Текст книги "Назад в СССР. Шелепин 3 (СИ)"

Автор книги: Вадим Чинцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Мы вышли, а из купели выбрались Берия с вождем и тоже поспешили в хамам. Окунувшись в ледяную купель, мы еще поплавали, а Власик уже дегустировал огромных раков. Василий выбрался из бассейна и подошел к охраннику – Николай Сидорович, как здоровье отца? Он слишком плохо выглядит.

Власик пожал плечами – Впервые он тяжело заболел в октябре сорок шестого года. Он все чаще стал выезжать на отдых на юг, чего не делал с тридцать седьмого. С тех пор летний отпуск товарища Сталина стал растягиваться на два месяца.

Василий кивнул – Отец не из тех, кто следит за своим здоровьем. Он много курит и выпивает, любит жирную и острую пищу, причем застолья чаще всего завершались глубокой ночью. Он с недоверием относится к врачам, не любит проходить обследования и лечиться. Плюс с возрастом начали сказываться последствия недугов, приобретенных в молодости в тюрьмах и ссылках.

Власик отвел взгляд – По настоянию врачей Товарищ Сталин отказался от курения, но это не лучшим образом сказалось на самочувствии, и уже совсем скоро товарищ Сталин начал набирать вес, у него появились проблемы с давлением. То, что он бросил курить, изменило его характер, он стал более раздражительный и возбужденный.

Появление Сталина, за спиной которого был пропотевший Берия, вызвало молчание.

Сталин окинул всех подозрительным взглядом – Меня обсуждаете? – повернувшись к своему телохранителю, погрозил ему пальцем – Меня обсуждаешь, Власик? Смотри, найду себе другого начальника охраны.

Я всмотрелся в его лицо и мне стало жаль этого немощного старика – Попробуйте раков, товарищ Сталин!

Вождь пристально посмотрел мне в глаза – Что пытаешься разглядеть во мне, Александр?

– Похоже вам нужно длительное лечение. Вы не желаете пройти полное обследование, так вы загоните себя в гроб.

Сталин погрозил мне пальцем – Не верю я врачам. Они не смогли спасти Жданова.

Я пожал плечами – Еще за два дня до смерти товарища Жданова кремлевский кардиолог Тимашук поставила товарищу Жданову диагноз: «инфаркт миокарда». Врачи тут ни при чем. Я как член Политбюро настаиваю на всестороннем медицинском обследовании, а товарищ Берия меня наверняка поддержит.

Берия помедлил и кивнул – Действительно, Коба, ты слишком плохо выглядишь.

Сын тут же обратился к отцу – Отец, я как глава государства, требую от тебя завтра же лечь в кремлевку на несколько дней.

Сталин покачал головой – Я здоров как бык! – покосившись на моих братьев, делавших вид, что увлечены раками, вождь вздохнул – Ладно, подчиняюсь главе государства. Да, а раньше я думал, что мой Васька Красный никогда не станет самостоятельным.

Поев раков, Сталин махнул рукой – Пойду я наверное, устал что-то.

Власик поспешил одеть вождя и оделся сам. Берия глянул в след грузно шагающему вождю и в его глазах я успел увидеть затаенное ожидание шакала смерти Шерхана.

Василий неприязненно глянул на Берия и тот это заметил – Я тоже пойду, вечером пришлю за Ниной машину.

Когда за ним закрылась дверь, Василий выдохнул – Как гиена ждет смерти отца! Не знаю, на что он рассчитывает! Или он думает, что я позволю занять ему место Генерального Секретаря?

Повернувшись к моему среднему брату, дослужившегося до заместителя Власика, который являлся начальником Главного управления охраны МГБ СССР – Георгий, что скажешь, есть шансы у Берия устранить отца?

Жорка покачал головой – Вообще никаких. Вы за это не беспокойтесь.

Я обронил – Василий, готовься – твой отец следующий год скорее всего не переживет. По крайней мере, если он и дальше продолжит так относиться к своему здоровью.

Василий стукнул кулаком по столу – Ты думай, что говоришь, Александр!

