Текст книги "Любовь зла или Как избавиться от оборотня в сердце за пару дней (СИ)"
Автор книги: Валентина Ad
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)
Блистать умом может каждый дурак, а вот гордиться не слишком высокой степенью своего АЙКЬЮ, могут только смелые.
ГЛАВА 1
Не так давно я получила диплом психотерапевта, и совсем недавно, можно сказать «вот-вот», открыла свой собственный кабинет. Да-да, только представьте – Я, Юнг Надежда Мироновна, будучи в здравой памяти, по окончанию многолетней учебной каторги все же решилась связать свою жизнь с ПСИХОЛОГИЕЙ. Мне кажется, что от этой новости даже листья на деревьях содрогались противным смешком, когда я с гордо поднятой головой неслась с дипломом наголо на встречу к родителям.
Так, в один прекрасный летний день, полностью на законных основаниях, государство разрешило МНЕ консультировать людей и даже выписывать им таблетки. Радости – полные штаны (как любит говорить мой папочка)!
Господи, знали бы вы только, какой никудышный из меня был студент! Ни в сказке сказать, ни пером описать. В общем, правду деть некуда – я двоечница еще та, а диплом мне папа прикупил. Да, вот такая моя «правда жизни». Вот говорю об этом и прям краснею вся… Стыдно до ужаса : )
В общем, история моя уходит своими корнями в начало двадцать первого века. В то, жуткое для меня время, когда целиком и полностью счастливому подростку (это я о себе любимой, как вы понимаете), суждено было распрощаться со школьной скамьей и отправиться во взрослую жизнь. Брр-р, даже сейчас мурашки бегут по коже, когда вспоминаю, как мне не хотелось оставлять в покое парту, на которой ммм… лет шесть, да, точно, ровно шесть лет старшей школы я с любовью и нежностью выцарапывала сердечки, цветочки, но, чаще всего, блистательные умозаключения типа «Танька КОЗА!» или «Петя ГО_ДОН!». Дааа, хорошие были времена, жаль без малейшей возможности повториться.
Вот честно, практически все мои подруги мечтали об этой «взрослой» жизни, им так не терпелось оторваться от мамкиной юбки! А вот мне нисколько. Мне вполне комфортно жилось с папой и мамой. Да, они, ЕСТЕСТВЕННО, часто доставали, но ведь еще и – одевали, обували, кормили, поили, потакали всем капризам единственной дочурки, а главное никогда не наказывали и ничего сверхъестественного не требовали. Основная их заповедь, касательно моего воспитания, была, есть и будет, одна-единственная – я обязана прилежно грызть гранит науки, даже если лишусь всех зубов. Поскольку это их единственное требование я прилежно стала нарушать уже с первого класса (слезно рассказывая мамочке с папочкой, как больно мне даются попытки не сломать о гранит зубы и как с каждым днем оскома в моем мозгу, от этой их науки, увеличивается в геометрической, может и арифметической, фиг его знает, прогрессии), больше они ничего не ждали от своего САМОРОДКА.
Зато мне всегда нравилось, когда папа, с умным лицом, садясь за кухонный стол, начинал не простой подсчет, пока на сковородке шкварчала яичница с «беконом» (в простонародии – салом).
– Оль, вот я пытаюсь вспомнить, а не был ли я в командировке на Донбассе, когда ты сообщила мне что ждешь нашу Надьку? По-моему ммм, как раз в июне восемьдесят восьмого, я ездил туда на конференцию.
Да, вот так легко и просто, совершенно не стесняясь высказывать собственные опасения при своем ребенке, отец частенько дразнил маму. Хотя я, тоже не пасла задних:
– Да, мам, скажи, может мой отец Хуан Карлос или Луис Альберто? – я как могла подкалывала отца, и не более того, ведь я его просто обожала и о другом, в жизни не мечтала. – Я очень даже не против. А что, мне бы усы на лицо наклеить и один в один. Хотя, может я что-то путаю и у них не было усов? А, мам? По-моему именно в то время, когда я появилась на свет, плюс минус пару тройку лет, все будущие мамочки только и мечтали об участи «просто Марии» или «Марианны». Так может именно тебе удалось заполучить расположении какого-нибудь местного богатика, а? Я не возражаю быть пусть и глупой, но богатой наследницей огромного состояния.
