Текст книги "Богач. Происходит то, во что ты веришь"

Автор книги: Вадим Богач

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Вадим Богач
Богач. Происходит то, во что ты веришь

***

Публикуется с разрешения издательства Tkachenko Books Agency

Вадим Богач, один из самых успешных риелторов Москвы и блогер-миллионник, рассказывает о своем пути. Переезд в столицу из маленького узбекистанского городка оказался непростым и подарил множество испытаний. Вадим никогда не терял веры в себя и, несмотря на ложь и предательство близких, преодолел все преграды.

По кирпичикам, путем ежедневных усилий и стремлений вверх построил свою империю и занял почетное место на олимпе недвижимости.

Эта удивительная история учит не опускать руки и, несмотря ни на что, двигаться только вперед – к своим целям.

inst: tkachenko_books_agency

Глава 1. Детство в Фергане и переезд в Москву

Когда в твоей жизни начинается осознанность, тогда начинается жизнь. Начну сразу – не в бровь, а в глаз. Сейчас во время короткого перерыва в своем плотном графике я могу несколько минут посидеть и подумать. Недолго, потому что, набрав скорость, ты уже не можешь себе позволить сбить темп, сбить дыхание. Ритм жизни и ритм мысли должны быть синхронизированы. Подумал – сделал, решил – сделал. Нет времени на раскачку.

Иногда слышишь: «Упал – отжался!» – и делаешь. Но это не твое желание, а чужая воля. Есть обстоятельства, которые вынуждают подчиниться чужой воле, и глупо это отрицать. Значит, нужно самому создавать другие обстоятельства. Стоп. Я снова набрал скорость. Самое время расставить все по своим местам и рассказать, с чего началась моя история…

Фантазии и планы

С раннего детства я постоянно размышлял. Помню, в детском саду во время тихого часа все дети спали. Все, кроме меня. Мне не спалось, и я думал.

Детям свойственно фантазировать, но представлять себя пожарным, космонавтом, доктором или моряком мне не нравилось. Вместо этого я с самого раннего возраста планировал и ставил цели.

Хорошо помню, что в глубоком детстве хотел быть фокусником, и каждый день в детском саду во время тихого часа разминал пальцы. Кстати, дотягиваться большим пальцем до запястья я умею до сих пор. Но постепенно я начал понимать, что цель стать фокусником для меня недостаточно масштабна.

Не знаю почему – наверное, это врожденное качество, – но я всегда мыслил глобально, и делаю так до сих пор. Не квартира, а целый дом; не работа, а карьера; не зарплата, а миллионы. Мы с мамой жили достойно, но не очень богато, и я хотел изменений не только для себя, но и таких, которые позволили бы заботиться об окружающих. Например, маме я обещал поставить новое сердце, чтобы она жила вечно, а это мог сделать лишь тот, кто многого добьется.

Я хотел новых возможностей, и мои планы на будущее становились все более амбициозными. Лет в семь-восемь я захотел

стать президентом – тем, кто действительно что-то решает и меняет. Через какое-то время это желание сменилось на более осязаемое, и я заменил слово «президент» на слово «бизнесмен». Возможно, вы скажете: не бывает таких «взрослых» детей без тяжелого детства. Что ж, сейчас сами всё поймете. Мы жили вдвоем с мамой…

Семья

Мы жили вдвоем с мамой. Так уж вышло, что с отцом я не только не общался, но и знаком не был. Не самая счастливая история. Не могу сказать, что с мамой у меня была особая духовная близость: то ли она замкнулась в себе, то ли не имела больших амбиций. Конечно, она заботилась обо мне, но бо́льшую часть времени предоставляла меня самому себе. Я мог гулять во дворе без какого-либо контроля. По сути, за мной больше присматривала бабушка. Мама родила меня практически в восемнадцать лет, я помню ее молодой и красивой беззащитной девушкой, нуждающейся в поддержке. Наверное, поэтому мне так хотелось стать успешным, – чтобы о ней заботиться.

