Текст книги "Изумрудный рассвет"

Автор книги: Валентин Синельников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

– Во, вспомнил! Слово вспомнил. Разнообразие этносов2020
  Этнос – исторически сложившаяся на определенной территории устойчивая социальная общность людей, объединенных общностью языка, своеобразия культуры, быта, традиции, самосознания.


[Закрыть]!

– Чего???

– Скучаю я, друзья мои, по огромному количеству культур, существующих на Земле. По шотландцам с их юбками, по чопорным англичанам, по странным японцам, по индусам, креолам, неграм в конце концов… Когда улетали, никто ведь не подумал, что кто‑то вдруг затоскует по этому сумасшедшему человеческому винегрету!

Глава 5

– Юра, продублируй потом, на всякий случай, по‑китайски, – попросил Анатолий Иванович, переключая свою гарнитуру на громкую связь.

Воронцов кивнул и поднял вверх большой палец.

– Доброе утро, уважаемые пассажиры, – уверенный, хорошо поставленный голос капитана полился из динамиков, установленных во всех помещениях «Яхонта». – Через тридцать минут наш корабль войдёт в зону повышенной турбулентности. Возможны резкие толчки, тряска. Просьба всем ещё раз проверить, хорошо ли закреплён на полках ваш багаж. За пятнадцать минут до входа в зону прозвучит дополнительное оповещение. После второго предупреждения все пассажиры обязаны немедленно занять места на своих койках и выдвинуть предохранительные поручни. Убрать поручни и покинуть койки можно будет только после специального объявления.

С камбузом и медпунктом командир связался чуть позже, потребовав у кока и штатного фельдшера дополнительной проверки того, хорошо ли уложена посуда и прочее имущество.

Этим утром в кают‑компании дирижабля состоялось ещё одно важное совещание.

На обеденном столе опять разложена навигационная карта, на которой вахтенные всю ночь карандашом ставили точки, каждые двадцать минут отмечая местоположение «Яхонта». Последняя из точек находилась как раз напротив Мыса Доброй Надежды. Именно так наши воздухоплаватели про себя уже успели окрестить крайнюю западную оконечность Южного материка.

Юра пробежал глазами сначала по короткой цепочке точек, которая обозначала изменение курса дирижабля перед тем, как он оказался внутри циклона. Затем его взгляд скользнул по плавным изгибам маршрута, проделанного ими за неполные сутки, уже вместе с ураганом.

По осунувшемуся лицу Анатолия Ивановича было видно, что он не спал всю ночь, решая сложную задачу по спасению воздушного корабля.

– Итак, ребятки, что мы имеем на данный момент.

Палец Савицкого упёрся в маленький массив чёрных прямоугольников на краю жёлтого бесформенного пятна. Жёлтое пятно – Южный материк. Прямоугольники – Новый Шанхай.

Город‑порт остался значительно восточнее того места, где на карте красовалась последняя карандашная метка.

– Важный вопрос, озвученный Кириллом на предыдущем совете, требует ответа. И решения. Сейчас от Шанхая нас отделяет тысяча шестьсот пятьдесят миль. Яша по моей просьбе прикинул запас хода, которым мы обладаем на текущий момент.

Этой ночью каждый не раз производил вычисления, поэтому все уже примерно представляли цифру, которая будет озвучена.

– При отсутствии ветра наш корабль в экономичном режиме пройдёт в лучшем случае полторы тысячи миль.

Экипаж поприветствовал эту крайне полезную информацию угрюмым молчанием. На то, чтобы выйти из циклона могут потребоваться сутки, а то и двое. Зависнуть в бесконечном дрейфе посреди Антарктического океана – перспектива малопривлекательная. Погодная аномалия, которая несла их сейчас на юг, – явление для этого времени года крайне редкое. Попутного ветра в ближайшие месяцы не будет. Единственный выход – выбраться как можно быстрее из урагана и вызвать по рации буксир. При таком раскладе спасательная операция может занять от двух недель до месяца. Все это прекрасно понимали.

