Текст книги "Каникулы (СИ)"

– Хочешь меня? – загадочная и чрезмерно сексуальная, как на шестнадцатилетнюю школьницу, улыбка, не сходила с уст Светы. – Тогда плати, таксу ты знаешь.

Глава 1

Светка приезжала в деревню к своей бабушке на все возможные школьные каникулы. Но как манну небесную все деревенские парни ждали ее лишь летом. Она была раскрепощена, и практически без комплексов, что было не свойственно всем местным девчонкам. Все мальчишки смотрели на нее с восхищением. Практически каждый из них, мечтал о том, что эта нимфа обратит внимание именно на него.

Деревня, в которой Светка гостила, была очень живописным уголком. Когда-то давно, это было еще и успешное коллективное хозяйство «Красные Зори», сокращенно – колхоз. Здесь кипела жизнь.

Поголовье крупного рогатого скота было огромным. Конюшен с рабочей силой в виде лошадей более десятка. Несколько курятников и свиных сараев. Вокруг деревни на огромном расстоянии были бескрайние поля зерновых, а также всяческих овощей. Сразу за ними сказочной красоты леса. Фруктовый колхозный сад занимал несколько десятков гектар всей площади колхоза. Колхоз процветал. Для этого каждому жителю нужно было трудиться не покладая рук. Они ежедневно выкладывались на благо общества, но не забывали и о коллективном отдыхе.

Вечерами и по выходным народ активно посещал «Дом культуры и отдыха». Местные жители устраивали множество концертов приуроченных к разнообразным праздникам. Многие регулярно посещали библиотеку с широким выбором самых популярных и востребованных книг того времени, а так-же эксклюзивной мировой классики.

В бурлящей жизни односельчан не последнее место отводилось и детям. Они всячески принимали участие практически во всех аспектах деревенской жизни. Дети выступали и работали на ровне со взрослыми, когда этому не мешала школа. А иногда и вместо занятий.

Это все было задолго до рождения Светки. Она стала приезжать к бабушке через несколько лет после распада Советского Союза и развала всех колхозов.

От былой роскоши практически ничего не осталось. Прогуливаясь по сельской местности, мало кто догадывался, что груда камней и фундамент практически сразу при въезде в деревню – богатая когда-то ферма. А случайно наткнувшись в конце деревни на несколько яблонь, никому в голову не придет, что это был некогда шикарный сад. Успешный колхоз превратился в заброшенный хутор, который вместо полей с зерновыми окружали многочисленные бесхозные поля с бурьянами.

Большая половина местных, бежала в города. Те, кому некуда было деваться или же и так все устраивало, кое-как держались на насиженном месте. Для полноценного существования им вполне хватало маленького магазинчика в центре села, да парочки огородов, чтоб не скучать. Люди жили здесь по привычке, и никого не заботило, что колхоза нет, дом культуры давно сгорел, а двухэтажная никому не нужная школа превратилась в такие же развалины, как и многочисленные сараи.

Эта заброшенная и давным-давно опустевшая школа стояла на отшибе деревни. Когда-то в ней кипела жизнь. Когда-то, практически от заката до рассвета из ее окон звучали сотни детских голосов, все было когда-то, но не сейчас. Сейчас-же крыша покрывала лишь половину здания, ровно, как и стены были полностью целы лишь с одной стороны, да и то, потому, что сложно было народу по ночам долбить прочно зацементированные кирпичи. Уцелела именно та половина здания, в которой находился актовый зал и каждый мог использовать его в меру своей фантазии.

Немногочисленные местные дети на руинах с удовольствием играли в войнушки и прятки. Дикие животные часто устраивались здесь на ночлег. А подростки уединялись на свиданиях, и если раньше стены этого здания были свидетелями первых прочитанных и написанных слов, то сейчас частенько становились невольными свидетелями первых поцелуев и признаний в любви, которыми пронизано и исписано все вокруг. Светлана Филатова в свою очередь, нашла руинам особое применение.

