Текст книги "Свидание со смертью"

Автор книги: Уоррен Мэрфи

Соавторы: Ричард Сэпир
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

Глава третья

С наслаждением отправив в рот последний кусочек шоколадного торта, Майлс Квантрил положил ложечку на блюдце и вытер губы белоснежной салфеткой.

– Можете убирать, – бросил он, еще раз вытер напоследок губы и положил салфетку на стол.

Тут же возле Квантрила бесшумно возник пожилой седовласый слуга. Он быстро убрал со стола, изо всех сил стараясь, чтобы ни одна крошка не попала мистеру Квантрилу на костюм. Однажды он совершил такую ошибку, за что получил от хозяина хороший удар под зад. До сих пор, когда выдавалась особенно холодная ночь, зад сильно ныл, хотя сей досадный эпизод произошел более года назад.

За свою долгую карьеру дворецкого наш пожилой джентльмен служил у виконтов, баронов, лордов и королей, но никто из них ни разу не позволил себе поднять на него руку. Но уж если на то пошло, никто из них не платил и половины того, что платил мистер Квантрил. Теперь, когда дело шло к пенсии, пожилой джентльмен решил, что деньги гораздо дороже чувства собственного достоинства. Жизнь, проведенную в окружении утонченности и хороших манер, не положишь в банк. Так что он останется на своем посту до конца и будет особо тщательно следить, чтобы ни одна крошка не попала хозяину на костюм.

Наконец слуга бесшумно удалился, и Квантрил взял лежавший на столе журнал. С открытой страницы на Квантрила смотрело его собственное лицо. Он обожал читать о себе.

В свои тридцать три он бы высок, красив и очень следил за собой, от стрижки на голове до маникюра на руках. На нем был один из его двухсот восьмидесяти сшитых на заказ костюмов, рубашка в тон и галстук; из кармана торчал платок. Черные итальянские мокасины были начищены до блеска.

Майлс Квантрил старался соответствовать имиджу, возникшему на страницах журналов «Тайм», «Ньюсуик» и «Пипл». Потомок старинного аристократического рода, он был одним из самых богатых и привлекательных холостяков страны. Его окружало богатство, преследовали красивые женщины, но увлекала только работа. «Любимый магнат Америки, – провозглашал журнал. – Куда ныне он держит путь?»

– Действительно, куда? – прошептал Квантрил, окидывая взглядом свой кабинет.

Яркий солнечный свет заливал стеклянный письменный стол с хромированными поверхностями, который возвышался на пушистом ковре. Вдоль одной из стен стоял целый ряд компьютеров, другую стену закрывал книжный шкаф, в котором теснились кожаные корешки коллекции редких книг стоимостью в полмиллиона. Кабинет являл собой гармоническое сочетание изысканного вкуса и неограниченной власти.

Квантрил улыбнулся.

– Боюсь, вы и представить себе не можете, друзья, каковы мои дальнейшие планы. У вас на это просто не хватит воображения.

Оглядываясь назад, он понимал, что успех его был неизбежен, и неважно, было у его семьи состояние или нет. Он был прирожденным лидером.

Впервые он ощутив свою власть в шесть лет, когда застал горничную и шофера в кладовке – они занимались любовью. Дело было в родительском поместье в Саутгемптоне. Шантажом он выманил у слуг сразу целую сотню.

В начальной шкоде Квантрил стал самым юным торговцем наркотиками за всю историю школьного образования, но все выплыло наружу – сам директор поймал его с поличным. Если бы не крупное пожертвование семьи Квантрил на ремонт школы, юный Майлс вылетел бы из нее как пить дать. Впрочем, он и так подвергся более чем суровому наказанию – на три месяца его посадили под домашний арест.

Для Майлса Квантрила наступили тяжелые времена. Ему было двенадцать, а заняться было абсолютно нечем, разве что объезжать чистокровных рысаков из отцовских конюшен, смотреть один из трех собственных телевизоров, плавать в 50-метровом бассейне, играть на собственном кегельбане, расположенном в подвале особняка, охотиться на куропаток да коротать время в химической лаборатории стоимостью в несколько миллионов долларов, подаренной отцом. Это было унылое существование.

Но Квантрил выстоял. Занимаясь в лаборатории, он открыл секрет изготовления бомб. Поначалу они, правда, были не более чем пластмассовыми шариками, начиненными различным количеством нитроглицерина и тринитротолуола, но вместе с практикой приходило совершенство. Через каких-нибудь полтора месяца он уже устанавливал мины в семейном розарии, а изготовленный им в семнадцать лет заряд оказался столь мощным, что подчистую снес местный полицейский участок.

Его арестовали, но, поскольку инцидент произошел за три дня до того, как ему исполнилось восемнадцать, судили как несовершеннолетнего. К тому же судья, неизменный партнер отца Квантрила в гольф, приостановил исполнение приговора.

– Я сам позабочусь о мальчике, – пообещал старший Квантрил.

И слово свое сдержал. Юный Майлс Квантрил, один из богатейших наследников Америки, остался без гроша.

– Я отправлю тебя в колледж, – заявил отец. – Получишь образование и все. Не будет больше тебе денег на карманные расходы, не будет машин, отдыха на Ривьере. Считай, что ты предоставлен самому себе.

Майлс Квантрил получил денежки, полагавшиеся на образование, и отправился в колледж. К сожалению, в тот самый день, когда он покинул родительский дом, старинный особняк взлетел на воздух. Спастись не удалось никому.

В колледже он выбрал самого сообразительного парнишку по имени Билл Петерсон и поручил ему писать за себя все курсовые работы.

– А почему я должен это делать? – поинтересовался Петерсон.

– Просто так.

– Тогда пошел к черту.

На следующую ночь кровать Билла Петерсона неожиданно загорелась.

Выписавшись из больницы, Петерсон сразу же согласился писать за Квантрила все, что тот только пожелает.

После столь успешного дебюта не составило ни малейшего труда подключить всех отличников к подготовке письменных работ для сборной колледжа по футболу.

Денег за это футболисты Квантрилу не платили, но зато согласились снабжать его самыми стройными, красивыми и сексуальными девочками во всем штате.

Поначалу Майлса Квантрила вполне удовлетворяло, что каждую ночь у него ночует новая девочка. Но девочки не делают человека богаче. И вот однажды, когда он лежал, раскинувшись, на своей атласной постели, а между ног у него трудилась роскошная блондинка, ему в голову пришла блестящая мысль. Она была до гениального проста. И пахла несметным богатством.

Называлась она «Свидание с мечтой».

По мысли Квантрила, «Свидание с мечтой» должно было стать службой, предлагающей проституток по вызову. Но в отличие от других контор с аналогичными задачами, оптом и в розницу предоставляющих клиентам партнерш, столь же скучных и малопривлекательных, как и содержательницы этих контор, «Свидание с мечтой» будет предлагать лишь отборный товар.

В доказательство клиентам Квантрила за твердую плату, конечно, будут предложены видеозаписи предполагаемых партнерш, но записи эти будут разительно отличаться от уже имеющихся на рынке.

Потребители видеопродукции Майлса Квантрила увидят не просто свою будущую пару – они увидят воплощение собственных фантазий. Все, что они только пожелают: парижскую аристократку, говорящую с ними с берегов Сены, красотку из гарема, в прозрачных шальварах исполняющую танец живота, китайскую принцессу, проходящую на цыпочках по древним дворцам Запретного Города, – они получат вкупе с музыкой, обстановкой, костюмами и выученной назубок ролью. Видеокассеты «Свидания с мечтой» станут рекламировать секс, любовь и новые свидания с мечтой.

Апробацию новой идеи Квантрил провел в кампусе; сделать первую видеозапись ему помогли таланты с кинематографического и театрального факультетов и факультета журналистики, а в качестве главной героини выступила проститутка по вызову Ванда Уэтт: одетая в костюм средневековой дамы, она совершала медленный стриптиз в окне старинной башни.

Опыт ставился на пяти самых богатых студентах колледжа. В результате все пятеро были готовы выложить несколько тысяч за свидание с Вандой и обещание следующей кассеты с не менее сладостным воплощением мечты.

