и земля завибрировала под напором кованных сапог братьев.

«Началось. Пора снова показать Ордену и Логрену – нет ничего в этом мире, что может называть себя всемогущим».

– Хельда, Элерод! – крикнул варгкунг, – Всех солдат на позиции! Орудия и ружья на изготовку! Убьем ублюдков раньше, чем они успеют понять, что случилось!

Воины поддержали слова Белфарда дружным воем. Они спешно начали занимать свои позиции, а в их глазах пробудилась жажда азарта и крови.

– Бранд, готовь орудия! – гаркнул Белфард в микрофон разбитой рации, плотно перемотанной черной изолентой. – Эта хреновина работает?

– Работает, чего ты так орешь? – недовольно отозвался Бранд. – У меня хоть раз что-то не сработало, приятель? Уже навожусь на цель…

Первый рубеж представлял из себя развернутую тупым острием в тыл букву «V». На длинных сторонах расположились две широких траншеи, укрепленных мешками с песком и камнями, а на остром крае, имея полный круговой обзор, был возведен большой редут с высоким земляным валом. Двумя тысячами воинов в левой траншее командовала Хельда со своим корпусом, правую занял Элерод с чуть меньшим числом ульверов. С тех пор, как он впитал в себя Первую Кровь, ему стала доступна часть знаний Белфарда, и язык восточного народа он понимал как родной. Это позволяло Элероду эффективно руководить солдатами. Те же знания достались Морану и Вивьене, и иноземные гости не чувствовали в Ульвирвиги дискомфорта при общении с местным населением.

Варгкунг с авангардом отборных воинов занял редут, в центре которого развевался огромный белый стяг с Черной Звездой. Отсюда он мог видеть, что происходит по обеим сторонам укреплений во время битвы и перебрасывать силы в случае необходимости. Траншеи врезались в редут и, таким образом, укрепления представляли собой единую коммуникацию.

Сначала Белфарду показалось, что наступает ночь, но потом он осознал, что до заката оставалось еще минимум три часа. Он взглянул на небо и понял причину внезапно наступивших сумерек. Огромная луна, наполнившись с одной стороны ярко-белым фосфоресцирующим светом, лениво приближалась к огненной короне палящего солнца. Воины в изумлении разинули рты, уставившись на редкое астрономическое явление, которое постядерный мир встречал впервые. А следом за этим рядом с позициями начали под острым углом ложиться снаряды.

– Все на землю! – взревел Белфард. – Считать ворон будете на том свете!

Артподготовка Ордена длилась всего пару минут и нанесла минимальный ущерб. Храмовники быстро сообразили, что варгкунг удачно расположил укрепления, и надрывать стволы орудий с такого расстояния практически бессмысленно. Еще через минуту первые две когорты начали атаку, ринувшись с вершины одного из холмов.

– Огонь, ульверы! – скомандовал Белфард. – За вашими спинами Ульвирлэндир, где вас ждут ваши семьи и друзья! Никого не щадите, они не окажут вам такой услуги!

Тьма окончательно опустилась на пустыню Галфагии. Небо заиграло фантастическими красками, сквозь него, как через прозрачное стекло ясной зимней ночи, проступили яркие звезды и далекие планеты. Белый силуэт луны почернел и превратился в черную немигающую бездну, окруженную ярко-красным огненным ореолом. Залпы орудий и ружей казались внезапно начавшимся праздничным фейерверком в честь пробудившейся из ниоткуда древней и загадочной космической сущности. Затмение обволокло своими ладонями воинов, спешно пытавшихся зажечь факелы, чтобы осветить себе путь.

Мертвые тела попавших под обстрел храмовников исчезали в густой неизвестности нагрянувшей черноты. Кровь мелкими распыленными брызгами опускалась на мертвую почву, которая, несмотря на полное обезвоживание, моментально перестала ее впитывать. Ульверы разверзли перед Орденом пылающие врата ада, в которые братья решили так необдуманно вторгнуться.

