Текст книги "Бандитские жены"

Автор книги: Валерий Карышев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Я понял, что это кабинет директора фирмы. Сопровождавший меня парень остановился в дверях. Кристина обратилась к нему:

– Ты можешь идти.

– Может, мне лучше остаться? – спросил он.

– Я сказала тебе, – раздраженно повторила Кристина, – что ты можешь идти!

Парень недовольно повернулся и вышел, несильно хлопнув при этом дверью. Я понял, что между этим парнем и Кристиной существуют какие-то отношения.

– Кто это? – спросил я, прежде чем поздороваться.

– Это начальник охраны и мой личный телохранитель, – сказала Кристина. – Ну что, давайте здороваться? – Она подставила мне щеку. Я поцеловал ее.

Я присел в кресло, не зная, о чем разговаривать.

– Значит, ты в Москве? – спросил я.

– Да, уже три месяца.

– А как же Америка?

– Но ты же не захотел туда ехать…

Я улыбнулся.

– Решила остаться в Москве, дело начать.

– Какое дело?

– Теперь я имею несколько коммерческих структур, так сказать, выкупила кое-что, что-то от Игоря в наследство осталось, и занимаюсь коммерцией. Никакого криминала.

– А ребята?

– А это ребята из бригады Игоря остались, которых отбить удалось. Но это моя личная охрана, служба безопасности. Опять же, никакого криминала.

– Да ладно, что ты оправдываешься передо мной, я же не прокурор! – улыбнулся я.

– А как у вас дела?

– У меня дела идут. Люди сидят, кого-то сажают, кого-то освобождают.

– Работы много?

– Да, хватает.

– И клиентки есть?

– Какие? Которые на свободе или те, что сидят?

– И те, и те.

– Нет, клиенток, кто сидит, у меня нет. Но на свободе – есть. А я тебя искал, – неожиданно для самого себя произнес я.

– Искал? – удивилась она.

– Пытался разыскать. Звонил жене Эдика, узнавал, но мне сказали, что ты в больнице…

– Да, был такой период, лежала я в больнице. Чуть крыша не поехала от шока, который я пережила. Ты же не знаешь, что было на похоронах Игоря. Лучше тебе и не знать… А потом – взяла себя в руки и решила – а почему бы мне не продолжить дело Игоря?

Я потерял дар речи от неожиданности такого заявления.

– Что значит – дело Игоря? Связанное с криминалом?

– Я же сказала – никакого криминала нет. Только бизнес.

– А личные дела у тебя как?

– Ты же прозорливый адвокат, – улыбнулась Кристина, – мог бы и догадаться!

– С этим, высоким?..

– Это так, в свободное время, чтоб другие не приставали.

– А где ты живешь, если не секрет?

– От тебя у меня секретов нет. Представь, пока еще квартиру не купила, не заработала. А живу я в том номере, где мы с тобой останавливались…

– Как? Ты его что, выкупила?

– Нет, просто сняла на длительное время. Как видишь, не зря мы с тобой зеленую сумку вызволяли. Пригодились те денежки… А как у тебя дела? Не развелся?

– Нет, – ответил я.

– У тебя кто-то есть? – неожиданно спросила Кристина, намекая на любовницу.

– Нет, только клиенты и клиентки, – пошутил я.

Потом мы поговорили еще около получаса. Я понимал, что между нами возникла новая возможность восстановить наши отношения. Но чувствовал, что не может быть повторения, это существовало только в связке с той экстремальной ситуацией, которую мы пережили в то время…

Я вышел из офиса. Проходя в дверь, обратил внимание, что никаких сотрудников фирмы, кроме охранников в кожаных куртках, в здании нет. Я уже почти закрывал дверь офиса, как увидел, что по лестнице спускается Кристина. Я подождал ее.

– Ну вот, – обратилась она ко мне, – на точку вызвали. Надо кое-что проконтролировать. – Она подошла к «Мерседесу».

– Это что, твоя машина? – спросил я.

– Теперь моя… Раньше он на нем ездил.

Я понял, что это была машина Игоря.

– А чем же твоя фирма занимается? Интересно все же…

– Мы… – Кристина сделала паузу, посмотрев на долговязого парня. – Мы занимаемся охранными услугами.