Я пожал плечами – Я буду только рад, если мой прогноз не подтвердится. Давайте выпьем за здоровье нашего вождя, дай ему Бог долгого здоровья.

Василий, выпив, буркнул – Бога нет!

Я возразил – Это доказать невозможно как и доказать его существование. Я лично завтра заеду за Иосифом Виссарионовичем и отвезу его в кремлевскую больницу. А за Берией есть кому присмотреть.

Я не стал раскрывать секреты моего отдела, который имел осведомителей среди сотрудников практически всех силовых ведомств и партийных структур. Отряд быстрого реагирования, состоящий из двух десятков волкодавов, числившиеся по документам как сотрудники партийной инспекции, мог при желании отправить на тот свет любого из кремлевских небожителей. Когда Сталин дал добро на его создание, он попросил не ставить о нем в известность своих приемников и тем более руководство государством. Это было секретное оружие для продолжения сталинской политики.

Глава 11

На следующий день я подъехал к соседу и дождавшись выезда его машины, пристроился в конце кортежа, который добрался до кремлевки. Убедившись, что Сталин остался на несколько дней для обследования, я отправился в Кремль в свой кабинет. Планерка с сотрудниками моего отдела закончилась и после их ухода остался один – мой заместитель по оперативной работе Абакумов, которого я перетащил с переходом из СМЕРШа. Впрочем после войны СМЕРШ реорганизовали, передав его в качестве Третьего Главного Управления в госбезопасность.

Виктор Семёнович после избавления от задирания подолов направо и налево остепенился, женился и стал одним из самых моих ценных подчиненных – Объект «Лавр» вчера посетил ОМСДОН имени Дзержинского.

Я хмыкнул – значит Берия решил заручиться поддержкой силовиков. В послевоенные годы дивизия решала специфические задачи в условиях крайнего осложнения оперативной обстановки внутри страны, а также охраняла особо важные объекты, такие как административные здания ЦК КПСС, Совета министров СССР и другие.

– Минут сорок велся разговор с командиром дивизии генерал-майором Пияшевым. После ликвидации немецкой группировки на Кубани генерал Пияшев вернулся в Москву, где снова вступил в командование дивизией имени Дзержинского. По его инициативе в состав дивизии были включены фронтовики из полков, которыми он командовал на Кубани. То есть если генерал решит поддержать Лавра, то все его офицеры пойдут за ним до конца.

Я это тоже понимал – Где стенограммы прослушки? – всех мало-мальски значимых силовиков и партийных руководителей слушали с помощью разработанных за последние пять лет и совершенствующихся устройств. Запись вели на магнитофон высокого качества.

Абакумов протянул мне папку. Открыв ее, я пробежался по отпечатанному на машинке тексту:

«Л» – Здравствуй, генерал! Хозяин очень плох, похоже он протянет максимум год.

«П» – Что, Лаврентий Павлович, припекло, раз ко мне прибежал? Не пойму, что ты от меня хочешь?

«Л» – Скажи начистоту, тебя устраивает, что власть в стране забрал этот щенок, ставший генералом только из-за его отца? Разве не обидно выполнять приказы сосунка, который совсем недавно менял одну бабу на другую?

«П» – Сейчас Василий Иосифович давно не тот бабник и ты это знаешь, Лаврентий Павлович! Честно говоря, я вижу перед собой человека, который думает о народе, в отличие от тех же Микояна и Шверника, которые толком не смогли в своих предвыборных программах определить цели для развития страны. Одни общие фразы без всякой конкретики. А Василий молодец, его программа просто бомба! Похоже советчики у Василия вполне понимающие. Интересно только, кого он так внимательно слушает, что его дела не расходятся со словами.

«Л» – Шелепин похоже с Василием спелся. Слишком часто их вдвоем видят.

«П» – Вот, значит в Политбюро у Василия мощная поддержка. Шелепин же с Ощепковым не разлей вода. Да и министр внутренних дел Артузов с ними практически всегда голосует. Три решающих голоса это много!

