Текст книги "Командировка"

Автор книги: Вадим Денисов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Вход, что напротив, выглядел гораздо перспективней в плане взлома, Сомов сразу пошел туда, а я постоял, послушал у двери. Ничто не настораживает. Вскоре напарник помахал мне рукой – мол, вот оно, счастье, щас сломаем! Мишка еще раз посмотрел в щелку.

– Кусты густые! И бетонные ступеньки наверх.

Кусты? Годится! Хорошо с Сомовым на темные дела ходить, никакого лома не надо. Мишка куда-то нажал, придавил и медленно, на одной лишь силе, вынес дверь вместе с доской, которую успел подхватить.

– Можно валить! – нетерпеливо прошипел он от двери и только потом пошел ко мне. – Ну че, данные есть?

– Так сотовый и не воткнулся в сеть, прикинь. И навигатор ничего не ловит, – объявил я тихо, без особого расстройства – мне такой итог испытания сразу примнился. Ау, профессор! Я уже чувствую неладное! – Да и сканер ничего не цепляет. Задница, похоже…

– Может, симка помойная?

Я пожал плечами: как тут с уверенностью что-то заявлять? Инструкция предписывает в любом случае долго трубой не пользоваться – вдруг номер пропасут? Не знаешь ведь, кто и как ищет пропавших с Земли людей… Если мы не копии сущих, конечно. И это предположение, на первый взгляд фантастически смелое, нам тоже хорошо бы проверить – поручено научниками! Спросите как? Въедливый Уксус фронт работ обеспечил, прошерстил ряды подопечных и вычислил в анклаве потеряшек, проживавших по предполагаемым регионам заброски, у него картотека о-го-го!

– Эфир тоже помойный? Не единой радиостанции поблизости, а тут не тайга. Самое главное – звуковое телеканалов не ловит. Телеканалы всегда есть! Везде.

– Хр-реновченко, – для проформы констатировал Гоблин. Тоже без малейшего сожаления изрек, подлец такой. Он сожалел бы, если бы все оказалось «владушки», как Демон сказал. Во какие мы бессердечные. А если серьезно, то просто умные и опытные. Я ни секунды не верил, что Смотрящие послали нас на курорт, чтобы мы позавидовали земным успехам и рассказали о них в Замке.

– Выходим.

Пистолеты – в кобурах под куртками, бинокли на груди, рации в чехлах. Компас, фотокамера, тепловик. Все остальное пусть пока полежит возле панели, нарываться не стоит, сперва осмотреться надо. Вышли – и тут же врюхались в классические колючие кусты, разросшиеся так, что извилистые ветки с плотными кожистыми листьями почти полностью перекрыли пролет лестницы, ведущей куда-то наверх. Матерясь одними губами, кое-как прикрыли двери, отшагнули на чистое место. Прислушались-присмотрелись – нет никого. Деревья-то какие высокие! Знакомые до слез: чинары, они же платаны, какой тут, в задницу, Нижний Новгород…

Лестница вела на аллею, тянувшуюся вдоль торца здания.

– Наверх топаем?

– Нет, Гоб, по периметру.

Сомов нехотя кивнул, пошли.

Точно, это бывший особняк, причем именно тот, что изображен на старинной фотографии. Наличников, правда, уже нет. Кабак тут был пивной, судя по стилизованной металлической кружке, висящий на подвесе перед входом. Территория крошечная, огорожена современным забором из крашенных в зеленый цвет труб разного диаметра, от дюйма до двух. В жилых поселках таких изгородей не ставят, ушлый хлопчик их махом преодолеет, по пути усевшись наверху для отдыха. Посвистывая, еще и ножками поболтает. Большая охраняемая территория. Через огромные дыры трубчатой декорации забора было видно зеленую поляну с детской площадкой. Постройки всякие красочные с горками снега… Ближе всех к забору стояла маленькая стилизованная мельница на курногах. Несущественно. Прострелил тепловизором – никого.

Действительно важное увидел и озвучил первым Сомов:

– Кипарисы, Костя. И пальмы в снегу. Амбец!

Насчет «в снегу» это он загнул. Под южными деревьями тоже лежали маленькие сугробы пушистого снежка, не успевшего растаять.

