Текст книги "В гости к мертвым (СИ)"

Автор книги: Валентин Русаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

– Ну что король бензоколонки, отоваришь? – спросил его Иваныч опустив стекло.

Парень со скучающим видом кивнул и сказал:

– Три цены… распоряжение администрации.

– Хорошо, – кивнул Иваныч.

Оставив несколько купюр по сто евро на заправке, мы залили семь канистр и полный бак, и поехали к дому.

– Хороша обновка, – порадовался за нас «крепыш».

– Да, удачно съездили.

– Шеф просил передать, что мы завтра все уезжаем.

– Далеко?

– У него подвязки серьезные, так что завтра в аэропорт и всем кагалом отбываем.

– А работает аэропорт разве?

– Пугачи-2 работает, пока еще… военным бортом полетим, шеф договорился.

– Далеко?

– Не очень, ребята говорят куда-то на север Тверской области, там у шефа партнер по бизнесу неплохо окопался… и нам вроде работу и жилье там же обещали.

– Понятно.

– И это, завтра зайди к Шефу, к восьми… попрощаться вроде хотел.

– О как, хорошо, зайду.

ЧОПовцев отпустили и загнали машину во двор. В кухонном окне я заметил Никиту, увидев нас, он помахал рукой, а потом выбежал на улицу.

– Никит, зайди в дом, простынешь, – сказал я ему, – мы сейчас разгрузимся и придем. Будем ужинать.

После ужина пришлось уделить внимание ребенку и читать ему книжку про «муммитролей из муммидален», правда не долго, уснул он быстро в своей кровати, и я оставив включенным ночник прикрыл дверь в комнате и спустился.

– Ты опять есть собрался, – улыбнувшись, спросил я Иваныча, обнаружив его суетящимся снова на кухне.

– Это не еда, это закуска… сколько можно уже на сухую, – на полном серьезе выразил возмущение он, – достань «перцовку» трофейную из холодильника, и где тут у твоего покойного друга рюмки-то?

– Да, согласен, – ответил я, выставив на стол бутылку, – выпить не помешает… да и помянуть весь этот мир, летящий в тартарары.

Глава вторая

22 марта. Вечер.

Иваныч вроде и не сильно так приложился к перцовке, и то ли стресс то ли устал просто, но опрокинув в себя четыре раза по пол чайной кружки (рюмки так и не нашли), он уснул в кресле подле телевизора с пультом в руках. Посмотрел на него – вполне такая мирная картина «обыватель дома после трудового дня, смотрит фильм ужасов». Но время вовсе не мирное, и по телевизору показывают не очередную экранизацию Ричарда Мэтсона, а самую настоящую хронику гибели мира. Москва… много пожаров, брошенные в замерших пробках машины. Мелькают и сменяются картинки, а сюжет один – нежить пожирает все живое и в крупных городах всего мира зомби быстро сменяют живых. Кто-то сопротивляется и образуются даже целые кварталы-крепости, дома-крепости, кто-то, почувствовав отсутствие какой-либо власти и законности, ведет себя еще хуже чем нежить. Оренбургу относительно повезло, если можно так сказать, и у него была фора приблизительно в сутки из-за не такой высокой плотности населения, в деревнях, надеюсь, еще лучше дела обстоят, хотя сколько их осталось тех деревень? Урбанизация ссаными тряпками загнала народ в города и теперь кем-то придуманная мышеловка захлопнулась. Я подошел и поднял с коврового покрытия пульт, который выпал из расслабленной руки спящего Григория, и выключил телевизор. Да уж… кому же это понадобилось, а главное зачем? Почувствовать себя Богом? И? Дальше-то что? Наверное, в конце концов, найдутся ответы на эти вопросы, а пока поживем тут немного, осмотримся, возможно, придёт в голову верное решение, а ехать как те ребята на УАЗе «куда глаза глядят», что-то не нет желания. Посмотрел на часы – почти полночь, ну вот и второй день отпуска закончился, приехал блин, как верно подметил Илья в гости к мертвым, нет, приехал конечно к еще живым но я даже представить не в силах сколько людей за сутки превратились в вечно голодных мертвых скитальцев. С этой мыслью подошел к столу и плеснул несколько «бульков» в чашку… выпил, закусил добрым куском балыка… И кстати! Если этот Илья собрался отчалить, то возможно стоит перебазироваться в его дом, «теремок» у него серьезный. Вот, завтра буду прощаться и намекну ему.

