Текст книги "Атака Боло"

Автор книги: Уильям Кейт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

– Возможно, на уровне интеллекта они и не смогли… но загрузили что-нибудь свое, – предположила Рамирес. – В конце концов, любой код можно расшифровать или обойти, были бы время да желание. А у Трикси достаточно и того и другого.

– Они пытаются зайти с фланга, а у нас все еще нет связи, – волновалась Тайлер.

– «Вик» видит и оценивает ситуацию. Справится, – успокоил Страйкер. Он обращал внимание и на других Боло полка. Те, казалось, не испытывали особых затруднений и взламывали оборонительные позиции, не встречая сильного сопротивления. – Есть кто-нибудь в воздухе в этом районе?

– «Колдуны» на азимуте два-три-ноль, в пятидесяти километрах, – доложила Рамирес.

Штурмовик «Колдун» КЛ-5, вооруженный скорострельной плазменной пушкой и ракетами «Черный Луч», мог эффективно использоваться для огневой поддержки наземных сил.

– Направь их туда.

– Есть. Через три минуты будут на месте. Страйкер снова сосредоточился на «Викторе».

Трудно было хоть что-то разобрать сквозь дым…

Все вокруг буквально взорвалось дымом.. Враг открыл шквальный заградительный огонь усиленными разрывными зарядами и снарядами с сердечниками из обедненного урана. Мои боевые экраны легко справляются с нагрузкой, но я все же начинаю движение по усложненной траектории для введения в заблуждение вражеских наводчиков, не даю им сосредоточить огонь.

Одновременно я запускаю сенсорную ракету, которая рассыпает над полем боя множество датчиков. Каждый из них размером меньше сантиметра в поперечнике; паря над местностью, они улавливают в широком диапазоне и передают мне в зашифрованном виде визуальную, инфракрасную, звуковую, гравиметрическую информацию. Дальность действия датчиков достигает нескольких километров, чего для меня вполне достаточно в данных условиях.

Из полученной информации следует, что враг применил против меня четыре Боло Марк XXXII. Два из них двигаются слева от меня, еще два приближаются на высокой скорости спереди. Они намерены меня окружить. Этот маневр демонстрирует весьма посредственное понимание тактики скоростного боя.

Обозначаю северную группу как Альфа Один и Альфа Два, западную пару – соответственно Браво Один и Браво Два. Из оружейного отсека верхней палубы открываю заградительный огонь из четырех 240-сантиметровых гаубиц по западным целям. Самозарядные гаубицы «Кейсвел» М-3030 имеют скорострельность 2 выстрела в секунду. Я не очень надеюсь преодолеть оборону и боевые экраны вражеских Боло, но определю степень их неопытности.

Набираю скорость, устремляясь навстречу Боло, приближающимся с севера.

Восемнадцать целых и пять десятых секунды прошло с момента появления Элкена из туннеля. Вебер и Синди сообщили об интенсивном огне из 240-сантиметровых гаубиц вражеского Боло; каждый самонаводящийся снаряд нес в себе больше полутонны высокобризантного Детоника. Их оборона справилась с большинством падающих снарядов, остальные были отражены боевыми экранами. Но этот огонь превратил местность вокруг в непроходимый ад из дыма и кратеров. Скорость продвижения Синди и Вебера упала почти до нуля.

– Продолжайте движение, – скомандовал Эл-кен. – Мы с Палетом уже почти на позиции.

Элкен надеялся, что их маневр останется не замеченным врагом, но понял, что ошибся. Трудно обмануть Боло. Вражеская машина, конечно, получала информацию от своих беспилотных летательных аппаратов и из космоса.

Элкен также заметил пуск ракеты, рассыпавшейся над полем боя на множество плавно спускавшихся фрагментов. Каждый медленно планировавший приборчик, размером не больше человеческого пальца, состоял из набора сенсоров и усилителей, схемы кодирования, передатчика и микроминиатюрной катушки антигравитации. Элкен попробовал их сбивать, но они уклонялись при первой волне магнитной индукции его скорострельных пушек, а сбивать каждый в отдельности было бессмысленно.

Он понял, что враг полностью информирован обо всех его маневрах и о передвижении его друзей. Но выбора уже не было, лобовая атака Элкена и Палета продолжалась.

