Текст книги "Знаменитые загадки истории"

Автор книги: Валентина Скляренко

Соавторы: Мария Панкова,Илья Вагман,Инга Романенко,Ольга Кузьменко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 31 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

Конечно, брак с католиком был бы предпочтительней, но Карл Х, временно попавший под влияние гугенота Колиньи, встал на сторону протестантов. Колиньи с настойчивостью маньяка склонял короля объявить войну Испании, а главное, не боялся открыто угрожать королеве. Война с Испанией была бы безумием и обещала закончиться для Франции катастрофой. Медичи стремилась удержать своего венценосного сына от столь губительного шага. Екатерина понимала, что одна чаша весов сильно перевесила, и задумала (естественно, согласовав все с сыном) сразу после свадьбы Маргариты с Генрихом Наваррским убить несколько протестантских лидеров, дабы ослабить их движение. Сделать это было не трудно: все видные дворяне-гугеноты, прибывшие на торжество, «компактно» разместились в Лувре и вокруг него. Бойня началась в 3 часа ночи 24 августа 1572 года, накануне праздника св. Варфоломея. К пяти утра спланированная акция была успешно завершена, но получила неожиданное для королевы продолжение: парижская беднота еще три дня «резала горло» всем подряд, не спрашивая вероисповедания, грабя и бесчинствуя. В первое же утро резни произошло чудо: на кладбище Невинноубиенных Младенцев расцвел засохший боярышник и стал сочиться кровью. Чудесное происшествие подлило масла в огонь. Бог был «на стороне католиков». Убийства, как водится, сопровождались грабежами и сведением личных счетов. «Эпидемия» жестокости растеклась по всему королевству: по разным свидетельствам, было уничтожено от 5 до 30 тысяч человек. «Французы спятили, им отказали разом и чувства, и душа, и мужество, и разум». Так коротко и убийственно красноречиво описал Варфоломеевскую ночь гугенот Агриппа д’Обинье в «Трагических поэмах». Но всю вину за пролитую кровь переложили на плечи Медичи.

Не успела Екатерина «восстановить» мир и отправить сына Генриха править Польшей, как истек срок, отведенный «зеркалом» Карлу IХ. Королева-мать не пожелала отдать трон амбициозному и вечно недовольному герцогу Алансонскому и Анжуйскому. Она сохраняла его для любимого сына Генриха, который же, решив править самостоятельно, допускал один просчет за другим. Дошло до войны между родными братьями, не говоря уже о короле Наваррском. Генрих III пытался показать свою власть, Екатерина спешила исправить его ошибки, используя свой авторитет и государственную казну. В течение полутора лет 60-летняя королева колесила по стране в попытках разрешить проблемы и спасти род Валуа. Силы она растрачивала впустую. К 1585 году в живых оставались только Маргарита Наваррская и Генрих III, ненавидящие друг друга.

Власть Валуа подтачивали Гизы, они образовали фанатичную Священную Лигу. Постаревшая, страдающая от многочисленных болезней, королева не могла спасти авторитет сына. Генрих то предавался чрезмерным удовольствиям, то впадал в депрессию и крайнюю религиозность. Во время пятой гражданской войны, пришедшейся на время ее правления, Екатерина взвалила на себя обязанности военного интенданта, во время осады Парижа следила за строительством фортификационных сооружений, организовывала разведку. Современники свидетельствовали, что при осаде Руана Екатерина Медичи вела себя как истинный воин: «Орудийные залпы и пальба аркебуз со всех сторон сыпались на нее, а она не обращала на это никакого внимания. Когда коннетабль Франции де Гиз упрекнул ее в желании накликать на себя несчастье, она всего лишь рассмеялась и сказала, что столь же бесстрашна, как и он; приучена ко всем воинским трудам в такой же степени, в какой и любой из сопровождающих ее спутников мужчин». К ней всегда относились с должным почтением. Когда в мае 1588 года королевское правительство было свергнуто, Генрих III в страхе бежал, оставив мать и свою жену заложницами у Гизов, королева сумела сохранить свое достоинство во время переговоров. Она с болью пережила отставку правительства, которое сама создавала, позор сына, который, хотя и остался на троне, но королем в полном смысле слова не был.