– Охранными услугами? – переспросил я. – Ничего себе! Для женщины это круто!

– Ничего, справляюсь. Человек везде может адаптироваться – в тюрьме, в любых условиях. Вы же это знаете.

– Да, ты права. Ну что ж, удачи!

Кристина села в машину и тронулась с места. Тотчас же за ней поехала сопровождающая «БМВ-520».

Я подошел к своей машине и поехал по своим делам.

На этом можно было бы поставить точку в этой истории, потому что больше мне Кристина не звонила. Я ей тоже никогда не звонил. Только…

Как-то я работал над другим делом. Один из уголовных авторитетов, находящийся в следственном изоляторе, неожиданно спросил меня:

– А правда, базар среди пацанов идет, что вдова вашего клиента возглавила бригаду и заправляет делами по всей Москве?

– Не понял, какого клиента? – переспросил я.

– Которого еще в следственном изоляторе убили. Газеты об этом много писали.

Я понял, что он имеет в виду Кристину. Вспомнил ее слова: «…главное – никакого криминала».

«Ну что ж, – подумал я, – женщина, глядя на своего супруга, может преобразиться – из простой скромной девушки в лидера бригады. А впрочем, это лишь мои домыслы…»

Глава 2
«НОВАЯ РУССКАЯ» ЛЮБОВЬ

Дело об оружии, 1998 год

В нашем загородном поселке, который находится в ближнем Подмосковье, можно встретить все стили дачной архитектуры.

Здесь тихонько доживают свой век небольшие, уютные деревянные домишки предвоенных времен, подобные тем, что снимал Никита Михалков в фильме «Утомленные солнцем».

Есть построенные недавно, не более пяти лет назад, в стиле новых русских теремов – кирпичные трехэтажные дворцы с черными узорчатыми решетками, с массивными каменными или кирпичными заборами, скорее напоминающие замки или дома культуры.

Но в последнее время подмосковно-дачная архитектура стала развиваться по западным образцам. Появились так называемые евродома, построенные либо по принципу канадского сандвича, либо обшитые евровагонкой. Издалека эти домики кажутся игрушечными.

Представьте себе – зеленая лужайка, небольшие фонари вдоль аллей, в глубине аллей белые домики, окруженные различными зелеными горками.

Одним из первых построивших такой евродом был наш сосед Алик. Он купил эту землю и полуразвалившийся деревянный домишко у вдовы академика три года назад.

Сначала попытался что-то перестроить – привез стройматериалы, подкрашивал, заколачивал. Однако ничего не получилось. Вскоре развалюшка неожиданно сгорела. И на фундаменте этого дома Алик начал строить каменный дом внушительных размеров. Завез кирпич, бетонные плиты, укрепил фундамент.

Но внезапно Алик исчез и не появлялся около года. Строительство, естественно, заморозилось. После того как Алик появился вновь, он решил коренным образом изменить стиль постройки – сделать дом по евростандарту.

Первым делом он нанял несколько бригад строителей, нагнал много техники. В сказочные сроки – меньше чем за полгода – на пустом месте вырос огромных размеров трехэтажный особняк, покрытый слоем специальной штукатурки.

Затем сосед стал активно заниматься благоустройством участка. Появилась команда озеленителей. Они дружно взялись за дело. Вскоре появились уютные дорожки, японские дворики, красивые горки, усаженные цветами, небольшой бассейн и фонарики, выстроившиеся вдоль дорожек.

В течение трех лет строительство было практически закончено, и Алик огородился каменным забором около четырех метров высотой. Железные ворота, которые открывались сами, с помощью дистанционного управления, сверху были снабжены видеокамерой, через которую велось постоянное наблюдение.

Никто из жителей поселка точно не знал, чем занимался Алик. Ходили разные слухи. Одни говорили, что он бандит, другие – удачливый коммерсант, третьи – что Алик чуть ли не родственник Мавроди, удачно наворовавший денег и живущий теперь в свое удовольствие. Все это до поры до времени было загадкой.