Палец Анатолия Ивановича пропутешествовал вдоль побережья Южного материка, скользнул по Мысу Доброй Надежды и упёрся в россыпь жёлтых причудливых «клякс» рядом с ним.

– Впереди по курсу у нас находится безымянный архипелаг. Два больших острова, и с десяток помельче. Изначально я планировал обогнуть острова с запада. Потом мне показалось, что безопаснее пройти вот этим вот проливом.

Ноготь капитана упёрся в голубую полоску между двумя «кляксами».

– Как видите, пролив достаточно широк. А оба больших острова архипелага – это конусы двух потухших вулканов. Высоких вулканов. В отличие от плоского мыса, возле которого мы сейчас находимся. И в связи с этим у меня возникла одна интересная мысль!

***

Под рубкой – пляж чёрного песка, украшенный абстракцией из разбросанных как попало плетей светло‑коричневых водорослей. «Яхонт» медленно подползал к склону горы, вершина которой терялась в завихрениях тумана. Берег выглядел крайне негостеприимно. Из джунглей, покрывающих склон, торчали острые красные перья скал.

Когда командир принял решение встать с подветренной стороны острова, все долго не могли поверить, что это не глупая шутка. Постановка воздушного корабля на якорь отрабатывалась экипажами лишь в теории, поскольку на практике являлась процедурой весьма опасной. Швартовка воздушных гигантов в аэропортах всегда выполнялась многочисленной, хорошо обученной бригадой, как правило, в безветренную погоду.

Но якорь‑таки на дирижаблях имелся. И механики, конечно, не забывали обслуживать тросовую якорную лебёдку. В рамках общего регламента.

***

После того как Жора завершил плавный разворот несколькими кабельтовыми2121
  Кабельтов – одна десятая часть морской мили, округленно равен 185 метрам. 1 миля = 10 кабельтовых.


[Закрыть] ниже острова по ветру, Анатолий Иванович выгнал его из за штурвала, переключил управление на джойстики, и повёл дирижабль сам.

Кошмарный сон экипажа сбывался наяву.

– По одному стрелку на каждый сектор! Места занять немедленно!

Кирилл убежал наверх, Виктор спустился в один из нижних стрелковых блистеров. Маловероятно, что из кустов в такую погоду на них вдруг выскочит какая‑то безумная птица. Но осторожность не помешает. Юрия тоже отправили вниз, следить за процессом постановки. В рубке, не считая капитана, находящегося за штурвалом, остался его первый помощник Георгий и Яков, старший механик.

– Отдать якорь!

Яша, перекрестившись, переключил стопор на лебёдке.

Где‑то под ногами звонко затрещал храповик.

Юра, прильнув к стёклам нижней полусферы, увидел, как железное тело якоря скрылось в зелени джунглей. Трос провис. Потом натянулся под нагрузкой.

– Есть, – закричал он, – якорь взял!

Капитан сбросил газ. Ветер, потерявший свою яростную мощь в тени острова, всё же оставался сильным. Под его напором воздушный гигант начал плавно пятиться назад. Яков стравливал трос; Анатолию Ивановичу оставалось удерживать машину на безопасной высоте.

Его пальцы, крепко сжимавшие джойстики, побелели. По лысине текли капли пота.

– Кажется, наш дурацкий план сработал, – сквозь плотно сжатые зубы выдавил командир, когда «Яхонт» отошёл от берега на достаточное расстояние.

И тут нос корабля повело в сторону.

В завихрениях ветра дирижабль начал «рыскать». Амплитуда2222
  Амплитуда колебаний (лат. amplitude – величина) – это наибольшее отклонение колеблющегося тела от положения равновесия.


[Закрыть] этого процесса, конечно, была огромной, поэтому между рывками проходил довольно большой промежуток времени. Но на самый первый рывок рулевой не успел среагировать.