Субботними летними вечерами в школьных стенах собиралось около десяти мальчишек от тринадцати до восемнадцати и с вожделением ждали шоу одного актера, точнее актрисы. Светлана полностью погружалась в свою роль. Это была совершенно не свойственная ее возрасту игра, но она имела место быть в ее жизни.

Спустя какое-то время вся мужская половина молодежи точно знала – где и как проведет свободный вечер в субботу. От девчонок же строго на строго все скрывалось, поскольку каждый из ребят безумно, просто до дрожи в коленках, боялся остаться без своего любимейшего развлечения.

Что бы стать зрителем желаемого, нужно было соблюдать правила: «Не трепаться кому не нужно» – было первым в коротеньком перечне, «Не являться на представление без наличных» – второе и последнее. Света давала им то – чего хотели они, они – беспрекословно исполняли ее требования.

Высокая, худощавая, белокурая блондинка стояла на сцене школьного актового зала. Ее длинные волнистые локоны ниспадали на немного костлявые плечи. Волосы едва прикрывали два бугорка, нескромно торчащие из под легонькой блузы, и обещали спустя пару лет превратиться в сексуальную и пышную грудь. Ее огромные синющие глаза были для парней как свет для мотыльков, а еще не совсем женственное тело их ничуть не отталкивало. Светлана еще не была прекрасным цветком, но бутоном, который вот-вот превратится в цветок сказочной красоты – однозначно.

Мама Светы выехала с этой деревни пятнадцать лет назад и больше никогда сюда не возвращалась. Она была немного старше, чем ее дочь нынче, когда узнала, что скоро станет матерью. Во избежание косых взглядов и совсем не нужных для нее разговоров и осуждений, она сбежала куда глаза глядят из родного села. Отец ребенка, напрочь отказался от этого еще не родившегося человека и любых обязательств, а будущая мать – от аборта.

В далекой от родных мест столице юной красавице приходилось нелегко. Без образования, жилища, с маленьким ребенком на руках она чувствовала себя беззащитным загнанным в угол зверьком. Но все же сумела выжить, не опустившись на самое дно, хотя к этому все доходило не один раз.

Маленькую Светку мама регулярно отправляла к бабушке, что бы было полегче. Сама она могла голодать неделями, а ребенка было жалко. В деревне малышке было хорошо, и с голоду она там точно не пухла.

С годами дела немного наладились, но Света продолжала навещать бабушку, и все каникулы вот уже на протяжении десяти лет, проводила именно в маленькой деревушке в десятках километров от суеты мегаполиса.

Эта девчонка с раннего детства осознанно очертила круг своего общения, в котором другим девочкам места не нашлось. Она играла только с мальчишками и, причем, не совсем в детские игры.

Когда ей было шесть, она получала от ребят нужные ей вещи и разные вкусности, взамен на то, что показывала, какого цвета на ней трусики. Позже, взамен на это же, плюс цвет не совсем еще нужного бюстгальтера, получала косметику, которую парни вытаскивали из родительских косметичек, кассеты с записями любимых зарубежных исполнителей, плееры и прочую дребедень.

Она слишком рано поняла, что мужчины в любом возрасте готовы платить за то, чего хотят. А у нее это было. Да, это было у всех девчонок, но ни у одной из них не было мозгов, что бы проворачивать такой бизнес.

– Свет, а может скидку, какую, организуй, – рыжий-рыжий, как пламя мальчик лет четырнадцати, расположившийся на самом первом ряду уцелевших стульев, умоляюще смотрел на красотку. – У меня нет столько, а родители больше не верят, что у меня ежедневно ломается велик…

Все остальные замерли. Едва дыша, в надежде на то, что их богиня сжалится над «рыжим», каждый из парней и сам надеялся хорошо сэкономить.

