Текст книги "Славянские отаку (СИ)"

Автор книги: Упырь Лихой

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Скайп всхлипнул, завершая видеозвонок.

Коля тяжело дышал, как будто бежал на длинную дистанцию и его столкнули перед самым финишем под ноги соперникам: кто просто перепрыгнул, а кто и пнул побольнее. Стример тупо разглядывал бутылку, которую надо было, кстати, срочно выбросить, спящего брата, ненавистную камеру, толпу чайных кружек на подоконнике. Стыдно ему не было, это чувство атрофировалось еще когда он впервые получил деньги за унижение. Сейчас Коля чувствовал себя одиноким и никому не нужным говном.

– Все, ты заебал! – Коля снова отправил видеовызов.

– Что, так сильно подсел на мой хуй? – довольно спросил Москаль. – Ты еще скажи спасибо, что я добрый, до тебя я одну девку заставил ссанину пить за 500 р.

– Не строй из себя еще большего мудака, чем ты есть, – вспылил Коля.

– Не веришь, что ли?

Пришло вложение с некрасивой, но молодой телкой, которая действительно пила что-то желтое и держала в свободной руке записку: "Я, тупая пизда Олеся, пью свою ссанину, потому что Дима так захотел".

– Можешь, кстати, убедиться, что я натурал, а не как ты, – добавил Москаль. – Ну, хочешь быть моим рабом?

– Сказал же, хочу! – крикнул Коля.

Дима встрепенулся во сне, подложил правую руку себе под голову, а левой потянулся к промежности.

– Гляди, он тоже хочет, – подначивал Москаль.

Коля придвинул стол вплотную к кровати и протянул шнур камеры на всю длину, разделся полностью и сел рядом с головой брата, подогнув колени и расставив пятки, как японская девочка на картинке.

Лицо спящего Димы было прекрасным и невинным, длинные ресницы и полуоткрытые пухлые губки делали его совсем похожим на тян, несмотря на уже немалый возраст: в 25 все его одноклассники уже стали корявыми либо опухшими от бесконечных пьянок.

Коля очень надеялся, что брат проснется, а Москаль сменит гнев на милость, но Дима только постонал, отвернул голову, и из края его глаза скатилась на простыню слезинка.

– Вот как просит, даже плачет, – сказал Москаль, открывая третью бутылку. – Дрочи давай быстрее, я спать уже хочу.

Коля осторожно поцеловал брата в губы, погладил его по щеке и начал дрочить.

– Ой, бля, я щас заплачу, какая ты сентиментальная пусечка. Я не просил его целовать, я сказал, чтоб ты ему харю обспускал, – торопил Москаль. – Дрочи давай, педрила-мученик, за свои права и международный мир.

Коля никак не мог кончить, он терзал конец уже двадцать минут, Москаль допил пятую бутылку и читал Рильке, зевая и поглядывая на экран.

– Димочка, я не могу спустить, – чуть не плача, сказал хохленок.

– Это ты к кому обращаешься? Не можешь спустить – пусть твой Димочка сделает тебе ротиком, – отмахнулся Москаль.

Брат во сне повернулся, уткнувшись лбом в Колину ляжку. Коля зажмурил глаза, представив себе сотни нарисованных японских девок с сиськами самых разных форм и следами затейливой одежды на нарисованных телах. Он вспоминал шотакон и бару, мангу, где свинья ебет студентку, и додзинси к "Наруто".

– Смотреть в камеру, шлюха! – скомандовал Москаль.

Коля напрягся, тихо вскрикнул от наслаждения и кончил брату на лицо.

– Теперь ты не будешь на меня злиться? – спросил он у Москаля.

– Да ты дебил больной, мне на тебя похуй, – кацап поднял глаза от книги. – Что, уже?

Коля смазал сперму со щеки брата и показал эту тягучую белую соплю на камеру.

– Верю. Ну, тогда спокойной ночи.

– Подожди! Помнишь, мы кое с кем только что занимались виртуальным сексом? Что теперь надо сказать, а? – Коля теперь был похож на глупого ребенка, который отдал карманные деньги более сильному однокласснику и думает, что его за это перестанут бить.

– Ты попутал, пидорас. Сексом ты занимался не со мной, а со своим братом-свидомитом, и не виртуальным сексом, а настоящим. Ссу в ваши тупые смазливые ебала! – Москаль отключился.

Коля облизал руку и снова вызвал его в скайпе.