Зевнул так, что чуть челюсть не вывернул. Нет, так не пойдет… Включил плиту – решил кофе сварить, так как мне охранять покой дома до четырех утра – так с Григорием договорились. Осмотрел нашу «мышиную нору», нормально натаскали, на первое время хватит, а там придумаем что-нибудь. Проверил входную дверь – закрыта, достал с верхней полки вешалки дробовик, пояс с подсумками на плечо и поднялся к себе, оттуда и из ванной комнаты обзор хороший. Дробовик на тумбочку у кровати, Сашкин револьвер-переделку туда же… презрительно посмотрел на кровать. Нет! Не дождешься! Ладно, пойду, умоюсь в ванную да и кипяток на кофе поди поспел. После умывания несколько приободрился, а отпив до половины большой кружки кофе, стало вообще хорошо, вот теперь можно и наверх, на пост… только вот бинокль раскопаю в спортивно-туристическом бауле. Бинокль кстати неплохой попался, по-честному «Made in China» написано, но выглядит крепко, кратность регулируемая от 7 до 20. Купили таких два и еще один ПНВ от знаменитой фирмы «no name», и если магазине не обманули, то вполне достойный прибор за свои деньги, а отдали за него к слову, десять тысяч.

Сижу, поглядываю на крадущиеся прозрачные облака на фоне растущей луны и звездного неба. Свет в кухне соседнего коттеджа, где мы с Иванычем прервали трапезу мертвяков так и горел, и я невольно туда поглядывал – мерзкое зрелище. Тела упокоенных вроде больше никто не глодал, так что буду наедятся что там никого больше нет, хотел ведь проверить, ну да еще будет возможность. Открыл окно, вдохнул… а ведь весной пахнет, рановато конечно, но все к тому идет, на улице держится сколько здесь нахожусь стойкие + 5 градусов, по дорогам просто реки грязи текут. Где-то на окраине поселка кто-то истошно кричал минуту, а потом притих. Периодически слышались выстрелы, а вот сирен и «крякалок» больше не слышно, что о многом говорит, в частности о том, что уже никто никого защищать и спасать не собирается. «Мама – анархия, папа – стакан портвейна», – что-то пришла на ум старая песня… так и сидел, напевал ее, отхлебывал кофе и посматривал на окрестности в ПНВ, как оказалось действительно не плохой – высокое разрешение, хороший контраст и отсутствие искажений изображения по краю поля зрения.

23 марта. Перед рассветом.

Тварь я заметил на трехуровневой крыше коттеджа Ильи, когда в очередной раз перешел в ванную, что бы понаблюдать за дорогой. Она или оно меня напугало своим видом так, что я «электровеником» пронесся по дому и повыключал свет, оставив гореть лишь одинокий софит на лестнице. Вернулся в ванную, еще раз внимательно присмотрелся к этому гостю из ада – в обрывках одежды, череп как у неандертальца на длинной шее, длинные жилистые руки, или нет, это уже больше на лапы похоже. Тварь медленно кралась по коньку, потом застыла повернулась назад и когда из тени ендовы появилась еще одна, как мне показалось даже больше размером, я выхватил телефон и набрал Илью.

– Внимательно, – ответил сонный голос.

– Илья, поднимай весь дом, охрану свою… у тебя на крыше две твари, здоровые, – я говорил быстро, а сам продолжал смотреть в ПНВ, – и похоже они пришли ужинать.

– Понял, спасибо, – ответил Илья и отключился.

По периметру забора и на остальной территории участка Ильи включилось дополнительное освещение, а я спустился и растолкал Григория.

– Что? – протер он глаза и сел в кресле, – ты чего свет потушил?

– Ильей и его домочадцами пришли ужинать.

– Да ладно! Зомби?

– Нет, я думаю это какая-то производная от них, мутанты может какие.

А тем временем, со стороны дома Ильи началась интенсивная стрельба.

– Это у него?

– Ага. Бери «Вепря» и наверх пошли.

Григорий схватил чехол, что стоял в углу гостиной, мы поднялись наверх и зашли в ванную.

– Так, – припал я снова к биноклю, – где же они…

– А сколько их?

– Я двоих видел.

– Ну-ка подвинься, – Григорий подкатил пластиковую емкость для грязного белья под небольшое окошко, высунул в него ствол и поставил ногу на ящик, – вот так удобно… ох тыж!