Их «звезда», демонстративно стала на четвереньки и, склонившись над солнечным мальчишкой, угрожающе прошептала:

– Если мне не изменяет память, я никому не давала никаких ваучеров, талонов, купонов и прочего дерьма, обладатели которого получают право на скидку? Я не какой-то уцененный товар. Более того, я вообще не товар. Если хочешь видеть то, что я могу показать – плати. Плати ровно столько, сколько я ранее озвучивала. Ни больше, ни меньше. – Светлана обвела взглядом актовый зал, всем своим видом показывая, что это касается каждого, а эффектно поднимаясь с колен добавила. – А еще, я не ростовщик! В долг тоже не прокатит. Те, кто не имеет при себе определенной суммы, могут смело покинуть это помещение.

В последний раз устремив свой взгляд в полумрачное помещение, сделав разворот на все сто восемьдесят градусов, девушка исчезла за кулисами. В зале воцарилась полнейшая тишина, казалось, каждый из мальчишек боится даже подумать о том, что у него может не хватить денег, оплатить предстоящее зрелище. Все, как один, готовы ежедневно врать родителям, бабушкам и дедушкам, лишь бы получить нужную сумму. Никто не покинул актовый зал, все покорно и смиренно ждали первого выхода. Светлана – их наркотик и они готовы платить, за следующую дозу.

Как кошка, которая гуляет сама по себе, мягко и грациозно ступая босыми ногами, девушка появилась на сцене. Она двигалась в такт приятной медленной музыке звучавшей из маленького однокассетника. Коротенькие джинсовые шортики с самодельно приделанным лисьим хвостом, едва прикрывавшие попу и мужская рубаха, на пару размеров больше, делали ее еще сексуальнее и немного взрослее. Это был один из ее сценических костюмов, на который публика очень хорошо реагировала. В принципе ее «публика», одинаково хорошо реагировала бы выйди Света хоть в фуфайке с галошами, ведь в конце номера она все равно освобождалась практически ото всех надетых на себя вещей.

Вместо руры, вспомогательного элемента профессионалок, у нее была стена. Девушка эротично покусывая пухленькие губки, сползала по ней. Оказавшись на полу, эффектно садилась на шпагат лицом к восхищенному залу. Это было очень круто. Сдвигала же свои прекрасные ножки она еще более результативно, половина зрителей закрывали глаза, чтобы случайно не опозориться перед друзьями и не оказаться уж совсем в неловком положении – с мокрым пятном на понятном месте.

Света умудрялась изящно прохаживаться на четвереньках по грязному полу, при этом эротично и вызывающе покачивала бедрами. Оказавшись у противоположной стены, она словно взбиралась на нее с помощью своих острых коготков, а стоя на своих двоих начинала потихонечку избавляться от одежды.

Первой всегда улетала верхняя часть костюма, а потом, смущенно прикрывая одной рукой грудь, она красиво избавлялась от его нижней части. Иногда она бросала вещи в зал и с удовольствием наблюдала, как несколько парней практически дерутся за право обладать ими. Покидала сцену девушка всегда лишь в одних трусиках, которые она всегда оставляла при себе, даря мальцам надежду, что может быть когда-то, она оголится перед ними полностью.

Каждую субботу, девушка радовала своих поклонников новыми номерами. Она старательно готовилась, добросовестно отрабатывая все до копейки, но номеров всегда было не более трех.

Один сменялся другим, а потом третьим. Вот и в этот раз, после кошачьей грации, Светлана предстала перед парнями еще в двух образах – восточной танцовщицы и распутной медсестры, которая и подвела черту очередного субботнего вечера.

Едва затихла фоновая музыка, перед кулисами выстроилась небольшая очередь. Все ребята ожидали финального выхода Светки, в котором она просто собирала деньги, успев облачиться в свои привычные одежды.

– Ты же говорил, что у тебя нет нужной суммы? – скрупулезно подсчитывая очередную оплату, девушка зло смотрела на огненного парня.