Замечаю, что Боло Браво Один и Браво Два замедлили движение, почти остановились. Их оборона успешно перехватывает и уничтожает 84,6 процента моих гаубичных снарядов. Это означает точность работы систем слежения и наводки, но указывает на некоторую медлительность. Они медленнее реагируют на внешнюю угрозу, чем можно ожидать от должным образом отлаженного и настроенного Боло Марк XXXII.

Восемь целых семь десятых секунды обстрела. Стволы гаубиц перегрелись, прекращаю огонь из них, переключаюсь на 40-сантиметровые минометы.

Если снаряды гаубиц обладают небольшой антигравитационной способностью и лазерным самонаведением, повышающим точность, то десять моих баллистических минометов этих преимуществ лишены. Их снаряды представляют собой глупые железки, летящие, куда их швырнут.

Все же я могу наводить их с точностью до 1,7 метра, даже во время движения на высокой скорости, четко отмеряя количество жидкого горючего, при сгорании выбрасывающего снаряд. Беру под прицел обширную площадку перед Браво Один и Браво Два, погружая поверхность перед ними в полный хаос и блокируя их продвижение. Попутно (и очень благоприятно для меня) от артобстрела разрушаются подземные водопроводные трубы. Грунт превращается во что-то похожее на предательский морской ил, из которого я недавно выбрался. Конечно, это не может их остановить, но я выигрываю жизненно важные доли секунды.

Теперь я меняю направление и разгоняюсь.

Элкен поддерживал полномасштабную связь со всеми тремя Боло, которыми он командовал. Ощущение было странное, как будто он находился одновременно в четырех местах. Ему понадобилось время, одна-две секунды, чтобы осознать смещение цели бомбардировки.

Поток данных от богов показал, что вражеский Боло внезапно сменил курс. Включив реверс, он понесся на юг, затем на запад, подходя сзади к Веберу и Синди. Элкен предостерегающе крикнул, но его друзья видели те же данные и уже разворачивались, чтобы встретить угрозу. Их движения замедлялись грязью, достигавшей местами глубины трех метров. Как будто кипящее море плескалось вокруг гусениц двух маневрирующих Боло.

Корпуса Синди и Вебера закрывает пелена дыма, град осколков сыплется вокруг них. В этой завесе теряется и вражеский Марк XXXIII. Радар бесполезен в сплошной путанице искореженных металлических конструкций. Лидар ничего не видит сквозь пыль и дым. Элкен каким-то шестым чувством уловил силуэт Синди, накренившись поднимавшейся из глубокой котловины…

И тут он увидел врага: громадный, мрачный утес из дюралоя двухметровой толщины и керамопласто-вого ламината, несущийся с невозможной для такого гиганта скоростью. Орудийная башенка на его скошенном борту полыхнула нестерпимо яркой вспышкой – и пыльное облако вокруг Синди взорвалось.

Она вскрикнула, и вопль Элкена смешался с ее криком…

Практически все может гореть, если обеспечить достаточную температуру, поверхность соприкосновения и дисперсию. Пыль вокруг Браво Один и Браво Два, согласно спектроскопическому анализу, представляет собой главным образом взвесь частиц титановых и стальных сплавов, феррокрета, бетона, обедненного урана, ке-рамопластовых композитов размером от 1 до 10 микрон, распределенных в виде аэрозольного облака, представляющего определенные – благоприятные – начальные условия для образования взрывчатой смеси. Детонатором начала горения служит выстрел из 20-сантиметрового «Хеллбора». Температура поднимается выше 5000 градусов Цельсия.

Сверхвысокая температура перегружает боевые экраны Браво Один менее чем за 0,08 секунды, экраны рушатся; несколько тонн наружной брони испаряются, часть ее отрывается широкими полурасплавленными полосами и блоками, прежде чем испариться.

Этого взрыва – полагаю, эквивалентного тактическому ядерному устройству приблизительно в 50 килотонн – недостаточно, чтобы разрушить Марк XXXII, но взрывная волна и вспышка в сильной степени дезориентируют цели и снижают, их боеспособность. Я минимизирую действие взрывной волны на мой корпус, уклоняюсь от урагана белого пламени и продолжаю продвижение вперед, готовя к выстрелу главный калибр, первую башню.

