Текст книги "Назад в СССР. Шелепин 2 (СИ)"

Автор книги: Вадим Чинцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

Тухачевский, который выглядел очень хреново из-за медленного отравления специалистами госбезопасности, попытался было что-то сказать, но махнул рукой. По прогнозам ему оставались считанные недели жизни.

Командарм Первого ранга Шапошников, вступивший в прошлом году в командование Ленинградским военным округом, после небольшой паузы вышел к карте – Я согласен с товарищем наркомом и считаю, что атаковать в лоб линию Маннергейма преступно!

Сталин вздохнул, совещание затягивалось а решение пока так и не было найдено – Товарищи! Кажется на военно-морском флоте была традиция: сначала высказывается самый младший по званию. А кто у нас здесь самый младший? И по званию и по возрасту?

Внимание всех устремилось на батальонного комиссара и тот невольно поежился, а затем вскочил и вытянулся как по команде смирно – Товарищи! Если мое предложение не покажется глупостью, я бы предложил осуществить массовую десантную высадку под Выборгом, применив самолеты ТБ Три. На учениях Киевского и Белорусского округов с парашютами в прошлом году было сброшено в общей сложности три тысячи красноармейцев, вот их и использовать в первую очередь как имеющих какой-никакой опыт десантирования. Один самолет может взять на борт до пятидесяти десантников, сотня самолетов сможет выбросить на головы противника пять тысяч красноармейцев. Первыми забросить разведроту округа как самое боеспособное подразделение и выпускников школ подготовки снайперов. Первую выброску произвести перед самым рассветом. Ну и конечно не забыть прикрыть транспортники истребителями и провести бомбометание по военным частям Выборга и полосы укреплений Маннергейма конечно же. Пока все внимание будет отвлечено на свои тылы, подтянуть тяжелую артиллерию к дотам.

Сталин усмехнулся – А мне идея полкового комиссара Шелепина нравится!

Я с сомнением скосил взгляд на свои две шпалы, затем на Сталина. Гамарник толкнул меня локтем – Готовь третью шпалу, Саша.

Глава 3

По мере разработки плана десантирования я внес изменения в свой же план: Так я предложил, чтобы перед высадкой ночью к Выборгу вышли своими ногами рота разведки округа, рота снайперов, набранная из таежных охотников, сводная рота выпускников снайперских курсов и усиленная пулеметная рота (четыре взвода вместо трех) с шестнадцатью пулеметами «Максим». Часть снаряженных пулеметных лент и бронещитки распределили между остальными красноармейцами. По моей задумке разведчики должны были ликвидировать постовых на укрепленных пунктах на подъездах к городу и распределить снайперов и пулеметчиков на опасных направлениях.

Не теряя времени в Киев отдали приказ начать формирование из прошедших воздушное десантирование красноармейцев и командиров Готовность к вылету транспортников и бомбардировщиков была определена в суточный срок.

Гамарник вдруг покосился на меня и спросил, повернувшись к Шапошникову – Борис Михайлович, у тебя есть на примете подходящий командир, который возглавить сводный батальон? Важно, чтобы он имел опыт командования такими подразделениями. Правильно применить снайперов и пулеметчиков, а также разведчиков – Это не так-то просто.

Командующий округа задумался – Честно говоря ни у кого нет такого опыта проведения операции в глубоком тылу противника. Но если поискать, то кого-нибудь найдем.

Ян Борисович усмехнулся – Кто-нибудь может просто растеряться и без нужных знаний и умений провалит такое ответственное звено в нашей операции по захвату Выборга. Предлагаю поручить возглавить сводный батальон главному разработчику операции полковому комиссару Шелепину. Товарищу Шелепину не в первый раз гулять по финским тылам, не зря он получил звание Героя Советского Союза!

Я невольно покосился на свою Золотую Звезду, которую я получил после изготовлении первой партии.

