Текст книги "Вовочка (СИ)"

Автор книги: Валерий Соломон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

Солнечный луч где-то с полчаса освещал люльку с младенцем, когда он наконец, открыл глаза, потянулся и громко чихнул. Из кухни шёл мощный запах свежезаваренного кофе, который в тоже время, немного раздражал и навеивал приятные воспоминания из прошлой жизни.

Я сейчас впервые, в этом мире, встретился с этим напитком, хотя зерна кофе свободно продавались, но мама предпочитала какао, а папа свою наливку, ну или чай. Включил сканер,… ага мама вместе со своей подружкой Леной на кухне пьют кофе. Притом сварила его явно Лена, она стоит возле стола с чашкой в руках, а мама сидит за столом и, скривившись после первого глоточка, накладывает третью ложку сахара. Вот сластёна, а ещё мне выговаривает!

– Лен, ну как вы можете пить такую горечь без сахара? Я чуть не сплюнула, пришлось героически проглотить.

– Кать, ну ты что? Именно без сахара самый вкус, да и аромат лучше чувствуется! Взбадривает, как холодная вода после сна.

– Может быть и так, но не получаю я удовольствия без сахара. О! сейчас ещё и молока добавлю!… Ну вот! Совсем другое дело!… Напиток богов! А какой аромат! Лен, ну попробуй с сахаром и молоком, я же твою горечь пробовала. Хотя лучше со сливками, но чего нет, того нет!

– Пробовала я кофе по разному, но именно вот такой, лучше всего меня освежает.

Я решил узнать у мамы, гостья у нас надолго?

– «Погоди немного, сейчас я ей объясню несколько моментов по кооперативам и я тебя покормлю. Или что-то срочное?»

– «Всё нормально, я пока помедитирую.»

Опять себе представил пахана, но направил минимум энергии. Попал на какое-то сборище. Шел спор по поводу общака. Оказывается Рулевой, как-то странно умер и теперь шло разбирательство.

– Вовочка! Ты что опять заснул, мы же с тобой недавно говорили. А ну просыпайся, потом у мамочки времени не будет.

Ах, какой интересный разговор и ощущение, что пахан Кисляков, в этом деле замешан, притом очень серьезно. Но надо отключаться, иначе меня сейчас трясти будут.

– «Мам, я проснулся. Просто вчера с Викой беседовал и довольно сильно устал. Она про куклы почти два часа рассказывала, потом про подруг. Так что я в конце просто отрубился и сейчас ещё потряхивает от обилия информации.»

– Ха-ха-ха! Ну да! Шебушная девчушка, да и единственный друг, с которым можно в любой момент побеседовать, а ты давно её не вспоминал, вот и обрадовалась. Почаще говорите и всё будет нормально. А теперь быстренько на горшок, затем мыться ну и твоя любимая каша!… Ты чего кривишься, сам же говорил что очень полезная. Хи-хи.

Чего-то мама сегодня ну очень весёлая. Очень подозрительно! Неужели нашла мою шоколадную заначку. Надо перепрятать! Тьфу ты!… Откуда у меня это?… Вот лезешь в мозги к разным нехорошим людям и набираешься…

Так,… днём мне не дадут нормально работать. Постоянно будут отвлекать, так что лучше всего заняться спортом и экспериментами. Можно и поспать где-то к вечеру, а вот ночью, займемся Кисляковым.

Выполз на балкон, тут на любимом месте под лучами солнца нежится Черныш.

– «Ну и чего лежишь, а не гуляешь?»

Я, придерживаясь ограждения, встал на ноги и посмотрел во двор.

– «Глянь, твоя любовь по двору гуляет, со своей хозяйкой.»

Кот как-то лениво открыл глаза, один из них опять закрыл, потянулся, зевнул, закрыл и второй глаз и застыл недвижимым. Да что с ним такое? Таким энергичным был, а тут…

– «Черныш! Что случилось? Ты заболел?»

– «Ну чего Вы суетитесь. Всё нормально,… мне хорошо-о-о…»

Кот опять зевнул.

– «Ну, ты же раньше за ней бегал, а тут она фактически одна, а ты не реагируешь!»

– «Ах-х-х,… мур-р-р… Так, то раньше было… Она меня звала… А теперь всё,… больше не зовёт… Да и устал я.»

– «Когда звала? Сейчас же осень а не весна!»

– «Да знаю я! Но, на всякий случай, весь двор пометил, м-р-ряу… и успешно! А ты что, не слышал, как она мяукала, как терлась… Хотя ты же котёнок…»

Кот закрыл глаза и опять застыл. Мда-а-а… и чего я всюду лезу? Пойду-ка я перекушу, да и посплю немного. Что-то от интеллектуальных бесед, очень сильно устаю.