Бабушка жила отдельно от нас. Благодаря этому я мог периодически уходить к ней с ночевкой. Иногда бабушка приходила к нам, обычно когда мамы не было дома. Мама вообще часто уходила куда-то на весь день и приходила совсем поздно. У нее были свои дела: то она брала подработку, то пробовала устроить личную жизнь, то встречалась с подругами.

Нередко, когда мама была занята и бабушка тоже не могла прийти, мне приходилось оставаться одному. Такие вечера я не любил. Можно было позвать друзей, но не всех отпускали родители. Я оставался один. Пустая квартира давила на меня, и расслабиться в мрачноватых советских интерьерах было тяжело. Я мог смотреть телевизор, слушать музыку, но это не столько приносило удовольствие, сколько просто заполняло пустоту.

Хотел бы я сказать, что был организованным и глотал книги одну за другой. Нет, это было бы неправдой. Книги я действительно любил и люблю до сих пор, но любил их слушать. Иногда мне читала бабушка, но редко. Это мне нравилось, и я мог с удовольствием уснуть под такое чтение. Почему-то помню только один случай, когда мне читала сказку мама. Я тогда уже и маленьким не был, в школу ходил. Уж не знаю, что ее на это сподвигло.

Тогда я никак не оценивал условия, в которых рос. Возможно, они сыграли положительную роль: я понял, что нельзя сидеть на месте и что рассчитывать стоит только на самого себя. В итоге бо́льшую часть времени я проводил во дворе, где обзавелся первыми знакомыми и приятелями. А еще – путеводными звездами, которые светили мне потом много лет. И самой яркой из них стал «человек со звездами».

Капитан

Как я сейчас понимаю, в моей жизни не хватало мужских ролевых моделей, и я подсознательно искал того, кто даст мне верное направление.

Капитан был нашим соседом. Статный высокий мужчина, с военной выправкой. Костюм всегда выглажен и вычищен. Я не помню случая, чтобы его обувь не блестела. Туфли у него были явно не из военторга, где тогда одевались многие ферганцы. Не знаю, как ему это удавалось, но в темно-зеленой военной форме он выглядел так, словно сошел со страниц журнала. Смоляные волосы, темные глаза, гордо поднятый подбородок и всегда ровная спина. Когда он проходил мимо, в воздухе еще долго оставался терпкий древесный запах. Я по сей день помню это в мельчайших деталях. Не знаю, как другие ребята, но я всегда равнялся именно на Капитана.

Надо сказать, человеком он был обеспеченным. Как-то раз я оказался в магазине одновременно с Капитаном. Он набрал продуктов, словно пополнял стратегический запас. Полные пакеты колбасы, нутеллы, сыров и прочих деликатесов. Мы такие закупки делали только по праздникам, а он – просто так, без повода. Сгрузил эту гору продуктов в свои жигули-шестерку. Знатная машина! Наверное, сейчас это кажется смешным, но тогда мы воспринимали ее почти как мерседес S-класса.

Будучи соседями, мы с Капитаном иногда беседовали. Я всегда тянулся к старшим, а это был один из самых интересных старших, которых я знал. Порой он рассказывал про свои приключения. Однажды его с коллегами отправили в Канаду по программе обмена опытом. Капитан рассказывал, как устроена жизнь и быт канадцев. Рассказывал об учениях: помню, говорил, что ему приходилось посыпать голову песком, чтобы замаскировать свои смоляные волосы и остаться незамеченным на местности.

Именно благодаря Капитану я впервые сел за руль. Мне было лет тринадцать или четырнадцать, и он разрешил прокатиться на его легендарной «шестерке». Едва сев в машину и почувствовав ее силу, управляемость, свежий ветер на лице, я понял, что любовь к вождению останется со мной навсегда.

Яркие образы, которые встречаются в детстве, особенно у мальчика, мужским воспитанием которого никто не занимался, оказываются своеобразными «якорями». Они формируют наши ориентиры надолго, если не на всю жизнь. Глядя на Капитана, я понял, что, когда вырасту, хочу стать военным. Это желание укрепилось, когда Капитан рассказал мне, что военные пользуются большой популярностью у красивых девушек.

