Текст книги "Все очень просто"

Автор книги: Триш Мори

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Глава 5

Зачем ты впутала в это моего отца?! – Тина в ярости ворвалась в комнату матери. Она знала, Лили не спит, потому что та только что приказала Кармеле принести ей коньяк. – О чем ты вообще думала?

Лука ушел с такой самодовольной физиономией! Поэтому Лили теперь была не единственной, у кого болела голова.

– Что ты здесь делаешь? Что за крики?

Тина раздвинула шторы, и по темной комнате разлился мягкий свет закатного солнца. Но этого было недостаточно. Она нажала на выключатель, и загорелся светильник над головой матери. Он выглядел как настоящая гроздь винограда под осенним солнцем, окрашенная в розовые и золотые цвета, а с потолка свисали тончайшие виноградные зелено-розоватые листья.

Тина была потрясена и на секунду потеряла дар речи.

– Что это за… уродство? – возмутилась Тина, с трудом подобрав слово.

– Тебе не нравится? – искренне удивилась мать, рассматривая светильник.

– Это ужасно! Как и все остальное в твоем музее стекла.

– Валентина, нет необходимости быть настолько грубой. Зная твой вкус, я покупаю эти вещи не для тебя.

– Понятно. Но сейчас я гораздо больше озабочена тем, на что ты уговорила моего папу. Лука сказал, Митч готов пожертвовать фермой. Ради тебя. Если я не смогу тебя спасти.

– Ты видела Луку? – Лили слезла с кровати, натянула розовый шелковый халат, который идеально подчеркивал контуры ее подтянутой фигуры. – Когда? Он все еще здесь?

– Он ушел. Но только после того, как озвучил условия сделки. Ты в этом участвовала, дорогая мамочка? Это ты придумала погасить свой долг за счет дочери?

Лили заморгала.

– А что он сказал? – Мать выглядела несколько ошеломленной. Может, Лили в этом не участвовала? – Я полагаю, это действительно объясняет некоторые вещи… Да, тебе не повезло. А я думала, Лука заинтересован в сексе.

– Боже, это ведь не ты! Ради бога, скажи, что это не твоя идея, Лили!

Мать пожала плечами, сидя за столом. Она уже держала стеклянного дельфина и рассеянно протирала ему голову.

– Когда тебе стукнет пятьдесят, будет уже не весело, Тина, помяни мое слово. Ты уже никого не возбуждаешь, и никто за тобой не ухаживает.

– Нет ничего лестного в том, что тебя просят стать чьей-то любовницей!

– Ошибаешься! Лука очень красивый мужчина. – Лили прекратила протирать стекло, и ее взгляд устремился вдаль, как будто она придумывала целую историю по этому поводу. – Подумать только, если ты правильно разыграешь партию, он, может, даже женится на тебе…

– Я сказала ему, что не стану это делать!

– О-о-о… – простонала Лили.

– Поэтому ты и говорила с отцом, Лили? У тебя был припасен второй план – на случай, если я не смогу спасти тебя. Ты выпрашивала милостей у мужчины, которого бросила с ребенком больше двадцати пяти лет назад? У мужчины, который имеет полное право ненавидеть тебя?

– Однако не ненавидит. Я думаю, Митчелл был единственным человеком, который когда-либо действительно любил меня.

– Все равно ты это не ценишь.

– Я до сих пор не понимаю, в чем твоя проблема. Некоторые женщины готовы убить, лишь бы переспать с Лукой Барбариго!

– В том-то и дело. Я уже спала с ним…

– Ты хитрая девушка, – сказала мать, поменяв дельфина на другую статуэтку – плавающих детей. – Ты никогда не рассказывала. Так в чем проблема?

– Это плохо закончилось.

– Потому что он не выразил своей вечной любви к тебе? О боже, Валентина, ты иногда такая наивная!

– Он сказал, что я чип от старого компьютера.

Мать сделала паузу, забыв на мгновение о стекле в руках, а потом радостно рассмеялась:

– Он так сказал? И ты не восприняла это как комплимент? Не так ли? – Она пожала плечами и снова начала полировку, потом взяла следующую статуэтку.