Мда-а, вот так уходит жизнь, вроде встал, перекусил, немного прогулялся, побеседовал и здравствуй вечер. Рядом в люльке лежала бутылочка с молоком и шоколадка. А ведь в самом деле хочется покушать. А что с родителями?… На часах девять вечера, а они уединились в спальне. Я догадался, чем они занимаются, поэтому не стал сканировать квартиру.

Ну что-ж приступим! Эх, хорошо пошло! Но маловато,… спустился из люльки и к холодильнику. Отец говорил, что им к праздникам обещали какие-то дефициты…

А тут и Черныш пытается лапой и мордой дверцу отжать.

– «Ей! Ты чего! А попросить?…»

Он так удивлённо на меня глянул, вроде как я несуразность какую-то ляпнул.

– «Ну, так ты спишь целыми днями…»

Вот же бессовестный! Это я сплю? Ему даже лень было со мной поговорить и это я сплю! Ну ленивая морда, погоди!

Но вот чувствительность у него выдающаяся, мгновенно отскочил от холодильника…

– «Вовочка, не нервничай? Это вредно для здоровья! Я же констатировал реальный факт! Ты же целый день проспал, вон видимо сейчас и проснулся! И у кого я должен просить? Мне налили борща и дали кусок хлеба и всё! А где мясо? Я же подохну! На воле хоть птичек ловил или мышей, ну, в крайнем случае, крыс, а тут что? Тараканов ловить? Так и тараканов нет! Вы их ещё не завели.»

– «Ну, ты даёшь! Видимо совсем того?! Какая воля? Кто и когда лишил тебя свободы! Вон же открыто окно балкона! Вперёд за птичками!…»

Черныш отошёл от холодильника и как каторжник после тяжёлого дня, практически пополз на балкон. Понятно, что давит на жалость,… но мне стало как-то не по себе.

– «Ладно, заключенный и что ты желаешь?»

А ведь этот охламон именно этой реакции и ждал. Мгновенно развернулся и бодренькой походкой примчался к холодильнику.

– «Там твой принёс что-то вкусное! Такой запах! Но пока я подбежал, уже спрятали в этот шкаф. Дай мне кусочек… и лапами, как рыболов, показал где-то с полметра,… посмотрел на лапы, на меня,… ну можно чуть и поменьше… и сдвинул их на пару сантиметров.»

Я поднатужился, а в нижней части дверцы, лапами помогал Черныш. Ну вот наконец… А запах! Притом что-то мясное. Подтащил стул, влез. На верхней полке два свёртка. Развернул первый. Вроде ничего особенного,…просто сардельки, но запах! Заметил, что они уже отделены друг от друга, взял одну, надкусил. Рот заполнился ароматом, жевать с несколькими зубами очень тяжело. Кто-то пытается что-то мне сказать,… вот же отвлёкся.

– «Вовочка! Ну дай кусочек!…»

А! Ладно! Возьму всё на себя. Кинул и Чернышу сардельку. Он её схватил зубами и понёс на балкон.

Слез со стула, сдвинул его на место и закрыл дверцу холодильника. Про второй свёрток как-то забылось. Сел на пол и продолжил грызть стыренную вкусняшку.

В это время открылась дверь из комнаты родителей, я замер с половинкой сардельки в руках. Появился папа, он удивлённо посмотрел на меня, на холодильник… Подошел к холодильнику, открыл, глянул на развернутый кулёк…

– Вовчик! Тебе же плохо будет! Две сардельки!… Притом большие!

Я понял, что могут отобрать и начал ещё ожесточённей грызть мою прелесть. Пока папка закрыл холодильник, пока подошёл, остался маленький хвостик, который я тоже проглотил. Поглаживая вздувшийся животик, я постарался изобразить самую обаятельную улыбку.

– «Ну, пап!.. Всё же нормально! Тебе что, для сына двух сарделек жалко?»

– Мне не жалко, но ведь тебе плохо будет! Надо срочно в больницу! Катя, срочно сюда!

Мда-а… залетел, а ведь папа практически всё время на работе и о моих вывертах с пищеварением не в курсе, так пару раз видел, как я шоколад лопаю так учитывая, что и он любитель, особо об этом не задумывался. А вот и мама. Она натянула на себя халатик, обула тапочки и удивлённо нас рассматривает.

