Текст книги "Спасатели (СИ)"

Автор книги: Ульяна Орлова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Да, поезд – удивительное место. Двигатель встреч, брат дороги, тоннель, соединяющий пространства-моменты твоей жизни. А ещё – хорошая возможность выспаться и отдохнуть! Особенно, если ты готовился к экзаменам, сдавал экзамены, снова готовился… Где ещё можно просто полежать и подумать?

Антон улёгся на живот, и, опершись подбородком на руки, провожал тонкие деревца, маленькие речки, цветные лужайки. Его край – маленькая Родина становился всё дальше, лишь небо не двигалось и было вместе с ним.

… Расставание. Пожалуй, одно из самых сложных переживаний человеческой души. Если будущее впереди мелькает солнечным зайчиком – переживания окрашиваются в радужные краски, но всё же – поют минорными аккордами внутри. А вот как у тех, у кого будущее впереди выглядит серым туманом? В мире миллионы людей, и каждый миг кто-то провожает близкого человека в путь, кто-то уходит сам. Кто-то молчит, кто-то плачет, кто-то улыбается – чуть-чуть, сквозь горечь. Есть и те, кто смеётся: их жизнь – это дорога, и расставание для них – лишь маленький остров-полустанок, они привыкли. Но среди всех есть те, кто, перешагнув через порог расставания, снова встречается. И они, пожалуй, одни из самых счастливых людей на Земле. Радость – вспышка, звонкий колокольчик, согревает остывшие за время разлуки сердца…

Быстро мелькали шпалы соседней ветки. Чуть реже – маленькие столбики, отмечающие километры. Грохотали, загораживая солнечные лучи, соседние поезда. Негромко играла в динамике старая песня про Чистые пруды. Позвякивали ложечки в стаканчиках на столике у соседей. Тянулся внизу нескончаемый дорожный разговор…

Очень быстро струилась за окном дорога. Когда-то очень давно они шли по ней со Славкой пешком. Домой. А сейчас где они, эти два мальчишки?

Антон вздохнул тихонько: быстро летит время. Славка вырос, в общем-то, он и остался тем же Славкой, только чуть старше и серьёзнее. В прошлый раз, когда Антон приезжал к нему, братишка взялся за изучение гитары. И вроде как не отступился, по крайней мере, писал ему, что играет… Интересно будет послушать, чему он там научился.

Тогда он шёл следом за Антоном, крепко держась за его руку. Спрашивал о чём-то, не отводя взгляда внимательных серых глазёнок… Сейчас, если он очень задумается – покусывает нижнюю губу как Антон, и хмурит светлые брови. А если смеётся – то от души, также как играет с малышнёй. Ванюшка его просто обожает… Ох, поскорее бы его увидеть, осталось немножко!

… Как там теперь будут мама с Ваней? Он такой непоседа, даже Антон не всегда мог уследить за ним! Особенно, когда тот был чуть помладше. Только сядешь за уроки, как вдруг – тишина. Непривычная. Идёшь на кухню, а там младший братик играет песочком. Белым, сахарным, сидит, черпает ложкой и ест… Или на секунду отвернёшься – ну пришёл ты только домой, замёрз с мороза, накатался на коньках, чаю хочется… Так вот, нет Ваньки! Где? В комнате нет его – тишина, на кухне нет, в коридоре нет… А он в ванной – пасту зубную наворачивает! Ладно, что не закрылся ещё…

Но было с ним и весело. Подрос – начались бесконечные почемучки. Мама, когда уставала, отправляла его к Антону. А Антон… ну что, привык он отвечать на вопросы. Славка – тот хитрее задавал. А у Ванюшки они простые, подойдёт, встанет рядом: смотрят два любопытных морских глазика, доверчивые такие, удивлённые. Ждёт, смотрит, как Антон щёлкает по клавишам, снова спрашивает… А возьмёшь его на руки – малыш! Маленький серьёзный человечек…

И смышлёный! Сначала просто, если вдруг заставал Антона за скайпом – присоединялся и начинал болтать со Славкой или Шуркой. А совсем недавно научился вызывать их сам! Конечно, если компьютер был включен…

… Хорошо было вечером, когда в квартире становилось тихо-тихо, зажигать маленький смешной Ванькин ночник – задумчивого мишку с рюкзаком за спиной и книгой в лапе, садиться к братишке на кровать, ждать, пока он, пыхтя, «сам!» выберет книжку… А потом читать вместе, чувствуя, как он обнимает тебя горячей ладошкой, и понимать где-то в глубине души, что ты ему нужен… И греться от осторожной радости.

