355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » В. Святловский » Эдуард Дженнер. Его жизнь и научная деятельность » Текст книги (страница 4)
Эдуард Дженнер. Его жизнь и научная деятельность
  • Текст добавлен: 31 октября 2016, 01:55

Текст книги "Эдуард Дженнер. Его жизнь и научная деятельность"


Автор книги: В. Святловский



сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

Началось следствие, которое, должно сознаться, велось с величайшей осторожностью, тщательно и в высшей степени беспристрастно. Хотя и теперь враги и завистники не дремали и пускали в ход все уловки, чтобы уронить значение сделанного открытия, но им не удалось повредить Дженнеру. В течение года комиссии посчастливилось собрать массу всевозможных сведений о вакцинации, и тщательный разбор этих сведений обнаружил подавляющее и неотразимо важное значение сделанного изобретения. Комиссия вторично и опять-таки единогласно постановила, что оспопрививание приносит человечеству неисчислимую пользу, причем констатировала громадное и повсеместное распространение этой меры; в заключение же выражала уверенность, что правительство не встретит препятствий в намерении выдать Дженнеру вторично награду в виде денежной премии в размерах не ниже первой. Ввиду всего изложенного государственный казначей снова внес в парламент предложение выдать Дженнеру в награду еще 100 тысяч рублей серебром. Однако парламент, огромным большинством голосов, удвоил эту сумму, и Дженнеру было выдано 20 тыс. фунтов стерлингов, то есть в переводе на наши деньги – около 200 тыс. руб. серебром.

Но и после этих успехов Дженнеру еще много пришлось перетерпеть нападок и преследований со стороны завистников и врагов. Всякая неудача подчеркивалась и ставилась ему в вину. В обществе распространяли даже слух, что сам Дженнер не верит в свой способ, ибо не решился привить собственным детям коровью оспу, а привил им, по-старому, натуральную оспу. Поневоле Дженнеру приходилось вступать в полемику, писать, разъяснять, оправдываться; все это он делал из нежелания погубить и скомпрометировать дорогое дело. Из тогдашних его объяснений действительно оказывается, что двум старшим своим сыновьям он привил натуральную оспу, но по той простой причине, что тогда еще он никому не начинал прививать коровьей оспы. Младший же его сын Роберт был одним из первых людей на свете, которому отец сам привил коровью оспу, но, по странной случайности, она не привилась. Дженнер жил тогда в Чельтенгаме на минеральных водах и, не желая встревожить собравшихся больных, не хотел повторять прививки, чтоб не вызвать толков и опасений, что ожидается эпидемия натуральной оспы. Несколько позже, боясь, что Роберт захворает оспой, которая появилась в окрестности, и не имея под рукой коровьей оспы, Дженнер действительно привил сыну натуральную. И, хотя Дженнер откровенно рассказал всю эту историю, но ему не поверили, и многие газеты продолжали травить его. Один случай причинил Дженнеру особенно много неприятностей. В 1801 году Дженнер лично привил коровью оспу одному мальчику из английской аристократической семьи. Спустя 10 лет мальчик этот заболел натуральной оспой, притом в очень тяжелой форме. Врачи начинали уже опасаться за жизнь больного, но, к счастью, он выздоровел.

Этот случай произвел большой переполох, и враги по одному этому случаю объявили, что весь способ Дженнера ни к чему не ведет и никуда не годится. Но они, очевидно, позабыли, что изредка и натуральная оспа поражает людей дважды в жизни и что, следовательно, как ни велика предохранительная сила привитой оспы, но все же она не безусловна. Однако с каждым годом благодетельное влияние повсеместного распространения оспопрививания становилось все явственнее.

В конце XVIII и первой четверти XIX веков оспопрививание пользовалось редким торжеством, губительные эпидемии повсеместно так резко ослабели, что возникла даже серьезная надежда на то, что, быть может, оспа уже принадлежит к группе окончательно вымирающих и исчезающих болезней.

