Текст книги "Вредное сокровище Чёрного некроманта (СИ)"

Автор книги: Валентина Гордова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Глава шестая

В костистых руках живой мертвец держал букет белых хризантем и сложенное два раза письмо, а стоило нам выйти из лавки, как всё это было протянуто мне с коротких хриплых:

– Хы!

Взяла. Деваться особо некуда было.

И, прижимая к себе ароматно пахнущий букет и послание, я с немалым удивлением проследила за тем, как скелет разворачивается и бредёт прочь. Плотная толпа, что интересно, перед ним сама расступалась – правда, молча, многие даже и внимания на зомби не обращали, что говорило об одном: к гуляющим по улицам города мертвецам жители Равнограда привычные.

Когда умертвие затерялось среди живых тел, я, находясь в странном лёгком оцепенении, передала букет белоснежных цветов недовольно кривящемуся Уилльяму и развернула письмо.

На абсолютно чёрной бумаге крупными белыми буквами было выведено:

«Искренне жаль, что не смог дождаться, когда вы освободитесь! Дела.

Надеюсь на ещё одну встречу. Рассветный парк. Восемь часов вечера.

Адриан»

Именно в этот момент прозвучал далёкий звон – часы на городской площади ударили ровно шесть раз, оповещая меня о том, что до назначенной встречи осталось всего два часа.

Но:

– Хм, – я хмыкнула, не сдержавшись, покрутила письмо в поисках ещё каких-либо слов, ничего не нашла и пробормотала: – Простите, Адриан, но нашей встречи не случится.

И Уилльям не выдержал:

– Ты глянь! – И он сам глянул – в сторону, куда умертвие ушло. – Ну и наглость, ты только посмотри!

– Где? – На губах сама по себе расцвела улыбка, которую я при всём желании не могла прогнать.

Говоря откровенно, и желания такого не было.

А вот цветы следовало бы вернуть, как отказ от столь явного знака внимания, но… для этого придётся идти на встречу, а моё появление будет означать, что его предложение я всё же приняла.

Ну и, если совсем уж честно, букет мне понравился, а цветы мне дарят не каждый день, чтобы я могла так спокойно, не дрогнувшей рукой, возвращать их отправителям. Так что я смалодушничала, но решила, что побеспокоюсь об этом как-нибудь в другой раз.

Шагнув к Уилльяму, под его выразительный взгляд молча забрала цветы, невозмутимо прижала к груди и спокойно вопросила:

– Ну, куда идём?

Нам тут жить месяц, надо где-то остановиться. В жизни не поверю, что Казэрта двадцать минут провёл с горожанкой и не узнал, куда нам лучше всего податься.

– А чего это ты сверкаешь, как новенькая монета? – С подозрением вопросил он, с прищуром меня оглядывая.

Но всё же пошёл вдоль по улице, продолжая при этом на меня смотреть нехорошо сверкающими голубыми глазками.

– Тебе кажется, – ответила беззаботно.

– Ну-ну, – не поверил мне друг и дальше пошёл уже нормально.

Мы миновали три улицы, прошли через городскую площадь с большим зданием мэрии с башней и часами на ней, свернули на ещё одну улицу и шли, шли, шли… Пока не увидели фигуру знакомого некроманта!

Честное слово, я не поверила собственным глазам, потом не поверила в такое совпадение, но совершенно точно – дальше по улице рядом с чёрной каретой стоял мужчина, цветы от которого я по-прежнему прижимала к груди и послание от которого покоилось в моей руке.

– Он нам теперь на каждом шагу попадаться будет? – Скривился Уилльям, который некроманта тоже заметил и пошёл куда медленнее, задумчиво глядя на него сквозь толпу.

– Да ладно тебе, – мне почему-то смешно и забавно было, – хорошо, что мы его встретили. Нужно вернуть цветы.

Последнее, к несчастью, прозвучало с тяжёлым вздохом, который я просто не смогла сдержать и который, конечно же, услышал мой друг.