– Чего?

– Да хрень какая-то с гаража сиганула на охранника, по ней стрелять начали, а она обратно на гараж, распласталась и затаилась.

– Так стреляй!

– Не торопи, я же не снайпер, так, баловался оптикой.

– Да тут метров сто двадцать, для этого не нужно быть снайпером!

– Тихо… – Григорий выдохнул, замер… Бах!

– Что? – спросил я, а потом махнул рукой, и привстав на носки стал пытаться разглядеть творящееся во дворе у Ильи в бинокль.

– Попал, точно попал, – сказал Григорий, – только оно сползло по стене гаража и вдоль забора убежало.

– За беседкой, видишь?

– Точно, вижу, – Григорий чуть повел стволом, снова замер… Бах!

– Вот теперь точно попал, в шею вроде, ага вон его как повело…

– А целил в голову! Но оно чует что ли… раз! И башку отвернуло.

– Давай, давай, давай! – начал «болеть» я за охранника, что приближался и палил из «сайги» по твари, которая после попадания в шею потеряла резвость и как-то боком пыталась отползти в тень, похоже, Иваныч перебил ей позвонки шейные. И тут, буквально в два прыжка из-за бани или летнего домика, не понять, выскочила вторая, сбила с ног стреляющего по ее товарке ЧОПовца, покувыркалась с ним, и снова в несколько прыжков забралась сначала на балкон, а потом на крышу.

Стрельба прекратилась, и пару минут была тишина, я наблюдал как «крепыш», а его трудно не узнать, аккуратно пробирался вдоль забора и посматривал наверх, добрался до товарища а тот уже медленно поднимался и неуверенно, шатающейся походкой пошел на «крепыша». И тут снова появилась эта тварь, «крепыш» ее засек и успел несколько раз выстрелить в нее, до того, как она придавила его своей тушей и замерла.

– Григорий Иваныч вали поднявшихся, – разволновался я не на шутку.

– Спокойно Влад, – ответил он, посмотрев на меня, снова и припал к прицелу, сам заметно нервничая.

Бах! – и обратившегося в мертвяка охранника как будто дернули резко за голову и он упал. Затем в мертвой зоне двора, то есть в той части, что была скрыта от нас забором, началась стрельба, потом выстрелили пару раз в доме, были хорошо слышны крики.

– И что? – Посмотрел на меня Григорий.

– Если тварей было две, то они мертвы, а там теперь воюют с обратившимися.

– Так что, идем? Не справятся ведь.

– Пошли, – решительно ответил я.

Выйдя из ванной заглянул к Никите, он сидел на кровати и хлопал глазенками.

– Никит, ты посиди в комнате, и не выходи пока не приду я или дядя Гриша, понял?

Он в ответ неуверенно кивнул, а я закрыл дверь и быстро пошел в свою комнату, где одел пояс с подсумками и открытой «макаровской» кобурой, в которую сунул револьвер, схватил дробовик и побежал в низ, где Иваныч уже обулся и ждал меня с ИЖом в руках и патронташем на поясе. Я тоже быстро обулся, одел ЧОПовский жилет, и мы побежали на помощь Илье, если он еще жив.

Сложно передать тот ужас, который охватил меня, когда мы пробежали пару десятков метров по дороге… по ней, вероятно на звук шло не менее двух десятков мертвяков, и это только те, которых мы видели благодаря освещению от дома Ильи. Включил фонарь и посветил нам за спину.

– Твою мать! Назад! Назад Иваныч, во двор!

Снеся головы троим, что успели дойти до забора нашего дома, мы перемахнули через ворота, что бы не тратить время на открывание и закрывание калитки. Я чуть наклонился, уперся зажатым в руках дробовиком в колени и тяжело дышал.

– Мля, хорошо что курить лет десять назад бросил, – сказал Иваныч тоже тяжело дыша, – мы их не спасем.

– Нет, – отрицательно помотал я головой, – не спасем, слишком много мертвяков. Пошли, проредим хоть их, за карабином сходи.

Мы с Иванычем пристроились на куче стройматериалов и методично, и не торопясь начали отстреливать мертвяков на дороге. Иваныч тех, что у дома Ильи, благо там светло и оптика позволяет, а я тех, кто перся мимо нас по дороге.

Марево над стволом Моссберга уже не давало нормально целится, когда я расстрелял не менее полусотни патронов, и как говориться «помощь пришла в последний момент» – из-за поворота сначала донесся шум дизеля, а потом нам показался ОМОНовский бронированный КАМАЗ, он остановился напротив нас, из бойниц отстрелялись по оставшимся зомби, произведя зачистку территории у нашего дома. В кунге открылась дверь, и из нее в талое месиво спрыгнул человек – черная форма, бронежилет, каска и короткий автомат с коллиматорным прицелом.

– Ну вы ё даете мужики, устроили тут тир ё… чо пустите ё…

– Через ворота сигай, – махнул я ему рукой.

ОМОНовец лихо перемахнул через ворота и вбежал к нам, на нашу импровизированную «крепостную стену».

– Чо у вас тут?

– Командир, хрен с ним, что у нас, вон там, – показал я рукой, – там возможно еще есть, кого спасть, а мертвяков больше чем дофига.

– Понял ё, – ответил он, и вынув из подсумка рацию сказал, – Мохнатый, дом на 12 часов, освещенный, зачистка и эвакуация.

– Принял, – сухо ответили ему и КАМАЗ рыкнув дизелем поехал вперед.

Бой, точнее отстрел мертвяков продолжался минут двадцать, а когда все стихло, у ОМОНовца вновь зашуршала рация и последовал доклад:

– Зачистили, один… точнее одна, живая, чистая, второй укушен, но пока человек… перевязали.

ОМОНовец вопросительно на нас посмотрел.

– Ну сюда пускай везут обоих… а укушенный как умрет… застрелим.

– Сюда обоих, – передал наши пожелания ОМОНовец.

– Принято, – проговорили ему в ответ…

Николай – так представился командир ОМОНа, вернее собственно самих бойцов ОМОНа было всего трое, он и еще двое его подчиненных, остальные сборная солянка из оперативников и ППСников города.

– Мы здесь недалеко забазировались, – говорил он присев в беседке во дворе, – у ракетчиков, прямо за Ростошами.

– На КП ракетной армии что ли? – уточнил Григорий.

– Да у них ё… личный состав, семьи всех тех, кто не разбежался, не бродит мертвым и не хочет быть один в этом дерьме, что происходит вокруг. Территория большая, ангары, убежища, склады. В соседях ФСБешники из погрануправления областного, но они особняком, мутные какие-то ё.

К воротам подъехал КАМАЗ, посигналили.

– Я открою, пусть заезжают, – сказал я, спрыгнув с кучи пиломатериала, – Иваныч, отгони дальше машину.

Смяв декоративную пластиковую оградку газона перед домом, КАМАЗ остановился, двигатель стих и из кунга посыпались бойцы.

– Щерба ё! Периметр под охрану, остальные перекур!

– Есть, – ответил кто-то со стороны бойцов, – а этих куда?

Я махнул рукой и двое бойцов повели к нам «крепыша» с перебинтованной головой и «снегурочку», то ли в пижаме, то ли в спортивном костюме какой-то немыслимой расцветки и рисунком, ну и та самая шубка сверху.

– Иваныч, отведи ее в дом, – сказал я, потом посмотрел на «крепыша», и кивнув на беседку сказал, – идем.

Я, Миша-крепыш и Николай сели в беседке вокруг железного мангала, с какими-то коваными «выкрутасами».

– Вот и улетели мля, – грустно сказал Миша, потом достал из подсумка наручники и приковал себя к мангалу, – на всякий случай…

– Правильно, – одобряюще кивнул Николай, а потом погрустнев сказал мне, – ты это уж сам.

– Хорошо, – кивнул я.

– Ладно, – хлопнул по коленям Николай и натянул «сферу», – поедем мы… а вам не стоит тут сидеть, либо уезжайте, не знаю, «на деревню к дедушке» или к нам за периметр, у нас гражданские есть, а вы вроде еще и пострелять горазды ё, так что дело вам найдется, если решитесь, приезжайте… там только еще все организуется, но безопасно и пожрать есть.

– А на выезде из города, на КПП ГАИ кто?

– Наши там… если остановят не дергайтесь ё, не бузите, просто досмотрят на предмет укушенных и все.

– Понятно.

Николай скомандовал всем грузиться, и пожав нам с Мишой руки пошел к машине. Я дождался, когда тяжелая машина вырулит задним ходом со двора и закрыл ворота. По дороге к беседке, посмотрел в окно гостиной, где Иваныч работал «жилеткой», то есть дочь покойного Ильи сидя на диване с кружкой в руках что-то ему рассказывала, а он участливо кивал и что-то отвечал.

– На, патрон в стволе, – Миша достал из кобуры ПМ и протянул мне, – а есть водка?

– Сейчас принесу, – ответил я, взял пистолет и сунул его в карман.

Сходил в дом, и вернувшись с бутылкой недопитой перцовки сел напротив уже тяжело дышащего Михаила, с другой стороны мангала.

– Ты главное вали меня сразу, как очнусь мертвяком, – сказал Миша, после того как за несколько больших глотков допил бутылку и занюхал рукавом.

– Хорошо, – ответил я, а у самого просто сердце разрывалось глядя на него, – Ничего не хо…

– Нет, – резко ответил он, – просто посиди тут, чувствую скоро, голова кружится и ног не чувствую…

Я кивнул… текли минуты, открылась дверь дома, Иваныч с «Вепрем» в руках подошел, и сел рядом.

– Уснула, – скала он, – залил в неё грамм сто коньяка.

– Вы это, – Миша чуть пододвинулся к мангалу и опустил на руки голову бубня в землю, но расслышать было можно, – по хозяйскому дому пройдитесь, там и стволы и запасы кое какие… Ребята из ОМОНа ничего не брали вроде… и форд наш опять же, он легкобронированный, вместительный, ключи у меня… сваливайте отсюда…

Ещё несколько коротких вдохов и Миша замер, его тело чуть поехало в сторону, но прикованная рука удержала его от падения. Мы с Иванычем непроизвольно встали с лавки.

– Мля… – Иваныч практически выпрыгнул из беседки, когда спустя пару минут, на нас уставились глаза народившейся нежити и опустил предохранитель на «Вепре».

– Подожди, – тоже поторопился я выйти из беседки и достал пистолет.

То что было еще несколько минут назад Михаилом попыталось встать, медленно, неуклюже и издавая невнятное мычание… страшно, страшно вот так смотреть, даже когда совместил мушку и целик у него на лбу… Пах! И тяжелое тело, дернув головой рухнуло вниз.

– Прости, – сказал я, и подошел ближе, чтобы убедиться, что все закончено.

– Надо уезжать, – сказал Григорий, повесив оружие на плечо.

– Согласен, пойдем, подумаем, в дом к Илье сходим когда рассветет.

Когда стараясь не шуметь, вошли в гостиную, обнаружили следующую картину – Никита сидел в кресле напротив дивана со спящей «снегурочкой» и внимательно ее рассматривал.

– Завтракать будешь? – тихо наклонился я к нему.

Он в ответ кивнул.

– Тогда через ванную, одеваться и за стол.

Никита послушно встал и пошлепал босыми ногами наверх, еще пару раз обернувшись на диван, а я поставил на плиту чайник, и принялся нарезать остатки сыра и колбасы на бутерброды.

– Иваныч, как думаешь в город сможем прорваться?

– Не знаю теперь уже… если они тут в поселке такими табунами шатаются, то что в городе твориться? А что там тебе?

– В охотничий же…

– А, так у этого Ильи, – Иваныч покосился на диван и чуть понизил голос, – на коттедже пошукаем… сколько охраны было, человек восемь?

– Да, около десятка.

– Ну вот, думаю, разживемся стволами, а в город нет… если только на танке, – хмыкнул Иваныч, – у тебя есть танк?

– Нет.

– Вот и забудь.

– А что думаешь про вояк на КП армии?

– Нет, – помотал головой Иваныч, – слишком близко от города, не жизнь, а сплошная полундра будет… деревнями уходить будем, может и найдем место где пристроиться.

– А куда?

– В смысле?

– Ну направление? Запад, Восток?

– Это я тебя послать могу… по направлению, а тут думать надо…

– Тогда предлагаю найти ПВД, переждать, а там уже ясно будет куда двигаться.

– Не возражаю, надо только связь нормальную найти… у водителей фур обычно неплохие станции стоят в машинах.

– На форде «Сватовском» антенна внушительная стоит.

– А ну вот, обязательно его сюда перегнать надо, – сказал Иваныч, выключив плиту и поставив чайник на стол на керамическую подставку, и добавил, – Миша сказал, что ключи у него вроде.

– Да…

– Я схожу.

Иваныч вышел, прихватив моего Моссберга и вернулся спустя несколько минут, когда мы с Никитой уже жевали бутерброды и пили чай. Он сложил на тумбочку в коридоре черный разгрузочный жилет Михаила, разулся и прошел наверх, в ванную.

– Глова болит… – уселась на диване «Снегурочка» в своей нелепой пижаме.

– Иваныч! – крикнул я наверх подойдя к лестнице.

– А?

– Там в ванной комнате аптечка, принеси.

– Хорошо.

– Я там цитрамон вроде видел, – сказал я, и кивнув на бутерброды на столе сказал, – садись, ешь.

– Не хочу.

– Ешь! Через не хочу, садись и не выделывайся.

– Ты! Ты… – у «снегурочки» намокли глаза, – я же всех! Всех потеряла!

– Он тоже всех потерял, – кивнул я на Никиту, – возьми себя в руки уже.

Никита перестал жевать, отложил бутерброд, подошел к «Снегурочке», и взяв ее за руку потянул к столу. Она подчинилась, но остановилась и шмыгнув носом сказала:

– Мне в ванную надо сначала.

– Никит, проводишь?

– Он важно кивнул, и не отпуская руки девушки повел ее вверх по лестнице.

Завтракали молча, Никита не сводил глаз от хоть и зареванной, но чего уж, красивой блондинки, к слову крашеной, Иваныч что-то себе думал, изучая восточный рисунок на заварном чайнике, а я смотрел на всех по очереди и думал, как и куда нам теперь такой компанией срываться.

– Спасибо, – допив чай, сказала «Снегурочка», – мне надо в дом попасть… и у меня самолет через час.

– Самолет был у твоего отца, а там, куда он хотел лететь поверь, ты не нужна… ну разве что… – продолжая рассматривать чайник скал Иваныч, – да и как ты поедешь через забитый мертвяками город?

– Вы меня не сопроводите? – искренне удивилась она, пропустив мимо ушей первую фразу Иваныча.

– С чего это? – ответил я.

– Эм… ну там же самолет…

– А куда он полетит?

– Я не знаю.

– А откуда он и чей?

– Я не знаю.

– И ты думаешь, что тебе надо на этот рейс?

– Я не знаю, – ответила она, как-то сникла, опустила голову и тихо так начала плакать, подвывая и собираясь закатить истерику.

Я молча встал, набрал воды в две кружки, одну с размаху выплеснул ей в лицо, а вторую подставил ей.

– Выпей и успокойся.

Ошарашенная таким беспардонным обращением, она сразу перестала ныть и вытирая лицо сначала что-то пыталась сказать, а потом взяла кружку и выплеснула на меня… Обстановку разрядил Никита, он тыкая пальцем то в меня, то в «Снегурочку» начал хохотать, впервые я услышал его смех, забавный такой, мультяшный.

– Ну что за детский сад – штаны на лямке? – покачал головой Иваныч, – Зовут-то тебя как?

– Лера, – немного улыбнулась она, и надергав из коробки на столе бумажных салфеток, часть из которых протянула мне.

– Я Григорий Иваныч, можно просто Иваныч, это Никитка, а это, – вздохнул и пригладил усы Григорий, – это Влад.

– И что же мне теперь делать? – спросила Лера, скомкав использованные салфетки.

– Для начала одеться… мы собираемся посетить твой дом, можешь пойти с нами.

– Нет! – замотала она головой, – я не пойду туда! А! Там же в холле сумки и чемоданы… мои два чемодана небольших там… белые такие, на колесиках… там еще рисунок волной.

– Ясно, – ответил я, – только ты уверена, что все, что в чемоданах тебе будет нужно? Там есть какая-нибудь спортивная или туристическая одежда, обувь?

– Зачем?

– Затем, что убегать от мертвяков проще в кедах, кроссовках или вон в берцах, чем в туфлях на шпильке.

– А, в этом плане… ну в гардеробной в моей комнате осталась кое-какая спортивная одежда, на втором этаже рядом с Амурами комната.

– Рядом с кем?

– Барельефы… Амуры на стенах, с двух сторон двери.

– А… понял.

– Рассвело, – кивнул Иваныч на окно.

– Ну что, сидите тут, за дверь ни шагу. Ясно?