– Иди на хуй, дебил укропский, не доставай меня больше! – проорал Москаль и снова отключился.

– Я люблю тебя, – набрал Коля.

Москаль подождал минут десять и вышел из сети.

Коля утопил бутылку в жидкой грязи на дне канавы, покурил и вернулся в дом. Потом обтер влажной салфеткой лицо и волосы брата и лег рядом, обняв его и чувствуя себя еще более никому не нужным одиноким говном и предателем.

Утром оказалось, что Москаль все-таки наврал. Денег у него на карте было полно, Москаль задонатил две штуки с подписью «укропской шлюхе за сексуальные услуги». Все удивились, что Коля послал на хуй свой любимый варкрафт и теперь играет в контру. В контру он умел намного лучше. По мнению экспертов, именно пивная бутылка давала ускорение хохленку.

Диму приветствовали сообщением "Вставай, вафлер, иди умой свое позорное ебало". Со стороны Москаля было бы глупо не записать видео и не вывесить его в своем блоге, так что теперь все смаковали подробности.

– Пиздец, Мыкола, смывайся, щас до твоего брата-дегенерата дойдет, что ты его ночью всего обвафлил! – читал компьютер сообщение Проктолога.

Коля сидел за компьютером в розовой футболке с полной покорностью судьбе: если брат захочет его убить, так оно и будет.

Дима смотрел тот самый ролик на планшете, Коля боялся смотреть ему в лицо: брат не злился, на нем, фигурально выражаясь, этого самого лица не было, то есть Димон находился в состоянии глубокого шока. Только в финале он скривился, когда увидел пальцы брата с медленно стекающей спермой.

– Вырубай комп, – сказал Дима.

– Не вырубай, хотим видеть эту вашу трогательную семейную сцену, – написал Москаль.

– Во-первых, может, вашим куцым кацапским мозгам это и не осилить, но я люблю своего братика, – сказал Дима. – Во-вторых, надо быть последним мудаком, чтобы издеваться над тем, кто тебя любит и не сделал тебе ничего плохого. В-третьих, у меня и так уже было с парнем, Украина це Европа, так что ссу в ваши жирные похотливые тупые кацапские ебальники.

– Ну, если так любишь братика, то совет вам да любовь, а я пошел с вашего проститутского канала, т. к. утро начинает быть томным, – написал Москаль.

– За две тысячи могу повторить это в скайпе с каждым желающим, – сказал Коля. – Мы, укропы, бедные и жадные.

Васек уже через несколько минут скинул две тысячи. Коля загрузил ноутбук и поставил его на подоконник, так что в кадре вебки его не было видно.

Васек свою камеру так и не включил, Коля ласкал себя перед черным экраном, задрав футболку так, как научил Москаль.

– Все, пиздец, пошла наша Пика по рукам, – читал компьютер. – Цифровая шлюха стала аналоговой. Точнее, анальной.

– Ты в курсе, что тебя с улицы видно? – спросил Дима.

– Веришь ли, мне похуй, – ответил Коля.

Васек потребовал, чтобы укропский Пико похлопал в ладоши: он хотел удостовериться, что не зря заплатил свои две штуки и стример действительно засунул бутылку себе в дыру. Бутылка не выпала.

– Вот ты и стал настоящим сутером, Димон, – писал Москаль. – Я же знаю, ты эти две штуки потом отнимешь и пропьешь.

Дима сел за комп вместо брата.

– Плачу три штуки, ласкайте друг друга онлайн, – написал Проктолог. – Полторы вперед.

Дима выволок брата на середину комнаты и проделал с ним много интересных вещей, но дальше петтинга дело не зашло, у Коли и так были проблемы с саппортом. Старший гладил, целовал взасос, шлепал по попке и нагибал братишку довольно долго, младший позволял ему все. Половина юзеров ушла сразу, остальные плевались и писали, что хотят опускать смешного хохленочка, а не обмазываться гомосячьим инцестом. И вообще, они все понимают, укропам сейчас нелегко, но не надо опускаться до блядства в прямом эфире.

– Да на хуй этих укропидаров убогих, наши опять Сирию бомбят, – написал Москаль.

– Вот и пойду на хуй, – Коля ногой вырубил комп. – Какого хера ты приперся мешать, тебе мои деньги надоели? Я из-за тебя останусь без донатов, ты соображаешь, что творишь? В жопу свою гордость себе засунь.

