Текст книги "Тяжело адептке в учении или русалки тоже плачут (СИ)"
Автор книги: Валентина Езерская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)
Ох, зря я это сделала. Ой, как зря! Тут же вытянула руки ладонями вперед, пытаясь установить между нами защиту. Слабенькую, но хоть что-то. Руки уперлись в мужскую грудь.
– Чтобы вы не решили сейчас сделать, вспомните, вы – ректор учебного заведения, вы просто не можете причинить мне вред.
– Почему же? – голос звучал обманчиво спокойно и приятно.
– Но вы же самый главный…здесь…
В ответ красноречивое «хм».
– Вы… – пыталась найти подходящее определение, помогая себе жестикуляцией.
– Самый лучший? – подсказал лорд.
– Да, – подтвердила я, не задумываясь, и тут же вслед: – Что?! – ну и чушь же несу!
– Лирэя, ты только что признала меня лучшим.
– Вы бессовестно манипулируете мной, лорд Аргос Д’эмиерри. Я точно знаю, что обнимать в своем кабинете адептку академии по меньшей мере не этично.
– До чего же порой доводит учеба, – с мнимым сочувствием произнес лорд. – У тебя, русалочка, как погляжу, совсем плохая память. Для ее укрепления полезно добавлять в пищу морские водоросли. Вот уже пару минут назад как ты отчислена из академии.
Я, как немая рыба, не в силах была возразить, только рот открывала и закрывала.
– И почему бы тебе с этого момента не обращаться ко мне просто по имени? – все с той же наглой самоуверенностью предложил темный маг.
– Вы что же думаете, от такой доброты несказанной буду вам век благодарна и стану рассыпаться в любезностях? – меня как понесло. – Да я в жизни не встречала такого невыносимого…такого жутко невоспитанного лорда!
– Ты забыла добавить «такого ужасно проклятого», – с придыханием ответил лорд Аргос, имитируя мой возмущенный голос.
Казалось, он развлекается.
– Признаюсь, внешнее уродство наложило свой отпечаток на мой характер, – его тон внезапно изменился, – я бываю несдержан и порою груб, но с тобой, Лирэя, я впервые захотел стать другим.
Моя злость куда-то улетучилась.
– Не такой уж вы и урод, – примирительным тоном начала я. – У вас выразительные темные глаза, прямые черные, как смоль, волосы, которые подчеркивают бледность чуть вытянутого лица…
Я не успела договорить. Лорд Аргос, который до этого внимал каждое мое слово, отпустил меня и резко поднял руки. Повернувшись к ворону, он пытался нащупать лицо, но его пальцы исчезали в густом мраке.
– Ты так меня описывала, словно видела, – глухим взволнованным голосом проговорил лорд Д’эмиерри, обращаясь ко мне, – на краткий миг я в это поверил.
– Но я действительно видела вас! – воскликнула я. – На последних строчках напевного заклинания, когда молния на одно мгновение осветила ваше лицо.
Темный маг никак не мог поверить.
– Что ты видела? Мое лицо…оно не обезображено?
– Вы так спрашиваете, словно никогда не замечали своего отражения в зеркале.
– Так и есть. Я был рожден с проклятием на лице и приводил этим в ужас своих нянек и кормилиц, которые часто менялись.
От слов ректора мне стало грустно.
– Вы расскажете мне вашу историю?
– У этой истории нет счастливого конца, русалочка, не думаю, что она будет тебе интересна.
– И все же хотелось бы послушать ее, – настойчиво попросила я.
Лорд промолчал. Только ворон, что тихо сидел на спинке стула и оттуда поглядывал на нас, обеспокоенно захлопал крыльями.