Образ Капитана потеснил в моем сознании образы президента и бизнесмена, о карьере которых я задумывался раньше. Но, как потом окажется, потеснил не навсегда.

Как-то раз один из моих дворовых приятелей, Сережа Ким, подкинул мне неожиданную идею…

Гайрат

Как-то раз один из моих дворовых приятелей, Сережа Ким, подкинул мне неожиданную идею: «Пошли в католическую церковь сходим, там после службы подарки раздают: вафли, киндеры, сникерсы!» Я решил, что это отличная мысль.

В следующую субботу мы направились туда. Шел в церковь ради подарка, но, оказавшись там, поразился отношению и вниманию к нам. При церкви был кружок, где занимались с детьми. Туда ходили ребята разного возраста (от совсем маленьких до подростков) и даже взрослые. Я решил присоединиться к подростковой группе, и это был очень интересный опыт.

Всего в группу ходило около пятнадцати человек. Мы пели песни, читали библейские притчи, ставили спектакли на Рождество. Благодаря кружку я впервые выступил на сцене. И, главное, нас учили быть хорошими людьми, совершать добрые поступки.

Нашего наставника звали Иосиф. Наверное, это не настоящее его имя, но именно так я его запомнил. Он был замечательным человеком – дружелюбным, веселым и мудрым. Обладал прекрасным звучным голосом. Мы любили слушать, как он поет псалмы. Доверие подростка заслужить не так-то просто, но Иосифу мы стали доверять очень быстро. Наверное, потому что он не ставил себя выше нас, общался на равных и с уважением выслушивал каждого. Иосифу было около двадцати пяти. Это сейчас я понимаю, что разница в возрасте у нас небольшая, но тогда она казалась существенной.

В какой-то момент эта группа и дети, которые в ней состояли, стали для меня семьей. И именно в группе я познакомился с Гайратом.

Гайрат – простой мальчишка из Ферганы, как и я сам. Поэтому он сразу стал мне близок по духу. Помимо общих увлечений и католической школы, нас объединяло еще одно устремление. Мы хотели независимости и самостоятельности. Поэтому и решили вместе создать свой первый «бизнес». Гайрат, можно сказать, стал моим первым бизнес-партнером. Я ездил к нему на велосипеде через весь город, и у реки мы, вооружившись китайским моющим средством, парой ведер и тряпками, мыли машины. Бегали за водой к реке и очень радовались, когда у нас появлялись постоянные или новые клиенты.

Многие подростки в Фергане подрабатывали то тут, то там: на базаре, в автомастерских, курьерами. И машины тоже мыли. Но, мне кажется, я знаю, почему клиенты возвращались именно к нам с Гайратом. Мойка автомобиля – это не просто взять тряпку и ведро и отдраить машину до блеска. Клиент приходит не только за качеством, но и за комфортом. Получается, клиента нужно было встретить, поддержать с ним разговор, объяснить, почему стоит довериться именно нам, – то есть «обработать». И у меня уже тогда это неплохо получалось. Я внимательно прислушивался к замечаниям клиентов и быстро определил, что нужно водителям и на что они обращают особенное внимание. «Мы так натираем лобовое стекло, что его как будто бы нет», – говорил я, и восемь из десяти, представив это, соглашались моментально. Они понимали, что и остальное будет сделано без нареканий.

Мы с Гайратом были очень предприимчивыми. Как-то раз, обнаружив арбузное поле, отобрали самые спелые плоды и понесли их продавать к дороге. Вылазка была успешной, и я с удовольствием потратил заработанные деньги: купил аудио-кассету группы ABBA (помните такие кассеты с пленкой, их еще ручкой можно было перематывать?), а еще рыбу. Да-да, рыбу! Это не опечатка. Я купил ее и принес домой маме. Как она тогда мной гордилась: «Мой кормилец, рыбу принес!» – и смеялась. А мне было так хорошо: я впервые сам о ком-то позаботился.