– Сам себе в жопу засунь, клоун дырявый, – огрызнулся брат. – Я зассал, что ты на себя руки наложишь, а ты позволил этой мрази меня обосрать по самые гланды. И кто ты после этого, блядь?

– Так и нехуй сидеть в комнате у бляди! – Коля вытолкал брата и запер дверь на защелку, которую успел прикрутить утром на новое место.

Брат постучал.

– Чего тебе? – спросил Коля.

– Дай карту, пожрать чего куплю.

Коля подсунул под дверь карту "виза" и свернулся на кровати в позе эмбриона. Его мутило и трясло, ноги мерзли.

– Димон! – крикнул он.

– Шо? – отозвался брат, натягивая кроссовки.

– Купи мне антибиотиков!

– Открой мне.

Дима приложился губами к его лбу, приподнял край повязки. Края раны порозовели, показалось что-то желтое, то ли фибрин, то ли гной.

– Тебе таблетки, мазь или порошок? – спросил Дима. – У тебя температура, ты в курсе?

– Бери в ампулах, будешь меня колоть.

По-хорошему, надо было сейчас отправиться к хирургу, но Коля ненавидел врачей и считал, что все само заживет и без них. Он поставил ноут на кровать и включил скайп. Москаль был в сети, но на вызов не отвечал. Коля сделал пять или шесть попыток, наконец, тот принял звонок:

– Какого хуя тебе еще надо, пидор недоделанный? Мы с тобой уже закончили. Иди на кухню, стряпай борщ с салом, – тихо ответил Москаль.

За его спиной виднелась грязно-розовая стена с приколотыми на силовые кнопки распечатками. Доход с портала точно был не основным.

– Я не понимаю, как тебе не стыдно было выкладывать это в сеть?

– А тебе не стыдно было изгаляться перед кацапами? Так почему мне должно быть стыдно? – Москаль был трезвый и злой. – Я на работе, щас не могу говорить, вечером перезвонишь.

Коля выключил скайп и начал отчаянно дрочить, а потом заснул счастливый. Если вечером можно перезвонить, значит, московскому Диме все-таки не похуй, хоть он и редкий мудак.

Он резко проснулся от укола в зад.

– Ты меня до инфаркта довести решил? – взвизгнул Коля.

Брат медленно давил на поршень, сжимая складку на его ягодице:

– Ты меня не будил, когда сдрачивал на лицо, так почему я... Ладно, на хуй тебя.

Дима прижал ваткой иглу и вытащил ее, шлепнул младшего и натянул трусы обратно.

– Вот это что сейчас такое было? – смутился Коля.

– Дашь мне? – Дима попытался ущипнуть его тугое бедро. – Ты все равно уже пробитый, чего тебе там стесняться.

– Как хочешь, мне на себя насрать.

– Жалко тебя, ты совсем же ебнулся. Еще играть сегодня будешь?

– Не хочу. – Коля натянул одеяло на спину и уткнулся лицом в подушку.

– Мне-то дашь? – Дима сел сверху и поцеловал его за ухом.

– Слезь, мне тяжело.

Дима забрался к братишке под одеяло, целовал его в шею и лапал под футболкой.

– Ну так можно тебе присунуть, ты не против? Дырка у тебя уже широкая, больно не будет.

Димина рука полезла дальше вниз, Коля сжал сфинктер:

– Ты понимаешь, что ты сейчас делаешь?

– Не ссы, не залетишь.

Коля вырвался и откатился на край кровати, его стошнило слюной и чем-то желтым.

– А потом дашь? – спросил Дима. – Лежи, я все уберу.

Он наскоро вытер ковер бумажными полотенцами, сполоснул руки и вернулся.

– Ты, главное, не ссы, у меня это тоже не в первый раз. Помнишь Вовку, у которого у отца магазин игрушек? Он еще всегда очень чисто одевался, даже футболки гладил и скотчем пылинки собирал, ты еще сказал, шо он, наверно, педик? Так он реально педик, я с ним пил.

– Не надо мне это рассказывать, – Коля плотнее завернулся в одеяло.

– Я, короче, с ним выпил, потом просыпаюсь ночью, а он мне дрочит и себе тоже. Бати его не было дома, а мать на дачу уехала.

– Не надо, я сказал.

– Ну, я просто лежал, а он отсосал у меня. И потом еще несколько раз было... Так ты мне дашь или нет? – Дима снова поцеловал брата в шею.