Боевой маг повернул голову и как-то очень странно на меня посмотрел – словно у меня обнаружилась неизлечимая смертельная болезнь и это были наши последние дни, которые мы могли провести вместе.

– Ладно, – сдался он в итоге, – пойдём, вернём.

Но сделать этого нам было не суждено.

Рядом с некромантом вдруг появилась… девушка. Высокая, грациозная, с убранными наверх в сложные завитки тёмно-каштановыми волосами и в явно дорогом платье по столичной моде – из красной ткани, с рукавами-фонариками, массивной брошью на груди, веером и украшенной цветами шляпкой в тон к платью.

И вот эта девушка, приблизившись к Адриану вплотную, вытянула шею и оставила поцелуй на щеке того, кто прикрыл глаза… видимо, от удовольствия, улыбнулся и подал даме руку, помогая забраться в карету, в которую после прыгнул и он сам!

Грустно, но больше противно было осознавать только что произошедшее. И на цветы я посмотрела уже без улыбки, а с плохо скрываемой неприязнью и… разочарованием. Да, пожалуй, разочарования во мне было больше всего.

– Нерв, – как-то неожиданно растерянно позвал Уилл, не отвешивая типичных для него шуток и колкостей, – ты как?

– Я? – На друга снизу вверх посмотрела и улыбнулась. – Прекрасно. Знаешь, хорошо, что мы увидели это сейчас.

Я наклонила голову в сторону, куда карета уехала.

– Да-а, – протянул мой друг, в ту же сторону глядя, – обезопасили тебя как минимум от одного разочарования.

Да. Дай я себе надежду, потом опускаться с небес на землю было бы куда больнее. А так меня эта ситуация даже почти не задела.

– Ну, идём? – Легонько толкнула я друга плечом.

И мы пошли.

Глава седьмая

Впервые в жизни появившийся в Равнограде Уилльям Казэрта узкими улочками и тёмными подворотнями вывел нас в пустынный, в сравнении с остальными улицами, район, где домики были значительно меньше, а ещё вокруг каждого из них был невысокий, мне по пояс, одинаковый каменный забор с такими же невысокими железными воротами.

И вот, миновав порядка десяти домов, Уилл уверенно остановился перед одним, на первый взгляд ничем не отличающийся: стены приятного мятного цвета, тёмно-зелёная крыша треугольничком с круглым окошком на чердаке, на первом этаже окна прямоугольными и светло-зелёными были.

А слева цветущий сад. В нём и яблони, и груши, и вишня, и кусты различные тоже цвели, и всё это в свете закатного рыжего солнца приобрело розово-оранжевый оттенок, а ещё скамеечка деревянная стояла, а рядом высокая глиняная поилка, в которой резвились, громко чирикая, три птички.

– Нам сюда, – неизвестно как определил Уилл и… перешагнул через забор, напрочь проигнорировав имеющиеся ворота.

– Очень вежливо, – не смогла не прокомментировать я и пошла как все нормальные люди – через ворота.

И вот пока я с ними возилась, Уилльям успел по дорожке к дому пройти и в закрытую деревянную дверь постучать.

И представьте же себе моё удивление, когда из-за этой самой двери прозвучало надрывное:

– Целоваться не буду!

Причём, судя по голосу, женщина там была уже в приличном возрасте, а если судить по степени надрывности – повторяла она это уже далеко не в первый раз.

– Э-э, – Уилл обернулся и недоумевающе на меня посмотрел, затем снова уделил всё своё внимание двери и деликатно ответил: – Да я и не претендую…

Я тихонько подошла и рядом с другом остановилась, а женщина в доме распереживалась пуще прежнего:

– Артефакты не покупаю, в культы не вступаю, муж дочери не нужен!

Я даже не знала, как на такое реагировать, а Уилл возьми, на меня покосись и спроси насмешливо:

– А жена сыну?

– Дурак! – Я парня по плечу стукнула и повысила голос: – Нас к вам отправила девушка из лавки.

– Амулетчица, – подтвердил боевой маг.

