Текст книги "Смертельная схватка"

Автор книги: Ульрике Швайкерт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 37 страниц)

ЭННИ ЧЭПМЕН

– И что мы будем делать теперь? – угрюмо спросил Таммо.

Наследники посетили место первого и второго убийства и снова все тщательно обнюхали, но за это время там успело побывать столько людей, что распознать запах преступника было невозможно – хотя в обоих случаях это был один и тот же мужчина! Вампиры обнаружили следы нескольких человек, которые появлялись сразу в двух местах, но это могли быть полицейские. К примеру, инспектор наверняка побывал и там и там, но чтобы понять, какой из следов принадлежит ему, нужно было знать его запах, который наследники никогда не слышали.

– Можно еще раз опросить свидетелей, – предложила Алиса. – Возможно, они что-то утаили от полиции. Нужно проникнуть в их разум и выяснить, что они недоговаривают. Нарочно или из-за рассеянности – не важно. Так или иначе, проникнув в их сознание, мы сможем узнать все, что нас интересует.

Остальные вампиры были согласны с таким планом.

– Тогда нам лучше разделиться. В каждой группе должен быть наследник, который хорошо читает мысли, – сказала Джоанн и подмигнула Таммо.

Несомненно, он вместе с Лео и Алисой владел ментальными способностями лучше остальных. Малколм и Кларисса вообще никогда не учились проникать в чужой разум, а Пирас и Лучиано не слишком преуспели в этой дисциплине.

– Хорошая мысль, – произнес Малколм и подошел к Алисе.

Франц Леопольд тотчас же присоединился к Лучиано и Клариссе.

– Тогда я присмотрю за нашими голубками.

Фамалия взглянула на Малколма, не зная, радоваться ей или огорчаться. Конечно же, вампирше нравилась компания Вирад, но она не хотела, чтобы между нею и Лео возникли новые недоразумения. После той злосчастной дуэли они хотя бы снова начали разговаривать.

Похоже, ее дружба с Лео была спасена. Но только дружба. Между наследниками не осталось и следа той волшебной близости, которая возникла в Вене, того пьянящего счастья, которое охватывало Алису, когда пальцы Лео касались ее кожи... Вампирша подавила вздох. Наверное, она хотела слишком многого. Наверное, эта гармония не могла продолжаться дольше нескольких недель. Они с Лео были слишком разные.

Алиса посмотрела на венца.

«Ничего, если я пойду с Малколмом?»

На мгновение в глазах Франца Леопольда зажглись опасные огоньки, но голос вампира прозвучал невозмутимо.

– Да, конечно. Тогда я смогу присмотреть за нашей вездесущей Клариссой. Подумать страшно, что может случиться, если она снова решит сунуть свой хорошенький носик в то, что ее не касается.

– Спасибо, но я не нуждаюсь в твоей защите, – холодно ответила Кларисса.

– Я сам в состоянии позаботиться о Клариссе! – воскликнул Лучиано.

Губы Лео растянулись в широкой усмешке.

– Всегда приятно слышать, как высоко ценят тебя друзья.

Алиса не смогла удержаться от улыбки.

– Как бы там ни было, они очень ценят твое умение проникать в чужой разум. Они знают, что ты лучше всех умеешь выведывать у людей самые сокровенные мысли.

– Да, это правда, – примирительным тоном произнес Лучиано. – В искусстве чтения мыслей ты мастер. Мне уже интересно, что тебе удастся разузнать.

– Хорошо, хорошо. Достаточно лести, – поднял руки Франц Леопольд и снова взглянул на Алису. – Давайте расходиться. Кто кого желает допросить?

Таммо непременно хотелось поговорить с подругами жертв, которые видели их незадолго до смерти.

– Я еще никогда не разговаривал с женщинами легкого по ведения. Мне интересно, какие они, – признался наследник.

Алиса неодобрительно покачала головой, но возражать не стала. Сама она хотела опросить жильцов дома, на лестнице которого убили Марту Тэбрем. Прежде всего мужчину, который обнаружил труп.

– В таком случае нам остаются портовые рабочие, которые первыми заметили окровавленное тело Мэри Николс, – сказал Лучиано и кивнул. – Тогда в путь, а после снова встретимся на этом месте.