Нарком невольно улыбнулся – А что! Третью шпалу он сегодня как раз за разработку операции получил, так что вполне соглашусь с моим первым заместителем товарищем Гамарником. Если он обеспечит высадку десанта с наименьшими потерями там, на земле, я уверен, что орден Красного Знамени будет заслуженной наградой. А теперь попрошу начальника Морских сил флагмана флота Первого ранга сделать предложения по обеспечению блокады Выборга с моря и высадки морского десанта на захваченный плацдарм!

Орлов кивнул и вышел с указкой к карте.

Киевский военный округ штормило – приказ наркома разбудил сонное царство, ночью самолет доставил полковника из Генштаба и тот сразу потребовал собрать штаб Киевского военного округа. Штабные только пришли в норму после прошлогодних маневров Киевского и Белорусского военных округов РККА. Формально наркомом обороны тогда был Клим Ворошилов, но маневры проходили по плану, разработанному Генштабом РККА, который возглавлял тогда маршал Алексей Егоров, бывший полковник царской армии.

Маневрами Белорусского округа руководил командующий Белорусским военным округом (БВО) командарм первого ранга Иероним Уборевич, Киевского – командующий Киевским военным округом (КВО) Иона Якир. В манёврах участвовала пехота, конница, воздушнодесантные, артиллерийские, бронетанковые, авиационные части и соединения. Впервые проверялась теория глубокого боя и глубокой операции. В сентябрьских учениях принимали участие 65 тысяч солдат и офицеров, более 1 тысячи танков, 600 самолётов, 300 артиллерийских орудий и другая военная техника.

Во время учений отрабатывались наступательные действия, отрабатывались прорыв укреплённой оборонительной полосы стрелковым корпусом, усиленным танковыми батальонами и артиллерией РГК, развитие прорыва кавалерийским корпусом, применение крупного авиадесанта, маневр механизированного корпуса вместе с кавалерийской дивизией в целях окружения и уничтожения в своём тылу прорвавшейся группировки врага.

В составе войск «красных» находилось 5 стрелковых корпусов (8-й стрелковый корпус), 45-й механизированный корпус, 9-я кавалерийская дивизия 1-го кавалерийского корпуса.

В составе войск «синих» находилось пять стрелковых корпусов (17-й стрелковый корпус) и 2-й кавалерийский корпус (состав корпуса: 5-я кавалерийская дивизия и 14-я кавалерийская дивизия), авиадесантные части, авиация особого назначения, артиллерия РГК.

Впервые в военной практике ударным «номером» этих учений стала выброска невиданного по тем временам десанта. Сначала с 30 бомбардировщиков ТБ-3 был выброшен парашютный десант в количестве свыше тысячи человек, а затем 60 ТБ-3 выгрузили посадочный десант – около двух тысяч пехотинцев.

Всего в Киевских маневрах участвовало 470 самолетов, 1040 танков и бронеавтомобилей и до 60 тысяч военнослужащих. На самом деле Киевские маневры не имели практически никакого боевого значения, потому что они прошли по заранее разработанному сценарию, который был известен не только посредникам, но и участникам маневров. Посредники же должны были лишь добиваться неуклонного соблюдения всеми воинскими частями выполнения сценария маневров. То есть по степени реалистичности эти маневры уступали даже детской военной игре «Зарница».

Все участники маневров действовали в тепличных условиях. Вот несколько строк из доклада начальника политотдела 133-й механизированной бригады Смирнова по результатам рекогносцировки маршрута к району сосредоточения: «Состояние дорог хорошее, везде проведены новые профилированные дороги и сейчас уже укатаны. Все колодцы очищены. Имеют надписи о пригодности воды для питья. На основных направлениях дорог имеются указатели, скамейки под грибками, где в период маневров будут дежурные колхозники для указания дорог частям, особенно ночью».