– Может, тут декабрь? – предположил я.

Мишка хмыкнул – ага, надейся, мол, надейся…

В периметре ничего примечательного не было. А вот за ним было, и с избытком! Сразу за детской площадкой меж деревьев проглядывало большое круглое здание необычной архитектуры: изогнутые по дуге бетонные балконы плыли вокруг гигантской шайбы волнами, по одному на номер. Восемь этажей, это гостиница или пансионат. Может, санаторий. С крыши потенциальных отдыхающих некогда зазывала большая светящаяся неоном надпись с названием объекта – сейчас она упала, погнулась, часть ее опасно свесилась за пределы крыши, первые буквы можно разобрать: «Olimp…» Это Адлер, что ли? Все олимпийские объекты там! Так вроде Адлер ровный, как стол, не должно там быть таких горок… Буквы повалились не просто так – верхние этажи здания крепко горели, оттуда и застарелый запах дыма вокруг. Вряд ли в ресорте кто-то остался жить. Да…

– А вот теперь на дорожку.

Продравшись сквозь кусты и с осторожностью преодолев заросшие вьюном ступени, мы выбрались на тенистую аллею, зажатую высоченными деревьями, между стволами которых растут деревца поменьше – все диковинные, с облезлыми табличками рядом, воткнутыми в грунт. Еще выше по склону за деревьями виднелась пара красных крыш. Налево – выход из территории с решетчатыми металлическими воротами и будкой охраны. Будка тоже южная, стекла много. На стене – стенд с пятнами клея и выцветшими под дождями объявлениями, некоторые листочки, практически чистые, остались висеть. Направо бетонная аллея уходит в неизвестность, ничего не видно – слишком заросло все вокруг.

– Теперь-то наверх пойдем? – с надеждой спросил напарник.

– Нет, коллега, к погорельцу двигаем, – с усмешкой решил я: никак Мишган своего не добьется. Он вообще любит повыше забраться. Животный инстинкт хищника, прежде всего хочет высоту проверить. А потом там залечь и зырить в поисках жертвы. Есть и еще один мотив.

Подошли к КПП – будка открыта настежь, пустая. Внутри ничего нет, остался лишь приколоченный к стене самодельный фанерный столик и разбитый телефонный аппарат в углу. Ворота с обесточенным электрозамком приоткрыты. Сомов присмотрелся, вытянул руку вверх, зацепил и показал мне обрывок провода.

По обе стороны висят одинаковые белые таблички:

«Частная собственность, вход запрещен! Видеонаблюдение!»

Унаблюдались вы тут, смотрю я… Видеокамера, если она здесь и работала, а не была прибита для виду, как часто бывает, давно расколочена в хлам. Мы осторожно вышли за ворота и, оставив справа поле для мини-гольфа, спустились к входу в здание. На первом этаже, как водится, расположились едальни. Слева голубеет кафелем большая фасолина пустого бассейна с отдельной детской зоной и ветрозащитной стенкой из полупрозрачного голубого пластика.

Сразу стало ясно, что ловить тут нечего, пожар случился не по бытовым причинам. Что-то на крыше хорошо рвануло – как фугас сработал. Часть балконов осыпалась, по стенам пошли ясно видимые глубокие трещины. Здание чуть просело, длинная стеклянная стена гостиничного ресторана, не выдержав толчка, осыпалась, асфальт усеян крупными осколками. Зыбко все, ненадежно…

– Оглянись, командир!

Из этой точки огромные деревья старого парка уже не перекрывали обзор, совсем другое дело! Ни хрена себе! Почти на юго-запад от аварийного корпуса погоревшей гостиницы высилась смутно знакомая трехлучевая пирамида, многоэтажная бетонная громадина еще одной гостиницы – сразу видно, ключевой в этих местах, главной! Старшенькой. Внушительное сооружение было похоже на огромный корабль-парусник.

Я ни хрена не смыслю в Черноморском побережье Кавказа. Центр Сочи еще как-то вытащу из воспоминаний о детских и юношеских поездках на юга с родителями, Адлер, как и все, неоднократно видел по телевизору – затрахали, ей-богу, когда Олимпстрой гремел на всю страну успехами и скандалами. Нет, другие районы я идентифицировать не смогу. Машинально начал считать этажи. Девятнадцать, двадцать… и еще сколько-то не видно за зарослями старого парка.

– Это Дагомыс, Кастет, – уверенно заявил Сомов.

– Ты откуда знаешь? – удивился я. – Курортник записной, что ли?

– В «Неве» когда-то отдыхал, так нас сюда на экскурсию возили на автобусе, шик показывали, ага. – Мишка не обратил внимания на насмешку. – Комплекс когда-то югославы строили – помнишь, была такая страна? Его не так давно на реконструкцию закрыли. Да не успели… В общем, зря они бабосы пожгли. Видишь синюю вставку в центре? Ее раньше не было. А что, могло бы получиться красиво!

Могло бы, да не получилось. Не успели открыть, как всю красоту смяло в руины страшной внешней силой. Реконструированное крыло справа поверху было начисто разрушено попаданием бомбы или тяжелой ракеты – огромный кусок в несколько этажей был буквально выгрызен. Представляю, что творится вокруг здания… Теперь и я вспомнил – видел на фотографиях. Это Дагомыс, можно смотреть на карте.

– Воюют земляне, – хмуро заметил Гоблин, смачно сплюнув на асфальт.

– Не факт, – упрямо повторил я уже вслух, не оставляя надежды. – Теракт более вероятен. Радиации нет.

– Так не самоубийцы же!

– Ты уверен? Полюбасу внутрь входить нельзя, похоронит нас.

Сомов затейливо выругался.

– Обломидзе… Костян, ты глянь, это же какой ништяк кругом! Кастет, ты прикинь, да тут сплошной ништяк! И никто его не гребет. Может, и ходить никуда не стоит, все здесь наберем?

В том-то и дело! Охрененный ништяк на каждом шагу!

Рефлекс поисковика-добытчика буквально заставлял тело дрожать от напряжения. Мы что, мимо ходить будем? Прикиньте, люди, что значит матерым сталкерам, как голодные собаки кидающимся по лесам и болотам на любой блеснувший в траве кусок железа, видеть такую вопиющую бесхозяйственность?! Да вот за эту строительную инвентарную бадью Ковтонюк голый спляшет, а потом по главной улице Посада в таком виде и пройдет! Стекло, металл, мебель, оборудование – чего только нет в здании! И все на Платформе нужно, все пригодилось бы. Забор? Срезать и забрать! Будка из профнастила – упакуйте! Стекла целые, это настоящий клад! Электрика, аппаратура, ковры, ткани портьер… Ресторан… Я чуть не завыл от жадности. Котлы, мармиты, печи, холодильные камеры, кюветы. Ну почему местное человечество так не ценит предметов материальной культуры?! Выкидывает, меняет без надобности, ломает по дурке, рациональное понтовней замещает… Тут – грузи все подряд, фронтальным погрузчиком! Какие четыре тонны, тут и четырехсот не хватит. Неожиданный феномен переоценки заставил меня застыть на целую минуту.

С другой стороны, самое ценное отсюда наверняка вывезли в первые дни. Не стоит слизывать с терки остатки чеснока. Нет, в принципе кое-что можно и оттащить к терминалу. Не пройдет по весу – оставим в домике. Терминал у нас не простой, а с натуральными весами. Предположил наличие такой функции Гольдбрейх, а проверил Сотников – свирепо и оригинально. Раздел своего нукера до трусов, загнал на плиту и набрал код. Планшет тут же выдал цифры без учета массы тела испытателя – пятьдесят грамм. Так что мы можем оперативно контролировать багаж, что очень полезно, перевес в этом рейсе не предусмотрен даже за кэш.

А насчет «никуда не ходить» Сомов шутит – попробуй запрети ему плановый рейд!