15 декабря 1588 года Екатерина слегла с сильным воспалением легких. Напоследок сын «порадовал» мать коварным и зверским убийством герцога де Гиза. Она поняла, что династия Валуа лишилась королевства. 5 января 1589 года королева, которая в течение 28 лет, спасая семью, сумела сохранить и единство нации, скончалась. Даже ее смерть подтвердила предсказание Нострадамуса: «Сен-Жермен первый узнает о ее смерти». Хотя она постоянно избегала мест, носящих такое название, пророчество сбылось: Екатерина Медичи скончалась на руках королевского проповедника по имени Сен-Жермен. Бедняки шептались: «У нас больше нет королевы-матери, которая даст нам мир». А ее даже не похоронили по-человечески, и лишь спустя годы отдали королевские почести.

Шли годы. «Добрые» короли сменялись на престоле, и личность Екатерины Медичи обрастала зловещими подробностями: отравлениями, колдовством, убийствами неугодных. Многие забыли, что, по свидетельству современников, под ее черными одеждами скрывалась привлекательная жизнелюбивая женщина с незаурядным характером и веселым темпераментом, с изящными манерами и строгим умом. Она с удовольствием устраивала празднества и представила своим гостям первый в истории публичный балет – «Комичный балет королевы», строила дворцы (Тюильери, Суассонский отель), разбивала прекрасные парки и много читала, легко разбиралась в чертежах и сметах. Ее личная библиотека насчитывала 4500 томов, а при дворе королевы были «штатные» поэты и художники. Екатерина покровительствовала искусствам, прививала изящество манер придворным, и королевский двор при ней прославился на всю Европу.

Едва ли можно с легкостью постичь мотивы ее поступков и причины, породившие их. Тем более что по поводу ее жизни и деятельности было провозглашено много взаимоисключающих приговоров. На взгляд одних, она была всего лишь интриганкой без всякого признака таланта и цели, жившей желаниями текущего дня, не способной видеть перспективу и часто запутывавшейся в собственных силках. На взгляд других – представляла личность незаурядную, трагическую, которая поставила перед собой задачу объединения Франции – подлинно великую и общенациональную – и все силы направляла к достижению этой цели.

За что Иван-царь убил Ивана-царевича?

После смерти сына Иван Грозный прожил еще три года. Все это время он «тосковал ужасно; не знал мирного сна: ночью, как бы устрашаемый привидениями, вскакивал, падал с ложа, валялся среди комнаты, стенал, вопил; утихал только от изнурения сил; забывался в минутной дремоте на полу, где клали для него тюфяк в изголовье; ждал и боялся утреннего света, боясь видеть людей и явить им в лице своем муку сыноубийцы…»

Н. М. Карамзин. «Об истории государства»

В жизни Ивана Грозного, который вошел в историю как беспощадный тиран, было, пожалуй, только два трагических события – смерть любимой жены Анастасии и их сына Ивана.

Царевич был единственным по-настоящему близким человеком для монарха: в нем Иван Васильевич видел своего приемника. С самого раннего возраста царь приобщал сына к государственным делам: они вместе присутствовали в Боярской думе, объезжали страну, принимали иностранных послов. Не забывал правитель и о другой стороне «воспитания» наследника: Иван наравне с родителем участвовал в многочисленных оргиях и убийствах. Казалось, царь делал все для того, чтобы сын был виновен во всех смертных грехах и не мог упрекнуть в них отца, чтобы Россия не ждала никаких изменений в своей судьбе с приходом царевича к власти.

Наследник хорошо усвоил уроки отца: был своенравен, хитер, жесток, сластолюбив. В угоду родителю и по собственной прихоти менял жен и любовниц, иногда даже делился наложницами с отцом. Но вместе с тем в политических делах проявлял большую осмотрительность и даже дерзал указывать царю на ошибки. Согласно историческим данным, это и стало причиной его ссоры с отцом и, как следствие, гибели.

Во время переговоров о мире с польским королем Штефаном Баторием царевич в сопровождении бояр явился к монарху и требовал, чтобы он послал его с войском освободить Псков и изгнать неприятеля из русской земли, тем самым восстановив ее честь. Иван Грозный пришел в ярость: «Мятежник! Ты вместе с боярами хочешь свергнуть меня с престола!» В приступе гнева царь замахнулся жезлом на сына, но находившийся рядом Борис Годунов попытался предотвратить драку, за что был жестоко избит царем. После этого Иван Грозный вернулся к сыну и сильно ударил его по голове острым жезлом. Вот как описывает дальнейшее развитие событий Н. М. Карамзин: «Сей несчастный упал, обливаясь кровию. Тут исчезла ярость Иоаннова. Побледнев от ужаса, в трепете, в исступлении, он воскликнул: “Я убил сына!” – и кинулся обнимать, целовать его; удерживал кровь, текущую из глубокой язвы; плакал, рыдал, звал лекарей; молил Бога о милосердии, сына – о прощении. Но суд небесный свершился!.. Царевич лобызал руки отца, нежно изъявлял ему любовь и сострадание; убеждал его не предаваться отчаянию; сказал, что умирает верным сыном и подданным…»

