Текст книги "Нарисованное Радугой"

Автор книги: Тулку Ургьен Ринпоче

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

Когда мы выходим за пределы принятия и отвержения, всё – едино. До тех пор, пока мы принимаем и отвергаем, ещё остаётся некоторая толика привязанности. Тибетцы иногда говорят о практикующем медитацию: «Вот это да! Этот йогин действительно лишился фиксации! Он ничего не принимает и ничего не отвергает. Его фиксация рухнула. Он подобен небу!». Если мы думаем, что нужно избавиться от мыслей и достичь мудрости, то в нас ещё сохраняются две мысли: об отказе от одного и о достижении чего-то другого. Это значит, что мы ещё что-то принимаем, а что-то отвергаем. Мы всё ещё прикармливаем эту двойственность – уничтожить одно, достичь другого. Принятие и отвержение – это всё ещё тонкое мышление. Как только мы расстанемся с фиксацией, не будет ни принятия, ни отвержения.

В предыдущей главе я приводил слова Вималамитры о трёх типах освобождения. Первый – когда мысль освобождается так, как будто встречаешь знакомого человека. Второй – как змея, завязанная узлом, которая развязывается сама по себе. Третий – как вор, забравшийся в абсолютно пустой дом. Разговор здесь – о степенях стабильности в естественном состоянии. Иначе практика получится, как в старинной фразе: «Если знаешь, как медитировать, но не знаешь, как быть свободным, – чем ты отличаешься от медитативных божеств?». Божества медитации – это существа, застрявшие в высочайших уровнях сансары, называемых «пик бытия». Они медитируют, но не будьте такими, как они.

В Бангкоке есть несколько несчастных примеров медитационных божеств, теоретически называемых архатами. Тела нескольких монахов сохраняются в состоянии, в котором они не живы и не мертвы; совершенный пример умения медитировать, но при этом неумения быть свободным. Прошло уже несколько лет с тех пор, как они «отошли» и остаются в заблокированном состоянии. Они находятся в «замороженной пустоте», в состоянии прекращения, которому не дают раствориться. Это состояние прекращения происходит перед тем, как человек действительно «отходит».

Когда я был в Малайзии, из Бангкока вернулся монах и сказал: «Мой учитель всё ещё находится там в своём теле. Он выглядит точно так же. Он не гниёт. Он не разлагается. Я не осмеливаюсь сжигать его, поэтому я вернулся». Такие люди находятся в медитации, а не в освобождении. Когда говорят, что невозможно достичь просветления путём шаматхи, имеется в виду именно это. У шаматхи всегда есть точка отсчёта. Эти существа застыли в этой точке отсчёта, которую ничем не сломать, как только вы напрактикуетесь в ней. Конечно, такое состояние медитативной поглощённости производит сильное впечатление, но пребывание в одной стабильной мысли нельзя назвать освобождением.

Пребывание в таком состоянии после того, как мы по всем внешним признакам «отошли», означает, что наша длительность жизни, заслуги и сила – исчерпаны, но мы сами ещё здесь. Если вы сжигаете такое тело, вы создаёте себе плохую карму тем, что убиваете его. А оживить такую личность крайне сложно; для этого требуется йогин, подлинный мастер медитации. Лучше всего в этом случае провести перенос сознания. Такое состояние прекращения имеет свой предел по времени; когда-нибудь этот человек снова просыпается. И тут он понимает: «О господи! Я впустую потратил всё это время. Всё это было бессмысленно. В этом не было никакого толка!». Тут в таком человеке появляются неправильные взгляды, сожаление и гнев; подобная горечь может легко «отворить двери» для перерождения в аду. «Я потратил все эти годы на медитацию, а пользы от этого – ни на грош!» Подобное состояние прекращения, в зависимости от силы и стабильности человека, может длиться много лет.