Виновник этого славного результата по-прежнему не покидал своего тихого деревенского убежища (хутор Чентри в Беркли), и сюда к нему отовсюду доносились благословения за его великое изобретение. Знаменитый Кювье сказал, что, если бы оспопрививание было единственным изобретением нашей эпохи, то одного его было бы совершенно достаточно, чтобы навсегда прославить эту эпоху.

Начиная с 1815 года, Дженнер жил почти в полном одиночестве, к этому времени умер его старший сын, а за пять лет перед этим скончалась жена; младшие дети находились еще в учебных заведениях. Беседы с друзьями, занятие должности сельского судьи и научные работы наполняли теперь всецело его существование. При нем неотлучно проживал его племянник Стивен. Дженнер прекрасно устроил свой деревенский хутор, развел сад, всюду было много цветов и редких растений. Кабинет Дженнера похож был на музей редкостей; тут были и громадные коллекции минералов, и чучела всевозможных животных, кости и черепа. Особое помещение служило библиотекой, и здесь Дженнер проводил свои утренние часы, разбирая книги, записки и фолианты. Выезды Дженнера из деревни всегда сопровождались овациями. В одну из своих поездок в Лондон он был представлен королю и королеве, которые с глубоким вниманием приняли знаменитого изобретателя. Ученые общества, академии и университеты наперебой награждали его дипломами и избирали его в свои почетные члены.

Многие из государей Европы переписывались с Дженнером и усердно старались ему заявить свое уважение. Под старость лет все эти знаки внимания немало тешили и радовали скромного ученого.

Вплоть до самого преклонного возраста Дженнер обладал хорошим здоровьем. На семьдесят первом году с ним сделался первый удар; гуляя в саду, он упал и некоторое время оставался без сознания. Однако параличные явления скоро исчезли, Дженнер на этот раз выздоровел, и жизнь его вошла в старую колею.

Второй удар – и на этот раз смертельный – наступил 26 января 1823 года, на семьдесят четвертом году жизни. Накануне Дженнер был особенно весел и совершил большую прогулку пешком в одну деревню для раздачи дров бедным жителям. По возвращении домой он зашел в комнату к племяннику, который в это время рисовал, весело напевая какую-то народную песню. «Ты совсем не так поешь, друг мой! – сказал Дженнер, входя к нему. – Вот как надо петь!» И пропел несколько куплетов. На дворе был мороз; Дженнер сам, без помощи слуги, растопил камин. День окончился благополучно. Утром Дженнер, по обыкновению, принялся за занятия и расположился в библиотеке, слуга неотлучно оставался при нем, Проголодавшись, он отослал его узнать – готов ли завтрак. Когда посланный вернулся с ответом, то нашел Дженнера лежащим на полу; поднялась тревога, и, когда домашние собрались на шум, Дженнер был уже мертв.

Его похоронили в саду Чентри, на том месте, которое он сам избрал при жизни для своей могилы. Итальянский скульптор Монтеверде изваял из мрамора чудную статую Дженнера. Доктор сидит на табуретке и старательно прививает оспу прелестной девочке – ребенку, который лежит у него на коленях. В этом простом образе трогательно изображена вся скромная и великая жизнь Дженнера.

Неподалеку от могилы Дженнера до сих пор путешественникам показывают старую колокольню берклийского кладбища. Колокольня эта до самой маковки утонула и скрылась в густых гирляндах темного плюща. Путникам показывают этот плющ, посаженный будто бы самим Дженнером. Сажая, он сказал: как знать, быть может, это растение обовьет со временем всю нашу колокольню. Так и случилось…

Глава VI. Дженнеризм перед лицом современной науки

Ревакцинация. – Противники оспопрививания. – Доводы дженнеристов и антидженнеристов. – Заключение

С двадцатых годов XIX столетия наступил, еще при жизни Дженнера, новый важный период в истории оспопрививания.

