Текст книги "Детский сад - 5 (СИ)"

Автор книги: Ульяна Каршева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 29 страниц)

23

Прибежала Ирма со своей бандой, увеличившейся больше чем вдвое: теперь вся малышня бегала с нею, да плюс с ними бегали Айна и Оливия – под присмотром Гардена. «Ясельники» накинулись на одну из скатертей крикливыми и суетливыми воробьишками. «Склевав» всё, что нашли, а кое-что забрав с собой, дети снова умчались. Волчишка на бегу крикнула, что хочет снова присоединиться к Бернару и к травникам, и оставшийся у скатертей народ закатил глаза: выдержит ли старый эльф это писклявое нашествие? Или даже набег?

Ещё "ясельники" уговорили побежать с ними Люцию. Правда, им же пришлось поплатиться за своё приглашение: бегать девочка-дракончик могла, только распустив крылья. Попробуй – приблизься к ней!

Ригана тоже пытались уговорить побегать, хотя и знали, что он с трудом ковыляет. Но Гарден долго добивался его согласия, предлагая свою помощь. Мальчик-дракон сделал вид, что засыпает, – и от него отстали. А Селена взяла на заметку, что Риган умеет притворяться, не напрямую, а исподтишка настаивая на своём.

Впрочем, вспомнив внешне не выраженное упрямство Хельми, она улыбнулась: наверное все драконы такие.

А мальчишки продолжали вспоминать.

... Когда Анитра, поколебавшись, взяла из рук Коннора съестную пластину, она снова посидела немного в нерешительности, а потом, выяснив, что команда из мальчишек и девочек и впрямь не опасна, нагнулась и со вздохом сказала:

– Выходите.

Из-под кровати вылезли двое мальчишек. Как оказалось – её соседи по подъезду.

Анитра осталась одна, так как в первый день войны родители по делам уехали в город. Она не знала, живы ли они, нет ли. Вернуться-то должны были к вечеру, когда на улицы пригорода уже выйти невозможно.

Продуктов в её квартире и правда не было. Сначала она вместе с соседями просто закрылась в подъезде от бушующей на улицах войны. Потом несколько раз перебиралась из квартиры в квартиру, пока в них оставались живые. Жить одной было слишком страшно, а со знакомыми легче: она помогала во всём – стирала, готовила. Жильцы сначала продукты стаскивали изо всех оставленных или опустевших квартир – Анитра ходила вместе со всеми, понимая, что иначе не выжить. Потом они начали делать набеги в чужие дома. Однажды ночью соседи забыли девочку предупредить, а может, привыкли к её безропотности и, оставив с нею спящих, как она, детей – мальчишек, ушли обследовать дальний дом из составленного списка. И не вернулись. Она испытала настоящий ужас, когда поняла, что в двадцатиэтажном доме с тремя подъездами она осталась единственной взрослой, да ещё ответственной за две жизни – семи и девяти лет.

Ещё несколько месяцев Анитра и два маленьких соседа продержались на тех продуктах, что оставались в квартире, определённой жильцами под продуктовый склад. Несколько раз обследовали и её дом такие же искатели продовольствия. Ей повезло с одним: все они были запуганные войной мирные жители. Ей перейти в свою группу не предлагали. Девочка, которой к тому времени исполнилось четырнадцать, понимала: лишний рот никому не нужен. А мальчишек никто не видел: при первой опасности Анитра вталкивала их под кровать и прятала под низко спущенным краем одеяла.

Коннор решил пожить с группой в её квартире, оставляя под присмотром Анитры младших сестёр Сильвестра и её малолетних соседей, пока он и мальчишки повзрослей ищут прореху в магической защитной стене города. Им, в отличие от Мики, найти прореху не удавалось: искали с другой стороны, где машины нападали яростней и плотней, отчего защитная стена здесь оказалась глухой.

Сильвестр психовал страшно, что оставляет сестёр на время вылазок – и всё из-за чего? Каи тоже психовал и даже порывался бежать между машинами. В конце концов, мальчишке пришлось смириться, что в город он не попадёт. Убедили его не мальчишки группы, а магические машины. Их оказалось и в самом деле слишком много. Группа поняла, что близко к границе между пригородом и городом лучше не подходить. А вычисливший положение Коннор предложил уйти на улицу, близкой к пригородной реке, где машин меньше и безопасней, и попробовать переждать: а вдруг те, за городской защитой, сумеют совладать с машинами? Им, детской группе, всего лишь надо пережить это время. Сильвестр согласился сразу. Он, как старший сейчас в семье, чувствовал ответственность за оставшихся в живых. За ним согласилась Анитра: будучи старше всех в группе, но не желая быть главной, она понимала, что только Коннор, странным образом ко многому подготовленный, может помочь всем остаться в живых.