К окончанию первого семестра Майлс Квантрил располагал уже достаточно крупной суммой, чтобы покинуть колледж и отправиться в Голливуд. Там он скупил все заброшенные съемочные площадки, какие только смог найти. Для осуществления своих видеофеерий он нанял операторов и режиссеров, снимающих порнофильмы, и запустил рекламу на телевидении. Его бизнес стал быстро процветать.

В последующие восемь лет Квантрил открыл отделения фирмы в четырнадцати крупнейших городах страны; чистая прибыль составляла сто миллионов долларов в год.

Еще через четыре года Квантрил владел контрольным пакетом акций более двадцати компаний, а «Свидание с мечтой» стало головной фирмой транснационального конгломерата, опутавшего своими щупальцами весь земной шар.

А еще два года спустя Квантрил стал одним из самых богатых людей в мире. У него было все, о чем только можно мечтать.

И тут у него появился новый замысел.

Аналогичный замысел возник в свое время у Наполеона. И у Гитлера. И у гуннского полководца Аттилы. И у Карла Великого.

Майлс Квантрил пожелал получить контроль над континентом, где жил. У него возник план, как захватить власть в США.

Но тут нужно было все хорошенько взвесить. Квантрил понимал, что в такой стабильной стране, как США, он не сможет захватить власть с помощью политических убийств или хорошо спланированного переворота. Ядерный шантаж тоже бы не помог. Нет, он завоюет Америку медленно и незаметно, разложив ее изнутри.

Он отдавал себе отчет, что этот процесс может занять два или даже три года. Но однажды утром страна проснется, – а ею правит Квантрил. И никто не сможет понять, как такое произошло.

Квантрил строил свой расчет на двухстах сорока двух неженатых мужчинах, занимающих ключевые посты в стране, на тех, кто работал в органах государственного управления, в банках, на транспорте, был занят в военной сфере или каком-либо крупном бизнесе. Все старательно отобранные им кандидаты были руководителями среднего звена. Скромные служащие, именно они нажимали самые главные рычаги, именно благодаря их казалось бы незаметной работе Америка жила и двигалась вперед.

И все они принадлежали к одному классическому типу: сколько бы ни пытались, они не могли покорить ни одного женского сердца. На посту директора «Свидания с мечтой» Квантрил повидал сотни таких. Все они почему-то носили очки с толстыми стеклами в черной пластмассовой оправе, держали шариковые ручки в карманных пеналах, и у них неприятно пахло изо рта.

И еще их объединяла фирма «Свидание с мечтой». Квантрил использовал ее для того, чтобы не ошибиться в выборе кандидатов.

Форма заявки на услуги «Свидания с мечтой» была радикальным образом изменена. Ни одна другая фирма подобного рода не имела ничего похожего на вопросник «Свидания с мечтой». Стоило будущему клиенту заполнить все необходимые бланки и ответить на вопросы всех тестов, как информация немедленно попадала в память компьютера.

Тот же компьютер подсчитал, сколько понадобится людей, чтобы осуществить план Квантрила. Его не переставало удивлять, что один человек может взять под контроль такую большую страну, как США, всего лишь при помощи двухсот сорока двух ни о чем не подозревающих сообщников.

Он даст им таких женщин, о каких они могли бы только мечтать, но никогда не смогли бы сами заполучить. Впрочем, здесь нет ничего нового. Привлекательные женщины – это марка фирмы «Свидание с мечтой».

Главное заключалось в женщинах. Проститутки по вызову и всякого рода беглянки, которых он использовал до сих пор, здесь не годились. Тут нужен совершенно иной тип – невинные девушки, которые ничего не знают о жизни. Квантрил хотел, чтобы все было так: каждый из отобранных компьютером мужчин приходит однажды домой и застает там накачанную наркотиками обнаженную красотку, единственным украшением которой является декоративный бант и изящная карточка с надписью «подарок».

