Текст книги "Скандал с герцогиней"
Автор книги: Валери Боумен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]
– Я не хотел, чтобы они увидели мою гостью. Возможно, это не лучший выход, но мы должны соблюдать осторожность.
Тут, как по команде, заиграла музыка, и раздались первые звуки чарующей мелодии.
– Вы позволите? – Он предложил Кейт руку.
– Какой это танец? – сведя брови, спросила она.
– А, я вижу, что должен научить вас танцевать вальс.
– Вальс? – Она вскинула голову.
– Да, это последний писк. Принц-регент ввел его в моду прошлым летом.
Кейт подала Джеймсу руку, его рука была такой сильной и мускулистой. Нет, она не должна об этом думать. Оказывается, вальс заключал в себе столько интимности, гораздо больше, чем те танцы, которые она помнила из своего прошлого. Раз, два, три. Раз, два, три. Джеймс показывал ей па, и она сосредоточилась, чтобы усвоить их. Но это оказалось куда труднее, когда его рука легла на ее талию, и когда она почувствовала его сильные плечи под своими пальцами.
Взяв розу из руки Кейт, Джеймс засунул ее ей за ухо, и они закружились в танце.
– Вы прекрасно танцуете, – проговорила Кейт, концентрируясь на шагах и стараясь не думать о его широких плечах под вечерним костюмом.
– Вы хотите сказать «совершенно»? – Он засмеялся.
– Что? – переспросила она. – Я сказала что-то смешное?
– Нет. – Он покачал головой. – Просто меня прозвали Лорд Совершенство.
– Ах да, я слышала.
– И кто же вас просветил? – Джеймс изогнул бровь.
Кейт, смутившись, поджала губы. Как она могла рассказать ему, что расспрашивала о нем соседку по Тауэру? Но тут же вспомнила, что не одна леди Мэри упоминала об этом.
– Мне рассказала Лили.
– Лили? – На этот раз приподнялись обе брови.
– Да.
– А она рассказала вам почему?
– Зачем? – Кейт рассмеялась. – Это лишнее. Достаточно того, что я видела ваш дом, ваш кабинет, ваш письменный стол, ваши бумаги и даже… вашу прическу. О, и еще ваш галстук.
– Что-то не так с моим галстуком? – спросил он с притворной тревогой.
– Ничего! – Она хихикнула. – Это мое мнение. Все в вас абсолютно совершенно. Включая этот бал. – Она шумно втянула воздух. – Это похоже на сказку!
– Я рад, что вам нравится, – сказал Джеймс, не отрывая взгляда от ее лица.
– А вам не нравится, что вас так зовут?
Он вздохнул.
– Я гордился этим.
– Гордились?
– Да.
– А сейчас – нет? – Она склонила голову набок.
Он задумался, словно потерял мысль.
– Совершенство – опасное слово. Порой оно ограничивает выбор.
Кейт была все еще под впечатлением от его слов, когда он спросил:
– А вы довольны?
– Да, бесконечно. – Она застенчиво улыбнулась ему. – Я всегда обожала танцы, но очень редко имела возможность танцевать.
– К сожалению, мы не можем исполнить все танцы. Для кадрили нужно больше танцоров.
– Все прекрасно, правда, – заверила она. – Мне очень нравится вальс. – Если не сказать больше. Кейт не возражала бы, если бы они танцевали только вальс.
Она вздохнула и на мгновенье закрыла глаза.
– Я надеюсь, что запомню сегодняшний вечер навсегда.
– «Запомни, это начало всего…» – произнес Джеймс.
Сердце Кейт замерло в груди. Цитата из Данте всегда была одной из ее любимых. И Джеймс произнес именно ее. Почему-то это заставило сердце болезненно сжаться. Боясь поднять на него глаза, она не отводила взгляда от его безупречного сюртука, стараясь прогнать подступившие слезы, которые вот-вот готовы были пролиться.
Она станцевали три тура вальса, прежде чем Джеймс подвел Кейт к столу с напитками и закусками. Он с поклоном предложил ей бокал шампанского, и она взяла бокал из его рук.
– Мы не можем выйти на балкон, но можем притвориться, что мы там, – предложил Джеймс.
– Благодарю вас, милорд, – ответила она, приседая в поклоне.
– Кажется, мы вновь вернулись к титулам?