***

Примерно через час Латона очутилась на одной из унылых улиц Ист-Энда. Она шла вперед, брела по ночному городу, хотя и знала, что это довольно опасная местность, еще до того, как ее предупредил привратник Вирад. Но девушка думала лишь о Малколме и об их предстоящей встрече. Сейчас он был где-то здесь, в Уайтчепеле. Вдруг Латона встретит его за ближайшим поворотом?

Эта надежда какое-то время согревала девушку, заставляя ее двигаться вперед. Теперь Латона шла по узенькой улочке без фонарей. Свет лампы, которая висела на углу, был слишком слабым и вскоре остался позади. Под ногами клубился густой туман. Девушка, сама того не осознавая, ускорила шаг. Достигнув конца улицы, она подавила вздох облегчения. Перед ней возвышались железные конструкции крытого рынка.

На ржавой вывеске виднелась надпись «Spitalfields Market» – рынок Спитлфилдз. Свое название этот рынок, где можно было купить всевозможные овощи и фрукты, получил благодаря аббатству, монахи которого еще в Средневековье основали здесь госпиталь Святой Марии – St. Marys Spital. Значит, эта часть города уже тогда считалась районом бедняков? Несомненно. Тут собирались те, кто хотел перебраться в богатый Лондон, но так и не смог попасть за стену, окружавшую Лондонский Сити. Этим людям приходилось селиться здесь, у городской стены, в восточной части города, куда ветер сносил дым и чад из печных труб. Именно в такую тихую, безветренную погоду, как сейчас, когда туман полз вверх по стенам домов, угольная пыль оседала и становилось трудно дышать.

Латона шла вдоль пустых прилавков. По углам рынка громоздились высокие мусорные кучи из старых ящиков, размокшей газетной бумаги и гнилого товара. Бездомные собаки рылись там в поисках чего-нибудь съедобного. Днем рынок выглядел куда более привлекательно. Его прилавки заполнялись горами разноцветных овощей и фруктов, между которыми бродили толпы веселых и шумных покупателей. Сейчас же стеклянные и стальные конструкции тонувшего в темноте зала навевали мрачные мысли, от которых по спине Латоны пробегали мурашки.

Девушка пошла дальше и пересекла Коммершиал-стрит, южная часть которой относилась к Уайтчепелу. Впереди возвышалась церковь Христа, украшенная широкими колоннами и массивным порталом. Колокольня церкви немного напоминала Триумфальную арку и заканчивалась высоким шпилем. Из паба на углу доносились громкие крики и заливистый смех. «The Ten Bells» [12]12
  Десять колоколов {англ.).


[Закрыть], – прочитала Латона, присмотревшись к едва заметной надписи над дверью. Теплый свет, струившийся из окошек паба, манил девушку. Она подходила все ближе, пока не стали слышны отдельные голоса.

– Ба, Энни! Давно не виделись. Иди сюда, выпьем по рюмке джина, – крикнул мужчина с кружкой пива к руке.

Женщине, к которой он обращался, было за сорок. Она повернула к нему широкое лицо, обрамленное нечесаными грязными прядями темных волос, а затем подошла и села рядом. Получив рюмку джина, Энни одним глотком осушила ее содержимое. Мужчины вокруг нее засмеялись.

– Видать, замерзла, Чэпмен? – ухмыльнулся один из них.

– Да, замерзла и устала как собака, – кивнула Энни. – Пойду посмотрю, если ли у старой ведьмы с Трол-стрит свободная кровать.

Она широко зевнула, показывая пожелтевшие зубы.

– Может, тебе лучше пойти к Джону и детям? – предложил второй, лицо которого скрывала густая борода.

– Ты прекрасно знаешь, что мы развелись, – сверкнув глазами, ответила Энни.

– Он вышвырнул тебя, – закивал головой тощий мужчина, стоявший справа от нее. – Теперь твой муж – Папаша Джин. Да, этот старик разрушил не одну семью.

– Ну и что? – буркнула Энни, опрокинув еще одну рюмку.