Отчеты по этим маневрам были во многом фальсифицированы. Замалчивались к примеру такие факты: например, радиосвязь со штабами воинских частей исчезала, когда тот или иной штаб менял свое местоположение. А вот объективная и нелицеприятная оценка наблюдавшего за маневрами начальника Управления боевой подготовки (УБП) РККА командарма 2 ранга Седякина:

'Эскадрильи легких бомбардировщиков и штурмовиков Р-5, ССС и Р-Зет, которые должны были расчистить путь наступающим танкам, сделать этого, по существу, не смогли. Их взаимодействие с механизированными бригадами и полками «не удавалось», «терялось совершенно или осуществлялось эпизодически»: подводила организация связи между авиационными и танковыми штабами.

Танкисты Якира и Уборевича наступали вслепую – разведка у них была плохо организована, не проявляла активности и «была недееспособна». В результате Т-26 из 15-й и 17-й мехбригад КВО неоднократно наносили удар «по пустому месту». БТ-5 и БТ-7 из 5-й и 31-й мехбригад БВО не смогли обнаружить засады. Т-28 из 1-й танковой бригады БВО «внезапно» (!) очутились перед полосой танковых ловушек и надолбов и вынуждены были резко отвернуть в сторону – на еще не разведанный участок местности, где и застряли. «В действительности, – заключил комбриг Герасимов (также наблюдатель из УБП), – они были бы уничтожены».

Пехота Якира и Уборевича «всюду» шла в атаку на пулеметы «противника» не редкими цепями, а густыми «толпами из отделений». «При таких построениях атака была бы сорвана в действительности, захлебнулась в крови» – констатировал Седякин, сам участвовавший в подобных атаках в первой мировой, – «бойцы одиночные, отделения и взводы недоучены». В наступлении бойцы инстинктивно жались друг к другу, а слабо подготовленные командиры отделений и взводов не умели восстановить уставной боевой порядок.

Таким «толпам» не помогли бы и танки непосредственной поддержки пехоты, тем более, что в КВО ни пехотинцы, ни танкисты взаимодействовать друг с другом не умели. В КВО «вопрос взаимодействия артиллерии с пехотой и танками» являлся «самым слабым», а в БВО артиллерийскую поддержку атаки вообще игнорировали.

В обоих округах пехота не была обучена тактике ближнего боя, что, вслух говоря, нонсенс, если не должностное преступление.

Седякин указал на главный порок РККА этого периода времени: «Тактическая выучка войск, особенно бойца, отделения, взвода, машины, танкового взвода, роты, не удовлетворяет меня. А ведь они-то и будут драться, брать в бою победу, успех за рога».

Центральной проблемой РККА была низкая требовательность командиров всех уровней и вызванные ею упрощения боевой подготовки войск. Бойцам разрешали не маскироваться на огневом рубеже, не окапываться при задержке наступления, пулеметчика не учили самостоятельно выбирать позицию, связиста не тренировали в беге и переползании с телефонным аппаратом и катушкой кабеля за спиной и т.д. Приказы по частям и соединениям округов Якира и Уборевича пестрят фактами упрощения правил курса стрельб – тут и демаскирование окопов «противника» белым песком, и демонстрация движущейся мишени в течение не пяти, а десяти секунд, и др.

45-й механизированный корпус, восхитивший иностранных наблюдателей на Киевских маневрах 1935 года, обучался вождению «на плацу танкодрома на ровной местности» и, как выяснилось позднее, даже небольшие препятствия брал «с большим трудом».

В чем причина такой безобразной подготовки войск, реального очковтирательства на всех уровнях, и на тех же маневрах Киевского и Белорусского округов?

В малограмотности и разгильдяйстве командиров? В сознательном вредительстве так называемых врагов народа?

Разгильдяйство, как говорится, налицо. Враги если не народа, то Сталина, точно были в немалом количестве.

В этом году летом также готовились к продолжению маневров, но никто не ожидал экстренного поднятия округа в ружье прямо сейчас, надеясь спокойно перекантоваться до лета.

