Текст книги "Ступеньки в прошлое"
Автор книги: Валерий Иванов-Смоленский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 29 страниц)
– Поклянитесь мне в этом на кресте, – француз достал из-под рубашки массивный золотой католический крестик и вопросительно глянул на нас поочередно, – чтобы я мог спокойно умереть.
Мы неуверенно переглянулись.
– Я не знаю, как там у вас православных это делается… Вы вообще-то верующие?
Старик кивнул головой утвердительно, а я напротив – отрицательно.
– У нас при этом, осеняют себя крестным знамением, – добавил мой напарник, целовать чужой крест ему (как, впрочем, и мне) явно не хотелось.
– Валяйте, как у вас принято…, махнул рукой Пьер, которому даже простой взмах давался с трудом.
Что мы и сделали, креститься умел и я.
– Завтра же я составлю завещание, по которому все мое имущество перейдет вам. Но не это главное…
– А что? – по старой кладоискательской привычке Старик инстинктивно навострил уши, в готовности проглотить и переварить любую, даже кажущуюся незначительной, информацию.
– Главное – содержимое пещеры Лос-Тайос…, – при этих словах француз, казалось, совсем обессилел, и его голова в некотором забытьи склонилась на грудь.
Лос-Тайос… Какой кладоискатель не знает этих магических слов? Конечно, были подкованы по этой части и мы со Стариком. Хотя, если откровенно, ни он, ни я в эти легенды не верили.
Для тех, кто их никогда не слышал, вот вкратце их содержание.
Согласно легендам это самое загадочное и неисследованное место не только в джунглях Эквадора, но и на всем земном шаре.
Уже давно до ученых доходили слухи о подземных туннелях, расположенных в Лос-Тайосе, на границе Перу и Эквадора в невероятно труднодоступном месте.
Общее представление даст эта информация, скачанная с одного из многочисленных интернет-сайтов, повествующих о загадочной системе туннелей и пещер.
«… В июне 1965 г. в Эквадоре аргентинским исследователем Хуаном Морицом в провинции Морона-Сантьяго, в пределах территории, оконтуриваемой городами Галаквиза – Сан-Антонио – Йопи, обнаружена и нанесена на карту никому не известная система подземных тоннелей и вентиляционных шахт общей протяженностью в сотни километров. Вход в систему тоннелей выглядит, как аккуратный вырез в скальных породах размером с амбарные ворота. Спуск на последовательно расположенные горизонтальные платформы приводит на глубину 230 м. Здесь находятся тоннели прямоугольного сечения, изменяющейся ширины с поворотами под углом 90 градусов. Стены гладкие, будто покрыты глазурью или отполированы. Строго периодично расположены вентиляционные шахты диаметром около 70 см и помещения размером с концертный зал. Обнаружено, что в центре одного из них размещаются сооружение вроде стола и семь «тронов» из неизвестного материала, похожего на пластик. Рядом с «тронным» местом обнаружены литые из золота большие фигуры ископаемых ящеров, слонов, крокодилов, львов, верблюдов, бизонов, медведей, обезьян, волков, ягуаров и даже крабов и улиток. В этом же зале находится «библиотека» из нескольких тысяч металлических тисненых пластин размером 96x48 см с какими-то значками. Каждая пластина особым образом проштампована. X. Мориц нашел также каменный «амулет» (11x6 см) с изображением фигурки человека, стоящего на глобусе.
Тоннели и залы изобилуют грудами золотых изделий (диски, пластины, огромные «ожерелья») с различными рисунками и символами. Встречаются изображения динозавров, вырезанные на стенах. На пластинах встречаются изображения пирамид, сложенных из блоков. А символ пирамиды соседствует с летающими (не ползающими!) в небе змеями. Таких изображений найдены сотни. На некоторых пластинках отражены астрономические понятия и идеи космических путешествий.
Без сомнения, открытие, сделанное X. Морицом, в некоторой степени приоткрывает завесу того, кто сооружал тоннели, их уровень знаний и ориентировочно – эпоху, когда это происходило (они видели динозавров)…».