Я ожидала, что лорд поделится своими воспоминаниями, но, похоже, перешла к болезненной теме, на которую он не желал говорить. И, вероятно, чтобы перевести разговор на меня или вызвать мое смущение, он спросил с наигранным удивлением:
– Я так тебе интересен? А говорила, что из рода Бессердечных…
Он думал, что буду все отрицать, но неожиданно я решила подтвердить его слова. В голове родилась шальная идея, которая толкнула меня на настоящее безумство. То, что задумала, было сродни заключению сделки с самим демоном, а он, как известно, по природе своей коварен и изворотлив. И, пока еще была способна сопротивляться доводам разума, молча подошла к столу, медленно сняла очки и положила их возле приглянувшейся когда-то чернильницы, потом развернулась к лорду и задумчиво произнесла:
– Мой отец – обычный человек, который полюбил русалку. Я полукровка, лорд Д’эмиерри и мне не чужды человеческие проявления. Признаюсь, вначале испытывала страх, скорее даже ужас перед всей вашей таинственностью, но сейчас чувствую только сожаление, что не смогла помочь. Если бы знала о вас немного больше того, что вы приоткрыли, если бы располагала необходимым временем, возможно, у меня получилось бы найти потерянный отрывок заклинания.
Скулы уже не просто покалывало, их сводило от напряжения, но я продолжала прямо смотреть на мага. Вот теперь я вас, лорд Д’эмиерри, поставлю в неловкое положение, заставлю сожалеть о своем решении и забрать недавно сказанные слова обратно. Так просто не сдамся и не откажусь от своей мечты. Неосознанно мой голос приобрел медовую тягучую сладость, а влажные губы приоткрылись в легкой улыбке. Я напевно произнесла:
– Позвольте вам помочь, лорд-ректор. Взамен не попрошу того, что вы не сможете исполнить.
Кровь дальней родственницы-сирены взыграла во мне и прилила к щекам, покрывая кожу нежным румянцем. Знаю, что еще никто не способен был устоять перед моей просьбой. Этим, признаюсь, бессовестно пользовалась. Так дома выманивала у кухарки все сладости, стоило мне только чуть потянуть слова. Папенька же сдавался сразу, как только видел на моих губах расцветающую подобно розе улыбку. Ветерок, мой верный друг, колыхнул назад слегка вьющиеся светлые локоны, открывая взору лорда мое лицо. Я чувствовала, как горят коралловым огнем щеки и губы, как в глубине глаз рождается зов и, отдавая бликами, пленительно-зазывно плещется бирюзовое море.
Мда-а, похоже, немного переборщила. Послышалось тихое стенание, тут же перекрытое гневным ругательством. Лорд Д’эмиерри вспоминал Мать всего Сущего, Бездну со всем ее мраком и, кажется, приплел сюда еще весь русалочий род.
– В-о-о-о-н! – похлеще умертвия проревел ректор, да так, что я испуганно дернулась в сторону.
– Ч-что? – переспросила я, уже почти смиряясь с мыслью, что начну заикаться после таких встрясок.
Вот делай добрые дела после этого! Времени задуматься о неблагодарности некоторых проклятых не оставалось. Концы длинного плаща вспыхнули адовым пламенем, предупреждая о грозящей опасности.
Казалось, лорд еле контролировал свою ярость.
– Говорю: исчезни и больше не попадайся мне на глаза! – угрожающе прорычал лорд, пытаясь все-таки как-то совладать с собой.
Нет, ну вот, что я такого сделала, а? Неожиданно-противоположная реакция лорда на предложение помощи удивляла и заставляла задуматься о личном самосохранении. Осторожно, бочком, стала передвигаться к выходу, а потом и вовсе сорвалась на бег. Вот уже во второй раз покидаю лорда в состоянии тихого ужаса. Не учеба, а одно наказание!
Слабонервных снова уносили на свежий воздух. Видя, как отличница вылетела из кабинета ректора со слезами на глазах, они совсем потеряли надежду. А я почувствовала, что плачу, когда добежала до своей комнаты. И когда дверь закрылась за мной, дала полную волю слезам. Навзрыд я прощалась со своей мечтой, а когда немного успокоилась, стала собирать вещи. Их оказалось не так много. Гребень из кости рикабса, одной из самых больших рыб, что удалось выловить отцу, пара заколок, тональный крем, флакон духов, подаренный матушкой на совершеннолетие, нижнее белье, несколько однотонных платьев и пара туфель – вот и все мое имущество, которое уместилось в небольшой короб, не считая оставленных очков в кабинете ректора. Закинув пленную корзину на плечи, оглянулась через плечо, убедиться, что оставила в комнате порядок. Книги я уже отправила заклинанием в библиотеку, недоеденный утром пирожок положила в карман – теперь ничто не напоминало моего присутствия здесь. И только собралась покинуть комнату, как тихий стук по стеклу остановил меня и заставил снова обернуться. Ворон, продолжал настойчиво стучать. Я вздохнула и, поставив вещи на пол, подошла к цветному витражу, открыла окошко и впустила черную птицу. Ворон с грустью смотрел на меня.
– Прилетел попрощаться, да? Мне совсем не хочется покидать академию, но твой хозяин не желает меня видеть. Права была матушка, не стоило мне сюда приезжать.
– Кар-р-р! – расстроено придвинулся ворон, подпрыгнув на двух ногах.
– Ты не скучай, – отломила от пирожка кусок и с улыбкой протянула птице, – вот, бери, угощайся!
Но тот отказался. С громким карканьем вылетел из окна и скрылся.
Обиделся. Вздохнув, прикрыла ставни, закинула короб за спину и покинула комнату. Мрачные полутемные коридоры академии теперь пустовали. Никто, кроме стражи и не заметит, как уйду из академии. В душе мечта, придавленная тяжелым камнем безысходности, стонала и умоляла обратиться к ректору с просьбой, но я продолжала решительным шагом идти к выходу. Ни за что не стану просить. Ну, не выйдет из меня темной магини, и что? Живут же как-то без этого? А у самой на глаза снова наворачиваются злые слезы, мешающие четко смотреть вперед. И реветь не стану. Вытерла рукавом выступившие слезы, шмыгнула покрасневшим носом и потянулась к кованой ручке входной двери в виде змеи, свернутой в кольцо. Свет больно резанул по воспаленным глазам так, что зажмурилась. Наугад переступила порог и неожиданно натолкнулась на преграду.
– Что за..?
И тут же замолкла. Передо мной висел грозный дух академии Римеруус. Сложив прозрачные руки на груди и нахмурив косматые седые брови, он преграждал путь. Я почтительно присела и проговорила:
– Темных вам дней, уважаемый архимаг, – он очень любил, когда к нему так обращались, а не просто, как к духу.
– Адептка Мориэнн, вы разве не знаете, что не положено покидать пределы академии до окончания всех экзаменов? Лорд Аргос приказал не пропускать ни одного бездельника в город.
– Вы, похоже, еще не знаете последние новости. Я больше не учусь в данном заведении.
Одна бровь приподнялась в удивлении. Дух задумчиво погладил длинную бороду.
– Странно, у меня как раз по поводу вас совсем другая информация. Мне дали распоряжение…
Тут он замялся, словно позабыл, что ему было указано сделать. Достал сверток из-за пазухи, развернул его (тот достал до земли, такой длинный список оказался) и после важно зачитал:
– Уведомить адептку Мориэнн, что она может остаться и продолжить учебу в стенах академии, а также Духу Академии поручается содействовать в ее поисках и вручить пропуск в Тайное Хранилище Реликвий.
Внутреннюю сторону кисти, как опекло. Вздрогнув, растерянно подняла левую руку и увидела, как в центре ладони сходятся и меняют свою форму огневые знаки. Они перестали двигаться и потухли, исчезнув окончательно.
– У вас временный пропуск, адептка Мориэнн, поэтому советую не терять время и приниматься за работу.
Я все еще ошарашено смотрела на руку. Неужели Лорд Д’эмиерри передумал?
***
С того дня все свободное время я проводила в Хранилище. Мне, жадной до знаний, выпала редчайшая возможность прикоснуться к тайным книгам, к которым не допускались обычные смертные. На многих фолиантах стояли магические печати, открыть которые мог лишь ректор академии или кто-то из королевской семьи. Стеллаж с запретными книгами стоял в полумраке, в самом конце хранилища, и неудержимо притягивал взгляд. Жутко раздражало, когда имеешь доступ в сокровищницу библиотеки, но не вправе прикоснуться к реликвиям. Римеруус строго-настрого запретил даже дышать в их сторону.
С лордом-ректором мы теперь разминались. Я искала с ним встречи, но он словно избегал меня, чего нельзя сказать о его питомце. Ворон неотступно следовал за мной. Я привыкла к его компании и часто делилась с ним своими мыслями. Я не знала, как обращаться к ворону, поэтому решила дать ему прозвище Мрак. Ему понравилось.
В один из вечеров, когда я прочитывала очередную книгу проклятий, а ворон дремал у меня на плече, дух академии покинул меня. Вот уже почти две недели до поздней ночи сижу в библиотеке, а результата никакого.
– Адово пламя, где же мне искать хоть что-нибудь о проклятье высшего порядка? – в сердцах воскликнула я.
Их темноты угла вдруг послышался шелест переворачиваемых страниц.
– Как ты думаешь, Мрак, стоит посмотреть?
Тот лишь скосился глазом, одобрительно каркнул и, оттолкнувшись, взлетел.
Набралась смелости и, прихватив с собой светлячок, направилась за птицей к заветному стеллажу. Именно оттуда и послышались звуки. Постоянно оглядываясь и вздрагивая от собственных шагов и хлопанья крыльев, гулко раздающихся в полной тишине, приблизилась к древним книгам. Странно. Никого рядом не оказалось. Только ворон поклевывал одну из ближайших книг. «Вот глупыш, не знает, какую драгоценность портит» – подумала я. С затаенным дыханием провела рукой по кожаному переплету фолианта. «Тайны рода королевского» – прочитала вслух название, выведенное золотом. Ладонь нагрелась от прикосновения и неожиданно книга, которую поглаживала с таким восторгом, открылась. Я замерла. Каждый из этих рукотворных однотомников обладал живым сознанием. Книга распахнула для меня свои страницы, а, значит, доверила свои секреты.
– Я лишь немножечко, одним глазком взгляну, это ведь не запрещено? – спрашивала я ворона, а сама уже ближе подносила светлячок, чтобы прочитать содержимое книги.
И только начала читать, как страницы быстро-быстро зашуршали, перелистываясь сами по себе. Мне оставалось только с изумлением наблюдать. Но вот страница зависла, поднятая вверх, и плавно опустилась вниз. Вспыхнуло огненными буквами и, подхваченное легким ветерком, осыпалось пеплом страшное слово проклятие. Перетащила тяжеленный фолиант на стол и склонилась над светлячком, чтобы ничего не упустить. В книге рассказывалась история, настолько захватившая меня, что я углубилась в нее с головой и потеряла всякое чувство реальности. Повествование шло о том, что у императора Темной Империи родилось трое сыновей. Старший вырос умным, средний – упрямым и непокорным, а младший – самым любимым. Если первый принц знания перенимал, второй упражнялся в военном искусстве и бороздил морские просторы, то третий прослыл баловнем судьбы, с легкостью покорявшим женские сердца и не знавшим ни в чем отказа. Так вот род Д’эмиерри пошел от среднего сына. Сын принца герцог Рингард отличался особой жестокостью. Он перенял пристрастия отца и все свое свободное время посвящал исследованию морей. В это время Империя вступила в неравную войну с соседним государством и терпела поражения в морских баталиях. Рингард принял решение, за что и поплатился впоследствии. Он нашел лучших магов и приказал им выловить сирен и привязать их колдовскими цепями к военным кораблям, наказав морякам при этом закрывать уши специальными пробками. Несчастных девушек заставляли петь и уводить фрегаты противников на подводные рифы. Но долго не могли русалочки жить в неволе, их песни становились все печальнее и печальнее, они погибали от тоски по морю, которое шумело так близко, но было не подвластно им.
И так случилось, что однажды поймали в сети внучку морской ведьмы. Убитая горем ведунья и прокляла род герцога. Ее последние слова, обращенные к герцогу, я прочитала вслух. Они звучали так:
Весь твой род проклинаю, лорд Д’эмиерри.
Не видеть тебе лиц своих детей.
Прочувствуешь ты боль всю в полной мере
За смерть бесславную дочери морей.
Но все возможно вспять пустить,
И Тьма не заберет родную кровь…
И тут вдруг книга захлопнулась, чуть не прихватив мой слишком любопытный нос. От неожиданности я выпрямилась и чихнула от попавшей в ноздри старой пыли.