Хотя дом Алика стоял через три дачи от нашей, я никогда не стремился завести с ним знакомство и не искал встреч. Кроме, пожалуй, одного случая, когда встреча наша все же состоялась.

В тот день начала июня я, как обычно, вышел прогуляться с собакой по дачным проулочкам. Решил пойти в сторону леса. Пройдя несколько метров, оказался напротив ворот дачи Алика. И тут я увидел, что ворота медленно открываются и из них выезжает серебристая «Вольво» с затемненными стеклами. Я остановился, пропуская машину.

Неожиданно автомобиль остановился, стекло дверцы водителя поползло вниз. Я увидел знакомое лицо. Это был Виктор, мой коллега-адвокат из нашей консультации.

– А ты что тут делаешь? – удивленно воскликнул Виктор.

– Я здесь живу, – ответил я. – А ты как тут оказался?

– Деловая встреча, – отозвался Виктор. – Вот к клиенту приехал.

– К клиенту? – переспросил я, подумав: «Надо же! Мой сосед – его клиент!»

– Давай я познакомлю тебя с ним, – продолжал Виктор, вылезая из машины.

– Да зачем мне с ним знакомиться? – стал отнекиваться я. – Ты его адвокат – ты с ним и общайся. Знаешь ведь, как у нас, адвокатов, бывает – никто не любит расшифровывать места, где живет. Тут же пойдут люди – одному совет, другому помоги и так далее. А хочется на даче отдыхать, а не работать.

– Нет, нет, – не унимался Виктор, – вы же соседи! Давай познакомлю. Парень-то интересный!

Я пытался что-то возражать, но неожиданно в воротах появился большой черный джип «Шевроле Блейзер» с затемненными стеклами, из которого вылез долговязый парень с короткой стрижкой. Улыбаясь, он уже направлялся к нам.

– Ну вот, Алик, – обратился к нему Виктор, – познакомься, это твой сосед, – и назвал меня. – Кстати, мой коллега-адвокат.

– Как интересно! – обрадованно протянул Алик, подавая мне руку. – Таким образом, я постоянно, сам того не зная, нахожусь под защитой адвокатуры? В городе у меня адвокаты, а теперь еще и на даче есть.

«Ничего себе наглость! – подумал я. – Я ему еще ничего не сказал, даже не представился, а он уже меня в свои адвокаты записать успел! Теперь не избавишься от этого «нового русского»!»

– Что же мы стоим на дороге? – спохватился Алик. – Проходите в дом, посмотрите, как живем. Пошли, сосед! – Он дружески похлопал меня по плечу.

Я понял, что спорить бесполезно, и молча направился к домику.

Пройдя несколько метров по дорожке, тянувшейся между ярких цветущих клумб, мы оказались перед стеклянным помещением, вроде зимнего сада. Эта прозрачная конструкция, поднимаясь вверх на три этажа, доходила до крыши дома.

Над входом был навес с многочисленными небольшими фонариками. Открыв большую стеклянную дверь с резными решетками, Алик пригласил всех вовнутрь. Мы оказались в просторном холле.

Холл был выложен красивым крупным кафелем. Поверх плитки лежали яркие ковровые дорожки. Сразу у входа стояло несколько небольших кожаных диванчиков, журнальный столик, немного дальше – камин.

Справа от камина – сплошная стена, вдоль которой выстроилось множество картонных коробок, в которых, судя по наклейкам, хранились бутылки с вином и водкой разных сортов. Перехватив мой удивленный взгляд, Алик смущенно улыбнулся:

– Да это я к свадьбе готовлюсь. Вот, привез продукцию своего заводика. – Он похлопал по коробке. – А сейчас что мы пить будем?

– Я – ничего, кроме чая, – отрицательно покачал я головой.

– А я за рулем, – улыбнулся Виктор.

– Хорошо, тогда чаек организуем, – кивнул Алик и быстро прошел на кухню, которая была рядом.

Я воспользовался его отсутствием и спросил у Виктора, чем все-таки занимается Алик.

– Алик? – переспросил Виктор. – Как тебе сказать… Хотя, впрочем, от тебя можно ничего не скрывать.