Лера кивнула, а Никита схватил свой игрушечный автомат и уселся снова за стол. Иваныч одел Мишину разгрузку поверх толстовки, постучал по подсумкам и достал ПМовский магазин.

– На, на место приткни, – протянул я ему пистолет.

Иваныч взял пистолет, извлёк магазин, в котором оставалось два патрона и вставил полный, затем взял ИЖа, преломив стволы проверил заряжен ли и удовлетворенно кивнув сказал:

– Идем.

Вышли во двор, огляделись… скачущих по крышам тварей вроде не видно, я взобрался на стройматериалы и посмотрел на улицу.

– Один, в стороне поворота на выезде из поселка.

– Пошли, – ответил Иваныч, – пока он добредет.

– Идем.

Вышли через калитку, и быстрым шагом направились к дому Ильи, на востоке всходило солнце, его свет уже заполнил все небо и день обещал быть по весеннему теплым. Озираясь и держа оружие наготове дошли до ворот дома мимо не менее чем четырех десятков уже успокоенных мертвяков.

– Слушай, на них на половине спецовка какая-то… таджики, или узбеки … со стройки что ли?

– Да похоже, или жили тут у кого нелегально, – ответил я и толкнул дверь.

Слева, у гранитных вазонов с какими-то декоративными елочками лежала тварь, что придавила Михаила, и видно успела куснуть или поцарапать.

– Идем посмотрим, – сказал Иваныч, – интересно что это за хрень такая, да и как говориться врага нужно знать в эм… в морду.

Морда конечно… увидеть и обделаться, перед нами лежало тело внешне вроде человек, но туловище непропорционально удлинено, остатки одежды в виде лохмотьев, развороченный выстрелом в упор череп с по форме напоминающий мяч для регби и с сохранившейся целой только верхней челюстью с изрядно измененными зубами, больше всего меня потрясли клыки – сантиметров по пять.

– Насмотрелся? – спросил я Иваныча.

– Угу…

На участке обнаружили четырех охранников, сняли с них все, что не повреждено после зачистки ОМОНом и покидали в салон Форда, прошли в дом… в котором в нос ударило запахом смерти и гнилья.

– Фу… как тогда у моей соседки, – сказал Иваныч поморщившись.

– Пошли наверх, назад посматривай, вдруг кто притаился…

Поднялись на третий этаж, точнее большую и просторную мансарду, выполненную в виде студии – зона кабинета и библиотекой, небольшой бар, бильярд и я бы сказал зал для заседаний, то есть овальный стол с десятком стульев. Богато и с полной безвкусицей присущей нашим нуворишам. Илья лежал у окна, был укушен за лицо и шею а потом зачищен. Одет он был в какой-то камуфляж и даже с оперативной кобурой, которая была пуста, но пистолет нашелся не далеко – Иваныч подобрал у бильярдного стола ПМ.

– Теперь и тебе есть, – отдал он мне ПМ, держа его за ствол, так как пистолет был весь в запекшейся крови, – отмыть только.

– Отмоем, на стол пока положи, – ответил я и подошел к покусанному охраннику, присел и начал расстегивать его разгрузочный жилет с магазинами от «Вепря», а также снимать сам дробовик с его плеча.

Стащил небольшую велюровую накидку с маленького диванчика у бара, покидали все найденное на неё и спустились на второй этаж, бросили тюк у лестницы и пошли по коридору, на середине которого лежала какая-то женщина, прислуга похоже, глаза открыты «смотрит» в потолок с мозаикой – зачищена, причем судя по всему тут в коридоре она и умерла от не менее чем пяти укусов за руки и лицо, а подняться не успела, ОМОН не дал.

– Похоже, это комната Валерии, – остановился я у барельефа античного бога любви и нажал кнопку выключателя.

Вошли… я не знаю какая обычно обстановка в комнатах у единственных и любимых дочерей олигархов, но тут все в каком-то «офисном» стиле.

– Гардеробная наверное, – сказал Иваныч и потянулся к дверной ручке… – Ох ты ж мля!

Иваныч отскочил он от двери, в которую несильно толкнулись и мы услышали уже знакомый и щекочущий нервы то ли писк, то ли шипение.

– Видно укусили кого-то, а он тут спрятался, умер и обратился, – сказал я.

– И что? Доделаем то, что ОМОН не доделал или ну его, пусть там и сидит?