– Нет, – выдохнула она, делая большой глоток шампанского. – Я хочу притвориться. Хочу притвориться, что мне опять восемнадцать, а вы ухаживаете за мной, и мы флиртуем.
От его улыбки ее колени задрожали.
– Это я попросил Лока объявить вас, как мисс Блейк.
– Я оценила это, спасибо. – Уголки ее губ приподнялись в улыбке. – Все сразу стало по-другому.
Он коснулся локона, упавшего на шею Кейт, и от этого прикосновения ее колени вновь задрожали.
– Итак, если бы мы были приглашены на бал и если бы вздумали флиртовать, то я бы сделал все, чтобы остаться с вами наедине.
– А я дала бы вам пощечину, – сказала она и рассмеялась.
– И только? – Он приподнял бровь, Кейт не смогла выдержать этот взгляд и отвернулась.
– Я не верю вам, – проговорила она сквозь смех. – Вы, прежде всего, джентльмен. Как же вы могли пытаться остаться со мной наедине? – Но смех быстро оборвался, когда он взял ее за руку, затянутую в перчатку, и увлек следом за собой в уединенный уголок, спрятанный за живой изгородью из винограда и цветущего кустарника. Музыка все продолжалась, но в этот момент они были совершенно одни.
– Не рассчитывайте на это. – Голос Джеймса завораживал.
Кейт с трудом проглотила комок, застрявший в горле. Его дурманящий мужской запах, смесь мыла, хорошего одеколона и чего-то еще, присущего только Джеймсу. Она хотела прикоснуться к нему. Эта навязчивая мысль пришла неизвестно откуда и не давала ей покоя. Но он ведь просто играет с ней? Дразнит. Старается устроить все так, как могло быть на настоящем балу, то есть то, о чем она просила. Разве нет? Она расправила плечи. И все же, может быть, попробовать и узнать? Есть единственный способ…
– Ну, вот, милорд, теперь, когда мы одни, скажите же мне, что вы намерены делать со мной дальше? – Где она взяла смелость, чтобы произнести эти слова? Видимо, этого она никогда не узнает. Должно быть, это шампанское. Даже небольшое количество шампанского всегда делало ее чуть смелее. Нужно выпить еще бокал.
Джеймс подошел ближе, и их взгляды встретились. В темноте его глаза сверкали, как изумруды.
– Чего хочет любой джентльмен, когда остается в укромном месте наедине с красивой женщиной?
– Но… – Она запнулась, пораженная его прямотой. – Я полагаю… он постарался бы… украсть поцелуй? – Она прикоснулась кончиками пальцев к сапфировому ожерелью. – Но вы никогда не позволите себе… перейти границы дозволенного.
Потянувшись к ней, он взял бокал с шампанским из ее рук и поставил его на подставку с виноградом. Кейт наблюдала за Джеймсом как зачарованная. Он наклонился к ней. Его щека коснулась ее горячей щеки. И Кейт услышала его шепот.
– Повторяю, мы уже нарушили все дозволенные границы. – Джеймс привлек ее к себе, и его губы захватили в плен ее рот.
Голова Кейт безвольно откинулась назад, ее руки раскрылись, и она потянулась к нему всем своим существом. Нет, этого не может быть! Лорд Медфорд не может целовать ее. Красивый, обворожительный, совершенный лорд Медфорд. Она ни на секунду не могла вообразить, что он зайдет так далеко и поцелует ее. О, разумеется, она хотела этого. Но он ведь Лорд Совершенство? Он слишком правильный, или, может быть, нет? И она должна извлечь преимущество из этого факта. Жить. Жить. Жить.
Она медленно подняла руки и прошлась ладонями по его широкой груди, обняла сильные плечи. Приподнявшись на цыпочки, с замиранием сердца встретила его губы. Горячие и требовательные. Всем своим существом она ощущала мощь его тела и не сопротивлялась, когда он с силой прижал ее к стене. И сам прижался к ней. С ее губ сорвался легкий стон. Джеймс терзал ее рот, она и представить не могла, что мужчина может так целовать женщину. Что она помнила? Вялые поцелуи Джорджа, когда он ухаживал за ней? И те нетерпеливые и поспешные, когда они были женаты? Но разве то, что было между ней и мужем, можно было сравнить с этим полным чувственности выплеском эмоций, который она испытывала сейчас.