Когда Коннор со своими друзьями появился в квартире Анитры и некоторое время спустя сделал Сильвестру одну из последних перевязок, девочка, внимательно наблюдавшая за его действиями, сразу попросила:

– Научи меня перевязывать. Пригодится. И ещё. – Она отошла и вернулась с небольшой коробкой-аптечкой. – Мне кажется, ты понимаешь, что это за лекарства. Если мы уйдём к пригороду, нам надо быть готовыми ко всему. Я хочу записать, на что эти лекарства пригодятся. И как ими пользоваться.

И они уселись за стол, чтобы составить перечень лекарств и их свойств.

Пригодилось буквально через несколько дней.

Когда начали собираться к походу на край пригорода, сообразили, что там будет меньше продуктов. Здесь опасней, а значит – за два года съестное, например, всякие крупы и лапшу, о которых сразу сказала практичная Анитра, ещё можно найти. Кроме того, надо было одеться и обуться. С последним помогла опять Анитра. Она прекрасно знала всех соседей по подъезду, как знала, какого возраста были их дети.

Она же настояла на том, чтобы постричь сестрёнок Сильвестра под мальчишек: от взрослых оборотней, конечно, стрижка не спасала – при их чутье-то, но от людей-бандитов – возможно. Коннор втихомолку недоумевал, зачем она это делает, ведь он рядом. Но видел, что Сильвестр успокоился, и не стал ни о чём напоминать.

Под началом Коннора в боевой группе разведчиков-добытчиков теперь было три бойца – Мирт, Сильвестр и Каи. Сил мальчишки-некроманта хватало и на иллюзию пустоты в местах их присутствия, и на обычный магический щит. Мальчишки рыскали в домах ближе к городу и, к собственному удивлению, и впрямь набивали заплечные мешки продуктами, требовавшими варки. Они даже договорились на будущее: когда продукты кончатся, они смогут прибежать сюда из того дома, который обживут ближе к пригородной реке.

Для охоты за продуктами осталась последняя ночь.

Следующей ночью Коннор должен был увести ребят к речной улице.

Облюбованный для обыска дом был разбит магическими машинами страшно. Выглядывая из-за угла соседнего дома, Коннор просчитывал путь к двум кухням, заваленным разрушенными стенами. Поговорив с ребятами заранее, он уверился, что там есть продукты. Ведь дом был разбомблен в самом начале войны, и с тех пор вокруг него магические машины так и шастают.

Коннор давно заметил, что магические машины по ночам двигаются так же, как и днём, за маленьким исключением: ночью они не так пристально приглядываются к домам. Их в это время суток больше интересуют дороги и площади. Правда, патрули крабов довольно часто шмыгают рядом с домами. Но мальчишки уже нашли собственный путь к отобранным для осмотра домам.

Канализация. Её разветвлённая система оказалась благом не только для крыс, от охоты на которых маленькие разведчики тоже не отказывались, когда с продуктами прижимало. По её линиям, которые "видел" Коннор, можно было добраться куда угодно. Ну, если быть настороже и не наткнуться на машину-разведчика, похожую на металлического кольчатого червя, или на машину-пылесос.

Правда, "пылесос", кажется, был недоделкой, и его легко можно было обмануть и быстро уничтожить.

Итак, мальчишки высунулись из-за угла дома, определяясь с кооррдинатами. До ближайшего канализационного люка надо пробежать совсем немного, но по открытому пространству. Коннор оглянулся на своих и велел:

– Ко мне.

Мальчишки без возражений встали так, что касались его рук. Пара секунд – и магический щит укрыл их, отражая поисковую магию машин. Теперь машины их не разглядят, пока они не начнут поднимать тяжёлую металлическую крышку. Но и на этот случай Коннор приготовил "отвлекалочку": если рядом с канализационным колодцем покажутся "крабы", в противоположном конце улицы раздастся небольшой взрыв.