«Динь‑динь‑динь! Тун‑н!!!» – сказал натянувшийся до предела якорный трос.

Корпус корабля ответил стоном металлического каркаса и звоном растяжек.

От толчка, произошедшего в результате резкой остановки, внутри гондолы также случилось много всего интересного. На камбузе послышался грохот и звон бьющейся посуды; со стороны пассажирских кают – тяжёлые удары непонятного происхождения и даже приглушённые крики.

– Дела неважные, – спокойно объявил Анатолий Иванович, гася маневровыми двигателями второй рывок, – не был бы лысым, уже седой бы тут сидел.

– Если что, шеф, готов менять, – сказал Жора.

– Да не, я нормально уже. Дело в другом. Если ветер не уляжется, и нам придётся отрабатывать таким образом пусть хотя бы и до сегодняшнего вечера, то насмарку идёт весь мой гениальный план по экономии топлива на обратную дорогу. Тогда уж проще отцепиться и дрейфовать дальше. Как минимум, кучу нервов сбережём.

Потирая плечо, из люка, ведущего на нижний пост, показался Воронцов. Его во время резкой остановки хорошо приложило о борт.

– Анатолий Иванович!

– Чего тебе?

– Картинку из руководства помните? Там, где в сильный ветер рекомендуется дирижабль на две растяжки ставить, под углом в шестьдесят градусов.

– Помню, конечно. Я уж думал про это. Прекрасно было бы попробовать, вот только второго якоря у нас нет.

– Кнехты2323
  КНЕХТ, -а, м. Мор. Парная тумба с общим основанием на палубе судна, служащая для закрепления накладываемого швартового или буксирного троса.


[Закрыть]‑то есть. Надо просто гайдроп2424
  ГАЙДРОП (от англ. guide rope, букв. – направляющий канат) – толстый длинный канат, используемый в авиации при посадке некоторых видов дирижаблей, спортивных аэростатов, стратостатов и субстратостатов.


[Закрыть] на берег кинуть. Он кевларовый, в качестве оттяжки вполне сгодится. Я спущусь, за камень закреплю, а из кабины потом длину подрегулируем.

– Просто у него всё. Тебя точно не отпущу. Случись что, твой отец мне голову оторвёт.

– Я пойду, – сказал вдруг Георгий, – Юра дело предлагает.

– Я предложил, я и пойду! – закричал Воронцов. – Я на тренировках тысячу раз по тросу спускался.

В этот момент налетел очередной шквал, и капитану пришлось на несколько секунд отвлечься на управление. А когда он смог снова сосредоточиться на том, что происходит в рубке, Юрий уже стоял перед ним в обвязке2525
  Альпинистская обвязка – страховочная «беседка» и другие ее разновидности – используется в качестве приспособления для обеспечения безопасности при скалолазании, ледолазании.


[Закрыть].

– Ладно. Давай только без фокусов! Жора, помоги Юрку.

***

Гондола дирижабля снова нависла над пляжем.

Юра, регулируя скорость спуска «восьмёркой2626
  Восьмёрка – приспособление для организации страховки и спуска в альпинизме, скалолазании, арбористике, промышленном альпинизме.


[Закрыть]» и подстраховывая себя жумаром2727
  Жума́р – элемент снаряжения альпинистов, спелеологов, спасателей, скалолазов, промальпов, применяемый в верёвочной технике для подъёма по вертикальным перилам.


[Закрыть], благополучно прибыл вниз. Твёрдая земля под ногами, как это бывает обычно после долгого полёта, показалась ему внезапно зыбкой.

Махнув рукой Георгию, Воронцов выпрыгнул из обвязки, оставив её болтаться на канате для десантирования, и потрусил вдоль линии прибоя вправо, туда где он ещё сверху приметил подходящий камень.

Кромка воды, он знал – самое безопасное место на пляже. Странно, но сухопутные хищники никогда не прячутся в песке ближе двадцати метров от границы суши. А морские гады редко подходят к этой же границе со своей стороны. Но оставшиеся пятьдесят метров до того места, где Юра планировал закрепить гайдроп, проверить было необходимо.