В 1976 г. туда, якобы, направилась совместная англо-эквадорская экспедиция…
«…Спустившись в закрытую зарослями дыру у подножия холма, исследователи очутились в широком туннеле, пол и стены которого были выложены из прекрасно обработанных и отполированных каменных блоков, испещренных изображениями различных животных: слонов, обезьян, крокодилов и даже динозавров. Художник запечатлел их в движении – они словно стремились к некой определенной точке…
Попадались и геометрические рисунки, например, квадрат со скругленными углами, внутри которого была сделана какая-то надпись, а также группы фигур, расположенных в определенном порядке. Возможно, они представляли собой шифр или систему вычислений. Присутствовали в туннеле также колодцы и вентиляционные каналы, было похоже, что здесь некогда жили люди.
Вскоре путь экспедиции преградила стена. Пришлось свернуть налево, в узкий проход. Приблизительно через километр ученые снова оказались в тупике, однако проводник из местных слегка надавил рукой на невидимую «кнопку» – и стена разъехалась в разные стороны. За ней открылась просторная пещера высотой около 5 м. Если пол в коридоре был засыпан мусором и пометом, то тут не было ни малейших следов грязи и пыли. Стены пещеры, как и в коридоре, покрывали изображения животных и квадраты, замкнутые в цепочку.
Посреди зала стоял стол, окруженный стульями. Мебель казалась изготовленной из камня, но на ощупь материал скорее походил на пластик. Стулья явно предназначались для людей очень высокого роста – высота их спинок составляла более 2 м.
В стенах виднелись углубления, ведущие, должно быть, в другие «комнаты» или туннели, но вход туда загораживали каменные плиты, сдвинуть которые было невозможно. Проводник сумел открыть лишь одну из этих «дверей». За ней оказалась еще одна пещера, по стенам которой висели полки из неизвестного материала, мягкого и прохладного на ощупь, но с острыми краями. Это помещение напоминало то ли книжный магазин, то ли библиотеку, а то и читальный зал. Оказалось, такое сравнение не зря пришло в головы исследователям: в глубине полок были спрятаны книги! Они представляли собой толстые, не менее 400 страниц, фолианты, но самое удивительное – листы их состояли из чистого золота! Они были разделены на квадраты со скругленными углами, заключавшие в себе, по-видимому, отдельные отрезки информации: группы из символов и человеческих фигур с лучами над головой, имевших по 3–5 пальцев на руках. Похожие символы вырезаны на загадочном предмете, хранящемся в музее церкви Богоматери Исцелительницы в г. Куэнка. Говорят, его тоже привезли из Лос-Тайоса.
На обложках фолиантов был рисунок из четырех больших квадратов с надписью в середине. Очевидно, каждая книга имела свое название. Их отдали специалистам по древним языкам, которые и по сей день безуспешно пытаются расшифровать тексты…»
Таковы сказочки, в которые мы со Стариком, конечно же не верили по многим соображениям. Но сейчас не время и не место устраивать по этому поводу диспут и приводить свои «contro».
И когда наш Пьер очнулся, мы выразили ему, в очень мягкой форме сомнения по этому поводу. Мол, да легенды бесспорно красивы, завлекательны, но ненаучны-с, абсолютно, ненаучны-с. А посему обсуждение этой темы бесперспективно и представляет собой напрасную трату драгоценного времени.
– А я и не говорю об этих мифах…, – неожиданно усмехнулся француз, – их все знают. Кто верит, кто не верит. Но речь совершенно о другом.
Мы со Стариком состроили на своих физиономиях заинтересованность, каковую обычно проявляют хищные животные, включая домашних кошек и собак, на двигающиеся незнакомые предметы.
– Да есть легендарный Лос-Тайос, где собраны всякие небылицы, – невозмутимо продолжил наш гостеприимный хозяин. – Но эти мифы запущены с единственной целью – сбить со следа различных настырных исследователей и кладоискателей. Многие искали эти легендарные пещеры, но нашли совершенно иное.