Четверо быстро добежали до люка, сильно вмятого машинами в верхние пазы колодца. Коннор, не задумываясь, выпустил рычаг из пальцев и зацепил край крышки. Сухой треск и скрежет ржавого края. Мальчишки по одному быстро влезли в колодец и опустились, цепляясь за решётки металлических лестниц. Коннор влез последним.

Все были в сапогах, предполагая блуждание по самым низам канализации. Вода внизу была. Но еле покрывала подошву. Спустившийся Коннор обследовал те путевые линии, которые предполагал пройти под дорогами. Пусто. В одном месте мелькнуло что-то, что показалось подозрительным. Но это подозрительное удалялось от них и довольно быстро. Коннор кивнул в нужную сторону, и ребята побежали, шлёпая сапогами по жиже.

Последние метры пришлось передвигаться на корточках. Но вскоре над ними зазиял колодец мусоропровода того самого дома. Коннор подтянулся и по кирпичной кладке, каждый второй ряд которой представлял собой выступ, начал подъём. Подъём оказался медленным из-за перчаток, которые ребята захватили, увы – слишком больших.

Вскоре они всё же оказались в подвале дома. Быстрыми перебежками добрались до разрушенного первого этажа. Заранее предупреждённые, ни один не отходил от мальчишки-некроманта. Обыскав квартиры, сохранившиеся настолько, что по ним можно было ходить, мальчишки нагрузились всем необходимым, и Коннор задумчиво взглянул наверх. Они набрали много сухих продуктов и даже нашли ещё одну аптечку.

– Кажется, хватит? – спросил он Мирта, который тоже стоял рядом и насторожённо вслушивался в шуршащую осыпающимся песком тишину умирающего дома.

– Если ещё найдём – не дотащим, – с сожалением отозвался тот. – Пора возвращаться.

Только было все повернулись к выходу в подвал, как Коннор вдруг замер.

– Что-то слышишь? – прошептал Мирт.

– Я тоже, – прошептал и Сильвестр, в чьём остром слухе они уже убедились, когда охотились на крыс.

Вот только Коннор не слышал, а видел. Прямо перед ним застыл призрак.

Призраков он видел часто. Реже говорил о них в группе, чтобы не напугать ребят, особенно девочек. Призраки горестно и печально слонялись по тем домам, где погибли люди, вглядывались в глаза живых, которые их чаще не замечали. Но этот призрак... Он уловил сосредоточенный на нём взгляд Коннора и немедленно приблизился.

– Подождите меня здесь, – велел мальчишка-некромант, когда сообразил, что призрак, отчаянно жестикулируя, зовёт его с собой.

– Ни за что! – испугался Каи. – Мы идём с тобой!

– Идём-идём, – скороговоркой сказал Мирт. – Только ты скажи, почему ты хочешь куда-то идти.

– Меня зовёт призрак, – неохотно сказал Коннор.

– Заманивает? – прерывисто дыша, спросил Сильвестр.

– Посмотрим, – неопределённо отозвался Коннор и демонстративно высунул дуло пулемёта из рукава. Ребята думали, что он так прячет оружие. На деле оружие пряталось в его руке, имплантированное.

Оружие, как он и предполагал, успокоило группу.

Ребята, оставив груз на месте – всё равно придётся вернуться сюда, пошли за ним быстро и без сомнений, которые он сначала чувствовал в них.

Призрак вёл их быстро и лестничными площадками, но, кажется, понимал, что по завалам ребятам идти неудобно, и часто останавливался, дожидаясь их. Коннор шёл впереди и пытался проанализировать видимое его глазам. Он знал, что призраки часто формируются копией живого в момент смерти. Этот призрак был цел. Крови на нём нет. Нет видимых ран. Никаких повреждений кожных покровов. Отчего он умер?

Они добрались до третьего этажа и зашли в квартиру, за дверью которой пропал призрак. Зашли, вытащив оружие, которым их снабдил и научил пользоваться Коннор.

Сильвестр первым дёрнулся в сторону одной из комнат.

– Здесь... – прошептал он.

В комнате, в которой страшно воняло, они нашли троих. Один был мёртв – и это его призрак привёл сюда живых. Двое, ещё один мужчина и мальчик, были живы, хотя уже еле-еле дышали. Вокруг следы рвоты и крови.

Ребята оглядели комнату, набитую рядами и кучами консервов. Ничего не поняли.