Братишка с удовольствием укладывался под его рассказы… Как он будет сейчас засыпать? Само собой, с мамой. Но он, наверное, будет скучать… И не наверное, а точно будет.

С Ванюшкой Антон ещё не расставался на такое долгое время. Нет, летом он ездил с отцом в экспедиции, но это – на пару недель… А сейчас на сколько? Даже если в августе он выберется домой, то потом ведь – уедет снова. Если поступит, конечно…

Антон вздохнул. Привык он к расставаниям. Грустно, да, но что поделаешь? Они, разлуки, сопровождали всю его жизнь. И не совсем понятно, как же сделать так, чтоб их было меньше. Стать лётчиком, как Денис? Тогда вся жизнь будет в дороге, в небе… Это – счастье, но разлук меньше не станет. Лишь будет больше тех, кто тебя ждёт.

Тогда – как?

Самым первым в его жизни было расставание с родителями. В детстве, давно – невыносимая, долгая разлука. Почти год он жил в интернате, он не выдержал её, той разлуки… И вернулся к ним, но его друг остался там. Да и отец был далеко и приезжал нечасто – раз в месяц на неделю…

К другу, к Шурке, тоже можно было приезжать, можно было общаться по скайпу. А отец чуть позже стал брать Антона в командировки, и они были вместе. Но такие встречи сопровождались расставаниями с матерью и Ваней. Он возвращался к ним – через полмесяца, но расставался с отцом…

А старшие друзья, Денис с Юрой? Повезло Шурику, они живут в одном городе, ну почти. В соседних городах, но всё равно – рядом. Несколько часов на электричке – и можно встретиться. А Антон виделся с ними лишь тогда, когда на каникулы приезжал к другу… Нечасто, недолго, но было здорово! Эти дни он не забудет никогда.

… Те дни, когда они собирались вчетвером, или впятером – если приезжал Славка… В маленькой Шуркиной комнате, или у Юры дома. Денис что-то объяснял Шурке об устройстве самолётов, Славка запускал в компьютере какую-нибудь игрушку или доставал шахматы. Юрка брал гитару, тихонько трогал струны…

– Давай «Ой-йо», – отзывался из-за стола Денис.

– Опять? – улыбался Юра. – Эту унылую песню?

– Давай-давай, – Денис усаживался поудобнее, опираясь одной рукой о спинку стула, другой о потёртый бортик деревянного стола. – Ну, Юрка!

– А, правда, давай! – соглашался Шурка. – Споём?

– Споём! – это Славка на миг поднимал голову от шахматных фигурок. Брал на руки бродившего по дивану Юркиного кота – серого полосатика Мурзика. Самого мелкого, самого хулиганистого и самого главного в их компании.

Мурзик – удивительно ласковый кот. Хоть и вредный до невозможности. В другое время, когда дома никого, или только Юркина мама, он гуляет по шкафам, сшибает лапой Юркины парусники, мамины статуэтки, стаканчики с карандашами, ловит настенный календарь… Или ночью охотится на мышей. Конечно, мышей в квартире у Юры не водилось, но он рассказывал, как вдруг, в тишине, около двух или трёх часов, начинает носиться по квартире радостное животное и топать лапами «как мамонт, а не как домашний порядочный кот»… А всё потому, что найдёт он на полу какой-нибудь мячик или носок и решит в темноте, что это мышка… Но это ночью, от кошачьей скуки, а когда приходят гости, то Мурзик забирается к кому-нибудь на колени и гладится: мурлыкает, возится, тыкается носом – просит, чтоб его погладили…

Обычно он устраивался в ногах у Славки и урчал как холодильник.

– Ну ладно… – Юрка сначала негромко наигрывал вступление, потом начинал петь – чистым спокойным голосом.