– Но все-таки нашли? – не удержался Старик.
– Да. Но история и результаты этих поисков таковы. Когда в 1969 году аргентинский ученый венгерского происхождения Хуан Морич во главе отряда из семнадцати человек прошел через джунгли от реки Рио-Сантьяго (восточная провинция Эквадора – Морона Сантьяго) до пещер Куэ-вас-де-лос-Тайос, они в самом деле натолкнулись на одну искусственную пещеру. Вот что он писал в своем отчете.
С этими словами француз достал из ящика стола какую-то пухлую папку, достал из нее несколько листков бумаги и прочел:
«…Протиснувшись через узкий проход, промытый водой, мы неожиданно очутились в огромном зале высотой не менее 80 метров. Стены внутри были гладкими, как бы отполированными, а на полу имелись ступени…».
Мы со Стариком переглянулись – отполированные стены?
– Начало, как видите, интригующее, – саркастически произнес Пьер, – Морич назвал ее «пещерой верховного жреца». Но в ней не было никаких сокровищ, кроме метрового слоя птичьего помета, да обычных для карстовых пещер сталактитов и сталагмитов.
По словам инженера-топографа Августина Паладинеса из Национального управления по геологии и горному делу, эта и другие пещеры на востоке страны, безусловно, возникли естественным путем.
Это мнение разделяют многие геологи. Так, к примеру, западногерманский исследователь пещер, физик Д-р Герберт В. Франке усматривает в «системе туннелей» типичное русло пересохшей подземной реки. И в ФРГ, в Швабских Альпах можно найти похожие полости в зоне распространения формации юрских известняков. Ксендз монашеского Ордена жозефинцев, профессор археологии Католического университета Кито Поррас, который более чем за четверть века открыл, по меньшей мере, дюжину пещер на востоке Эквадора, не обнаружил в них ни малейшего следа деятельности разумных существ.
– «…Абсолютно ничего, никаких обработанных камней, никакой пещерной живописи, ни глиняных черепков, ни даже копоти на стенах…», – прочел он с другого листка.
Мы со Стариком вновь переглянулись, но уже разочарованно.
– Наконец, в археологическом музее Кито нет ни одного экспоната, который был бы найден в известняковых пещерах востока страны, – француз забил последний гвоздь в крышку гроба этой легенды. – А некоторые просто делаю на этом бизнес. Наверняка вам известный Эрих фон Дэникен получил свыше трех миллионов марок за якобы раскрытые им в своих книгах пещерные тайны.
– И все-таки есть Лос-Тайос или же это миф чистейшей воды? – спросил я несколько сбитый с толку этим повествованием.
– Повторюсь, есть легендарный Лос-Тайос, где собраны всякие сказки и небылицы, – невозмутимо продолжил наш гостеприимный хозяин. – Эти мифы ведут свое начало с древних времен, в них есть доля правды. Другие же запущены с целью просто запутать следы или пустить по ложному следу различные экспедиции научных исследователей, а также авантюристов и кладоискателей. Но существует и подлинный Лос-Тайос, созданный не воображением, а руками поколений древних индейских племен. Предметы, отданные мной вашему приятелю, принесены мной именно оттуда.
Мы затаили дыхание. Это уже было серьезно.
– Для начала, имейте в виду, что я попросил его вернуться сюда, или же кого-то прислать, чтобы я мог отдать секрет в чьи-то надежные руки. У меня нет здесь ни друзей, ни близких знакомых. Не осталось их во Франции. По некоторым причинам я вел очень замкнутый образ жизни.
Ай, да Виталий Андреевич! Ай, да мастер паутинных интриг! А мы-то думали – по пьянке и от чистого щедрого сердца.
