Текст книги "Сколько раз открывали Америку?"

Автор книги: Валерий Гуляев

Со своей стороны, Р. Харрис (1936 г.) попытался до казать, что топонимика (географические названия) в районе побережья Мексиканского залива и на Антильских островах абсолютно аналогична североафриканской. Однако эти лингвистические манипуляции лишены даже малейшего подобия научности. Языки древних индейцев по грамматическому строю и лексике абсолютно не похожи ни на индоевропейекие, ни на африканские языки. Это совершенно разные языковые группы, и, выхватывая случайные звуковые эквиваленты, горе-теоретики совершают грубейшую методическую ошибку, которая, естественно, влечет за собой и ложные выводы.

Особенно часто используются для доказательства трансокеанских контактов Америки и Африки некоторые древнемексиканские каменные скульптуры, имеющие якобы внешнее сходство с портретами африканцев (гигантские головы культуры ольмеков на побережье Веракруса, глиняные статуэтки и изваяния сапотеков, майя, тотонаков и т. д.).

В 1869 г. в «Бюллетене Мексиканского общества географии и статистики» появилась небольшая заметка за подписью X. М. Мельгара. Ее автор, инженер по профессии, утверждал, что в 1862 г. ему посчастливилось обнаружить близ деревушки Трес Сапотес (штат Веракрус) на плантации сахарного тростника удивительную скульптуру, не похожую на все известные до сих пор, – голову «африканца», высеченную из камня. Заметка сопровождалась довольно точным рисунком самого изваяния, так что любой читатель мог судить теперь о его достоинствах.

Но Мельгар использовал свою необычную находку далеко не лучшим образом. В 1871 г. он вдруг объявил ссылаясь на «явно эфиопский» облик обнаруженной им скульптуры: «Я абсолютно убежден, что негры не раз бывали в этих краях, и это случилось еще в первую эпоху от сотворения мира». Надо сказать, что подобное высказывание не имело под собой никакой почвы, но вполне отвечало общему духу господствовавших тогда в науке теорий, объяснявших любое достижение американских индейцев культурными влияниями из Старого Света.

Гигантские каменные головы в шлемах, высеченные из глыб базальта, неоднократно находили после этого в различных районах южномексиканских штатов Веракрус и Табаско (побережье Мексиканского залива). Как выяснилось, все они принадлежат древней культуре ольмеков, расцвет которой приходится, согласно одним авторам, на 1000-400 гг. до н. э; а по мнению других – на конец I тысячелетия до нашей эры – первые века нашей эры. Непосредственное знакомство с этими изваяниями заставляет решительно отказаться от внешнего сходства их с негроидным расовым типом. И в самом деле африканцы – это, как правило, длинноголовые люди с сильно выступающей нижней частью лица, в то время как ольмекские скульпторы, напротив, изображают круглоголовый, монголоидный тип.

В болотистых джунглях Южной Мексики до сих пор можно встретить чистокровных индейцев, как две капли воды похожих на древние статуи ольмеков.

Другой часто встречающийся аргумент в пользу доколумбовых плаваний африканцев в Центральную Америку – изображение темнокожих людей на расписных глиняных сосудах и фресках древних майя. Но разгадка этого странного явления весьма проста: на всех рисунках хорошо видно, что какие-то люди, принимающие участие в сложных религиозных ритуалах, раскрасили свои лица и тела черной краской, но не сплошь, а частично.

Черный цвет считался у майя священным и зловещим цветом. Его часто использовали для раскрашивания жрецов, которые должны были непосредственно участвовать в кровавых человеческих жертвоприношениях. Такую окраску имели также боги грозы, войны и смерти.

В 1961 г. два спелеолога из США случайно обнаружили в глубине пещеры Лольтун на полуострове Юкатан (Мексика) странную каменную скульптуру человека негроидного облика. Некоторые досужие головы тут же объявили это надежным доказательством пребывания африканцев в стране древних майя. Были вытащены на свет и давно забытые строки старинных майяских манускриптов о приходе с востока, со стороны моря свирепых чернокожих людей – пожирателей человеческого мяса. Однако специалисты сразу же отвергли эти нелепые домыслы, убедительно показав, что в летописях майя речь шла об одном из набегов карибов – воинственных обитателей Антильских островов.