Подобных медитаторов было много в восточной части Тибета. Китайские рабочие в этом районе иногда заходили в пещеры, где сидели тела людей, попавшихся в инертную шаматху. Они взрезали им желудки и доставали из них вещество, используемое для приготовления пороха. У некоторых из них внутренности были, почти как свежее красное мясо. Сердце, кишки – всё было на месте. Я слышал, что в некоторых пещерах сидело по пять-шесть таких тел. Они могут оставаться в таком состоянии тысячу лет. Они сидят, не глядя, с закрытыми глазами. Тела неподвижны, как замороженные. Однако состояние сознания при этом равносильно тупости. Я сам не был там, но другой тулку из Кхама был и рассказывал мне, что сам видел трёх-четырёх таких «сушёных медитаторов». Он не знал, с каких пор они там сидят. Китайские рабочие порезали и испортили немало таких тел.

В Тантрах существует определённая техника, называемая «метод оживления риши». Нужно долго отмачивать такое тело в тёплой воде. Тогда тело начинает чуть-чуть шевелиться, энергии начинают циркулировать в нём. В желудок наливается лекарство. Человеку делается искусственное дыхание. Мало-помалу он опять начинает дышать. Тогда мастер, делающий это, шепчет ему на ухо: «А теперь выходи из состояния прекращения. Ты шёл неверным путём». Я не видел этого текста, но он существует.

Текст такого рода является одновременно указующим наставлением по випашьяне. В принципе, в нём говорится: «Очень хорошо; у тебя всё получилось. А теперь – хватит шаматхи. Теперь нужно начинать практиковать суть этого состояния шаматхи, которая называется – випашьяна». Я не знаю точно, сколько, но такое замороженное состояние имеет свою продолжительность, свой предел. Когда исчерпывается вся сила или истощается весь запас блата в человеке (потому что по-своему это состояние держится на запасе благого в человеке), человек естественным образом просыпается, приходит в себя. Как ото сна. Они просыпаются и очень скоро умирают.

В похожей истории принимал участие мой отец Чимей Дордже. Однажды он присутствовал на церемонии долгой жизни в одном доме, повар в котором, судя по всему, был усердным практиком инертной шаматхи. В то время в Восточном Тибете подавали чай в больших глиняных чайниках. Во время церемонии повар вошёл с таким чайником. И замер в дверях, не проходя ни туда, ни обратно. Он застрял в состоянии инертной шаматхи. Мой отец сказал: «Не будите и не тревожьте его. Иначе он уронит чайник и зальёт всю комнату». Такие чайники бывали очень горячими. Так что мой отец позволил ему так и стоять в дверях с горячим чайником в руках. Отец сказал: «Не трогайте его. Посмотрим, как долго это будет продолжаться». Прошло три-четыре часа. Все начали уже бояться, что он не придёт в себя или уронит чайник.

Отец встал со своего места и подошёл к нему. Позвал шепотом по имени. Повар очнулся. Тогда мой отец спросил у него, что случилось. Повар сказал: " Что вы имеете в виду – что случилось? Я иду и несу чай». Он был очень усердным и вероятно, достиг хороших результатов в практике состояния инертной шаматхи.

А вот ещё одна история про то, как люди теряют путь в шаматхе. Один лама из провинции Голок в Восточном Тибете приехал к великому Джамгону Контрулу Лодрё Тайе. Лама рассказал Джамгону Ринпоче, что девять или десять лет провёл в ритрите, медитируя. «Теперь моя практика стала весьма успешной, – сказал он – иногда я достигаю определённой степени ясновидения. Когда я концентрируюсь на чём-то, моё внимание непоколебимо; я чувствую полную ясность и покой. Я испытываю состояние, в котором нет ни умопостроений, ни мыслей. Подолгу я переживаю блаженство, ясность и не-мысль. Я сказал бы, что моя медитация очень успешна!»

«Какая жалость!» – был ответ Джамгона Контрула.

Лама ушёл в лёгком расстройстве и вернулся на следующее утро. «Честное слово, Ринпоче, моя практика шаматхи хороша. Мне удалось уравновесить все мысленные состояния удовольствия и боли. Три яда гнева, желания и тупости более не властны надо мной. Я медитировал девять лет и мне кажется, что это – достаточно хороший уровень».