– Но я слышал, Джон Чэпмен – порядочный извозчик, который не оставит жену без единого пенса. Сколько он дает тебе, Энни? – спросил тот, который угощал ее джином.

– Десять шиллингов в неделю, – угрюмо ответила женщина. – Мне этого не хватает!

– Охотно верю, – сказал бородатый, кивая в сторону пустых рюмок. – Но достаточно на сегодня. Мне тоже грех сорить деньгами.

– Можешь купить у меня что-нибудь, – предложила Энни и показала на грязноватый узелок, валявшийся у ее ног.

– Искусственные цветочки и вязаное тряпье? Нет уж, спасибо, – усмехнулся бородач.

– Это еще не все, что она может предложить, – засмеялся тощий, кладя руку на колено женщины.

Латона невольно подошла еще на шаг ближе. Девушка и сама не знала, почему не может оторвать взгляд от этой странной компании и прислушивается к каждому слову.

Энни накрыла ладонь мужчины своей и подмигнула.

– Ты прав. Тебя интересует кое-что другое? Море удовольствия за пару монет?

Тощий убрал руку и покачал головой.

– Несколько минут в темной подворотне? Спасибо, нет. Лучше я пойду домой к жене и улягусь в теплую постель.

На лице Энни проступило разочарование. Мужчина поднялся, бросил на стол пару монет, громко попрощался со всеми и вышел в зимнюю ночь. На пороге паба он чуть не столкнулся с Латоной. Девушка отшатнулась. Мужчина взялся за край головного убора, пробормотал извинение и направился прочь.

Энни тоже встала из-за стола и объявила, что идет спать. Немного покачиваясь, она ступила через порог и прошла в шаге от Латоны, не обратив на нее ни малейшего внимания. Латона с любопытством последовала за женщиной.

Пройдя два перекрестка, Энни свернула с главной улицы в темный кривой переулок. Латона замедлила шаг, но какая-то неведомая сила заставляла ее идти дальше. Неужели это и вправду было всего лишь любопытство?

Свернув еще два раза, женщина остановилась у входа в старое трехэтажное здание и постучала в дверь. Спустя пару минут ей отворили.

– А, это ты, Энни. Заходи.

Из дверного проема выглянула седая старуха с нечесаными полосами и изборожденным морщинами лицом. Оглядевшись по сторонам, она заметила Латону.

– Тоже ищешь, где переночевать? – спросила старуха, тыча в девушку костлявым пальцем. – Тогда заходи к нам.

Похоже, ноги Латоны жили своей жизнью. Пока девушка думала о том, что безопаснее было бы вернуться на освещенную главную улицу, они сами несли ее вперед.

– А что это за дом? – робко спросила она.

– Вижу, ты не местная, – прохрипела старуха. – Это мой ночлежный дом. Переночевать на соломе стоит четыре пенса, на кровати – восемь, а у каната в коридоре – два.

Значит, это что-то вроде постоялого двора для бедняков, сообщим залом, устланным соломой, и комнатками с кроватями для тех, кто мог позволить себе такую роскошь. Латона вошла в коридор следом за Энни. «Почему бы не осмотреться?» – подумала она. Похоже, этот дом все же не был борделем, за который его изначально приняла девушка.

Вонь, сразу же ударившая Латоне в нос, была невероятной. Воздух в помещении был не столько теплым, сколько влажным и тяжелым, а от запаха множества немытых тел и испарений, поднимавшихся из выгребной ямы, у Латоны перехватило дыхание. Девушка попыталась подавить подступившую к горлу тошноту.

– Где бы ты хотела переночевать? – спросила хозяйка, неотрывая от Латоны алчного взгляда.

Затем она протиснулась мимо нескольких одетых в лохмотья бедняков, которые с закрытыми глазами стояли у стены, и подвела девушку – которая уже давно решила, что ни за что не останется здесь, – к одной из дверей. За ней простиралась огромная темная комната. Тут, на грязной соломенной подстилке, которую не меняли уже целую вечность, вповалку спали люди. Множество людей. Они сопели и кашляли, храпели и что-то тихо бормотали. Две крысы выскочили из темного угла и стали пробираться между спящими. Один из бедняков проснулся и попытался прогнать их, топнув ногой, но крысы не обратили на шум никакого внимания и спокойно продолжили путь.