Якир ознакомился с приказом наркома и Генштаба и через час на всех аэродромах базирования БТ-3 закипела работа по приведению к вылетам сотни транспортников с десантом и почти сотни бомбардировщиков. Как обычно выявились «неожиданные» поломки самолетов, часть двигателей нуждались в ремонте, но с горем пополам большая часть самолетов к взлету была готова через три часа. А вот на формирование первых трех десантных полков ушло почти восемь часов, остальные доукомплектовать красноармейцами надеялись к концу выделенного срока.

Якир, которому не дали поспать, ярился, связываясь с военными частями, которые не могли обеспечить своевременное формирование десантников по телефонной связи – Вы у меня под трибунал пойдете! Что значит, мирное время? Все, война уже началась, а вы со спущенными штанами оказались, не готовыми к началу военных действий! Я думал вас прошлогодние учения хоть чему нибудь научат!

Бросив трубку, Якир зло выматерился – Хорошо, что война всего лишь с чухонцами, этих мы быстро к ногтю прижмем, а если бы нам пришлось с Европой воевать! Такими темпами противник застал бы нас врасплох. Похоже придется кардинально провести кадровые перестановки!

Роту разведки я отправил вперед с целью замаскироваться и вести наблюдение, выявляя секреты, посты и периодичность смены часовых. Разведка пользуясь наработанной тренировками способностью преодолевать большие расстояния быстрым шагом были на месте уже через одиннадцать часов. Непривычные к таким переходам пулеметчики выдохлись почти сразу и пришлось их разобранные пулеметы навьючить на крепких таежных парней, которые казалось не знали усталости и перли даже с дополнительным грузом как лоси по бездорожью.

Скомандовав очередной привал, я обошел все свое воинство, растянувшееся в лесу метров на двести. В обеих снайперских ротах царил порядок: отдыхая, бойцы держали под рукой оружие, будучи готовыми в любой момент вступить в бой. А вот пулеметчики развалились как попало, не позаботившись о своем оружии. Командир роты, немолодой уже с сединой комроты выслушал разнос и поспешил приводить своих подчиненных в чувство.

В авангарде строго по следам прошедших ранее разведчиков шли пятеро самых лучших следопытов роты, сформированной из бывших таежных охотников. Один из них сейчас вернулся к месту привала и искал меня.

Когда он наконец меня нашел, я успел обойти всех и возвращался назад.

– Товарищ командир! Впереди в трех километрах находится хутор. Нужно будет крайне осторожно его обойти, соблюдая тишину. – якут, прекрасно говорящий на великом языке Пушкина, указал направление и я решил уточнить.

– Доложи подробно! Что за хутор, как много в нем человек.

– Всего небольшой дом, сарай, конюшня и коровник. Улей с десяток стоит. Хозяин дрова заготавливает, а его баба на огороде прополкой занимается. Еще пара девок ей помогают. Если тихо мимо идти, то они про нас и не узнают – собак-то у них нет.

Предупредив командиров рот о наличии впереди неподалеку от нашего маршрута хутора, я скомандовал подъем и начало движения.

Пока вверенные мне роты проходили мимо хутора, я с биноклем наблюдал за ним из леса.

– Товарищ командир! – я обернулся и охренел: бойцы из бокового дозора, как раз со стороны хутора, привели босоногого мальчишку лет тринадцати – Вот спымали ребятенка, он в лес зачем-то поперся и мог на нашу колонну выйти! Что делать будем-то?

Я посмотрел в испуганные глаза юного финна и вздохнул – отпускать его было нельзя, о нас тут же станет известно и вся наша операция не будет стоить и выеденного яйца. Вот в чем заковыка подобных рейдов на территории противника – встреченных мирных жителей приходится лишать жизни.

Свернув парню шею, я приказал – Тело отнесете отсюда подальше,чтобы на наши следы не наткнулись. Потом опять занимаете свое место в охранении.