Обойдя аварийное здание сбоку слева, мы осторожно зашли в огромный двор-колодец, стараясь держаться ближе к центру: сверху недавно падало, обломки бетона валяются тут и там. Вышли к центральному административному входу с пустой парковкой, почти сразу увидев маркер номер раз: разграбленный магазин колониальных товаров. Двери вскрыты, одно витринное стекло разбито. Нет, конечно, можно допустить, что арендующий у отеля столь выгодное помещение безутешный хозяин-коммерсант плюнул слюной и, устав бороться с местной мафией, просто бросил торговую точку, даже не подумав ее восстанавливать. Просто поменял место жительства… Такое может быть. Вот только разноцветные тряпки и посуда в ряд не должны долго лежать бесхозно – всегда есть кому такое прибрать. А тут – нет. Странно. Что, не нужно никому? Тряпки – допускаю. А вот обувь нужна, вполне нормальные кроссовки валяются. И в ресторанах много ценного осталось, от нужды рискнешь, залезешь… Много ходок можно сделать. Не сделали…

И что это означает? Прав Гоблин, никакие это не теракты. Пушнина рядом бегает, большая, откормленная.

– Воды бы набрать. Наверняка возле ресепшн есть, – неуверенно произнес я.

– Ага. Может, и не рухнет, – обнадежил Гоблин. Он всегда готов вписаться.

– Ну и пошли осторожно. Только быстро, туда-сюда! Авось не придавит.

Мы тенями проскочили через оставшиеся без стекол стены внутрь здания. Внутри – запустение и тоска. Стараясь все делать предельно быстро, осмотрелись и вскоре обнаружили слева от длинной стойки регистрации отключившиеся холодильники маленького бара с бильярдной комнатой по соседству. Бильярдные шары тоже нехило бы забрать… Во меня прет! Гоблина тоже колотило от вида несметных богатств. Обезжизненной «Бон-Акве», естественно, ничего не сделалось. Из еды нам достались только фисташки в крошечных пачках и чипсы в круглых картонных упаковках. Натолкав в рюкзак Сомова побольше литровых бутылок и пакетов с сушняком, мы торопливо выскочили наружу, с опаской оглядываясь на стену здания. Не валится?

– Гоблин, дальше отойди! – приказал я.

– Страшно-то как, падла! Мураши аж до задницы добежали, брр! – весело выкрикнул Сомов, пританцовывая от азарта на асфальте. – Ты видел, какие там щели по стенам, а? У лифта дверь выдавило!

– Еще бы! Ну его на фиг по таким предразвалинам мотаться, придавит к чертям.

Так, срок годности какой… Ничего не дает, пока текущего времени не узнаем.

Люди-то где? Не нравится мне такая безлюдность. Ладно, допустим, что на местных землях оставила свой след разрушительная война, локальная или глобальная. Взаимные удары, пожары, разруха… И все равно люди должны быть! Живые и мертвые, останки в зданиях и рядом, ну и конечно же захоронения, пусть вынужденно временные. А здесь нет никого! Если в драке применялось химическое оружие, то тел должно быть много. Про биологическое лучше не рассуждать вовсе…

Тут вдалеке грохнул одиночный выстрел. Гладкое! Есть население!

Почти сразу прогремели еще два, заполошно, отчаянно, в ответ кто-то стрельнул из пистолета, ружье тут же огрызнулось, пистолет бабахнул несколько раз – противостояние пошло в полный рост! Километр от нас примерно, а в такой тишине кажется, что бабахает совсем рядом…

Вот вам, романтики из Штаба операции! Рассчитывали на сладенькое, надеялись на лучшее? Людей им особо ценных вези теплушками, ништяки бортовыми грузовиками… А не получится, командиры, Смотрящие свое дело туго знают, на курорт не посылают! Здесь бардак творится, с вероятностью полного беспредела. Связи сотовой нет, спутники в небе не висят, радиостанции не работают, телевидение тоже. Конечно, все можно списать на каскадные аварии в электросетях, на атмосферные помехи и солнечные бури, да вот только самообман не греет. На совещании у Сотникова додумывать можно, а тут нельзя – слишком высока цена ошибки. Данные и возвращение – это приоритет. Ништяки и люди – по мере сил и по обстоятельствам. А это означает, что участники похода в Неведомое (черт, как странно говорить такое про старую добрую Землю!) должны пережить эти горячие дни без особого ущерба для здоровья.

Еще раз грохнул выстрел из ружья, пистолет молчит. Завалили кого, поди.

А может, все-таки милиция по ком-то работает? Не вдохновляет, жиденько работает, где автоматы?