– Хочу отметить, – продолжал тем временем Пьер, – что доиспанские культуры Эквадора, Перу и Боливии из всех металлов знали только золото. Ну, еще серебро. Но добывали и использовали преимущественно золото, из которого изготавливали различные ритуальные предметы и фигурки. Вначале – исключительно для своих многочисленных богов, завоевывая их благосклонность по различным вопросам золотыми дарами. Затем использовали для украшения храмов и жилищ.
– С какого века местные племена занимались добычей золота? – не удержался я.
– Справедливый вопрос, но на него вам никто не ответит. Мои личные исследования упираются в XI век. Но следы древней чавинской культуры обнаружены еще во втором веке до новой эры. Тогда металлов еще не знали, процветала керамика.
– Вероятно, первыми золотодобытчиками были инки, – заметил Старик.
– Нет, – твердо произнес француз, – золото и медь добывали задолго до них. И потом правильно следует называть «инка», именно так назывались эти индейские племена, а не «инки». Инка основали свою империю в XIII веке в Центральной части Анд в долине реки Мараньон на территории современного Перу. Но затем двинулись по обеим сторонам горной цепи Анд на север и на юг, подчиняя или вытесняя другие народы. И вот тогда-то индейское племя хивари, проживавшее в Андах на границе современных Эквадора и Колумбии впервые решило откупиться от захватчиков ритуальными золотыми изделиями.
– И у них это получилось, – сказал я, читавший или слышавший где-то подобную легенду.
– И у них это получилось, – повторил за мной Пьер, – они приветствовали инка, как представителей богов и несли им многочисленные золотые дары. Благо золото в тех краях встречалось повсеместно в виде крупных самородков прямо на поверхности многочисленных каменистых осыпей. Инка приняли почести и дары и обошли стороной земли хивари. Кстати, вы не против, если мы будем общаться до тех пор, пока не выясним все наши вопросы? Время для меня очень дорого, я боюсь не успеть.
– И не поставим все точки над «и», – продолжил я.
– Хоть до утра, – бодро поддержал нас Старик, выразительно поглядывая на бутылки с коньяком.
– Да, да, наливайте, конечно, – зоркие глаза француза подметили красноречивый взгляд моего компаньона, – только мне больше не надо – опасаюсь заснуть.
Старик плеснул приличные порции в два стакана, и мы взяли их в руки, потихоньку потягивая из них и наслаждаясь ароматной жидкостью.
– И тогда люди хивари, чтобы избежать истребления или порабощения и в дальнейшем, решили построить громадную тайную сокровищницу, которую наполнить золотыми ритуальными вещицами про запас. Золото валялось прямо под ногами, и все люди племени принялись за работу.
– Выходит предметы, которые вы дали нашему другу, взяты непосредственно из той сокровищницы? – Старик даже отставил свой стакан в сторону.
– Да, – подтвердил наш гостеприимный хозяин, – но это еще только начало истории. Слушайте дальше. Местом для сокровищницы была избрана практически недоступная естественная пещера в жерле потухшего вулкана. Гора с вулканом называлась Лас Тайя, что в переводе с местного языка означало – Спящее чудовище.
– Так вот откуда пошло это легендарное название Лос-Тайос, – воскликнул я.
– Именно, – отметил француз, – только, как говорят у вас в России, «слышали звон, да не знают, где он». Современные легенды перенесли Лас Тайя совсем в другое место, а затем родились мифы о целой системе запутанных туннелей, скрытой в них золотой библиотеке и прочая чушь.
Он внезапно закашлялся и прикрыл рот ладонями.
– Спуститься в сокровищницу можно было только через длинный извилистый каменный колодец по лестнице, сплетенной из прочнейших лиан, – откашлявшись, продолжил Пьер. – Шли годы, и сокровищница наполнялась разнообразными золотыми предметами, а также наиболее крупными и чистыми самородками, один из которых я вам сейчас покажу.
С этими словами француз вышел и возвратился лишь минут через десять. В его руке тускло желтел крупный камень величиной с гусиное яйцо. В другой руке находился весьма вместительный пакет из плотной пергаментной бумаги.