Слава Богу больше свидетелей нашего передвижения не было и мы, выйдя из леса к предместьям Выборга сразу же доложили об этом командованию по рации.

Разведчики разбились на группы по десять человек, в каждую группу были переданы по десятку снайперов и по пулеметному расчету. Ровно в три часа ночи сразу после смены караулов каждая группа, заранее выдвинувшись к закрепленной за нею объекту, начала его захват. Помимо ножей использовались глушители.

В три часа был передан радиосигнал о начале операции с подтверждением захвата плацдарма. К четырем часам первые десять самолетов выбросили десант на наши заранее разложенные костры. Еще через десять минут пошла вторая волна десанта. К этому времени подошли и бомбардировщики, которых выстрелами из ракетниц навели на казармы шюцкора и на воинскую часть егерей. Замок, в котором находился разведпункт, был захвачен после подрыва ворот.

С моря подошли корабли с морским десантом. Выборг проснулся под взрывы бомб и выстрелы, когда же горожане наскоро умылись и оделись, город уже был захвачен Красной Армией. Позже выяснилось, что воздушный десант прошел с недостатками: не раскрылось почти двадцать парашютов, пара самолетов выбросила десант над посёлком Койвисто. Десантники, заняв поселок и, выяснив куда их забросили, захватив имеющийся конный транспорт, добрались до Выборга

Бомбежка переместилась на укрепрайон Маннергейма, к которому скрытно подтянулись два стрелковых полка и начали «вгрызаться в землю», отрывая окопы и траншеи. Следом появились тяжелые танки, которые тащили тяжелую артиллерию. Модернизированные 152-мм гаубицы образца 1909/30 годов были самой многочисленной системой Красной Армии. Для усиления ходовой части деревянные колёса заменили на колёсные пары от грузовика ГАЗ-АА. Следом подошли дивизионы 122-мм гаубиц образца 1910/30 годов, которые являлись дивизионным орудием, предназначалась для уничтожения или подавления живой силы и огневых средств противника, борьбы с его артиллерией. Помимо двадцати 203-мм гаубиц на гусеничном ходу были с трудом доставлены доставшиеся от Русской Императорской армии два образца особо мощных артсистем – 280-мм мортиры Шнейдера в количестве 25 орудий и 305-мм гаубицы в количестве 31 орудия. К середине 1930-х годов данные орудия устарели как морально, так и физически, но принято было решение использовать оставшиеся снаряды к этим артсистемам вместо их утилизации. После окончания военных действий эти устаревшие орудия должны были прямым ходом отправлены в переплавку.

После авианалета по линии Маннергейма начали работать мощные гаубицы, превращая местность в лунный пейзаж.

Глава 4

Перед самой капитуляцией Финляндии умер Тухачевский, которого с воинскими почестями торжественно похоронили на Новодевичьем Кладбище. Якир и Уборевич проверку гипнозом прошли, они как оказалось не были причастны ни к каким заговорам и потому их оставили на своих местах.

После успешной высадки десанта с моря и с воздуха я был отозван обратно в Политуправление РККА.

Василий Ощепкин лично поспешил к нам поздравить меня с с званием и новым орденом – Ну здравствуй, Саша! Все-таки каков орел, правда, Ян?

Гамарник кивнул и выставил на свой рабочий стол бутылку коньяку и три граненных стакана, в один из которых опустили мой орден Красного знамени – Пусть эта награда будет далеко не последней.

Ощепков посмаковал напиток – Хорош коньячок-то армянский! Скажи, Ян, ты как-то обещался Саше в должности помочь расти. Колись, есть у тебя подходящие вакансии?

Гамарник кивнул – Есть, я ее сегодня приказом проведу. Единственно, что пока не согласовал с наркомом как будет называться новое Главное управление. Причем должность эта рассчитана на ромб в петлицах, Саша, с сегодняшнего дня твой отдел будет преобразован в Управление контрразведки, а отдел инспекции станет ее частью. Через год я представлю тебя к следующему званию.