– Не понял, с какого перепугу я должен тебе давать. Я на тебя сдрочил, потому что Дима так хотел, – Коля укрылся с головой.

– Я не понимаю, шо ты в этой суке нашел? Он шо, такой сладкий? Эта падаль тебя с говном смешала, ну иди в свой скайп, выеби себя еще, а то не все знают.

– А ты иди еще нажрись на мои деньги! Бабу еби! – Коля отшвырнул одеяло вместе с братом, вытолкал Диму за дверь и заперся, хотя прекрасно знал, что защелка не выдержит удара.

– Мне просто ломать неохота, а то ты меня и этим будешь попрекать. Я тебя люблю, дебил, а эта тварь тобой играет.

Коля, не слушая его, загрузил компьютер. Руки дрожали, ноги стали совсем ледяные. Народ подтягивался, но Москаля, Проктолога и Васька еще не было. Коля снова играл в варкрафт, донатов почти не было. В чатике его пожалел тот самый Светик, причем без подъебок, и сказал, что он действительно девушка, даже оставил свой никнейм в скайпе.

– В интернете девушек нет. Прости, но мне уже хватит экспериментов на сегодня, – ответил Коля. – Давайте я просто погоняю эту нечисть и покомментирую. Могу отжаться, если кому интересно. Вот. Возвращаясь к вчерашней теме: я бы правда хотел, чтобы разработали такие игровые костюмы, в которых ты испытываешь боль. Джойстики для приставок вибрируют, когда ты разбиваешься, ну и костюмы эти чтобы вибрировали при попадании, но так сильно, чтобы было больно. Ну или посылали слабый разряд в нужных местах.

– Зачем костюм, долбоеб, лучше попроси бойфренда купить тебе вибратор, – очухался Проктолог. – Будете с Москалем на пару пердолить себя в тухес, чтобы было больно.

Коля с тихим торжеством отметил про себя, что авторитет Москаля падает.

– Прости, малыш, донатов от меня не будет где-то неделю, – написал Проктолог. – Вчера сильно потратился. Надеюсь, на сальце тебе хватит, попку смазывать. Как там твой Димон, поссорились?

– Да нет, не особо. Он только что пытался меня натянуть.

– А ты не дал? – спросил Проктолог.

– Конечно, не дал.

– Вот умничка, дашь ему потом в скайпе, а мы посмотрим.

– Хорошо, – Коля улыбнулся через силу.

– Вот жалко мне тебя, так бы и убил, чтобы не мучился... – вставил Васек.

– Я могу и сам, – сказал Коля. – Просто назови время и место.

– Ну, скажем, 13 октября, в 12 часов дня, – написал Васек.

– Где?

– Где-где, на Майдане, конечно, – написал Проктолог. – Под этой нелепой колонной с крылатой бабой.

– Чем?

– Деревянным хуем, – написал Васек. – Шучу, прострели себе башку шариком из травмата.

– Хорошо, – ответил Коля. Свой голос он слышал как бы со стороны, словно его сообщение читал компьютер. – 13 октября в 12 часов дня я прострелю себе голову на Майдане за мир во всем мире. И учтите, я действительно это сделаю, я не шучу.

– Таким, как ты, правда лучше убить себя, – написал Васек. – Я верю, что ты действительно это сделаешь. У тебя нет выбора.

Остальные дружно подвякивали, как это правильно, когда хохлята сами себя истребляют.

– Ладно, выйду подышать.

Коля взял пачку, в которой оставалась одна сигарета, и открыл входную дверь. Что-то брызнуло ему в лицо, в первый момент он с ужасом подумал, что это кислота, зажмурился и побежал на половину родителей.

– Дима, спасайся! – крикнул он.

Брат не отзывался. Коля по стеночке добрался до маминой кухни и начал искать наощупь соду, он помнил, что пакет стоял где-то рядом с мойкой, мать часто оттирала содой противни и сковородки. Он насыпал на ладонь горку соды и открыл уже холодную воду, когда сообразил, что лицо совсем не печет. Промыл глаза. В окне торчали три незнакомые рожи, они снимали на смартфон.

– Кацапская шлюха жидко обдристалась, – сказал высокий темноволосый парень в камуфляже.

Парубки плеснули что-то на стену – Коля догадался, что это желтая и голубая краска.