Посылаю заряд «Хеллбора» в Браво Один, в верхнюю часть правого борта, как раз под башней его главного калибра. Его боевые экраны не работают, броня уже ослаблена, и криоводородный импульс, направленный в упор, прожигает дюралой и ламинаты, распространяется внутри корпуса от борта до борта. Следует серия внутренних взрывов, выгибается метровая броня. Башня главного калибра Марк XXXII заклинена, и он пытается развернуть корпус и направить на меня свой «Хеллбор». Чтобы этого не произошло, я выстрелом второй башни главного калибра поражаю башню врага.

Правая сторона башни разлетается, следует еще несколько внутренних взрывов во вражеском Боло. Одновременно я веду Браво Два своим третьим «Хеллбором» и бью его в правую переднюю подвеску 5-мегатонным импульсом, как раз когда он поднимается, вылезая из заполненной грязью воронки. Его гусеницы и каретки разлетаются, машина вздрагивает и сползает обратно в воронку.

Я осыпаю обоих искалеченных врагов выстрелами из 20-сантиметровых «Хеллборов». Взлетают в воздух раскаленные и горящие обломки. Еще через 2 секунды первая башня главного калибра готова к новому выстрелу. Я навожу «Хеллбор» на Браво Один…

Но он уже мертв, от него остались лишь пылающие развалины.

– Синди!..

Элкен пережил, лично почувствовал смерть Вебера и Синди. Вебер – просто знакомый, они годами не виделись, но Синди…

Странно. Он не мог припомнить чего-то особенно сильно сближавшего их, когда они еще были плотью и кровью, но он жгуче ощутил потерю, когда телеметрия донесла до него удар и испепеляющий жар, пронзивший ее тело… и потом поток информации прекратился, ее не стало.

СНД 9008988, его любимая Синди, умерла…

Любимая? Любил ли он ее? Неужели он забыл бы это?

Он еще был охвачен диким отчаянием потери, но боль уже ослабевала. Ему хватало и других забот. Включая понимание того, что, разделив силы, он сыграл на руку врагу. Четыре Боло Марк XXXII были сильнее одного Марк XXXIII, если они работали в тесном взаимодействии. А враг смог избавиться от Элкена и Палета и заняться Вебером и Синди.

– Нам надо отойти, Палет. – Эти слова Элкена были скорее размышлением вслух, а не командой. Он помолчал, передавая свое видение обстановки богам. Чувствуя ответственность за смерть Синди, он не хотел отступать. Мысленно он рвался к врагу, чтобы уничтожить его или умереть в бою.

Но он чувствовал и ужас. Умирать не хотелось, но казалось, что смерть неумолимо надвигается и нет возможности ее избежать.

– Вот он! – услышал Элкен хриплый крик Палета, который рванулся через усеянный обломками гребень перед ними.

Элкен последовал за ним, медленно ползя через возвышенность, взобравшись наверх как раз вовремя, чтобы увидеть, как четыре 50-тонных летающих танка, накренившись, пикируют на Палета. «Хелл-боры» крушили боевые экраны Палета, кромсали его броню, пробивали дыры в бронированных бортах с ужасающей легкостью.

Элкен начал разворот, подставляя новой угрозе более мощную лобовую броню…

И тут, в сиянии своих орудийных башен, появился Марк XXXIII…

Вражеские Боло несколько инертно реагируют, координация, их действий недостаточна. Вторая пара появляется из-за невысокого гребня, как раз когда я ввожу в атаку четырех «Драконов». Ускорившись до 100 километров в час, я иду на сближение, стреляя главным калибром, первой и третьей башнями, вторая остается в резерве.

Альфа Два, уже поврежденный четверкой «Драконов», взрывается желто-оранжевым фонтаном огня.

«Драконы» оставляют горящие обломки Альфа Два и по моей команде заходят в хвост Альфа Один. Вражеский Боло колеблется. Долгий период неуверенности решает его судьбу. К моменту, когда он наконец понимает, что я более опасная угроза, и начинает разворот главного калибра по азимуту и углу места в мою сторону, я уже ощущаю отдачу моего «Хеллбора» и тут же ухожу в сторону, чтобы сделать себя более трудной целью.

Альфа Щдин стреляет, но промахивается, заряд проходит в нескольких метрах над моей верхней палубой, в то время как мой выстрел направлен прямо в лоб противнику.