– Бездна! На самом интересном месте… – расстроено проговорила я.
– А ты, вижу, преуспела в своих поисках, русалочка. Решила не только найти заклинание, но и снова проклясть меня, – послышался за спиной насмешливый голос ректора.
Я застыла с виноватым выражением на лице. Потом усилием воли растянула ослепительную улыбку на губах и повернулась к темной фигуре.
– Лорд Д’эмиерри, какими темными путями привело вас сюда в такой поздний час?
А сама невинно хлопнула ресницами, как ни в чем не бывало.
Лорд многозначительно хмыкнул.
– Я разрешил тебе найти ответы в Хранилище, а не истязать себя поисками. Когда ты в последний раз ела, Лирэя?
Я во все глаза таращилась на лорда, стараясь не замечать, с какой интимной интонацией он произнес мое имя. Он действительно переживает за меня? А потом призадумалась, и правда – когда?
– Предлагаю сегодня закончить с чтением и отужинать со мной в гостиной.
Я раскашлялась от неожиданного предложения и спросила:
– Вы это на полном серьезе?
– Абсолютно, – спокойно ответил герцог.
– Простите, я не голодна, – тут же без раздумий ответила.
И, как в усмешку, мой желудок громко и возмущенно попросил пищи.
– Ну, вот слышишь сама, что твой желудок не согласен. Никто, кроме меня, тебя сейчас не накормит. Чего же ты так боишься, русалочка? Трольчиха, что кухарит в нашей столовой, давно уж видит десятый сон, а ты с утра не ела.
– Откуда знаете?
– А тут и оракулом не надо быть, по голодным глазам вижу.
Опустила взгляд вниз и тут вспомнила, почему разыскивала ректора всю последнюю неделю.
– Не могли бы вы мне вернуть одну мою вещь, которую я оставила в вашем кабинете? – обратилась с просьбой к лорду.
– Ты от тех уродливо больших стеклах?
– Да, – с облегчением подтвердила.
Боялась, что уже не верну их. В последние дни мне приходилось ходить все время с опущенной головой, пряча лицо. Но меня тут же осадили:
– Нет.
От удивления не сразу переспросила:
– Вы не собираетесь отдавать мои очки?
– Все верно.
– И по какой причине, можно поинтересоваться? – мой голос отдавал прохладой.
– Они тебе не идут, – просто ответил лорд.
– Как раз по этой причине я их и носила. Верните, пожалуйста, иначе моя учеба в академии закончится неприятностями.
– Ты имеешь в виду своих приятелей, адептов Рихштейна и Саморри? По этому поводу можешь не волноваться, они больше тебя не тронут.
С подозрительностью сузила глаза.
– Так это ваших рук дело?
– Моих.
Четко вспомнился тот поздний вечер, когда меня подкараулили в коридоре два надоедливо-приставучих адепта. Тогда мне удалось остудить пыл одного из них потоком ледяной воды. Я еще удивилась, что так легко вышло. А сейчас стала сомневаться, что это произошло благодаря моей магии.
– Может, и ледяной душ тоже ваших рук дело?
– Признаюсь – да.
С губ сорвался изумленный возглас. Я пыталась понять мотив ректора, что подвигло его на неожиданное заступничество.
– Терпеть не могу, когда бьют заведомо слабого, – словно прочитав сомнения на моем лице, ответил лорд.
На удивление его слова звучали без всякой фальши. Они затронули часть моей души, тот укромный уголок, куда никто еще не проникал. Привели в смятение дрейфовавшие до этого момента чувства. Я вспыхнула от удовольствия. Пытаясь призвать разрозненные ощущения к порядку, я прочистила голос, чтобы ответить, как меня опередили:
– Тебе все же стоит согласиться на совместный ужин, мы еще не обсудили детали нашего совместного договора.
– Договора?!
Я совсем была сбита с толку.
– Или сделки. Неважно. Ты ведь хотела продолжить учебу в академии? Я промолчала, мысленно соглашаясь.
– Взамен ты обязалась снять с меня проклятие, не так ли?
– Так, – подтвердила.
– А раз согласна, то приглашаю тебя на деловой ужин обсудить все подробности нашего соглашения, дабы каждая сторона осталась при своем.
Что ж, я приняла его приглашение. Поговорить нам действительно нужно, но совсем не ожидала, что гостиная находится в личных покоях лорда. Я остановилась перед дверью в нерешительности, как перед прыжком в неизвестность.
– Милости прошу! – гостеприимно повел рукой лорд.
Массивная дверь, послушная желанию Его Темности, бесшумно открылась. По щелчку его пальцев зажглись черные свечи в настенных канделябрах и мягко осветили круглую просторную гостиную. Все в мрачном антураже, как и думала. Ворон влетел первым и устроился возле камина.
– И не нужно так пугаться, – насмешливо сказал герцог, а потом добавил с ехидцей: – Я не ем на ужин маленьких девочек.
И прошел вперед.
Бездна, во что я опять ввязалась?! Интуиция не просто предостерегала об опасности, она во всю мощь вопила о ней. Молодой и неопытной девушке не следовало вестись на обманчивые уговоры лорда, Но, в конце концов, любопытство все же пересилило страх, и я ступила следом. Сцепив холодные пальцы, огляделась нерешительно. Довольно пустынно для такой большой комнаты. Наводило на мысль, что лорд сам бывает здесь редким гостем. У стены одиноко стоял кожаный диван, рядом напольные часы, пара портретов на стенах и камин из белого мрамора, в котором потрескивал огонь, он и скрашивал неуютность комнаты. Из гостиной вели две двери и, возможно одна из них открывала спальню…
Лучше не думать об этом. Я перевела взгляд. В центре комнаты находился стол с серебряной посудой, наполненной разнообразной едой. Это наводило на мысль, что лорд не сомневался в моем согласии.
– А вы, вижу, готовились, Ваша Темность, – не удержалась от усмешки, оглядывая роскошные яства на столе, а у самой прям слюнки потекли от вида и аромата, исходящего от блюд.
– Я знал, что ты будешь голодна, присаживайся, – он любезно отодвинул стул с красным бархатным сидением и высокой спинкой. – Об ужине побеспокоился дух этой гостиной.
Я села. Тут же возникло услужливое привидение, парень с коротким ежиком на голове, в сорочке с пышным жабо и кружевными манжетами, выбивавшимся из-под красной ливреи. Он с особым рвением стал наполнять мою тарелку.
Лорд проплыл мимо (никак не привыкну к его левитирующему, бесшумному передвижению) и опустился на стул, расположенный напротив.
– Вы говорили о нашем договоре, – напомнила деловито, с любопытством поглядывая на молодого духа. Тот незаметно с озорством подмигнул мне. Парень вызвал улыбку, которую я еле сдержала.
Дух закончил с моей тарелкой и переключился на хозяина, но был остановлен едва заметным движением.
– Можешь быть свободен на сегодня, Эрик.
– Да, господин, – дух исчез сиюминутно же.
Я с удовольствием взялась за овощной салат с грибами, цукини и пряными травами, пропеченный картофель с сыром и морковью, политый сметанным соусом, примерялась уже к утке, фаршированной черносливом и яблоками, как услышала голос лорда и снова обратила свой взор на него.
– Бумаги уже готовы, осталось закрепить соглашение кровью.
Лорд щелкнул пальцами и свиток возник в воздухе. Легким движением он отослал его ко мне. В нем было прописано, что я обязуюсь снять проклятие с рода Д’эмиерри. За данную услугу мне позволяется учиться в академии дальше. Если же за время учебы мне не удастся снять наложенные чары, мой диплом магини аннулируется и договор соответственно потеряет силу.
– Я хочу добавить еще один пункт, – решила опротестовать содержимое свитка, обратившись к герцогу, – иначе считаю договор неравноценным.
Наглеть, так наглеть.
Ректор задумчиво наливал гранатовое вино в бокалы, а я невольно засмотрелась на красивые мужские пальцы.
– И можно узнать, что еще ты желаешь добавить? – спокойно поинтересовался маг, после минутного молчания.
Я решительно вгляделась в пустоту, скрытую мраком.