– Кать! Ты не стой столбом, надо срочно Вовку одеть и побежим на остановку автобуса! Надо срочно повезти его в нашу заводскую больницу, там постоянно есть дежурная смена Давай быстро!

– Что случилось. Ведь с Вовочкой вроде всё в порядке?

Она подошла ко мне, положила ладошку на мой лоб, потом подняла на руки, притронулась губами…

– Ну, точно, всё в порядке,… температуры нет…

– Катя, он съел две сардельки! А они большие, это же с четверть кило мяса! Давай быстрее, надо успеть…

Мамка заулыбалась, зашла в детскую и положила меня в люльку, перед этим поцеловав.

– Катя? Что с тобой? Чего улыбаешься? Надо срочно…

– Коленька, всё в порядке. Твой сыночек изредка кушает как не в себя. Как ты думаешь он людей лечит? Он же видит их как рентгеном и может повлиять на организм, притом и на органы отдельно. Он свой желудок уже промодернизировал, да и кишечный тракт, да и многое другое. Ты не заметил, что у него все передние зубы уже выросли, сейчас начали проклёвываться коренные. А ведь на всю модернизацию материал нужен, вот он и кушает. Когда мы переехали они вдвоём с Чернышом почти килограмм ветчинорубленной сожрали. Мне тогда пришлось в магазин бежать иначе твоих с работы не было, чем угостить. Да и сейчас я думаю, тот мяукающий проглот помог! Так что Вовчик! Помог тебе Черныш?

Мда-а, маму не провести, она нас с Чернышом насквозь видит.

– «Мамочка, ну так немного…»

– Вот уже подлизывается,… так что считай, они пополам сардельки поделили. Одну Вовочка, а вторую Черныш. Он наверно и идею подал, так как Вовочка спал, а кот прибежал и крутился вокруг холодильника. Они как-то договариваются, мне иногда кажется, что кот смотрит на меня как на дурочку.

Папа как-то беспомощно развёл руками.

– Я постоянно на работе, так и не замечу, как Вовочка вырастет. Ты мать должна мне больше про сына рассказывать, а то видишь, как получается! Всё Вовочка, спи. А я в туалет!…

– Ты там побыстрее, я тебя жду…

Ну, а я попробую заняться паханом Кисляковым, что-то он темнит насчёт «Рулевого».

Глава 23. Пиастры, … пиастры

Устроился удобнее, в люльке и подал чуть энергии. Мне показалось, что работая микродозами у меня получаются результаты лучше, не так сильно перегружается центральная нервная система и возможно, я не буду так часто отрубаться.

Мы ехали на автомобиле. Постарался ещё уменьшить дозировку энергии. Отделил себя от сознания Кислякова и начал просто сканировать окружающее пространство. Спереди сидел водитель, молодой парень где-то двадцати лет, рядом с ним сидел мужичёк под сорок, постоянно ощупывая правый карман куртки. Сзади, кроме меня ещё двое моложе, но не на много, которые видимо, выполняли функции охранников… Тьфу, опять себя с клиентом путаю. (Автор, для удобства читателей, будет переводить с фени на нормальную речь, высказывания представителей воровского мира.)

– Косой, не нервничай! Еще кого-то случайно пристрелишь.

Кисляков видимо обратил внимание на нервное поведение впереди сидящего.

Мы ехали долго, практически на другую окраину города. Наконец въехали в переулок и остановились возле ворот частного дома. Охрана выскочила из автомобиля, один из них остался возле открытой двери, а второй поспешил к калитке. На стук, со двора к калитке подошёл старичок в поношенной солдатской одежде. Коротко переговорив, дед оттянул засов, открыл калитку и уже вдвоём открыли ворота. Закрыв дверь автомобиля, второй охранник поспешил во двор за медленно ехавшим транспортным средством. Пока Кисляков вышел из автомобиля, поправил съехавшую на бок фуражку, охранники закрыли ворота и вместе с дедом зашли в времянку возле ворот.

– Ты чего копаешься Косой! Стучи!

Но стучать не пришлось. Дверь открылась и часть двора осветилась, падающим из открытого коридора, светом электролампочки. Косой остался в коридоре вместе с двумя амбалами, а Кисляков прошёл в небольшую комнату без окон.

Его встречал ещё один охранник внушительных размеров в кепочке величиной с аэродром. Помещение небольшое по размерам в котором кроме боевика находился металлический шкаф, стол и несколько стульев. С потолка на коротком шнуре висела электролампа ват на сорок. Больше ничего не просматривалось.

– Оружие?

Это единственное, что спросил амбал в кепочке.

– Не пользуюсь!

В голосе Кислякова слышалось слегка скрытое издевательство. А в мыслях мелькнуло.

– «Очень это помогло Рулевому. А может, они сами и грохнули?»

Его быстро обыскали и открыв дверь пропустили в следующую комнату. Комната была полностью обставлена мебелью, а так же виднелись две двери, кроме входной.

За столом сидели три знакомых авторитета. Доцента он знал давно, с остальными двумя хоть и конкурировал, но имел и общие дела, а вот четвертого вроде где-то видел, но вот где, да и что он он тут потерял непонятно. Cел и вопросительно уставился на Доцента.

– Товарищи! Все в сборе. Пожалуй, начнем… Я пригласил Вас на это совещание в связи с прискорбным событием, один из Рулевых погиб. По этому поводу слово имеет второй рулевой Шакро.

Встал незнакомый, оказывается, он был вторым Рулевым, а мне никто информацию не предоставил, это плохой знак, возможно, готовят передел зон влияния. Ну, ничего, посмотрим ещё кто кого…

– Мы заметили, что Каха начал тратить очень много. Кроме того, он как основной кассир не рассказывал обо всех корзинах. Поэтому было непонятно, какие сумы находятся в общаке, какие сумы поступлений и какие затраты осуществлены. [35]35
  Корзины – сейфы у доверенных лиц. В среднем в корзинах сейчас держат от 1 до 5 миллионов долларов.
  https://lenta.ru/articles/2018/12/11/obshak/


[Закрыть] На требования предоставить документы и начать ревизию, постоянно отказывался, Он требовал сходку, так как не верил в то что меня выбрали вторым Рулевым.

– Но я тоже не помню сходки, на которой было принято такое решение.

Кисляков решил высказаться. Двое не успевшие ничего сказать, посмотрели друг на друга, один из них кивнул.

– Мы тоже не помним когда выбрали Шарко!

Доцент как-то снисходительно на нас посмотрел…

– А его не мы выбирали, его выбрал Костыль. Он решил поставить на общак своего человека.

Костыля (Константина Борисова) московского вора в законе, который смотрел за нашим городом, Кисляков знал очень хорошо и если он решил назначить второго Рулевого, то удивительно поведение Кахи. Он что из ума выжил? Тогда понятна и его отставка, притом вместе с жизнью. При любой попытке использовать общак не по назначению, всегда принимались максимально жёсткие меры. Видимо Каха так и не стал святым [36]36
  Общак (у приверженцев воровской идеологии) считается «святым местом», а его держатель (держатели) – «святыми (тог есть, безукоризненными по воровским понятиям) людьми». https://russian7.ru/post/vorovskoy-obshhak-kto-imeet-pravo-ego-khr/


[Закрыть] и его убрали. В этом случае Кисляков решил, что надо оказывать максимально возможную помощь Шарко с общаком, неизвестно когда потребуется и ему помощь, да и Костыль зачтёт.

– И чем мы можем помочь?

Шарко глянул на Кислякова с сомнением,… потом как будто решился.

– Мы не знаем ещё три корзины. Каха оказался хиляком и умер от инфаркта. А те спецы, что с ним работали, не сообразили пригласить на переговоры нашего знакомого врача. Идиоты, могли бы хоть скорую вызвать, внешних проявлений переговоров никаких, а из больницы удрать мы бы ему не позволили. Правда, хоть потом сообразили всё красиво обставить. Дверь приоткрыта, он на полу возле телефона с трубкой в руках. Нашла его соседка, вызвала скорую. Врачи констатировали смерть. В больнице сделали вскрытие, обнаружили обширный инфаркт. Милиция не сильно интересовалась, ведь он не сидел в тюрьме и даже на скамье подсудимых,… как он стал держателем общака непонятно!… Да,… надо будет организовать похороны.

– Но ведь мы не можем знать у кого корзины. Как Вы представляете себе нашу помощь?

Доцент скривился.

– Чего сразу делаете удивлённые лица. У каждого в районе как минимум одна корзина и гарантировано вам известно ответственное лицо. Вот расскажете, кто чего знает, а мы сравним с нашими данными.

– Каха мог и вне города корзины организовать. У него был портфель, который он использовал при перевозке денег. Тут надо бы его водителя поспрашивать, куда они ездили с портфелем. Вот и можно будет составить какую-то карту возможных мест.

– Хорошая идея Кисляк, мы тоже про неё подумали, но одно другому не мешает.