От Виктора я узнал, что Алику тридцать пять лет. В недалеком прошлом он жил в подмосковных Люберцах. Свой путь начал простым хулиганом – «любером», которые еще в семидесятые приезжали «бомбить» Москву, борясь с молодежной модой – панками, металлистами и прочей «буржуазной нечистью», как они говорили.

Затем, как и многие его коллеги из люберецких бригад, Алик понял, что просто хулиганить совсем неинтересно. Лучше заниматься экономикой. И с расцветом кооперативного движения люберецкие бригады, созданные из «качков», тут же превратились в рэкетиров, одетых в своеобразную униформу: спортивные костюмы, короткие стрижки, и стали «бомбить» теперь уже московских коммерсантов.

На этом деле Алик преуспел. Однако нелегкая жизнь рэкетира наложила и отрицательные отпечатки. Пару раз он попадал в различные перестрелки, а однажды был похищен конкурентами – враждующей бригадой – и находился в плену около двух недель.

– Не знаю, что произошло после этого, – продолжал Виктор, – но Алик очень переменился и стал здорово пить. По законам и традициям его группировки, употребление спиртного категорически запрещалось. Старшие вызвали Алика на разборку. Разговор был долгий и серьезный. Ему предложено было два варианта – либо оставаться в бригаде, соблюдая понятия, либо продолжать пить и соответственно – уходить.

Само собой, Алик стал божиться, что со спиртными напитками он раз и навсегда покончил. Однако через месяц он вновь нарушил свое слово, бурно отметив день рождения своего кореша в ресторане.

Старшие снова вызвали Алика. На сей раз разборка была более крутой. После небольшого избиения старшие решили все-таки исключить Алика из бригады. Однако, вспомнив его боевые заслуги – а заслуги заключались в том, что он стоял у истоков люберецкого движения и начинал с нуля плюс его двухнедельное содержание в плену, – старшие, сжалившись, решили оставить Алика.

Но находиться в бригаде ему было нельзя, поэтому его перевели в разряд так называемых «смотрящих», то есть тех бандитов, которые сидели в коммерческих структурах и наблюдали за финансовым процессом – отчислением коммерческими структурами денег в общаки.

Так Алик стал смотрящим. Сначала у него было несколько таких точек. Затем, перекантовавшись так около года, Алик понял, что он и без этого может делать большие деньги.

Вновь произошла встреча со старшими. На этот раз они были за границей, в одной из средиземноморских стран. Съездив туда, Алик смог убедить старших, что создание сети небольших ликеро-водочных заводов в Подмосковье будет приносить большую прибыль. Старшие смекнули, что дело и впрямь выгодное, тем более что это было по «профилю» Алика. И Алик со своим компаньоном, коммерсантом, у которого он практически выбил долю в группировке, стал создавать небольшие заводики в подмосковных городках. Все было поставлено на широкую ногу. Заводики действительно стали приносить большую прибыль. Деньги, которые получал Алик из общака, возвращались через короткое время с большими процентами.

Но тут случилась беда. Загадочным образом партнер Алика, коммерсант, с которым он начинал работать, погибает от рук наемного убийцы, который подстерег его у подъезда.

Подозрение пало на Алика, как на его компаньона. Около девяти месяцев Алик просидел в следственном изоляторе. Тогда-то и начал работать с ним Виктор. Затем следствие было закончено, все подозрения с Алика сняли.

Выйдя из изолятора, Алик как бы начал новую жизнь. Тогда и возникла у него идея жениться.

Избранницу Алика звали Машей. Это была девушка лет двадцати двух из Санкт-Петербурга. Родители ее были работниками советской торговли. Папа долгое время возглавлял один из престижнейших ресторанов Санкт-Петербурга, мама работала в крупном магазине. Маша была единственным ребенком в семье, очень избалованным. Ей никогда ни в чем не отказывали.

Вскоре ворота дачи открылись, и во двор въехал красный джип «Мицубиси-Паджеро». Дверца отворилась, и из него вышла миловидная светловолосая девушка невысокого роста.

– О, Машуня приехала! – радостно закричал Алик, выскочив из кухни. – Машуня, а мы тебя ждем! – И заторопился к ней, чмокнув ее в щеку. – Проходи, познакомься с моими адвокатами!