На что самая серьезная в мире женщина отвечала глядя прямо в глаза своему любимейшему супругу (родители любят друг друга безумно, но никогда не отказывали себе в удовольствии пошутить, поерничать, уколоть свою половинку):
– Да. Ты был на Донбассе, а я с Костей со второго этажа, чем не Луис Альберто?
Что б вы понимали Костя со второго, это наш местный «муж по вызову», который за чисто символическую плату всегда готов помочь одиноким женщинам. Всего 0,5 чего-нибудь, не менее сорока градусов, и в вашем доме полный порядок – все розетки работают, краны не текут, и даже все лампочки горят. В общем, Хуан Карлос отдыхает.
– То-то я смотрю, что у дочки-то нашей мозги работают не лучше чем у твоего Костика краны. – Не успокаивался папа. – Другое дело желание и способности к физическому трудууу…
И это папа уже не шутил, за что я на него никогда не обижалась. Да, возможно кому-то подобные отцовские заявления в свой адрес о степени собственного умственного развития покажутся обидными и болезненными, но не мне. Я знаю, что являюсь любимым ребенком, как бы отец ни подшучивал. Кроме благодарности за то, что он научил меня спокойно относиться к любой критике и умению посмеяться над собственным несовершенством, я просто не могу испытывать к нему никаких обид. На обиженных, сами знаете, балконы падают, а тем более на правду не обижаются.
Как-то так повелось, что мне действительно всегда было проще вскопать не одну цветочную клумбу или вылизать весь школьный двор, актовый зал, лаборатории, столовую, на уроках труда, нежели решать теоремы Пифагора (временами мне даже казалось что благодаря моим «умственным способностям» по степени стерильности наша школа давно переплюнула какую-нибудь пентагонскую лабораторию). Разбираться во всякой хрени с таблицы Менделеева, или поклоняться талантам Пушкина было тоже не по мне. Кстати говоря, из этих троих, более-менее мне знаком последний персонаж. Ну, почитать что-то, это еще куда ни шло, а вот теоремы всякие решать, уравнения, формулы выводить… Как вспомню, так вздрогну.
Вот честно, до сих пор понять не могу – зачем в наших школах забивают мозги настоящей ерундой?
Например, я была бы отличницей (самой смешно). Так вот, я отличница и все у меня в голове складывается удачно, мозги гибнут от переизбытка информации, все от зубов отскакивает, прям не ребенок, а вундеркинд! И что дальше? Закончила школу, поступила в универ, залетела, вышла замуж, декрет, кое-как доучилась, дом, муж, сопляк под боком. Ну скажите, кому теперь нужны все эти формулы и теоремы из-за которых была недоспана не одна ночь и в жизни не было ни одного свидания? Носки стирать можно и без химических уравнений, да и борщи варить тоже. А жалеть о потраченных не на то дело годах уже бесполезно, все в далеком прошлом и ничего исправить нельзя : (
Да, мог быть и другой вариант развития событий. Я, закончив школу с золотой медалью (жаль платиновых не дают, а то я бы!), поступила в универ, закончила его с «бриллиантовым» дипломом. Устроилась на престижнейшую работу, которую в гробу в белых тапках видала, вот только там перспективы карьерного роста, статус и приличные бабки. Присмотрев себе в мужья самого приличного зануду из имеющихся в поле зрения (на личную жизнь вне работы времени-то зерро), вышла замуж, родила подобие свое, только уже не вундеркинда, а как принято сейчас говорить ИНДИГО. Звучит, а? Семья получилась на зависть всем, вот только отчего-то все чаще на душе скребут кошки, а еще гадят там-же. Молодость не вернешь, а вспомнить нечего. А самое страшное – ты о каждом своем прожитом дне можешь смело рассказывать детям. Желательно перед сном, вместо колыбельных, потому что такую хрень, как собственное прошлое по-другому повествовать не получится.