Шух-шух-шух… Протирала, протирала, протирала… И чем больше Лили протирала стекло, тем сильнее раздражала Тину.

– Ты не могла бы прекратить это?

– Что?

– Протирать эти жуткие статуэтки?

– Валентина, – Лили яростно продолжала протирать фигурки, – это муранское стекло, оно заслуживает того, чтобы выглядеть лучшим образом.

– Ты знаешь, а я ведь была беременна!

Лили посмотрела на дочь и на этот раз поставила статуэтку назад на столик:

– Ты была беременна? От Луки Барбариго?

Тина кивнула, внезапно почувствовав, как сжимается горло. Она раскрыла свою тайну, которую держала внутри слишком долго… Наверное, теперь мать сможет ее понять. Наконец…

– Так почему же ты не заставила его жениться на себе?

– Что?! – выдохнула Тина.

– Разве ты не знаешь, насколько он богат? Члены его семьи были когда-то правителями Венеции. Он из венецианских аристократов! И ты не женила его на себе?!

– Лили, у нас была всего одна ночь! Ребенок не был частью сделки. Во всяком случае, я потеряла ребенка… И огромное спасибо за вопрос о судьбе твоего внука!

– Но если бы ты вышла за него замуж, – беззастенчиво продолжала рассуждать Лили, – то мы не оказались бы сейчас в такой ситуации.

Мир Тины пошатнулся.

– Ты что, не слышишь меня? Я потеряла ребенка! В двадцать недель. Есть ли у тебя предположение, что это такое, – рождение ребенка, которому суждено умереть?

Лили отмахнулась от аргумента, как будто это была не более чем пылинка на одной из ее стеклянных фигурок:

– Ты была бы замужем, если бы сказала мне вовремя. Я бы устроила ваш брак в течение недели.

– А что, если я не хочу замуж?

– Это вряд ли. Ты должна была заставить Луку совершить этот благородный поступок.

Ненавидела ли Тина свою мать когда-либо так сильно, как сейчас?

– Как ты заставила Митча жениться на тебе, когда забеременела? Признайся, Лили, ты надеялась на выкидыш, как только папа надел кольцо тебе на палец! Ты надеялась избежать родов, как только вышла замуж, ты ведь никогда не хотела ребенка?

– Это нечестно!

– Да? Ну, прости. Так вот – я не обязана выходить замуж! – Тина повернулась, чтобы уйти. – До свидания, Лили. Постараюсь больше не встречаться с тобой, пока я здесь.

– Куда ты идешь?

И Тина бросила через плечо:

– К черту! Но не думай, что это о тебе.

Таксист высадил Луку у двери его собственного палаццо с видом на Гранд-канал. Альдо вышел навстречу ему, открывая железные ворота:

– А компания, которую вы ожидали?

– План поменялся, Альдо. Сегодня вечером я буду ужинать один. Накрой мне в кабинете.

Лука прошел по кафельной плитке и взбежал по мраморным ступеням, перешагивая сразу через три, в дом. Изменение плана временное, он не сомневался. Однажды Валентина переспала с ним, хотя выбор у нее был. Вскоре она поймет: на этот раз выбора у нее нет. Скоро она приползет, умоляя его спасти свою семью от кошмара, что устроила ее мать.

Он вошел в кабинет, обошел широкий стол, где его терпеливо ждал компьютер, и вышел на балкон прямо через окно. Водный трамвайчик озарился вспышками любительских камер. Тяжелые баржи развозили по городу товары вместо грузовиков. Лука никогда не уставал от этих признаков жизни Венеции, звуков воды, бьющейся о сваи, громкого тенора гондольера, ведущего гондолу по каналам. В конце концов, его семья жила здесь на протяжении многих столетий. Лука иногда чувствовал, будто в его жилах течет не кровь, а вода из этих самых каналов.

Неожиданно Лука увидел в свете из окна дома напротив золотые глаза, совсем как у Тины. Словно вспышка света – янтарные глаза и волосы цвета меди…

Она стала красивее, чем Лука ее помнил. И он жаждал ее. И вскоре она приползет к нему. Осталось лишь немного подождать.