«Л» – А если с твоей помощью, Иван Иванович, я стану Генеральным секретарем Партии? Всех несогласных объявим врагами народа, ты войдешь в состав Политбюро и займешь место Артузова.

«П» – Крови жаждешь, Лаврентий Павлович? А как с всенародно избранным председателем Верховного Совета хочешь поступить? Его врагом народа не объявишь – не поверят.

«Л» – Василий может умереть от инфаркта, не справился организм с чрезмерной нагрузкой.

«П» – Нет, я в твои игры со смертью играть не буду. Я настоящий коммунист, а не хамелеон какой, которых с помощью гипноза выявляли. похоже опять пришла пора гипнотизеров привлекать – И тебя, Лаврентий Павлович, первым гнать из рядов Партии поганой метлой. Иди, пока я на тебя лично донос не написал.

Я закрыл папку – Пригласите ко мне генерала, хочу понять, почему он не разоблачил врага народа после его предложения.

Абакумов положил передо мною листы с очередной стенограммой прослушки – Пияшев после ухода Лавра по телефону связался с командующим войсками Уральского военного округа.

Я невольно покачал головой и прочитал распечатку разговора.

– Здравствуйте, товарищ Жуков!

– Здравствуй, Иван Иванович! Какими судьбами так поздно?

– Только что у меня был Берия, хочет чтобы я оказал ему помощь свалить всех претендентов на власть в том числе и действующих. Говорит, что Хозяин совсем плох, решил воспользоваться ситуацией, заняв его место, заодно и его сына похоронив с инфарктом.

– Ты уверен, что твой телефон не на прослушке? Не хотелось бы в застенках госбезопасности оказаться.

– Я проверял, все чисто. Мои спецы заверили, что телефон не слушают.

– Тебе нужно завтра же с утра доложить о разговоре Ощепкову. Если Берия провалится, он о сделанном тебе предложении обязательно расскажет. Я срочно вылетаю в Москву, обсудим как нам идею этого идиота повернуть для возвращения меня в кандидаты членов Политбюро. А может и правда дать возможность Берии сковырнуть всех, кто стоит сейчас наверху, а затем его арестуем и расстреляем как врага народа. Если у нас все получится, сможешь портфель министра МВД получить. Все, давай до завтра.

Положив распечатки разговора, я задумался – Информация была не просто горячей, а огненной. Для начала я задумался над основным вопросом – нужен ли Берия, может его слить и пусть его как в РИ расстреляют. Конечно как исполнитель Лаврентий Павлович был всем хорош: он одновременно на своих плечах тащил несколько проектов, основными из них были атомный и ракетный. Похоже придется дождаться появления в Москве Жукова и посмотреть, что за паутину тот решит сплести.

– Присмотри за нашим великим Наполеоном, так и назови Жукова в своих отчетах. Нам нужно поймать этого маршала на подготовке переворота. Мы должна слушать его двадцать четыре часа в сутки. Интересно, кого он решит привлечь к заговору.

Прилетев в Москву, Жуков поселился в гостинице, заранее забронировав номер, который сразу же после бронирования был поставлен на прослушку.

Первым делом он связался с заместителем сменившего Тимошенко на посту начальника Московского округа Артемьева. Артемьев, будучи выходцем из органов НКВД СССР, считался человеком Артузова. Не получив от заместителя округа обещания его поддержать, Жуков напросился на дачу к командующему войсками Московского района ПВО Москаленко, попросив его пригласить для беседы Генерального прокурора СССР.

Для Романа Андреевича появление Жукова было неожиданным и он вперил взгляд в хозяина – Это еще что за явление Христа народу? Прости, Кирилл Семенович, я поеду, не буду мешать встрече сослуживцев.

Жуков протянул руку – Здравствуйте, Роман Андреевич! Прошу вас остаться и выслушать меня.

Руденко едва смог подавить вздох – Здравствуйте. Я не понимаю, что вы от меня хотите? Георгий Константинович, я не хочу участвовать ни в каких встречах, не хватало, чтобы меня могли обвинить в заговоре.

Жуков усмехнулся – Что вы такое говорите! Какой заговор? Просто я попросил Кирилла Семеновича помочь с вами пообщаться.