Кисляков скривился, ну не любил он свою укороченную фамилию… Хм-м…А ведь они блефуют. Хорошо если знают парочку мест, а то «Мы не знаем ещё три корзины!» Видимо и с водителем перестарались, Каха никогда сам за руль не садился. Вот что значит, когда работают любители, хотели сразу всё на себя взять, а теперь локти кусают. Когда об этом узнает Костыль, Доценту не поздоровиться, да и Шарко тоже. То, что узнает это гарантировано, но вот если правильно подать информацию… можно хорошо подняться.

– «Вовочка! Ты это,… где?!»

Кисляков заозирался…

Мне пришлось срочно отключиться… Лежу в люльке… Смотрю на часы, уже шесть. Из кухни радиоточка играет Гимн Советского Союза, правда громкость прикрутили и он еле слышен… Как быстро ночь пролетела. Интересно чего Вика хотела. Попытался связаться с Викторией… Тишина… Что могло случиться? Ещё раз,… ничего… Я уже влил максимально возможную порцию энергии, но чтобы не сжечь себе мозги…

– «Вовочка! Ты уже тут у себя?»

– «Ту…ту… тут, а тебя куда носило?… Что, не смогла сразу отключиться?»

– «Так интересно же! Там такие дядьки смешные!… А этот которому мы влезли в голову кричит: – Кто тут!. Я ему и говорю: – Это я Вика. А он опять: – Какая Вика! Ну а я: – Которая с Вовочкой у Вас тут были. Тут у меня как заболела голова и я оказалась дома,… но голова и сейчас болит, сзади где затылок, хотя не так сильно. А где это мы были?…»

– «У плохих дядек…»

От Вики плеснуло страхом…

– «Как тот?…»

– «Нет! Это другие, как… о-о-о, те которые залезли через окно в нашу комнату.»

Страх заменился негодованием.

– «Они такой беспорядок у Вас учинили! Я немного меньший устроила, когда учила Тамарочку с Василисой вместе танцевать, так мама мне по попке настучала! Знаешь как больно? Ты что хотел их наказать?»

– «Вроде того… Слушай, а как ты попала к этому?…»

– «Ну, я проснулась,… поигралась немного с куклами. Мама с папой ещё спали, а мне скучно, я решила у тебя спросить… А тебя нет, мне стало очень обидно, я очень хотела с тобой поговорить и вдруг почувствовала, что ты где-то там. Ну, я за тобой,… а там эти…»

Мда-а,… очень информативно. Всё у неё получается на одних желаниях, интуитивно.

– «А что у тебя за вопрос был?»

– «Когда я играюсь с куклами, много мелких, а иногда и побольше, предметов… начинают взлетать, потом падать. Получается беспорядок, я и по попе из-за этого получала… Почему?!»

Хм-м,… это, скорей всего, когда она заставляет их двигаться кинетикой. Энергетическая мощность видимо у неё выросла, а вот точность манипуляции предметами… А как это Вике объяснить?…

– «Викуся,… ты, когда играешься, прихватываешь своей энергией и посторонние предметы. Нужно тренироваться в точности дозирования и оперирования с предметами. Для этого, положи рядом несколько мелких предметов и пытайся их передвигать по очереди, не тревожа остальные. Когда у тебя будет получаться начни оперировать двумя предметами, с такой же целью, ну и так далее. Чем более точно будешь оперировать предметами, тем меньше беспорядка, ну и попка будет целее, да и энергии будешь тратить меньше. Но не забывай об осторожности, старайся, что бы никто не видел твои тренировки,… ну и игры.»

От Вики пыхнуло нетерпением и азартом.

– «Всё, Вовочка! Я тренироваться!…»

Отключилась,… ну и хорошо, а я пока обдумаю происшествие на сходке. Видимо после криков Кислякова, решили, что у него поехала крыша и его чем-то двинули по затылку. Отключив и его и Вику.