Стены из газоблоков еще только ждали штукатурки, так что Коле было по большому счету плевать. Он заметил свое отражение на блестящей стали чайника – так оно и есть, облили зеленкой. Теперь будет действительно стыдно показаться на твиче. То есть, он привык, что все стебались над его убеждениями, но не над внешностью. Ладно, похуй.

– Был Пико, стал Шрек, – написал Проктолог. – Тебя такого будет уже не жалко, убейся, пока не отмылся.

– Бедный мальчик, как ты теперь своему мужику покажешься? – издевался Васек.

– Да вы долбоебы, лучше посоветуйте, чем отмыть, а то у меня скоро свидание с бойфрендом, – тоном капризной девочки сказал Коля. Может, прокатит за шутку.

– Отбеливателем для унитаза, – посоветовал Проктолог.

– Половинкой лимона потри, – написал Светик. – Меня тоже так обливали, довольно быстро смылось. Только брови не задень, выцветут.

– Вот Светик у нас заботливый, хоть и трап, – написал Васек. – Не того мужика ты выбрал, не того.

Лимонов в хозяйстве не нашлось. Коля намочил ватный диск средством для унитаза, как велел Проктолог, и оттирался перед камерой. За это ему накидали деньжат. Кожу щипало и тянуло, Коля задыхался и кашлял, зеленка все равно оттерлась не полностью, трогать хлоркой веки он побоялся.

– Теперь у Коляна зеленые тени, как у блядины с Киева-Пассажирского, – написал Проктолог. – А впрочем, он и есть дешевая шлюха, такое вот досадное вырождение великой и могучей нации протоукров.

Коля играл до поздней ночи, отец с матерью успели лечь спать на своей половине, брат лежал с планшетом у себя наверху. Кстати, отдельный вход и отдельные санузлы отец им сделал с прицелом, что сыновья скоро женятся, и так невесткам будет казаться, что они живут независимо от родителей мужа. Кухни отец оборудовать не успел, но братьям хватало плитки на две конфорки в холле, микроволновки и электрического чайника, да и толчок они юзали один на двоих, чтобы не мыть лишний раз.

Сыновьям Олег Петрович выделил лучшую, юго-западную сторону, где даже зимой было светло, чтобы они могли заниматься. Зинаида Алексеевна жаловалась, что в их собственных комнатах темновато, но муж сделал навесные потолки с десятками светодиодных ламп. Теперь она все чаще вспоминала, как бедно и несчастно они жили при проклятом воре Януковиче, и недобрым словом поминала "галичанских дворняг".

К счастью, именно потому, что на их стороне было темновато, мать не заметила следы зеленки на стенах в коридоре – там были наклеены флизелиновые обои фисташкового цвета. Также она еще не знала, что сын унес ее крем для лица.

– Какой ты сегодня красивый, Пико, – в чатике появился Москаль. – Это плюс стопиццот. Только самые элитные персоны у вас в Украшке удостаиваются таких почестей. Теперь ты лучший из лучших, почти небожитель. Ну прямо Надя Толокно.

– А у тебя уже горит пукан от того, какой я стал популярный? – спросил Коля, ерзая на стуле. – Колина дырка сжималась, а член снова упирался в пряжку ремня от счастья, что Москаль все-таки не забыл его и нашел время обосрать,.

– И все-таки жаль, что у тебя теперь зеленое ебало. Раньше ты краснел, как лалка, а теперь не видно.

– Все, ребята, на сегодняшний день трансляция окончена, – Коля показал фак и выключил компьютер.

Пока загружался ноут, он раздевался.

– Ну ты больной пидорас, – сказал Москаль в скайпе. – Уже и трусы спустил, только что себя не связал.

– Как ты сегодня хочешь? – спросил Коля, стоя на коленях перед ноутбуком.

– Я тебя не хочу, тупая пидота, пора бы тебе уже понять, что я натурал и с мозгами у меня в порядке. Это ты с одной бутылки пива готов танцевать стриптиз на столе, а потом ковырять этой бутылкой в очке и снова пить из нее. Потому что у тебя укроп вместо мозгов, в роддоме ушибленных.

– Я тоже тебя люблю, – сказал Коля, прикрывая член левой рукой. – Тебе просто стыдно признаться, что ты меня тоже хочешь.

– Еще бы, ты настоящая принцесса, с таким-то ебалом. Короче. Я тебя не хочу. Я хочу, чтобы твой братан тебя выеб.

– Секунду.

Коля, не чуя ног от возбуждения, взбежал по деревянной лестнице:

– Димочка, ты спишь?