Если судить по их психологическому портрету, каждый из мужчин должен был сделать именно то, чего ожидал Квантрил: воспользоваться ситуацией. А через пару дней, когда женщины начнут приходить в себя после наркотического дурмана, на сцену выйдут люди Квантрила. Они засвидетельствуют факт морального разложения и предложат застигнутым врасплох мужчинам избавиться от разъяренных женщин. По прикидкам Квантрила, этого будет вполне достаточно, чтобы каждый из намеченных кандидатов стал его покорным соучастником в деле завоевания Америки.

Поначалу единственной серьезной проблемой был вопрос, где достать столько хорошеньких женщин, но вскоре Квантрил решил, что похищение можно использовать столь же широко, как и шантаж.

Вот тут надо было действовать с умом. Конечно, куда это годится, если вдруг появляется вопящая толпа похищенных сразу из одного места дам. Подобны вещи обычно сразу бросаются в глаза.

И Квантрил решил доверить все похищения одному человеку, причем он должен был похищать не больше двух-трех женщин за раз. Чтобы не ошибиться в выборе, Квантрил снова прибегнул к своему компьютерному досье. В Уолли Доннере он угадал настоящего хищника, движимого жадностью неудачника с обаятельными манерами. Но абсолютно идеальным его делала патологическая ненависть к мексиканцам. Квантрилу оставалось только направить мысли Доннера в нужное русло: своих мозгов у парня было не больше, чем в раскрашенной заводной игрушке, но стоило Квантрилу его завести, как Доннер наладил непрерывные поставки темноглазых красоток с той стороны границы.

Следуя инструкциям, Доннер доставлял свой груз на уединенный аэродром к югу от Санта-Фе. Там женщин грузили на вертолет и везли в заброшенный монастырь в горах Сангре-де-Кристо. Там уже находилось больше ста восьмидесяти женщин, и не было ни малейших опасений, что кто-либо из них убежит. За этим следил закаленный в боях ветеран по имени Дик Бауэр.

Впервые Бауэр попал в поле зрения Квантрила в самом конце вьетнамской войны, когда Бауэр, тогда майор вооруженных сил, предстал перед судом и получил срок за зверства над мирным населением. Из газетных публикаций, освещавших процесс, стало известно, что во время одиночных рейдов по джунглям Бауэр развлекался тем, что отлавливал детей и отрезал им головы. Еще он калечил старух, проводил массовые казни целых деревень, и ходили слухи, будто он лично отрубил пальцы рядовому, когда тот не сумел в точности исполнить его приказ. К несчастью, никого из его жертв не осталось в живых, чтобы дать показания против него.

Бауэр идеально подходил Квантрилу. Использовав необъятные возможности фирмы «Свидание с мечтой» и добившись пересмотра дела, закончившегося полным оправданием, Квантрил лично встретился с Бауэром после освобождения последнего из тюрьмы.

– Что вам известно о тюрьмах? – спросил он.

– Строгости в них мало, – ответил бывалый вояка.

– В моей тюрьме должно быть все строго. Организуете такую для меня. Чтобы нельзя было захватить. Никогда. – И Квантрил отвез Бауэра в горный монастырь.

Бауэр сдержал слово. Всего за месяц он превратил старые развалины в неприступную крепость.

Майлс Квантрил откинулся в кресле. Сегодня первая из девиц будет доставлена первому из ничего не подозревающих клиентов Квантрила. Он улыбнулся возникшей в воображении картине. Интересно, что станет делать этот несчастный ублюдок, обнаружив лежащий у него в постели бесценный дар?

На столе тихо зазвонил телефон, Квантрил медленно пересек комнату и снял трубку. Он даже не потрудился произнести слова приветствия. Такие понятия, как «добрый день», «спасибо», «до свидания» не входили в его словарь. Как, впрочем, и Дика Бауэра.

– Подарок достиг адресата, – произнес Бауэр.

Квантрил аккуратно положил трубку обратно на рычаг. Ощущая восторг победы, он сел, положив ногу на ногу, стараясь не помять острую, как бритва, стрелку на брюках. Наконец-то началась большая игра, и теперь только дело времени, чтобы он достиг заветной цели.

Глава четвертая

Никто не знает, откуда взялись индейцы племени кантон. Просто однажды они вышли из клубящегося тумана, окутавшего остроконечные вершины гор. И первым же делом их вождь одолжил одеяло у испуганного пастушка-хопи, ставшего свидетелем их появления. Вождь объяснил, что не ожидал таких холодов в горах и что с первыми же лучами солнца одеяло отдаст.