Но сильнее всего меня насторожило то, как относятся к людям угрожающие общаку в воровской среде, это меня не только удивило, но и устрашило. Я планировал заставить Кислякова, или ещё кого, занести сумку с деньгами на вокзал, положить её в автоматическую камеру хранения, но вспомнил, что они появятся, аж в 1963 году.[37]37
  Первый секретарь Центрального Комитета Коммунистической Партии Советского Союза Никита Сергеевич Хрущёв в 1959 году посетив Соединённые Штаты Америки, был удивлен, увидев на вокзале «Юнион Стэйшн» (Вашингтон) автоматические камеры хранения (АКХ). Такого в СССР не было! Что очень понравилось Хрущеву, так это то, что камера хранения – это очень удобно. Бросил монетку в монетоприемник, и иди себе с вокзала гулять в город. Вот он и дал задание по приезду из США. Пока разработали, пока изготовили. В 1963 году АКХ появились на московских вокзалах. Принцип действия прост: набираешь четырехзначный цифровой код на шифраторах, установленных на внутренней стороны дверцы, а потом, закрыв ее, бросаешь в монетоприемник 15 копеечную монету. А вскоре транспортная милиция была вынуждена обратиться на завод изготовитель этих АКХ даже не с просьбой, а требованием добавить к цифровому четырехзначному коду буквенный. Дело в том, что пассажиры, как правило, в качестве секретного кода выбирали год своего рождения. Стоило преступникам определить возраст пассажира на глаз и, покрутив два последних шифратора (а то и только последний), они без труда открывали дверь камеры хранения и забирали оттуда вещи. Почему последние шифраторы? Да потому что все мы тогда были рождены в тысяча девятисотых годах (т. е первые цифры 100 % – 19). Это с адреса https://vk.com/wall-1549910_89017


[Закрыть]

^{Автоматические камеры хранения.}

Продумал и прочие варианты, но послушав и посмотрев как запросто убивают из за общака людей, решил, что лучше зарабатывать лечением. В этом случае, в зоне риска буду только я.

Ведь если кто-то из воров проследит сначала за паханом, а после за переносчиком и дойдет до моей родни, могут пострадать практически все. Я же не смогу стереть память всем, кто увидел эту операцию по экспроприации средств.

Но ведь бороться с преступностью это благородно!… Хм-м,… вот и займусь… Что мама сказала?…

– Вовочка! Ты уже проснулся?

А вот и завтрак!… Перекусил, потом горшок, водные процедуры и я опять на своём любимом месте, на балконе.

Та-ак,… и что мы имеем? А имеем мы,… то есть я, кучу информации по преступному миру, да и Кислякова тоже, который неравнодушен к нашей семье, или лучше сказать, к возможности отнять у нас неимоверные ценности, которых реально у нас нет. Задачу надо разделить на две. И первой решить ту, что связана с Кисляковым. Тут несколько возможностей, просто остановить ему сердце или как-то сдать милиции.

Вспомнился полковник милиции, а ведь умный мужик, как он Панкратова пропесочил и ведь за дело! Надо его просканировать, узнать получше, что за человек. Правда он руководит только районный отдел внутренних дел, но знакомства у него и в ГОВД должны быть.

Сел рядом с Чернышом, этот охламон сразу положил свою голову мне на колени, типа чеши, не сиди без дела. Ну, я на автомате почесал да и погладил, рядом завелся трактор, значит правильно чешу. Представил себе полковника, чуть подал энергии…

Хм-м,… и тут совещание. Отчитывается знакомый лейтенант, Панкратов.

– Товарищ полковник, Наум Георгевичь, ну не знаю я как этого пианиста посадить. Он реально пострадавший, никто не поверит, что он избил четырёх мордоворотов. Да ещё и с фактически раздавленной рукой, да и второй такой тощий, плюнешь перешибёшь.

– Не понял? А почему ты им занимаешься? Пианист что, задержан?

– Так Ваш заместитель Иванов, дал указание. Говорит «Надо посадить этого мужеложца. Доказательств нет, но мы знаем, поэтому посадим по другой статье. Они же вдвоём напали на граждан с целью ограбления. Граждане уже написали заявление по этому поводу. Вот и займитесь.»

А полковник заволновался. А мысли прямо скачут. Про что он? «Вот сука! Подсиживает, ведь если до суда дойдёт и дело развалится, виноватым буду я. А дело будет громким, евреи умеют отстаивать своих, хрен отмоешься! Скажут, что замучил великого пианиста! А если и рука у него не так срастётся! Надо проверить и остальные дела, которые курирует Иванов.»

– Ты с заявителями говорил? Свидетелей нашёл и опросил?

– Я про это и говорю, четыре гражданина в нетрезвом состоянии напали на товарища этого пианиста. Тот как раз подходил к месту происшествия и вмешался. Начал кричать «Милиция, милиция.» Ну его и ударили какой-то трубой и прямо по руке. Потом немного добавили обоим и ушли. Свидетелей очень много, там как раз музыкальное училище. Так что надо этих заявителей задерживать а не Штаркмана.

– Так отпусти и извинись, а с Ивановым я поговорю. А что с тем, из пятнадцатой квартиры?

– Не нашёл ничего криминального, врачи выдали справку, что смерть наступила вследствие инфаркта. В нашей картотеке он не числится. Дело не открывал. Сегодня были родственники, просили снять печать с квартиры и хотят забрать тело для похорон.