Коннор бросился к мужчине, который медленно моргал, кажется услышав, что в комнате появился кто-то кроме них. Лицо худое, будто высохшее, нос торчит, глаза мутные и запали... Мальчишка-некромант быстро и поверхностно проверил мужчину. Повреждений и в самом деле не нашёл, отчего сработало внутреннее предупреждение киборга: "Возможно – инфекционное заражение". Затем сработала сигнализация киборга, заставив Коннора механически натянуть на нос ворот джемпера.

– Выйдите из комнаты, – скомандовал Коннор своим, и мальчишки послушно попятились в прихожую.

Он надел другие перчатки, которые всегда носил при себе, – одноразовые медицинские, и расстегнул рубаху мужчины. Обследовав серую кожу и поняв, что прав – инфекция, Коннор оглянулся на лицо мужчины. И осел прямо на пол. Тот умер.

Мальчишка ещё жил. У него было то же самое. Но он ещё жил. Несмотря на обезвоживание, несмотря на горячечный бред. Коннор прикусил губу. Тащить его с собой? Заразить остальных? Аптечка!

Мальчишка-некромант вышел к ребятам и велел спускаться вниз. Оставив их на обещанные несколько минут, он поднялся уже в одиночку – с лекарствами и бутылкой воды. Он вытащил в прихожую хрипящего мальчишку, стараясь не морщиться от страшного запаха его загаженной одежды. Быстро вымыл ему лицо и сунул в полуоткрытый от слабости рот таблетки. Умирающего немедленно стошнило той водой и таблетками, что Коннор пытался заставить его проглотить. Мальчишка-некромант стиснул зубы: рвота выплеснула на его незащищённую кожу выше кисти.

Через несколько минут он вернулся к мальчишкам и сказал:

– Выходим. От меня держаться подальше.

Молча они последовали за ним. Быстро вернулись к дому Анитры и поразились, когда Коннор собрался назад. Мирт удивлённо сказал:

– Одного не пущу.

– Я не умру, – надменно сказал мальчишка-некромант. – А вот вы можете. Сидите, охраняйте Анитру и ребят. Если после трёх-четырёх суток не вернусь, уходите к реке.

– Но мы... – пытался протестовать Мирт.

– Твоей и Анитры силы хватит на всех, чтобы соорудить небольшой щит, – сказал Коннор. – Пока ждёте – тренируйтесь.

Видимо, в его голосе прозвучало что-то такое, что мальчишки и Анитра только кивнули. И мальчишка-некромант ушёл.

– Это был Андрис, – объяснил Коннор, и все сразу оглянулись в поисках мальчишки-рыболова, одного из помощников Александрита. – Я заразился всё-таки и где-то дня через три заболел. Ох, как плохо-то было. Но мне везло больше, чем ему. Тогда у меня ещё была металлическая начинка. И внутренняя аптечка сразу начала делать инъекции, пока не выяснила, что я напичкан лекарствами под завязку. Я сидел с Андрисом и жалел, что не могу сделать такие же инъекции ему. Мои лекарства были очень сильными и редкими. Таких в аптечках не оставляют. Пришлось возиться с Андрисом долго. В общем-то, я был уверен, что моя группа ушла. И вдруг через несколько дней, когда я оклемался, когда Андрис начал приходить в себя... Я подумал, что вижу призрака в дверях. Испугался страшно.

А возник в дверях Мирт, предусмотрительно закутавший нижнюю часть лица в какую-то тряпку. Он огляделся, с ужасом остановил взгляд на втором умершем мужчине, из-за которого теперь в комнатах воняло ещё и гнилой плотью, в другой комнате нашёл Коннора, который лежал на стульях, в то время как Андрис, ещё слабый, но уже выбравшийся из объятий смерти, валялся на кровати. И эльф подошёл к мальчишке-некроманту, поглядывая на слабо удивлённого, пока незнакомого мальчишку.

– Ты как? Заболел? – со страхом спросил Мирт.

– Не, уже выздоровел, только слабый ещё, – прошептал Коннор, чувствуя, как звук его собственного голоса откликается болью в голове. – Ты зачем...

– Я принёс воды, поесть и аптечку.

– Другие?

– Живы. Коннор, эта зараза... – Мирт смущённо оборвал фразу.

– Нет, мы больше не заразны. Только слабые. Скоро выберемся.

– То есть вы ходить не можете? – пожелал убедиться Мирт. – Всё дело в этом? – И обернулся к выходу. – Анитра, они не заразные!

На возмущение у Коннора сил не было.