– Любуйтесь! – Он протянул нам самородок.
– Килограмма на три потянет, не меньше, – определил Старик, покачивая камень в ладони.
Затем его подержал я. Камень, казалось, испускал тепло и желтоватый призрачный свет, и у меня от такого зрелища застучало сердце.
– И это еще не самый крупный, – заметил Пьер, наслаждаясь нашей реакцией.
Мы положили камень на столик на виду и дружно подняли свои стаканы.
– За успех нашего предприятия! – прочел я в прищуренных глазах Старика и поддержал тост, опрокинув содержимое до дна. То же сделал и мой напарник. Хозяин с доброй улыбкой следил за нашим незамысловатым и красноречивым ритуалом.
– А вот изделие мастеров народа хивари, – француз достал какой-то предмет из пакета.
Мы не смогли сдержать своего восхищения, обозначив его звуками «ого-о-о-о» и просто «о-о-о». Даже смешно стало. Прям, как Людоедка Эллочка при виде заморского ситечка, которое протягивал ей Остап Бендер в обмен на вожделенный стул.
Это была золотая чаша для питья в форме равностороннего треугольника со сглаженными углами. Изящный треугольный лепесток поддерживали своими мордочками вытянутые в струнку стройные парнокопытные животные – то ли косули, то ли ламы, то ли газели – я не знаток в этом деле. Их задние копытца упирались в края второй округлой чаши в виде заглубленного блюдца. Чёрт возьми, как трудно все-таки описывать прекрасное – трижды переделывал, и все равно не удалось создать на бумаге образ изумительнейшего творения древних ювелиров. Мы смотрели на него несколько минут, буквально не дыша, как завороженные.
– Предлагаю продолжить наш разговор, – с этими словами Пьер положил чашу на столик.
Мы едва оторвали от нее глаза и согласно кивнули головами.
– Еще дважды племя хивари откупалось от экспансии инка ритуальным золотом, – тихо произнес француз, – но нравы тогда были очень жестокие. Следующий верховный вождь инка решил: зачем нам брать по частям, если можно взять все сразу. Воины инка были прекрасными охотниками и следопытами. Вождь сделал вид, что согласен на очередное подношение, а сам направил вслед за пошедшими к сокровищнице хивари своих лучших соглядатаев. И они узнали путь к сокровищнице. Племя хивари было почти полностью истреблено, а его остатки были вытеснены на другую сторону горной цепи. Сокровищница перешла к инка со всем своим богатым содержимым, и они стали, в свою очередь, пополнять ее другими золотыми трофеями, а также собственными ювелирными поделками из драгоценного металла. Вот образец их ювелирного мастерства.
Нашим взорам предстало нечто вроде кинжала с закругленным внизу лезвием. Изделие было из золота с красноватым оттенком, а рукоять, которую венчало изображение морской раковины, была сплошь инкрустирована крупными зелеными изумрудами. Лезвие было широким, обоюдоострым и отточено, как бритва, но не имело посередине привычных канавок для стока крови. Вид этого странного оружия подспудно внушал какое-то чувство ужаса.
– Это ритуальный нож инка, – пояснил Пьер, – когда совершались человеческие жертвоприношения, им вскрывалась грудная клетка жертвы, и оттуда вырезалось сердце.
Красноватый блеск золота, напоминающий цвет крови, как бы красноречиво свидетельствовал в пользу этих страшных подробностей.
– Вам, конечно, известна судьба верховного вождя инка Атауальпы?
– Да, – уверенно сказал Старик, – он был схвачен испанскими конкистадорами и предложил в качестве выкупа за себя: заполнить до потолка помещение, в котором его держали на цепях, золотом, а соседнее помещение серебром. И его подданные это сделали. Но коварные испанцы, вот только не припомню, кто ими командовал…
– Маркиз дон Франсиско Писсаро. – блеснул я своими знаниями, – Он высадился на побережье Перу с отрядом в составе ста пяти пехотинцев и шестидесяти двух всадников в 1532 году. Армия Атауальпы была разбита в битве при Кахамарке, в ходе которой испанцами было истреблено свыше пяти тысяч инка.