Тина получила адрес от Кармелы, которая крепко прижала ее к груди, прежде чем отпустить, торжественно расцеловав в обе щеки:

– Возвращайтесь, если вам что-нибудь понадобится. Я всегда помогу вам, красавица.

Тина обняла пожилую женщину, сжимая бумажку с адресом и карту, которую Кармела нарисовала для нее. Лука сказал, это недалеко.

Тина ошиблась, сев не на тот водный трамвайчик, и пришлось сойти на ближайшей остановке, чтобы пересесть на другое судно. Тина трижды терялась в темноте переулков и площадей, как слепая, пока не нашла табличку с названием улицы – значит, она на правильном пути.

Нет, она пошла на это не ради отца, который каким-то образом решил: если он поможет Лили, то облегчит задачу дочери.

Что Лили рассказала Митчу о своем тяжелом положении? Что еще связывает их – спустя более двадцати лет? Но ферма, уже заложенная в банке, буквально висела на ниточке. Еще один засушливый сезон – и мечта отца будет разрушена. Тина не могла позволить этому случиться.

Она завернула не за тот угол и выругалась себе под нос, когда пришлось возвращаться назад. Но все неудобства, связанные с ее путешествием, только усиливали гнев. Так что когда Тина дошла наконец до нужных ворот и они оказались запертыми, ее уже всю трясло от гнева. Она нажала на кнопку звонка, а когда ей ответили, сказала:

– Скажите синьору Барбариго, это Тина Хендерсон… Валентина Хендерсон. Лука должен ждать меня.

Через несколько минут ворота щелкнули, и дворецкий с каменным лицом встретил Тину в дверях, давая понять: она выглядит неподобающе для встречи с его боссом.

– Синьор Барбариго примет вас в кабинете, – сказал дворецкий и указал на рюкзак: – Не хотите ли оставить вашу сумку?

– Я возьму ее с собой, – сказала Тина, положив руку на ремешок. – Если это возможно.

Лука будет удивлен тому, что она все же пришла. Он должен понять: Тина явилась по делу, раз взяла с собой рюкзак. Кроме того, если она собирается разделить спальню с Лукой, рюкзак должен быть с ней.

Дворецкий с неодобрением кивнул и повел ее по широкой лестнице, ведущей на бельэтаж. «Потрясающее палаццо», – думала Тина, когда они поднимались. Мозаичные полы, оштукатуренные стены, невероятно высокие потолки.

Осталось всего несколько ступенек, но тут Тине стало не хватать кислорода, как будто бы воздух становился тем более разреженным, чем выше они поднимались. Но с воздухом все было нормально. Просто она вступала в логово льва – и собирается играть с ним на его территории. Внезапный всплеск страха и шанс трусливо сбежать отсюда придали ей сил.

С лестницы открылся вид на гостиную, такую элегантную…

«Так же должен выглядеть дом мамы, – думала Тина. – Вероятно, так он и выглядел до того, как Эдуардо взял ее в жены. Лили попала в зависимость собственного увлечения стеклом из Мурано и позволила своей страсти заполонить все пространство и высосать последние деньги».

Дворецкий постучался в очередные двери, впустил Тину, а потом ушел.

Ее сердце застучало сильнее, когда она увидела его.

Лев был прямо перед ней. Лука развалился в кресле за столом длиной во всю комнату. Тина не посмотрела ему в глаза, начав изучать его стол. Мужской и выразительный, с крепкими ножками, такими, что могли бы пережить еще много столетий.

– Валентина? – сказал Лука, не вставая, его темные глаза ждали ответа. – Ты сделала мне сюрприз.

– Неужели? – Тина оглянулась. – Дверь закрывается изнутри?

Он наклонил голову и нахмурился:

– А почему ты спрашиваешь?

Она стряхнула ремни рюкзака с плеч, и тот рухнул на пол. Тина набралась уверенности и произнесла с неискренней улыбкой:

– Мы будем опозорены, если нас прервут.

– М-да? – спросил Лука, как будто ему было все равно.