Анитра скомандовала всем – вся группа оказалась на месте! – помочь ей, и обоих, переживших страшную болезнь, перетащили на первый этаж, подальше от разлагающихся трупов. К последнему только Коннор спокойно относился, но никак не Андрис, которому и так нельзя было терять жидкость, а он при взгляде на умерших постоянно плакал. От той же слабости.

Анитра объяснила, почему они все перебрались в этот дом.

Здесь много продуктов. Здесь сильный маг, который умеет стрелять. Надо только выждать, пока маг, который слегка приболел, выздоровеет, и они все вместе уйдут к пригороду. А пока они здесь живут, дожидаясь выздоровления Коннора и нового члена их группы, они бесконтрольно лопают продукты, которых не жалко съесть много.

Путаное объяснение вылилось в активное действие здоровых ребят: они обыскали весь дом, насколько сумели, и натаскали в квартиру с выздоравливающими всё, что нашли. Отъелись неплохо, пока ждали Коннора. И с собой взяли потом столько, что жалость из-за оставленного перебивалась счастливым воспоминанием, сколько же они всего впервые за эти два года съели. Тем более теперь продукты теперь тащили на себе не только мальчишки, но и девочки. Кроме всего прочего Анитра заставила мальчишек натаскать воды с верхних этажей: ванны в разрушенных квартирах немного, но были полны дождевой водой, в которой потом, подогрев и дезинфицировав, выкупали грязного, но уже здорового Андриса.

– Скорее всего, – задумчиво сказала Селена, – эти трое заболели из-за болезни так называемых "грязных рук". Насколько я поняла, водопроводы в пригороде уже не действовали, а мыть руки всего лишь в дождевой воде – маловато, чтобы не подхватить какую-нибудь гадость. Надо же... Андрис.

– А потом мы добрались до пригорода, – сказал Мирт. – Уходить за реку побоялись. Думали, что на свободном пространстве магические машины нас быстро вычислят. И никакие щиты не помогут. Ведь их надо держать постоянно. Про деревню никто не знал. Но, если бы и знали, вряд ли пошли туда. Ведь мы не знали про защиту. А любая деревня, в сравнении с городом, казалась уязвимой.

– В пригороде тоже интересно было, – задумчиво сказал Коннор. – На одном и том же месте – никогда больше недели. Девочкам больше всего именно это не нравилось. Они, несмотря на два года войны, быстро привыкали к месту. Всё делали в этом местечке что-то такое, что становилось... – Он затруднился с определением.

– Уютно? – подсказала Селена.

– Ага, примерно так. Ну, жить хотелось там. Но приходилось уходить. Появились машины-разведчики, начали отыскивать обжитые места.

... Когда впервые обустроились в подвале одного из домов на речной улице, было здорово. Коннору понравилось, как Анитра обставила их место обитания. Строгая девочка, как он подозревал, соскучилась по домашнему. В обычный подвал, который они заняли, отгородившись деревянными ширмами, сбитыми из досок, она с девочками натаскала с верхних этажей всякие мягкие вещи. Коннор признавался себе, хоть и молчал, что ему нравится. Нравится спать на мягком, чистом, сухом. Нравится, что можно умыться собранной дождевой водой, в которой она растворяла какой-то порошок, из-за чего вода становилась слегка розоватой, а потом утираться чистыми полотенцами. Анитра так стремилась приучить к домашнему всех, кто оказался под её началом в качестве "своего"!

И наступила ночь, когда в подвал ворвался червь-разведчик, который одновременно мог не только оповестить и призвать остальные машины, но и убить всех живых в своих металлических объятиях!.. Вот тогда Коннор впервые употребил некромагические силы, из-за чего слабел не на шутку, – то самое: "Умри, машина!"

Он и червь-разведчик стояли друг против друга на подходе к жилому месту подвала. "Червь" сверху вниз злобно смотрел на маленького человека, яростно извивался, звеня и лупя по стенам и по полу металлическими кольцами, но сдвинуться с места не мог – руки Коннора, вытянутые к нему ладонями в жесте: "Нет!", не пускали его. Хуже – не давали возможности вырваться из странного магического захвата, о котором прежде магические машины и не подозревали. У мальчишки-некроманта сил было маловато. Но за спиной – девять человек, которых надо спасать, потому что они слабей.

Коннор усилил захват и быстро "препарировал" внутреннюю суть "червя". Нашёл магическую душу, и губы маленького человека шевельнулись, произнося два коротких слова. Кольчатый червь-разведчик будто остолбенел. И рухнул. Металлические кольца разлетелись по всему подвалу, вызвав непроизвольный визг девочек и оханье мальчишек.