Некоторое время за дверью царила тишина, а потом всё тот же голос недоверчиво уточнил:

– Богдана что ли?

Ну, вот мы и выяснили, как её звали.

– Ага, – честно подтвердил Уилл.

И нам открыли. Удивительно даже.

Дверь отворилась, на порог ступила женщина лет пятидесяти, может больше, в расшитой красными цветами юбке до пола, в белой заправленной рубашке, с морщинистым лицом и толстой серебряной косой, закрученной вокруг головы.

– Комнату снимать пришли? – Нас с неприкрытым подозрением и прищуром внимательно оглядели с головы до ног.

Сначала меня, потом Уилла – куда внимательнее, как наиболее подозрительного. Да-да, меня этот парень тоже настораживал, и не будь мы лучшими друзьями – я бы ему совершенно не доверяла. Напротив, держала бы с ним ухо востро.

Но это мне известно, и всей нашей академии тоже, а вот женщина ничего странного в широкой и чистой улыбке обаятельного паренька не заметила, но для порядка губами пошевелила и словно бы нехотя посторонилась, разрешив:

– Ну заходите, коль пришли. Только поживей!

Нам повторять дважды нужды не было, сначала в дом шагнула я, за мной и Уилл, дверь за нашими спинами была тут же закрыта.

А дальше началось удивительное!

– Уф! – Женщина, которая за нами была, с наслаждением спину размяла, плечами повела, головой покрутила… подняла руки и сняла с головы седой парик, тряхнула головой, распуская уже свои длинные русые локоны, отлепила от лица накладной крупный нос, обнажая свой, весьма маленький и аккуратный, тыльной стороной ладони стёрла с губ бело-синюю помаду, делая их уже нормального розового цвета…

И после этого, частично лишившись своей маскировки, весьма молодая, как оказалось, девушка со вздохом посмотрела на застывших от удивления нас и:

– Рассказываю, – снизошла она, – вы в восточном храме не были, значит, вам мозги промыть ещё не успели.

Это было потрясающе. Я потрясалась на всю катушку, Уилл, судя по шокированному взгляду, тоже познавал все прелести потрясения, а хозяйка дома откинула свой парик на стул у входа и полезла под собственную рубашку, чтобы уже через несколько секунд вытащить оттуда накладной живот.

И всё это сопровождалось звучанием её негромкого, немного грубоватого, но в целом приятного голоса:

– Есть в Равнограде легенда одна… уж не знаю, какой умник её придумал, но я бы с ним с радостью пообщалась. Так вот согласно этой легенде, если спящую равноградку поцеловать, то на утро она просыпается с любовью в сердце и рвущимся с губ «да» на все вопросы и предложения своего целователя.

Следом за животом была вытянута и внушительная женская грудь, и всё это полетело на тот же стул, где и парик покоился, а девушка продолжила негодующе рассказывать:

– Естественно, это глупость несусветная, но уроды эти оборзевшие, это я о храмовниках, взялись женить всех, кто к ним в храм девушку притащит! Божьей волей прикрываются, понимаете ли. Вот так ложишься ты спать абсолютно свободной девушкой, а на утро просыпаешься в храме, с мужиком и брачными кольцами на обеих руках!

Последним на стул улетел накладной зад… А девушка, худенькая, молоденькая и с горящими праведным гневом серыми глазами упёрла руки в покатые бёдра и негодующе на нас посмотрела, ожидая, видимо, какой-либо реакции.

Ждала всего секунд пять, не дождалась и продолжила сама, уже несколько спокойнее:

– Говорю, потому что вы, – на меня пальцем указали, – девушка, а народу в городе ежедневно столько бывает… они и не пытаются выяснять, кто тут равноградка, а кто по папе вообще вампир.

Мы с другом переглянулись, прибывая в одинаковом состоянии, пограничном между изумлением и желанием свалить… из этого города желательно вообще.

Но лично мне стали понятными некоторые вещи – скалка в руках у Богданы, маскарад, устроенный этой девушкой… Собственно, на этом короткий список понятных вещей заканчивался.