В какой-то момент Тина чуть не запаниковала. Может, сбежать? Столько времени прошло с ее последнего секса… Столько лет с той последней незабываемой ночи с Лукой… Она так неумела в искусстве соблазнения, так неискусна.

Тина прикоснулась пальцем к застежке куртки, поиграла с ней немного, чуть-чуть расстегивая. Она была увлечена подобной игрой и не стеснялась это показывать. Убедившись, что Лука за ней наблюдает, Тина произнесла:

– Тебе не кажется, что здесь слишком жарко?

– Я могу открыть окно, – сказал Лука осторожно, не спуская взгляда с ее пальцев.

– Все в порядке, – сказала она, внезапно почувствовав прилив сил, медленно расстегивая кофту, нежно оголяя плечи, будто это делала не она, а любовник за ее спиной, медленно потянула молнию вниз, снимая кофту с плеч. – Наверное, жарко лишь мне.

– Почему ты здесь? – Обычно бархатный голос Луки звучал холодно.

Тина улыбнулась и сняла сандалии, проклиная при этом свою неуклюжесть.

– Ты предложил мне должность, – сказала она.

Она потянула за свободный край майки, ожидая момента, когда все его внимание будет безраздельно сосредоточено на ней. Удостоверившись в этом, Тина сняла майку через голову, позволяя волосам свободно упасть на обнаженные плечи. Затем она положила руки на ремень джинсов, показывая ему груди, спрятанные за белым бюстгальтером. Это был, наверное, самый простой и скучный бюстгальтер из тех, которые Лука когда-либо видел, но другого у нее не было, да и слишком поздно беспокоиться о нижнем белье. Кроме того, судя по взгляду Луки, он едва ли вообще заметил бюстгальтер.

Этот взгляд придал ей мужество обнажить тело, которое никто не видел в течение трех долгих лет. Она затаила дыхание, когда кожа ремня проскользнула через пряжку, и расстегнула пуговицу на джинсах.

– Я принимаю предложение.

Тина расстегнула молнию, покачивая бедрами, чтобы помочь стянуть джинсы, и наклонилась вперед настолько, чтобы он видел ложбинку между ее грудями. Лука не выглядел больше расслабленным. Он внимательно наблюдал.

– Да. Я подумала еще кое о чем, – сказала Тина.

– О чем же? – прохрипел Лука, не отводя взгляда.

– Об условиях.

Был ли это стон или рычание? Не имело значения. Звук говорил о том, что все идет по плану.

– Скажи сама, – потребовал он.

– Как долго я должна быть твоей любовницей? Ты не сообщил.

– Я не думал об этом. Сколько понадобится…

– Я думала, месяц.

– Месяц? Месяца будет более чем достаточно.

Тина положила руки на бедра. Она посмотрела на него, чувствуя, как сила его желания усиливает гнев, преследующий ее с того самого звонка от Лили. Гнев, подобный вулкану.

«Ты редкий ублюдок, – думала она. – Решил, что все будет по-твоему».

– И ты никогда больше не свяжешься с моим отцом и не будешь ему угрожать. Никогда больше!

– Никогда, – кивнул Лука.

Это не просто хорошо, чтобы быть правдой. Это прекрасно!

– У тебя такой замечательный, большой письменный стол, Лука. – Тина коснулась его, развернулась, открывая вид со спины на то, как она медленно снимает джинсы вместе с нижним бельем. Она бросила на Луку взгляд через плечо: – Было бы стыдно использовать этот стол только для работы, тебе не кажется?

– Я думаю, – сказал Лука, расстегивая пуговицы на своей рубашке и снимая ее, – тебе нужна помощь.

Глава 6

Самоконтроль. То, чем Лука гордился. Он был терпелив. У него были стальные нервы. У него был полный контроль над своей жизнью и своим миром. И ему это нравилось. Это было правильно.

Но сейчас, при взгляде на медовые волосы и янтарные глаза этой кокетки из Австралии, исполнявшей стриптиз в его кабинете, он терял этот самоконтроль.

«Поскорей бы она сняла свои дурацкие джинсы!»