Самый простой способ – насыпать в карманы обкатанную океаном гальку, и двигаться, швыряя камни туда, куда планируешь наступить ногой. Так молодой человек и поступил. Вскоре он уже застёгивал карабин на гайдропе, надёжно обёрнутом вокруг скалы. Обратный путь должен был занять ещё меньше времени.

Гордый и счастливый, Юра вприпрыжку бежал назад, шлёпая тяжёлыми башмаками по кончикам волн, вылизывающих пляж, когда жуткий звук, идущий сверху, заставил его остановиться и обхватить голову руками.

Это сигналил «Яхонт».

Не понимая, что происходит, Воронцов, до этого внимательно смотревший себе под ноги, поднял, наконец, глаза.

То, что он увидел, было невероятно настолько, что он тут же зажмурился. Впрочем, большой четырёхмоторный самолёт, летящий, как казалось, прямо на него, никуда не исчез и после того, как Юра глаза вновь открыл.

От второго гудка «Яхонта» у него заныли зубы.

Машина приближалась справа. Она шла низко над водой, вдоль берега; лётчик, похоже, собирался посадить её в той же бухте, где нашёл убежище дирижабль. С самолётом явно творилось неладное. Оба двигателя на левом крыле работали с перебоями и «стреляли», правые движки натужно ревели. За машиной тянулся дымный след.

Все последующие события произошли очень быстро.

Неизвестный лётчик, наконец «заметивший слона» в том месте, где он намеревался «плюхнуться», сперва потянул рычаг на себя, но, увидев, что не успевает набрать высоту, резко отдал его и взял правее, намереваясь проскочить под «брюхом» воздушного корабля, ближе к его корме.

Скорее всего, гигант не почувствовал бы прохода самолёта под своим телом, но, чего‑то испугавшись, лётчик включил форсаж как раз в тот момент, когда его машина скользила под килем «Яхонта».

Корма дирижабля медленно пошла в сторону и вниз. Нос, соответственно, качнулся вверх. Юре с той точки, где он находился, не видно было Анатолия Ивановича, но, судя по всему, тот тут же попытался выровнять корабль. Маневровые движки взревели… И заглохли.

Хвостовой плавник самолёта перерезал топливную магистраль, проложенную рядом с обшивкой дирижабля. Потеряв часть хвоста, почти потеряв управление, чужой аппарат взмыл над каменистым мысом, прикрывающим бухту с востока, и скрылся за ним.

Напирающий спереди ветер всё сильнее задирал нос «Яхонта». А корма его опасно приближалась к воде. Корабль казался целым, но понятно было, что на одной из секций его оболочка повреждена, и часть лёгкого газа сейчас уходит в атмосферу.

Подать дирижабль вперёд капитан не мог – там был опасный склон. Включение маршевых движков на реверс означало следующее – ещё ниже просадить корму, допустить её «залипание» к поверхности воды, и, в итоге, возможность утопить эти движки. Оставался один способ спасти корабль.

Воронцов в остолбенении наблюдал, как вниз рушатся тонны воды из балластных цистерн, как с противным щелчком улетает в кусты обрезанный Жорой гайдроп, как бешено разматывается якорный трос. Выстрел жвака‑галса2828
  Жвака-галс – устройство для экстренной отдачи якорной цепи.


[Закрыть], и «Яхонт» – Юрин дом, Юрина крепость, взмыл в небеса. Подхваченный верховым ветром, гигант начал быстро удаляться, в попытке развернуться вразнобой работая двумя оставшимися моторами.

Ещё минута, и он пропал в тумане.

О том, что только что произошло на этом берегу, какое‑то время напоминал лишь едкий запах выхлопных газов и металлический якорный трос, наискосок уходящий в воду. Потом запах улетучился, остался только трос.