Руденко скривился – Для этого вам нужно было записаться ко мне на прием и я бы вас выслушал. Зачем эти шпионские игры?

Жуков указал на беседку – Давайте присядем, тем более, что Кирилл обещал шашлыком по-карски угостить.

Хозяин дачи засуетился – Действительно, Роман Андреевич, сейчас готовый шашлык принесут. Что вы так испугались?

Когда по тарелкам разложили шампура с мясом, которое просто одуряюще пахло, заставляя желудки урчать в преддверии поглощения, Жуков сорвал пару кусков и, запив красным вином, повернулся к генпрокурору – Роман Андреевич, разве вы считаете справедливым, что Васька Сталин встал у руля государства?

Руденко пожал плечами – Его выбрал советский народ, причем почти единогласно. Я стою на страже закона.

Жуков прищурился – Разве вам не хочется войти в состав Политбюро? Это существенно расширит ваши возможности.

Руденко отложил шампур, на котором не осталось мяса – Что я такого получу от членства в Политбюро, чего не имею сейчас?

Жуков растерялся – Как же, а власть?

– Власти мне вполне хватает, а цель получения власти ради власти не совсем нормальна. Вы, Георгий Константинович, чего хотите добиться, строя интриги по устранению законно выбранного главы государства? Мне кажется, что ваши нездоровые амбиции выйдут всем примкнувшим к вам боком. Извините, но я не могу поддержать преступивших закон.

Жуков согнал с лица улыбку и его глаза угрожающе сверкнули – Вы же понимаете, что если я добьюсь своей цели, вам придется уйти в отставку?

Руденко вспыхнул – Ты кого решил пугать? Меня, верного ленинца? Не надо, не советую, я вот что вам обоим скажу – когда вас отдадут под суд, я как государственный обвинитель буду требовать смертного приговора.

Руденко сорвался с места и не прощаясь поспешил к своей машине. Жуков нервно забарабанил пальцами – Как думаешь, не побежит докладывать? Может стоит ему устроить несчастный случай?

Москаленко пожал плечами – А что у него на нас есть? Его слово против наших двух. Он это прекрасно понимает.

Руденко досадливо взглянул на регулировщика, который остановил его автомобиль. Капитан подошел и постучал в стекло задней двери. Генпрокурор открыл стекло – Ты что, капитан, совсем на номера внимание не обращаешь?

Капитан козырнул – Товарищ Генеральный прокурор, вас ждет в Кремле товарищ Шелепин.

Опять отдав честь, капитан передал жезл молодому лейтенанту и сел в припаркованный рядом автомобиль.

Руденко почувствовал как по лбу побежали капли пота. Он понял: в стороне отсидеться ему не дадут – Володя, в Кремль!

Пока добирались до красной площади, Руденко выстраивал обвинительную речь против заговорщиков, ругая себя за то, что не покинул дачу сразу при появлении Жукова.

В Кремле Руденко встретил начальник охраны Василия Сталина и провел в его кабинет, где помимо хозяина на стульях за длинным столом сидели Ощепков, Артузов, Василевский и Шелепин. Руденко почувствовал как спина стала влажной, а плешь постепенно превращалась в источник соленой жидкости и ноги вдруг почувствовали слабость.

Василий указал на место за столом для совещаний – Садитесь, Роман Андреевич! Что-то вы плохо выглядите. Что же произошло, что вы в таком нервном состоянии?

Руденко прокашлялся – Товарищи! Меня попытались вовлечь в заговор против вас, товарищ Сталин, и против Политбюро.

Сталин невольно почувствовал омерзение к этому потеющему от ужаса чиновнику – И кто же стоит во главе заговорщиков? Смелее, вы же находитесь среди своих товарищей, все самое страшное уже позади.

Руденко кивнул – Да, Да! Когда я на даче генерала Москаленко увидел Жукова, я сразу же попытался покинуть его нежелательное общество. Но он мне не позволил этого сделать, уговорив выслушать его. Я правда не думал, что Жуков попытается вовлечь меня в число заговорщиков.