Тина рассмеялась, когда Лука взял ее на руки. Этот смех опьянил его. Он направился к столу, смел с него бумаги, ручки, телефон на пол и посадил Тину. Затем сорвал с нее джинсы, сорвал бюстгальтер. И остановился на секунду. Тина сидела на столе полностью голая, а он стоял между ее раздвинутых ног. Картина была слишком впечатляющая, чтобы не было желания рассмотреть все более внимательно.

Она перестала смеяться, лишь тяжело дышала. Лука расстегнул ремень и снял брюки.

– Я ненавижу тебя, – сказала Тина.

Это было хорошо. Ненависть придаст ее услугам особый вкус. А потом он бросит ее, и она сможет ненавидеть его еще больше.

– Отлично, – сказал Лука, открыв ящик стола. Найдя нужное, он разорвал упаковку зубами и надел презерватив.

– Я так рад, что мы понимаем друг друга, – сказал он и вошел в нее.

Тина вскрикнула, спина ее выгнулась, и она закрыла глаза, словно не желая его видеть.

«Я определенно недооценил силу ее ненависти», – подумал Лука, двигаясь вперед и назад внутри ее и чувствуя протест ее мышц.

Теперь ее глаза были широко раскрыты, она была смущена, растеряна и, кажется, желала большего.

Тине не нужна была его помощь, чтобы поймать нужный ритм. Она, возможно, и выглядела ошеломленной несколькими минутами раньше, но теперь увеличивала скорость, меняла ее, целовала его в шею, кусала, и каждый ее укус был невероятно приятен. Тина вела себя как дикая кошка, похотливая, разнузданная. И это было все, о чем он мог думать, пока она использовала свое тело в этой игре против него. Вскоре все признаки его контроля над ситуацией исчезли, и Лука взорвался внутри ее. Но он не остановился, он дал испытать то же самое и Тине.

Задыхающуюся и потную, он взял ее на руки, отнес в свою спальню, неловко откинул одеяло и уложил на кровать. Она закрыла глаза и тихо задышала в подушку.

«Без слез, – думал он, – без взаимных обвинений? Хорошо, что все именно так. Но она же ненавидит меня!»

Лука улыбнулся и направился в ванную, уже планируя следующий раунд. Он придумывал более приятные способы, как провести следующую ночь. Эта первая связь была такой быстрой и яростной! Он уже предвкушал удовольствие, которое они получат в следующий раз.

Его потрясли увиденные в зеркале собственные шея и плечи – все в ярко-красных следах от ее зубов. Он улыбался, поглаживая кожу, где она оставила свою метку. Лука помнил, как Тина кусала его… Он испытал такой экстаз… Она была настоящей тигрицей, дикой и необузданной, неожиданной, как и ее сегодняшний внезапный визит.

Хотя не совсем внезапный…

Тина была готова бросить мать на произвол судьбы. Лука сильно переоценил отношения между матерью и дочерью. Тина действительно была готова выбросить Лили на улицу из ее уютного искусственного мирка. Зато предложение Лили попросить о помощи ее первого мужа оказалось гениальным. Наконец Лука добрался до единственного человека, о судьбе которого Валентина переживала. Ради отца она сделает все.

У каждого есть своя цена. Лука только что выяснил ее цену.

Лука выглянул из ванной, чтобы рассмотреть Тину, свернувшуюся котенком посреди кровати. Она крепко спала. Он даже прислушался к ее дыханию, ровному и глубокому.

Так много мыслей о втором раунде… Ошеломленный, он прилег рядом. Тина пошевелилась и что-то пробормотала во сне.

Лука не засыпал вместе со своими любовницами в своей постели. Он не привык, чтобы кто-нибудь вообще спал у него на кровати. Особенно женщина, с которой он уже все закончил…

Теперь он размышлял о том, что может произойти, когда она проснется.

Тина согласилась остаться на месяц. Казалось, этого более чем достаточно. Он лишь планировал продержать ее рядом настолько долго, чтобы она решила: с ним ей нечего бояться, Лука поможет ей. Настолько долго, чтобы она почувствовала себя комфортно в своем положении первой леди Венеции. И чтобы Тина не могла предугадать свое публичное унижение.