Антон закрыл глаза: вот как сейчас, если не слушать стук колёс, можно представить, будто ты там… Щёлкают на стене круглые часы. Луч солнца скользит по стенам, прыгая то на Славкину макушку, то на календарь с парусниками, то на большую, чёрно-белую фотографию… И даже сейчас Антон мог сказать, кто на ней, она всего одна на стене в Юркиной комнате, но она такая…. Смотришь и мурашки по коже. Непонятно, почему – может, потому что она старая? Словно есть что-то такое, что передают плёнки и не могут передать цифровые фотоаппараты… След времени. Невидимое, тайное его дыхание…

Вроде обычная карточка, таких много в каждой семье – в картонных коробках или больших фотоальбомах… На ней – двое мальчишек, один чуть старше и серьёзнее,– щурятся от солнца, присев на каменный бортик набережной. Оба в светлых рубашках, оба улыбаются, за ними – море. На море, далеко, но отчётливо виден маленький корабль, белые барашки-гребешки волн. В общем-то, и всё – ничего особенного, но очень уж живые мальчишки на фотокарточке, чуть всмотрись – и увидишь, как лохматит ветер тёмные волосы у старшего, как загнул воротник рубашки-матроски младшего брата… Старая плёнка, а видно даже крошечные царапинки на колёнках, расстёгнутый ремешок серого сандаля, даже маленькую искорку на пряжке у ремешка. И штопку на воротнике у матроски – аккуратный пунктир стежков… И как крепко обнимает младшего брата – старший… И даже острый зубчик ракушки в кулаке у мальчишки, тонкие трещинки на парапете…

– Это в тот редкий момент, когда мы с братом не подрались, – однажды сказал Юра, чуть улыбаясь. Задумчиво как-то и тихо. А потом Антон узнал, что его, Юркиного брата, давно уже нет в живых, что он так и остался навсегда мальчишкой… Ушёл вместе с отцом в театр на новую постановку и не знал, что их захватят в заложники…

Тренькает гитара в комнате, негромко поёт Юра. Высоким голосом подпевает Славка, пониже – Денис, молчит Шурка… И так хорошо, и не нужно никуда спешить… Потом, поскрипывая половицами, придёт Юркина мать – принесёт чаю с печеньем или булочками. И снова – песня, снова – разговор…

Антон улыбнулся – скоро это будет! Не совсем понятно, где они соберутся – Денис с Надей живут теперь в другом городе, ну да что-нибудь придумают.

… Разговаривали обо всём. О какой-нибудь новой книжке или фильме, о загадках мироздания, о раскопках и пирамидах, самолётах, парусниках и компьютерах… О сессии, зачётах, уроках, мечтах и достижениях техники… Немножко – о будущем, о прошлом, о тропинках – привычках, о законах, по которым живёт человек и о законах, по которым развивается мир… Иногда – смотрели фильм. Иногда – спорили, но это случалось редко. И было даже – играли в шахматы, шашки, в морской бой на листочках, смеясь и старательно зачёркивая синие клеточки… И хорошо, и ничего не нужно больше.

Правда, время проходило – и снова – расставание. И Антон просто привык. Нет, он скучал по друзьям и ждал, когда они снова будут вместе. А эти встречи помогали ему жить.

Больше всего он скучал по Славке. Особенно, когда брат уехал, осенью, пять лет назад, когда нашёл своих родителей.

Не хватало ему Славки, особенно по вечерам, когда в тишине крутились снежинки за окном и подвывал ветер… И Антон понимал, что он сейчас один, а братишка – за сотни километров, и что встретятся они не скоро… А ведь совсем недавно, он был здесь, сопел внизу, позовёшь шёпотом – сразу откликнется. И в снах Славка был рядом, а когда Антон просыпался и заглядывал на нижнюю кровать – видел, что брата нет. И вспоминал, что он уехал.

Одно успокаивало Антона и растворяло тоску – радость за Славку: он сейчас с мамой, и он счастлив.

Как-то в один из таких вот тёмных, осенне-зимних снежных вечеров понял Антон одну вещь. Главное, что он, Славка, есть на свете. Да, вот такая простая мысль – она как-то смиряла с разлукой. Когда ты скучаешь, когда теснятся в памяти воспоминания, когда хочется поторопить время – множество минут, дней, и даже хочется придумать какой-нибудь очень быстрый самолёт или пройти сквозь пространство, чтоб встретиться с близким человеком, – вдруг приходит осознание, что ведь он, этот человек, есть. Пусть он далеко, но с ним всё в порядке.