Василий переглянулся с членами Политбюро – А почему вы решили с самого начала не общаться с товарищем Жуковым?

– Так он же в опале у вашего отца. Зачем мне порочащие меня связи?

Сталин повернулся к министру обороны – Товарищ Василевский, как вы считаете, кто из сотрудников вашего министерства поддержит заговорщика Жукова? Москаленко вон, уже с ним, видно мечтает сделать карьеру за счет предательства.

Василевский покачал головой – Несмотря на авторитет в армии Жукова не любят. Еще ранее командующий авиацией Новиков обвинил Жукова в самовлюбленности и любви к почету. Маршал Тимошенко, в принципе, отметил, что Жуков никого не боялся, мог спорить даже с товарищем Сталиным и не раз защищал его в начальный период войны. Тем не менее, не преминул заявить, что чувство собственной непогрешимости было у Георгия Константиновича в крови. Самомнение Жукова неоднократно подвергалось критике. У него были диктаторские замашки, Георгий Константинович не умеет выслушивать чужие доводы и не считается с мнением коллег. Об этом говорил маршал Бирюзов, отметив, что Жуков создавал для подчиненных невыносимые условия работы, так как давил любое чужое мнение. С ним полностью был согласен маршал Соколовский, который в войну довольно долго был начальником штаба Жукова: «Любой вопрос, который стоял на коллегии, должен был обсуждаться только в угодном товарищу Жукову направлении, иных мнений на коллегии Жуков не терпел». Вот за свои замашки Жуков и попал в опалу. И я считаю, что товарищ Сталин еще мягко с ним поступил, особенно после попытки вывезти из побежденной Германии состав с захваченным добром. Существует много свидетельств, что маршал не брезговал рукоприкладством, причем доставалось не только капитанам и майорам, подвернувшимся под горячую руку, но и генералам. Причем это не спасало от последующей отдачи под суд. Человека, не способного ему ответить Жуков мог просто раздавить. Об этом кроме уже упомянутых Бирюзова и Новикова высказался и Еременко: «Он всех топтал на своём пути. Я с товарищем Жуковым уже работал, и знаю его как облупленного. Это человек страшный и недалёкий. Высшей марки карьерист». Теперь похоже амбиции маршала Победы разыгрались не на шутку. Я предлагаю его немедленно арестовать. Его, и Москаленко.

Василий Сталин повернулся к Шелепину – А что скажете вы, Александр Николаевич?

– Я не против, попытки привлечь руководство московским военным округом провалились и единственным, кто вошел в заговор, стал командующий ПВО московского округа. Я считаю, что процесс должен стать показательным, транслироваться по телевидению и радио. Все граждане должны знать каким подлецом оказался их герой маршал Победы, решившись влезть на вершину власти по головам народно избранных товарищей.

Ощепков кивнул – Мои сотрудники готовы немедленно задержать преступников.

Василий Сталин кивнул – Хорошо, задержите и передайте их товарищу Руденко, пусть он проведет следствие и на военном трибунале выступить государственным обвинителем.

Москаленко и Жуков, получив несколько ударов в жизненно-важные органы, очнулись в воронке, который трясся на большой скорости и грозил развалиться. Жуков поднялся с грязного пола и помог подняться своему подельнику – Все-таки донес, сука! Я как чувствовал, нельзя было его выпускать после отказа.

Москаленко потрогал свою скулу – Видно синяк будет, не знаешь Георгий Константинович, за что меня так по мордасам приложили?

– Так ты попытался пистолет выхватить. Вот спецназ так жестко и отработал. У меня все почки и печень теперь на ладан дышат. Ничего не понимаю, с какого перепуга этому козлу Руденко поверили? Слишком быстро отреагировали.

Москаленко потер виски – Похоже за нами следили, а еще возможно и слушали. Только этим можно объяснить наш провал.

Жуков усмехнулся – Что, уже жалеешь, что решил стать командующим округом с помощью заговора?

– Конечно жалею! Предательством дорогу наверх прокладывать грех. Мы же с тобой, Георгий Константинович, теперь государственные преступники! Что же будет с моими? Вышвырнут из квартиры и отправят жить в каком-нибудь бараке, а детям и жене как родным врага народа теперь ни учиться и не работать нормально. И что дернуло меня тебя слушать? Ведь знал же, что как человек ты, Георгий Константинович говно. Всех, кто ниже тебя по статусу и по званию, ты же за людей не считаешь!

Жуков зло сплюнул – И чего ты теперь заверещал? Ты знал на что идешь. Слабак! Тряпка ты, а не мужик.

Конвойный стукнул по решетке – А ну заткнулись, оба! Пока еще по ливеру не получили.

Что можно сделать «провалившись» в царский Петербург? А если ты мирный профессор и отнюдь не боевик?

Выжить. Если позволят.

/work/291306

Глава 12

Генерал-майор Пияшев, получив по телефону приглашение немедленно прибыть к члену Политбюро Шелепину, схватил лист бумаги и перо. Заполнив его рапортом на имя Шелепина, генерал достал чистый носовой платок и вытер вспотевший лоб. Он вдруг отчетливо почувствовал хвойный аромат тайги, в которой он несколько лет проведет по своей глупости. Ну почему он сразу же не доложил о предложении Берия? Наверняка за Лаврентием установлена слежка и связать длительность личной встречи с ее причиной не составит труда.

В приемной генералу пришлось подождать – перед ним были еще трое человек. Ожидая своей очереди, генерал пытался просчитать тех, кто сейчас ждал вызова к начальнику Общего отдела. Толстяк с таким же пухлым, набитым до безобразия бумагами портфелем, который видно с трудом застегнулся, тоже потел и промокал свою лысину под неодобрительными взглядами остальных. Его бегающие глазки выдавали опасение встречи с Шелепиным.

А вот генерала-лейтенанта Пияшев знал – это был командир Тридцать восьмого гвардейского воздушно-десантного корпуса Ерофей Добровольский, который кивком поздоровался и опять уткнулся в какие-то бумаги. После войны его Сто пятая и Сто шестая дивизии были передислоцированы в Кострому и Тулу соответственно. Штаб корпуса был также переведён в Тулу.

Пияшев невольно расстегнул верхние пуговицы кителя – похоже сторонники сына Сталина озаботились силовой поддержкой самых боеспособных частей, расположенных недалеко от столицы.

Наконец помощник пригласил зайти в кабинет. Шелепин ждал посетителя у окна – Здравствуйте, проходите товарищ Пияшев, садитесь.

– Доброго дня!

Вернувшись в свое кресло, хозяин кабинета поинтересовался – Как настроение в вашей дивизии? Нет ли бытовых проблем у офицеров?

Генерал незаметно выдохнул – Вызвал его Шелепин видно так же как и Добровольского, пытается найти союзников. Что же генерал был готов стать надежным союзником – Товарищ Шелепин, конечно, есть недостатки в бытовой сфере – так четыре семьи моих офицеров ютятся в коммунальных квартирах. Если у вас получится помочь с квартирами, я буду вам благодарен.

Шелепин кивнул – Это не проблема, квартиры вам будут выделены. Это все ваши просьбы? Может быть я смогу вам еще чем-то помочь?

Генерал пожал плечами – В остальном министерство внутренних дел обеспечивает нас всем необходимым. Если у вас ко мне больше нет вопросов, я могу быть свободен?

Шелепин смерил генерала насмешливым взглядом – Вы точно ничего не хотите мне сообщить?

Генерал будто надувной шарик сдулся и дрожащим голосом спросил – Что сообщить? – генерал думал, что о визите Берия никто не узнал, но похоже он ошибся и теперь здравствуй пенсия, и это только в лучшем случае! – Я подготовил рапорт на ваше имя, товарищ Шелепин, вот он. Прошу меня извинить, что не передал его сразу.

Шелепин прочитал рапорт – Значит вы, генерал, решили этот рапорт передать мне только в случае моего интереса к посещению вас товарищем Берией? Похоже вам нельзя больше доверять. Сегодня же готовьтесь сдать дела новому командиру дивизии. Он прибудет во второй половине дня.