Эти «арбузные вылазки» мы стали практиковать регулярно. Автобусы в Фергане для детей были бесплатными, и поэтому мы катались в область, находили дикие арбузные поля, собирали ягоды и продавали их прямо на обочине. Выгодное по тем временам предприятие!

Дружба с Гайратом длилась до тех пор, пока они с мамой не переехали в Россию.

– Вадим, я серьезно, – говорил Гайрат, – как только мы приедем, я сразу сообщу тебе наш новый адрес. И мороженое тебе пришлю, целый ящик. В России совсем другое мороженое, суперклассное!

– Да как ты его пришлешь?

– А вот так, по почте!

– Оно же растает, – смеялся я.

– Ничего, я обложу его сухим льдом и фольгой, доедет!

Гайрат был уверен, что так все и будет. Но как только они переехали, связь оборвалась, и больше мы никогда не общались. Я часто его вспоминал – и сейчас не мог не вспомнить. Люди, которых мы встречаем на своем пути, даже ненадолго, могут оставить в нашей жизни важный след, предопределить наше дальнейшее развитие или просто помочь пройти отрезок пути. В любом случае Гайрат был и остается моим первым бизнес-партнером, за что я ему всегда буду благодарен.

Школа

Начальные классы довольно спокойный период в жизни. Тут, как говорится, лишь бы с азбукой разобраться и таблицу умножения запомнить. Но свое Первое сентября помню очень хорошо. В школу я шел неплохо подготовленным, но кое-что хромало – произношение. У меня был шипящий звук «ж», то есть вместо него я произносил «ш». Можете представить, как на линейке звучал детский стишок про жука.

Поняв, что чтение стихов – это не мое, весь первый класс мама водила меня на бальные танцы. С ногами у меня было все в порядке, но во втором классе во мне уже тщетно искали талант скрипача. К третьему классу вспомнили о моем корейском происхождении, и я пошел на тхэквондо и быстро научился махать ногами. Добрался до синего пояса. Я бы продолжил заниматься в секции и ходить на тренировки с одноклассником Сережей Цоем, тоже корейцем, но после пятого класса перешел в другую школу. В старших классах я к махам ногами добавил еще и хуки руками: записался в секцию бокса. Потом это мне много раз помогало. Я парень не мелкий, а с такими навыками был практически как танк.

Еще я очень любил рисовать, и у меня неплохо получалось. Меня даже дразнили «художником»: уж больно здорово я срисовывал натюрморты. Однажды я совершил бартерную сделку: в обмен на пирожок должен был дорисовать рисунок за одноклассника. Не помню, что было на рисунке, но пирожок был вкусный.

До пятого класса я учился хорошо и даже отлично. Особенно любил математику. Когда я подрос, эти знания – как делить метры и умножать деньги – очень пригодились. Про химию и все, что было после шестого класса, уже так сказать не могу.

В шестом классе, после перехода в другую школу, я свел дружбу с одноклассником Доником. Раньше я сидел на первых партах, но Доник перетащил меня на последние. Оценки в этот момент тоже заметно снизились. Я всегда увлеченно изучал только то, что мне было действительно интересно.

А интерес у меня вызывал не только реальный мир.

Знакомство с компьютером

Мир стремительно менялся. Технологии проникали в него сквозь каждую возможную лазейку: компьютерные клубы, компьютерные классы и курсы… Все говорило о том, что интернет – это ключ. Ключ к бездонному колодцу знаний и возможностей, которых я истово желал.

И вот как-то раз, мама пообещала купить мне персональный компьютер и даже начала откладывать деньги. В те годы это была очень дорогая покупка, сопоставимая по цене с автомобилем.

И я, вдохновившись этой идеей, пошел учиться работе на компьютере. В Фергане как раз появились первые вечерние курсы компьютерной грамотности. Занимались мы прямо у преподавателя дома, в частном коттедже недалеко от центра. В основном корпусе жила его семья, а в пристройке он организовал компьютерный класс. Сам преподаватель был программистом и работал в хокимияте – так у нас назывались органы государственной власти. А преподавание стало его дополнительным заработком.

Занятия были интересными. Мы изучали полезную теоретическую информацию, учились пользоваться различными программами. Иногда учитель рассказывал нам истории из своей жизни. Одна из них мне запомнилась. Как-то раз они с коллегами отправились в командировку на поезде. Шел дождь, и по траектории и скорости движения стекающих по стеклу капель они сумели посчитать скорость движения поезда. Эту историю он приводил в пример, когда говорил о том, как важно для успехов в программировании знать математику.

Я начал ходить на эти занятия три раза в неделю, без пропусков: мне хотелось знать больше о том, как работают компьютеры.

Как-то раз я пришел домой с занятия и увидел, что мама сидит расстроенная. Она подружилась с какой-то женщиной, та заняла у нее денег на поездку в Россию и пропала – ни подруги, ни денег. Мама поняла, что ее «развели», когда уже было слишком поздно. Так я остался без компьютера. Тем не менее учиться продолжил, и позднее эти знания пригодились мне в работе.

Тогда я впервые понял, что людей не изменишь и доверять можно лишь тому, кто это заслужил. Теперь каждый человек в моем окружении проходит такую проверку на прочность.

Доник

Жизнь научила меня простому правилу: чтобы быть сильным, общайся с сильными. Это правило я усвоил с детства. Мой одноклассник Доник транслировал именно такой образ жизни. Впрочем, сам он на тот момент ничего особо не добивался и даже не должен был о себе заботиться. О нем заботилась мать, успешная предпринимательница, у которой было несколько своих кафе. В общем, Доник был при деньгах, что в подростковом возрасте давало не только возможность развлекаться, но и добавляло авторитета в компании. Детский подход, конечно, но тогда он и не мог быть иным.

Как только мне удавалось заработать, я сближался с Доником. «Когда оба при деньгах, мы говорим на равных» – именно так я себя мотивировал и вел. Доник считывал эту мою позицию и относился к ней с уважением.

Позже, уже во взрослом возрасте, я постоянно ходил на курсы личностного роста. И осознал, что многое из того, что в детстве я делал интуитивно, преподаватели дают в ходе обучения: проработку важных установок, эффективные упражнения… Получилось, что, следуя за интуицией, я рано усвоил многое из того, на что у взрослых людей уходят годы. Сближаясь с Доником, я стремился увеличить свой социальный капитал – нарастить количество значимых связей в обществе.

Так или иначе, мое общение с Доником имело важные последствия: я познакомился с девушкой, благодаря которой позже перевернул свою жизнь с ног на голову – изменил судьбу и мечту.

Знакомство с Александрой

Саша была девочкой из общей компании, но именно она стала моим «триггером» для глобальных жизненных изменений. Дальнейшие события не произошли бы без ее участия, поэтому рассказать о ней я просто обязан.

Доник привел меня в компанию, где были разные ребята, и в том числе Александра. На тот момент и еще много лет после этого она встречалась с парнем по имени Вадим. Да, мой тезка, который тоже, хоть и не специально, но повлиял на ход моей истории.

Саша мне понравилась сразу. Яркая улыбчивая блондинка с огромными глазами, в которых можно было утонуть. Но она была занята, и мои принципы отбивать ее не позволяли, и я решил начать общение с Олесей, ее младшей сестрой. Кроме разговоров, откровенно говоря, ничего у нас и не вышло. Если чувствуешь, что человек не твой, заставлять себя продолжать отношения бессмысленно. Поэтому мы все просто дружили и проводили время вместе.

Я сейчас осознанно пропускаю несколько лет своей жизни не потому, что там не было событий, а потому, что они были довольно простыми, что ли. Судите сами: я продолжал подрабатывать то тут, то там. Даже устроился в филиал ИТ-компании и успешно продавал сайты. Продолжал общаться с друзьями и Сашей. В общем, ничего особенного, обычная жизнь подростка в небольшом городе.