Или вдруг, скучая, начинаешь тревожиться за него. Непонятно почему, просто к грусти добавляется волнение… В такие минуты Тошка молился за друзей. Потому что… ну всякое было, мало ли… И потому что Бог – Он хранит всех людей, Ему можно всё рассказать и расставаний для Него – нет…

И пускай мелькают за окном снежинки, или тает весна, или греется зелёное лето, а ты в это время сидишь и учишь уроки или читаешь, смотришь в компьютере фотографии или болтаешь по скайпу, и очень хочется быть вместе… Ты вдруг понимаешь, что время – это не главное. Что оно – лишь призрачный счётчик секунд, что жизнь меряется не временем, что твоя жизнь отмеряет время. Короткое или долгое, далекое или близкое – неважно. Человек жив, и в любую минуту, если очень понадобится – ты его увидишь.

И он – с тобой. Потому что ты его помнишь, потому что знаешь, что ты нужен ему. А разлуки… Ну что ж поделаешь, если у нас такая большая страна?

А когда вспомнишь минутки, когда вы были вместе, шли вместе – по этой дороге, держась за руки, боялись, ждали, но были рядом, – успокоишься. Спасибо и за эти минутки.

Позади оставался дом. Впереди ждали друзья. Он давно уже мечтал быть вместе. Только вот… Неизвестная жизнь впереди. Другая.

Выбирать теперь придётся самому.

Он и раньше-то сам принимал решения, правда не всегда – были и родительские подсказки… И дорогой этой не просто ездил много раз – шёл пешком, с маленьким Славкой… Она одна чёрной змейкой тянется на карте, но в каждое путешествие – разная.

Сейчас он ехал один.

И, может быть, поэтому, чувствовал Антон, что с этой дорогой меняется его жизнь.

Как?

Поезд тормозил, наверное, скоро станция. Антон посмотрел вниз: бабушка поднялась с полки, забренчала стаканчиками – пошла за чаем. Дед зашуршал пакетом под столом, стал оттуда что-то доставать… По коридору носились дети – маленькие, чуть постарше Ваньки, наверное. Включали музыкальные игрушки: у одного пела песню грустная собака, у второго – радостный мишка. Вместе получался интересный смешной диалог. Правда об одном и том же, долго – долго… Антон усмехнулся и, потянувшись наверх, снял с полки пакет с едой. Отыскал в его глубине шоколадку и коробочку с пирожками. Улёгся поудобнее и стал их есть, поглядывая то вниз, то в окошко. Там, за золотисто-зелёным полем, изумрудно-синими от лесов горками, сиял яркий шарик вечернего солнца.

Глава 7

Пешка или король?

1.

В щели из веток и листьев просачивался лёгкий ветерок. Стрекотали за зелёной стеной весёлые кузнечики. В штабе было тихо.

Славка смотрел на ребят и думал. Ребята молчали, только Даша что-то шептала младшему брату. Сегодня они собрались почти все, и можно было, наконец, начать снимать фильм.

Все – это их маленькая компания. Как-то сложилось так в прошлом году, что собирались и играли они вместе. Близнецы – Федя и Володя, Даша с братом Колей – шестилетним малышом, и Воробьёвы – две сестры Катя, Ира и их брат Олежка.

Сначала они взяли Славку на ворота, потому что не хватало человека. Давно, прошлым летом. И с тех пор повелось, что ни один матч без Славки не обходился: футбол он любил. А ребята полюбили Славку.

Славка был старшим в их компании, самыми младшими были Коля и Ира. И удивительно, но они не мешались, под ногами не путались, глупых вопросов не задавали. Правда иногда дрались, но это обычно за «место под солнцем» – кто будет судить игру или чьи качели. Даша с Катей их быстро разнимали.

Даша – принцесса, она всегда носила платья. И каждый раз – разные, или, может, Славке так казалось? Всё равно на площадку она выходила, как на свидание: в голубеньком или розовом платьице, плетёных сандалиях, сквозь которые выглядывали белые носочки. В прямых светлых волосах – ободок под цвет платью, сумочка на плече, в которой обязательно есть салфетки для младшего брата и зеркальце. Этим зеркальцем Даша любила пускать солнечных зайчиков, и часто, если хотела позвать Славку на улицу – мигала ему в окно.