«Какая жалость!» – ответил Джамгон Контрул.

Лама подумал: «Говорят, что он – выдающийся мастер без тени зависти, но мне сдаётся, что он немного завидует. Возможно ли это?». Тогда он сказал: «Я пришёл сюда расспросить вас о природе ума, зная о вашей выдающейся репутации. С моей медитацией в течение дня всё в порядке; об этом я и не спрашиваю. Я бы хотел спросить, как практиковать ночью; именно ночью я испытываю некоторые сложности с медитацией».

Джамгон Контрул опять сказал только: «Какая жалость!».

Лама подумал: «Он действительно завидует мне! У него, наверное, нет и доли того ясновидения, которое есть у меня».

Он рассказал Джамгону Контрулу о своём ясновидении:

«Мне совсем не трудно видеть будущее на три-четыре дня вперёд».

«Какая жалость!» – вновь повторил Джамгон Контрул.

Лама ушёл в свою комнату. Но, вероятно, он начал сомневаться в себе, потому что через несколько дней он опять пришёл к Джамгону Ринпоче и сказал: «Я возвращаюсь в свой ритрит. Что мне делать теперь?»

Джамгон Ринпоче сказал ему: «Не медитируй больше! Начиная с сегодняшнего дня, забудь о медитации. Если хочешь следовать моему совету, возвращайся домой и оставайся в ритрите ещё три года, но без малейшего намёка на медитацию. Ни чуточки не вызывай в себе состояние покоя».

Лама подумал: «Что он говорит? Что он имеет в виду? Что это значит? С другой стороны, говорят, что он – великий мастер. Попробую и посмотрю, что будет». Поэтому он сказал: «Хорошо, Ринпоче», – и удалился.

Вернувшись в ритрит, он столкнулся с тем, что не медитировать ему очень тяжело. Всякий раз, когда он пытался просто быть, без попыток медитировать, он обнаруживал, что снова впадает в медитацию. Позже он рассказывал: «Этот первый год был самым тяжёлым! На второй год стало полегче». Тогда он обнаружил, что медитацией просто удерживал своё сознание в состоянии занятости. Теперь он понял, что имел в виду Джамгон Контрул, когда говорил: «Не медитируй».

На третий год он достиг подлинной не-медитации, целиком отрешившись от сознательного её поддержания. Он обнаружил состояние, свободное от медитации; состояние, с которым ничего не нужно делать; состояние, в котором осознавание просто оставляется, как оно есть, само по себе. В это время в его практике не происходило ничего эффектного; ни даже следа какого-нибудь специального ясновидения. Более того, исчезли даже былые медитационные переживания блаженства, ясности и не-мысли. Тогда он подумал: «Вот теперь моя практика совсем потеряна! Лучше я вернусь к нему и попрошу ещё советов».

Он снова пришёл к Джамгону Контрулу и рассказал, что с ним происходит.

Ринпоче ответил: «Правильно! Правильно! Эти три года сделали твою медитацию успешной. Правильно!» Джамгон Контрул продолжал: «Не нужно медитировать, сознательно удерживая нечто в уме, но не нужно и отвлекаться».

Лама сказал: «Может быть, это происходит из-за моей прежней тренировки в неподвижности, но, на самом деле, периоды отвлечения очень коротки. Я не так много отвлекаюсь. Я чувствую, что открыл то, что вы имели в виду. Я переживаю состояние, которое не создано медитацией, и, однако, оно длится некоторое время само по себе».

" Правильно! – сказал Джамгон Контрул, – Теперь тренируйся в нём всю свою оставшуюся жизнь!»

Такова история ламы из Голока; известно, что впоследствии он достиг весьма высокого уровня реализации.