Началась снова реакция, и та быстрота, с которой цивилизованное человечество увлеклось открытием Дженнера, оказалась непрочной. В чаду первых восторгов утверждали, что однажды сделанная прививка гарантирует человека навсегда от заболевания натуральной оспой. Это-то прежде всего и оказалось неверным: появившиеся во многих местностях Европы, где было уже введено обязательное оспопрививание, жестокие эпидемии оспы нанесли первый удар теории Дженнера. Всюду стали замечать, что оспою начинают заболевать даже и успешно вакцинированные люди, и даже дженнеристы принуждены были скоро согласиться, что предохранительная вакцинация по прошествии известного времени перестает гарантировать организм от заражения, теряет свою силу, и для того, чтобы вновь застраховать организм, нужна вторичная вакцинация (приблизительно через каждые 10–12 лет), или ревакцинация. В прусской армии уже с 1831 года введена обязательная ревакцинация. Затем появилось убеждение о вырождении гуманизированной лимфы и необходимости для усиления ее действия обновлять ее примесью самородной оспы, взятой с заболевшей коровы. Возникли и другие сомнения в пользе оспопрививания. И сейчас этот популярнейший вопрос медицинской науки не решен окончательно. Ни одно европейское государство до сих пор не может похвалиться, что вся масса его населения сплошь подвергнута прививке: самое большое число привитых имеется в Баварии (99,5 % всего населения), и там смертность от оспы, как мы уже упоминали, наименьшая. Число непривитых в других государствах еще очень значительно – в Швеции их насчитывается до 13 %, в Пруссии – более 15 %, в Австрии – 47 %, а у нас в России и того больше, ибо, по официальным данным, ежегодно около 200 тыс. детей остаются непривитыми. На самом же деле эта цифра должна быть гораздо больше.

Главными противниками оспопрививания не столько считаются врачи, сколько лица совсем посторонних профессий; особенно много агитаторов против этой меры встречается среди духовенства, военных и юристов. У нас в России из выдающихся врачей-противников оспопрививания можно назвать покойного профессора Руднева, доктора Рейтца, а в последнее время – врача-гомеопата Бразоля. Мы постараемся вкратце резюмировать доводы дженнеристов и их противников, без чего наш очерк научной деятельности творца оспопрививания представлялся бы не вполне законченным. Нет, конечно, никаких сомнений, что для некоторых стран, например, для Швеции, можно с точными цифрами в руках показать, что в этой стране смертность от оспы до обязательного введения оспопрививания была несравненно выше, чем после издания соответствующего закона.

В Швеции, начиная с середины XVIII столетия, велся и ведется точный счет всех умирающих от оспы. Обязательное оспопрививание введено с 1816 года, и с этого года началось заметное и резкое уменьшение частоты смертности от оспы. Прежде умирало из миллиона жителей по 10 тысяч и более человек, а в последнее время – не более 10 человек на миллион. Противники оспопрививания не довольствуются этим фактом и, признавая его, говорят, что post hoc (после этого) не значит propter hoc (вследствие этого); быть может, уменьшение смертности от оспы произошло не от введения оспопрививания, а от каких-либо иных, неизвестных нам причин.

На этой почве, конечно, спорить трудно, тем более, что для других стран нет никакой статистики и, строго говоря, не располагая точными цифрами, нельзя даже доказать – чаще ли умирали до введения оспопрививания от оспы или нет. Но зато дженнеристы располагают весьма ценным аргументом, которого не силах опровергнуть никакие софизмы их противников, а именно – с точностью доказано, что смертность от оспы в государствах с обязательным оспопрививанием и с ревакцинацией гораздо ниже, чем в государствах, которые не ввели у себя этих мер. Так, в Англии, где введены обязательные вакцинации и ревакцинация, умирает в среднем за год от этой болезни 1, и самое большее —12 человек. Заметим– это во всей Англии; в Австрии же, не имеющей обязательного закона, в самые лучшие годы умирает от оспы не менее 5 тысяч человек за год. В одной Вене, или у нас в Варшаве, умирает от оспы ежегодно более, чем в целой Англии или даже в целой Германии. Если сравнивать между собой отдельные города, то означенный аргумент получает еще большую силу, причем значение его усиливается еще и тем соображением, что в странах с необязательным оспопрививанием усиление оспопрививания тотчас же сказывается в уменьшении смертности от оспы.