Братишка Коля – прямая противоположность сестре. Впрочем, это довольно часто так и бывает, интересно, почему? Всегда пыльный, лохматый и часто – в разных носках, потому что «не нашёл…» Его это не смущало: зачем наряжаться, когда через пять минут испачкаешься?

Даша вздыхала, глядя, как братишка отряхивает песочные руки о шортики или как роняет капли мороженого на ещё жёлтенькую майку с весёлым жирафом. Скажет по-взрослому так: «ох, горюшко моё» и достанет из сумочки салфетки. А Коля посмеётся и убежит.

Несмотря на такой вот девчоночий характер, Даша умела и гол забить, неожиданно, и давала сильные подачи в волейболе. По сравнению с остальными – сильные. Кстати, это она предложила снять фильм, когда Славка рассказал про детей. Но об этом – чуть позже.

Воробьёвы – очень дружная компания, всегда друг за друга. Если кто решится вдруг обижать Олежку или дразнить маленькую Ирку – Катя сердито сдвигала брови и шла разбираться. И двое младших – кулачки в карманы и – за ней. До драк не доходило, обидчик ретировался, как только понимал, что его начинают воспитывать: Катя любила долгие рассуждения и беседы. Хотя в компании она не была занудой, знала кучу смешных историй и анекдотов, а ещё лазила по лестницам и деревьям, как мартышка. В отличие от Даши, она бегала в шортах и майке на тонких бретельках, в кедах или кроссовках. И именно она, вместе с Олежкой, нашла место для штаба и достала маскировочную сетку.

А близнецы всегда ходили за Славкой. Даже если остальные ребята не выходили гулять – дождь там, или в Москву уедут, или на дачу, то Вовка с Федей были рядом в любую погоду. Славку это не раздражало – он привык к весёлым братьям, удивительным фантазёрам, любителям четверолапых и пушистых. Они предложили, что можно снять фильм про котёнка по имени Гав. Пообещали найти и котёнка, и щенка, и даже дружелюбных. И нашли ведь!

Сейчас в штабе были только они, Славка и Даша с Колей. Воробьёвы уехали на дачу. Они не хотели уезжать, но что поделаешь, бывает, когда обстоятельства, точнее, родители выше всех желаний… Ребята обещали вернуться через неделю, а может даже и раньше, как сказала Катька «Постараемся раньше. Хорошо себя вести, чтоб нас поскорее отправили домой!»

– Дай попить! – сказал Коля. Сестра вздохнула, порылась в сумочке и вытащила оттуда маленькую бутылку с водой.

– Держи, только мне оставь, – сказала она и посмотрела на Славку. – Ну что, про чердак будем сегодня снимать?

– Можно попробовать, – отозвался Славка. Он смотрел на цифровом экранчике фотоаппарата получившееся видео.

Только что они сняли эпизод про то, как щенок и котёнок делили сосиску. Все, наверное, смотрели мультик про этих весёлых друзей? Славка с ребятами решили снять про них маленький фильм.

Итак, о фильме. Надя, Славкина сестра, работала в больнице. Точнее, в больнице она проходила практику, а после работы оставалась там заниматься с детками. Рисовала с ними, учила делать из бисера фенечки, бусы, забавных зверей, крокодилов и жуков… В это отделение она ходила уже год, и ребятишки ждали её. Особенно те, кто лежали подолгу.

Славка не знал раньше, просто не думал, что есть и другая жизнь. Он жил дома, было – бродяжничал, жил у приёмных родителей, но он не знал, что есть жизнь в больничной палате. Не временное пребывание, не ожидание выписки и выздоровления, а жизнь с надеждой на чудо. С мечтой о доме – у него тоже когда-то была такая мечта, но здесь дети оставляли дом вынужденно, им приходилось быть здесь, для того чтобы жить! И родители у многих были… Не было лишь одного – здоровья.

Он не поверил сначала, когда узнал, что там лежат месяцами. И что ходят, кушают с капельницами в руках. И что приезжают по нескольку раз в год, и рисуют на картинках зелёные деревья, солнце, море и города, радугу и цветы…

Когда Надя рассказывала ему об этом, он молчал. И потом долго молчал – не знал, что делать. Как им помочь? Или точнее – как он может им помочь?