Вариант третий, но не последний. Система образования в нашем государстве устраивается абсолютно иным образом. Три (максимум пять) первых классов образования я трогать не буду. Научиться элементарному, прямая обязанность каждого человека. Читать, писать и считать, обязан уметь каждый, а то ведь ни твитнуть ничего, ни статус прикольный заценить. Да и в магазинах, ресторанах и рынках, вас все время будут обсчитывать, если вы не сможете дважды два умножить или сложить. Так что фундамент у всего человечества должен быть одинаковый. А дальше, дальше каждый должен иметь собственное право выбора. Как в Америке, переходишь в старшие классы и там уже сам себе предметы выбираешь. Вот это жизнь!
Уверена, таких как я – любителей рисования, физкультуры, пения и труда, ну, еще пусть будет лит-ра, окажется значительно больше. Но ведь и тех, кому мозга не хватает заняться чем-то «полезным» будет немало и они с удовольствием запишутся на физику, химию, алгебру, геометрию и прочею гадость. Но тут, как говорится – каждому свое. Должен ведь кто-то и самолеты строить и вкусовые добавки изобретать, баранов клонировать, гаджеты новые каждую неделю выпускать. Да мало ли еще что нужно человечеству. Вот только это все без меня. Я, так сказать, не по этим делам. Но против тех, кто все же посвящает свои жизни подобным делам, тоже ничего против не имею, своего мнения никому не навязываю.
А вот и мой реальный вариант. Я с удовольствием посещала школу с самого первого сентября в своей жизни. Но, если многие ходят туда за знаниями, то я за впечатлениями. Нет, все что мне нужно было впитать, я, естественно, впитала. Читать и писать, слава Богу, получается (да и последнее не так важно в наше время редакторских программ). Считаю тоже не плохо, а вот формулу серной кислоты или теорему какую (ну, разве – Пифагоровы штаны во все стороны равны), не смогу вспомнить даже под дулом пистолета. Да, глупо конечно было бы умереть из-за собственного нежелания учиться, но, что тут скажешь – мне это все не интересно.
В общем – посплетничать, пореветь за компанию, обо..ать недругов, поддерживая другов, это все МОЁ. Без душераздирающих историй о любви, дружбе, семейных разборок, изменах и прочих важных составляющих человеческие жизни, Я не Я.
Так было с самого детства. Играя в песочнице, с подобными себе засранцами, мне всегда казалось что я лучше других вижу кто есть кто. Вот решила я, что Васька Климов сопливый ябеда, и уверенно принимаюсь доносить это до мозга Лизки Югозовой (с которой долгие годы успешно делила горшок). И мне не важно, что у нее есть собственное мнение, будто он очень даже ничего, да и конфеты, которыми он ее закармливал, она безумно любила (папаша у этого мужчины на кондитерской фабрике работал). Я проворачивала реально нереальные вещи, и доказывал все же, что этот «плейбой» не из нашей песочницы. Вот умела я даже в свои три или пять, прочувствовать за любой оболочкой настоящее составляющее человеческой души. Как-то так.
Нет, лезть без мыла туда, куда меня не просили, я в конечном итоге перестала, обретя в тесном дружеском кругу репутацию небывалой умницы-всезнайки (в связи с чем меня начали дразнить Филя, ну, в смысле Философ). Я стала Мао Цзедуном, Буддой, одним из индейцев Майя, для кого как, но смысл в том, что уже с детского сада в людях я стала разбираться гораздо лучше, чем в философских трактатах и психологических терминах.
Вот честно, не могу сказать откуда во мне это зародилось, но я насквозь могу видеть любого. Да, скорее всего, когда Боженька раздавал ум, я стояла в очереди последняя и красила ногти, но своего я все-же не упустила. Нет, к экстрасенсорике это не имеет никакого отношения, я просто чувствую – Вася врун, Катя ябеда и эгоистка, с Наташей лучше не связываться с ее тараканами, которых она неумело прячет в своей голове, и так далее. Скажем так – у меня отлично развита интуиция. А еще мне хочется верить, что разобраться в чужих чувствах, нравах, убеждениях, ценностях и потребностях, мне помогает мой ангел-хранитель, причем в очень сжатые сроки. Как-то я всегда чувствую чего и кому не достает в жизни и, пусть не всегда тактично и аккуратно, но как умею, помогаю своим подругам заполучить нужное им в тот или иной момент.
Знаете, свой диплом я получила благодаря отцовским капиталовложениям, но слова, которые не единожды повторял мне преподаватель психологии Антон Валерьянович Бездонный, не купишь ни за какие деньги.
Седой до невозможности старик, умудренный опытом профессор, да и просто очень хороший человек, часто любил повторять:
– Знаете, Наденька, хорошими психологами ведь не становятся, ими рождаются. Поверьте, на своем веку я повидал многих блестящих студентов, но прекрасные отметки еще не гарантия их профессионального успеха. Да, многие студенты отлично знают теорию, но сомневаюсь, что они понимают, как это все применить на практике. А вот такие как вы, другое дело. – В этом месте профессор всегда добро улыбался. – Вы понятия не имеете, о чем я повествую на своих лекциях и что пытаюсь донести, предпочитая сладкий сон моей бесполезной болтовне, но я с абсолютно чистым сердцем всегда буду ставить вам наивысший балл. Уверен, вам в жизни не разобраться в огромном количестве наших терминов, но вам это и не нужно. Достаточно того, что вы легко можете разобраться в разнообразии человеческих душ. А это именно то, чему мы пытаемся учить своих студентов.
Даа, вот так-то! Признаюсь, всякий раз когда Антон Валерьянович делал мне подобные комплименты, я превращалась в рака, которого только-только вытащили из чана с кипятком. Лицо пылало так, что, казалось, вот-вот моя кожа просто сотлеет. Странно, но это физиологическое явление в моем организме происходит (теперь уже происходило), лишь в присутствии многоуважаемого мною преподавателя. Возможно потому, что в моем окружении никто и никогда не восхищался моими способностями так воодушевленно, искренне, а главное – со знанием дела.
Папа не упускал возможность пошутить по поводу моего интеллекта. Мама всегда старалась не касаться подобных тем, изредка в присущем ей интеллигентно-выдержанном стиле сообщав мне что любит не смотря ни на что. Да, собственно у нее и выбора-то не было – я ведь все-таки ее отпрыск, пусть и не такой эрудированный как она. Кстати, во всех моих умственных способностях обвиняют именно маминого папу, то есть, моего дедушку. Именно мой деда Федя – рубаха-парень. Дедушка всегда был всеобщим любимцем. Он поменял пятерых жен (и это только официально), причем даже уводя любимую у товарища, всегда выходил сухим из воды. Обретая очередную супругу, ему удавалось сохранить дружбу.
Будучи простым деревенским комбайнером дедушка обладал необычайным очарованием, красноречием и позитивом в такой степени, что его хватило бы на всю их деревушку. Он не был красавцем, но имел живой ум и превосходное чувство юмора, благодаря которым ему удавалось выходить из любых ситуаций красиво и весело. Он не печалился ни при Гитлере, ни при Ленине, ни при Сталине, а с улыбкой на лице нес оптимизм в массы, притягивая к себе тем самым огромное количество поклонниц в женском обличье и друзей в мужском. Вот это все и передалось через поколение мне, а от бабушки досталась шикарная, по тем временам, внешность.
В общем моя бабушка Катя была третьей по счету дедушкиной супругой, а по совместительству высококлассной акушеркой и первой красавицей на селе. Кровь с молоком, что тут скажешь. Такими красотками, каковой являлась моя баба Катя (и каковой сейчас являюсь я), просто заполнены картины художников прошлых веков – маленькая грудь, внушительные бедра и бесчисленное количество жировых складок по бокам. Красотки, что тут скажешь! Такие раньше были в почете – считалось, что упитанные женщины чертовски здоровы. Соответственно могут много работать, принося пользу обществу. А сейчас… Сейчас от полученных в наследство подобных «прелестей» нет никакого проку, хотя я не могу сказать что совсем уж недовольна своим телом. Как говорится – на каждый товар есть свой покупатель. Да и кое-кто (не буду перечислять и без того распиаренные имена) из известных всему миру звезд откровенно гордится своими достоинствами, а что мешает так же поступать мне?