Вождю так и не случилось вернуть одеяло, и оно стало первым предметом в длинном списке накопившихся за несколько веков вещей, которые индейцы кантон позаимствовали без отдачи, но с обещанием вернуть на следующий же день.

В ту первую ночь индейцы кантон расположились на территории разбитого кем-то лагеря и приготовили свою первую еду в посуде, подаренной добродушными навахо, из продуктов, полученных из того же источника. В последующие дни всем соседним племенам стало ясно, что индейцы кантон явились налегке – у них не было даже культуры или наследия, которое они могли бы назвать своим. Их вождь бормотал что-то нечленораздельное о «потерянном багаже» и большом количестве товаров, драгоценных металлов и камней, которые должны вот-вот прибыть, чуть ли не завтра, но они так никогда и не материализовались.

А индейцы племени кантон так и продолжали брать в займы, главным образом потому, что остальные племена не могли отказать. Индейцы кантон были такими обаятельными, улыбчивыми, всегда были готовы радостно засмеяться, прочитать стишок или спеть недавно позаимствованную у кого-то песенку. Недели складывались в годы, а индейцы кантон продолжали заимствовать материальную и духовную культуру соседей. Корзины они взяли у чако, плетение и гончарные изделия – у навахо, а великие анасази подарили им весь свой пантеон. Сами индейцы племени кантон только и делали, что грелись на солнышке. Похоже, простая жизнь шла им на пользу, и по прошествии нескольких веков племя продолжало расти и процветать.

Но однажды утром индейцы кантон исчезли так же таинственно, как и пришли. Только что были тут – и вдруг исчезли, растворившись в клубящемся горном тумане. Впрочем, несколько человек все же осталось. Их было не более полудюжины, оставшихся хранить великие традиции племени кантон. И среди этих шестерых находилась женщина, которой суждено было стать пра-пра-прабабкой Сэма Уолфши.

Сэм сидел на бордюрном камне у въезда на принадлежащую Гарри автозаправку и кидал камешки на потрескавшийся от зноя газон, время от времени поглядывая через плечо на лишенный сидений остов своего джипа.

Это был симпатичный парень лет двадцати пяти – двадцати восьми с продолговатым лицом. Кожа цвета меди плотно обтягивала острые скулы и выступающий подбородок. В добрых черных глазах играл озорной огонек. На плечи ниспадали несколько черных прядей, выбившихся из-под соломенной шляпы с растрепанными полями. На заправке не будет клиентов еще по меньшей мере недели три, и Сэм откровенно скучал. В его жилах так и бурлила кровь индейских предков, но он не мог следовать своим инстинктам.

Где они, былые времена, размышлял Сэм. Где горные пони и праздничные костры, потрескивавшие от дувшего из пустыни ветерка? Сэм вошел в здание конторы, намереваясь немедленно взять расчет и отправиться исследовать неведомую и дикую природу. За прилавком сидел дядя Гарри и читал газету.

– Ну, что ты задумал на этот раз, олух царя небесного? – ласково поинтересовался дядя.

– Понижешь, дядя Гарри...

– Может, хочешь уйти? Так вот твое жалованье. – Старик порылся в кассе, извлек оттуда несколько банкнот и помахал ими перед носом у племянника. – В мире есть прекрасные места. Молодой человек мог бы легко найти там работу, если бы захотел.

Сэм сглотнул.

– Вообще-то я хотел узнать, нельзя ли мне взять взаймы баночку «кока-колы».

Улыбка надежды на лице дяди увяла, и он убрал банкноты обратно в ящик.

– Никчемный ты человек, – пробормотал он. – Самый дрянной индеец из всех, кого я знал: соображаешь туго, к тому же трус до мозга костей. Можешь заблудиться в трех соснах. Господи, да от слепого и то было бы больше проку, чем от тебя!

– Дядя, а как насчет «кока-колы»"?..

Гарри швырнул племяннику теплую банку.

– Убирайся отсюда, – прорычал он.

Сэм Уолфши отправился обратно к своему бордюрному камню и уселся там. Еще одна попытка обрести свободу не удалась. Ладно, решил он, человек должен быть верен своей семье. Особенно если семья поддерживает его материально. Он сделал большой глоток теплой газировки и закрыл глаза. Все не так плохо, подумал он. Неплохой денек для работы над загаром.

* * *

С того самого момента, как они покинули мотель в Санта-Фе, Чиун не переставал жаловаться.

– Ты невежа. Я воспринимаю это как оскорбление.

Римо сжал руль «шевроле» так, что побелели костяшки пальцев.

– Папочка, я уже сотый раз повторяю, что мы не можем до бесконечности сидеть в мотеле. Смитти не за этим нас сюда послал.

– Дурак! Император отправил нас сюда именно за этим. Если бы мы подождали еще несколько минут, нас навестила бы Мона Мадригал! А ты все испортил.

– Если честно, Мона Мадригал даже не подозревает о нашем существовании, а тем более о том, что мы здесь.

– Ха! А у меня на родине принято, что, когда приезжает Мастер Синанджу, вся деревня выходит приветствовать его.

– Но ведь Санта-Фе – это не Корея!

– Император будет очень недоволен. Он послал нас в эту бесплодную пустыню, чтобы преподнести мне в подарок Мону Мадригал. И теперь, так внезапно уехав, мы оскорбили его лучшие чувства.

– Смитти даже не знает, кто такая Мона Мадригал! – заорал Римо. – А по всей пустыне валяются трупы!

– Жалкая уловка, – вымолвил Чиун с подчеркнутым спокойствием, задвигав бровями. – Ты ведешь себя, словно слепой! О, зачем только я согласился взять белого ученика?! Ты же абсолютно ничего не понимаешь!

– Я понимаю, что мы должны отправиться в горы Сангре-де-Кристо, и этого достаточно, – упрямо гнул свое Римо. Вдруг машина лязгнула и чихнула. – Вот и все, если, конечно, эта развалюха нас туда довезет.

Тут раздался скрежет и треск: отвалилась выхлопная труба.

– Вот, видишь? – злорадно усмехнулся Чиун.

– Ну и что? Потеряли какую-то дурацкую выхлопную трубу.

Но едва он это произнес, как с колес слетели колпаки. В зеркало заднего вида Римо наблюдал, как они, лениво очертив несколько кругов, легли на дорогу где-то далеко позади.

– Вот-вот, – с торжествующим видом проговорил Чиун. – Этот автомобиль всего лишь подделка.

– Я бы назвал его несколько иначе, – процедил Римо сквозь зубы.

– У императора Смита и в мыслях не было, что мы поедем на нем. Автомобиль – это часть инсценировки. Нам следовало остаться в мотеле. Ясно как Божий день, что император хотел приготовить мне сюрприз.

– А для меня это вовсе не сюрприз. Нанял где-то рыдван за двадцать баксов, жалкий...

В этот самый момент руль отделился от своей основы и остался у Римо в руках. Вне себя от злости, Римо швырнул его на заднее сиденье и принялся манипулировать машиной, сунув пальцы в рулевой механизм. Было впечатление, что он настраивает радио.

Безжалостный Чиун хохотнул.

– Вот, видишь. Раньше надо было меня слушать. Мы должны немедленно вернуться в мотель. Может, Мона Мадригал уже там?

– Ни за что. Нам нельзя возвращаться, просто нужно найти другую машину.

Мотор чихнул. Римо нажал на газ. Машина судорожно рванулась вперед.

– Просто невероятно! – воскликнул Римо. – Счетчик топлива тоже не работает! Кажется, у нас кончился бензин.

Чиун сложил руки на груди.

– Может быть, ты еще раз скажешь мне, о талантливейший, сколь важна наша миссия?

– Попридержи свой сарказм. Не видишь, у нас неприятности. Интересно, а что там впереди? – Он прищурился. Вдалеке виднелось приземистое строение с двумя прямоугольничками на переднем плане. – Будь я проклят, – с облегчением воскликнул Римо, – если это не бензоколонка! Можно считать, нам повезло.