И я выжидательно посмотрел на своего компаньона – мол, продолжай.
– Писсаро опасался потерпеть поражение, если выпустит Атауальпу, – подхватил он тотчас же, – поэтому сфальсифицировав суд, который приговорил пленника к сожжению. Но и здесь испанцы обманули – верховный вождь был задушен с помощь гарроты.
– Что ж, в общем и целом – все правильно, – одобрил француз, – но есть и еще кое-что…
Он зябко потер свои ладони и продолжил: – Я занимался в свое время археографией, это моя специальность. Рылся в архивах Овьедского католического монастыря и наткнулся на удивительный старинный документ. Я вам все покажу. Отныне у меня нет от вас секретов.
– А что такое археография? – спросил Старик.
– Это наука о методике издания письменных исторических источников.
– Этот документ касается конкистадорских завоеваний? – спросил, в свою очередь, я.
– Я вам сейчас все покажу. Отныне мы одна команда.
С этими словами Пьер подошел к стене и надавил ладонью на массивную шляпку гвоздя, на котором висел какой-то старинный морской кортик. Деревянная панель бесшумно сдвинулась в сторону и открыла современный металлический сейф. После коротких манипуляций с кнопками, дверца сейфа была открыта, и француз извлек оттуда пожелтевшую и покореженную временем папку и аккуратно положил ее на столик перед нами.
– Вот смотрите.
Мы со Стариком уставились на непонятную нам надпись, исполненную витиеватым почерком с жирными завитушками и на незнакомом языке: Pizarro (Francisco) Marquis. Cortes (H.) Copia delle lettere del Prefetto (Hernando Cortes) della India, la Nuova Spagna detta.
– Что это?
– Копия доклада Франсиско Писсаро о плененении Атауальпы, – торжественно произнес француз, на старо-испанском языке.
– Невероятно! – мы со Стариком дружно ахнули.
– Согласен. – усмехнулся Пьер. – Тем более что сам доклад так и не был найден историками.
– Но кто мог снять его копию? И зачем?
– Я исследовал и этот вопрос. В середине XVI века король Испании поручил инквизиции расследовать дело о хищении золота испанскими капитанами, перевозившими на кораблях добычу из Нового Света. Монастырь в Овьедо был одним из центров зловещей и вездесущей инквизиции. Там и были сняты копии с многих документов, касающихся разграбления испанцами индейских сокровищ. В ходе следствия выяснилось, что далеко не вся богатейшая добыча попадала в королевскую казну. Часть оседала у самих конкистадоров, часть разворовывали капитаны и экипажи испанских кораблей, а часть расхищалась королевскими чиновниками, учитывавшими награбленные сокровища и помещавшие их в казну. Но не будем сейчас касаться этого вопроса…
– И все же, – азартно произнес Старик, – известна ли хотя бы примерная стоимость вывезенного?
– Есть различные расчеты, – пояснил наш гостеприимный хозяин, – увы, все они разнятся и иногда на целый порядок.
Он немного помолчал.
– Но, чтобы вы могли представить масштабы разграбления золотых запасов индейских племен, я приведу вам пару цифр. Так, король своей грамотой Торговому Дому Севильи от 21 января 1534 года приказал, чтобы 100 000 кастельяно золота и 5 000 марок серебра, в виде сосудов, блюд и других предметов, привезённых Писарро в Испанию, отдать на чеканку монет, «…кроме вещей удивительных и малого веса» – это дословная цитата из грамоты. Кое-что испанцы все-таки оставляли себе в качестве коллекционных предметов.
– Кастельяно?
– Это старинная золотая испанская монета, чеканка которой прекратилась в 1497 году с началом чеканки новой монеты – песо. С того времени её вес стал в Испании единицей измерения золотых слитков и золотого песка.