– Женщина без живота, будто море без берега, – с восхищением любил повторять дед Федя, что заставляло меня смотреть на себя именно его глазами и представлять, что его устами глаголет истина, которую исповедуют все мужчины.
А еще любил дедуля рассказывать о том, что две его первые жены были лишь вынужденным отступлением на пути к взятию серьезной крепости в виде моей бабули. Будучи не по годам разумной особой, она долго не поддавалась на его веселый треп и стойко держала оборону целых семь лет. Но… Прожили они с моим шаловливым дедулей целых десять лет. Растили маму, ругались, мирились, пока бабушка окончательно не прогнала ловеласа со своей спальни, а в последствии вообще из жизни. Ну не мог дед наслаждаться лишь одним морем с берегом, ему всегда хотелось путешествовать и покорять новые вершины. А бабка не могла смириться со своей участью – ждать. Тем более что первые лет пять они прожили душа в душу и было с чем сравнивать.
В общем, в целом из всего этого и получилось то, что получилось – Юнг Надежда Мироновна, душой вся в дедушку, фигурой в бабушку, а умом в саму себя. Как-то так.
ГЛАВА 2
Все это было бы очень даже забавно, если бы в один прекрасный момент не стало печальным. Казалось бы – живи и радуйся, так нет, родителям непременно захотелось усложнить мою прекрасную, беззаботную жизнь.
Признаюсь честно, никогда за все школьные годы не задумывалась серьезно над темой – кем буду, когда выросту (в профессиональном смысле). Все решилось в выпускном классе и практически на выпускном балу.
– Моя дочь должна быть врачом и точка! – сурово заявлял на протяжении моего последнего учебного года отец. – Да, ты не блещешь умом, и мне уже жалко всех тех предполагаемых несчастных, которые обратятся к тебе за помощью, но ты должна получить медицинское образование.
Ну, скажем, заявления отца были логичными, даже не смотря на мой IQ (ай кью) уровень. С его стороны все корни ведут в медицину.
Бубуля Маруся – всю жизнь проработала терапевтом. Дедуля Семен – хирургом. Прабабка Соломия (мама бабки Маруси) была повитухой. О прадедушке ничего сказать не могу, так как о нем никто ничего не знает. Он подарил прабабке ребенка и исчез, когда бабуле Марусе едва исполнилось три года. Так молодая мать Соломия осталась одна с ребенком на руках и больше не впустила в свою жизнь ни одного мужчину. Хотя до нее доносились разговоры о том, что ее Игната нашли повешенным в соседнем лесу, и он мол не бросал ее. Но ей было уже все равно, после огромного количества выплаканных слез и миллиона «За что?» обращенным к небесам.
Еще одна прабабка, мама деда Семы Арина, была вынуждена стать медсестрой и в первую мировую отправилась на фронт. Между первой и второй мировой вышла замуж и родила дедулю, а позже оказалась в числе погибших в сорок третьем. Деда, растил прадедушка Тихон, который не имел к медицине никакого отношения, разве только в травах разбирался хорошо. А так он был плотником. В послевоенное время, когда мужчины были на вес золота, очень быстро обрел новую семью, сойдясь с вдовой и матерью двоих деток прабабкой Галей (по чистой случайности тоже медсестрой, которой посчастливилось больше бабы Арины). Фу-у-х, вот такая-то родословная.
В общем, на семейном совете было решено что я стану ПСИХИАТРОМ.