– Уходим! – скомандовал Коннор. – Он успел передать другим машинам, что нашёл нас! Уходим – и быстро!

– Но... – чуть не плача, попробовала возразить Анитра.

– Нет!

До подвала следующего дома Коннора на себе несли попеременно Мирт и Сильвестр. Когда мальчишка-некромант прочухался, первым делом он расставил везде магические ловушки-предупреждения – сигналки, которые потом использует, чтобы помочь разумным оборотням сбежать из стай одичавших. Эти сигналки позволяли прячущимся детям заранее услышать тревогу и сбежать из подвала, прихватив на этот раз хоть что-то. Анитра пару раз спросила у Коннора, нельзя ли вообще устроить в подвале что-то вроде крепости. Мальчишка пожал плечами. Даже всех его сил не хватало, чтобы сделать нерушимую защиту. Вот если бы Мирт и сама Анитра оказались на его уровне...

А так... Жили, выходя по ночам гулять. Убегали от "ночного убийцы" и пробовали искать уязвимые места "крабов"-бумбумов. Играли как все дети своего возраста. Были и трагедии. Присоединялись к их группе взрослые, люди и оборотни. Но ненадолго. В небольшого росточком мальчишку в качестве командира группы не верили. Слишком казался слабым для предводителя. Кто-то уходил. Кто-то не подчинялся его приказам и погибал из-за магических машин. Несколько раз сталкивались с одичавшими, от них отстреливались, а то и в рукопашную приходилось вступать – самому Коннору, конечно, пока свои не оказывались в безопасной зоне.

И однажды играли, как обычно на ночной улице, и не заметили, что "пылесос" подобрался слишком близко, протаранив себе дорогу под асфальтом. И свалились туда вместе с незнакомой девушкой, слишком смелой для хождения по ночным пригородным улицам. Она вызвала удивление и Коннора, и ребят тем, что не знала про "пылесос".

А потом они удивились, что она не умеет пользоваться собственными браслетами, наполненными огромной магической силой.

А потом всё тот же удивлённый Коннор решил посмотреть на спутника девушки, нашёл его и поразился: тот в одиночку сопротивлялся "ночному убийце"! А когда он присоединился к смельчаку и помог побыстрей расправиться с синим ужасом пригородной ночи, мальчишке захотелось убить смельчака, в котором узнал олицетворение своего первого впечатления защиты и доброты среди живых.

– Мы не поверили, – сказал Мирт. – Так трудно было поверить, что Джарри искал именно Коннора. И трудно было поверить, что вы заберёте всех нас. Мы спали потом в бельевой и среди ночи просыпались, тихонько спрашивая друг друга, правда ли мы в таком защищённом месте, что нас через эту защиту перетаскивали на руках, потому что нам самим не перейти... А насчёт проводов Коннора мы уже примерно знали. То ли я первым решил, что он попался в ловушку тех, кто забирал детей на эксперименты, то ли кто-то ещё. Но мы смутно знали, что он не такой, как все. И эти провода на руке, на ладони, которые он скрыть не мог, а потом и не хотел... Тоже знали.

– Знаешь, Селена, – посмеиваясь, сказал Коннор, – когда я начал с ребятами дружить вплотную, уже в пригороде... Ну, в смысле, не только командовать ими. Они начали учить меня играм. Я долго не мог понять, зачем делать какие-то странные вещи – ведь в них никакого практического толку. Меня так поражало, что им это нравилось. И я захотел понять, что это такое, и принялся играть. Мне показалось, что их игры немного похожи на те паззлы, с которыми меня познакомил Джарри. И я попробовал...

– Видел бы ты свою физиономию в то время! – расхохотался Мирт. – Брезгливая такая. Типа – что это? Зачем мне это, если оно не помогает против магических машин. А потом...

Селена задумчиво взглянула на Коннора. Когда она свалилась в "пылесос", она решила, что Коннор, несмотря на окружающую опасность, самый весёлый мальчишка на свете, каких она только встречала – и не только на этом свете, но и в собственном мире. Так она считала, пока он не бросился с кулаками на Джарри. Знать бы тогда, что ему пришлось пережить... А может, и к лучшему, что она узнала о его прошлом лишь сейчас. Ведь Коннор всегда не любил слезливых.