– Какое счастье, – пробурчал Чиун.

Римо подрулил к бензоколонке; им навстречу поднялся темноволосый паренек.

– Эй, у вас отличная машина, – сообщил он, просовывая руку внутрь и щупая обшивку сидений.

Римо раздраженно стукнул его по руке.

– Какая тебе разница! Просто залей полный бак.

– Хорошо, – приветливо отозвался молодой человек. – Я просто посмотрел, вот и все. А закурить у вас не найдется?

– Нет, – ответил Римо. – А где здесь поблизости магазин подержанных автомобилей?

– В ближайшей округе такого нет. А вы знаете, что у вас отсутствует рулевое колесо?

– Да у тебя прямо орлиный глаз.

– Я мог бы его приладить. Будет лучше нового, а вся работа займет каких-нибудь несколько секунд.

Римо взглянул на молодого человека: тот казался вполне искренним.

– А ты что, механик?

– Я индеец, – гордо ответил молодой человек. – Сэм Уолфши. А у вас нет случайно жевательной резинки?

– Нет, – раздраженно бросил Римо.

– И пары круглых резинок тоже не найдется?

– Это еще зачем?

– Полезная вещь, – пожал плечами Уолфши. – Никогда не знаешь заранее, где они могут понадобиться.

– У меня есть только деньги.

– А-а, – разочарованно протянул индеец.

– Я бы хотел купить карту местности.

– Это внутри, – объяснил Сэм. – Гарри поможет выбрать.

– Я пойду с тобой, – вмешался Чиун. – Пары бензина раздражают мой нос. – Он вылез из машины. – Из-за этих ядовитых испарений вряд ли я теперь доживу до рассвета. Умру, так и не повидав Мону Мадригал. И щедрый подарок императора пропадет даром. Конечно, возвращение в мотель могло бы сохранить мне жизнь, но не обращай на меня внимания, о Римо. В конце концов, чего стоит жизнь старика!

– Очень благородно с твоей стороны, Чиун, – откликнулся Римо, входя в контору.

За прилавком сидел тощий старик с руками, словно две засохшие французские булки, и читал газету. Одет он был в яркую цветастую рубашку; очки с толстыми стеклами съехали на самый кончик носа.

– Холодильная установка сломалась, – заявил он, подняв глаза на Римо – И починят только завтра.

Встряхнув газету, он снова погрузился в чтение.

– Я пришел не за льдом. Мне нужна карта.

– Карт нет. Их все взял взаймы Сэм.

– А зачем они ему?

– Бог его знает. Он же кантон.

Римо потряс головой.

– Кажется, я чего-то не понимаю.

– Ничего страшного. Хотите чего-нибудь еще?

– Мне нужна машина.

– Ничем не могу вам помочь. – Гарри перевернул газетную страницу. – Ближайший гараж по прокату машин находится в Санта-Фе.

– Вот, видишь, – прошипел Чиун. – Это судьба.

– А далеко отсюда горы Сангре-де-Кристо?

Гарри, прищурившись, посмотрел на потолок, где горели лампы дневного света.

– Трудно сказать: никогда там не был. А вот Сэм может знать. Он ведь кантон.

– Вы уже это говорили. Но что, черт побери, значит «кантон»?

– Это индейское племя, сынок. Они родом из окрестностей гор Сангре-де-Кристо. – Неожиданно старик широко ухмыльнулся и так хлопнул газетой об стол, что с носа слетели очки. – Знаете, что вам нужно?

– Да, – не задумываясь ответил Римо. – Нам нужна карта.

– Берите выше. Вам нужен проводник! Настоящий индейский следопыт! И у меня на примете есть один такой.

– Сэм? – без всякого энтузиазма спросил Римо.

– А кто же еще? – Гарри стукнул себя по колену и хохотнул.

– Нет уж, спасибо. Полагаю, он все же нужнее здесь.

– Ну, нет, черт меня побери! Я хочу сказать, – тут же спохватился он, – что сейчас мертвый сезон, так что могу одолжить вам его на пару деньков. Ну, решайте, мистер. Каково будет ваше слово? – В его глазах стояла мольба.