А потом Лука вспомнил, что было в его кабинете и как она превратилась в сексуальную львицу…

И тридцать будущих ночей ненависти Валентины к нему уже не показались слишком долгим промежутком времени.

* * *

Тина просыпалась медленно, не спеша, с каким-то странным чувством. На несколько минут этого полусна она поверила, будто летит в самолете обратно. Поверила, пока не включилась логика и она не вспомнила – в экономклассе нет удобных матрасов и больших подушек.

Венеция…

Тина села на кровати, понимая – это было пыхтение речного трамвайчика за окном, а не гул реактивных двигателей. Она вспомнила ссору с матерью и невероятный сеанс на столе Луки. А потом пустота…

Тина опустила голову. Что она наделала?!

Спохватившись, она приподняла одеяло – конечно, на ней ничего нет. И, конечно, это был не сон. Она исполнила перед Лукой несколько видов любительского стриптиза. Предложила себя в качестве несогласной, вместо того чтобы он взял ее в качестве жертвы.

В течение трех лет она не могла забыть его. Ничего не изменилось. Ее воспоминания были верны.

Но где же он сейчас?

Халат лежал на покрывале. Шелковый, нефритового цвета. Тина схватила его и натянула, на случай если он вдруг появится. Странно, она стеснялась после того, что делала прошлой ночью.

Итак, что дальше?..

Один месяц секса с Лукой Барбариго. Тридцать ночей с человеком, который знает, как доставить ей наивысшее удовольствие. Целых тридцать ночей после трех лет воздержания.

Тина вздрогнула.

Шелковый халат зашуршал на ее груди. Она не могла позволить ему увидеть себя такой. Он подумает, что она готова ко второму сеансу.

Но Лука не приходил, и единственное, что она слышала, были звуки Венеции, доносящиеся из окна.

И только тогда Тина заметила часы на каминной полке. Три часа? Она проспала весь день?!

Тина слезла с кровати и пошла в ванную, а затем обнаружила другую дверь, ведущую в кабинет, где уже не было никаких следов прошлой ночи. Одежда не валялась на полу, ручки, телефон и файлы аккуратно разложены на столе. Не приснилось ли ей все произошедшее?

Ее наскоро придуманный план, план, созревший из ярости, теперь, в холодном свете дня, казался невероятным и немыслимым. Тина пришла к Луке Барбариго не как жертва, а как соблазнительница. Устанавливая свои правила раньше самого Луки и вынуждая его принять их. Казалось, Тина воспринимала это как работу. Или так она думала перед тем, как заснула.

Она считала себя соблазнительницей…

Тина все еще искала свою одежду, когда раздался стук в дверь и несколькими секундами позже вошел слуга Луки, неся поднос с чаем и кофе, с булочками и пирожными.

– Синьорина, вы хотите чего-нибудь? – спросил мужчина, ставя поднос и отходя к окну. – Синьор Барбариго сказал, вы проголодаетесь.

Она вспомнила, что уже очень давно ничего не ела.

– Выглядит потрясающе! – кивнула она, поскольку содержимое подноса действительно выглядело более чем щедро.

– Где синьор… Лука, я имею в виду?

Дворецкий раздвинул шторы, впуская в комнату дневной свет.

– Синьор Барбариго в своем офисе в банке Барбариго.

– Конечно, – сказала Тина, но голос прозвучал натянуто.

Она не хотела выглядеть разочарованной. Более того, хотела выразить облегчение. Разве не это она чувствовала? Ведь не думала же она, будто Лука будет дожидаться ее пробуждения. В конце концов, он получил что хотел, не так ли? И он знает: теперь она никуда не уедет, по крайней мере месяц.

– Желаете ли что-нибудь еще? – Дворецкий стоял в дверях, готовый откланяться.

– На самом деле да. – Тина почувствовала, как краснеет. Я не могу найти свою одежду.

– Одежда, которая была на вас вчера вечером?

– И мой рюкзак. Я не могу найти его.

Альдо толкнул оштукатуренную стену – открылась гардеробная. Она-то думала, это лишь стена, а там оказалась другая комната. Здесь лежал рюкзак, и на полке была аккуратно сложена одежда.