Хозяйка криво усмехнулась, обнажив остатки почерневших зубов.

– Даме хотелось бы больше комфорта? – захихикала она.

Очевидно, от старухи не укрылось отвращение, промелькнувшее на лице девушки.

– Нет, спасибо, – сказала Латона, возвращаясь в коридор. – Я решила еще немного прогуляться.

– Ну, если передумаешь, то возвращайся. Если у тебя достаточно денег, я могу предложить и кровать, отдельную или на двоих. Все дело в цене.

Латона кивнула. Проталкиваясь к выходу, девушка задела одну из стоявших в коридоре женщин. Та недовольно открыла глаза, но тут снова же закрыла их и, склонившись над толстым канатом, опять задремала. Лишь сейчас Латона заметила, что все словно висят на этом канате. Неужели так тоже можно спать?

Открыв рот от удивления, девушка уставилась на хозяйку ночлежного дома. Старуха лишь пожала плечами.

– Тем, кто платит всего два пенса, приходится оставаться в коридоре. Я позволяю спать им здесь до утра, а затем тяну за веревку.

Старуха опять растянула губы в беззубой ухмылке и показала на железное кольцо, к которому был привязан канат. Стоило дернуть за тонкий шнурок, и канат падал на пол. Лишившись опоры, спящие валились друг на друга. Да, так можно было разбудить даже самых пьяных. Латона отчетливо представила, как хозяйка ночлежного дома берет метлу и безжалостно выгоняет всех этих несчастных на морозный утренний воздух.

Старуха снова повернулась к Энни, которая с тоской смотрела в сторону спавших на соломе бедняков, и протянула вперед сухую мозолистую ладонь.

– Четыре пенса, иначе я тебя не впущу.

– Я принесу их завтра, обещаю!

– Нет, – покачала головой хозяйка. – Так дело не пойдет. Ты и сама прекрасно знаешь, что я не люблю этого. Либо ты сейчас же даешь мне четыре пенса, либо уходишь. Если бы я пускала всех в долг, то давно бы уже разорилась. Я тяжело работаю и не собираюсь заниматься благотворительностью.

Латона сунула руку в карман юбки, где лежали ее скудные сбережения.

– Давайте я...

– Не нужно! – резко сказала Энни и удивленно посмотрела на Латону. – Не нужно, девочка, – продолжила она более ласковым голосом. – Думаю, тебе самой скоро понадобятся эти деньги. А я и так не пропаду.

Женщина вышла в ночной туман и зашагала в восточном направлении. Латона снова последовала за ней.

Пройдя два квартала, Энни повернула налево и побрела по узенькому переулку, зажатому между двумя рядами четырехэтажных зданий. Это были обветшалые доходные дома, крохотные квартирки которых никогда не пустовали. Жилья не хватало, и поэтому за него приходилось платить втридорога. Даже на комнатушках, больше походивших на собачью конуру, хозяева домов могли что-нибудь заработать. Входные двери располагались сбоку, в узеньких проездах, которые вели на задний двор. Там, скорее всего, находились отхожие места.

Энни снова свернула налево. Латона уже собиралась последовать за ней, но тут почувствовала странное покалывание в затылке. Девушка замерла. Ей было знакомо это ощущение, своего рода инстинкт, который не раз предупреждал ее об опасности. Но почему он проснулся сейчас? Может быть, вампиры были где-то поблизости?

Латона снова отступила в темный переулок, из которого только что вышла, в то время как Энни продолжала нетвердой походкой брести по улице, уводившей на северо-запад.

Несколько секунд ничего не происходило, и Латона уже засомневалась в своих предчувствиях, но внезапно рядом послышались чьи-то шаги. Из темной подворотни на противоположной стороне улицы вышел мужчина. Он остановился и посмотрел по сторонам. Заметив удалявшуюся Энни, он медленно пошел за ней. Лица мужчины Латона не видела, но в его фигуре не было ничего необычного. Средний рост, темные брюки, пальто и шляпа. Заурядный прохожий. И все же Латона почувствовала, что ее волосы стали дыбом, а ноги словно приросли к земле. Девушка крепко сжала челюсти, чтобы не застучать зубами от страха.