Он попросился тоже ходить и заниматься с ними, сестра обещала, что спросит. Хотя вряд ли получится: больница находится на другом конце Москвы, и ездить туда один он не сможет. А с утра торчать там и до вечера – кто ему разрешит-то? Другое дело, что можно попробовать приезжать с Антоном.

Славка думал, придумывал разное. Пройти мимо он уже не мог, потому что не мог забыть. Он здесь веселится, а им – больно... Так что же?

Только и оставалось сделать для тех ребят что-нибудь хорошее, такое, чтобы они порадовались или, может, просто улыбнулись… Надя говорила, что там много малышей.

Юра вот умеет собирать кораблики в бутылках. Хорошо ему! Он, Славка, ничего такого не умеет, только что на гитаре бренчать немножко… И Славка решил даже приехать побренчать, спеть что-нибудь с ребятами, уж на один раз-то его пустят. Но этого показалось ему мало, и он решил посоветоваться со своей компанией. Сначала рассказал близнецам, те – собрали остальных. А Даша почти сразу предложила снять фильм.

Федя с Володей сперва забраковали эту идею:

– Какой фильм? Это же сложно, да и вообще, кто его смотреть будет?

А Даша не сдавалась:

– Что сложного-то? Можно небольшой ведь…

– А монтаж как делать? И звук?

– Вы чё? С луны упали?! Какой монтаж? На компьютере нарезку сделать и всё соединить…

Папа у Даши работал программистом.

– Ну вы вообще…

Славка пожал плечами:

– Не, ну с нарезкой, со звуком всё понятно. Я камеру достану, видео обработать Денис поможет… – он посмотрел на Дашу и добавил, – если что. А чего снимать-то будем?

– Надо что-нибудь весёлое, – робко предложил Олежка.

– Понятное дело, – отозвалась Катя. – А большой сценарий мы и не потянем. С нашими способностями…

Даша сердито зыркнула на неё:

– Почему это не потянем? Ты что за всех-то решаешь?

– Да я не за всех, я знаю просто… А ты уже в главные героини наметилась?

– Так, девочки, не ссорьтесь! – сказал Федя. – Помада у меня…

А Володя сказал:

– Можно про котёнка фильм снять.

– Про какого котёнка? – спросили все. Кроме Славки и маленькой Иринки. Славка молчал – слушал, а Иринка разглядывала гусеницу у себя на коленке.

– Ой, точно, давайте про котёнка! – поддержал брата Федя.

– Да про какого?

– Ну… который из мультика… Помните, детский такой, про котёнка и щенка. – Совсем тихо сказал Володя и почему-то покраснел.

– Котёнок по имени Гав! – сказал Федя.

Сначала все молчали. Потом, кажется, Олежка, задумчиво сказал:

– А что, идея…

И Славка тоже подумал, что идея. Весёлый короткий фильм, как раз то, что нужно. Только вот где взять главных героев?

Все заспорили, как снимать, и где взять таких котёнка и собаку, и кто будет озвучивать… Приняли идею.

А котёнка со щенком нашли близнецы – оказалось, что это не проблема. Рассказали, что у папы есть друг, у которого в доме живут две кошки, немецкая овчарка, щенок Стёпка, черепаха и три мыши. И никто не обижает друг друга! А у одной из кошек пару месяцев назад родился котёнок, смешной сиамский Томка…

Самое сложное, помимо съёмок, было попросить героев для съёмок. Федя с Володей сказали хозяину, что будут с ними гулять, «всего часик» и возвращать, то есть приводить домой целыми и невредимыми, и даже довольными…

Славка не очень-то был уверен, что получится. Но взял и скачал с интернета детскую книжку, сделал выноски из диалогов – для озвучки, выдержки из абзацев – для сценария. Составил план для каждой части фильма…

Решили снять, как и в мультике, несколько коротеньких серий. Про сосиски, про тень, про чердак, про котлету, про догонялки… А в конце – показать несколько смешных отрывков про то, как они играют, ищут друг друга, спят рядышком, как обедают вместе, и Стёпка почему-то лезет мордочкой в Томкину миску, а Томка фыркает, толкается, но в конце концов уходит к Стёпкиной. А тот, думая, что там, где ест Томка, вкуснее, идёт за ним... Как охотятся на улице за листьями или спят – милое дело, тут даже озвучивать не нужно: и так улыбаешься, когда видишь, какую блаженную моську делает Томка, и как обнимает его белой лапкой щенок…

Сегодня ребята снимали эпизод про сосиску. И получилось ведь! Правда на это дело ушло четыре штуки… Выходит, сегодня кот и щенок вернутся домой ещё и сытыми.

– Славка, дай ещё посмотреть! – попросили близнецы.

Славка протянул им фотоаппарат.

Короткий ролик: Томка носится по лужайке, ловит одуванчики и фыркает оттого, что они попадают ему в нос. Потом прибегает Стёпка с сосиской в зубах. (Когда Федя выпустил его из-за кустов, все выдохнули: Стёпка не убежал далеко, а остановился рядом с котёнком. Словно, и вправду, делился с ним). Котёнок подбегает к Стёпке, видит сосиску, принимается её есть… (Тут и начиналось самое сложное, ведь интересно было как раз, как они решали найти середину – начать есть сосиску одновременно.) В общем-то, они её и съели вместе и сразу и даже носами столкнулись и фыркнули. Только очень короткий получился промежуток для обдумывания, а в фильме – для диалога, где Гав и щенок обсуждают, как делить. Поэтому решили снять ещё раз. Положили перед ними ещё одну сосиску…

Во второй раз щенок и котёнок посмотрели на неё, потом друг на друга, потом котёнок первый осторожно начал есть…

В третий раз – Стёпка унёс сосиску в кусты и съел её сам. Понятное дело, что другую дали котёнку, чтобы ему не было обидно…

Озвучку Славка сделает дома, когда смонтирует из кусочков фильм на компьютере: кусочек, где щенок приносит сосиску котёнку, кусочек, где они думают, кусочек – где едят и кусочек, где Стёпка чешет за ухом, а Томка, сытый и довольный, умывается. Потом он соединит видео и звук… Точнее соединять уже будет Дашин папа, а монтировать видео – Денис, или, скорее всего, Шурка, друг Антона. Он в компьютерах знает всё и давно уже собирается приехать в гости.

Так хотели сделать и с остальными сюжетами. Почти как в мультике, только котёнок и щенок – живые, а лето и солнце – настоящее. А когда получится фильм – показать его на проекторе в больнице… Ну и диски записать можно и подарить ребятам…

А ещё была у Славки идея выложить фильм в интернете, и к нему дать ссылку на сайт больницы и истории больных детей. Может, кто отзовётся?

Сейчас котёнок сладко дремал на коленках у Даши, а щенка Коля кормил сухим бубликом. Перерыв!

Хорошо здесь было: тихо, уютно, можно спокойно обсудить всё и посоветоваться, отдохнуть от жары и просто поговорить. Да и фильм про то, как четвероногие друзья прячутся на чердаке от дождя, хотели снимать именно здесь. Стены «чердака» Славка сделал из старых обоев, вырезал в них окошки. Вместо дождя – газета, а вместо грома – ведро.

Правда в книжке котёнок и щенок сначала прятались на чердаке у Гава, а потом спустились вниз, к щенку, посмотреть, где лучше бояться? Нужно было ещё снять лестницу, но ведь её можно снять в любом подъезде, делов-то…

– Ой, а ведро-то мы и не взяли! – спохватилась Даша.

– И точно… – огорчился Славка. – Что делать будем? В другой раз снимать не хочется…

Федя протянул ему фотоаппарат и сказал:

– Ну чего, пойдём за ведром… Только вот час-то прошёл! Пора Томку со Стёпкой домой вести…

– Ага, – поддержал брата Володя. – А то потом нам их не дадут…

Славка подумал немножко, поднялся.

– Давайте, вы их отведёте домой и, может, спросите – можно с ними ещё погулять? Мы недолго будем… А я пока домой схожу, за ведром. Заодно и аккумулятор заряжу, а то на фотике батарейка садится…

– Давайте! – сказала Даша. – Нам обедать пора…

– Хорошо, – сказали близнецы.