19 ноября 1581 года царевич скончался в Александровской слободе, а через несколько дней был похоронен в церкви Св. Михаила Архангела. Смерть сына тяжким бременем легла на плечи Ивана Грозного: он прекрасно понимал, что своей рукой погубил не только самого родного человека, но и будущее своей династии – младший сын Федор был совершенно неспособен к управлению государством.

В различных источниках называют и другие причины роковой ссоры между Иваном Грозным и наследником. Одна из них довольно банальна: отец и сын не поделили любовницу. Другая также связана с безответной любовью царя к женщине. Только на этот раз объектом страсти была Елена Шереметева – третья жена наследника Ивана, признанная красавица.

Согласно другой версии, в пользу которой свидетельствует Антонио Поссевино, папский легат, находившийся в то время в России, Ивану Грозному не нравилась ни одна из трех жен царевича. Царь настоятельно рекомендовал сыну избавиться от них. Так две первые жены царевича – Сабурова и Параскева Михайловна Соловая – были насильно пострижены в монахини.

В 27 лет царевич предпринял очередную попытку наладить личную жизнь и женился на Елене Ивановне Шереметевой, которая также не понравилась свекру. Однажды царь вошел в дворцовые покои и увидел ее в одной рубахе. По понятиям тех времен это было достаточно нескромно – женщина считалась одетой, если на ней было не менее трех рубах. Невзирая на беременность Елены, царь начал избивать ее своим посохом. Царевич, прибежавший на крики жены, естественно, пытался вступиться за нее. В ходе завязавшейся драки Иван Грозный нанес сыну тот самый злополучный удар посохом по голове. Следующей ночью Елена родила мертвого ребенка, а через несколько дней царевич скончался от раны и душевного потрясения.

Интересную версию выдвинули в 1963 году исследователи останков царской семьи. Результаты анализа показали высокую концентрацию ртути – более 1 г и мышьяка – 0,26 мг в костях царевича Ивана, практически такую же, как и у самого Ивана Грозного. Есть смутные указания на то, что, боясь отравления, отец с сыном приучали свой организм к ядам, принимая их маленькими порциями. По мнению ученых, состояние организма царевича было таково, что если бы он и не получил смертельный удар по голове, то все равно через некоторое время умер бы от хронического отравления мышьяком и ртутью. Вполне возможно, данные химические вещества были составной частью лекарств от венерических болезней, которыми вполне мог болеть царевич, который вел далеко не благочестивый образ жизни. Ответ на вопрос, каким образом попали яды в организм наследника российского престола, до сих пор остается тайной. Нет и четкого ответа относительно того, что послужило причиной ссоры между отцом и сыном. Ясно одно: смерть царевича стала своеобразной карой небесной для Ивана Грозного, на совести которого были тысячи загубленных жизней.

Королева, которая правила девять дней

Эта королева Англии, о которой большинство учебников истории даже не упоминает, была одной из самых образованных женщин своего времени. Казнена в возрасте семнадцати лет.

Англия. XVI век. Время Тюдоров. С одной стороны, этот период считается самым ярким в истории страны, эпохой расцвета и великолепия. В результате Реформации у государства наконец появились свободные земли и средства из числа конфискованных у католической церкви. Это позволило оснастить флот, сумевший разгромить испанскую «непобедимую армаду». Англия стала владычицей морей и хозяйкой торговли. Но за роскошью и богатством просматривались плахи и казни. Вместе с тем, это было время раздоров, религиозного самоопределения и политической нестабильности. Такого количества тюрем туманный Альбион не знал ни в один другой период. И среди всего этого хаоса и процветания, подобные миражу, стоят в английской истории девять дней правления королевы Джейн.