– А у тебя уже два адвоката? – удивилась Маша.

– Как тебе сказать. Этот адвокат – наш сосед, живет рядом с нами.

Я представился. Маша приветливо кивнула и улыбнулась мне.

– Зачем же тебе два адвоката? – вновь обратилась она к Алику.

– Не, не то чтобы два адвоката нужно. Это просто наш сосед, адвокат, полезный, нужный человек, – как бы стал оправдываться Алик.

– Скорее всего он пригодится мне, – неожиданно решила Маша.

– А тебе зачем? – удивился Алик.

– Мало ли, может, я разводиться с тобой буду!

– Ну вот, – засмеялись мы с Виктором, – не успели пожениться, а уже разводитесь!

– Может, в таком случае вам и жениться не стоит? – продолжил Виктор.

Конечно, это была шутка. Но, как говорят, в каждой шутке есть доля правды. Я не знал тогда, что в дальнейшем судьба сведет меня с Машей.

– Машуня, – перебил нас Алик, – сделай нам что-нибудь поесть, мы очень голодны!

Маша удивленно взглянула на него:

– Что?

Она была явно недовольна предложением Алика.

– Ладно, ладно, мы сами перекусим чего-нибудь, – заторопился Алик.

Мы с Виктором переглянулись, улыбнувшись. Нам стало ясно, кто уже верховодит в этой пока еще не состоявшейся семье.

Однако будущая жена Алика все же последовала традициям гостеприимства. Через несколько минут она выкатила столик с кофе, чаем и минеральной водой. Она поставила его около журнального столика и присела с нами на диван, исподтишка разглядывая нас.

Я, в свою очередь, стал разглядывать ее.

Она была невысокого роста, голубоглазая, симпатичная девушка – правильные черты лица, короткая стрижка, одета очень стильно. Было видно, что все вещи на ней дорогие, фирменные – от Картье, от Версаче. Все говорило о том, что у Маши очень хороший вкус. Да и в средствах она не стеснена.

Вскоре мы узнали, что недавно Алик подарил ей шикарные подарки – небольшой японский джип, мобильный телефон и кучу шмоток, включая такие пустячки, как норковые шубы, песцовые полушубки, бриллиантовые безделушки.

Дальше мы заговорили о свадьбе. Я понял, что свадьба намечалась примерно через месяц. Алик ждал возвращения из-за границы важных друзей. Нетрудно было догадаться, что это старшие из его бывшей группировки.

Свадьбу решили праздновать на широкую ногу. Сначала планировалось провести торжество в одном из ресторанов, затем гости должны были переместиться в загородный коттедж Алика, где празднование могло продолжаться в течение еще нескольких дней.

Алик и Маша стали приглашать меня на свадьбу. Я кивал согласно, хотя прекрасно знал, что через пару недель мне предстоял отпуск и на свадьбу скорее всего я не попаду.

Прошло немного времени. Я отдохнул за границей. После отпуска снова активно включился в работу, так что на даче стал бывать реже и уже забывал про Алика и его семью.

Новую информацию о нем я получил совершенно случайно от своей соседки Нины Петровны.

Уже в конце лета соседка зашла к нам поговорить по поводу ее пенсии. Напрасно я пытался объяснить Нине Петровне, что я не специализируюсь по пенсионным вопросам, что я дока по уголовным делам. Все бесполезно. Вероятно, так же и к врачу обращаются по поводу любой болезни, независимо от его специализации.

Проблема Нины Петровны заключалась в следующем. Ей предложили, несмотря на то что в силу своего возраста она уже имела право на пенсию и получает ее, работать на фирме у одного из коммерсантов, так сказать, подрабатывать с весьма неплохим заработком.

Каково же было мое удивление, когда коммерсантом этим оказался не кто иной, как Алик! Вскоре я узнал, что на самом деле Нина Петровна лишь числилась у Алика на фирме, а работала в его загородном доме, как она себя именовала, экономкой. Практически же она была просто прислугой.