– Мне к-к-казалось, что у ме-меня не хватает, – мальчишка, заикаясь, начал оправдываться, доставая дрожащими руками бумажку за бумажкой из разных карманов, не успев заранее подготовить деньги. – Но я ошибся, видимо…

Светка демонстративно пересчитала полученное. Она пренебрежительно смотрела себе на ладонь. На ней лежали смятые двадцать пять гривен. Это далеко не те деньги, которые приблизительно за то же получала ее мать, но для нищей деревни и этого достаточно. Света давно высчитала, что в конце лета все равно получится кругленькая сумма, даже если она и дальше будет получать с каждого не более чем сейчас:

– Больше не ошибайся, а то дорога тебе сюда будет закрыта, – глянув на оставшуюся очередь добавила. – Давайте как-то резче и заранее готовьте нужную сумму, а то все, как обычно, я еще должна ждать, пока вы у себя в штанах нароете эти крохи.

Парни моментально исполнили волю своей госпожи. Уже следующий держал в руках смятые купюры, не желая нервировать свою «звезду».

Собрав «дань» Светлана поспешила удалиться, в отличии от ее верноподданных, которые, как собачонки, пускали слюни устремляя взгляды в след их исчезающей нимфе.

Глава 2

Августин как загипнотизированный всматривался во все происходящее за окнами школьных развалин. Он с точностью до минуты знал, когда начнется шоу и за два года не пропустил ни единого представления.

Удобно разместившись на одной из ветвей огромнейшей ивы, он видел все в лучшем свете, чем кто бы то ни был из ребят в зале. Его никогда и никто не приглашал к себе в компанию, а ему это и не нужно.

Юноша был коренным жителем этой деревни, родившийся в августе почти семнадцать лет назад. Став сыном женщины, которая всегда тянулась к экзотике и мечтала жить в любой другой стране, но только не здесь, он и получил такое нетипичное имя. Его мать прочла гору книг зарубежных авторов. Она восхищалась богатством и красотой далеких государств, их историей. Будучи еще совсем юной, она мечтала, если господь дарует ей сына, это обязательно будет не Вася, Петя или Сережа, а кто-то запоминающийся и редкий. Вот мальчик и получил такое странное для здешних краев имя.

Он рос нормальным ребенком. Лет до пяти, никто не обращал внимания на прекрасного голубоглазого мальчугана. Взрослые ничего не замечали и если бы ровесники не стали дразнить маленького Августина – Дауном, возможно и не заметили бы. Нет, он не был настолько недоразвит, но, прилично отставал в развитии от других детей. Сначала мальчишка не обращал внимания на обидные слова и всячески пытался подружиться с одногодками, но в скором времени устал навязываться. Он стал избегать своих так называемых «друзей» и в конечном итоге из Дауна, его прозвище изменилось на изгоя и психа одиночку. Спустя время он перестал обращать внимание на пустую болтовню, он просто никого не слышал, а жил в своем мире. Многим он казался ужасно скучным, но не Августину.

Мать, которая с раннего детства мечтала о красивой и богатой жизни, поняв, что в этой забытой Богом деревне ее мечтам никогда не осуществиться убежала за границу, напрочь позабыв о своем ребенке. Она его считала лишь неудачным опытом и в погоне за лучшим будущим отказалась от него. Маленький Августин остался жить с бабушкой, очень больным человеком, которой точно не было дела до внука дебила. Так он и жил – сам по себе, сам в себе, сам для себя.

Всем на удивленье он вырос очень красивым парнем, но этого было не достаточно для противоположного пола. Его никогда и никто не воспринимал как парня. Его с детства заклеймили так, что ни у одной из девочек даже не возникало желания обратить на него внимание. Для них он был невидимкой. С рожденья убогий сирота, не самая хорошая партия для отношений. Был бы богат, возможно, это все и поменяло в его жизни, но и здесь не судьба…

Дожив до семнадцати лет, красивый парень так и не узнал, что значит быть любимым хоть кем-то, зато очень рано узнал, что значит – любить.

С первого взгляда, своими детскими глазенками на белокурую, курчавую, курносую девчушку, Августин влюбился по уши. Он просто не мог отвести глаз от ангела, сошедшего на землю в обличье Светы. Сам он был старше своей возлюбленной всего на год, но полюбил ее с силой взрослого мужчины, а не шестилетнего ребенка.

Августин давно разделил каждый год своей жизни на четыре этапа – учебные четверти Светланы. Сам он был освобожден от занятий, но считал дни, до начала очередных каникул, намного яростнее любого школьника. Повесив у себя в изголовье огромный календарь, он вычеркивал день за днем, казалось бесконечные, до приезда Светы числа.

В отличии от своих сверстников, он был рад видеть девушку ежечасно и ежеминутно, а не только по субботам. Ему было неважно зимой или летом она навестит свою бабушку, он одинаково ждал ее в любое время года, но не отказывал себе в удовольствии полюбоваться стриптизом в ее исполнении летними вечерами.

Мастерски спрыгнув со своего насиженного места, юноша поспешил укрыться за кустами диких роз, которые были посажены во времена, когда школа функционировала и с двух сторон обрамляли дорожку, ведущую к покосившейся школьной калитке. Он выжидал, что бы единолично проводить свою королеву домой.

Очаровательное создание Светлана не заставила себя долго ждать. Из дверного проема развалин вскоре показался самый желанный и любимый силуэт. Темное время суток еей абсолютно не мешало, Девушка озадаченно вела подсчет своему заработку и, как обычно, ничего вокруг не замечала и не слышала. Она, то и дело теребила пожеванные бумажки в своих маленьких ручонках.

– Черт!!! – в одну секунду ангел превратился в грязного утенка или поросенка, распластавшегося пряма посреди непонятно откуда возникшей лужи.

Не прошло и секунды, как девушка вновь стояла:

– Спасибо.

Августин не терял времени, а позабыв о том, что он в засаде ринулся спасать свою королеву.

– Не за что.

Отряхнувшись, девушка не спеша направилась к дому, а ее спаситель исчез так же быстро, как и появился.

Глава 2

– Крохи.

Светлана небрежно бросила смятый комок бумажек на кровать и тяжело выдохнула.

– Я так никогда не насобираю на приличную жизнь, – она разочарованно втупилась в одну точку.

С самого раннего детства у Светки была одна единственна мечта – не жить так, как жила ее мать. Она всегда себя чувствовала самой ущербной и обделенной. Выросшая без отца девушка всегда всем вокруг завидовала. Ей всегда казалось, что окружающие лучше чем она. У всех лучшие семьи. Все вокруг лучше одеваются, лучше разговаривают, лучше учатся, да вообще лучше во всем. Она любила свою маму, но в то же время ненавидела, за то, что та не может ей дать той жизни, о которой так мечтается.

Повзрослев, Света поняла, что надеяться в этой жизни ни на кого, кроме как на саму себя не стоит, и взялась за дело. Ничего лучше, чем иметь деньги от продажи самой себя, она не придумала. А вспоминая о всех местах работы собственной матери, простейшего способа заработать Света не видела.

Что бы выжить ее мать не отказывалась ни от какой работы. Кем ей только не довелось быть в своей жизни.

По ночам она работала официанткой и стриптизершей. Днем уборщицей и продавцом в булочном киоске. Иногда выезжала по вызову – няней. Она бросала одну работу и бралась за другую, если там предлагали хотя-бы на десятку больше. Одному Богу известно чего юной и достаточно симпатичной женщине, стоило не опуститься на самое дно. Только полные доверия и надежды родные голубые глазенки, не позволили сделать несколько шагов вниз.

Когда мать пятилетней Светки танцевала стрип ей не однократно предлагали дополнительный заработок, но у нее всегда был один и тот-же отрицательный ответ. Таков бы был и в тот раз, если бы ее маленькая дочурка, с утра, перед садиком, не попросила молока с булочкой, а ничего, кроме виноватого взгляда матери, девочка не получила.

На кануне мать заплатила ренту за квартиру и денег у нее оставалось ровно на дорогу на работу. Она два дня, не покупала себе сигареты, экономила, но и это не помогло. Было начало весны, очень неденежное время. Народ начинал экономить, для того, что бы съездить на море и отдохнуть, а мама маленькой Светули, не знала, как ей пережить очередной сезон отпусков.

Именно тогда, когда вместо вкусной булки и стакана молока она вручила ребенку, сухарик из черного хлеба и стакан не сладкого чая, она решила, что с нее довольно. Она больше не позволит себе дожиться до такого. Она решила переступить через свою гордость, в конце-то-концов, Светка у нее получилась всего лишь за ничего нынче не стоящие слова любви и шоколадку. Мужчины готовы платить реальные, нереально для нее крупные суммы денег, а она хорохорится, что в ее положении было совершенно некстати.

Ей не пришлось долго уговаривать свою совесть, и уже вечером, в компании обаятельного молодого мужчинки, мама явилась домой.

Она со своим спутником удобно разместились на старенькой софе. Весело смеясь и допивая мартини, дело обещало перейти к своему логическому завершению.

– Мама, я есть хочу.

Сонный маленький человечек распахнул дверь со своей комнаты и с огромной надеждой в глазах прошептал эту режущую слух фразу.

– Малышка, а ты почему это не спишь?

Хмель словно прошел, Марина немедленно подбежала к дочурке:

– Мама утром обязательно накупит тебе целую гору разных вкусняшек, а сейчас нужно спать.

Молодая мать крепко держала маленькую дочурку на руках и зацеловывала.

– Вау! – раскрасневшийся от избытка алкоголя в крови, обозвался мамин ухажер. – Это ж надо, такая прелесть. – Мужчина тоже подошел к малышке и небрежно погладил ее по голове, потом пошарил у себя в карманах и протянул «Чупа-чупс». – Держи, красотка, тренируйся.

Он ехидно улыбнулся тому, с какой жадностью ребенок обхватил маленькими ручонками эту незамысловатую конфету.

– Э-э-э, ты чего это? Что значит «тренируйся»?

– Как же – яблоко от яблони, – он и Марину небрежно погладил по голове, словно домашнего питомца.

– Вали отсюда!!!

Марина прозрела. Окончательно протрезвев, она категорично указывала на дверь.

– Да ты что?! Прям разогнался и вышел!

Мужчина противно ухмылялся и всем своим видом показывал, что не получив то, за чем он сюда явился он точно не покинет эти стены.

– Именно так. – Марина стояла на своем. – Ты, пьяное… пьяное… быдло! Вываливайся с моей квартиры! Убирайся из моего дома! Во-о-о-н!

Она поставила ребенка на пол и принялась толкать его в плечи, на что мужчина еще громче рассмеялся.

– Ты что, действительно полагаешь, что я вот так развернусь и уйду без того, за чем я сюда пришел? Я Сергей Владимирович Бляблин, дорогая. Я с раннего детства привык получать все желаемое, а сегодня, как не крути, это «желаемое» – ты. Так что делай вывод.

Марина уже тысячу, миллион раз пожалела о том, что вообще связалась с сыночком мэра. Но это чмо, не забыло вновь напомнить о своем происхождении. Ее мозг судорожно искал выход, но безуспешно.

Мужчина все наступал. Словно каменную глыбу пыталась сдвинуть его с места своими маленькими кулачонками Марина, но это было практически безуспешно. Он прижал ее к холодной стене и начал тискать. Еще несколько минут назад, подобные прикосновения были даже нежными, но не сейчас. Он облапал практически каждый сантиметр дрожащего от ярости и ужаса тела. Одной рукой он держал поднятые вверх руки своей добычи, а другая нагло и требовательно блуждала между ног.

– Дядя, отпустите маму, пожалуйста. – Практически готовый сорвать одежду, мужчина остановился.

Малютка стояла рядом и наблюдала за ужасной картиной, психика ребенка не воспринимала в полной мере, плохо ли то, что сейчас происходит или хорошо – дядя ведь хороший, он угостил ее вкусной конфетой.

– Дядя, пожалуйста, отпустите мою маму. – Маленькая Света повторила свою искреннюю просьбу.

Совсем неожиданно для мамы мужчина, словно покорная собачонка, поспешил исполнить требования ее дочери.