Римо подозрительно взглянул на него.

– Надо подумать.

Старик шумно вздохнул.

– Черт, – сказал он. – Так и знал, что ничего не выйдет. Понимаете, он мой племянник. Моя родная сестра вышла замуж за кантона, а когда она умерла, Сэм повис на моей шее. Это случилось двадцать шесть лет назад, и с тех пор никак не могу от него избавиться.

– А чем он плох?

– Он кантон до мозга костей, вот чем! – вдруг взвизгнул Гарри. – Они всю жизнь живут взаймы. Это у них в крови, и они ничего не могут с этим поделать. Но меня это сводит с ума. У тебя есть рубашка? А пылесос? Черт знает что? Были когда-нибудь в музее племени кантон? В нем нет ничего, кроме долговых расписок со словами «Я вам должен», причем некоторые из них датированы шестнадцатым веком.

– Вы хотите сказать, что Сэм – вор?

– Что вы. Боже упаси! – замахал руками Гарри. – Деньги его совершенно не волнуют. У него нет никакой собственности, и он не стремится ничем владеть. Но он сумеет выпросить взаймы даже зубы – прямо у вас изо рта.

– Что ж, у нас, похоже, нечего занимать, – задумчиво произнес Римо. – И, думаю, мы вполне можем взять проводника...

– Вот что я вам скажу, – прервал его размышления Гарри. – Забирайте Сэма, а бензин за мой счет.

– Ну, я даже не знаю...

– Мы согласны, – вмешался Чиун.

– Хи-хо! – издал Гарри победный клич и выскочил из-за прилавка. – Скажу Сэму, чтоб собирался.

Старик выбежал наружу, а Римо повернулся к Чиуну.

– Зачем ты это сказал? Ведь мы его совсем не знаем!

Чиун сложил руки на груди, убрав ладони в рукава кимоно.

– Все очень просто. Теперь у нас будет бесплатный бензин, и мы сможем вернуться в Санта-Фе. А этого Сэма предъявим императору и скажем, что именно он заставил нас покинуть мотель. Таким образом, император не обидится на наше отсутствие во время визита Моны Мадригал.

Римо покрутил пальцем у виска.

– Ну и шутки у тебя. Сроду не слыхал ничего более дикого.

– В общении с императором главное – найти к нему подход, – объяснил Чиун.

Вдруг с улицы донесся вопль, напоминающий крик раненого ястреба, и они выбежали наружу.

Кричал Сэм Уолфши. Он лежал на земле, раскинув ноги и бешено молотя руками; язык вывалился у него изо рта – это Гарри сдавил ему горло своими костлявыми лапами.

– Что здесь происходит? – спросил Римо, отдирая старика от молодого индейца. – А я думал, что он вам дорог.

– Проклятый, никчемный кантон! – вопил Гарри. – Я из кожи вон лезу, чтобы ты мог попытать счастья, а ты! Посмотри, что ты сделал с их машиной!

– Машиной? – переспросил Римо, оглядываясь на «шевроле», стоявший рядом с джипом.

– Ведь я же приделал рулевое колесо! – запротестовал Сэм.

Римо с изумлением заглянул внутрь. Руль действительно был на месте. Но сиденья, приборная доска, радио, прикуриватель, ветровое стекло, «дворники», дверные ручки, зеркало заднего вида и все четыре колеса перекочевали на джип.

– Быстро работает, – восхищенно заметил Чиун.

– Надеюсь, полиция покажет не менее хороший темп, – сказал Римо, поворачиваясь к Уолфши.

Индеец смущенно заморгал.

– Я просто взял взаймы несколько вспомогательных приспособлений.

Гарри схватился за голову и убежал.

– Вспомогательные приспособления! – бушевал Римо. – Это ты шины называешь вспомогательными приспособлениями?!

– Тише, не кричи, – остановил его Чиун. – У этого парня неплохие задатки.

– Как и у многих других ребят, сидящих в главной тюрьме штата.

– Римо, пораскинь хорошенько мозгами. Просто мы возьмем его машину.

Римо перевел взгляд со старца на джип.