Завладев ее губами, Джеймс жадно исследовал ее рот. Осыпал поцелуями ее щеки, висок, мочку уха. Кейт стонала, прикрыв глаза, и единственное, чего она хотела, как можно теснее прижаться к нему. Хотела, хотела, хотела…
– Ты такая красивая, Кейт, – шептал он ей на ухо.
Она могла притвориться, почему нет? Он – кавалер, а ей восемнадцать.
– Ты пахнешь как роза, и, о Господи… – Он не закончил, потому что она прижалась грудью к его груди и снова подставила ему свои губы. Он осыпал поцелуями ее шею, ласкал языком чувственное местечко, где кончалась скула и начиналась шея. – Это бальное платье весь вечер сводит меня с ума.
Кейт задрожала.
Джеймс снова приник к ней и прижался лбом к ее лбу.
Кейт подняла глаза, где-то в отдаленном уголке ее замутненного сознания всплыла мысль… Часы в доме пробили двенадцать. Полночь.
Полночь!
Она пригласила Луизу. Горничная могла появиться в любой момент.
– Джеймс, мне надо кое-что сказать вам.
Кейт выбралась из его рук.
Он посмотрел на нее, на его красивом лице отпечаталось чувство вины.
– Нет необходимости, Кейт. Это моя вина, мне не следовало…
Кейт покачала головой.
– Нет, вы не понимаете. Я обещала Луизе, что вы потанцуете с ней сегодня. В полночь.
Глава 16
Закрыв за собой дверь спальни, Кейт прислонилась к ней спиной и тяжело вздохнула. Золотистый атлас платья переливался и сверкал в зыбком свете одинокой свечи, Кейт переполняли эмоции. Мелодия вальса все еще звучала в ее голове, и Кейт закружилась… Раз, два, три. Раз, два, три… Юбки развевались вокруг, и она улыбалась своим мыслям. Какая ночь! Вальс, шампанское, поцелуи. Все, все сразу. Но поцелуи? О, это было поразительно. Конечно, Джеймс сделал это только в ответ на ее желание, иначе он не был бы джентльменом. Не был бы? Или, может быть, он просто хотел этого? В любом случае потом он пожалел об этом. Но он заставил Кейт вспомнить юность, почувствовать себя так, словно ей восемнадцать. И жить! И это такой подарок, за который она никогда не сможет отплатить.
Если бы обстоятельства складывались иначе. Если бы ей снова было восемнадцать… Если бы она была… но она обвиняемая в убийстве. Изгой общества.
Джеймс вел жизнь добропорядочного джентльмена. Место в парламенте, успешный бизнес, богатство, совершенное ведение хозяйства и еще многое, многое другое. Зачем ему Кейт? Все, что она могла, – нарушить привычный ход его жизни, внеся в нее большие неприятности. Именно это она и сделала.
А он? А он был великолепен, она должна признать это. Он вел себя как настоящий джентльмен. Ровно в полночь появилась Луиза и робко остановилась в дверях. На ней было простое платье, и она так нервничала, что сердце Кейт переполнилось сочувствием. Бедняжка, очевидно, боялась, что хозяин отнесется к ее выходке без понимания. Но Джеймс с радостью согласился потанцевать с Луизой. Он вел себя с ней как с настоящей леди, скорее даже как с принцессой. С поклоном предложил ей руку и в конце попросил Лока присоединиться к ним, чтобы они могли вчетвером станцевать несколько деревенских танцев. Это была незабываемая ночь… Даже лучше, чем на тех балах, где Кейт доводилось присутствовать прежде, там все не заканчивалось поцелуем красавца лорда.
О, она понимала, что была немножко не в себе. Представляла, какой скандал разразится в свете, если станет известно, что убийца герцога Маркингема скрывается в одном из домов в Мейфэре, где сам хозяин танцует с ней и целует ее. Да, они тут же придут, чтобы сжечь ее собственными руками. Кейт задрожала. Ей следовало носить траур по мужу, а не целоваться с виконтом. Да, она понимала это, но не желала следовать правилам общества, жаждущего предать ее смерти за преступление, которого она не совершала.
Но как объяснить все это в памфлете? Наверняка это прозвучит фальшиво. И она должна спросить себя, действительно ли она хочет поскорее закончить этот памфлет? Как только работа будет сделана, Джеймс отвезет ее назад в Тауэр. Неужели? Но он должен. Она не может бесконечно оставаться в его доме. Это, уж точно, было бы совершенно неприлично. В памяти всплыли слова, которые Джеймс сказал в начале вечера. И ее с головы до ног обдала жаркая волна. «Мы и так уже перешли все дозволенные границы». Так он сказал, прежде чем… Кейт задрожала.
Она подошла к маленькому столику в углу комнаты. И посмотрела на первые слова памфлета. «Он в себе обрел свое пространство, и создать в себе из Рая Ад и Рай из Ада может»[2]2
Мильтон. «Потерянный рай». Джон Мильтон (1608–1674) – английский поэт и публицист.
[Закрыть].
Вздохнув, Кейт провела по строчке пальцем. Казалось, Мильтон прекрасно понимал, о чем говорил, человеческий разум способен сотворить ад. Но сегодня, сегодня это был рай.
Кейт позвонила. Пришла Луиза и помогла ей снять платье. Кейт пообещала себе, что покончит с безумными фантазиями в отношении Джеймса. Ничего хорошего из этого не выйдет. Не может виконт влюбиться в убийцу. Даже если бы случилось чудо, и она была бы оправдана, все равно их отношения обречены. У них нет и не может быть будущего. Из-за связи с ней его репутация будет разрушена окончательно. И, кроме того, брак с одним аристократом уже не привел ни к чему, кроме разбитого сердца и трагедии. Зачем же повторять собственные ошибки? Нет, для них обоих будет лучше, если Кейт оставит бесплодные мечты и сосредоточится на том, чтобы поскорее закончить памфлет. Они заключили сделку, и она сознательно пошла на это. Разве нет? Памфлет в обмен на наслаждение, на возможность ощутить вкус жизни. И она испытала это наслаждение с Джеймсом.
Джеймс с такой силой захлопнул за собой дверь спальни, что она завибрировала. Он тихо выругался, стукнув себя по бедрам. Проклятье! Что это был за поцелуй? Поправка. Что это были за поцелуи, так как их было много? Что-то невероятное есть в красоте Кейт. Ее женственность и обаяние. Что-то есть и в этих танцах при свечах… Нет, это не объяснение. Он вел себя как законченный негодяй. Воспользовался своим преимуществом. Прекрасно! Но Кейт не невинная девушка, ей, слава богу, не восемнадцать, и это не был бал дебютанток. Она – леди, которая живет в ожидании приговора. Леди, живущая под его крышей, так как они заключили сделку. А он воспользовался своим преимуществом. И это не давало Джеймсу покоя. Проклятье. Проклятье. Проклятье. Он должен как-то загладить свою вину.
Резко дернув галстук, он стянул его с шеи и швырнул угол. Его грудь тяжело вздымалась, что он говорил ей? «Иногда совершенство ограничивает выбор».
Черт побери, но это проклятая правда! Единственное, чего не было в этот вечер – его совершенства. Он был далек от этого. Господи, неужели эта борьба с самим собой будет преследовать его вечно? Его внешний облик не соответствовал тому, каким он действительно хотел быть. Присущее ему стремление к совершенству заставляло получать отличные оценки в школе, зарабатывать безупречную репутацию, но бунт внутри него рос и, в конце концов, подвиг его к тому, чтобы приобрести печатный станок и публиковать скандальные памфлеты. Это же заставило его бросить галстук в угол, и это же принудило его подобрать его.
Закрыв лицо руками, Джеймс застонал. Что теперь подумает о нем Кейт? Она вдова, черт возьми! Хотя и необычная вдова. Но он прекрасно понимал, что значит целовать вдову, не говоря о том, что она еще и работает на него, а в довершение всего еще и подозревается в убийстве. Дурно. Дурно. Дурно.
Стянув рубашку через голову, Джеймс закрыл глаза. Хорошо. Он готов признать это. Он увлекся ею. Безумно увлекся. Увлекся настолько, что, обнимая ее, забыл о своих холостяцких устоях. И хотел пойти дальше, хотел делать с ней вещи, менее невинные, чем поцелуи. Вырвать цветок из ее волос, разорвать лиф ее платья… Он хотел…
Он стиснул зубы. К черту! Его тело реагирует моментально, стоит подумать о ней. Слава богу, что пришла Луиза. Если бы не она, то неизвестно, сколько бы продолжалось это безумие с поцелуями и объятиями.
Джеймс аккуратно сложил рубашку и убрал ее в шкаф. Он не стал звать слугу. Этот вечер стоил ему сил. Тяжело и продолжительно вздохнув, Джеймс продолжил раздеваться.
Ему необходимо уснуть. Хороший сон – лучшее лекарство. Если бы он смог сегодня заснуть! Слишком много ночей он лежал без сна, думая о красавице, которая спала этажом ниже. Он и прежде видел красивые лица, возможно, даже более красивые. Они не раз заставляли его поворачивать голову. Лили и Энни тоже слыли красавицами. Но он не испытывал ни к той, ни к другой ничего, кроме братских чувств. Что же такое особенное было в Кейт, что заставило его отбросить джентльменское поведение и забыть все правила, которые с детства вбивали ему в голову? Что такого было в Кейт, что заставило его забыть о своем добровольном монашеском образе жизни и желать одного – увидеть ее в своей постели? И ночь напролет заниматься с ней любовью? Можно ли представить более предосудительное поведение? Кто знает, может быть, Кейт убийца? Дорога в общество для нее закрыта. Даже если ее оправдают, в чем он сильно сомневался, вряд ли у них есть будущее. Если он будет с ней, то общество от него отвернется. Он понимал это, понимал прекрасно. Правда, он делает хорошие деньги, печатая скандальные памфлеты, но о его причастности к этому занятию знают единицы, и он совсем не хотел бы оказаться в центре скандала.
Нет, он не должен забывать, зачем познакомился с Кейт. Она пишет для него памфлет. И это все. Она просила его о помощи, а он попросил ее написать историю. Это деловая сделка, ничего больше. Он не собирается из-за этого рисковать своей жизнью. Это правда, что за ним закрепилась слава человека, который стремится исправить то, что считает неправильным, по возможности помочь людям. Что ж, он сделал это, наняв Абернети и сыщика с Боу-стрит, но на этом надо остановиться. Кейт просто автор, который пишет для него свою историю. Он должен помнить это.
Даже если это убивает его.
Глава 17
Рассвет еще только-только занялся, когда роскошная карета Колтона подъехала к городскому дому Джеймса. Кейт выскользнула через боковую дверь, надвинув на голову капюшон. Несмотря на теплое пальто, холодный зимний ветер пробирался к открытым участкам лица, неприятно холодя кожу. Кейт поежилась и потерла замерзший кончик носа. Кучер помог ей подняться в карету, и дверца за ней мягко затворилась.
– Ну вот, вы сделали это, – раздался приятный голос Лили Морган, как только Кейт уселась за заднее сиденье.
– И мы не скроем, что очень рады видеть вас, – поддержала сестру Энни.
Шторки на окнах поспешили задвинуть. Кейт оглянулась. В карете сидели только Лили и Энни.
– Мы едем одни? – спросила Кейт, стараясь скрыть разочарование в голосе из-за того, что с ними нет Джеймса.
– Нет, – отозвалась Лили. – Мы просто решили ехать в разных каретах, на случай, если кто-то последует за нами из города. Кроме того, здесь было бы слишком тесно, если бы нас было шестеро. Джентльмены последуют за нами в карете Медфорда.
Кейт улыбнулась и кивнула, вновь чувствуя радость. Она проведет целый день за городом, на ферме… рядом с Джеймсом. Это глупо, конечно, но факт оставался фактом, бабочки вновь ожили в ее животе, нашептывая ей, что она не в силах припомнить, когда в последний раз была так… счастлива.
– Должно быть, день будет холодный, – проговорила Кейт, ежась и обнимая себя за плечи.
– Глупости, – возразила Лили. – Такая погода бодрит. – Но тут же подала Кейт шерстяной плед, которым она быстро накрыла колени.
– Все будет отлично, – добавила Энни, высовываясь из-под своего пледа. – Я уверена.
Кейт улыбнулась сестрам.
– Как мило с вашей стороны, вы из-за меня даже готовы притворяться.
Карету тряхнуло на очередном изъяне дороги, и Кейт отбросило к спинке сиденья. Она никогда не думала, что снова отправится в деревню. И какая разница, холодно или нет? Она намерена получить удовольствие.
– Сейчас, пока мы в дороге, – начала Энни, – пожалуйста, расскажите нам, на что это похоже, жить под одной крышей с лордом Медфордом?
Кейт почувствовала, как к лицу приливает кровь. Но в карете царил полумрак, так что барышни не заметят, как покраснели ее щеки.
– Что именно вы хотели бы знать?
– Мы не можем представить, как Джеймс живет бок о бок с леди? – ответила Лили. – Это совершенный феномен.
– Да, – кивнула Энни. – Как он себя ведет? Чем занимается? О, я не сомневаюсь, он джентльмен, но…
– Конечно, джентльмен, – подтвердила Кейт, может быть, излишне быстро. – И он так добр, всегда готов исполнить мои маленькие желания…
– Например? – Лили наклонилась вперед, обхватив руками колени.
– Например, он устроил для меня бал. – Кейт не могла сдержать улыбку.
– Что? – Рот Энни открылся от удивления.
– Бал, – рассмеялась Кейт.
– А как же гости? Только вы двое? – спросила Лили, широко открыв глаза. Устроившись удобнее на сиденье, она приготовилась слушать.
– Да, мы двое, и еще Луиза, и… Лок.
– Кто такая Луиза? А Лок? Это дворецкий? – Прекрасные фиалковые глаза Лили открылись еще шире.
– Луиза – горничная, я обещала, что Джеймс потанцует с ней. – Кейт подтянула плед к лицу и спрятала подбородок. – Понимаете, она никогда в жизни не танцевала на балу… и… О, я, наверное, кажусь вам совершенной дурой?
– Вовсе нет. Я думаю, все это невероятно! – воскликнула Энни, тоже натягивая плед до подбородка. – Я просто не могу представить Медфорда, танцующего с горничной и дворецким.
– Он обычно такой… правильный, – кивнула Лили.
– Мне кажется, он не задумывается об этом. Во всяком случае, он не сноб, – возразила Кейт.
– О, разумеется, дорогая, не сноб. Я никогда не думала так. Он просто привык… следовать правилам, – отвечала Лили.
– Я все равно утверждаю, что это невероятно! – вздохнула Энни.
– А кто спорит? – На лице Лили сияла широкая улыбка. – И это то, что нужно Джеймсу. – Она подмигнула Кейт.
– Что вы имеете в виду? – Кейт сдвинула брови.
– Только не говорите, что вы не заметили, – ответила Лили. – Медфорд немножко… как бы это сказать… слишком правильный. Да, правильный.
– Да, я заметила, что в его доме идеальный порядок, – согласилась Кейт. – Каждая вещь знает свое место, вы это имели в виду?
– Да вы нигде не увидите такого порядка, – воскликнула Энни. – Хотя он устроил в своем доме мой дебютный бал, и это было совершенно потрясающе. Совершенно. – Она рассмеялась.
– Я помню, именно так и было, – подтвердила Лили.
– Бал, который он устроил для меня, тоже получился замечательный, – с мечтательной улыбкой сказала Кейт. Но в ее памяти не столько запечатлелся бал, сколько последовавший в конце поцелуй.
– Медфорд танцевал с Луизой? – поинтересовалась Лили.
– Ну да, – кивнула Кейт.
– Я всегда знала, что Медфорд – славный парень. Я думаю, он и этот печатный станок придумал ради добра. Он не тот, кто утверждает, что джентльмен не может танцевать с горничной.
– Нет, он не говорил ничего такого. – Кейт рассмеялась. – Но здесь, я думаю, сработал мой план. Это была хорошая идея.
– Это исключительная идея, – воскликнула Лили. – Абсолютно исключительная.
Три молодые леди скоротали дорогу за разговором, смеясь и рассказывая разные истории. Когда они спустя час прибыли на место, Кейт казалось, что они старые друзья. И тут же ее сердце пронзило горькое ощущение одиночества.
Нет, они не были друзьями и не будут. Она может провести несколько приятных часов с этими милыми леди, но вскоре их разделит тюрьма или нечто более худшее, подумала она, глотая горький комок в горле. И если даже ее оправдают, ни Лили, ни Энни не суждено стать ее подругами. Бывшая герцогиня с испорченной репутацией, включая обвинение в убийстве и несостоявшийся развод? Если они хотят погубить себя, совсем погубить, достаточно, чтобы их просто увидели с ней. Неудивительно, что они взяли две кареты для этой поездки.
Карета остановилась, и кучер помог Энни спуститься. Она повернулась к Лили и Кейт.
– Вы останьтесь. Я должна проверить, нет ли здесь кого. Не нужно, чтобы кто-то видел нас.
Кейт кивнула, но почувствовала себя неловко. Она подвергает опасности своих новых приятельниц, попросив их сопровождать ее в этом путешествии. Даже при том, что они сделали все, чтобы сохранить ее местопребывание в секрете, всегда оставалась опасность, что кто-то может увидеть ее и выследить на обратном пути в дом Джеймса.
– Где мы? – спросила Кейт у Лили.
– Мы на ферме рядом с поместьем Джордана, – ответила Лили. – Мы попросили владельцев разрешить нам приехать и остаться на день. Они уехали в город и сегодня не вернуться. Это хорошо.
Кейт захлопала. Как хорошо они все спланировали.
Несколькими минутами позже вернулась Энни и жестом пригласила их следовать за ней.
– Они все приготовили для нас. Кроме нас, здесь нет ни души.
Кучер помог Лили и Кейт выйти из кареты. Как и предполагала Лили, ветер здесь был сильнее, но Энни быстро объяснила план.
– Думаю, нам лучше пойти в амбар, чтобы не торчать на холоде. Но если кто-то хочет лепить снежную бабу или еще что-то, то только скажите слово. – Она хихикнула, и Кейт счастливо рассмеялась.
– Амбар – это прекрасно, – кивнула она. – Я уже продрогла.
– А тебя ждет сюрприз, Лили, – добавила Энни, подмигивая сестре.
– Что это?
– Они родились осенью. Двое деток со своей мамашей.
Сделав смешную гримасу, Лили завизжала, и Кейт, в конце концов, получила ответ на свой вопрос. Очевидно, аристократки визжат, когда бывают очень счастливы. Она прикусила губу, пряча улыбку.
– Вы должны извинить меня, Кейт. Я обожаю разных животных, особенно молодняк, – сказала Лили и снова залилась смехом.
– О, я всегда обожала поросят, где они? – призналась Кейт.
– Пойдемте со мной. – Энни направилась к амбару. Кейт и Лили шли следом за ней. Если джентльмены и прибыли, то Кейт нигде не заметила их. Она должна снова ущипнуть себя, чтобы не лезть с вопросом к Энни. А где же Джеймс?
Они вошли в амбар, Кейт немедленно окружили знакомые запахи. Сено, животные, навоз, дерево, земля… Кейт вдыхала их полной грудью. Она никогда не думала, что так соскучилась по этим запахам. Но она соскучилась. Отчаянно соскучилась.
Ее внимание привлекло какое-то движение в противоположном углу. Кейт присмотрелась и замерла. Джентльмены уже здесь. Джеймс стоял, небрежно прислонившись к стене амбара и скрестив ноги в лодыжках. В желтовато-коричневых облегающих бриджах, белой льняной рубашке, и темно-синем шерстяном пальто он выглядел особенно импозантно. Да, он выглядел потрясающе и в галстуке и жилете, но сейчас, пожалуй, еще лучше.
– Они здесь, – сказал красивый джентльмен, которого Кейт не знала. – Лили, Энни говорила тебе, что здесь поросята?
– Да, Джордан, она сказала, – отвечала Лили. – И я не могу дождаться, когда увижу их.
Ах, так этот красивый джентльмен муж Энни? Хороший выбор.
– Они здесь, – продолжал Джордан, указывая на загон рядом с тем местом, где стояли джентльмены.
Лили, Энни и Кейт подошли ближе и перегнулись через ограду, чтобы заглянуть в загон.
Свинья лежала на подстилке из сена, пригревая двух поросят.
– О, какие они хорошенькие! – прошептала Лили.
– Такие малюсенькие!
– Очевидно, они особой породы и не бывают большими, – пояснил Джордан.
– Даже не думайте об этом, – изогнув бровь, предупредил другой джентльмен. Должно быть, это лорд Колтон, и он такой же красивый, как и его жена.
– О чем? – невинно спросила Лили, подбрасывая носком ботинка клочок сена. – Кейт, это мой муж, маркиз Колтон, вы можете звать его Девон.
– А это – граф Эшборн, – представила мужа Энни. – Мой дорогой супруг. Но для вас просто Джордан.
Кейт присела в реверансе.