По всему выходит, что настали веселые времена, когда все идет наперекосяк, вожди меняются, мирные обыватели становятся бандитами, и не факт, что бывший борзый папашка с золотой цепурой и в партаках по пятки останется на коне. Знаете, многие люди в мирное время живы лишь потому, что застрелить их будет тупо незаконно. Отмени Закон – и ты не узнаешь иного обывателя! Это к вопросу о личном оружии у населения – оно, оружие, многое меняет, переставляя по полкам.

Не хочется вмешиваться в чужую драку. Да только вот… Если поблизости идут постоянные разборки, то оперировать в районе не получится, нам не до задания будет. Проблема.

– Трахома… Назад надо двигать, Гоб, забираем шмотки, экипируемся по полной, тихая мирная жизнь в округе маловероятна. Криминал.

– Да уж не армейцы с «мурками» и не менты, они бы сразу второй дали после предупредительного. Согласен, похоже, кирпичики складываются…

Попав в Дом Прибытия тем же путем, что и выбирались из него, мы заторопились к снаряжению, но тут я вновь остановился возле картины. Недолго думая (мог бы и сразу сообразить!) перевернул рамку. Есть пояснения!

«Этот снимок был подписан Прокудиным-Горским как „По пути от Сочи в Уч-Дере“. В начале прошлого века Дагомыс еще был не курортом, а сельскохозяйственным предприятием. Крупный земельный участок при впадении р. Дагомыс в море приобрела семья российского императора, и здесь в 1872 году была основана скотоводческая и молочная ферма, а также императорское подсобное хозяйство в две с половиной тысячи гектаров земельных угодий. Для работающих в имении крестьян был построен небольшой поселок – будущий Дагомыс. К началу двадцатого века в нем жили всего триста человек. Управлял царским хозяйством князь Успенский, в честь которого названа самая заметная гора в Дагомысе. В наши дни от хозяйства остался лишь парк и императорский домик, находящиеся на территории оздоровительного комплекса „Дагомыс“».

– Ты чего?

– Читай.

Мишка задумался, характерно почесывая затылок.

– Разнеси по полкам, брателло, почему Хозяин выбрал для площадки выхода старину глубокую?

Я, глядя на него, машинально тоже почесал где надо и тут же отдернул руку. Вот же заразный пример!

– Ну че, у меня только одно объяснение: нас закинули в прошлое. Компьютер Смотрящих работает тупо, вот и подстраховался, выбрав наиболее старое здание из всех стоявших когда-либо на территории – вдруг Кураторы в последний момент еще глубже решат нас окунуть? С запасом, чтобы гарантированно.

– А Платформа тогда где?

– В будущем, когда Земля уже накрылась, так я думаю.

Для живущих на Земле-5 давно не секрет: все потеряшки изъяты примерно из одного времени, потому и не можем с их помощью узнать о происходящем на Земле после нашего прости-прощай… Взяты-то из одного времени, но исправно появляются в лесах и полях месяц за месяцем, словно людские резервы до поры хранятся в каком-то космическом Отстойнике. Как продукты в холодильнике. Смотрящие до последних дней вообще не давали операторам возможности вытащить каналом какую-либо злободневную новостную инфу: бесполезно пытаться выписывать газеты или книги, искать передачи и ролики, созданные после даты убытия селективного кластера. Не дадут, и не мечтай! А теперь вдруг разрешили посмотреть – как это понимать? Как издевательство: в качестве поощрения! Нормальное поощрение, да? Посмотреть, как медленно умирает твоя Родина… Ничего людского, у Кураторов другой разум, непонятный человеку.

Гоблин толкнул меня в плечо и сам же болезненно сморщился.

– Слишком это сложно для меня, Костя… Запар ненужный. Пошли экипироваться.

– Думаешь, для меня все просто? – уныло буркнул я. – Пошли, с планом жить проще.

Первым делом мы разобрали оружие.

Оружие, политое потом и слезами спорщиков. Это был хороший бой, долгий и эмоциональный. Спорили мы с Демченко горячо. К вечеру из Берлина примчался Гришка Гонта и тут же вступил в поединок доводов – как же, они с Серегой все честно подбирали, отрабатывали, граммы высчитывали… А мы уперлись, как бараны, ну, с их точки зрения. Вообще-то первым Сомов заупрямился.