Наиболее веское обоснование получили африканско-американские связи после недавних раскопок в Нигерии, на территории города Ифе-столицы древнего государства йорубов. Археолог А. Гудвин обнаружил там несколько обломков керамических сосудов, украшенных отпечатками початков кукурузы. По-видимому, початок прикладывался еще к сырой глине, до обжига сосуда. Слой, в котором находились эти орнаментированные черепки, относится примерно к 1000 – 1100 гг. н. э. Конечно, это сообщение требует еще дальнейшей проверки. Но пока получается, что племена йоруба знали чисто американское растение – кукурузу за 400 – 500 лет до плавания Колумба. Но откуда могла она попасть в Африку? Кто был ее переносчиком и распространителем? Эти вопросы по-прежнему ждут еще своего решения.

Арабские мореходы: легенды и факты

В заключение необходимо остановиться и на проблеме арабских плаваний в Атлантике. В одном сочинении Идриси (до 1147 г.) сообщается, что группа арабских мореходов отправилась из Лиссабона на хорошо оснащенном корабле на запад, – в экспедицию, «имевшую целью исследование океана и установление его границ...». Они видели «застывшее, вонючее море». А затем после многих дней плавания добрались до Овечьего острова, названного так из-за бесчисленных стад этих животных. Отсюда смельчаки повернули на юг и плыли еще 12 дней, пока вновь не увидели остров, который оказался обитаемым. Они приблизились к берегу, где тотчас же были окружены и взяты в плен островитянами. Их доставили в главный город и поместили в большом доме.

«Войдя в дом, они увидели высоких краснокожих мужчин, длинноволосых и почти безбородых, и женщин поразительной красоты». Через несколько дней плена к ним явился переводчик, говорящий по-арабски, и повел их к королю острова. В конце концов арабов с миром отпустили, и через три дня морского пути на восток они оказались в стране берберов.

Это – единственное прямое свидетельство о попытке арабских мореходов проникнуть в просторы Атлантики. Чересчур поспешные авторы в погоне за сенсацией объявили описанный выше случай открытием Америки. Впервые выдвинул подобную идею де Гинь в 1761 г. Позднее его поддержали англичанин Гласе и американец Уатсон. «Застывшее, вонючее море» из сообщения Идриси было истолковано как Саргассово, а далекие острова, обнаруженные арабскими путешественниками, – как Центральная и Южная Америка. «Все это, конечно, беспочвенные фантазии, – пишет Р. Хенниг,– и вряд ли стоит о них говорить. Если мореплаватели рассказывали, что они видели «краснокожих» людей, то это отнюдь еще не означает, что они встретились с американскими индейцами. Здесь уместно напомнить, что и в наши дни люди, обладающие не совсем черной кожей (например, в Эфиопии), называют нас, белых, «краснокожими». Арабы средневековья тоже называли людей белой расы «краснокожими».

Таким образом, арабы встретили, видимо, белокожих людей, а высадились они, скорее всего, на одном из Канарских островов. Что же касается «застывшего, вонючего моря» (т. е. скопления гниющих водорослей), то сейчас наукой четко установлен факт частого появления в древности больших скоплений водорослей в районе Гибралтара и поблизости от него. О Саргассовом море здесь не может быть и речи. «Трудно предположить, – заключает Р. Хенниг, – что восемь арабских мореходов вышли из района Атлантики, прилегающего к Северо-Западной Африке. Ведь в самой отдаленной из увиденных ими стран они нашли переводчика, говорившего по-арабски, а потому через три дня (выделено мной.– В. Г.) на одном из берегов наткнулись на берберов, знавших, сколько продолжается плавание до Португалии. Итак, нет никакого сомнения, что весь поход был смехотворно ничтожен по пройденному расстоянию. Думается, не стоит даже и говорить о попытке открыть Америку».

Отсюда вполне очевидно, что нам не следует сильно преувеличивать успехи арабских мореходов и купцов в освоении Атлантики. «Хотя они были страстными мореплавателями и стремились к исследованию новых земель, – писал тот же Хенниг, – они всегда испытывали необъяснимое отвращение к плаванию в Атлантическом океане».