Чтобы не затруднять читателя цифровым материалом, мы приведем еще один аргумент в пользу оспопрививания, почерпнутый из практики минувшей франко-прусской кампании. Известно, какой ужасный урок получила в этом отношении Франция во время упомянутой войны; между тем как немцы, имевшие под ружьем миллион привитых и ревакцинированных солдат, за два года потеряли лишь 460 человек от оспы, французская менее многочисленная армия потеряла от оспы 23 тысячи человек, которые могли бы быть спасены, если бы и во Франции перед войной применялась ревакцинация.

Стоит только представить себе, какому числу заболевших соответствуют эти 23 тысячи смертей, чтобы понять, что в самое нужное время во французской армии выбыли из строя целые корпуса! Во время последнего путешествия Стэнли среди туземцев племени маниема, сопровождавших его, развилась жестокая эпидемия оспы, и смертность их была страшной; спутники же Стэнли из Занзибара вовсе не страдали от этой болезни, так как им всем перед отправлением в путь была привита оспа; во всем остальном условия их жизни были совершенно одинаковы.

Антидженнеристы в последнее время голословно утверждают, что, не будь «выдумки» Дженнера, натуральная оспа давно бы уже и сама исчезла с лица земли. В своем нелепом отрицании они доходят до того, что причисляют сам процесс оспопрививания чуть ли не к разряду жизнеопасных операций вроде резекции мозга, печени и других внутренних органов. Кроме того, антидженнеристы утверждают, что, во-первых, оспопрививание перенесло смертность от оспы с детей на более старшие возрастные группы и, во-вторых, что параллельно с уменьшением оспы возросла смертность от кори, скарлатины и дифтерита. Но перемещение смертности с детей на взрослых не заключает в себе явно ничего дурного с точки зрения санитарно-экономической, и мы аргумент этот охотно оставляем во всей его целокупности; замена же оспы другими болезнями составляет утверждение голословное, никем и ничем пока не доказанное. Вопрос о возможности переноса сифилиса при оспопрививании отпал сам собою, так как с заменой гуманизированной лимфы животной, – как это ныне практикуется почти повсеместно, – о нем не могло быть и речи, ибо сифилиса у телят не бывает и им его даже искусственно нельзя привить… Даже при прививке гуманизированной лимфы возможность привития вместе с оспенной материей сифилиса, о чем в медицинской литературе всех стран собрано до 500 случаев, составляет, в сущности, такую ничтожную каплю вреда, которая не может заслонить собою громадную пользу, сопряженную с этой важной гигиенической мерой. Впрочем, когда английское правительство в 1856 году обратилось ко всем выдающимся врачам мира с запросом, есть ли основание полагать, что гуманизированная лимфа может являться носителем сифилитического, золотушного или какого-либо другого заражения, и известны ли случаи, чтобы образованный врач, прививая оспу, перенес вместе с вакциной другую болезнь, то на второй вопрос все опрашиваемые (542 человека), кроме трех, ответили отрицательно, а среди них были такие авторитеты, как Рикор, Вельпо, Опольцер, Зигмунд, Гебра, и прочие. В числе трех врачей, высказавшихся утвердительно, был Бамбергер. На первый вопрос большинство ответило также отрицательно.