– А вас как зовут? – Я в себя первой пришла и решила начать с простого.

– Василиса, – гордо представилась хозяйка дома.

– А меня Гвеневра, очень приятно, – да, я всё ещё прилично шокированная была и на сложные разговоры пока не способная, – а это мой друг Уилльям, мы в Равноград на практику приехали.

– Мда? – Нас вновь по очереди с головы до ног осмотрели и были вынуждены признать: – Вы похожи на магов.

Невероятное умозаключение, если учесть, что мы по-прежнему в академических мантиях были.

– Так, – Уилл решил дело в свои надёжные руки взять, – мы обеспечиваем вашу безопасность, а вы делаете для нас скидку на проживание, идёт?

Спрашивать, как он её безопасность обеспечивать собрался, я просто не стала.

А Василиса, серьёзно задумавшись, решила пойти по пути наименьшего сопротивления и дружелюбно предложила:

– А пойдёмте чай пить.

Глава восьмая

Местом чаепития был выбран сад. Выбирала я, Уилл поддерживал, а Василиса со скорбным вздохом пошла напяливать обратно все свои накладные части тела и седые волосы, но была остановлена мной и обещанием Уилльями натянуть вокруг территории искажающий полог.

Я такие натягивать не умела, это уже знания боевых магов.

И пока Уилл на улице магичил, мы с хозяйкой дома вскипятили чайник, взяли чашки и медовое печенье, которое Василиса, как оказалось, сама с утра пекла, и направились в сад, чтобы устроиться там на единственной имеющейся скамеечке и вежливо подождать, пока мой друг из дома стол притащит.

Он и притащил.

Сначала из открытой двери неспешно вылетела отломанная ножка стола, следом за ней показалась вторая…

– О, Святые, – обречённо простонала Василиса, – мой стол!

Запоздало вспомнила, что к решительным подходам моего друга порой не все готовы.

– Хороший стол, – подтвердила серьёзно.

На язык так и просилось трагичное «был», но я смолчала.

А из дома тем временем выплыли остальные две ножки и широкая деревянная столешница, вышел невозмутимый Уилл и все они двинулись в нашу сторону.

– Уже можно паниковать? – Собственно, запаниковала Василиса.

– Да не, – мне вот даже волнительно не было, но тут Уилл взял и заверил:

– Всё под контролем!

– А вот теперь можно, – сообщила искренне.

Хозяйка дома в ужасе посмотрела на Уилльяма, затем на меня, после поднялась и отошла в сторону. Сильно так в сторону, спрятавшись в глубине сада за деревьями и решив наблюдать оттуда.

– Молодец, ты её испугала, – пожурил боевой маг, останавливаясь в трёх шагах передо мной и начиная восстановление чужой мебели.

– Это не я сломала стол, – парировала с улыбкой.

– Никто ничего не ломал, – тут же отвертелся парень от своей вины.

Ножки тем временем встали на землю по предположительно своим местам, сверху осторожно и неспешно опустилась столешница… и не попала. Косоглазие процветало, одна из ножек теоретического прямоугольника оказалась сильно в стороне.

Пришлось приподнимать столешницу, передвигать ножки, опускать ещё раз… и перебор. В смысле, теперь Уилл их слишком близко поставил.

Я очень хотела сказать, чтобы он несчастную столешницу перевернул и по отдельности к ней ножки в воздухе приделал, но мой друг терпеть не может, когда его учат, и всегда делает всё с точностью наоборот.

Так что я просто втянула губы в рот и промолчала. И я молчала, молчала, одну, две, пять минут неудачных попыток.

И потом, когда мой друг сам додумался столешницу перевернуть, я тоже молчала, да. Даже облегчённого выдоха не издала, хотя очень хотелось.