Я щелкнул пальцами – Ян Борисович! Предлагаю новое управление назвать «Главное управление СМЕРШ».

Ощепков показал большой парень – Звучит как звук плети или шипение змеи. И как расшифровывается это СМЕРШ?

– Смерть шпионам! По моему кратко, емко и страшно.

Гамарник кивнул и попросил соединить с наркомом – Товарищ Ворошилов! Поступило предложение назвать согласованное с вами вчера управление контрразведки как Главное управление «СМЕРШ», смерть шпионам! Слушаюсь!

Положив трубку, Гамарник по коммутатору отдал приказ – Текст приказа у тебе, Николай? Впиши пером название управления – Главное управление «СМЕРШ» и принеси мне на подпись. Через пару минут, я расписался за ознакомление с приказом о назначении меня начальником управления, после чего разлили конину по второму кругу.

Я после второй порции коньяка на голодный желудок немного захмелел и потому позволил предложить еще одно переименование – Ян Борисович, насчет переименований, как вам предложение переименовать и ваше Управление в «Главное политическое управление Советской армии и Военно-Морского Флота»? По моему, это наименование более полно отражает сферу нашей с вами деятельности.

– Тогда и РККА должна стать Советской армией. А это вопрос политический. Но я поговорю с наркомом. Хотя ходят слухи, что хотят создать наркомат Военно-морского флота! И тогда поделят и мое Политическое управление.

– От такого разделения страна только проиграет. Представьте, что во время войны нужно обеспечить взаимодействие флота и сухопутных войск! нарком должен быть один, так как без соблюдения единоначалия начнется чехарда. Моряки будут тянуть в одну сторону, а армия в другую. Как в басне про лебедь, рака и щуку. Ради этого стоит отстаивать свою точку зрения.

Ощепков покачал головой – Какому умнику пришла в голову такая мысль? Полная глупость.

Моей задачей было создать органы СМЕРШ на основе Особых отделов и для начала требовалось создать контрразведку здесь, в Политупре и я решил обратиться за помощью к госбезопасности – Василий Сергеевич! У вас должен служить Абакумов Виктор Семенович.

Ощепков задумался, а потом припомнил – А, этот тот, кто, работая уполномоченным экономического управления, на конспиративных квартирах встречался с женщинами, причем разными. За это Абакумова хотели было перевести в Главное управление исправительно-трудовых лагерей и трудовых поселений НКВД, но молодой человек попросил оставить его в органах безопасности и я дал ему шанс, оставив на службе и направив учиться вечернюю школу.

– Василий Сергеевич, пришлите этого Абакумова ко мне. Возможно я его назначу начальником отдела контрразведки.

Ощепков хмыкнул. Уже не раз он шел навстречу своему юному другу, который уверял, что часто во сне он видит довольно значимые события и Василий ему верил, не выпытывая что в очередной раз приснилось Александру. Пока еще ни разу он об этом не жалел.

Абакумов стоял передо мной, немного нервничая. Я указал на стул – Садитесь, Виктор Семенович. Вы прекратили трахать направо и налево? Я не думаю, что вы хотите нарваться на больную сифилисом и лишиться возможности размножаться!

Абакумов немного покраснел – Я понял преступность своих действий и поверьте, товарищ полковой комиссар, этого больше не повторится!

Я читал его дело, изредка бросая взгляд на того, кто поднял контрразведку на невиданную высоту. Виктор Абакумов проучившись четыре класса в училище в тринадцать лет записался добровольцем в санитары в ряды бригады частей особого назначения. В тот период происходили восстания крестьян, не желавшие мириться с введенными продразверстками и продналогами, восстания переходили до открытых боев, и именно в этих боях пришлось в качестве санитара принимать участие Виктору Абакумову. В 1930 году Абакумов вступил в партию, а в 1932 году его приглашают работать в ОГПУ. Именно здесь Абакумов начинает обучаться оперативно – розыскной и разведывательной деятельности. Отсутствие у него образования никого не смущало, это соответствовало духу того времени.