– Считаю ужасной несправедливостью то, что русалки ущемлены в праве получить образование в Темной Империи. Верните эту возможность не только мне, но и всем Бессердечным.
Хоть и не видела глаз ректора, но почему-то не смогла дальше смотреть в пугающую тьму.
– И почему меня не удивляет твое желание? – словно сам с собой вел разговор темный маг. – Тогда предлагаю поднять бокалы за сбывание мечты, какая бы она не была.
Он поднял один бокал, а другой отослал мне.
– Вы согласны с моим условием? – поинтересовалась с радостным удивлением.
– Да, но и ты должна будешь кое в чем уступить мне, – загадочно произнес темный маг.
Ну, конечно, ничто не дается даром.
– И что же мне нужно сделать? – спросила, при этом отрезая кусочек птицы и кладя его в рот. Необычайно вкусно. Я даже зажмурилась от удовольствия, что не укрылось от герцога, и потянулась за добавкой, никак не ожидая того, что ответит мне маг,
– Хотелось бы узнать, настолько ли ты бессердечна, как заявляешь о себе.
– И только? – выдохнула с облегчением. – Тогда я согласна.
– Скрепим наш договор кровью? – голос ректора было само простодушие. Именно с такой интонацией совершаются самые коварные планы. Где же я просчиталась?
Глотнув вина, снова пробежалась по вспыхнувшим строчкам свитка, занервничала, снова отпила, но мне не дали опомниться. Подушечка большого пальца запульсировала и на ней выступила капля алой крови. И вот словно не я, а кто-то другой приложил палец к договору.
– Скажите, – почти прошептала, чувствуя, что попала в умело расставленную ловушку, – ваше последнее условие как-то связано с тем, что я не успела прочитать в книге? Вы ведь знаете, какие последние слова произнесла морская ведьма?
– Знаю.
– И вы мне их скажете?
Казалось, время остановило свое вечное движение, пока не зазвучал голос ректора:
Но все возможно вспять пустить,
И Тьма не заберет родную кровь.
Слезу хрустальную должна пролить
Одна из бессердечных, испытав любовь.
– Мне не послышалось? – давясь мякотью чернослива, через силу проговорила я. Мне все никак не удавалось откашляться.
– Помочь? – услужливо предложил маг, намереваясь встать.
– Спасибо, не надо, – вытянула руку в протесте, но лорд и не собирался прислушиваться к моим словам. И глазом не моргнула, как он уже с сочувствием похлопывал ладонью по моей спине. Как ужаленная, вскочила.
– Это вы во всем виноваты! – сжала руки от бессильной злости в кулачки.
– Не спорю, стоило подождать, пока прожуешь…
– Просто немыслимо! Вы издеваетесь?! – голос повысился. – Вы действительно думаете, что я смогу полюбить вас?
– Вот это мы сейчас и проверим, – мрачно отозвался маг и сделал решительный шаг вперед.
В страхе отступала, пока не уперлась спиной в стену. Страшно было до жути. Одно мгновение – и я прижата к мужскому телу и чувствую, как горячее дыхание самой тьмы коснулась моих губ. Мгла, казалось, сгустилась еще больше и вдруг неожиданно потянулась ко мне. От ужаса зажмурилась, словно так смогу уберечься. Глупая. А потом обжигающий поцелуй лишил меня последних сил. Если бы не руки лорда, сжимавшие меня в объятиях, не устояла бы на ногах. Бездна, что это был за поцелуй! Ненасытный, наполненный всепоглощающей страстью и нежностью, опаляющий своим безумием… С примесью горечи и утраты бесценного. Так может целовать мужчина, оскорбленный в своих лучших чувствах, уязвленный отказом женщины. Чувствуя шум в ушах и приближение обморока, тихо застонала, прося о снисхождении и почувствовала, что свободна.
– Открой глаза! – услышала приказ, которому не смогла сопротивляться.
И то, что увидела, заставило меня изумленно застыть на месте. А ведь хотела бежать куда угодно, только бы подальше отсюда.
– Для Бессердечной у тебя слишком громко стучит сердце и вот-вот выпрыгнет из груди и ускачет, как пугливый кролик, – усмехнулся лорд.