– Не...

– Пойдем, – он потащил еле соображающего брата вниз. – Мне очень надо, чтобы ты меня трахнул, пожалуйста, сделай это ради меня!

Дима был из тех людей, которые готовы ебать любую дыру, к тому же, он много выпил и как раз смотрел прон, особо уговаривать его не пришлось.

– Встань на колени лицом к камере, – скомандовал Москаль. – А ты, Димон, распечатай его. И не сачковать!

– Вот у тебя, кацап, крысиное ебало, не понимаю, что он в тебе нашел, – Дима целовал брата в шею и теребил его соски, Коля выгнулся и терся гладкими булками о его эрегированный член.

– Ну охуеть, у вас уже почти профессиональное порно. Не думали на этом зарабатывать?

– Он и так на это живет, – ответил Дима. – Учти, я его ебу не потому что ты, тварь, его шантажируешь, а потому что он красивый, и я его хочу.

– Ну да, ну да, обосраться – не поддаться. – Москаль налил виски в низкий стакан-шестигранник и чокнулся с монитором. – За ваше сексуальное здоровье, братья-дегенераты, символ здорового вырождения нации 404.

– Ой, блядь! – дернулся Коля.

– Вот ты дурачок! Димка, смажь ему сначала.

Коля поискал глазами вокруг и взял на средний палец шмат маминого крема, в дырке от этого еще больше защипало.

– Расширь ему анус пальцами, дубина, – сказал московский Дима, – не мучай шоту, а то больше не захочет тебя.

– Я тебя хочу, – сказал Коля, – а ему даю только потому, что тебя нет рядом.

– Ой, блядь, как трогательно, я щас заплачу. – Москаль налил себе еще. – И че, бутылкой не так больно было?

– Ляг, – сказал Коля брату. Он сам медленно и осторожно насадился на его член и задвигал бедрами.

– Ааа, ну чо, молодцы. Только не забудьте вот такую позу, когда он сидит на краю кровати, а ты сверху, лицом к камере. Хочу продать ваш ролик немецким фашистам.

– А ты бывалый, – ответил украинский Дима. – И часто смотришь гей-прон?

– Не чаще тебя.

– А хули не дрочишь?

– Да не стоит на вас, на пидаров.

– А я думаю, ты тупо импотент, – Дима впился пальцами в бедра брата и насаживал его в полную силу. – Ты, сука, злобный импотент, у которого единственная радость его никчемной жизни – унижать украинского парня и тыкаться крысиной харей в интернет. Я просто хочу, чтобы ты понял, как я презираю такое говно, как ты.

– Кстати, о говне, отмываться будешь долго, замарашка. Твой брательник, паходу, подмываться ваще не умеет.

– Вот не надо, я помыл там внутри, – возразил Коля.

– Ну, понятно, евроценности растут и крепнут вместе с еврогигиеной. – Москаль потянулся за Рильке. – Разбудите меня, когда дело дойдет до камшота. Кадр я вам, считай, уже поставил.

– Я щас кончу, – Коля соскочил с брата и повернулся лицом к камере. – Вставь мне сзади.

Брат въехал в него на всю длину, Коля напрягся, вскрикнул и стрельнул спермой в ноутбук.

– Камеру протри, дебил, – ворчал Москаль.

Коля протер камеру краем подушки.

– Так, старший укроп, теперь ляг на спину, а младший пусть возьмет в рот.

Коля послушно принял в рот горьковатый член брата, пытаясь подавить рвотный рефлекс.

– Еби его ртом, сука, всё собери.

– А ты хули раскомандовался? – огрызнулся Дима. – Без тебя отсосет.

– Мне жаль это говорить, но твой младший вчера официально признал себя моим рабом. Кто ты, Коленька, скажи!

– Я твой анальный раб, – сказал Коля, дроча брату.

– Не, ну пиздец, так бы и убил из жалости. – Москаль прикрыл лицо книжкой.

– Вот видишь, тебе не похуй, – Коля сделал пальцы сердечком.

– Ну ты тупая лалка, – Москаль уронил сборник и прикрылся стаканом, он смеялся.

– Идите оба на хуй, – Дима оттолкнул младшего, схватил свои трусы и вышел.

– А ты чем-то похож на Ляшка в юности, только светленький и прическа другая, – сказал Москаль. – Недаром говорят, что все пидорасы на одно лицо.

– У него лысина, фу, – Коля потянулся за влажной салфеткой.

– Ну что ты там вытираешь, иди помойся, я подожду.

Коля вернулся из душа со стоячим членом, он еще раз подрочил перед камерой, Москаль на этот раз уже не стебался, а печально смотрел на него, вертя в руках стакан. Кончив, Коля лег ничком перед ноутбуком, положил подбородок на руки и уставился на своего мучителя добрыми глупыми глазами.

– Лалка, тебе правда нравится так унижаться? – спросил московский Дима. – Или ты это делаешь только из-за меня?

– Мне это совсем не нравится, – сказал зачем-то Коля. – А унижаюсь я только потому, что я блядь, и ты мне за это платишь. Не думай, пожалуйста, что ты такой типа Оверлорд, а я при виде тебя вся теку, как Альбедо.

– Иди-ка обратно в свой детсад, – Москаль вырубил комп.

Коля знал номер его мобильного из контактов на сайте. Москаль взял трубку со второго раза.

– Ааа, это ты. То-то я гляжу, номер странный. Решил меня добить пранками во славу плети?

– Ты мне очень нравишься, – сказал Коля. – Пожалуйста, будь со мной помягче.

– Да зачем мне быть с тобой помягче, глупая Коля, если ты только от плетки спускаешь? Ладно, завтра после одиннадцати меня набери. И вот не надо этих пятидесяти оттенков бабьего маразма, что ты ноешь, как пизда пробитая? Все, я – спать.

– Вот тебе бы я точно не дал, у моего Димки больше.

– А еще у твоего Димки яйца вместо лобных долей. Все, спи уже.

Проснулся Коля от звонка с незнакомого номера.

– Дмитрук Николай Олегович? Это СБУ вас беспокоит, – сказал мужчина, едва сдерживая смех. – Вам нужно проехать к нам для небольшой очень интимной беседы.

– Малолетним пранкерам не даю, – Коля нажал на "отбой".

– Сегодня мне позвонил какой-то малолетний дебил, – рассказывал Коля вечером на твиче. – И сам же еще ржал в трубку. Как будто в Службе Безпеки говорят на вашей поганой москальской мове.

Оказалось, что это не так.

Сержант СБУ при полном параде не поленился доехать на личном автомобиле до владений семьи Дмитрук. Родители уже были дома, причем отец – абсолютно трезвый и злой, так как сегодня посещал Державну Службу Зайнятостi и остался в пролете.

Дом обступили непонятные личности, от которых разило зверятиной, они измазали жовто-блакитной краской все стены снизу и забор, несколько раз написали черной краской "пидор" и сломали почтовый ящик. Коле пришлось выйти к ним, чтобы они не замазали дорогие окна и, не дай Бог, не подожгли чего. Гости ссали на фундамент и объясняли Коле, что он больной на голову петух, который позорит всю нацию, и ему лучше убиться, чем так жить.

– Я убью себя тринадцатого числа! – крикнул Коля, пытаясь переорать их голоса. – В двенадцать дня, на Майдане, под колонной! Я правда это сделаю, я не вру! Я выполняю все, что обещал!

– Сначала мы тебя отмудохаем, а потом убивай, если сможешь руками двигать, – Рослый брюнет с породистым римским носом повалил его на землю и пнул несколько раз под ребра и по печени, Коля не сопротивлялся. Остальные тоже приложились по разу, а было их, наверное, человек двенадцать, Коля только прикрывал лицо руками, чтобы они, не дай Бог, не выбили чего. Один, низенький и рыжий, все пытался отодрать его руки от лица и попортить его, чтобы кацапам стало противно спускать на уродливую харю. Коля очень боялся за брата и за родителей, мелькнула мысль, что все будет как в Одессе тогда весной.

Когда над ним склонился сотрудник СБУ, Коля был почти рад, что он приехал. Шпана нехотя отошла от предателя, никто не испытывал уважения к СБУ, на самом деле сержант сам сильно рисковал, приехав сюда.

– Все должно быть по закону, – успокаивал СБУшник, показывая всем удостоверение. – Сами с этим задротом разберемся, мало не покажется.

"Галичанские дворняги" ушли, оставив вытоптанную траву, окурки и вонь уайт-спирита.

Лицо Коли все-таки не пострадало, только на затылке вспухла большая шишка и все тело было в гематомах, сержант сначала осмотрел его, ощупал, поставил на ноги и спросил, не тошнит ли. Коле от такой заботы стало не по себе.