Джейн Грей была дочерью Генриха Грея, маркиза Дорсета (впоследствии он получил титул герцога Суффолкского), и леди Фрэнсис Брэндон. Она не должна была стать королевой. Девушка не готовила себя к этому, да и никто ее к этому не готовил. Генрих VIII обеспечил себя вполне достаточным количеством наследников, чтобы Джейн, пусть и правнучка Генриха VII по материнской линии, не думала об этом. С самого раннего детства ее больше всего на свете волновало лишь собственное развитие и совершенствование. После Реформации, проведенной Генрихом VIII, церковь перестала быть монополистом в вопросах образования и женщины получили возможность заниматься не только рождением детей, хозяйством и домом, но и самообразованием. Конечно, подобное могли позволить себе только аристократки. Далеко не все стремились к этому, однако среди англичанок XVI века исследователи насчитывают полтора десятка высокообразованных женщин (в их числе и дочери Томаса Мора, канцлера Англии). Они не только пели и танцевали, играли на музыкальных инструментах, но и свободно читали по-латыни и по-гречески, изъяснялись на итальянском и французском языках. Джейн Грей выделялась даже на их фоне. Латынь, греческий, французский и итальянский она изучила еще в детстве, позже дополнив этот перечень испанским языком. Этого ей показалось мало, и впоследствии она освоила древневавилонский, древнееврейский и арабский языки. Чтение было одним из немногих развлечений для Джейн. Воспитанная в строгих нравах пуританства, она практически не принимала участия в светской жизни.

После смерти Генриха VIII трон наследует его сын, Эдуард VI, ровесник Джейн. Они были очень дружны, и, видимо, еще и поэтому мысль о короне не посещала ее гениальную голову. Правда, опекун девушки, лорд Сеймур Садли, оценив ее блестящие данные, подумывал выдать Джейн за молодого короля. Но опала и казнь помешали его далеко идущим планам.

Летней ночью 1553 года Эдуард VI умирает в возрасте шестнадцати лет. К этому времени Джейн Грей уже стала Джейн Дадли, выйдя замуж за Гилфорда Дадли, четвертого сына герцога Нортумберлендского. Герцог, будучи регентом при молодом короле, решил разыграть свою политическую карту. Существует версия, что он силой принудил Джейн к замужеству со своим сыном, зная о пошатнувшемся здоровье молодого короля. Тогда, возможно, является правдой и то, что к смертельной болезни Эдуарда VI герцог Нортумберленд имел самое прямое отношение.

Регент своевременно позаботился о том, чтобы умирающий король вычеркнул из акта о престолонаследии своих сводных сестер. Мэри и Элизабет были указаны в завещании Генриха VIII как прямые наследницы Эдуарда, но впоследствии решением парламента были объявлены незаконнорожденными. Мария Стюарт, доводящаяся королю двоюродной племянницей, не могла претендовать на трон, будучи иностранкой (королевой Шотландии). На всем этом и сыграл хитрый герцог, а также на том, что Джейн была сторонницей англиканской церкви. Молодому монарху, чье правление было ознаменовано началом Реформации, было приятно сознавать, что он передает корону в руки человека одних с ним взглядов на веру.

Когда леди Джейн объявили, что отныне она – королева, девушка упала в обморок. Понадобилось время, чтобы убедить ее принять корону, к которой она не стремилась. Когда ее все же удалось уговорить, она встала и заявила собравшимся лордам, что «если ей суждено царствовать, то она просит Божьего благословения на управление страной во славу Бога и на пользу своего народа».

10 июля, через четыре дня после смерти Эдуарда VI, Джейн Грей Дадли была провозглашена королевой Англии. Для ее дальнейшего благополучного правления оставалось только арестовать и заключить в Тауэр Мэри и Элизабет, которых своевременно не сумели захватить. Элизабет предупредил секретарь Королевского совета Уильям Сесил, и она укрылась в своей резиденции в Хэтфилде. (Сесил будет предан Елизавете до конца своих дней и станет впоследствии ее первым министром.) Мэри помог скрыться граф Арундел (переметнувшийся сторонник Джейн). Она нашла убежище в Кенингском замке на реке Вавене, где провозгласила себя королевой Марией. Отсюда она стала призывать к себе на помощь сторонников, рассылая письма во все графства и города.

На призыв Марии откликнулось довольно много союзников. Она была ярой католичкой, одной из самых ревностных в мировой истории. Мария видела в протестантизме источник своих несчастий, ведь именно в результате Реформации она стала незаконнорожденной. Поводом для церковной реформы в Англии послужил отказ Папы Римского узаконить развод короля Генриха VIII с его первой женой Екатериной Арагонской, матерью Марии. Ответом на это стало решение об освобождении английской церкви от подчинения Риму, принятое парламентом в 1534 году. Разрыв был не столько религиозным, сколько политическим. Было объявлено о сохранении всех католических догматов и обрядов. Однако при Эдуарде VI уже были привнесены некоторые элементы протестантизма: в 1549 году была утверждена Книга общей молитвы, переведены и адаптированы основные богослужебные книги. Земли церкви еще при Генрихе VIII были розданы светским владельцам, да и сама англиканская церковь подчинялась светской власти. Именно поэтому на стороне Джейн выступила усилившаяся в результате Реформации аристократия. За Марию же стояли сквайры и простой народ. Конфликт был не только и не столько между королевами, сколько между дворянами и простолюдинами.

Королевский совет назначил лорда Дадли командующим войском, направив его против королевы Марии. Вновь вовремя предупрежденная, она бежала, преодолев за день сорок миль. На этот раз ее приютом стал Фамлингамский замок. С этого момента войска начали массово переходить на сторону королевы-католички. Даже экипажи кораблей, посланных арестовать Марию, предпочли встать на ее защиту.

В Королевском совете не было согласия. Лорды бежали от Джейн. В конце концов с ней остались только ее отец и Крамнер, а Совет отступился. На девятый день своего правления королева Джейн осталась одна. Когда солдаты, именем королевы Марии требуя впустить их, пришли к Лондонской башне, лорд Грей отдал им ключи. Сам же он направился к дочери, чтобы произнести историческую фразу: «Сойди, дитя мое. Здесь тебе не место». Джейн, которая восседала на троне в полном одиночестве, как послушная дочь немедленно повиновалась.

Мария Тюдор, взошедшая на трон под именем Марии I, игнорировала девятидневное правление своей кузины. Хотя ее провозгласили королевой 19 июля 1553 года, началом своего правления она всегда считала день смерти Эдуарда.

Джейн, вместе с двумя ее фрейлинами, сразу взяли под стражу. Также были арестованы ее муж, отец и, конечно, герцог Нортумберленд. Герцога казнили 22 августа 1553 года. Его сын, сидя в соседней с женой камере, целыми днями вырезал на стене ее имя. До свадьбы они были знакомы лишь несколько дней, а женаты всего пару месяцев. Он не мог стать королем без одобрения парламента, но мог пойти вместе с ней на плаху.

Через семь месяцев королева, наконец, решилась передать соперницу в руки палача. Перед тем она хотела обратить ее в католичество, как почти всех ее родственников за это время. Мария даже была готова отсрочить казнь. Именно поэтому объявить Джейн смертный приговор было поручено отцу Феккенгему. Однако все его попытки спасти ее бессмертную душу не увенчались успехом. Леди Дадли разбиралась в богословских вопросах наверное лучше самого священника и хотела только, чтобы ей не мешали молиться. Желая доставить Джейн как можно больше страданий, Мария велела выстроить плаху под окнами ее темницы, дабы та могла любоваться местом своей будущей казни. Кроме того, она приказала казнить Гилфорда Дадли и велела провезти его труп мимо места заточения его жены.

Когда леди Джейн вели на казнь, обе ее фрейлины горько рыдали, их ноги отказывались идти. Она же, вся в черном, была на удивление спокойна. Легко поднялась на эшафот и тихо обратилась к толпе, держа молитвенник в руках: «Добрые люди, я пришла сюда умереть. Заговор против ее величества королевы был беззаконным делом, но не ради меня оно совершено, я этого не желала. Торжественно свидетельствую, что я не виновна перед Богом. А теперь, добрые люди, в последние минуты моей жизни не оставьте меня вашими молитвами». Опустившись на колени, прочла псалом, сняла вуаль, расстегнула платье и сама себе завязала глаза белым платком. Палач, увидев это, припал к ее ногам, умоляя простить его за то, что он обязан совершить. Она как могла утешила его и потом громко произнесла: «Прошу вас, кончайте скорее!» Опустила голову на плаху и обратилась к небу: «Господи, в руки Твои передаю дух мой». Так завершилась жизнь «девятидневной королевы».

Мария I правила всего пять лет, но за это время успела заслужить прозвище Кровавая. Все годы ее правления лондонские тюрьмы были настолько переполнены, что в узилища пришлось превратить все церкви города. Однако усилия Кровавой Мэри по борьбе с новой верой пропали впустую. Королева была бездетной, и ей наследовала сестра, та самая Елизавета I Тюдор, которая была протестанткой.