Боевые экраны снесены, в лобовой броне прожжена метровая дыра, в сердце вражеской машины бушует пламя. Посылаю вдогонку выстрел из второй башни, как раз в тот момент, когда «Драконы» атакуют сзади…

На этот раз Элкер ощутил удары «Хеллборов» не через телеметрию, а непосредсвенно на себе. Боло не может чувствовать боль, но человеческий мозг воспринял обжигающий жар вошедших в него зарядов. Он чувствова, что теряет управление, теряет ход, что плямя бушует в лобовой части. Элкен умирал и осознавал это. Ощущал это.

Системы отказывают… давление в гидравлике падает… данные энергетических установок отсутствуют… управление огнем вышло из строя… боевые экраны сорваны… реакторы перегружены, и сейчас произойдет их автоматическое отключение.

Он успевает наложить запрет на автоотключение реакторов, раздумывая над спасительными шагами, но следует второй выстрел главного калибра врага. Страшный удар… тьма…

Он услышал свой крик словно издалека и сорвался во тьму.

Мой второй выстрел нацелен в дыру, оставленную первым. Альфа Один взрывается, сотрясая поверхность, меня подбрасывает и засыпает осколками, падающими в радиусе полукилометра. 13,8 секунды прошло с момента появления первого из четырех Боло.

Марк XXXII над землей и начат боя. Необычно долгая, битва, особенно между Боло.

Подхожу к руинам Боло Альфа Один. Передняя броня практически отсутствует, и вся передняя треть разворочена до неузнаваемости, еще горит. Однако командный центр оказался в относительно неповрежденной зоне. Направляю нескольких «пауков» с заданием найти и обследовать мозг машины.

Он представляет собой бронированный модуль с аппаратурой искусственного интеллекта. «Пауки» прокладывают путь к модулю, подключаются к его молекулярной схемотехнике.

Я ощущаю личность этого Боло. Однако это не то, чего я ожидал. Это не личность серийного Боло, соответствующая всем имеющимся в моих данных параметрам. Нечто иное… чужое, но в то же время очень знакомое, почти… человеческое.

Затем сигнал ослабевает, личность растворяется. Я не могу вызвать ее обратно.

Трачу на размышления целых 0,05 секунды. Была ли это человеческая личность? Психотронное копирование человеческого мозга, разумеется, возможно. Его память, алгоритмы логики… Этические аспекты этого процесса бесконечно обсуждаются, как и сомнительная целесообразность этой операции. Все еще остается без ответа вопрос: можно ли считать эту электронную копию человеческим мозгом?

Появление настоящего искусственного интеллекта отодвинуло эту тему в область академической науки. Стало возможным создание интеллекта, мягко говоря не уступающего интеллекту его создателей. Но искусственный интеллект ни в коем случае нельзя считать человеческим, жизнь его в корне отличается от интеллекта человеческого мозга. Так как копия не является оригиналом., то перевод органического интеллекта на неорганическую базу не имеет смысла даже в целях достижения древней мечты о физическом бессмертии человека.

Из обломков этого Боло можно еще многое узнать, но поле боя – неподходящее место для исследований. Оставляю в обломках маяк и отзываю «пауков». Когда высадится вторая волна десанта, обследованием займутся специалисты. Им и решать, что же Этрикша изменили в стандартном проекте Боло и каким образом.

Чувствую приближение отряда обороны Церна с северо-востока. Признаков Боло не обнаруживаю. В этот раз ко мне направляются тяжелые грави-танки. «Тяжелые» означает вес от 100 до 200 тонн, с Боло даже несопоставимы. Посылаю своих «Драконов», чтобы выяснить их возможности.

Начинаю продвижение к той части военной базы, где вражеские Боло появились на поверхность. Корпускулярные и лазерные лучи хлещут в меня с разных сторон из укрепленных сооружений. Подавляю огневые точки скорострельными пушками. Расчеты показывают, что враг не обладает достаточными ресурсами для длительного сдерживания сил вторжения в данном районе.

Щит, закрывающий вход в туннель, из которого появились четыре вражеских Боло, снова на месте. Отмечаю вход как цель дальнейших операций. Все последние 425,3 секунды зондирую эфир, пытаясь войти во вражеский обмен данными, но пока не могу справиться с кодами.

Продолжаю анализ данных, возможно, в течение следующих нескольких сотен секунд смогу войти в радиообмен и найти комбинацию, открывающую вход в туннель. Уверен, что без входа в туннель и сражения с подземными силами контроль над поверхностью установить невозможно.

С запада приближаются летательные аппараты. Это прикрепленные к моей оперативной зоне «Колдуны». Очевидно, их направили мне на помощь, в которой я здесь уже не нуждаюсь. Направляю их к новым мобильным целям и продолжаю дуэль с наземными огневыми точками.

Эта операция проходит гладко, однако успокаиваться рано. Если я имею дело с типовым случаем, контроль над поверхностью Церна можно установить приблизительно за 10 часов. Тогда следующую фазу вторжения можно будет начать с опережением графика на 8 часов.

Продолжаю обстрел огневых позиций базы.

Он проснулся, захотел потянуться… и тут ощутил страх, окатывающий его волнами, как ледяной прибой на Пляже Богов. Последнее, что он мог вспомнить… нет… Что же было последним? Память подводила его, воспоминания ускользали, как обломки сна.

Он открыл глаза и удивился, ничего не увидев. Вытянув вперед дрожащую потную руку, он понял, что ничего не ощущает, что дрожь, пот, холод – продукты его воображения, попытки его разума зацепиться за что-то в безудержном полете сквозь пустую необъятную тьму.

Напрягшись, он выудил из глубины сознания обрывки воспоминаний. Сражение… Он был… Он был Боло, громадной боевой машиной. Его мозг был заключен в командном модуле движущегося чудовища величиной с огромный дом. Перед этим… память туманилась, что-то с элективной хирургией… шанс на бессмертие…

Что-то не получилось?

Все получилось, услышал он в глубинах своего загнанного ужасом сознания тихий и глубокий голос. Все происходит как задумано. (Спокойная уверенность.)

– Я ничего не вижу, – выкрикнул он во тьму. Ты не ослеп. Твои оптические процессоры еще не подключены. (Спокойная уверенность.)

Голос его бога! В конце концов, он не одинок.

И все же в потоке его мыслей была подсознательная догадка, ощущение того, что это уже однажды случилось. Уверенность, что он уже вел когда-то эту беседу.

Память продолжала проясняться, фокусироваться. Он был Боло, его направили против вражеского Боло большей мощности. Это было частью соглашения. Если он поможет изгнать вторгшихся на Церн Небесных Демонов – так их называли боги, – пользуясь телом Боло, то в награду получит бессмертное тело, о котором мечтал.

Их было четверо. Он ясно вспомнил битву. Он вспомнил резкую душевную боль, причиненную смертью Синди. Он вспомнил свой ужас, страх смерти, безысходность, ощущение ловушки: ни вперед, ни назад и Смерть протягивает к нему руку.

– Но я не погиб.

Последнее, что он помнил… что? Он попытался проверить память, трепетавшую на границе сознания подобно сну.

Он ощутил смерть Синди. Он послал доклад о ситуации богам. Он собирался последовать за Палетом через гребень…

Но он не помнил, пересек ли гребень. Последнее его ясное воспоминание – отсылка данных.

Ты был сильно поврежден. (Сочувствие.) Мы смогли извлечь матрицы твоего мышления и перенести их в тело другой машины. Ты не помнишь периода, когда был без сознания.

– Да… понимаю… – Он был озадачен. В последние секунды перед отключением сознания не было никакой непосредственной опасности. Ни артиллерийских снарядов, ни огня «Хеллборов». То, что его сразило, пришло совершенно неожиданно. – Значит, вы посылаете меня снова?

Мы должны. (Печальное сочувствие.) Силы Небесных Демонов закрепились на поверхности нашей планеты. Мы должны выбить их оттуда, пока они не смогли высадить подкрепление.

– Я понимаю. – Он рылся в воспоминаниях, сваленных в мозгу кучей, как ненужный хлам. Он пытался их упорядочить. – Я допустил серьезный просчет, – сказал он наконец, – тактическую ошибку. Я посчитал, что четырех Марк XXXII будет достаточно, чтобы разрушить один Марк ХХХШ. Но я разделил силы, послав их на врага по двое. Враг обошел нас и вышел на двоих, а потом снова на двоих. Он уничтожил троих… нет, кажется, всех четверых. Кажется, мы не причинили ему вообще никакого вреда.

Это чрезвычайно важно, что ты учишься на своих ошибках. (Удовольствие и гордость.) Теперь ты понимаешь, что произошло неверно.

– Да. Надо вывести все четыре машины одновременно и атаковать согласованно. – Память подсказала термин из учебных программ. – Мы используем общую систему распределения данных, ОСРД.

Этот термин услужливо и уместно всплыл из памяти. Но он не совсем точно представлял, как использовать эту систему на практике. Он знал – «помнил» казалось неподходящим словом для обозначения данных, поступавших в его память через волоконно-оптический кабель, – что ОСРД введена много столетий назад в Боло Марк XXI. Она давала возможность каждому отдельному Боло действовать в качестве элемента единого целого. Концептуально это было схоже с тем, что они уже применяли в бою, делясь данными и даже воспринимая информацию через сенсоры друг друга, но ОСРД позволяет отдельным Боло слиться в единый организм.

Перспектива кажется несколько пугающей, так как члены такого единства жертвуют при этом свободой воли, своим собственным «я».

У тебя отлично получится. (Уверенность и одобрение.) Поведешь в бой еще одно подразделение.

– Я? Я ведь так сплоховал в тот раз!

Но ты сделал выводы из своих ошибок. У тебя есть необходимые и столь редко встречающиеся задатки лидера. (Серьезная искренность.) Ты один из наших лучших людей-командиров. Ты должен гордиться уже достигнутым и продолжать служить так же доблестно.

Элкен не ощущал в себе особой доблести или лидерского потенциала. Единственное, что он мог вспомнить, был почти парализующий страх… и скорбь в момент, когда умерла Синди. Было что-то еще… что-то еще, что надо было вспомнить…

Помни, продолжал медоточивый голос бога в его мыслях, что твое окончательное тело и твоя надежда на бессмертие зависят от успеха в защите нашего мира.

«Почему я?» – с горечью подумал он, но подавил свои сомнения как недостойные. Богам, в конце концов, лучше знать. Возможно, есть вещи, в которых ему вовсе не следует разбираться, которые ему непонятны.

– Ясно, – сказал он. – Если у вас готова другая команда, я поведу ее. Мы применим ОСРД и нападем с разных сторон одновременно.

Элкен увидел свет, который очертил окружающие его громоздкие корпуса боевых машин. Он снова в той же пещере. Рядом с другими Боло.

Направляйся к месту сбора. Остальные уже подтягиваются.

Знакомый длинный туннель. Элкен уверенно управлялся с новой машиной, хотя и сознавал, что это уже другое тело. Он восхитился способности богов сращивать человеческий мозг с психотроникой боевой единицы.

Три Боло уже ждали его перед мрачными строениями подземного горно-обогатительного комбината Тролваса. Когда он обратил к ним свои мысли, реакция их оказалась совершенно неожиданной.

– Синди! – воскликнул он. – И Вебер… и Па-лет! Все здесь, все живы. Я же видел, как вы погибли, я чувствовал вашу гибель…

– Все нормально, Элкен, – ответила Синди. – Я снова здесь. Я не очень это понимаю, но это факт.

– С нами все в порядке! – присоединился Па-лет. – Боги могут делать все, что захотят. На то они и боги.

– Палет! Вебер!

Мы смогли извлечь матрицы их мышления и перенести их в тело других машин, так же как и с тобой.

Тела их другие, но они те же самые, такие же, ка-кими ты их знал.

– Б-благословснны боги, ибо они священны и всемогущи! – Древняя мантра из Историй Пути Богов успокоила нервы, потрясенные столь неожиданным открытием.

Вражеский Боло еще в Гендае, на территории командного центра. (Повелительный тон.) Уничтожьте боевую машину Небесных Демонов.

– Да, господин. Пошли, ребята!

Не сразу он осознал иронию этого своего обращения к трем Боло.

Бог Вульдж'иджрик был для этого рожден. В буквальном смысле.

Масса его тела не превышала трех килограммов, большая ее часть приходилась на мозг и его вспомогательные органы, плававшие в желатиноподоб-ной каше и заключенные вместе с нею в червеобразное неопределенных очертаний тело, предназначенное для смягчения перегрузок.