ЕДИНСТВО

Стадия развития и стадия завершения, два основных аспекта практики Ваджраяны, по сути своей являются двумя аспектами сущности ума: пустотой и осознаванием. По большому счёту, эти два аспекта находятся в неразрывном единстве. Чтобы глубже понять это, вдумайтесь в то, как даются четыре посвящения в начале пути Ваджраяны. Первое посвящение – посвящение сосуда – знакомит нас с неразрывным единством внешних форм и пустоты. Второе посвящение знакомит нас с единством ясного света и пустоты (или – ясности и пустоты). Третье представляет нам единство блаженства и пустоты. И, наконец, четвёртое вводит нас в единство восприятия и пустоты. У каждого из этих четырёх посвящений – своё особое предназначение, но принцип их сути одинаков – познакомить нас с неразрывным единством осознавания и пустоты.

Именно это единство имеется в виду, когда говорят о единстве развития и завершения. Стадии развития и завершения одновременно являются и методами для реализации этого существеннейшего принципа. Для того, чтобы добиться стабильности в проявленном аспекте – аспекте восприятия, нам необходима стадия развития. Чтобы достичь стабильности в пустотном аспекте, нам нужна стадия завершения, шаматха. Высшим плодом развития этих двух стадий являются «кайи и мудрости», составляющие природу будды. Когда наши повседневные тело и ум очищены, они и есть кайи и мудрости; второе, поддерживаемое первым.

Для медитации на божество нам необходимо тренироваться в кайя-аспекте, проявленном аспекте, который мы и визуализируем. Сущностью кай и мудростей является пустота. Хотя и говорится, что всё пусто, пробуждённое состояние содержит в себе кайи и мудрости. Кайю и мудрость можно также назвать телом и пробужденностью. В пробуждённом состоянии наше тело является несозданным «телом пространства», несозданной Дхармакайей. Пробуждённый ум – это мудрость дхармадхату. Так что в случае будды на уровне Дхармакайи тело – это Дхармакайя, тело качеств мудрости, а пробужденность – это мудрость дхармадхату, всеохватывающая пробужденность. На уровне Самбхогакайи тело – это форма радужного света, а пробужденность – проявление её пяти мудростей. На уровне Нирманакайи тело называется «Нирманакайей» (что значит «тело проявления»), состоящей из «ваджра-тела с шестью элементами» земли, воды, огня, ветра, пространства и сознания. Аспектом пробужденности на этом уровне является знание, видящее природу вещей, как она есть, и знание восприятия всех существующих вещей. На самом примитивном уровне, чтобы найти реальный источник кай и мудростей, нам необходимо реализовать обе стадии – развития и завершения. На более тонком уровне божества спонтанно появляются в бардо. Самый тонкий уровень – это достижение стабильности в практиках Трегчод и Тхогел. Тхогел – это проявленный аспект, в котором действительно возникают тела божеств, а Трегчод – аспект пустоты.

В этом контексте используются два выражения – «пребывание в основе» и «проявление из основы». «Пребывать в основе» значит, что кайи и мудрости, единство проявленного и пустого, изначально являются основным элементом будда-природы. Один из методов вызвать проявление божеств – это визуализировать их или читать их мантру. Применяя методы стадии развития, мы задействуем, или проявляем, эти качества, присутствующие в основе. Это называется «проявлять из основы», и в этом весь смысл стадии развития.

Не то, чтобы стадия развития была реальной встречей с действительным божеством; стадия развития – это отпечаток установок, подобие. Мы взращиваем это подобие, потому что наше сознание находится во власти привычных наклонностей самообмана, различных схем мысли и тревожащих эмоций.

Чтобы вылечиться от этого, мы занимаемся «белой тренировкой» – мы думаем о небесных дворцах, чистых божествах и т. п. Мы не избавляемся от нечистых мыслей, но можем приостановить их на какое-то время. Благодаря доброте будд, мы можем очистить огромное количество плохой кармы, практикуя стадию развития. Действительно, нужно признать огромное значение стадии развития.