Она рассказала мне, что Алик и Маша шумно и с большим размахом отпраздновали свадьбу. Нина Петровна с восхищением отзывалась о Маше:

– Надо же, маленькая, худенькая девочка, а такого гиганта сумела к рукам прибрать! Что вы думаете, – рассказывала Нина Петровна моей теще, с интересом слушавшей новости, – она заставила Алика раскрутиться на целый штат обслуги! Помимо меня, есть еще горничная, специальная женщина, которая занимается приготовлением пищи, – повариха, и два шофера, которые дежурят по очереди.

Сама же Маша практически все время живет за городом. Встает она где-то около часу дня, спускается на первый этаж, около часа пьет кофе, болтает с подружками по телефону, после выезжает в Москву за покупками, а иногда возвращается наверх и продолжает спать.

По выходным приезжает Алик. У него тоже распорядок стабильный. Обычно в пятницу он приезжает на дачу со своими друзьями.

Я без труда догадался, что, видимо, дружки – это бывшие коллеги по бригаде, с которыми Алик в прошлом работал вместе.

– Так вот, – продолжала Нина Петровна, – обычно они приезжают к вечеру, на нескольких машинах. Сразу же идут в баню, которая стоит отдельно от дома. Там они сидят до поздней ночи, парятся, пиво импортное пьют, шашлыки жарят, на бильярде играют. В субботу друзья разъезжаются. Алик просыпается около полудня, завтракает, потом садится в машину, грузит в прицеп водный мотоцикл «Ямаха» и отправляется на полдня к озеру. Под вечер Алик возвращается, ужинает, немного отдыхает, а вечером – либо играет с водителем на бильярде, либо поет под караоке.

Нина Петровна начала с восхищением рассказывать о японской игрушке «караоке», которая представляет собой музыкальную приставку с микрофоном, где запрограммированы мелодии. Нина Петровна даже сказала, что у Алика неплохой голос, и продолжила, пошутив, что он мог бы иногда выступать в ресторане.

– Вот этим он и займется, – перебила моя теща, – когда его теплые местечки прикроют!

– Следующий выходной, – опять заговорила Нина Петровна, – Алик тоже проводит своеобразно. С утра ему уже скучно становится на даче. Он собирается, садится в машину и едет в город в гости, к своим друзьям, проводит там весь воскресный день и вечер. Маша обычно не составляет ему компанию, так как любит больше уединиться или проводить время со своими подругами.

Со слов Нины Петровны, я узнал, что Маша, как жена «нового русского», имеет соответствующую заработную плату, которую исправно платит ей Алик. Сумма колебалась от трех до пяти тысяч долларов.

Кроме этого, Алик не забывал время от времени преподносить ей подарки – золото и драгоценности. Чаще всего подарки делались в качестве моральной компенсации, когда Маша предъявляла свои претензии, дескать, вчера опять вы с друзьями шумели, а я из-за вас не могла заснуть.

Вот и мчался Алик на следующий день в магазин и покупал Маше что-нибудь из золотых побрякушек.

Был и скандал однажды, правда, небольшой. Тогда Алик «наехал» на Машу. Все заключалось в том, что Алик получил сумасшедший счет за разговоры Маши по мобильному телефону – что-то около четырех тысяч долларов. Естественно, Алик опешил от такой суммы. Он закатил супруге скандал.

Но Маша вовремя переиграла все так, что после того Алик поехал покупать очередную «компенсацию» за неудачный наезд.

Прошла зима, весна, наступило следующее лето. Именно этим летом и развернулись дальнейшие события, непосредственным участником которых оказался и я.

Я встретил их совершенно случайно в начале лета. Их было трое – Алик, его очаровательная супруга Маша и еще один парень высокого роста, симпатичный, черноволосый.

– Кирилл, – представил мне его Алик. Тут же он взял меня под руку и предложил уединиться для конфиденциального разговора.

– Понимаешь, – обратился он ко мне, – тут такая штука вышла. Я с Кириллом в одной хате отдыхал, когда был в следственном изоляторе. Кирилл после этого на зону заехал. Сейчас он вернулся, но его условно-досрочно освободили. Ну, вроде должен на каких-то поселениях жить. Но проблема вот в чем. Он будет пока у меня на даче жить. Я, собственно, чего прошу. Ты подстрахуешь, если что?