Подарок пацаны нам приготовили просто шикарный – добыли где-то две штуки АК-103, вариант с модифицированным ударно-спусковым механизмом, позволяющим вести огонь с отсечкой очереди в три патрона. Соответственно и переключатель на нем с четырьмя положениями: П – предохранитель, А – автоматическая стрельба, 3 – стрельба с отсечкой очереди в три выстрела, 1 – стрельба одиночными выстрелами. На машинках стоят эргономичные пистолетные рукояти управления огнем, планки на ствольной коробке и нижней части цевья, два прицела в придачу: оптика и коллиматор. Я долго не размышлял, согласился почти сразу: эта игрушка всяко лучше и компактней, чем мое «весло».

Дискуссии, что лучше – «семерка» или «пятерка», – у нас нет, на Земле-5 любят калибр 7,62. Да, «пятерки» можно взять больше и унести дальше. Вот только обилия фабричных патронов у нас не бывает, они счетны, дефицитны. Поэтому автоматные очереди на Платформе не в чести. Стучи одиночными, чувак! Надо плотней? Стучи чаще, но точно, по цели. Очереди нужны, если на павианов нарвался или на морфа с сорванной планкой, когда надо выпустить магазин в два приема. Здесь все было ясно. А вот над тем, брать ли мне подствольный «стимпанк», я задумался. Вряд ли на Земле по улицам бегают морфы и крупные хищники, а боеприпас двенадцатого калибра настолько увесист, что можно смело сказать: таскаешь голимый свинец. Кроме автоматов, друзья припасли для нас и пистолеты – два «глока».

И вот, пока я мял репу насчет «стимпанка», Гоблин, посмотрев и недолго подумав, решительно объявил, что ничего ему не надо, он берет свое оружие.

По пистолетам я согласился, нет ничего хуже, чем брать на ответственное задание непривычный ствол. Из «глоков» мы, конечно, стреляли, и все же… После того как я подарил Потапову «Маузер К-96» с кобурой-прикладом, забрав у него «Кольт 1911», сжился с новым пистолетом конкретно, пристрелялся, назад меняться не хочу. Всем хорош «революционер» – и точностью, и дальностью, и патроном. Да вот только перезарядка не так удобна, да и громоздкий он. А патронов к кольту много не надо, тут пострелушки не нужны. Начнем серьезно воевать – провалим задание. Не будет у группы времени на местечковые войны. Мишка же сразу пошел дальше, заявив:

– Если у вас такие взрослые расклады пролазят, то я лучше своего «тигра-девятку» взял бы, чем «калаш» навороченный. Нам и одного автомата хватит, не на позиционную войну едем… Только вот думается мне, что в масть будет более компактное оружие, скрытное. А еще такая маза: я собираюсь взять три ствола, а не два.

Демченко, выслушав его молча, в итоге буквально оторопел и окончательно оправился лишь с появлением на базе сталкеров подкрепления в виде Гонты. Гоблин тем временем обозначил арсенал. Пистолетом он заявил свой разлюбезный парабеллум, что было вполне предсказуемо, это прокатило.

Второй ствол заставил Демона занервничать серьезно. Дело в том, что еще в Форт-Россе напарник выменял у сицилийца Джузеппе Риччи пистолет-пулемет «Spectre М4» с двумя четырехрядными магазинами коробочного исполнения емкостью в пятьдесят патронов «para». Дикая вещь! Компактный, легкий, самовзводный УСМ, [2]2
  Ударно-спусковой механизм.


[Закрыть]своеобразное принудительное воздушное охлаждения ствола. Гангстерская штучка! Вот на трофейного «калаша» и выменял.

– Я его под мышкой буду носить, и никто не заметит даже в мирное время! – Гоблин раскинул руки, демонстрируя, как легко спрячет на теле компактный ствол. Правды ради, у него под мышкой при желании и АК-103 поместится без проблем.

– Зачем тебе два ствола одинакового калибра? – заволновался Демченко.