– А что, пусть это и «недоврач», но все же. – Рассуждал отец. – К человеческому телу тебя подпускать точно нельзя, так что я ни в коем случае не настаиваю на твоем гинекологическом, стоматологическом или хирургическом образовании. О том чтобы ты пошла по моим стопам став кардиохирургом и речи быть не может. Хотя, когда ты была еще крошкой, я так мечтал что смогу гордиться твоими достижениями в «сердечных делах»… – В этом месте отец постоянно огорченно вздыхал. – А сейчас это был бы мой самый страшный кошмар наяву. Да что там, тебя даже в травм пункт нельзя допускать, не то что к человеческим органам. К детям, в смысле в педиатрию – упаси Бог. Это твоя мама отдает всю себя чужим потомкам, переживая за каждого, словно за тебя. Но ты, другое дело. В общем врачом ты обязательно станешь, как мы с мамой всегда мечтали, только таким от которого будет меньше всего вреда. А что, психам ты вряд ли чем-то сможешь навредить, зато мы с мамой будем горды от того, что наша дочь пошла по нашим стопам. Нуу, или почти по нашим.
Папа был как всегда в своем юморном репертуаре, а мама, в свою очередь – в своем:
– Мирон, нельзя так о душевнобольных. Они ведь тоже люди и не виновны в своих бедах. – Пыталась вмешаться в разговор чрезмерно флегматичная мать. Нет, я безусловно ее люблю, но эта ее манера разговаривать без тени хоть каких-то эмоций! – Хотя на счет ее образования ты прав. Наденька наша ведь всегда окружена множеством подружек, что говорит о ее коммуникабельности и умении находить общий язык с разными людьми. Она с детского сада всегда консультировала ребят со всего двора по различным вопросам. Ты только вспомни, как она учила Алину Горностай, свою одноклассницу, как правильно выманивать у родителей нужные вещи. Или же тот случай в детском саду, с мальчиком Костей, когда она в свои пять пыталась объяснить ему что не хорошо быть жадным. Причем наша девочка не просто сыпала словами, а выстроила вполне логическую цепочку убеждений с примерами и доказательствами. Да, пусть мальчишка согласился с ней лишь после того как ее слова закончились и ему в голову «прилетела» пластмассовая лопатка, но ведь после этого он перестал жадничать. Так что психиатрия это именно ее вариант. Возможно она не сумеет помочь, скорее всего и не навредит, зато даже душевнобольные люди смогут вдоволь посмеяться над ее попытками им помочь. Кстати говоря – смех ведь тоже считается лекарством.
На том и порешили, с одной лишь поправкой – я решила стать психотерапевтом, а не психиатром. Хоть перспектива работать в медицинском учреждении с душевнобольными меня и забавляла, но страх превратиться в одну из них, спустя годы плодотворной работы, откровенно пугал. Другое дело ПСИХОТЕРАПЕВТ. Да, для получения подобного звания пришлось на пару лет продлить учебу, но это для меня не составило никакой сложности, я просто лишние годы продолжала сидеть на шее у родителей, что же тут плохого?
Итак, вернемся к полученной мною профессии. Сколько раз каждый из вас видел в своем голубом экране дядю или тетю с умным лицом, восседавшими в шикарном кабинете, внимательно вслушиваясь в исповедь сидящего (иногда лежащего) напротив человека? Ну и чем плоха работка? Вот и я о том же. Да, в универе нам часто повторяли что получаемая нами профессия далека от тех привлекательных художественных образов, которые мы можем наблюдать с экранов телевизоров. Не все так легко и просто, как может показаться – сиди днями в уютном кабинете, слушай ни к чему не обязывающий бред и делай вид, что все понимаешь и во всем поможешь разобраться. Все намного, намного сложнее и опаснее.