И спустя год мучений мы всё же сели пить чай! Василиса в серединке, мы с другом по бокам от неё на единственной скамеечке в саду, но никто не жаловался. Мне и не хотелось, Уилльям тоже себя весьма комфортно ощущал, Василиса пожаловаться очень хотела, но вместо этого обняла двумя ладонями чашку и взялась пить чай, явно размышляя о том, как бы нам так деликатно намекнуть на то, что в этом доме мы этот несчастный месяц жить не будем.

Не успела.

– Так у вас в лесу и правда дракон поселился? – Будничным тоном нарушил Уилл затянувшееся молчание.

Не ожидающая подобного Василиса подавилась и громко закашлялась.

– Ну и что ты делаешь? – Я укоризненно на друга посмотрела, осторожно девушку по спине стуча.

– А что такого? – Не понял маг. – Она здесь живёт, ей всяк лучше знать, кто в лесу поселился.

Опровергая это весьма логичное предположение, Василиса резко выпрямилась, сбрасывая мою ладонь со спины, с неприкрытым ужасом посмотрела сначала на меня, потом на Уилла, у него же испуганным шепотом спросила:

– В нашем лесу дракон?!

Наклонившись в сторону, я из-за женского плеча молча, но крайне выразительно посмотрела на своего друга. Он ответил мне слегка удивлённым, но больше недоумевающим взглядом и задал Василисе другой вопрос:

– А ты что, его не видела? – И когда только на «ты» перейти успел?

Но в следующее мгновение эта непростая ситуация стала несколько понятнее, потому что Василиса растеряно сообщила:

– На границе леса маги стоят, к монстру никого не подпускают.

Мы с другом снова переглянулись. Лично я подумала, что хорошо, что никого не пускают – будет достойная причина не рисковать своей жизнью ради прохождения практики. Во взгляде же боевого мага загорались абсолютно и совершенно нехорошие огоньки. Уилл был из тех, кто не терпит закрытых дверей и стремится сунуть свой нос во все щели. А уж если что-то скрывают, значит, это «что-то» весьма интересное и надо обязательно на него посмотреть.

Я медленно закачала головой, Уилл улыбнулся.

– Нет, – высказала я свой категоричный отказ.

Улыбка мага стала шире!

Но тут Василиса отошла от удивления, вызванного видом своего летающего стола, со стуком отставила чашку на стол и таким совсем нехорошим голосом начала:

– Маги скрывают от нас дракона в лесу?

Скорее уж маги скрывают целый город от дракона в лесу…

– Пойдём посмотрим? – Заговорщически предложил Уилл нашей новой знакомой.

– На дракона?! – Вскричала она в ужасе.

Уилльям скривился от громкого восклицания и не очень уверенно, с сомнением на девушку глядя, предложил:

– Ну хочешь, могу тебе ещё пару вампиров показать, ну или эльфа там, может даже гнома найдём.

Зачем ей гном?

– Зачем мне гном? – Вторя моему недоумению, вопросила Василиса вслух.

Невозмутимо пожав плечами, маг полностью повернулся к столу, в одну руку взял чашку с чаем, другой ухватил медовое печенье и безразлично даже произнёс:

– Откуда я знаю, на кого вы, девушки, смотреть любите.

Но тут же резко повернул голову, взглянул на недоумевающе хмурящуюся меня и сурово заверил:

– Смотреть на некроманта не пойдём!

В первое мгновение я и не поняла, но потом вспомнила и про букет с запиской, которые где-то в доме лежать остались, и про встречу в восемь вечера, и самого некроманта с приятным цветом глаз и не очень приятными помыслами.

– Жаль, – проговорила ехидно, – я думала, он тебе понравился.

И я тоже на стол посмотрела, чашку взяла и печенье в рот отправила.

Какое-то время мы сидели молча, слушая далёкий, приглушённый пологом, шум города, шелест ветра в листве, жужжание насекомых и пение птиц. Воздух был пропитан лёгким сладковатым цветочным ароматом, а ещё печенье пахло мёдом и на него уже охотно слетались полосатые пчёлки.

Потом Василиса сказала:

– Маги у леса из самой столицы приехали. Говорят, личная гвардия короля.