– Надо как-то в гардеробную попасть, – сказал я, отошел на пару метров от двери и вскинул Моссберг, – открывай.

Дверь открывалась вовнутрь, Иваныч шибанув по ней тяжелым ботинком, отскочил назад. Ударенный дверью мертвяк упал рядом с полкой с обувью, но шустро поднялся и пошел на меня, вытянув перевязанную и окровавленную руку. Я чуть попятился назад и вправо и выстрелил… Дало по ушам и мертвяк – один из охранников рухнул на пол.

– Бляха, что ж так громко то, – потер ухо Иваныч.

– Угу, – ответил я, тоже не хило так оглушенный и сняв с пояса мертвяка длинный фонарь, который похоже еще и электрошокер, включил его и посветил внутрь, нашел выключатель, и зажег свет.

Больше живых мертвяков в доме не обнаружили, лишь из окон заметили троих шатающихся у ворот, которые вероятно идут на шум. Покидали в действительно, достаточно вместительный Форд все собранное имущество ЧОПовцев, так же прихватили кое-что с кухни.

– Как выезжать будем? – спросил Григорий усевшись за руль.

– Сейчас включу на открывание ворота да поедем.

– А Мертвяки?

– Не хочу шуметь, другие припрутся, просто поедем.

– Ну то же верно, не буди лихо пока оно тихо, – кивнул Иваныч, – иди тогда включай.

Одного мертвяка все-таки задавили, уже на подъезде к воротам нашего дома, похоже тот самый, что ковылял от поворота. Сначала сбили, потом Иваныч включив заднюю еще и голову ему переехал, для верности. От дома Ильи мертвяки гнаться не стали, так, потопали метров двадцать и встали в поисках добычи помедленнее и побеспомощнее.

– Держи, – заволок я в гостиную два чемодана, один из которых бессовестно вытряхнул на пол еще в холле дома Ильи и набил тем, что собрал в гардеробной.

– Спасибо… папу видели?

– Видели.

– А Коля, охранник, которого я в гардеробной спрятала и перевязала?

– Вот тебе надо было сразу об этом сказать, – буркнул Иваныч, свалив в коридоре тюк с оружием и другим наследством от ЧОП «С.В.А.Т.», – его тоже видели, только того, уже не Коля был.

– Значит так… чует моя ж… эм, есть предположение, что ближайшие несколько дней нам предстоит кочевой образ жизни, – начал я сев на диван, – собираемся, грузимся и уматываем к едрене фене подальше от похоже уже мертвого города.

– А куда? – держа в руках телескопическую ручку одного из чемоданов, своими тонкими руками с не менее тонкими запястьями, спросила Валерия.

– Лера, для начала подальше, иначе, как сказал Иваныч, завтра чтобы выехать отсюда, нам уже танк нужен будет.

– А нету?

– Чего нету?

– Танка… – на полном серьезе спросила Валерия.

– Нету… иди, переодевайся. Никит, отведи Валерию в мою комнату, пусть переоденется, да и ты сам тоже, а я сейчас к тебе приду и помогу собраться.

Валерия покопалась в чемодане, сгребла в охапку одежду и пошла вверх по лестнице, мы с Иванычем проводили ее глазами, он улыбнулся в усы и спросил:

– Слушай Влад, а тебе кто нравится больше блондинки или брюнетки?

– Так она же крашенная.

– Я не про нее конкретно, я вообще.

– А… Ну если вообще, то мне, как говорил покойный Никиткин отец, во временя нашей юности, больше сиськи нравятся.

– Так а цвет волос-то?

– Фу Иваныч… волосы, на сиськах?

– Да ну тебя Влад! Вот что ты за человек а? Пошли, оружие переберем.

– Вот, не до сисек нам сейчас, – похлопал я его по спине, – да, идем, посмотрим железки.

Почахли над златом и несколько озадачились… стволов кроме трех найденных ПМ-ов получалось семь штук, патронов к двенадцатому калибру килограмм тридцать, что в общем-то не много, а вот к нарезному, только то, что по магазинам, по большей части расстрелянным, да так, кое-где по разгрузкам нашли чуть больше сотни. Нарезных стволов оказалось три – два АКСУ и одна Сайга МК. Из дробовиков еще один Моссберг, Сайга какая-то вся в планках, и два «Вепря» ВПО-205-03.