– И каков же ее вес?
– Около пяти граммов. Точнее – 4,7 грамма.
Старик выудил из своего кармана калькулятор, с которым не расставался никогда, и быстро произвел необходимые вычисления.
– Четыреста семьдесят килограммов золота, – тотчас объявил он, – Не хило! Да еще серебро… Кстати, что такое марка серебра?
– Это весовая единица, имевшая хождение в Западной Европе, применявшаяся в разных странах с IX века. Испанская марка серебра составляла около 230,4 грамма.
Старик вновь защелкал кнопками калькулятора.
– Тысяча сто пятьдесят два килограмма…, – пробормотал он, а затем, переварив, видимо, полученные цифры, вскричал, – полтонны чистейшего высокопробного золота и больше тонны серебра! Да еще оставленные без переплавки коллекционные изделия! Недурственная добыча! И это только за один раз, из одного источника! Плюс, наверняка, треть осела в карманах расхитителей, не дойдя до казны.
– Ну, вот, – усмехнулся француз, – теперь вы имеете некоторое представление о размахе испанских приобретений в Новом Свете.
– Еще бы!
– Но как могла сохраниться копия доклада, оставшись незамеченной историками и исследователями? – я не смог удержаться от этого вопроса, будучи, по натуре, скептиком.
– Дело в том, что я обнаружил ее в месте, для нее совершенно неподходящем. Она содержалась в обширнейшем монастырском архиве в разделе «Кодикология, XIX век».
– Кодикология? – вновь какой-то непонятный термин.
– Именно. Кодикология – это очень узкая наука об истории изготовления рукописей. Кому интересна эта специфическая научная дисциплина? Да еще работы XIX века? Да еще в монастыре, коих в Испании сотни…
– Но как она туда попала?
– Либо по небрежности архивистов, – задумчиво промолвил Пьер, либо… Но скорее, ее спрятал кто-то специально, но не успел вынести из архива и воспользоваться… Однако вернемся к нашим баранам! Точнее к Атауальпе… И к самому Писарро, который все же был наказан Провидением за свое коварство и закончил свою жизнь досрочно.
И француз подробно поведал нам печальную историю, иезуитским способом, захваченного конкистадорами верховного инкского вождя.
По свидетельству другого испанского конкистадора Франсиско де Чавеса – Франсиско Писарро осуществил пленение Атауальпы, споив сначала его и его полководцев вином, отравленным моносульфидом мышьяка, что совершенно упростило задачу захвата в плен верховного правителя, а самим испанцам не было оказано никакого существенного сопротивления.
Желая быть выпущенным на свободу, Атауальпа предложил Писарро заполнить помещение, в котором его держали в цепях, до самого потолка золотом. Видя некоторое замешательство своего пленителя (на деле Писарро был чрезвычайно удивлен таким количеством золота), Атауальпа решил, что выкуп недостаточен и пообещал, что вдобавок заполнит соседнее помещении серебром. Когда Писарро наконец пришёл в себя, он лукаво возразил, что второе помещение меньше, чем первое, но Атауальпа пообещал заполнить второе дважды. На протяжении более чем трёх месяцев инки собирали золото и серебро и приносили его в Кахамарку, где томился их вождь. Понадобилось еще более месяца, чтобы переплавить все золотые и серебряные изделия. Все эти сокровища составили так называемый «Выкуп Атауальпы». Так как испанцы чувствовали, что после освобождения Атауальпы они, вероятно, потерпят поражение, то после получения выкупа они обвинили правителя инков в организации восстания и убийстве собственного брата Уаскара. Суд приговорил высшего вождя инка к смерти через сожжение. Однако Атауальпе было обещано сменить вид казни на удушение, если тот перед смертью примет католичество, и Атауальпа согласился на это, чтобы сохранить древние обычаи захоронения инкских вождей.