А вот и Каха. Интересно долго ли он был рулевым и как его пытали, что нет видимых отметин на теле. А куда дели тело его шофёра?… Смотрю, полковник завис, я что, плохо от него заизолировался? Полковник меня услышал? Что он там, в мыслях крутит? «А нам же доводили, что Рулевым в нашем городе Кахабера Парпалию по кличке Каха и что он не сидел. Надо проверить…»

– Я чувствую, что дело тут не чисто. Как зовут умершего.

– У него очень сложное и имя и фамилия, сейчас посмотрю.

Лейтенант открыл папку и почти по слогам прочитал.

– Каха-бера Пар-па-лию.

– Срочно! Возьми у криминалистов врача и срочно в больницу! Там очень внимательно обследуйте тело. Я уверен, что его пытали и как результат инфаркт. После этого вместе с криминалистами осмотрите квартиру, пусть снимут пальчики и всё остальное. Каху постоянно вёз шофёр, узнать, где он! Чего стоим?! Отдай дело пианиста Юдинкову.

– Юдинков! По пианисту ты всё понял?

– Да товарищ полковник! Дело закрыть и привлечь нападавших.

– Не забудь отпустить потерпевшего. Да и извинись.

– Хорошо! Товарищ полковник!

– Да не ори ты так. От этого звания не повышаются. Работать надо…Хе-хе…

Ага, Штаркмана, моего клиента отпускают, значит максимум завтра они заявятся. Это же хорошо! Вот и работа, притом без криминала, а предохранитель, чтобы он не болтал, я поставлю само собой.

Опять меня отрубило, а вроде микродозы использую…

– «Ты,… это,… жрать дай…»

– «Черныш?! Это ты меня выдернул?… Там же серьёзные дела,… а ты жрать! У тебя совести нет!»

– «Так, кушать хочется! Тебя покормили,… а меня?!… Там в том шкафу есть сосиски, дай парочку. А?… Они небольшие…»

Странно, чего он холодильник постоянно шкафом обзывает? А сосиску надо дать одну, врёт Черныш, сосиски не маленькие.

– «Вовочка! Ты чего? Они для тебя большие, а для меня маленькие… А холодильник или шкаф, одно и тоже…»

– «Ты чего?! Мне в голову залез?! А ну брысь! И не смей! Я тебя прошу, если мне надо, а ты без спросу! Это плохо!…»

– «Ну не обижайся, я просто не привык просить. От жизни надо брать всё самому, иначе другие обскачут. Да и как я помогу, если что,… у меня же энергии нет…»

– «Так предупреждай, как-то. Очень неприятно, когда кто-то читает все твои мысли. Тебе же самому не нравится.»

– «Ну ладно, ладно… Пошли в коридор к холодильнику.»

– «Может, маму попросим…»

– «Да не даст она! Постоянно на мне экономит и дармоедом обзывает!»

– «Ладно, пошли, но тихо.»

– «Она сейчас на своей машинке стучит, ничего не слышит.»

Черныш с гордо поднятым хвостом продефилировал к холодильнику. Я передвинул табуретку и упёрся в дверцу. Снизу опять помог Черныш. Дверца открыта,… а вот и сосиски, хорошо, что опять отрезаны друг от друга. Две штуки полетели на пол. Черныш их унёс на балкон. Что ещё тут,… ага, в тарелке пару кусочков любительской, видимо от завтрака остались… Вкуснотище!

– Вовочка!? Ты же недавно кушал!…

Посмотрела на мою жалобную мордочку…

– Ну ладно, но надо было сказать мамочке, я бы их согрела на сковороде, нельзя есть пищу холодной, она плохо переваривается… Мда-а, постоянно забываю, у тебя там всё переварится, притом чересчур быстро. Я так понимаю, что ты перекусил. Обед будет через три часа. Я готовлю плов. А сейчас иди погуляй… Ого тут и двух сосисок не хватает, это ты своего проглота накормил?…

16-09-2020

На балконе послышался шорох, затем скрип оконной рамы. Когда мы дошли до балкона, Черныша уже не было. Вот это скорость, Мама глянула на меня укоризненно…

– Ты совсем разбаловал кота. Он, вместо того чтобы ловить мышей, учится открывать холодильник. Вчера лапой и головой пытался отжать его дверцу. И что будет, когда он научится? С каких шишей, мы ему будем сосиски и колбасу покупать? Надо его приучить к нормальной пище! Пюре, макароны, борщ, хлеб,… а он гад их не ест, понюхает чуть с краю попробует и всё, и так обижено смотрит, типа мы его морим всякой гадостью.