Товарищ Абакумов, хорошо, что вы закончили среднее образование! Вот вам направление на обучение в вышке госбезопасности, но дальнейшую службу вы будете проходить в Политическом управлении. Я предлагаю вам должность начальника отдела военной контрразведки. – по вспыхнувшим глазам Абакумова было видно, что предложение было ему интересно. – Должность эта позволит через год-два получить звание батальонного комиссара. Работы будет много, времени на сон будет не хватать, не то что на женщин. Так как, вы согласны на перевод в армию?

– Так точно! готов служить там, куда направит наша Партия.

В 1931 году монархия в Испании пала: 12 апреля в государстве проходили свободные муниципальные выборы, в крупных городах триумф оппозиционных партий не вызывал сомнения, хотя в сельской местности лидировали по-прежнему монархисты. Под влиянием многочисленных демонстраций сторонников республиканской формы правления 14 апреля Альфонс XIII эмигрировал, но от трона формально не отрёкся. Испания была провозглашена республикой.

28 июня того же года состоялись внеочередные парламентские выборы, на которых победили социалисты и левые либералы, принявшие 9 декабря 1931 года новую испанскую конституцию. Первым президентом республики стал консервативный либерал Нисето Алькала Самора, а премьер-министром – левый либерал Мануэль Асанья.

Испания провозглашалась «демократической республикой трудящихся всех классов». Закреплялось равенство всех перед законом, отменялись всевозможные аристократические титулы и звания, граждане наделялись необычайно широким объёмом прав и свобод (на труд, образование, социальную помощь, участие в политике и так далее). Испания становилась парламентской республикой. В целях соблюдения принципа разделения властей, был создан и конституционный суд – Трибунал конституционных гарантий. Каталония приобретала статус автономии, обсуждалась возможность предоставления самоуправления и Стране Басков.

Новые власти повели решительное наступление на духовенство, помещиков, офицерство. В частности, у помещиков отчуждались излишки земель (более 200 гектар), были значительно сокращены вооружённые силы, Церковь была отделена от государства, ей было запрещено участвовать в образовании, проводить службы в армии, был ликвидирован конкордат с Ватиканом, запрещён Орден Иезуитов, легализованы разводы и гражданские браки и так далее. При этом новое правительство не смогло за 2 года решить главнейшие проблемы, так как, надеясь на компромисс между либералами и социалистами, действовало по принципу полумер. Начались поджоги церквей. В 1936 году в Мадриде кто-то пустил слух, что монахи раздают детям пролетариев отравленные конфеты, и этот ничем не обоснованный слух привёл к тому, что множество монахов и священников было убито разъярёнными пролетариями.