– Пожалуйста, не говорите маме, – взмолился он. – Я все что хотите сделаю, только не рассказывайте им. Я могу отсидеть за что-то другое.

– Нужен ты кому... – СБУшник погладил его по голове и увел в дом.

Мать и отец сидели в своей кухне-гостиной с каменными лицами в ярком свете диодов. Сержант открыл свой ноутбук и показывал им ролики из блога Москаля:

– Не волнуйтесь, этому человеку уже запрещен въезд на территорию Украины. Следите за своим сыном получше, я уже понял, что он у вас с приветом, мы утром всем отделом угорали, потом до обеда работать не могли. Дела, конечно, не будет.

Мать машинально кивнула.

– Проблема тут не в том, что делает ваш сын, он сам себя контролировать не может. Проблема в вашей личной безопасности. Я не могу гарантировать, что завтра не придет сто или двести человек, которые вас разорвут на мелкие куски.

– Может, они подождут, успокоятся? – перебила его мать.

– Успокоятся, даже наверняка. Но сначала его успокоят, вместе с вами. Какой там у него диагноз?

– У меня записано, – мать рванулась к буфету.

– Да не важно. Просто объясните детям, что нельзя думать только о себе. Пусть подумают о вас и о соседях.

– Олег, вези его в травму, – скомандовала мать, когда сержант уехал.

– Не надо в травму, я у вас немножко полежу и приду в себя, – попросил Коля.

– Ты не полежишь, – подал голос отец. – Ты соберешь свое поганое барахло и уйдешь из моего дома. Такой сын нам не нужен.

– Что ты брешешь, старый дурак? – мать встала между ними.

– Мне не нужен такой сын. Лучше бы ты сделала аборт. Он и Димку нам испортил.

Коля сообразил, что Димка все это время отсиживался у себя наверху. Несмотря на то, что Дима вставлял брату, в глазах отца он оставался ангелом. Видно, активов папа за пидоров не считал.

– Я соберу вещи.

– Сиди, малохольный, батя сам не понял, чего несет, – мать толкнула его обратно на диван. Слышно было, как Дима ходит наверху.

– Мамочка, у меня есть деньги, я уеду на некоторое время, пока все не устаканится.

Друзей у Коли не было, знакомые вряд ли согласились бы пустить его к себе. Те два ролика уже расползлись по всему рунету, хоть их и прикрывали из-за порнографического содержания. Даже на порнолабе раздача была «закрыта по просьбе правообладателя».

Родственники в Полтаве не желали принимать Колю, Димкин бывший отказался пустить спалившуюся пассивку на несколько дней. "Просто потому, что я не дура и не лесбиянка, – объяснил Вова. – А сам приходи когда хочешь".

Не было гарантии, что там, куда Коля приедет, этот ролик еще не смотрели. Он мог бы поехать к бабушке, но она жила в двухкомнатной квартирке с тетей и ее детьми, которые уже видели ролик, звонили и возмущались. Пришлось остаться дома.

Коля сунулся на твич, но его канал заблокировали, похоже, навсегда. Он дико скучал по русским парням, которые его опускали, по твичу и по своей уютненькой помоечке, даже нашел в скайпе Светика и Проктолога, оба оказались некрасивыми мужиками под сорок. Проктолог сначала ляпнул «Приежай, я тебя устрою», потом спохватился: «Не выйдет, ты же не умеешь ни хера».

Светик долго переписывался с саппортом твича, он объяснял, что украинский стример Николай не показывал на канале порно, на самом деле с ним подло и нечестно поступили местные гомофобы, украв и выложив в сеть приватное общение по скайпу с его близким другом. После этого бедного мальчика подвергли коллективной травле, избили и сдали властям. Саппорт нехотя сдался, отметив высокий уровень гомофобии и насилия в славянских странах. Наверное, в поддержке сидел гей, который пожалел красивого мальчика, признав за одного из своих. И когда канал триумфально вернули, кто-то написал в чате: "I like you very much". Коля ответил, что ему это очень приятно, и сделал пальцы сердечком. Его уже почти не опускали, деньги приходили понемногу, но стабильно, на канале появились даже настоящие девушки, которые спрашивали, больно ли ему было и как оно – когда парень любит парня. Коля охотно отвечал, инструктаж и обмен впечатлениями затягивался на долгие часы. Москаль заявил, что канал превратился в бабское говно, ушел с твича и больше не отвечал в скайпе.