Вот только история, как я попал на работу в ИТ-компанию, была забавна. Мы все говорим на одном языке, но понимаем его по-разному. И иногда это очень кстати.

«С другой стороны»

Как-то раз я был в библиотеке, и мое внимание привлекла одна сцена. В зале за компьютером сидела пожилая библиотекарша, которой что-то нужно было сделать. Ничего сложного, но для нее это, конечно, был темный лес. Она чуть не плакала, ругая «бесовскую машину». Я предложил свою помощь и быстро решил проблему. Благодарная женщина произнесла:

– Ты так хорошо разбираешься в компьютерах!

– Так возьмите меня на работу! – пошутил я в ответ.

– Тебе вон у них работать надо, – она указала на дверь с табличкой «Мегасклад», – там только одни эти компьютеры и стоят. – И тут я понял, что вообще-то это неплохая идея.

Зачем тянуть? Набравшись смелости, я распахнул дверь. Довольно большое помещение прямоугольной формы. В центре, за столом, сидел полный мужчина с ярко выраженным животиком. Как я потом узнал, звали его Александр Клементьев. У него на столе стоял современный жидкокристаллический монитор, рядом – модная мышка и дутая клавиатура. Точно – босс. Вдоль стен по обе стороны располагались столы с компьютерами.

– Здравствуйте, вам работники не нужны? – бодро начал я.

– Закройте дверь с той стороны, – прозвучал ответ.

И почему я решил, что это было приглашением войти? Не знаю, но я вошел, прикрыл за собой дверь, прошел к столу и уселся в кресло перед Клементьевым.

– Я окончил компьютерные курсы, могу любую задачу выполнить. Возьмете меня на подработку?

Мужчина молчал и сверлил меня взглядом. Было видно, что он немного опешил от моей наглости, но уже взял себя в руки.

Прервав молчание, он начал задавать вопросы.

– Какие программы знаешь?

– Word, Excel, Internet Explorer, Paint, – быстро выпалил я.

– Понятно. Кореец?

– Наполовину.

Дело в том, что Александр Клементьев тоже был наполовину корейцем.

– Ну ладно, завтра в девять приходи, а там посмотрим, – произнес он.

Так я обзавелся подработкой до конца лета. В дальнейшем моя прямолинейность не раз работала как в мою пользу, так и против меня.

Подработка в ресторане и новая цель

«Саша – мой друг», – постоянно напоминал я себе, но симпатия к девушке никуда не уходила. Мы много общались. Когда Саша устроилась официанткой в ресторан «Тантана» и стала неплохо зарабатывать, она и мне предложила работу. Конечно, я согласился: тут и заработок, и новые возможности, и шанс чаще видеть девушку, которая мне нравилась.

Работа официантом приносила свои плоды. Я развивал коммуникативные навыки, да и заработок был стабильно приличным. Однако приближался конец учебы в средней школе, а мысль сделать карьеру военного я так и не оставил. Поэтому, поработав в «Тантане» несколько месяцев, я уволился, чтобы исполнить свою мечту.

В те годы легко можно было решать вопросы с армией за деньги, но это был не мой вариант. Поступить в ТВОКУ (Ташкентское военное училище) на бюджетное отделение почти без полноценной службы в армии было невозможно. С полным осознанием цели и без малейшего знания узбекского языка я вступил на порог призывного пункта.

Служба в армии

Армия в моем случае дело добровольное. Идти по следам Капитана и вообще следовать выбранному пути было совершенно естественным. Я всю жизнь так поступал. Это вопрос ответственности, в первую очередь перед собственным планом.

Прибыв в часть, я столкнулся с очередной сложностью – незнание узбекского языка, официального языка в армии. Точнее, в школе мы его проходили, но только самые азы. Когда я рос, вокруг по-узбекски не говорил практически никто, и поэтому учить язык самостоятельно я не видел смысла.