Он был слеп, внешние образы передавались ему через импланты. Он был глух, но воспринимал радиочастоты и сигналы по контактным линиям. Его парасоматическое тело было почти в буквальном смысле частью перехватчика с дельтовидным крылом, который враг иной раз называл и «бичом», а боги – «Красотой Резких Изменений». Он как бы прирос к своему командному месту перед тройкой ядерных импульсных двигателей, источников таких ускорений, которые не в силах были полностью нейтрализовать даже батареи АГ-проекторов, вмонтированных в корпус для нейтрализации сил инерции. Ни один человек – и даже другой парасом Этрикша – не мог выжить в ускорениях самых головоломных маневров перехватчика.

В данный момент истребитель бога покоился в своем гнезде в чреве гигантского космического корабля-носителя «Тихое Созерцание Формы». В его восприятии и носитель, и истребитель были невидимы. За ним изгибался гигантский ятаган чистого золота и сверкающего кристалла, который люди называли Дисом. В ослепительном сиянии своего двойного солнца он играл сложным геометрическим узором облачных поясов. На ночной стороне планеты, на границе инфракрасного спектра, можно было наблюдать мрачное свечение и более яркие точечные вспышки раскаленных фонтанов газа размером с добрый континент. На некотором отдалении, примерно в 80 детык, выжидал второй корабль-носитель, «Чуткая Бдительность Гнева», медленно всплывая вместе с «Тихим Созерцанием Формы» к поверхности внешней водородной оболочки газового гиганта, в направлении ясной пустоты космоса. Вокруг носителей были разбросаны сопровождающие корабли эскорта: ударные боевики «Рука Богов» и «Бурлящие Молнии», большие флотские ударники «Быстрая Мысль». «Возвышенное Отмщение», «Надвигающийся Шторм» и «Свершившееся Правосудие» и 24 флотских кинетических ударника.

Вот уже в течение 12 да'дж'рис космическая эскадра Этрикса была спрятана в турбулентной атмосфере Диса, стабильно удерживаемая в его мощном поле притяжения постоянно работающими АГ-про-екторами, надежно защищенная от обнаружения интенсивными излучениями планеты. Боги выждали, пока силы Конфедерации сойдут на орбиту Церна, переждали бомбардировку и запуск десантных контейнеров.

Пришло время для нанесения удара. Эскадра начала выход из сверкающего облачного слоя.

Всем «Красотам Резких Изменений», прошептал голос командира в его мыслях. Ваши действия заданы и зафиксированы. Флот Небесных Демонов уже не на орбите и использует антигравитацию для за-висания над зонами десантирования. Это дает нам тактическое преимущество, если мы будем действовать быстро, прежде чем они заметят наше приближение. Ваша задача, истребители, – нанести врагу максимальный ущерб и вызвать в его рядах максимальную панику.

Мы – боги! Космос склоняется перед нашей волей! Приготовиться к пуску!

Вульдж'иджрик подтвердил прием и сосредоточил внимание на коричневатом шаре Церна, удаленном примерно на дюжину дюжин на-нетык, лишь недавно вышедшем из тени Диса. Его мозг получил информацию о размещении в пространстве вражеских судов. Готовность двигателей, пуск через 24 дж'рис.

Мы – боги! Космос склоняется перед нашей волей!

Иногда, правда, космосу надо напоминать, кто есть кто. Не надо было давать Небесным Демонам проникать столь глубоко в пространство Этрикса. Он понимал причины, по которым им позволили начать десантную операцию: стратегия и тактика были введены в его парасому. Но эта уловка оказалась дорогостоящей, в результате Церн может оказаться непригодным для обитания не только людей, но и Этрикша.

Моментально моральные коды его парасомы, вызванные к действию критической, почти гневной оценкой событий, утихомирили его. Боги победят. Они всегда побеждают. И не подобает парасоме отдельного бога подвергать сомнению тактику Круга Богов.

Флот Этрикса должен был оставаться в укрытии, чтобы дать врагу возможность проявить свои замыслы, а Кругу Войны – их проанализировать.

Сейчас, когда внимание вражеского Флота полностью поглощено десантной операцией на Церне, носители богов появляются из газовой оболочки Диса и направляются к врагу под прикрытием Саллосов, медленно выходящих из-за своей пятой планеты.

Немного везения – и оккупанты вообще не заметят угрозы, пока их судьба не будет окончательно решена.