Десятки тонн золотых и серебряных изделий, полученных в качестве выкупа, были переплавлены в слитки и отправлены в Испанию. Но это было только начало неслыханного в истории грабежа…
И все же, по утверждению Пьера, до самой главной инкской сокровищницы грабители не добрались. Главным аргументом являлось ее посещение самим французом, который полагал, что собранные там золотые поделки являются самым крупным в истории человечества кладом.
Что же касается убийцы, в прямом смысле, Атауальпы – его также покарала судьба.
В 1538 году между Писарро, назначенным губернатором захваченных территорий, и его сподвижником Альмагро возник конфликт по поводу распределения полномочий и дележа добычи. В завязавшемся военном конфликте, Писарро одержал верх над соперником в битве при Салинасе, после чего казнил бывшего сподвижника. Однако затем группа недовольных во главе с сыном казненного Альмагро организовала против Писарро заговор, в результате которого он был убит. Воскресным утром 26 июня 1541 года Писарро принимал в своем дворце гостей. Неожиданно в дом ворвалось около двадцати человек, вооруженных мечами, копьями, кинжалами и мушкетами. Гости в панике разбежались, некоторые из них выпрыгивали прямо из окон дворца губернатора… Писарро защищал свою жизнь в спальне, отбиваясь от нападающих мечом и кинжалом. Он дрался отчаянно, зарубил одного из противников, но силы были явно неравны, и вскоре покоритель инкской империи упал замертво от множества нанесенных ран.
Признав, что судьба обошлась с конкистадором круто, но вполне справедливо, мы закончили обсуждение этой темы.
Удивительна и загадочна история самого завоевания индейских племен. Захват империи с населением в восемь миллионов человек, из которых почти половину составляли воины, отрядом конкистадоров в составе ста шестидесяти восьми пехотинцев и всадников, не имеет никакого мало-мальски вразумительного объяснения.
Ссылки на то, что не знавшие в бою страха индейцы, якобы испугались невиданных ими ранее лошадей и мушкетного огня, просто смехотворны.
При таком соотношении сил, испанцам не помогло бы ничто: ни металлические доспехи, делавшие их неуклюжими в ближнем бою, ни военная выучка, ни их более современное, но крайне медленно перезаряжающееся оружие. Отважные и проворные индейцы просто задавили бы их своей численностью. Даже на равнинах, не говоря уже о засадах в хорошо знакомых им джунглях и на узких горных тропах. Да еще с применением отравленных ядом стрел и другого оружия.
Более разумным кажется то объяснение, что местное население приняло захватчиков за потомков богов из древних легенд и безропотно им покорилось. Вера оказалась сильнейшим фактором столкновения двух таких различных миров. Ну и, конечно, война без правил – постоянное коварство предприимчивых пришельцев.
Меж тем, на дворе была уже глухая, по-тропически беспросветная, ночь. Спать же совершенно не хотелось, и подогретые кладоискательским азартом и добротным французским напитком, мы продолжили наши изыскательские проблемы. Француз также разгорячился и даже слегка порозовел лицом, только и розовость эта была болезненной, подобно лихорадочному румянцу больного тяжелым недугом.
– Сейчас о самом главном – вашем маршруте.
Вслед за этим он вновь открыл дверцу сейфа и достал оттуда плотный пакет, который открыл с величайшей осторожностью. Его содержимым была карта на старинной ломкой бумаге, нарисованная от руки, но с пометками, носящими следы современной шариковой ручки темно-синего цвета.
Наши стаканы и бутылки отодвинуты в сторону, и карта, вновь с превеликими предосторожностями, была расстелена на столе. Рядом с ней лег кусок обычной километровки, видимо, отражающей подробную топографию все той же местности. Правда, схожесть карт была почти нулевой, за исключений схематично изображенных на древней бумаге горных хребтов Анд, с похожей горной цепью на современной карте.
– Вот цель вашего конечного маршрута, – невесть откуда взявшейся крохотной металлической указкой француз ткнул в километровку рядом с одной из горных вершин, северо-восточнее от вулкана Каямбе.