– Парабеллум – это личное оружие для личных целей, – осклабился Сомов, охотно демонстрируя пистолет. – Не помню, кто из наших сказал, уж не Сотников ли: любовницу застрелить или нового любовника любовницы. Самому застрелиться, в конце концов. Это мой друг, не предам.

После чего Гоблин достал еще одну любимицу – американскую четырнадцатизарядную «помпу» Kel-Tek KSG со спаренными подствольными магазинами. Очень удобно, Гоблин один набивает «турбинами», а другой – крупной картечью, по тактической необходимости можно переключаться с одного патрона на другой.

– Ты понимаешь, сколько патроны к этой погремушке будут весить?! – разорался наш бывший комсталк. – А у нас лимит веса, или забыл?

– Значит, возьму немного!

– Серега, вообще-то один гладкий ствол на группу хорошо бы иметь, – вмешался я. – Машину остановить, помещение стерилизовать…

Демченко выдул чашку кофе, немного отдышался, успокоился, и понеслось. Особенно их с Гришей возмущало желание Сомова протащить второй ствол. Гладкие стволы плановики отмели еще на начальном этапе проработки комплекса, причем именно из-за веса патронов.

– Там добудем! – смело фантазировал Гоб.

– Да не сомневаюсь! Оружейные магазины ждут вас с пряниками и персональными скидками! Бабла только возьми побольше, взятку дашь, – исходил желчью Серега.

– Какие оружейные, вам что, парни, запланированных рисков мало? – поддерживал его Гонта.

В конечном итоге мы с Сомовым заявили, что намерены сэкономить на еде, взять самую малость. Уж жрачку всегда на месте найдем. Если прижмет, я вообще могу уйти на мокрую голодовку, на все шесть дней, первые трое суток в полной мере сохраняя необходимую для работы динамику. Не в первый раз – в рейдах мне доводилось прибегать к такой практике, так даже проще, чем перебиваться тремя сухариками: затянулся, обрезал поступление, в мозгу что-то щелкает, вскоре вообще перестаешь ощущать нехватку. И полный вперед! Лишь бы Зенгер не прознала о таком варианте – живьем магнезией заколет. Гоблину с его ростом и весом объективно потяжелей придется, этот кабан голодать не привык, каждый раз мучается. Но терпит. В любом случае продукты питания не критичны, хватит пары рационов ИРП-Б. [3]3
  Индивидуальный рацион питания боевой – стандартный армейский набор.


[Закрыть]А че, чипсы уже добыли, чем не герои мародерки!

Отбив основную позицию, с перечнем остального снаряжения, предложенного Штабом, мы практически безропотно согласились – все разумно, все по делу.

И пока я ошибок в комплектации не вижу.

Кстати, дробовик Гоблин так и не прихватил, заявив, что ружье добудет на месте.

Взял свой «тигр».

– Без хорошей машины никак, лучше бы даже две взять, грузовик и джип, – бурчал Сомов, заправляя штанины в берцы.

Я, пожалуй, тоже так сделаю, хватит мирных граждан разыгрывать: нет тут таких, есть временно выжившие.

– Дался тебе этот джип…

– А че, реально же «гелик» добыть? Ты же с сигнализациями этими на раз справишься. И «шишигу». На пару покатим.

Говорит он не только для красного словца. Гоблин, как многие холостяки-убийцы, не занимающиеся созидательным трудом в сообществе мирных людей, частенько страдает от собственных примитивных представлений о жизни. «Гелик» и ГАЗ-66 – это в его представлении круто! Это пять баллов. Без «шишиги» разговоры о выживальческой технике Судного Дня никогда не обходятся, любимая мифологема.

Все утверждения знатоков о том, что в армии «шишига» была самый бест, основаны на воспоминаниях звенящей молодости, из которых все плохое давным-давно выветрилось. На юной безбашенной самоуверенности, на былой недооценке предстоящих трудностей, на низком пороге страха. Собственно, потому в армию и берут восемнадцатилетних – они еще глупы и ни хрена не боятся. Это самый подходящий возраст для шлифовки командирских амбиций. В войсках же получалось на ней ездить! В памяти остались верные друзья, дороги, приключения, простой солдатский юмор. А раз так, то «шишига» – круть, волшебная колесница и вообще наше отечественное все! То есть это не трезвая оценка по нажитому опыту, а восторженные воспоминания о молодости, когда деревья были большими, а все кочки – маленькими.