– Дорогие студенты, помните, многие врачебные ошибки можно исправить. Но не в вашем случае. – Каждый первокурсник на своем первом звонке в универе слышал эту речь от Петра Яковлевича, декана нашего факультета. – Душевный и умственный склад каждого человека индивидуален и неповторим. Это слишком тонкая материя, которой очень легко нанести вред одним лишь словом. За предстоящие годы учебы вы должны научиться читать любого человека, как открытую книгу. Выбранная для одного вашего пациента терапия спасет его. Для другого, аналогичные действия, не принесут никакой пользы, а может и навредят. Вы не имеете права работать «по шаблону». Вы обязаны рассматривать проблему каждого обратившегося к вам пациента, как отдельную и уникальную единицу. Вы обязаны не просто слушать, а слышать каждого, кто обратится к вам за помощью…
В общем, Петр Яковлевич долго рассусоливал по поводу избранной нами профессии и итог всему – психотерапевты это подобие выгребной ямы. Мы, без пяти минут дипломированные специалисты, безропотно должны позволять изливать в собственные души все дерьмо томившееся внутри каждого нашего пациента. Мы, не имеем права делать поспешные выводы и торопиться с помощью, прежде чем не разберемся во всем и не будем полностью уверены в пользе каждого нашего слова. Мы должны уметь рассматривать любую ситуацию объективно. Мы не имеем права сближаться с нашими пациентами и принимать все слишком близко к сердцу, так как от этого будет только хуже и только нам. В общем, чтобы не навредить человечеству, мы должны долгие годы протирать штаны в универе впитывая в себя, словно губки, всю предоставляемую нам информации. Сангвиников, меланхоликов, флегматиков, халериков и еще бог весть кого, в нашем случае нужно лечить совершенно разным способом. Это хирургу или окулисту без разницы, что за мысли в голове у их пациента, а нам именно это стоит выяснить, пытаясь при этом самим не сойти с ума, да еще и помочь.
Перспективка, скажу я вам, еще та. Но что тут скажешь – волков бояться, в лес не ходить. В общем, слова декана меня совершенно не испугали и я как не грызла гранит науки в школе, так и продолжила «правильно питаться» в университете. Как говорится у нас «врачей» – вскрытие покажет (или это у милиции?).
Легко, с присущей мне непринужденностью и оптимизмом, я согласилась быть выгребной ямой для тех, кому нужна подобная услуга, тем более что мои подружки успешно положили этому начало еще в далекой юности.
Я неоднократно помогала выйти из депрессии своей вечно страдающей Анфиске. Убедила Кристину не бросаться на своего очередного отчима, а относиться к маминым любовным похождениям спокойно. Убедила Каролину не уходить из дома, потому что видите ли родители любят новорожденного брата больше эгоистичной засранки. Лиза вообще однажды решила укоротить себе жизнь только потому, что Арсений Царев разорвал с ней отношения с помощью дико ржащего смайлика и трех слов «Да пошла ты!». И как вы думаете, кто отговорил ее от подобного шага и доказал, что Царев не стоит даже ее ногтя, не то что жизни? Да много еще всего было. Ну чем скажите вы мне не врожденные способности к психотерапии?
Вот так, по слившимся воедино разнообразным факторам моей жизни я и оказалась в свои двадцать пять с небольшим в новеньком кабинете. В полуподвальном помещении одного из спальных районов нашего города, с табличкой на бронированных дверях – «Психотерапевт – Юнг Н.М.».
Начинался новый этап моей жизни. Жизни, которую я, вполне осознанно, готова посвящать всем нуждающимся в совете, помощи, участии. Мне кажется это будет забавнее чем в кино, и не так трагично, как пытался вдолбить в наши юные головы Петр Яковлевич Наливайченко.
ГЛАВА 3
У многих взрослая жизнь полная проблем и хлопот начинается в юношестве. В желании иметь собственный заработок или же помочь родителям, или же от безысходности, подростки хватаются за любую работу, жертвуя всем ради скорейшего взросления. Но это не мой вариант. У меня все случилось только сейчас. До этого самого момента я оставалась единственной любимой, пусть и не путевой, доченькой своих родителей. Хоть папа с мамой во мне души не чаяли, закрывая глаза на все мои недостатки, из которых я в основном и состою, но как-то пришел и мой черед отправляться в одиночное взрослое плавание.