На наш взгляд, в древности через Атлантику вряд ли могли осуществляться какие-либо намеренные, а тем более регулярные плавания из Старого Света. Вместе с тем случайные или вынужденные контакты такого рода, безусловно, могли иметь место. Отдельные корабли и лодки силой морских течений и ветров могли быть занесены далеко на запад, к американскому побережью.

При рассмотрении проблемы трансатлантических связей в древности необходимо не упустить из виду и другой, не менее важный вопрос: в какой мере отразились эти спорадические контакты населения двух полушарий на происхождении и развитии высоких цивилизаций Нового Света?

Суда мореходных народов Средиземноморья по своей ли воле или по воле случая действительно пересекали время от времени синие воды Атлантики и добирались до восточного побережья Американского континента. Не исключено даже, что среди них были и египетские корабли, сделанные из ливанского кедра либо нильского тростника. Но вполне определенно можно сказать, что в Америке до сих пор не было найдено абсолютно никаких следов пребывания египтян или каких-то других цивилизованных народов Средиземноморья, если не считать двух-трех случайных находок римских вещей в Мексике и Венесуэле. Кроме того, достижения цивилизации – отнюдь не эстафетная палочка, которую можно легко передать по желанию от одного человека к другому. Для того чтобы воспринять извне какие-либо новые черты культуры или технические изобретения, соответствующий коллектив (народ или племя) должен, во-первых, еще «дорасти» до них, т. е. достигнуть определенного уровня развития, а во-вторых, должен испытывать в них самую настоятельную потребность.

В этой связи гипотезы, доказывающие распространение через океаны влияний чуждых культур и цивилизаций с помощью одиночных кораблей, выглядят крайне неубедительно. В подтверждение этого можно привести десятки примеров, с протокольной точностью запечатленных в старых хрониках и документах, когда мореплаватели Старого Света, заброшенные по воле судьбы в Америку, бесследно исчезали там, не оставив почти никакого следа в индейских культурах: колонии викингов на Ньюфаундленде и, возможно, в Северной Америке; испанские моряки, потерпевшие в 1511 г. крушение у берегов Юкатана и попавшие в плен к индейцам-майя; испанская экспедиция на полуострове Флорида в 30-х годах XVI в. и т. д.

И все же мы располагаем по крайней мере одним случаем, надежно засвидетельствованным археологическими и письменными источниками, когда жители Старого Света не только добрались задолго до Колумба до побережья Американского континента, но и сделали попытку обосноваться там на века. Речь идет о норманнских плаваниях X – XV вв. н. э.

Открытие Винланда

В X в. н. э. в истории мореплавания наступает эра викингов. Эти отважные скандинавские мореходы бросили вызов суровому океану, льдам, морским течениям и ветрам, преграждавшим им путь на запад, и победили. Исландия, Гренландия, Ньюфаундленд – таковы вехи, отмечающие постепенное продвижение викингов к восточному побережью Нового Света. Наконец, в 985 г. н. э. Бьярни, сын Херьюлфа, после многодневных блужданий по океану увидел далеко к западу от Гренландии незнакомый низкий берег, поросший лесом. Не решившись высадиться и осмотреть новую землю, Бьярни навсегда лишил себя славы первооткрывателя Америки. Им, как известно, стал в 1000 г. н. э. Лейф, сын Эрика Рыжего. Новая благословенная земля, богатая лесом и дичью, с мягким климатом и прекрасными пастбищами для скота получила у скандинавских мореплавателей название «добрый Винланд».

Сведения о далеких морских походах и о землях по ту сторону океана встречаются во многих средневековых сагах Скандинавии, однако материальных доказательств пребывания викингов в Новом Свете до недавнего времени почти не было.

В 1837 г. скандинавский историк Карл Рафн, опубликовавший в Копенгагене свой солидный четырехтомный труд о плаваниях викингов в Винланд – Америку задолго до Колумба, обратился к своим американским коллегам с невинной на первый взгляд просьбой – поискать на североамериканском атлантическом побережье следы пребывания ранних норвежских колонистов.

Вездесущие газетчики и журналисты широко оповестили об этом чуть ли не каждый уголок Соединенных Штатов. И поиски осязаемого наследия викингов стали повальным увлечением, своего рода модой. Результаты не заставили себя ждать. Прибрежная территория штатов Род-Айленд и Массачусетс, где, согласно указаниям Рафна, располагались наиболее вероятные стоянки кораблей викингов, оказалась буквально нашпигованной всевозможными «находками». На скалах в Дайтоне вездесущие янки обнаружили скандинавские рунические надписи, в Ньюпорте – древнюю каменную башню, а затем где-то по соседству с ней и бренные останки одного из викингов.