– Ты же знаток… Плевать, что эта дико неудобная старая трахома масла жрет столько же, сколько и бензина, рулевое вечно в раздолбанном состоянии, ГУР [4]4
  Гидроусилитель руля.


[Закрыть]сипит, на дороге мотает… Крутящего момента в принципе едва хватает, а на бензинке «шишига» долго не проездит. Только про дизель мне не говори ничего, тут выставки-продажи нет.

– Зато можно на коленке починить, в любой деревне, – выдал Сомов следующую по степени глупости сентенцию, обязательную для юных мечтателей-выживальщиков. Где он подхватил это заразу – книжек начитался, что ли?

Я спрятал в карман карту местности. Определились, Нижегородскую губернию можно оставлять здесь, эта карта не пригодится. Может, оно и к лучшему – не уверен, что хотел бы видеть свои родные края в состоянии катастрофы.

– Да? И сколько там умелых чинильщиков? Ты когда в последний раз в деревне был, автослесарей пересчитывал? Или сам все сделаешь? Запчастей на ГАЗ-66 практически нет, а те, что есть, – брак на браке, как оно всегда и было. Горючки движок жрет под тридцатку, так? Кабина самая неудобная на планете, а переключение передач – в галактике. Неудобная, шо амбец, тряская, ненадежная, как почти все газоновские схемы. Последний хороший газик – это ГАЗ-52, запомни! «Шишигу» ему… Спаси господи, если вовремя не помажешь! За уровнями надо следить, как за шпионом.

– Если со складов…

Тут уж я взъярился конкретно!

– Ну да, ты же спец крутой, хрен ли! Ты же все знаешь! Все так говорят – со складов! Еще скажи «с расконсервации», почти стопроцентный шанс на удачу! У зампотехов все всегда ездит, и все с иголочки, по-другому и быть не может, ни одна машина на марше не встает! Да и адреса «консервации» у тебя в кармане… Что в армии, что у геологов – все разбито, мне ни разу не довелось поездить на полностью исправном экземпляре! Вот если реальный специалист-фанат возьмется за дело и вложит в аппарат еще две цены, переставит движок, все отшаманит и поменяет – тогда да, побежит бодро и надежно. Короче, давай сам буду решать по автотранспорту, а?! Я же тебе не советую, как голову людям сворачивать?

Гоблин выпустил рюкзак и раскинул лапы в стороны.

– Ты че так раздухарился, брателло? Еще руку вперед вытяни! Я же просто для поддержания разговора! Решай сам – кто против? Я про то, что вскрыть надо будет…

– Вскроем, не боись, – выдохнул я, остывая.

Уж тут проблем точно не будет. Дайте мне «ивеко» или «унимог» – пять минут, и девочка наша будет. Занимался я этим ломовым делом. Нет, не подумайте чего худого, просто автосервис, просто услуга, все легально. Жизнь порой поворачивается к автолюбителям кормой в самый неожиданный момент. Бах – и единственный ключ от машины ломается в замке или же оказывается запертым в багажнике. Или сел аккумулятор – если нет механических замков, то авто тоже хрен откроешь. Многие сами начинают ломать капот, багажник и форточки, но без навыка результат всегда будет хренов, а ремонт дорог. Поэтому наиболее умные звонят спецам, то есть таким, как я, – придем на выручку по первому же вызову и со всей душой.

Вспомнил, и что-то ностальгия пробила! Дайте мне авто! Вмиг сломаю, все нужное взял!

– Ну что, на этот-то раз пойдем наверх, к гостинице этой? – вдохновенно молвил Гоб, безмятежно глядя на меня чистыми серо-стальными глазами киллера.

Вроде все. Готовы.

– Миша, дорогой… Если ты так уж хочешь, давай сходим, – предложил я сразу после выхода, уже устав от этой наивной интриги. – Только знай: ни одного «гелика» на стоянке перед комплексом нет, как и ни одного VIP’a внутри здания. Сам же сказал, что объект на реконструкции. А он еще и пострадал от обстрела. Откуда там машины?