– Если что? – переспросил я его. – Что ты имеешь в виду?

– Мало ли – менты нагрянут, заберут за нарушение режима. Он ведь не на поселениях живет…

– В этом плане – конечно, подстрахую, – сказал я. – Хотя и не представляю, в чем моя подстраховка может заключаться.

– Ну, понимаешь, – сказал Алик, взяв меня за плечо, но спохватился и опустил руку, – ему спокойнее будет, мне тоже, а главное – Маше. Это ее просьба была… Я-то все будни на работе, по Подмосковью, по заводам мотаюсь, а ей скучно. Вот они и будут с Кириллом вдвоем. Все веселее!

– Нет проблем, – кивнул я и внимательно посмотрел на Кирилла.

Он был очень симпатичным парнем. Высокого роста, больше метра восьмидесяти, худощавый, с правильными чертами лица. А главное – с голубыми глазами.

Вскоре я понял, что Кирилл сидел за хранение огнестрельного оружия, с Аликом они сошлись душевно в следственном изоляторе. А поскольку Алик был достаточно гостеприимным хозяином, он часто всех, даже с кем знаком был мало, приглашал к себе в гости. Кирилл воспользовался тем, что ему заменили режим на поселение, и с легкостью перебрался к Алику в коттедж.

Лето было в разгаре, я все чаще стал бывать на даче. Там я часто встречал Алика и Машу. Однако встречал я их каждого по отдельности. То видел Алика с водителем, торопящегося на озеро с водным мотоциклом, то Машу с Кириллом, тоже выезжающих на озеро, но в отсутствие Алика, или за покупками.

В очередной выходной ко мне неожиданно пришел Алик и стал настаивать, чтобы я обязательно пришел к нему на шашлыки, устраивавшиеся по случаю годовщины свадьбы. Алик даже упрекнул меня, что на свадьбе у них я не был, и сказал, что уж на годовщине-то должен быть обязательно. Мне ничего не оставалось, как отправиться на юбилей.

Публики собралось человек двадцать. Все разместились на большой лужайке перед домом, где на специальных мангалах жарились шашлыки. Гости рассказывали анекдоты, о чем-то спорили. За столом, как я заметил, происходило что-то странное.

Алик почему-то сидел рядом со своими друзьями из люберецкой братвы, приехавшими его поздравить. Маша же была рядом с Кириллом.

Вечеринка проходила по обычному сценарию. После обильной еды и выпивки Алик удалился с друзьями к сосновым деревьям, растущим на его участке, и организовал там нечто вроде тира. У Алика было несколько пневматических ружей и пистолетов, из которых он стал стрелять, демонстрируя друзьям свое мастерство. Те, в свою очередь, принялись состязаться с Аликом.

Алику было весело с ребятами, и он не обращал внимания на свою жену…

Прошло несколько месяцев. Стояла поздняя осень. Снег в этот раз лег в Подмосковье рано. Как-то я приехал на дачу на выходные, решив подышать свежим зимним воздухом. Слава Богу, на работе образовался небольшой перерыв.

Около восьми часов вечера, перед ужином, я решил прогуляться по улицам нашего поселка. Ноги привели меня к коттеджу Алика. Я заметил, что верхний этаж ярко освещен, внизу же свет потушен. Но самое интересное, что привлекло мое внимание, – калитка, оборудованная серьезной сигнализацией, была приоткрыта.

Это насторожило меня. Я несколько минут стоял, раздумывая, как мне поступить – идти дальше или все-таки позвонить в домофон? А вдруг там что-то произошло? Ведь получается противоречие: с одной стороны, Алик обеспечивает себя очень серьезными средствами защиты – видеокамерами, домофонами, сигнализацией, а калитка приоткрыта – заходи кому не лень!

Я подошел к калитке, посмотрел. Во дворе, у самого коттеджа, стоял знакомый джип «Мицубиси» и незнакомый черный «Мерседес». Какое-то чувство беспокойства овладело мной. Я нажал на кнопку домофона. В динамике не сразу послышался голос Маши.

– Да, слушаю, кто это?