А личной у короля была Чёрная гвардия – отряд особый, собранный лично его величеством, а он у нас в прошлом прославленный воин… Там не маги – увешанные артефактами монстры с невообразимой мощью, исполняющие приказы лишь одного-единственного человека – своего короля. Я слышала, что даже кольчуги у них – мощные артефакты. Там не то что магией – огнём дракона не пробить!

И с одной стороны разумно было отправить на защиту города от дракона тех, кто имел все шансы ему противостоять, но с другой…

Раз король пошёл на такие решительные действия, значит, у него не было сомнений в том, что в лесу действительно дракон.

И это приводит к ещё одному плохому выводу: с драконом что-то не так. Они народ полностью разумный, имеют две ипостаси, человеческую и звериную, как и те же оборотни, и раз дракон сидит в лесу в зверином облике, нападает на людей и не спешит возвращать себе разум, значит, с ним что-то совсем не так!

И лично у меня не было ни малейшего предположения о том, что такое с драконом может быть.

И вот не было и не было, мне как-то, говоря откровенно, даже легче от этого незнания было.

Мне. Но не Уиллу!

– Пойдём, – сказал он мне, отставляя чашку с недопитым чаем на стол и на ноги поднимаясь, – глянем, пока темно не стало.

Наверно, по мнению боевого мага мне полагалось прыгать от счастья и радоваться на тему: «Ура! Мы идём смотреть на дракона!», но я осталась сидеть на скамеечке, даже и не шевельнувшись.

Уилл из-за стола вышел и даже несколько шагов по направлению к забору сделал, прежде чем остановиться, обернуться и вопросительно-непонимающе на меня посмотреть.

Я тоже кое-чего не понимала, это и озвучила:

– Ты совсем больной, да?

– Угу, – тихонько подтвердила Василиса и спряталась за кружкой с чаем.

Мой друг на неё и не взглянул, но обернулся к нам уже всем телом, а не только головой, руки развёл и возмутился:

– Ты хочешь узнать, что с драконом сталось?

Ага, значит, он к тем же выводам пришёл, что и я.

Но это ни в коем случае не способствовало пробуждению во мне желания идти и самоубиваться путём сожжения!

– Я подожду, пока это выяснят специалисты из столицы, – рассудила спокойно и даже кивнула в подтверждение своих слов.

– Так они тебе и скажут, – друг на меня посмотрел, как на с головой не дружащую – грустно очень и снисходительно.

– Мне не скажут, и тебе не скажут, но ты всё равно всё узнаешь и мне расскажешь, – и я ещё одну печенюшку в рот отправила и радостно ею захрустела.

Взгляд боевого мага из снисходительного медленно превратился в мрачный. Повлияло ли это как-то на меня? Абсолютно нет.

– А вдруг они что-то пропустят? – Помолчав немного, решил Уилл зайти с другой стороны и посмотрел на меня уже вопросительно.

Но я не повелась и на это.

– Они, опытные обученные специалисты, пропустят, а мы, маги-недоучки, обнаружим, – проговорила насмешливо и уже сама на друга со снисхождением взглянула.

– Одна голова хорошо, а три лучше! – Выкрутился Уилльям и тут.

– Три – это уже гидра, – хмыкнула я, прогоняя пчёлку с очередной печенюшки.

– Ты давно такая умная стала? – Адепт магической академии руки на груди сложил и попытался воздействовать на меня с высоты своего роста, возраста, опыта и всего прочего, чем он по его же мнению мог возвышаться.

– Как с тобой познакомилась, – мило улыбнулась я ему.

Помолчав немного, словно припоминая это значимое для нас событие, Уилл вынес свой неутешительный вердикт:

– Я на тебя плохо влияю!

Даже спорить не стала. Улыбнулась шире и сделала несколько глотков чая, а потом…

– Но недостаточно, – дождавшись, пока я кружку на стол поставлю, коварно добавил боевой маг.

В следующее мгновение я взмыла в воздух!