– Как скажешь, милая.

Марина не поверила своему счастью, он отпустил ее руки и убрал свою с ее интимного места. Он отстранился от нее и направился к малютке, бережно подняв ее на руки. Сердце матери замерло, в ту самую минуту она точно знала, что убьет этого козла, если тот причинит вред ее ребенку.

– Красотка, тебе пора баиньки, а мама с дядей, со мной, поиграет еще немножко во взрослые игры.

Марина просто опешила. Это пьяное человекоподобное тело заботливо сюсюкало с ее малюткой. Он прошел с ней в комнату и уложил в кроватку, продолжая мило беседовать.

– Закрывай глазки и спи. Рано тебе еще знать о взрослых играх. Поверь, ты будешь красивой девушкой и очень рано обо всем узнаешь, а пока спи.

– Я и не думала, что ты можешь быть таким… – Марина была растрогана и обескуражена, пару минут назад она была готова убить этого человека, и уж точно не ожидала ничего подобного.

– У меня тоже есть дочь, – он аккуратно прикрыл за собой дверь в детскую комнату и направился к остолбеневшей женщине, – мне бы очень не хотелось, что бы она когда-нибудь стала свидетелем вот этого…

Одежда Марины моментально оказалась на полу. Она прекрасно понимала – она обречена. Сил предотвратить предстоящее не было, а звать о помощи – травмировать на всю жизнь Свету, нет уж. Стиснув зубы молодая мать практически до утра терпела истязания «заботливого папаши». Он делал с ней все, что хотел, а она безвольно подчинялась.

Утром Светка обнаружила ее лежащей на холодном полу. Вокруг валялись разорванные практически в лохмотья вещи. Старенький вытертый плед едва прикрывал ее наготу. Лицо было слегка мокрым и распухшим, а губы искусаны до крови. Малышка не могла видеть, что происходило за закрытой дверью. Она лишь изредка слышала чей-то стон. Девочка лежала не дыша, пытаясь понять – Во что это они там играют?

– Ма-а-а, – девчушка легла рядом прижалась крохотным тельцем к самому родному человеку. – Ма-а-а… – Женщина не отвечала, лишь нежное прикосновение руки к любимому комочку, говорило – я жива.

Маленькими ручонками вытирая мокрые струйки на нежном и родном лице, девочка поняла – взрослые игры жестокие.

– Мамочка, не играй больше с дядей в свои игры. Они нехорошие.

– Хорошо, доченька. – От услышанных слов, сердце женщины сжалось, а небольшие ручейки на щеках, превратились в водопады.

– Мамочка, не плачь. Я больше никому не дам тебя обижать. – Звонкий детский голосок был так убедителен и искренен.

– Я знаю, солнышко, мое. Я знаю.

Мама укрыла каждый сантиметр родимого человечка поцелуями. Дочурка сумела наполнить сердце матери любовью. Марина на мгновенье забыла об ужасе прошедшей ночи. Ее маленькое чудо заставило позабыть обо всем, но едва ее взор оказался на журнальном столике, вспомнился весь кошмар. На столе небрежно валялась неопределенная сумма американских денег, это зрелище заставило молодую женщину вернуться с небес на землю.

– Ты мое самое дорогое сокровище и я хочу… – женщина на мгновенье замялась пристально глядя в синющие все понимающие глаза. – Я люблю тебя сильно-сильно. Ты еще маленькая, но я очень хочу сказать тебе кое-что … кое-что очень взрослое. Ты не сможешь полюбить себя больше, чем люблю тебя я, но если ты будешь себя любить хотя бы так же, все у тебя в жизни будет намного лучше, нежели в моей.

Запечатлев родительский поцелуй на лбу малышки, Марине не малых усилий стоило подняться. Она крошечными шагами пересекла по диагонали комнату и резко схватила со стола зеленоватые бумажки.