Не смотря на безумный орудийный шквал со второго и последнего рубежей обороны, изрыгающий густые облака пороховых газов, храмовники не дрогнули. Первая когорта, спустившаяся с холма, была полностью уничтожена, однако вторая и другие, следовавшие за ней, рассредоточились по периметру обстрела и открыли ответный огонь на подавление. Точная стрельба храмовников, которых учили стрелять в любых условиях, начала наносить ощутимые потери армии варгкунга. Левый фланг атакующих оказался удачливее и подступал к траншее, занятой воинами Элерода.

– Мечи наголо! – услышал его голос Белфард. – Убейте их всех! Убейте!

Братья Ордена обрушились на позицию. Раздался свистящий звон стали и крики гнева, иступленной дикой радости и боли. Артиллерия ульверов, тем временем, продолжала утюжить ряды атакующих, и осколки снарядов начали пролетать в опасной близости от воинов Элерода.

– Бранд! – проревел Белфард в рацию. – Скорректируйте огонь, мать вашу! Вы вот-вот начнете бить по своим!

– Все под контролем, приятель! – услышал он в ответ хрустящий голос. – У меня глаз алмаз.

Тем не менее, снаряды начали ложиться значительно дальше от правого фланга обороняющихся, а вскоре артиллерия и вовсе замолчала. Хельда вовсю вела бой на своей позиции, постепенно пятясь назад. То же самое делал Элерод под натиском напирающих храмовников. Траншеи были заполнены трупами храмовников и ульверов, которые, несмотря на опасения Белфарда, сражались как заговоренные, практически не уступая Ордену в мастерстве. Присутствие варгкунга придавало им чувство нечеловеческой отваги и стойкость. Однако, закаленный в боях легион все же постепенно брал верх.

– Подавай сигнал, – обратился Белфард к Торму, упражнявшемуся в этот момент в снайперской стрельбе, – Пора вызволять их оттуда.

В небо взмыла искрящаяся сигнальная ракета, дав таким образом приказ оставить передний край обороны и занять редут. Затмение, меж тем, неестественно затянулось. Пылающий ореол солнечных лучей казался короной вездесущего темного божества, безмолвно наблюдающего за торжеством смерти, которая во всю пировала в траншеях.

Редут начали заполнять отходящие солдаты. Варгкунг с авангардом прикрывали их, встретив храмовников грудью. Когда последние ульверы вместе с Хельдой и Элеродом покинули старые позиции, Белфард поднял в воздух ракетницу и подал еще один сигнал. Раздалось два слабых взрыва, которые завалили проходы из траншей. Оставшихся в ловушке братьев Ордена ждала незавидная участь.

– Хорошо отдохнули? – весело спросила Хельда. – А мы словно в заднице дьявола побывали. Но церковников хорошенько порубили, можешь спросить у их трупов. Не дай ты сигнал, и мы через пару минут уже праздновали бы победу.

Белфард чувствовал, как тело девушки излучает устрашающую и восхищающую энергию. Она напоминала ему образ древней валькирии – непобедимой богини, вдохновляющей воинов и несущей врагам неминуемую погибель. Рыжие волосы растрепались, все лицо было перепачкано в крови, на одном из пальцев не хватало ногтя, но она была прекрасна и ужасна, как разоряющая тихие плодородные равнины внезапно налетевшая огненная стихия.

– Ты себе льстишь, дорогая, – с кривой улыбкой ответил Белфард. – Сейчас эти ублюдки снова соберут стаю и ударят всем, что есть.

– В этот раз ты призвал демонов, – мрачно сказал Элерод, указав на холм, с которого храмовники начали атаку. – Танк бы нам сейчас точно не помешал…

Яркий алый всполох солнца осветил верхушку возвышенности. Луна наконец вырывалась из объятий залитой пламенем звезды, так же неспешно откатываясь дальше по небосводу. В сторону редута медленно опускались толстые стволы крупнокалиберных гаубиц, а из-за их лафетов проступили фигуры сотен храмовников в серебряных доспехах. Его Святейшество бросал в бой свои последние резервы.