Раздавленный неожиданным известием, генерал вышел из кабинета и схватился за сердце. Прибывшие врачи констатировали сердечный приступ.

Открытый процесс над Берией, Жуковым и Москаленко, обвиненных в попытке организации военного переворота, вызвал много шума. К освещению процесса были допущены мировые СМИ. Иосиф Виссарионович после медицинского обследования под давлением Политбюро решился стать пенсионером и уехал на лечение в Кисловодск.

Президентские выборы в США 1952 года проходили 4 ноября в один из наиболее напряжённых моментов холодной войны между Советским Союзом и Соединёнными Штатами. В США республиканский сенатор Джозеф Маккарти председательствовал на сенатских расследованиях проникновения коммунистических шпионов в правительство Соединённых Штатов. Возглавленная Маккарти «охота на ведьм» вместе с международной напряжённостью из-за ведущейся корейской войны создала горячую атмосферу предвыборной кампании. Президент Гарри Трумэн решил не выдвигаться на следующий срок, поэтому Демократическая партия номинировала губернатора Эдлая Стивенсона из Иллинойса, имевшего репутацию интеллектуала и выдающегося оратора. Республиканцы выдвинули известного героя войны генерала Дуайта Эйзенхауэра. Эйзенхауэр победил на выборах с огромным преимуществом, окончив 20-летний период правления Демократической партии.

Вовсю бушевала война в Корее между севером и югом, ставшая одним из самых крупных конфликтов в период Холодной войны. В небе над Кореей сражались советские и американские летчики, тысячи китайских добровольцев выступили на стороне КНДР.

Василий Сталин вместе с членами политбюро на Верховном Совете Обороны СССР заслушал руководство минобороны и госбезопасности и задал вопрос – Как вы считаете, не пора ли нам прекратить эту войну? Вот вы предоставили мне справку, согласно которой по самым скромным подсчетам американские войска убитыми потеряли в Корее около пятидесяти тысяч солдат и офицеров, около семи тысяч американцев оказались в плену, почти четыреста человек пропали без вести. Обе Кореи на этой страшной войне недосчитались около девяти миллионов своих граждан, восемьдесят процентов из которых оказались мирными жителями. Общие боевые потери Советского Союза в Корейской войне – четыреста шестьдесят человек, из них почти три сотни погибших и сто пятьдесят пять раненых (преимущественно из наземного персонала). При этом ни один из советских граждан так или иначе участвовавших в конфликте не попал в плен. Потери китайских солдат в этой войне оказались несравнимо больше: шестьдесят тысяч погибших, триста восемьдесят тысяч раненых, почти двадцать тысяч пленных и четыре тысячи пропавших без вести. Это хорошо, что мы бережем наших летчиков, не используем их как пушечное мясо.

Ощепков попросил слова – Товарищ Сталин! Я считаю, что войну нужно заканчивать. Особых интересов в ней у Советского Союза нет. Несмотря на предпринятые нами меры американцы совместно с англичанами все же работают над созданием атомной бомбы. По нашим данным они уже на финальной стадии. Вот об этой угрозе и стоит озаботиться в первую очередь.

Василевский кивнул – В принципе наши летчики отработали тактику противодействия американцам и мы пришли к выводу, что в Корее все-таки нужны мощные ракетные системы ПВО. Предлагаю отправить в Корею успешно прошедший испытания стационарный зенитно-ракетный комплекс «Беркут». Принимая во внимание угрозу массированных авианалетов, в комплексе реализована многоканальность по цели – возможность каждого ЗРК одновременно обстреливать до двадцати самолетов. Зона досягаемости комплекса позволяет поражать воздушные цели на высоте от трех до двадцати пяти километров, до практического потолка всех находящихся на этот момент на вооружении самолетов противника.

Василий Сталин перебил министра обороны – А когда планируется с помощью вашего Беркута обеспечение безопасности столицы?