– Доченька, пойди, посмотри свой любимый мультфильм, – женщина прошла на кухню и под четким контролем любопытных глаз выбросила содержимое своей руки в мусорное ведро, – а я пока похозяйничаю. Ты же голодная, вот мама что-то придумает и сразу позовет тебя.

– Мамочка, а что ты выбросила? Можно я одним глазком взгляну, что это за бумажки такие?

– Дочурка, это всего лишь мусор. На него не стоит тратить свое время. Беги к себе.

– Хорошо, мамуля, как скажешь.

Ребенок обиженно потопал в свою комнату.

Прошло не меньше часа прежде чем мама позвала Светку:

– Милая, иди кушать. У меня для тебя сюрприз. Скорее, а то я все сама съем.

После такого приглашения малышке уже было не до мультфильма. Маленькие ножки семенили в сторону кухни.

– Мама, мамочка, это же «Киндер Сюрприз»!!! А это мои любимые йогурты! А это… – маленькая Светка не могла поверить своему счастью, ее глаза просто разбегались в разные стороны, и она не знала с чего начать.

– Кушай моя хорошая, это все для тебя… и ради тебя… – Марина облегченно вздохнула. – Я буду стараться, что бы у меня всегда было чем тебя побаловать.

– Спасибо мамочка, ты у меня самая лучшая!

Света за две щеки уплетала все подряд и горечь от того, что в мусоре она так и не нашла тех красивых бумажек, была компенсирована сполна, количеством всевозможных лакомств.

В ее повседневном рационе наконец-то появилось множество всевозможных вкусняшек. Ее мама сдержала слово. Она больше никогда не голодала, так же как и не видела свою мать, которая практически всегда пропадала на работе. Появилось многое, но исчезло самое важное – тепло и любовь.

Света была предоставлена сама себе. В шесть лет она умела готовить кушать не только бутерброды, а в десять – вела все домашние обязанности взрослой женщины. Она росла с отчетливым пониманием, что тот зеленый «мусор» с ее детства и есть самое важное в жизни человека и только на него стоит тратить свое время. В то же время, ей не хотелось зарабатывать эти бумажки так, как это делала ее мать. Девочка четко понимала, что будь она умнее – все сложится так, как она того хочет. Холодный разум руководил каждым действием Светланы. Она хорошо училась и расчетливо планировала свое будущее. Девушка не надеялась и не мечтала, она была уверена в своем успехе.

Каждый раз, когда Свете становится стыдно за то, чем она занимается, в ее подсознании всплывает красочная и отчетливая картина из детства. Все тело пронизывают почти незаметные разряды тока, кожу покрывают мурашки. Ее мать на полу… в слезах… С ней так никто не будет обращаться! Только она сама будет решать что, когда и с кем она будет делать и чем заниматься. Только она будет хозяином ситуации. Только она обязательно станет богатой и постарается забыть весь ужас того, как ей эти деньги достались.

Успокаивало Свету в моменты самоедения одно – ей нравилось то, чем она занимается. Ей безумно нравится танцевать. Ей чертовски нравится внимание. Ей однозначно хочется большего. Она станет знаменитой на весь мир и уже тысячи, миллионы поклонников будут смотреть на нее так же, как десяток местных мальчишек. Она обожает купаться в их восхищенных взглядах, но хочет купаться в гораздо большем количестве восхищения.

Глава 3

– Иди завтракать и на огород.

– Я не хочу есть!

– Ты никогда не хочешь, а силы то нужно набираться иль ты хочешь в поле упасть?

Светка просто ненавидела утро каждого дня. Ей нравилось проводить каникулы в деревне, но если бы не одно «но», это было бы намного приятнее. Бабуля просто достала своими огородами! А зачем, спрашивается? Мама никогда и ничего у нее не брала, после слов – «Как ты могла меня так опозорить на всю область! Ты мне больше не дочь!» Да, это все с горяча, и было за что, но это слишком задело ее малолетнюю, пузатую, дочь. Они до сих пор общаются только по праздникам, поэтому, Света считала, глупо горбатиться, когда это никому не нужно. Маме эти огороды сто лет не нужны, а Светке так тем более.