Неуверенная политика временного правительства ввергла Испанию в череду острых политических кризисов: с 1931 по 1936 года республика пережила более 20 правительственных кризисов. В августе 1932 неудачную попытку военного переворота осуществил консервативно настроенный генерал Санхурхо. С 1933 по конец 1935 года длился период, названный «Чёрным двухлетием». В ноябре 1933 года состоялись выборы в парламент, на которых победу одержали консерваторы-монархисты из Испанской конфедерации независимых правых (CEDA). Радикалы Алехандро Лерруса вновь заняли второе место и поэтому когда президент Алькала Самора не захотел назначить премьер-министром лидера CEDA Хосе Марию Хиль-Роблеса, 16 декабря 1933 года пост главы правительства уже во второй раз занял Леррус. Сформированное им правительство в этот раз базировалось на правоцентристской коалиции, в которую помимо радикалов вошли галисийские республиканцы-автономисты, либеральные демократы, правые либералы, республиканцы-автономисты и Испанская Аграрная Партия. CEDA, хотя ей и не предложили министерских портфелей, согласилась поддержать II кабинет Лерруса. 28 апреля 1934 года после 133 дней премьерства Леррус ушёл в отставку после отказа президента Алькала Саморы подписать указ об амнистии для военнослужащих, участвовавших в «Санхурхаде», антиреспубликанском мятеже 1932 года. 4 октября 1934 года Леррус в третий раз становится премьер-министром. В период «Чёрного двухлетия» кабинеты Лерруса при поддержке правого большинства в парламенте частично отменили итоги работы предыдущих правительств. В частности, было пересмотрено светское законодательство, заморожены аграрная реформа и принятие Статута автономии Страны Басков, были амнистированы участники антиреспубликанских заговоров Хосе Санхурхо и Кальво Сотело. Правый поворот испанских властей, совершённый при Леррусе, проводимая им политика и ухудшение социально-экономического положения народа привели к активизации левого и рабочего движения, на что власти ответили репрессиями. В 1933 была образована ультраправая партия – Испанская Фаланга. В октябре 1934 было поднято рабочее восстание под левыми лозунгами в провинции Астурия, которое было жестоко подавлено. В обществе росло влияние радикально настроенных политических сил – коммунистов, анархистов, фашистов. Окончательно политическую карьеру Алехандро Лерруса добили коррупционные скандалы осенью 1935 года. В результате, Леррус лишился поддержки своих союзников из CEDA и ушёл в отставку, в третий и последний раз. «Чёрное двухлетие» завершилось.

Ещё больше накалили ситуацию в стране итоги парламентских выборов, состоявшихся 16 февраля 1936 года. На них победу с минимальным перевесом одержал блок левых партий Народный фронт. Председателем правительства вновь стал лидер партии «Левые республиканцы» Мануэль Асанья. В апреле 1936 года за нарушение предвыборного законодательства был смещён умеренный президент Алькала Самора, и Асанья занял его место. Премьер-министром стал близкий к Асанье Сантьяго Касарес Кирога.

Либеральное по составу правительство Народного фронта выполняло требования левых сил. Асанья и Касарес Кирога ускорили аграрную реформу. Если в 1932—1935 годах было распределено 119 тысяч га земли, то с февраля по июль 1936 года – 750 тысяч га. Но большинство крестьян так и не дождались своей очереди на получение земли, что спровоцировало захват крестьянами земель помещиков и столкновения крестьян с гражданской гвардией. В условиях углубляющегося экономического кризиса радикализовались требования бастующих рабочих. Были амнистированы левые политические заключённые, а ряд деятелей вроде генерала Очоа, руководившего подавлением Астурийского восстания, или лидера Испанской Фаланги СНСН Хосе Антонио Примо де Риверы, руководившего вооружёнными акциями против левых политиков, были арестованы.

После победы Народного фронта в испанских городах происходили беспорядки, столкновения между сторонниками и противниками Народного фронта, покушения. Даже в армии были созданы верный правительству Республиканский антифашистский военный союз (РАВС) и оппозиционный Испанский военный союз (ИВС). Правительство поддерживали рабочие, левые организации.

Военные с целью установления диктатуры и избавления Испании от 'красной угрозы начали готовить переворот вскоре после победы Народного фронта. Во главе заговора формально стоял живший в Португалии Санхурхо, но основным организатором был сосланный Народным фронтом за неблагонадёжность в отдалённую провинцию Наварра генерал Эмилио Мола. Ему удалось за короткое время скоординировать действия значительной части офицерства, испанских монархистов, фалангистов и прочих противников социалистического правительства и поддерживавших его левых организаций. Генералам-заговорщикам удалось добиться и финансовой поддержки многих крупных испанских промышленников и землевладельцев, понёсших колоссальные убытки после победы Народного фронта. Также моральную и материальную поддержку правым силам оказывала церковь.