Антидженнеристы, подобно теологам XVIII столетия, о которых мы упоминали выше, считают оспопрививание причиной вырождения, и один из таких господ в 1855 году не постеснялся напечатать, что «близорукость, плешивость, пессимизм, самоубийства, регресс в науке, живописи и поэзии – все это дело рук Дженнера». Прививка материи животного христианину некоторые антидженнеристы считают мерою безбожною, ибо лимфа есть также кровь и, как эта последняя, она служит не только носителем питательного материала, но в ней заключаются и начала духовные, и все те нравственные свойства, которые передаются по наследству потомству!

Кереши прав, отказываясь следовать шаг за шагом за всеми уродливыми проявлениями как друзей, так и врагов оспопрививания, за бредом умов, лишенных критики. В заключение нам остается еще сказать несколько слов по поводу недавних трудов английской оспопрививательной комиссии, представленных парламенту в 1889 году. Согласно принятому нами правилу мы опускаем статистические таблицы и материал, собранный и представленный этой комиссией, и отметим лишь, что все ее труды пока несомненно клонятся к тому, что человечество должно еще раз и низко преклониться перед творцом оспопрививания– гениальным Дженнером. Главные выводы врачей-экспертов комиссии можно резюмировать так: 1) В странах, где оспопрививание распространено, смертность стала ничтожной сравнительно с прежней, так что, где прежде умирало от оспы из определенного числа жителей, положим, 100 человек, там теперь умирает не более 5, и притом преимущественно непривитых или привитых дурно. 2) Прививка оспы, будучи произведена в детстве, делает большинство привитых застрахованными на всю жизнь от этой болезни. 3) Некоторые из числа привитых по достижении зрелого возраста снова отчасти или вполне становятся восприимчивыми к оспе; отсюда необходимость ревакцинации (повторного оспопрививания). 4) Если привитые в детстве и болеют оспой, то болезнь у них выражена слабо, так что среди хорошо привитых смертность от оспы равняется лишь одной десятой смертности у непривитых. 5) Примеры плохого предохранительного действия оспопрививания указывают лишь на возможность неодинакового личного предрасположения. 6) Если бы оспопрививание повсеместно применялось с надлежащей строгостью и тщанием, то смертельные случаи от оспы были бы крайней редкостью в статистике смертности.

Таким образом, прошло почти сто лет с тех пор, как Дженнер сделал первую прививку коровьей оспы, и научная звезда его открытия горит еще ярче, чем горела она в дни наибольшей его славы и торжества! Сто лет тому назад оспопрививание заняло почетнейшее место в ряду гигиенических мероприятий, и поныне оно продолжает оставаться мерой первостепенной санитарной важности, и образ великого человека не потускнел от позднейших работ его последователей и учеников.

Источники

1. Миллер Η. Φ. Оспопрививание. Москва, 1887.

2. Hirsch A. Biographisches Lexicon der hervorragenden Aerzte aller Zeiten und Völker. 3 T. Vien, Leipzig, 1886.

3. Warlomont. Traité de la vaccine et de la vaccination humaine et animale. Paris, 1883.

4. Vernhor. Zur Impffrage. Meinz, 1883.

5. Layet A. Traité pratique de la vaccination animale. Paris, 1889.

6. Гезер. Основы истории медицины. Пер. под ред. А. Дохмана. Казань, 1890.

7. Коровин В. Доктор Дженнер, изобретатель оспопрививания. Москва, 1883.

8. Веревкин. История оспы в России и мер к ее уничтожению. Диссертация. СПб., 1867.

9. Baron J. The life of Edward Jenner. London, 1838.

10. Vogt. Für und wider die Kuhpockenimpfung und den Impfzwang. Berne, 1879.

11. Körösi J. Kritik der Vaccinations-Statistik und neue Beiträge zur Frage des Impfschutzes. (Denkschrift an den IX Internationalen medicinischen Congress zu Washington. 1887). Berlin, 1890.

12. First Report of the Royal Commission appointed to inquire into the subject of vaccination, presented to both Houses of Parliament by command of Her Majesty. London, 1889.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю