Текст книги "Содержанка для президента"
Автор книги: Ульяна Соболева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)
– Оказывается, летать совсем не страшно. Немного заложило уши, а так ничего. Дух сильно захватывает, как на аттракционе. Я один раз была в луна-парке и…
Поднял голову и посмотрел на меня так, что я замолчала, стискивая пальцы и кусая нижнюю губу. Снова склонился к ноутбуку и надкусил хлеб. У него получалось это делать очень красиво, как-то утонченно и даже не испачкать бороду. В нем вообще все было каким-то холенным, чистым до тошноты и правильным.
– А еще писать, читать и одновременно есть нельзя.
Почему-то захотелось ему помешать, и я тут же об этом пожалела.
– А еще, если много разговаривать, можно вылететь в окно.
Я подавилась воздухом и закашлялась.
– Когда я захочу, чтобы ты открыла рот, я сообщу тебе об этом. И вряд ли это будет для разговоров.
Сердце сильно забилось, и в горле запершило от обиды. Очень захотелось запустить в него чашкой с чаем или пустой тарелкой, но я, конечно же, не посмела бы этого сделать. Быстро заморгала, чтобы слезы не запекли глаза.
От скуки я долго смотрела в окно, но там кроме неба ничего не было видно, тогда я подтянула под себя ноги. Почувствовала, что меня накрыли пледом, но глаза открыть не смогла. Мне было тепло, я наелась и даже не заметила, как провалилась в сон.
У меня большая грудь, тяжелая, а вырез узкий и больно впился сбоку в полушарие. Я вскочила и тут же выдохнула. Он сидел рядом и трогал мои груди. Гладил ключицы, саму грудь, сминал, надавливал, и в этот момент я краем глаза заметила, как он дергает рукой, подняла взгляд и вздрогнула, увидев, как широкая ладонь второй руки Айсберга обхватила член и быстро двигается вверх-вниз. Он не смотрит на меня, он смотрит на мою грудь. Остекленевшим взглядом с приоткрытым ртом, тяжело вдыхая и со свистом выдыхая воздух, а когда я попыталась двинуться, рука смяла полушарие так сильно, что я охнула и замерла. Большой и указательный пальцы сдавили сосок, стиснули, вытягивая вперед. Это не было неприятно. Наоборот, остро отозвалось покалыванием где-то внизу живота и судорожным сжатием промежности. Незнакомым и пугающим ощущением в самом соске.
Он резко наклонил меня к себе, упираясь головкой члена мне в грудь. Задвигал рукой еще быстрее, потираясь о мою кожу. Резко запрокинул голову, оскалился, и я увидела, как брызнуло семя, оно потекло по соску вниз под грудь к ребрам. Мужчина глухо выдохнул, продолжая тереться об меня и вздрагивать, пока не затих на несколько секунд. Отстранился, бросил мне салфетки и пересел на свое место, застегивая ширинку.
Я все еще вытиралась салфетками, когда нам объявили о том, что самолет вот-вот совершит посадку.
В аэропорту мы расстались. Точнее, Айсберг с охраной пошел к целому кортежу машин в окружении своей охраны, а меня Мыш (именно так – Мыш) потащил совсем в другую сторону, сдавив мой локоть. Я хотела крикнуть что-то Айсбергу, что-то спросить, оглядывалась ему вслед, но меня уводили очень быстро к другой машине, как прокаженную. Чтобы никто не заметил. Потому что вслед за Айсбергом бросилась какая-то бешеная толпа репортеров, журналистов. Может быть, он актер? Или…депутат?
Пока ехали в машине, я выглядывала в окно с широко открытым ртом и смотрела на красивые улицы, окутанные осенней дымкой с золотыми деревьями и запахом сожжённых листьев.
Я никогда не видела ничего кроме нашего маленького городка, а столица теперь казалась мне настолько великолепной, что я буквально вжималась лбом в окно, втискивалась в него, чтобы все рассмотреть. Вдали увидела площадь и фонтаны.
– Давайте посмотрим, давайте остановимся. Эй! Я с вами говорю! – толкнула переднее сиденье.
– Не велено.
Ясно. Не велено. А что велено? Это я узнала чуть позже, когда машина выехала в пригород, свернула к небольшим частным домам. Я ехала молча, затаив дыхание, и ждала, что вот сейчас мы остановимся, или вот сейчас. Но машина продолжала ехать, углубляясь, поднимаясь серпантином вверх, вокруг деревьев, огибая небольшое озеро, направляясь к кирпичному забору с широкими темно-коричневыми воротами. А над забором возвышался сам дом. Небольшой, из серого кирпича с огромными во всю стену окнами. Ворота бесшумно открылись, впуская нас внутрь. Вокруг дома посажены густо ели, виднеется небольшое деревянное здание с одним окошком.
И я судорожно глотнула воздух. Красиво. Уютно, аккуратно. Все рассмотреть из окна машины не получалось, но по телу порхали благоговейные мурашки. Я никогда ничего подобного не видела. Мне терем отчима казался дворцом. Господи, да мне страшно выйти из машины. Кажется, что даже подъездная дорожка сделана из мрамора. Но она была вымощена брусчаткой и красиво вписывалась в общий интерьер.
– Идем! – раздраженно сказал Мыш и снова потянул меня за руку.
На высоких ступенях я споткнулась, чуть не упала, засмотревшись на крышу с крутым изгибом. Скандинавский стиль. Я читала у отчима книги по истории архитектуры, а также новые веяния в дизайне домов. Он коллекционировал дорогие издания с красивыми глянцевыми картинками, ему привозили модные журналы, и их складывали в шкафчики в библиотеке. Я вообще перечитала там все, что только было, даже мемуары Черчилля. Хотя бы этого мне никто не запрещал.
Внутри дома у меня захватило дух, и я все никак не могла его перевести. Навстречу нам вышел пожилой мужчина с аккуратно уложенными темными волосами в костюме стального цвета. И мне кажется, даже его пуговица стоила целое состояние, как и ковер, в котором утонули мои ноги.
– Я – Карл Адольфович. Зовите меня просто Гройсман.
Значит, это тот самый Гройсман, о котором говорил Айсберг. Адольфович. Если ему прицепить квадратные усики, он будет похож на Гитлера. Невысокого роста, щупленький, с тонкими волосиками и с высоко задранным подбородком.
– Я – Марина.
– Ясно, – сказал совершенно равнодушно и кивнул Мышу. Тот многозначительно посмотрел на меня, потом на Гитлера…ой, Гройсмана и собрался удалиться. И мне вдруг стало страшно. Все же я их более или менее знала. Точнее, даже не знаю, как это объяснить, нас связывало что-то с моим прошлым, и уход Мыша заставил чувствовать себя неловко и очень неуютно, а еще мне хотелось понимать, что со мной будет.
– Подождитеее! – я бросилась за ним, схватила его за рукав. – А я? А со мной что? ОН когда приедет? Он что-то говорил насчет меня?
– Нет. Мне велено оставить вас здесь. Это все, что господин сказал мне.
– Аааа…а он сам…он приедет, он…
– Это мне неизвестно. До свидания.
И пошел к машине. Хотела было сказать еще что-то, но промолчала, подняла руку и опустила.
– Пройдемте, у нас нет времени, у вас сегодня встреча с парикмахером, косметологом и дизайнером.
– Что?
– Парикмахер и дизайнер вас уже ждут.
– А можно сначала поесть?
– Нет!
И быстрым шагом пошел вперед, а я бросилась за ним следом.
Глава 5
Они ушли, а я стою перед зеркалом и смотрю на собственное отражение. Там вроде бы я, а вроде бы и не я. Девушка в зеркале похожа на выхоленную куклу с аккуратно уложенными локонами темными волосами, достающими до бедер. Ее ногти блестят от светло-розового лака, лицо пахнет кремом, как и все тело. На ней надето платье из тонкой шерсти, молочного цвета чулки с кружевными резинками, невероятное нижнее белье тоже белого цвета и домашние тапочки, которые скорее похожи на дорогие туфли. Я боюсь пошевелиться, чтобы образ куклы не растаял. Он мне слишком нравится, он будоражит, он пахнет совсем другой жизнью, которой у Маруськи никогда не было. А вот там…там княжна, там та девушка, которой Маруська мечтала стать. У нее красиво подведенные жгуче-зеленые глаза с длинными черными ресницами и персиковые губы, тонко намазанные вкусно пахнущим блеском, у нее румянец на щеках, и ее кожа кажется перламутрово-прозрачной.
Протянула руку и тронула отражение, оно сделало то же самое, доказывая мне, что там– это тоже я. А потом вдруг не смогла сдержаться и громко, как сумасшедшая идиотка, завизжала. Уши заложило, запекло, а я прыгала от радости, заскочила на диван и принялась прыгать уже на нем. Вся комната уставлена коробками с одеждой, обувью. И я среди вороха этого великолепия подбрасываю вещи вверх и ловлю их.
Двери в комнату распахнулись, и на пороге застыли Гитлер со своей Евой Браун. Она же Виолетта. Она же моя надзирательница, домомучительница и царица зверей (то есть слуг, которые напоминали мне стайку мышей). У нее какая-то пасмурная прическа на макушке в виде ракушки из блондинистых волос с жемчужным оттенком, педантичное выражение лица, тонкие губы, накрашенные бордовой помадой, и изысканный брючный костюм бежевого цвета. На меня она смотрит, как на идиотку, и, если бы в ее руке появился лорнет, я бы не удивилась.
– Что за вопли? – недовольно проворчала. – Спускайтесь оттуда. Вас ждет обед.
Гитлер раздраженно пожал плечами и вышел из комнаты, а я слезла с дивана и принялась подбирать вещи, но Виолетта схватила меня за руку.
– Деточка, для этого здесь есть слуги, или вы хотите переквалифицироваться в одну из них?
Судорожно сглотнула и высвободила руку. Щеки вспыхнули от злости. Как будто она прочла в моих мыслях, что я и так долго была слугой, уборщицей туалетов, поваром, швеей и кем только не была. Как будто я недостойна стать кем-то большим…
– Не хочу.
– Вот и славно. Прекращайте скакать, садитесь обедать.
– А после обеда?
Она пожала плечами.
– Ничего. Можете быть предоставлена сама себе. Никаких других распоряжений я пока насчет вас не получала.
Обед состоял из трех блюд. Но все выглядело очень постно, скучно и неаппетитно. Рисовый суп с вареной курицей, чечевичная каша с овощами и на десерт морковный пирог. Все это время Виолетта следила, чтоб я ела вилкой и ножом, сделала мне три замечания, чтобы я не чавкала и не глотала воду, как голодная собака. Она именно так и сказала.
– А кроме воды есть что-то еще? Ну там компот, фанта, кола?
– Человек должен употреблять только воду. Все остальное вредит здоровью и работе желудочно-кишечного тракта.
– А колбаса или..
– Нет. Это тоже вредно. Завтра на обед будут индюшачьи отбивные. Сегодня постный день. По четвергам мясо только в супе.
Отрезала она и демонстративно отпила воды из стакана.
Бред какой-то. Я не хочу постоянно пить только воду и есть вот эту невкусную пищу. Пусть сама ее ест. Даже объедки в доме отчима были вкуснее, чем вот это вот все. После обеда от меня отстали, а я с непривычки никак не могла освоиться ходить в платье, чулках и каких-то невероятных тапочках на каблуке. А еще мне ужасно мешали волосы, и я постоянно собирала их в хвост, но Виолетта появлялась как черт из табакерки и стягивала резинку с моих волос.
– Почему?
– Он так хочет. Одно из условий – распущенные волосы. В любое время он хочет видеть вас с распущенными волосами.
ОН. Ни имени, ни фамилии, ничего. ОН. Просто ОН.
– Кто он?
– Господин.
– А кто он – господин? У него есть имя? Фамилия? И вообще…
– Никто с вами личность господина обсуждать не будет, а вы научитесь задавать меньше вопросов, а еще лучше молчать. Молчание – золото. Слышали такое высказывание? Или вас…откуда вы там….такому не учили?
– Слышала.
– Вот и чудесно. Воспользуйтесь им.
Когда она удалялась, я показала ей язык и внезапно осталась одна. По крайней мере мне не запрещали перемещаться по дому, чем я и воспользовалась. Я принялась исследовать его и заходить в каждую комнату и в каждый угол, восхищаясь роскоши, дотрагиваясь руками до чистых, блестящих поверхностей. Мне здесь нравилось. Я бы хотела вот так жить. В таком роскошном доме, одеваться в такие красивые вещи, пахнуть кремами и духами и спать на огромной постели, застеленной шикарным покрывалом.
В доме оказалось около десяти комнат, огромная кухня, баня в том домике на улице, библиотека и два кабинета, а еще огромный зал с камином, мягкими диванами и телевизором размером во всю стену. Сейчас, когда я брожу по этому дому в новых вещах и в тапочках на каблуке, мне кажется, что я красивая, умная, что я невероятно везучая и попала в самую настоящую сказку. В девятнадцать многое может показаться сказкой, а плохое забывается так же быстро, как после дождя выходит солнце.
К вечеру я обошла почти весь дом. Ознакомилась с техникой и даже выучила, какой пульт от чего в этом доме. Серый от кондиционера, черный от телевизора, второй черный от музыкального центра, белый от подсветки в спальне. Эта подсветка меня озадачила почти на целый час. Я включала ее, выключала, меняла цвета и от восторга забывала дышать, когда мягкий свет струился по полу и из лампочек под потолком, создавая таинственную и завораживающую атмосферу в спальне, и так сводящей с ума своей роскошью. Едва я в нее вошла, то впала в ступор и стояла с открытым ртом, пока Гитлер пультом открывал жалюзи, впуская яркое осеннее солнце.
Вся стена позади спинки кровати состоит из окон, как и половина потолка. Так, что кажется, как будто ты на улице и в тебя летят осенние листья. А кровать размером … я даже не знаю, с чем сравнить, но я точно могу на ней спать и вдоль, и поперек и Айсберг тоже, несмотря на свой исполинский рост.
От мыслей об Айсберге вдруг дернулось сердце. Он приедет? Он здесь вообще живет? Скорее всего, нет, если говорил о какой-то резиденции. В которой наверняка обитает его жена… Она ведь есть. И снова от мысли, что у него другая женщина, внутри стало холодно и как-то не по себе.
Ближе к вечеру я включила на всю громкость телевизор, найдя какой-то сериал, схватила книгу из библиотеки, и это оказался Достоевский «Идиот». Она почему-то лежала там на столе и попалась мне в руки самой первой. Захотелось перечитать.
Открыла и тут же прочла:
«Ограниченному обыкновенному человеку нет, например, ничего легче, как вообразить себя человеком необыкновенным и оригинальным и усладиться тем без всяких колебаний».
Как будто про меня… вообразившую себя кем-то необыкновенным, а на самом деле… просто куклу, которая лежит в спальне и ждет хозяина.
Но лучше ждать и быть куклой Айсберга, чем стать тряпкой для Чумакова.
Ужин я пропустила, а Виолетта сказала, что теперь меня ждет только завтрак. И черт с ней. Валяясь поперек постели с книгой, я не заметила, как уснула.
Он приехал посреди ночи. Разбудил меня громкими шагами по коридору и настежь распахнувшейся дверью. Прошел по спальне в пальто, в ботинках, принес с собой запах улицы, ветра, дождя и жженных листьев. Он выглядел немного уставшим. И его волосы в беспорядке разбросаны ветром, и снова он напомнил мне океан, бушующий и страшный в своей силе.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