– Развертывание вокруг Москвы надежной сети ПВО потребует существенных затрат, которые связаны с осуществлением колоссального объема строительных работ. Общее построение московской ПВО предлагается следующее: установка радиолокаторов кругового обзора, в том числе отодвинутые на дальние рубежи, для обнаружения подлетающих самолетов; два кольца секторных многоканальных зенитно-ракетных комплексов, удаленных от города на пятьдесят километров в количестве двадцати четырех ЗРК и на девяносто километров в количестве тридцати двух ЗРК. В состав каждого комплекса входят зенитные ракеты и радиолокаторы наведения. Управление системой ПВО столицы обеспечат четыре секторных командных пункта и один центральный. За подготовкой ракет к боевому применению, а также их хранением будут следить специальные технические базы. Вот сметный расчет. Разработчики комплекса уже разработали более совершенный, испытание которого запланировано на начало пятьдесят третьего года. Для уменьшения стоимости комплекса и его подвижности разработчикам пришлось отказаться от многоканальности по цели.

Сталин вынес вердикт – Сразу после испытаний в Корее будем свертывать военные действия. Свяжитесь с китайскими товарищами, пусть также готовятся к завершению военных действий. Немедленно начинайте строительство ПВО вокруг Москвы и готовьте проекты по защите Владивостока, Новосибирска, Киева, Минска, Ленинграда и территории финского края. Когда будут спущены на воду первые два авианесущих крейсера? И когда наконец закончатся испытания атомного подводного крейсера?

Малиновский покосился на министра вооружения Устинова и тот поднялся – Товарищ Сталин! Испытания подводного атомохода «Ленинский комсомол» закончены успешно, он вернулся из своего первого похода в Северном море, нами запланирован поход к северному полюсу через два месяца. За это время проверим техническое состояние подлодки и в случае выполнения задания по всплытию на северном полюсе с пробитием льда корпусом атомохода, мы готовы заложить еще три таких подводных крейсера. Атомный ледокол уже продемонстрировал успешное применение атомного двигателя и теперь разработчики нацелились на совершенствование атомной установки и уменьшение ее размеров. Корпуса же авиа-крейсеров уже готовы, мы лишь только ждали окончания разработки зенитно-ракетного и противолодочного комплексов, которые сейчас проходят испытания. Готовые комплексы ожидаем в конце года, атомные установки уже установлены на восемьдесят процентов. Через год-другой промышленность передаст военному флоту оба авианесущие крейсера. Зато за два года удалось спустить на воду аж десять Больших противолодочных кораблей с ядерной установкой и двадцать пять фрегатов. Приступили к изготовлению нового атомного ракетного крейсера. Тяжелый авианосец готов на тридцать три процента!

Сталин поморщился – Долго! Очень долго ждать.

Устинов пожал плечами – Спешить нельзя, так как авиаконструкторы КБ Яковлева еще не выдали нам рабочую версию самолетов, которые будут базироваться на авианосцах. По моей просьбе разработку самолетов для авианосцев взяли на себя КБ Сухого и Микояна. Зато могу обрадовать окончанием испытаний двух вертолетов в КБ Миля и Камова. Если правительство готово выделить финансирование производства, два завода готовы перейти на выпуск этих новинок.

Сталин отметил у себя в ежедневнике и повернулся к Шелепину – Александр Николаевич, когда же вы обеспечите страну обещанным компьютером?

Шелепина однако не удалось застать врасплох – Сейчас ведутся разработки восьми-битного микропроцессора. Новый процессор будет выпускаться по новейшей шести-микронной NMOS-технологии, что позволит разместить на кристалле почти пять тысяч транзисторов. Вот уже год как военная промышленность получила первые микросхемы, которые массово выпускают несколько заводов. ЭВМ на микросхемах уже имеют производительность до миллионов операций в секунду. И благодаря им расчеты в проектированиях стали занимать немного времени. Помимо ЭВМ начато промышленное производство солнечных батарей, которые крайне востребованы на буровых установках и удаленных от ЛЭП населенных пунктах. Советский Союз первым в мире получил надежные аккумуляторы, срок работы которых около восьми лет! Через три-четыре года страна получит первый электромобиль на солнечных батареях.