Вовка взял на руки щенка, Федя – котёнка, Славка пакет с обоями, аккуратно отодвинул дверь штаба и шагнул на солнечный свет...

Домой шли дворами. Славка, если был один, добирался до штаба по рельсам, но такой компанией зачем ходить? Тем более что на рельсах сейчас жарко, а во дворах – тень.

Когда идёшь мимо зелёных палисадников, пахнет травой и землёй. Тихо. Кусты сирени подставили листья горячему солнцу, неохотно отпускают пушинки тополя. Белые шарики одуванчиков рассыпались на заброшенной площадке, щёлкают по сандалиям стебельки подорожника, шуршат под ногами колоски и сухая трава. В тени, в развилке веток яблони устроился серый кот, мирно щурит глаза, поглядывая то на ребят, то на двух голубей под деревом. Он поймал бы их, да лениво, хорошо устроился…

Мелкими бисеринками отскакивают от кроссовок кузнечики. Жаром дышит серый асфальт. В прозрачном небе – ни облачка, тонкой стрелой пронизывает синюю гладь самолёт…

Сначала проводили Дашу с братишкой, в следующем доме жил хозяин котёнка и щенка.

– Ну что, через часик тогда? – сказал Славка.

– Ага, – кивнул Федя. – Если что, мы позвоним.

– Хорошо!

Славка проводил взглядом ребят и пошёл домой. Хорошо идти так и знать, что впереди целый день! Тёплый, солнечный, интересный. Хорошо знать, что каникулы, и до школы – целая вечность, и что завтра к тебе приезжает брат, которого ты не видел уже сотню лет!

Славка улыбался, купаясь в тёплой синеве неба. Обошёл птиц, клюющих пшённые крупинки и засохшие корочки на бетонной дорожке, свернул на тропинку между садиком и пятиэтажкой – так короче. Потом вспомнил, что ему надо пропылесосить, загрустил немного, вздохнул. За пятиэтажкой была площадка, напротив которой был его дом. Славка прошёл мимо жёлтой горки, по песку, мимо горячих машин и потянул тяжёлую дверь подъезда…

2.

Солнце так раскалило пластмассу, что качели стали горячими. Сразу и не сядешь: нужно опустить пониже шорты, чтоб не было горячо ногам. А потом через тонкую ткань чувствовать, как греется на сиденье, хм… заднее место. Воздух тёплый и не движется, ладони потеют от перекладин, ногам в кедах жарко. То ли дело – сандалии! Нимка вздохнул и стал раскачиваться сильнее.

Мать вчера не заметила отсутствие обуви у него на ногах, и сегодня утром он аккуратно достал с антресолей пыльные кеды. С прошлого года их не надевал, даже боялся, как бы они не были малы, но нет – подошли. Конечно, в них не так удобно как в сандалиях, ну да что поделаешь?

Чем занять день сегодня Нимка не знал. Мало того, он проспал и проснулся лишь тогда, когда яркие лучи упорно пробивались сквозь закрытые глаза! Соньки с матерью уже не было, соседа – тоже. Кошелёк он сунул в шкаф, под аккуратно сложенную осеннюю одежду: вряд ли маме вздумается там сейчас прибираться, а уж соседу и подавно. Потоптавшись и порывшись в карманах, Нимка подумал, снова достал кошелёк, повертел в руках, открыл его. Взять – не взять немножко денег?

«А чего? Я между прочим, тоже не железный… И пить хочется…» – сказал он своей совети, которая незаметно и упорно ковыряла внутри дырочку. Совесть не успокоилась: «Почему кто-то другой должен тебя кормить?»

Нимке это не понравилось. Потому что не кто-то и не другой. Он ведь нашёл кошелёк! «Раз он валялся там так долго, в нём ничего не написано, как я узнаю, где хозяин? Выходит, он ничейный?»

И может ли он просить деньги у матери, обладая такой суммой?

«Как будто клад нашёл», – думал Нимка, глядя на большие персиковые купюры. Таких денег он до этого не держал в руках и близко не видел! Хотя клад обычно ищут специально, долго, роют землю… Нимка смутно представлял, как сейчас ищут клад, познания об этом у него заканчивались вместе с мультиками и фильмами про пиратов… А он ведь не искал, случайно увидел. Повезло!