Правда, рунические надписи при ближайшем рассмотрении оказались индейскими наскальными рисунками магического назначения – петроглифами, башню в Ньюпорте, по свидетельству колониальных документов, выстроил в 1675г. английский губернатор Род-Айленда, а злополучное погребение, судя по ритуалу и набору вещей, было явно индейским. Но это уже никак не могло повлиять на общее настроение умов. Создатель «Гайаваты» – поэт Г. Лонгфелло откликнулся на происходящее стихотворением «Скелет в доспехах», где упомянутая выше жалкая могила индейца фантазией поэта превратилась в захоронение закованного в стальную броню воина-викинга, а Ньюпортская башня стала памятником вечной любви этого рано почившего средневекового рыцаря к своей прекрасной даме:

 
Три недели длилось плавание на запад,
И когда прекратилась буря,
Мы увидели берег, похожий на облако,
Простирающийся с подветренной стороны.
Здесь я построил с любовью
Жилище моей госпожи,
Гордую башню, которая поныне
Смотрит на море.
 

В предисловии к балладе сам Лонгфелло подчеркнул, что сюжет ее вымышленный, а связь между скелетом в доспехах и Ньюпортской башней чисто художественный, поэтический прием. Но было уже поздно. В памяти самых широких слоев населения США обе упомянутые находки до сих пор прочно связываются с наследием отважных викингов.

Загадка Кенсингтонского камня

В 1898 г. американский фермер Олаф Оман, швед по происхождению, нашел в Кенсингтоне, штат Миннесота, под корнями большой осины тяжелую глыбу серого камня, испещренную странными знаками, похожими на скандинавские руны. Находку немедленно доставили профессору-филологу Миннеаполисского университета О. Дж. Бреду, который подтвердил, что письмена действительно рунические. Он же дал и первый их перевод. Текст древней надписи гласил:

«[Нас] 8 готов [то есть шведов] и 22 норвежца [участников] разведывательного плавания из Винланда на запад. Мы остановились у двух шхер в одном дне пути к северу от этого камня. Мы [ушли] на один день и ловили рыбу. Потом мы вернулись, нашли 10 [наших] людей окровавленными и мертвыми. [Благоденствуй Дева Мария], избавь нас от зла! Десять человек из нашего отряда остались у моря, чтобы присматривать за нашими кораблями [или за нашим кораблем], в 14 днях пути от этого острова. Год 1362».

С первых же дней после опубликования этой находки появилось немало трудов, подвергающих серьезному сомнению ее подлинность, исходя при этом из чисто лингвистических соображений. Борьба вокруг Кенсингтонского камня продолжается и в наши дни, но решающего успеха пока не добилась ни одна из противоборствующих сторон.

Сейчас достоверно известно, что камень с рунической надписью уже в 20-х годах XIX в. был погребен земляными наносами. В то время в районе Кенсингтона жили только простые фермеры, часто вообще не знавшие грамоты, и рунологов, разумеется, среди них быть не могло. «Внешний вид камня,– заключают геологи, – таков, что правильнее всего предположить 600-летнюю давность надписи». Такого мнения придерживается и Рихард Хенниг. «Руническую надпись, – пишет он, – разумеется, еще можно подделать, но степень выветренности знаков на камне – никогда. Далеко зашедший процесс, выветривания, несомненно, подтверждает, что надпись была нанесена уже несколько столетий назад».

Если бы это действительно оказалось так, то тогда в Кенсингтонском камне наука получила бы исторический документ огромной важности. Речь идет о том, что в 1362 г., то есть за 130 лет до Колумба, в глубинной части Северной Америки, в верховьях реки Миссисипи побывала разведочная экспедиция из 30 скандинавов! Американец X. Холанд, посвятивший всю свою жизнь изучению Кенсингтонского камня, связывает его появление с экспедицией Пауля Кнутсона, отправленной в Гренландию в 1335 г. норвежским королем Магнуссом Эйриксоном с целью укрепления в тамошней колонии пошатнувшейся христианской религии. По мнению этого ученого, экспедиция Кнутсона, узнав об «исчезновении» жителей Западного поселения Гренландии и вероятном их переселении в Винланд, последовала за ними к берегам Северной Америки. Пропавших норманнов в Винланде так и не нашли, и после нескольких лет пребывания в Новом Свете, потеряв в стычках с индейцами часть людей, экспедиция вернулась в Норвегию.