– Ваша одежда постирана и отглажена. К сожалению, бюстгальтер починить не удалось.

– Ничего, – сказала Тина слишком выразительно, тайно смутившись, вспомнив, как Лука сорвал с нее бюстгальтер.

– Остальная часть вашего гардероба вскоре будет здесь.

Она нахмурилась, пытаясь понять:

– Но я ничего не оставила у мамы дома…

– Синьор заказал вам доставку.

Доставку? Для замены обычного старого бюстгальтера, который многое уже повидал? «Но он не должен так беспокоиться», – думала Тина, роясь в рюкзаке, после того как дворецкий удалился. У нее ведь был запасной.

Через полчаса Тина вышла из ванной в цветастой мини-юбке, которая выгодно подчеркивала ее ноги, и в классной трикотажной майке. Оказывается, курьер уже здесь побывал. Или курьеры, потому что понадобилась бы целая команда, чтобы заполнить всю гардеробную. Перед ней был целый модный магазин, платья всех фасонов, от повседневных и коктейльных до бальных. Многое находилось еще в прозрачных упаковочных чехлах. На полках стояла обувь, по паре на каждый наряд, а в ящиках Тина нашла дорогое нижнее белье. И ни одного примитивного бюстгальтера, все необыкновенные. Видимо, Лука хочет заменить весь ее гардероб. Тина чуть не рассмеялась. Чуть, потому что все складывалось весьма нелепо.

Не говоря уже о том, что ей этого ничего не нужно. Более того, его подарки были просто оскорбительны!

Тина распахнула дверь спальни и позвала дворецкого.

Да кто вообще такой этот Лука Барбариго?!

Тина набирала письмо отцу на стареньком ноутбуке, кнопка «пробел» работала как ей вздумается, через раз. Внезапно двери гостиной открылись. Ей не нужно было поворачивать голову, чтобы понять: это Лука.

Воспоминания о прошлой ночи захлестнули Тину. Она еще раз со стуком нажала на «пробел», пытаясь казаться равнодушной, чувствуя, как он на нее смотрит.

– Что это на тебе?

– Я пытаюсь заставить этот «пробел» работать. Он залипает постоянно.

Тина нажала на кнопку еще раз, надеясь – это заглушит стук ее сердца. Она решила дописать еще несколько слов, но вскоре заметила: ее пальцы были неправильно расположены на клавишах, и получилась абракадабра.

– Нет, я не спрашивал, что ты делаешь. Я интересуюсь, что это на тебе?

Его замечание застало Тину врасплох. Она забыла о письме и посмотрела на свою одежду, а затем на него. И чуть не пожалела об этом. В темном деловом костюме и белоснежной рубашке Лука выглядел очень внушительно. Тени на его лице от вечернего солнца придавали его облику толику опасности. Или это из-за его прищуренных глаз, внимательно ее рассматривающих? Тина с таким же успехом могла бы быть бабочкой под стеклом, изучаемой на предмет окраса крыльев. Окрас был найден примитивным.

– Просто юбка и майка. – Тине было интересно, представляет ли сейчас Лука ее во вчерашних джинсах, расстегнутых на талии? Хотел бы он, чтобы она их снова надела? Хочет ли он повторения того стриптиза? – А почему ты спрашиваешь?

– Что случилось с одеждой, которую я заказал? Разве она не доставлена?

Ох! Тина совсем забыла про новую одежду. Она встала со стула. Пока Тина сидела, Лука был высоким и сильным, и встать оказалось не так просто. Он буквально навис над ней.

– Доставлена.

– Тогда почему ты ничего не надела?

Тина вскинула подбородок:

– Почему ты так решил?

– Поверь мне, Валентина, это видно, – фыркнул он.

– А что не так с моей собственной одеждой?

– Ничего, если ты хочешь выглядеть как бедная туристка. Иди и переоденься!

– С каких это пор ты решаешь, что мне носить?

– С тех пор, как ты согласилась на эту сделку.