– Очень приятно познакомиться с вами, джентльмены. Пожалуйста, зовите меня Кейт. – Она переводила взгляд с одного на другого. Боже, какие красивые люди! Маркиз Колтон – высокий брюнет, а у его друга графа Эшборна удивительно добрые серебристо-серые глаза. Но, несмотря на привлекательную компанию, взгляд Кейт был прикован к третьему джентльмену. К Джеймсу.
Пока маркиз и граф раскланивались с ней, Джеймс продолжал стоять, прислонившись спиной к стене амбара. Помнил ли он их поцелуй или нет? Они не виделись с тех пор. И сейчас эта встреча… Кейт чувствовала себя неловко.
– Видишь этих поросят, Лили? – спросила Энни, подмигнув сестре. – Я знаю, ты думаешь о том же, что и я.
Услышав их разговор, Кейт повернулась.
– И чем же? – спросил жену Джордан Холлуэй.
– Их как раз двое. Мы с Лили могли бы взять по одному.
– Как это я сразу не сообразил, о чем вы шепчетесь, – рассмеялся Джордан, хлопая себя по лбу.
– Я вовсе не хочу брать поросят домой, – возразил Девон. – С меня хватит енота.
– А у нас уже есть лиса, – добавил Джордан.
Кейт покачала головой. Они, конечно, шутят. И потом, она представить не могла, что это за енот? Но от маленьких поросят оторваться была просто не в состоянии.
– Я сомневаюсь, что можно держать поросят дома, – заметил Девон.
Лили хотела возразить, но Кейт опередила ее.
– На самом деле, это вполне возможно.
– Правда? – обрадовалась Энни.
– Ну да, – продолжала Кейт. – Эти малыши напомнили мне о свинке, которая жила у меня еще до моего замужества.
– У вас был поросенок? – спросил Джеймс, отталкиваясь от стены и подходя к ней. Она сделала все, чтобы проигнорировать ту дрожь, которая пробежала по телу при звуке его голоса.
– Да, – кивнула Кейт. – Маленькая свинка по имени Маргарет.
– Вот видишь, – с укором проговорила Энни, обращаясь к мужу. – У Кейт был поросенок, и она говорит, что их можно держать в доме.
– Поверьте, поросята прекрасные животные. Вы можете дрессировать их, как собак, они очень понятливы. Я бы многое отдала, чтобы опять завести свинку, – добавила она со вздохом.
Джеймс смотрел на нее с любопытством. О Господи, что он думает о ней? Герцогиня с маленьким поросенком, что дальше?
– Пусть мамаша покормит их, – шепотом проговорила Энни. – А нам тоже пора завтракать. Наш ждет ленч в маленьком коттедже на окраине поля.
Все вышли из амбара и направились к противоположной стороне поля. Пронзительный ветер трепал волосы и обдувал щеки. Энни подвела компанию к небольшой рощице на краю леса, где среди вечнозеленых деревьев приютился небольшой домик. И Кейт тут же вспомнила другие домики, которые были рассыпаны среди земель, где был и дом ее родителей. Ее захлестнула тоска по дому. Как все-таки хорошо, что эти милые люди привезли ее сюда. Как она сможет отблагодарить их и сможет ли?
Энни подошла первая и открыла дверь. Внутри горел камин, было тепло и уютно. Завтрак был накрыт на большом столе, застеленном простой холщевой скатертью, шесть стульев с высокими спинками окружали стол. Как только их маленькая компания вошла в дом, все быстро расселись. Лили и Девон сели рядом, Энни и Джордан тоже, оставшиеся места в конце стола заняли Кейт и Джеймс.
Джордан открыл вино и наполнил деревянные кружки.
– Рановато для спиртного, но это поможет нам согреться. – Он широко улыбнулся.
– Расскажите нам, Кейт, – попросила Энни, передавая по кругу тарелки с сырами, мясом, яйцами и хлебом. – Ведь ваше детство прошло на ферме?
– Это было… чудесно. – Кейт улыбнулась. – Всегда какие-то дела, всегда что-то случалось. Нет, ничего значительного, такого, чем богата ваша жизнь. – Она подняла кружку и обвела жестом маленькую комнату. – Конечно, я жила с родителями, и наш дом был скромнее, чем этот, но я постоянно посещала и других фермеров. Этот домик не намного больше, чем тот, где я жила ребенком.