Глава 6

Умереть вне цивилизации анклавов легко и просто. Расслабился на минуту, и ты покойник. Хорошо ещё, если всё произойдёт быстро и относительно безболезненно…

***

Грохот прибоя – самый громкий звук на берегу.

Воронцов, оставшись в одиночестве, некоторое время прислушивается к своим чувствам.

Страшно? Ничуть. Досадно, тоскливо, муторно? Ничего подобного.

Юру с самого детства учили выживать на этой планете. Вокруг был его мир; он очень многое знал о повадках тварей, живущих здесь. Надо просто воспользоваться своими знаниями, чтобы не погибнуть до момента, когда за ним прибудут спасатели или пока не вернётся «Яхонт». Всего‑то два‑три дня.

Что‑то ещё крутилось в голове. Что‑то важное.

Самолёт!

Но тут же молодому человеку стало не до самолёта. Он увидел, что к берегу быстрым кролем плывёт человек. Чёрная голова мелькала среди волн.

«Вот сумасшедший! Спрыгнул с дирижабля, с такой высоты!» – с восторгом подумал Юра.

И побежал к тому месту, где в воду уходил якорный трос. Именно там пловец должен был выйти на пляж.

Воронцову до последнего момента не было видно, кто плывёт. Он понял, кто это, только когда Сюли, пробив гребень прибоя, выбралась на мелководье, вскочила на ноги и побежала к нему. Масса воды катилась ей навстречу, желая утащить девочку обратно в океан. Маленькая китаянка упорно рвалась к берегу, на ходу стаскивая через голову свою серую рубашку.

– Отвернись! – прокричала она.

«Да было бы на что смотреть», – скрещивая руки на груди и разворачиваясь к джунглям проворчал про себя юноша.

– Ты это зачем? – спросил он.

– Пиявки.

– Я спрашиваю, зачем с дирижабля сиганула?

– А, это… Тебе помочь. Одному плохо.

Вот теперь Юра испугался. Одно дело – отвечать самому за себя. Другое дело, когда рядом заведомо слабый спутник, и тебе необходимо за ним присматривать.

– Дура! – сказал он в сердцах. – Одному мне в сто раз проще. Сейчас придётся идти в джунгли. Там и так опасно, а тут ещё тебя защищать.

Сюли захохотала так, что юноша тут же усомнился в её психическом здоровье.

Когда же необъяснимое веселье прекратилось, Юра услышал за своей спиной чрезвычайно странные звуки. Сквозь последние всхлипы смеха совершенно отчётливо раздавались мокрые шлепки и чавканье.

– Что там у тебя?

– Я же говорю, пиявки. Не оборачивайся!

Воображение Воронцова тут же услужливо нарисовало картинку: Сюли снимает со своего голого тела пиявок и тут же жадно поедает их. Он содрогнулся от отвращения.

– Зачем ты их ешь?!!

Второй раз девочка смеялась ещё громче, и ещё дольше.

– Я, кажется, уже знаю, от чего умру на этом острове, – наконец смогла выговорить она.

– Ты там скоро? – Юра, мрачный, как чёрный песок под его ногами, разглядывал склоны холмов, подёрнутые дымкой. Время шло.

– Из‑за тебя я уронила одежду в песок. Сейчас вытряхну… подожди.

Через пару минут Сюли разрешила молодому человеку обернуться.

Она напялила на себя свою мокрую униформу, предварительно выжав её, конечно, насколько возможно. Но Юра смотрел вовсе не на китаянку, а на странного зверька, снующего вокруг её ног, подбирающего пиявок, и с аппетитом уплетающего их. Землянину существо показалось бы чем‑то вроде чрезвычайно пухлой бесхвостой крысы. Шерсть крысы слиплась и потемнела от влаги, поэтому о её цвете трудно было сейчас что‑то сказать.

– Это кто?

Сюли приосанилась.

– Юра, это Шан2929
  閃 [shăn] – Вспышка, молния.


[Закрыть], Шан, это Юра.