– Я никогда…

– Ты озвучила свои условия вчера вечером, если я правильно понял. Пункта об одежде в твоих условиях не было. Так что…

– Ты не можешь заставить меня…

– Я не могу?! Через час мы выходим. Я зарезервировал столик на вечер в одном из престижнейших ресторанов Венеции. Ты хочешь пойти туда в качестве моей спутницы в этих лохмотьях?

– Как ты смеешь?! В любом случае одежда, которую ты прислал…

– Что с ней?

Она позволила себе улыбнуться:

– Я отправила ее обратно.

– Что?!

– Ты слышал. Я отправила ее обратно! Я не просила об этой одежде, я не хотела ее, так что попросила Альдо вернуть все в магазины!

Лука выглянул за дверь.

– Альдо! – крикнул он, и его громкий голос эхом разнесся по палаццо. Развернувшись, он зашагал туда-обратно по комнате. – Не могу поверить, что ты могла сделать такую глупость!

– И я не могу поверить, что ты заказал одежду для меня, будто я какая-то кукла, с которой ты решил поиграть!

– Ты сделаешь, как я скажу. Ты сыграешь эту роль. – Он остановился прямо перед ней.

– Как твоя шлюха, хочешь сказать?

– Я не помню, чтобы ты жаловалась вчера вечером, когда соглашалась на нашу сделку. Ты казалась вполне готовой раздвинуть передо мной ноги.

Раздался звук пощечины. Лука потер лицо, щека покраснела.

– У тебя уже привычка меня бить, Валентина.

– Какое совпадение! А у тебя привычка меня провоцировать.

– А может, называть вещи своими именами? Или покупать тебе одежду, которую я хочу, чтобы ты носила? Большинство женщин бы не возражали. Большинство женщин были бы рады…

– Я не большинство женщин, и я не твоя шлюха! Я согласилась спать с тобой, да! Но это не значит, что мне нравится быть твоей куклой.

– А ты думала, что месяц будешь привязана к постели? Хотя, должен признать, эта идея меня весьма интригует…

Альдо кашлянул в дверях, оповещая о своем присутствии, и две головы одновременно обернулись. Тина хотела спрятаться или лучше – умереть, ведь дворецкий мог слышать их разговор.

– Пожалуйста, – сказал Лука. – Я ищу одежду, которую доставили. Валентина говорит, будто велела отправить все обратно.

– Эти вещи внизу. Я подумал, в такой ситуации стоит подождать.

– Что?! – воскликнула Тина. Я же попросила отправить все обратно. Вы сказали мне, что позаботитесь об отправке.

Дворецкий склонил голову:

– Извините. Это все?

– Нет, – сказала Тина, – это еще не все…

– Альдо говорит, – прервал ее Лука, – что я хозяин этого дома. Ты гость, желанный, но тебе не мешало бы понять: решения здесь принимаю я. Не ты! – Он повернулся к дворецкому: – Спасибо, Альдо. Может быть, ты выберешь несколько нарядов для моей гостьи на вечер? Судя по всему, мода не является одной из ее сильных сторон. Ей может понадобиться твоя помощь.

– Я не хочу идти в ресторан! – заявила Тина.

– Подбери ей что-то сексуальное, – сказал Лука, словно не слыша ее. – Коктейльная длина подойдет. Высокие каблуки. Выбери то, что подчеркивает фигуру. Я хочу, чтобы каждый мужчина в ресторане желал Тину, а каждая женщина ненавидела ее.

Альдо поклонился и повернулся, совсем не удивившись странному поручению своего хозяина. Он ждал Тину, надеясь, что она пойдет за ним выбирать наряд.

Тина продолжала упрямиться.

– А между тем, – сказала она, – в то время как все эти дамы будут желать смерти своим партнерам, что ты будешь делать?

Его улыбка вернулась, и горячая вспышка промелькнула в темных глазах.

– Я буду представлять, как разрываю твою одежду и кладу тебя, голую и прекрасную, на мою кровать.

Тина вздрогнула от его слов, а его улыбка стала еще шире и опаснее:

– А теперь, – сказал Лука, его белые зубы сверкнули, – именно этим я и займусь…