– Надежда, тебе в этой жизни все слишком легко достается. Ты не знаешь ни цену деньгам, ни цену благодарности, ни элементарной ответственности хотя бы за свою собственную жизнь. Мы с твоей мамой не вечны и рано или поздно ты столкнешься с этим миром во всех его красках, так что пусть это лучше случится при нашей жизни. По крайней мере мы сможем тебя подстраховать, если что. С того самого дня, когда ты окончательно приобретешь профессию и начнешь практиковать, мы прекратим тебя спонсировать. Выживай сама, как знаешь. Как научилась. – В абсолютно не свойственной ему (по крайней мере со мной) строгой форме заявил отец, когда узнал о возможном моем отчислении. – Когда твоей маме было столько, сколько тебе сейчас, мы уже вовсю работали над твоим появлением на свет и выплачивали кредит за квартиру. А ты… Не удивлюсь если ты до сих пор думаешь, что детей приносит аист. Так что извини, но пора тебе дочь повзрослеть.
«Извини, дочь» – интересно, а за что? Все верно папуля сказал, и о моей безответственности, и о моей жизни в роли «баловня судьбы», да и о процессе появления детей на этот свет тоже не особо ошибся (может именно поэтому мама всегда мечтала чтобы я стала гинекологом?). Что тут скажешь – гены, хоть и не те, которые нужно (это я сейчас о своем дедушке Федоре).
Я спокойно приняла это родительское решение о моем искусственном повзрослении – они ведь правы, как никогда. Пора мне становиться самодостаточной личностью, а не оставаться до пенсии папенькиной и маменькиной глупенькой доцей, по совместительству пиявкой. Все. Точка. Отсчета самостоятельной жизни началась.
Так, последним родительским капиталовложением в меня был ремонт в ими же арендованном на полгода помещении, оплата флаеров и курьера. Слава Богу они не прекратили оплачивать мое жилище, небольшую однокомнатную квартиру в отдаленном от них районе. Нет, я, конечно, ничего против самостоятельности не имею, но будучи здравомыслящим человеком прекрасно понимаю – деньги в мгновение ока на меня не свалятся. Не смотря на то, что психотерапия это сейчас модно, мне все же придется нарабатывать собственную клиентскую базу и не факт, что на это уйдет максимум месяц. Хотя, я совершенно уверена в собственных способностях и знаю, стоит появиться на пороге моего кабинета первому пациенту, как спустя несколько дней сарафанное радио сделает свое дело.
Кстати о кабинете, он у меня получился именно таким, каким я его себе и представляла. Я не один день играла в пятнашки тяжелой мебелью, перетаскивая ее из одного места на другое, чтобы получить самый идеальный для себя вариант.
По правую руку от меня встал не большой шкаф, где я планировала хранить всю свою документацию, бесчисленные «истории болезней». Искренне веря в то, что этот шкаф не будет зря занимать отведенное ему место, а со временем наполнится тем, что впоследствии я буду называть «проделанной работой». По левую руку, огромный вазон с неизвестным мне растением внушительных размеров (последний родительский штрих в интерьер моего рабочего места). Сразу за цветком диван, разместившись на котором будут изливать мне душу клиенты. За диваном, в углу, нашла свое место замысловатой формы вешалка из какой-то другой эпохи (где ее родители откопали только им известно, но, кажется мне, что где-то в восемнадцатом веке). Дай Бог когда-нибудь ее не будет хватать для верхней одежды моих гостей. В дальнем правом углу что-то напоминающее мини-кухню. Кулер с водой, журнальный столик, чайник и даже кофемашина. На стене небольшой шкафчик для провизии – кофе, чай, конфеты. Пару полочек с прикольными статуэтками, несколько незамысловатых репродукций, приобретенных в обычном супермаркете. Вся мебель из натурального дерева, конечно, кроме дивана, моего кресла и кресла напротив. Да, было бы слишком жестоко отсиживать свое мягкое место на деревянном стуле. А разбавлять психические проблемы и душевную боль своих пациентов физической, усадив их на деревянный диван, было бы сверх жестоко. Хотя, тоже вариант – отсидев задницу они наверняка забывали бы обо всех своих бедах : )