Почему же незнакомец приводил ее в такой ужас? Этого Латона не знала. Во всяком случае это был не вампир – в этом девушка убедилась, когда мужчина подошел к ближайшему газовому фонарю. Длинная черная тень протянулась от него по залитой желтоватым светом улице. С каждым шагом она становилась все меньше, словно съеживалась, а когда незнакомец прошел мимо фонарного столба, снова начала расти и теперь уже простиралась перед ним, постепенно приближаясь к Энни Чэпмен.

Латона еще несколько секунд постояла в тени, а затем ее ноги снова пришли в движение. Сейчас им следовало повернуть на юг и увести девушку как можно дальше от этой темной улицы и зловещего прохожего. Но они почему-то выбрали ту же дорогу, по которой пошла Энни Чэпмен. Расстояние между Латоной и незнакомцем было достаточно большим. Он не мог услышать ее шагов. Девушка убеждала себя, что ей ничего не грозит. Но почему, ради всего святого, она вообще решила пойти за этой странной парой?

Ответа на этот вопрос Латона не знала.

* * *

Через два часа Малколм и Алиса первыми вернулись в условленное место. Им не удалось узнать ничего нового. Очевидно, свидетели сообщили полицейским все, что знали и помнили.

– Мы не продвинулись ни на шаг, – недовольно буркнула Алиса.

Она ходила взад-вперед, высматривая друзей, которые почему-то не спешили появляться.

– Вижу, ты очень серьезно относишься к этой истории, – сказал позабавленный рвением наследницы Малколм.

Алиса остановилась и сверкнула глазами.

– Да, так и есть. Этот убийца зверски зарезал двух женщин и скоро найдет себе третью жертву. То, как он обошелся с Мэри Пиколс, свидетельствует о растущей одержимости. Чтобы унять свою ненависть или что-то иное, что им руководит, преступнику придется совершать новые убийства. И с каждым разом период спокойствия будет длиться все меньше и меньше.

– Ты слишком много думаешь о человеческой психике, – заметил Малколм.

– О больной человеческой психике.

– Не важно, о больной или о здоровой, – сказал Вирад. —В любом случае ты думаешь о людях. Решающим является то, что ты, похоже, не умеешь держать дистанцию. Ты проявляешь такое рвение, что сразу же становится заметно, как важно для тебя найти убийцу. Ты по-настоящему волнуешься из-за всех этих преступлений!

– Да, ну и что?

Малколм взял Алису за руки.

– Речь идет о людях. Всего лишь о людях! Не забывай об этом. Для нас они не больше чем объекты изучения. Мы исследуем особенности их поведения, мотивы преступлений, а также пагубные страсти и дурные наклонности. Вот и все. Пойми, они не вампиры.

– Значит, вы занимаетесь расследованием преступлений лишь для того, чтобы развеять скуку и чем-то занять свои ночи? – вспыхнула Алиса. – Ты уверен?

– Да, – кивнул Малколм. – Мстить злодеям и добиваться справедливого наказания за совершенные ими преступления – не наше дело.

Алиса остановилась, прищурив глаза, и подошла к Малколму. Теперь наследники стояли так близко, что кончики их носов почти соприкасались.

– Ты уверен? – тихо спросила Фамалия. – А если бы речь шла о Латоне? Если бы она оказалась одной из жертв убийцы? Ты бы по-прежнему считал, что то, чем мы сейчас занимаемся, – всего лишь исследование человеческого поведения, не думал о мести и не стремился найти и уничтожить преступника?

Малколм ничего не ответил, но Алиса знала, какие мысли и чувства сейчас бушуют у него в груди. Вампирша кивнула и отступила на шаг назад.

– Я только одного не понимаю: если ты действительно так сильно любишь Латону, то почему не пытаешься ее разыскать? Да, я знаю, ты оставил записку на мемориале принца Альберта и постоянно проверяешь, не забрала ли ее Латона, но давай посмотрим правде в глаза: неужели это единственное, что ты можешь сделать?