Тренируясь в стадии развития, мы пытаемся проявить подобие просветлённых качеств. Это ещё не подлинные просветлённые качества; это только их подобие. Подумайте о том, как во время танцев лам простой монах надевает на себя маску и танцует в причудливом костюме, делая вид, что он – реальное божество. Стадия развития – это аналогичная практика «как будто бы». Тем не менее, подражая свойствам, и так изначально нам присущим, мы очищаем нашу привычную установку воспринимать и фиксироваться на обычной застывшей реальности. Эти затемнения очищаются, потому что стадия развития порождает подобие подлинных, изначально присущих нам качеств.

Возьмём, например, привычную для нас идею обитания в обычном, конкретно-реальном доме. Чтобы «расфиксировать» это, мы пытаемся привыкнуть к идее о том, что наше жилище – небесный дворец, созданный из радужного света. Вместо того, чтобы воспринимать своё обычное тело, мы пытаемся воспринять наше тело как чистую, не имеющую субстанции, форму божества.

Вместо обычных разговоров, мы пытаемся воспринять всё общение как хвалу просветлённым качествам. Вместо фиксации на чувственных впечатлениях, мы преподносим их Пробуждённым как подношения. Все эти действия – не просто метод хорошо провести время, это глубочайшие методы очищения привычных наклонностей, затемняющих нашу будда-природу.

Никогда не следует думать, что стадия развития бессмысленна; это совершенно неверно. Занятия практикой стадии развития создают огромную заслугу. Истинная стадия развития называется «мгновенным пробуждением памяти». Это значит, что божество и без того присутствует в мандале нашего ума; нам не нужно воспроизводить его там с помощью рук или рассудка. Нам просто нужно подумать, например, что мы – Будда Самантабхадра, и этого будет достаточно.

Метод, которым мы начинаем стадию развития, чрезвычайно глубок. Существуют четыре пути, которыми живые существа перерождаются в некоей форме: яйцо, матка, «тепло и влага» и мгновенный путь. Соответственно, есть четыре пути появления в виде божества, которыми можно побороть привычные тенденции этих четырёх типов рождения. Самый тяжёлый – это «рождение дважды», или рождение из яйца, когда существо сначала зарождается в яйце, а потом вылупляется из этого яйца. Самый быстрый и совершенный из четырёх – мгновенное появление. Этот способ рождения очищается мгновенным памятованием о божестве, при котором мы в один миг представляем себе, что мы уже находимся в полностью проявленной форме божества.

Поскольку мы являемся живыми существами, у нас есть тело и двойственный настрой ума. Источник (корень) их тот же, что и у просветлённого состояния со всеми его многочисленными свойствами и характеристиками. Всё возникает из сути, которую мы называем природой будды. Просветлённое Тело – это качество неизменности в будда-природе, просветлённая Речь – это качество непрерывности, а просветлённый Ум – качество непогрешимости, незамутнённости и полной ясности. Таким образом, просветлённые Тело, Речь и Ум уже присутствуют в нашем потоке бытия. Лишь то, как они проявляются, зависит от того, являемся мы существом разумным или же полностью просветлённым.

Невозможно разделить проявление и пустоту. Нельзя отбросить одно и слиться с другим. Заключительная стадия созревания, «объединённое состояние Ваджрадхары» есть не что иное, как единство пустоты и различения, или единство кай и мудрости. Подумайте о следующем: в Дзогчене Трегчод и Тхогел являются единством. Кайи и мудрости – единство. Развитие и завершение – единство. Все они неотделимы друг от друга. По высшему счёту проявления и пустота (или различение и пустота) неотделимы друг от друга.

У мастеров прошлого была поговорка: «Когда некоторые преданы развитию, а некоторые – завершению, развитие и завершение затевают меж собой драку». Эта поговорка верна. Если мы внимательно посмотрим на подходы разных людей, мы заметим, что некоторые говорят: «Стадия развития действительно имеет смысл, потому что в ней есть, что делать и чего добиваться. Можно думать о разных вещах, входить в отношения, применять методы, проходить через какие-то виды преобразований и достигать плода. На самом деле делать какую-либо практику имеет смысл; в стадии же завершения делать нечего. Она просто безначально пуста; похоже, что совершенно бессмысленно тратить на это время». А другие говорят так: «Сидеть и воображать себе то и сё во время стадии развития – не более, чем подделка; человек просто занимается самообманом, придумывая искусственные сценарии. Только подлинное, естественное, спонтанно присутствующее состояние стадии завершения является настоящим».

Оба этих заявления указывают на непонимание того, каким на самом деле является наше основное состояние. Развитие и завершение – уже едины. Знать это – значит знать, что доподлинно является истиной. То, что не позволяет нам признать своё изначальное состояние, т. е. неразделимое единство переживания и пустоты – не что иное, как наш собственный рассудочный метод мышления. Наше рассудочное мышление раскалывает единство и превращает его в двойственность там, где никакой двойственности нет и в помине. Мы создаём представления, основанные на доморощенном разделении на субъект и объект, проявление и пустоту.

Единственный метод реально излечить этот вновь и вновь возникающий раскол – это тренировка в практике, в которой этого раскола нет и никогда не было: в естественном единстве развития и завершения.

Существует лишь один путь сделать это: он состоит в том, что сначала учитель знакомит нас с состоянием шаматхи, а потом мы достигаем в нём стабильности; в этом состоянии пустота и распознавание никогда и никак не были разделены. Они не становятся единым целым; это состояние естественно присущего им единства.

Повторим ещё раз: здесь нужно понять то, что качества пробуждённых Тела, Речи и Ума уже присутствуют в будда-природе. Эта будда-природа имеет много названий, таких как рангджунг йеше, что означает «саморождённая мудрость», или пробуждённый ум. Но, каково бы ни было название, эти просветлённые качества уже присутствуют. «Тело» в этом контексте означает неизменную (постоянную) суть. «Речь» – есть непрестанное сияющее присутствие пробужденности. А «Ум» в этом контексте означает незатуманенную пробуждённую способность, излучающауюся всюду в виде мудрости, любящего сострадания, возможности спасать всех остальных, будда-активности и т. д. Короче, нет необходимости объединять пустоту и распознавание; скорее, нужно понять, что они изначально нераздельны.

Практикуя стадию развития, мы призываем будд; мы просим их прийти из чистой земли Акаништха и раствориться в нас. Это чрезвычайно глубокий метод справиться с нашими нездоровыми двойственными умственными схемами разделённости. Эти наши умственные схемы очищаются, потому что практики, используемые в стадии развития, являются их прямой противоположностью.

Будда-природа, которой мы уже обладаем, – как огромный капитал, который нужно как-то вложить. В моей традиции существуют три уровня внутренней практики Ваджраяны: Маха-йога, Ану-йога и Ати-йога.

Маха-йога – составная часть Ану-йоги, а Ану-йога – составная часть Ати-йоги. Все эти три йоги должны быть частью практики садханы, а практика садханы заключена в нашем личном применении её. Таким образом, всё приходит к тому, как мы применяем практику. Особое качество Ваджраяны, которое делает эту колесницу высшей из всех, описано в знаменитой фразе: «Хотя цель та же, но нет заблуждений».[4]4
  В «Сусиддхикара Тантре» есть такая фраза: «Хоть цель и та же, но заблуждений нет; Средств много, а трудности невелики; Она осваивается теми, чьи способности особо остры, – Этим особенно выделяется колесница Мантраяны».


[Закрыть] Это значит, что здесь есть полное понимание глубочайших методов.

Для следующего этим путём существуют два метода объединить развитие и завершение. Первый из них таков: вы практикуете стадию развития, думая, например: «Я – Падмасамбхава. У меня на голове корона, я одет так-то и так-то, а в руках у меня такие-то атрибуты». После этого вы вдумываетесь и смотрите: «А кто же этот тот, кто представляет себе всё это?». В этот момент видно, что тот, кто визуализирует или представляет себе всё это, совершенно пуст, но в то же время воспринимает. Это пустое осознавание называется стадией завершения. Этот метод называется «продолжать стадию развития стадией завершения».

Другой подход – дать стадии развития разворачиваться из глубины стадии завершения. При этом подходе вы начинаете с того, что смотрите в суть ума, позволяя пробуждённому состоянию ума стать переживаемой реальностью.

А затем, не выходя из состояния недвойственного осознавания, вы даёте произойти визуализации. Само выражение недвойственного осознавания в этом случае принимает форму небесного дворца, форму Падмасамбхавы и всех остальных деталей мандалы. Недвойственное состояние восприятия не затруднено подобно образам, без труда отражающимся в зеркале.

В то время, как нездоровые или эгоистические измышления не могут возникнуть в качестве выражения пробуждённого состояния, чистые образы – такие как небесный дворец, божества и т. п. – могут проявиться в состоянии ригпа. Так происходит, потому что время восприятия ригпа напоминает чистое зеркало, беспрепятственно всё отражающее. Если же мы не узнаём свою природу, мы похожи на камень, лишённый отражающих свойств зеркала.

Единство стадий развития и завершения означает, что формы божеств, дворца и т. п. проявлены, т. е. видимы в вашем сознании, в то время как недвойственное осознавание остаётся без помех. Нет реального разделения между проявлением и осознаванием. Поймите, что единство стадий развития и завершения по сути своей – это единство переживания и пустоты.

Кармапа Микьё Дордже, великий Ваджрадхара линии Кагью, является главной фигурой знаменитой «Гуру-йоги в Четыре Сессии». Одна из молитв там гласит:

«Видимый, однако пустой; пустой, однако видимый.

Неразделимое единство видимости и пустоты – это образ гуру.

Я молюсь образу гуру».

Два следующих стиха посвящены Речи и Уму. Что это значит? Это значит, что происходит восприятие, что-то воспринимается, хотя, одновременно с этим, то, что воспринимает, является пустым. Эта неразделимая природа восприятия, являющегося одновременно пустым, – образ гуру. Это – абсолютно просветлённое Тело, а реализация этого – единство развития и завершения.

То же самое – с Речью или звуком; он

«слышим, однако пуст; пуст, однако слышим.

Неразделимое единство слышимости и пустоты —

Речь гуру.

Я молюсь Речи гуру».

Здесь говорится не только о так называемом «внешнем» звуке, но и об изначальном звуке, называемом спонтанным звуком Дхарматы и упоминаемом в учениях Дзогчена. Этот изначально присущий звук пуст; то, что слышит его, тоже пусто. Неразделимое единство звука и пустоты является Речью гуру.

В третьем стихе говорится:

«В блаженстве, однако пуст;

пуст, однако в блаженстве.

Неразделимое единство блаженства и пустоты -

Ум гуру.

Я молюсь Уму гуру».

Блаженство в этом контексте не является обусловленным блаженством, имеющим начало и конец. Здесь имеется в виду безначально свойственное отсутствие боли. Когда отсутствует болезнь умопостроений, это называется «блаженством». Это основное состояние пусто. И эта пустота, являющаяся в то же время блаженством, – Ум гуру. «Я молюсь блаженному и пустому Уму гуру».

В традиции Ньингма существует указание высшей практики божества, мантры и шаматхи, связывающей видимый образ и пустоту, звук и пустоту, мысль и пустоту. Это упоминается в знаменитой «Молитве в семи главах», обращённой к Падмасамбхаве. Первый стих этой молитвы начинается так:

«Что бы ни случалось в поле вашего зрения…» Это значит – всё, что вы видите, прекрасное или безобразное,

«…не надо принимать или отвергать.

Просто пребывайте в состоянии, в котором видимый образ и пустота неразделимы.

Это – Тело гуру.

Я молюсь форме Падмакары».

Второй стих – о звуке.

«Что бы вы ни слышали,

резкое или приятное,

не надо принимать или отвергать;

естественно покойтесь в

единстве звука и пустоты.

Неразделимые звук и пустота —

это Речь гуру.

Я молюсь голосу Падмакары».

Третий стих – о мысли.

«Что бы ни происходило в области ума,

какой бы из трёх или пяти ядов ни появился,

не приветствуйте его и не гоните прочь.

Дайте ему естественно раствориться

в состоянии осознавания.

Этот естественно освобождённый ум —

это Ум гуру.

Я молюсь Уму Падмакары».

Мы начинаем тренироваться в единстве развития и завершения с трёх видов шаматхи. Шаматха таковости – это состояние пробуждённое, совершенно открытое и без каких-либо помех. Это состояние, в котором визуализация божества действительно может произойти. Ничто не заслонено: эта визуализация может свободно произойти, потому что восприятие не предопределено. При этом мы находимся в полном сознании. Вот почему шаматха светоносности может свободно выйти из шаматхи таковости. Из шаматхи светоносности может свободно выйти шаматха коренного слога. Если бы дело обстояло не так, зачем будды стали бы учить этому?

Однако, как только непрерывность недвойственного осознавания сломана и потеряна, начинает происходить оценивающее проявление в виде рассудочного мышления. И напротив: поскольку недвойственное осознавание ничем не сковано, выражению его, конечно, тоже ничто не мешает, и оно может принять любую форму; например, форму тела Падмасамбхавы со всеми его одеждами и атрибутами. Как только шаматха таковости уходит, это, ничем не скованное проявление недвойственного осознавания, становится невозможным. Вот почему любое наставление по стадии развития начинается с трёх видов шаматхи. Среди них шаматха таковости соответствует Дхармакайе и пустоте. Шаматха светоносности соответствует Самбхогакайе и восприятию. Шаматха коренного слога, являющаяся единством пустоты и восприятия в форме коренного слога, превращающегося в божество, соответствует Нирманакайе. На внешнем уровне Дхармакайю можно сравнить с открытым пространством, в то время как Самбхогакайя аналогична солнечному свету. Солнечный свет существует в открытом пространстве. Солнцу не нужно искать другое место для того, чтобы сиять. Когда есть пространство и солнечный свет, создаются условия для появления радуги, т. е. Нирманакайи. Поймите, пожалуйста, как эта метафора проясняет ситуацию с тремя видами шаматхи.

И опять-таки, что такое единство стадии развития и стадии завершения? В течение стадии развития наличествует простое узнавания самой сути ума. В то же время выражение её разворачивается как стадия развития, не прерывая узнавания сути ума. Можно сравнить солнце со стадией завершения, а свет этого солнца со стадией развития. Пока солнце светит, ему не нужно искать, на что светить: оно светит, и всё. Если бы солнцу требовалось двигаться вдоль каждого своего луча во всех мыслимых направлениях, оно не смогло бы светить.

До тех пор, пока солнце на месте, солнечный свет естественно и спонтанно освещает всё. Когда узнавание ума теряется, это подобно потере солнца. Откуда взяться солнечному свету, если нет солнца? Если потеряна Дхармакайя, откуда взяться Самбхогакайе? Без Дхармакайи и Самбхогакайи откуда может взяться ничем не скованная возможность Нирманакайи? Она тоже исчезает. Если пустая суть и воспринимающая природа потеряны, возможности становятся ограниченными. Безбрежные возможности становятся ограниченным рассудочным мышлением. Состояние, вытекающее из этого, – это состояния неосознанности, забытья; мы сидим, ничего не зная.

Объединить стадии развития и завершения возможно только при истинном понимании троичного принципа сути, природы и возможности. Когда видишь, что они неразделимы, возможно единство стадий развития и завершения. Если не видишь этого, единство невозможно. Повторяю ещё раз: отношение между пустотой и восприятием похоже на проявление солнечного света. Нет нужды смешивать солнце и его свет, но без самого солнца солнечный свет невозможен. Аналогичным образом, стадия развития как беспрепятственное выражение недвойственного осознавания не может существовать без узнавания самой сути. Без узнавания сути ваше внимание гонится за её выражением и увязает в нём. Это – в точности то, что происходит со всеми живыми существами.