На меня с печалью смотрели черные глаза, в которых увидела отражение своего удивленного лица и поняла, что больше не боюсь.
Я дернулась и маска, что раньше приводила в ужас, отпустила.
И снова передо мной тьма.
– Вы ведь читали слова ведьмы, тогда почему не учли ее условие и просили снять проклятие?
– Я знал, что это невозможно. Не понимаю, на что надеялся тогда. Русалки не способны на чувства. Ведьма хорошо продумала свою месть. Но наблюдая за тобой каждый день, понял, что ошибался.
– Вы следили за мной? – гневно воскликнула.
– Ты сама впускала меня через свое окно.
Ворон встрепенулся и громко каркнул, сверкнув умными черными глазами. Я вдруг все поняла.
– Вы видите его глазами? – высказала вслух догадку. – Значит слухи, ходившие о вас правдивы?
– Отчасти. Тьма не позволяет мне видеть, но я нашел способ обрести зрение благодаря своему помощнику. Вдобавок, я могу еще слышать и то, о чем говорится далеко за пределами академии.
– Значит… все, что я произносила, вы тоже слышали? – кажется, начинаю краснеть, вспоминая все «лестные» выражения, высказанные о лорде.
– Он – это я, а я – это он. Мы неразрывны.
Адово пламя, что он только что про неразрывность сказал?!
– Ты так мило заботилась обо мне, так старалась накормить, обогреть, доверяла свои секреты…
Тут вспомнила, что еще и раздевалась перед сном, позволяя птице остаться и ночевать на спинке кровати. Жалела бедного и не выгоняла. Кошмар!
Чувствую, что щеки пылают.
– Не может быть, это просто не могло случиться со мной, – повторяла вслух, как заклинание. – Больше не желаю видеть ни вас, ни вашего питомца, ни вас вместе. И пусть наш договор, скрепленный кровью, горит адовым пламенем!
Схватилась за ручку двери с твердым намерением выйти.
– Ты так легко откажешься от своей мечты, Лирэя? – услышала напряженный голос за спиной.
Я медлила лишь мгновение, но дверь все-таки открыла. И прямо в свою комнату. Закрыла. Постояла, подумала. Что только не почудится от выпитого вина и расстроенных нервов! Прошла ко второй двери и дернула ручку на себя. Порыв свежего воздуха и ночных звуков, ворвавшихся в гостиную, заставил меня остановиться в полном непонимании от увиденной картины. Я тут случаем головой не ударилась, пока открывала и закрывала двери? Иначе, как объяснить то, что сейчас вижу перед собой?
Месяц, окутанный сизым туманом, показался из-за косматых туч. Словно спящий седой великан приподнял тяжелое веко и теперь взирает полураскрытым глазом на песчаную тропинку, петляющую меж трав и камней, сбегающую вниз по склону к небольшому светлому домику. Его очертания я узнала бы из сотен тысяч. Отцовское имение находилось в стороне от небольшого поселка, рядом с Лазурным морем. Я отчетливо слышала шум набегающих на берег волн, видела отблеск успокоенной глади, вдыхала знакомые с детства запахи.
– Не удивляйся, двери настроены, как порталы. По желанию, можно очутиться в любой части империи.
«И в любой части академии, например: в моей комнате». Но не стала произносить это вслух. Теперь понятно, куда исчезал ворон поутру и почему появление ректора выходило всегда неожиданным.
– Экзамены закончились, можешь отправиться домой прямо сейчас, но, надеюсь, ты передумаешь и вернешься к новому учебному году.
Развернулась, скользнув прощальным взглядом по застывшей фигуре мага.
– Темных вам дней и ночей, лорд Д’эмиерри, – и ступила на влажную траву.
***
Матушка и батюшка были несказанно удивлены моему внезапному появлению среди ночи, но не менее рады. До рассвета мы засиделись в гостиной на первом этаже, а с первыми лучами солнца меня отправили наверх хорошенько выспаться. В то утро я чувствовала себя действительно счастливой. Проснувшись, обнаружила, что мои вещи удивительным способом оказались в комнате, но я догадывалась, кто приложил к этому руку.