По-узбекски я знал только простые «этикетные» слова: привет, спасибо, пожалуйста. Этого явно было недостаточно: важно было понимать, как меня воспринимают. Понять дух, атмосферу в коллективе, не зная языка, – даже передать не могу, насколько это было сложно.

Помогла дружба с Шохрухом Юлдашевым, которого я называл Шуриком. Он немного знал русский, а я – узбекский, и, болтая, мы учились лучше понимать друг друга.

Еще меня выручило то, что я был «ровным пацаном» по жизни. Такие вещи быстро вскрываются в условиях закрытого мужского коллектива, где налицо все признаки иерархии доминирования и очень важно заслужить уважение. Дедовщина и жесткий прессинг первых месяцев сделали свое дело. Я очень быстро выучил язык, и, как только мой личный статус изменился, уже я на узбекском объяснял понятия и уклад жизни вновь прибывшим.

Быть «ровным» на гражданке – это правильно, а в армии еще и полезно. Гнилых было достаточно, и им крепко от нас доставалось. Я говорю о тех, кто привык бегать к учителям с жалобами, устраивать мелкие подлости. Повзрослев, они продолжают всё это делать. Мы таких переучивали, и я до сих пор уверен, что так и нужно было делать.

Всего один эпизод изменил мой распорядок жизни в армии и превратил службу во что-то более увлекательное. Однажды к нам в роту заглянул майор из особого отдела. Нас построили на плацу по команде.

– Кто умеет управлять автомобилем?

– Я! – И сразу несколько человек вместе со мной сделали шаг вперед.

– Кто знает русский язык?

– Я! – На этот раз вместе со мной вперед вышла только пара человек.

– Кто умеет работать на компьютере?

– Я! – И снова я сделал шаг вперед.

Что бы майор ни спрашивал, я, как в фильме «Операция „Ы“», делал шаг вперед.

Пригодились все навыки, которыми я овладел до армии. Майор забрал меня с собой в штаб. Там мне вручили видеокамеру, и мы отправились в тюрьму присутствовать на допросе. Это был абсолютно новый опыт. Мой «напарник» занимался явным психологическим давлением и извлечением нужной информации, а я записывал весь процесс на камеру. Это была потрясающая экспресс-школа, которую на простых курсах не пройдешь, и я впитывал все происходящее, словно губка.

Меня оставили при штабе. Там было много срочников, даже земляков из Ферганы. Днем я исполнял обязанности адъютанта, а по ночам иногда дежурил. У меня был ключ от кабинета начальника, что было большой привилегией. И иногда во время дежурств я заходил туда, включал компьютер и смотрел кино или слушал музыку.

Вот так мои увлечения и тяга к знаниям даже не в самом безопасном месте обеспечили мне комфорт.

Пройдя очередную школу жизни, я был готов к реализации своего прежнего плана. А вот к новым обстоятельствам, и тем более их последствиям, меня в армии не готовили.

Отъезд Саши

Год в армии пролетел быстро, и я вернулся домой, в Фергану. Отдохнув пару дней, я начал встречаться с друзьями и, конечно же, встретился с Сашей. Не помню, намеренно или случайно, но она упомянула, что рассталась со своим парнем.

«Вот и отлично, – подумал я, – тогда нужно попробовать начать с ней отношения».

За следующие несколько дней мы много раз встречались, гуляли, и все завертелось само собой. Я долго ждал этого момента.

Саша продолжала работать в ресторане «Тантана», а я готовился к поступлению в военное училище. Спустя несколько месяцев у нас состоялся неожиданный для меня разговор.

Вечером Саша пришла ко мне в гости и с самого порога начала:

– Вадим, у меня суперские новости!

– Какие?

– Оказывается, у наших начальников есть партнеры, и они в Москве открывают новый ресторан. Нас с девочками, как самых опытных, отправляют туда – на открытие и раскрутку. Мы же все знаем и умеем работать.

– Подожди, это надолго?