Малколм пожал плечами.

– Но где мне искать Латону? Ее дядя погиб. Других родственников, насколько я знаю, у нее не было. Я понятия не имею, где она может быть сейчас.

– Ты знаешь, что Латона уехала из Парижа вместе с Брэмом Стокером, а затем мы встретили их в Вене. Скорее всего, она до сих пор находится на его попечении. А даже если и нет, Брэм наверняка знает, куда она направилась!

– Да, я понимаю, но Стокер – ирландец, не так ли? Что мне делать? Ехать в Дублин и попытаться разыскать его семью? Знаешь, наша встреча в Париже была не совсем дружеской!

Алиса лишь небрежно отмахнулась и даже не дала Малколму договорить.

– Брэм работает на Генри Ирвинга. Он руководит его театром, который находится здесь, в Лондоне, поэтому наверняка живет где-то поблизости. Узнать его лондонский адрес не так уж сложно! Я бы посоветовала тебе спросить об этом Иви. Подозреваю, что она прекрасно знает, где находится дом Брэма.

Лицо Малколма просияло. От радости он схватил Алису за плечи и поцеловал ее прямо в губы.

– Спасибо. Я поговорю с ней, как только мы вернемся в Темпл.

Немного смущенная Фамалия высвободилась из объятий Малколма и быстро огляделась по сторонам. К счастью, Лео нигде не ныло видно. Не то чтобы венца касалось, с кем она целуется, и все же Алисе не хотелось, чтобы в ее отношениях с Францем Леопольдом снова возникло напряжение. В последнее время они неплохо ладили, и было бы глупо разрушить это хрупкое перемирие.

Малколм и Алиса подождали еще несколько минут, но никто так и не появился.

– Знаешь что? – не выдержала Фамалия. – Мы можем заглянуть в ночлежный дом, куда Мэри Николе не пустили в ночь убийства.

– И что нам это даст? – без энтузиазма спросил Малколм.

– Ну, возможно, его хозяин или хозяйка что-то знают. Может быть, кто-то заметил, что за Мэри следовал мужчина, или видел, как она встретилась с ним.

Малколм пожал плечами. Но поскольку остальных наследников по-прежнему не было, а ночлежный дом находился всего через несколько улиц, вампир примирился со своей участью и покорно побрел за Алисой.

Фамалия поговорила с уродливой старухой, сдававшей спальные места местным беднякам, но не узнала ничего, что могло бы помочь юным вампирам в их расследовании. Хозяйка ночлежного дома лишь повторила все, что говорила полицейским, и рассказала, что была на опознании.

– Пойдем обратно, – разочарованно произнесла Алиса, когда старуха снова скрылась за дверью, радуясь, что ей наконец-то удалось отделаться от назойливой незнакомки.

Пройдя несколько шагов, наследница обернулась.

– Малколм?

Вампир словно оцепенел. Его распахнутые глаза неподвижно смотрели в пустоту. Шевелились только его ноздри. Они подрагивали и раздувались, втягивая ночной воздух.

Алиса вернулась обратно.

– Что случилось? – спросила она у Малколма.

– Разве ты не слышишь? Здесь была Латона!

По лицу наследника разлилась блаженная улыбка.

– Что за чушь! – проворчала Алиса и уже хотела напомнить Малколму об их недавнем разговоре, который, должно быть, так взволновал наследника, что его разум начал выдавать желаемое за действительное, но внезапно тоже услышала знакомый запах. Вампирша принюхалась. Она знала Латону не так хорошо, как Малколм, но все же несколько раз встречалась с девушкой и не спутала бы ее след ни с чьим другим.

– Но как такое возможно? Неужели Латона была здесь, да еще в такое время? След совсем свежий. Она проходила тут всего несколько минут назад!

Малколм кивнул.

– Должно быть, у нее неприятности.

Алиса ничего не сказала. Она опасалась того же.

– Пойдем! – сорвался с места Малколм. – Чего ты ждешь?

Подобрав юбки, Фамалия побежала за ним.

– Она не одна, – на бегу прокричал вампир. – С ней какая-то женщина. Намного старше Латоны, но еще не старая.