Мать махнула рукой и ушла на кухню. Ну а мне надо продолжить, ведь с Кисляковым так и не решил проблему.

Опять балкон, опять микродоза энергии… Ую-ю!… Как болит голова! С трудом отмежевался от чувств Кислякова, просканировал окружение. Оказалось мы в больнице. Лежим на постели, рядом медсестра предлагает выпить таблетки. Клиент выпил. Очень сильно болел затылок, но постепенно из острой, боль начала притупляться и превратилась в ноющую, но полностью не исчезла.

Комната оказалась всего с двумя кроватями и второго пациента не было. Рядом с нашей кроватью тумбочка, на ней графин с водой. Довольно аскетично, но что можно требовать от больницы.

Открылась дверь и зашёл мужчина, где-то тридцати лет, в белом халате. Видимо врач.

– Ну как дела больной! Как голова? И как Вы умудрились так неудачно упасть? У Вас, кроме шишки ещё и сильное сотрясение мозга. Могли и умереть, надо осторожнее передвигаться.

И тут у меня появилась идея… Я заблокировал Кислякова чтобы не мешал.

– Доктор! У меня это… Я слышу голоса! Кто-то лезет мне в голову, начинает говорить вместо меня. Иногда так хочется разнести свою голову на куски да и окружающих придушить! Вот как сейчас.

Я заставил Кислякова подняться с постели. Врач отскочил… Я поднял руки вперед и захрипел, медленно двигаясь, на манер зомби.

– Хр-рр… Всех прирежу! Дайте мне… хр-рр…

Врач выскочил из палаты. Из коридора послышался его взволнованный голос.

– Срочно звоните в психиатрию! Нужны два санитара, смирительная рубашка и дежурный врач. Срочно! Тут буйный! Сестра! Заприте дверь в двадцать вторую палату! Поставьте рядом дежурного и как появятся из психиатрии, позовёте меня!

Скоро послышались щелчки замка, нас заперли. И это хорошо. Я уже устал бороться с пациентом, который пытался перехватить управление телом.

– «Ну давай, дальше уж сам!»

Кисляков добежал до двери и начал стучать в неё кулаками.

– Выпустите меня!

Минут через десять безуспешных попыток, в коридоре послышались шаги и голоса.

– Давно он ломится?

– Где-то минут семь, может десять. Но явно охрип… А такой представительный мужчина и на тебе!… Хотя, видимо сильная травма головы!…

– Отпирайте и отходите в сторону. В таком состоянии они очень сильны и не знают что делают.

Послышалось, как проворачивается ключ в замке, затем открыли дверь. По бокам стояли два парня. сзади старичок в пенсне, все трое в белых халатах.

– Больной, успокойтесь,… мы Вам поможем. Давайте зайдём в палату…

Спокойным, монотонным голосом проговорил старичок.

Кисляков решил высказаться…

– Как Вы мне поможете?! У меня в голове кто-то сидит и мешает…

Ах, как хорошо он сказал! Прямо по легенде! Если изредка к нему приходить и пытаться бить санитаров, лечить его будут всю жизнь!

– Не волнуйтесь, больной, мы Вас непременно вылечим. У нас богатый опыт.

Та-ак!… Кто меня трясёт!

– Вовочка! А ну просыпайся! К тебе Хона Срулевна пришла.

– «Она что одна?»

– Да вроде одна, поговори с ней, а то у меня жарятся котлетки…

– «Ну и где она?»

– Хона Срулевна проходите на балкон. Там есть столик и пару табуреток…

Хона появилась в дверном проёме, прошла на балкон, села на табуретку, спиной опёрлась об стенку.

– Ну как дела богатырь! Я надеюсь наша договорённость в силе?

– «Конечно! А где наш больной? И чего его милиция задерживала?»

– Там недоразумения. Представляешь, эти шлимазлы, которые побили Наумчика, написали заявление, что Наумчик их побил и попытался ограбить! Представляешь! Эти гои попытались обвинить бедного мальчика! Но в нашей милиции разобрались и уже на второй день, Наумчика отпустили и даже извинились. Он со своим другом ждут на улице. Таки что? Позвать?

– «Ну, зовите,… обоих.»

– Ага, будешь блокировать, защищая конфиденциальность… Сейчас позову.

Она подошла к окну балкона.

– Наумчик! Поднимайся в квартиру и прихвати и своего друга!

Ну, вот и пианиста бум лечить. Вспомнилась шутка времён развитого социализма.