– Не знаю. Да и какая разница? Там же совсем другие возможности!

Она явно была взбудоражена этой новостью, и глаза горели. Было видно, что Саша уже там и живет в совершенно другом мире.

– Саша, ты же понимаешь, что я поступаю в военное училище и собираюсь делать карьеру военного?

– И что?

– А то, что я буду невыездной! Как мы будем вместе?

– Не знаю.

Она вздохнула и как будто вернулась мыслями из будущего обратно на диван в моей комнате, где мы сидели.

– Тебе нужно подумать и выбрать: или я и наши отношения, или Москва.

В комнате повисла пауза: Саша думала. Помню звук часовых стрелок в этой повисшей тишине. Помню, потому что в тот момент для меня решалось все. Моя мечта и моя девушка оказались на разных чашах весов, но выбор делал не я.

– Я выбираю Москву, – сказала она.

Впервые в жизни я разозлился настолько, что со всей силы ударил спинку дивана, на котором мы сидели. Чувствуя, что к лицу приливает кровь, я выскочил из комнаты. Мне не хватало воздуха, и я не хотел показывать свои чувства. Хватило и того удара. Выйдя на веранду, я курил и думал, что теперь будет дальше и как сложатся наши отношения.

Мы приняли решение, что раз Саша уезжает, то и отношениям конец. Однако в аэропорт я поехал: не мог не проводить. Прощание было спокойным: по крайней мере, я старался не проявлять никаких эмоций. Еще несколько дней я ходил в раздумьях и только после этого решил поговорить с мамой. Я посетовал, что практически ничего не видел в своей жизни. Знаю только один город и больше нигде не был. Стать военным означало на много лет отказаться от огромного мира вокруг меня. И я был рад, что мама согласилась с моими размышлениями. Я решил отправиться в Москву и узнать, каково там. Мама помогла мне деньгами и поддерживала меня.

Изначально я планировал поехать в Москву на несколько месяцев, а потом вернуться домой и поступить в училище. Все, кто отслужил в армии, получали трехлетнюю льготу на поступление в любое высшее учебное заведение, и я был уверен, что успею ей воспользоваться. Но время летело быстро, и так получилось, что, приехав посмотреть Москву, я остался в ней жить и живу уже четырнадцать лет. Хотя кто мог о таком подумать, особенно после первых дней в этом городе?

Первый день в Москве

Помню свой первый день в Москве. Я только приехал из Ферганы, и холодный март 2007 года не был ко мне дружелюбен. Мокрые и холодные улицы, как и весь этот город, не оставляли шанса: либо ты выживешь, либо тебе здесь не место. Пахло сыростью и – с непривычки – выхлопными газами тысяч машин.

При этом, впервые попав на московские улицы, я удивительным образом почувствовал родство с этим городом. Зашел в метро и сразу понял, что хочу остаться жить в Москве: все казалось знакомым и близким. Еще не осознавая этого, я интуитивно нащупал цель – покорить этот город.

Поселился я в Химках. Мой дальний родственник Виталик нашел мне койко-место в старой, пропахшей пылью квартире. В комнате нас проживало трое, причем мне приходилось спать на одном диване с соседом Сашей. Саша просыпался раньше меня и сразу начинал курить прямо в комнате, так что к моменту моего пробуждения дышать уже было нечем. Еще помню, ужасно сильно топили. Впечатлений добавлял разносящийся по квартире запах кошачьего туалета, в котором неделями не меняли наполнитель. Короче, не Хилтон. Впрочем, между этой половиной дивана и скамьей вокзала была значительная разница.

В каких-то вещах легко отследить разницу, а в каких-то – так же легко обнаружить взаимосвязь. Если в кармане нет денег, то живот урчит на любом диване.

Первая работа в Москве

Незначительный запас денег у меня был, но, увидев скорость их расходования и разницу цен в Фергане и в Москве, я принялся искать работу. Подвернулась газета с объявлениями и вакансией кладовщика в магазине «САВА+», на метро «Октябрьское поле».