Малколм на мгновение замедлил шаг, чтобы принюхаться к новому следу, а затем, когда наследники свернули на Коммершиал-роуд, по которой даже в такой поздний час все еще ходили люди, резко замер.

– Мы ошиблись, – простонал вампир.

– Что? – спросила Алиса и тоже остановилась рядом с ним.

– Мы бежим не в том направлении!

Вампирша сосредоточилась на следах Латоны и незнакомой женщины, а затем кивнула.

– Да, ты прав. Они были здесь перед тем, как направиться к ночлежному дому, и больше не возвращались.

Малколм не стал ждать, пока Алиса договорит до конца. Он помчался обратно на Трол-стрит и, пробежав мимо ночлежного дома, свернул в узкий кривой переулок. Теперь запах Латоны становился все отчетливее. Наследники были на верном пути и, не боясь потерять след, бежали дальше. Алиса почувствовала, как в Малколме разгорается надежда, и ей стало даже немного завидно, что он уже сегодня ночью обретет свое счастье.

Малколм, который бежал впереди, вдруг задержался у входа в темную подворотню.

– Здесь она остановилась и немного постояла, – произнес наследник и наморщил лоб.

Алиса нагнулась, чтобы принюхаться к следу.

– Да, а вот другая женщина просто прошла мимо. Возможно, они были не вместе. Может быть, Латона следовала за ней?

– Зачем бы она стала это делать?

Алиса пожала плечами. Она тоже не знала ответа на этот вопрос.

Продолжая идти по следу, вампиры свернули на широкую улицу. Всего через несколько шагов к двум запахам присоединился третий, мужской. Этот мужчина вышел из узкой арки на другой стороне улицы и последовал в том же направлении, что и незнакомая женщина. Малколм продолжал бежать по следу Латоны, но Алиса остановилась. Она наклонилась почти до земли, чтобы побрать в себя каждую нотку нового запаха.

– Ну что там еще? Пойдем быстрее! – нетерпеливо воскликнул Малколм, но Фамалия не сдвинулась с места.

Вместо этого она развернулась и пошла по следу мужчины до входной двери дома, у которой он несколько минут стоял, упершись плечом в стену. Об этом свидетельствовала интенсивность запаха, к которому принюхивалась Алиса.

– Алиса! Что все это значит? – сердито спросил Малколм.

Не дождавшись ответа, он вернулся и уже хотел наброситься на вампиршу, но запнулся, когда увидел ее лицо.

– Что случилось? – встревоженно спросил Вирад.

– Пожалуйста, проверь этот след. Может быть, я ошибаюсь, но мне кажется, что он пропитан запахом с трудом сдерживаемого чувства. Я услышала этот запах на улице, а здесь он стал еще более отчетливым. Это не страх, но что-то настолько же сильное. Волнение, гнев и жажда разрушения, – тихо добавила наследница.

– Или жажда крови, – сказал Малколм, и его голос дрогнул.

Алиса кивнула, и по ее спине пробежал неприятный холодок.

– И это еще не все. Понюхай стену там, где к ней прикасалось его пальто. Это кровь, не так ли? Но не его собственная!

Малколм наклонился и приблизил лицо к стене, так что между ней и кончиком его носа оставалось не больше дюйма. Затем вампир закрыл глаза и глубоко вдохнул. Сосредоточившись на запахе мужчины, он попытался разложить его на отдельные нотки.

– Да, это кровь, – подтвердил Малколм. – Кровь женщины, запах которой мы уже слышали. – Он задумался, а затем широко открыл глаза. – Мэри Николс?

Вирад и Фамалия встревоженно переглянулись.

– Да, мне тоже так показалось, – кивнула Алиса.

– Значит, убийца, которого мы ищем, бродит где-то поблизости, на одной из соседних улиц?! – воскликнул Малколм.

– И, скорее всего, следует за Латоной и этой женщиной! – закончила его мысль Алиса и выбежала из подворотни.

Малколм бросился за ней. Стараясь не сбиться со следа, вампиры со всех ног мчались по улице.

«О, демоны преисподней!– думала Алиса . – Только бы мы успели вовремя! Только бы не было слишком поздно!»