Крыса совершенно не прониклась торжественностью момента. Она продолжала выискивать в песке пиявок и заталкивать их себе в пасть.

«Вот уж кто точно выживет в любом месте», – усмехнулся про себя Воронцов.

– Ладно, – сказал он, естественно, как ему казалось, беря роль лидера на себя, – до вечера время есть. Первым делом надо найти что‑то на ужин и заготовить ветки для лежанки. Переночуем здесь, на пляже, а утром пойдём искать самолёт.

Сюли, склонив голову, странно смотрела на юношу.

– Идём, – Юра махнул рукой в ту сторону, где он уже разведал путь к лесу. – Надо гайдроп ещё отвязать и смотать. Пригодится.

– Вечером пляжа не будет, – отведя глаза в сторону, неохотно сказала китаянка.

– Что ты несёшь… А, чёрт, как я сам не подумал!

Воронцов почувствовал досаду на себя. Он даже слегка покраснел. Навигатор, называется.

Начиналась первая неделя больших приливов. Гефест приблизился к Новой Земле настолько, что его гравитация начала воздействовать на воды океанов. Луны, периодически оказывающиеся рядом с прямой линией, соединяющей две планеты, значительно усиливали это воздействие. Максимальный уровень подъёма воды во время таких «малых парадов»,3030
  Пара́д плане́т – астрономическое явление, при котором некоторое количество планет системы оказывается «на одной прямой», с разбросом в 20-30°.


[Закрыть] зафиксированный за тридцать лет наблюдений, составлял более восьми метров.

Отсутствие возможности переночевать на пляже означало одно – необходимо срочно искать другое безопасное место. Смертельный пух не выносил открытых пространств и близости воды. Также он редко поднимался выше одного метра от почвы. Этот пух появлялся в джунглях примерно за час до заката и пропадал практически сразу после захода «солнца». Ужаленное пушинкой живое существо погибало в течение нескольких часов вследствие взрывного размножения спор «пуха» в кровеносной системе.

В самом крайнем случае можно забраться повыше, на дерево. Но в ветвях таились другие опасности. Даже если чудом разминёшься с ядовитой змеёй, другие местные обитатели обязательно придут «знакомиться» после того, как стемнеет.

– Сделаем плот, – наконец, неуверенно выдавил Воронцов из себя, – оттянем его от берега по якорному тросу… Да нет, бред.

Он сам понимал, что идея крайне плоха. Весомый аргумент «за» – наличие длинной верёвки, которой можно было бы связать брёвна. Но нереально заготовить брёвна для плота, имея в арсенале лишь охотничий нож.

Юра неохотно добил свою «идею»:

– Даже если получится сделать плот и нас не пришибёт им при попытке протащить его сквозь прибойную волну, мы вымокнем с ног до головы, и ночью замёрзнем.

Архипелаг, на которым они оказались, находился на пятьдесят третьем градусе южной широты. Здесь было значительно холоднее, чем в местах, где впервые высадились колонисты.

Сюли кивнула. Глаза её не были особо выразительными, но теперь она вроде бы с одобрением смотрела на юношу. Существо схрумкало всех пиявок и тоже уставилось на Воронцова.

– Надеюсь, он наелся? – на всякий случай спросил он.

– Шан – она! И можешь не беспокоиться, Шан не ест симпатичных блондинов, – объявила китаянка, очередной раз отсмеявшись.

К счастью, приступ веселья в этот раз длился недолго.

– Она, так она, – сказал Юра равнодушно. – Идём искать уютное дерево?

– Ненавижу спать на деревьях.

– Хм. Есть какие‑то другие варианты?

– Сколько сейчас времени? – вопросом на вопрос ответила Сюли.

– Зачем тебе?

– Надо. Важно.

Воронцов взглянул на небо, плотно затянутое облаками. По «солнцу» не сориентируешься.