– Маша, это ваш сосед, адвокат. Вы помните меня? Я проходил мимо, смотрю – калитка приоткрыта. У вас все в порядке?

– У нас?..

Тут я услышал какой-то незнакомый голос, обращавшийся к Маше.

– Это адвокат, – пояснила Маша незнакомцу. Я понял, что это был Кирилл. Она вновь обратилась ко мне: – Вы не могли бы к нам зайти? Мне нужно поговорить с вами на одну тему.

– Хорошо, я зайду. Прямо сейчас?

– Да, конечно, заходите! Я вас очень прошу!

Я вошел во двор коттеджа и плотно прикрыл за собой металлическую калитку. Пройдя несколько шагов, подошел к знакомой стеклянной веранде. Моментально вспыхнул свет – вероятно, в ступеньки был вмонтирован фотоэлемент. Я нажал на кнопку звонка.

Дверь тут же открылась, и я вошел в стеклянную часть фасада.

Внутри было тепло. На кафеле лежало несколько ковров – вероятно, для того, чтобы утеплить помещение. Все было так же красиво. Только пропали коробки с выпивкой, которые, вероятно, ушли на свадебное застолье год назад.

Наверху послышались шаги. Я поднял голову и увидел медленно спускавшуюся по лестнице Машу. Она была в красивом махровом халате и в шерстяных носках. Я заметил, что, кроме носков, на ее ногах не было ничего – даже колгот. «Странно», – подумал я.

Маша, перехватив мой взгляд, потянулась и сказала:

– Я немного задремала. Так вы говорите, что калитка была открыта?

– Да.

– Может быть, Кирилл забыл закрыть? Он с собаками гулял.

– Может быть, – ответил я.

– Вы проходите, раздевайтесь, – пригласила Маша.

Я разделся и сел на знакомый кожаный диван. Маша села рядом и, смущенно прикрыв обнаженные коленки, начала:

– Вы знаете, я давно думала поговорить с вами. Но прежде всего хочу взять с вас слово, что эта беседа останется между нами и Алик не узнает о ней.

Я пожал плечами:

– Даже так?

– Это очень личное. Вы можете дать мне слово?

– Конечно. У нас же существует адвокатская тайна, – пояснил я.

– Очень хорошо. Поймите меня правильно, – начала Маша, – но тема, которую я сейчас подниму и по поводу которой хочу просить у вас совета, для меня очень важна. Как вы понимаете, в жизни все случается.

Я не понимал, куда она клонит.

– Меня интересует такой вопрос. Скажите, пожалуйста, что мне, как законной супруге, полагается в случае скоропостижной смерти мужа или его гибели?

– Погодите, – опешил я от неожиданности, – Алик ведь еще молодой, почему вы его хороните?

– Да, ему тридцать два года. Но вы же знаете, как он рискованно водит машину! Жутко! Иногда он садится за руль пьяным. С ним все может случиться. В конце концов, он может в той же бане угореть!

– Дело в том, – начал я, но заметил, как по ступенькам спускается Кирилл. Он был в спортивных брюках, в шерстяных носках, в кроссовках и в легкой майке. Было видно, что Кирилл тоже дремал. Он спустился по лестнице и уселся недалеко от нас.

Я сделал паузу и взглянул на Кирилла, кивнув ему в знак приветствия, а потом перевел взгляд на Машу.

– Нет, нет, говорите, он в курсе, – сказала Маша.

– Ну, – сделал я паузу, – все зависит от того, какой формой собственности владеет ваш муж.

– У него есть несколько небольших винно-водочных заводов.

– Нет, я не об этом. Каков статус этих заводов? Это что – товарищество, акционерное общество или индивидуальное частное предприятие?

– Да, – кивнула Маша, – это индивидуальное частное предприятие.

– Погоди, – неожиданно вмешался в разговор Кирилл. – Какое индивидуальное частное предприятие? У него несколько предприятий как закрытые акционерные общества.

Маша кивнула головой.

– Да, это верно. Там у него есть какие-то партнеры.

– Все зависит от уставов этих предприятий, – начал объяснять я. – Если там оговаривается пункт о так называемом праве наследования, и если руководствоваться Гражданским кодексом…