Отдельные находки средневекового скандинавского оружия в районе Великих Озер и загадка белокожих и голубоглазых индейцев-манданов, по мысли Холанда, лишь подкрепляет достоверность сведений кенсингтонской надписи.

Как бы то ни было, во всем этом оставался неясным лишь один весьма существенный момент – точное местонахождение Винланда. И вот несколько лет назад норвежский ученый Хельге Ингстад нашел и раскопал остатки первого бесспорного поселения викингов в Новом Свете. Оно находилось на острове Ньюфаундленд, неподалеку от восточного побережья Северной Америки.

В районе Ланс-о-Мидоуз были исследованы остатки больших жилых домов с очагами, кузница, кладовая и т. д., датируемые по радиоуглеродному методу временем около 1000 г. н. э. Этот небольшой поселок принадлежал скорее всего воспетому в сагах мореплавателю Торфинну Карлсефни.

Сопоставив описание Винланда из скандинавских саг с пейзажами Ньюфаундленда в окрестностях Ланс-о-Мидоуз, Ингстад убедительно доказал, что в обоих случаях речь идет об одном и том же районе. Следовательно, «добрый Винланд» находился не на материке, а на острове. Очень ценные материалы на этот счет были получены и при раскопках норманнских поселений в Гренландии. Выяснилось, что часть древесины, использованной для строительства жилищ и общественных зданий на этом острове, несомненно привезена из Северной Америки. Последний поселок викингов в Гренландии прекратил свое существование в XV в. н. э. Таким образом, отважные скандинавские мореходы еще за пять веков до Колумба открыли Северную Америку и даже сделали попытку обосноваться близ ее побережья. Но малочисленность пришельцев и удаленность от родины обрекли все их усилия на неудачу. Довольно часто высказывается мнение, что викинги – единственные законные соперники Колумба и значимость их открытий намного превосходит плавания «великого генуэзца». В ответ на это можно сказать лишь одно. Все древние путешествия до Колумба не имели никаких важных исторических последствий. «В деле колонизации,– пишет известный историк Джон Фиске,– они повели только к устройству двух несчастных колоний на Гренландском берегу... Они не произвели никакого влияния на умы европейцев вне Скандинавии и даже в самой Исландии, упоминание о берегах, лежащих за Гренландией, не порождало определенных идей... Путешествия в Винланд были забыты к концу XIV в. ...Возможно, что в Гренландии несколько капель скандинавской крови влилось в жилы эскимосов (Вопрос о конечной судьбе колоний норманнов в Гренландии до сих пор еще окончательно не решен. Твердо установлено лишь то, что они прекращают свое существование что-то к концу XV в. Но о причинах этого драматического события среди ученых нет единого мнения (подробное изложение данной проблемы содержится в статье советского этнографа Г. И. Анохина «Судьба гренландских норманнов».– «Советская этнография», 1967, № 3, с. 113-124).

Наиболее веские обоснования получила недавно гипотеза, согласно которой гренландские норманны после полного нарушения своих постоянных связей с Европой в XV в. постепенно смешались с местными племенами эскимосов, буквально растворившись в их среде. Согласно последним исследованиям антропологов (И. Персон), в Гренландии, на месте одной из колоний викингов (Юлианехоб), среди современных эскимосов, живущих там, наблюдается совершенно специфичная группа крови – несомненный продукт смешения их с исландцами-норманнами (подробнее см. Л– А. Файнберг. Очерки этнической истории зарубежного севера. М., «Наука», 1971, с. 155-162)), но не было и такого влияния на краснокожих, живущих от Дэвисова пролива до мыса Горн. В высшей степени вероятно, что Лейф Эриксон и его соотечественники сделали несколько путешествий на берега, которые нам теперь известны как американские, но говорить об «открытии» Америки, значит злоупотреблять выражениями».