«Так, на якорь мы встали в 13:48, – он слышал, как Жора докладывает текущее время капитану. – С этого момента прошло часа полтора, значит сейчас…»

– Половина четвёртого! – сказал он вслух.

– Молодец, всего на семнадцать минут ошибся. А во сколько начнёт темнеть?

– У тебя что, часы в голове? – удивился Юра.

– Типа того. Отвечай.

– Мы почти на той же долготе, что базовый лагерь. Значит, как обычно, где‑то в полдесятого.

– Угу. Шесть часов.

Сюли, естественно, имела в виду время, оставшееся на поиски убежища.

– Идём туда, – она вскинула палец в направлении мыса, за которым скрылся самолёт.

Крыса повернула нос в ту же сторону и громко фыркнула. Девочка, не дожидаясь ответа от Юры, задала следующий вопрос:

– Что у тебя есть?

Воронцов про себя поблагодарил первого помощника. Георгий перед спуском заставил его надеть разгрузку, которая по сути представляла из себя лёгкий кевларовый бронежилет. В нагрудной кобуре разгрузки размещался довольно мощный двенадцатизарядный пистолет, к которому прилагались четыре дополнительные обоймы. В карманах также лежало много всего полезного. А с большим охотничьим ножом Юра и так никогда не расставался. Ножны были закреплены на его поясе, за спиной.

– Отлично, – удовлетворённо кивнула Сюли, когда выслушала короткий перечень. – Дай нож.

Заметив, что юноша колеблется, она добавила:

– Ненадолго!

– Зачем нам идти в ту сторону?

– Самолёт. Можно на ночь укрыться внутри.

– А если там лётчики?

– Мы подкрадёмся и узнаем, кто они такие, и что собираются делать.

– То есть, ты тоже считаешь, что это не ваш самолёт?

Китаянка коротко взглянула на Воронцова.

– Хорошо, если это окажется наш самолёт, построенный в Шанхае. Но я так не думаю.

– Почему?

– Я видела надписи на фюзеляже.

– И что там было написано?

– Не смогла прочитать. Не иероглифы и не кириллица.

Юра почувствовал, как холодная волна, начавшись где‑то в грудной клетке, пробежала по всему телу. Значит, прав был его отец. Враги живы. Они где‑то обосновались, и, судя по этому самолёту, успешно развивают свою цивилизацию.

«То‑то рад будет Анатолий Иванович, – ни с того ни с сего вспомнился Юрию давний разговор. – Этническое разнообразие вот‑вот нагрянет к нам в гости».

***

Крыса, обсохнув, стала довольно симпатичной. Шёрстка её оказалась светло‑зелёной, с охристыми подпалинами – распространённое сочетание цветов в местной биосфере.

Одежда на девочке также высохла.

Когда они приблизились к кромке джунглей, Сюли отправила Шан вперёд, на разведку. Зверёк вёл себя спокойно. Пока Юра сворачивал гайдроп и прилаживал бухту себе за спину, китаянка срезала ножом тонкое деревце, сделала из него длинный шест и несколько чурочек, длиной сантиметров по сорок. Аккуратно заострив концы шеста и чурок, девочка подошла к Воронцову. Но прежде чем вернуть ему нож, она отрезала от гайдропа три куска. Короткие куски Сюли повязала чуть выше запястий, длинный обернула вокруг талии. По две заострённые чурки разместились на предплечьях, четыре – на спине.

Глядя на всё это, Юра мог только гадать, где его новая подруга нахваталась подобных премудростей. «Хорошо всё‑таки, что мы дружим с китайцами», – думал он.

– Пора идти! – сказала Сюли. Она так и продолжала говорить в своей обычной манере, стараясь обходиться одним‑двумя словами там, где это возможно. Воронцов к этому уже начал привыкать.

Они вернулись на пляж и потопали вдоль воды на восток.

Мыс, до которого путники добрались через полчаса, представлял из себя груду беспорядочно наваленных огромных плит. В промежутках между плитами рос кустарник и даже кривые деревца.