Текст книги "Фелисити"

Автор книги: Трине Авеан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Договор уже никак не отозвать. Да и смысла потом его отзывать уже не будет. – Сказал он и пошел прочь из комнаты, но его слова меня задели так сильно, что я преградила ему дорогу. Вот так прямо взяла и «телепортировалась» к двери, представ перед ним.

– Что ты имеешь в виду? – Спросила я его грубым и твердым голосом. В конце концов воздух на меня что ли здесь так влияет? Огастес грустно улыбнулся и никак больше не отреагировал. Он даже не удивился тому, что я только что сделала, хотя и мне было не до удивления.

***

Он ушел к ней, оставив меня наедине с собственными мыслями. А я тем временем размышляла о том, как можно разорвать кровный договор. И вдруг меня осенило! Если она не выполнит свою часть договора, то и Огастесу не придется выполнять свою, но было одно, но! Они меня и спрашивать не станут, просто заставят и все. Хотя последние слова Огастеса тоже что-то значили. Что будет, если я все вспомню? И связано ли это с тем, что меня на земле пытались убить, и даже не пытались, а делали это и не один раз.

За окном моих апартаментов было уже довольно темно, и я решилась бежать прочь из этого замка подальше от Дониен и тем самым помогу Огастесу разорвать договор. Ведь по одному его лицу было заметно, что он был не в восторге от того на что ему пришлось пойти.

Я подождала еще некоторое время и начала собираться сваливать из этой дыры. Пора брать дело в свои руки. В конце концов, если то, что я «перерождаюсь» это правда, то смерти от добродушного здешнего народа или голода мне точно боятся можно было в последнюю очередь.

Я видела, что некоторые слуги или как их там ходили в плачах с большим капюшоном, что закрывали их лица и я тоже захотела приобрести себе такой. Так как я не была знакома с местными рыночными отношениями, то решила позаимствовать чей-нибудь.

– Ты спишь? – Перебил меня от размышлений голос Огастеса.

– Зачем ты пришел? – Грубо спросила его я. Не знаю от чего, но в моем сердце образовалась черная дырочка, которая начинала расти. Я не могла ее контролировать, особенно после того, как Огастес посмел пообещать себя Дониен. Я плохо его знала, ну или просто совсем не помнила, но чувства не обманешь. Они возвращались ко мне, как и силы. Силы, которыми я не могла управлять, потому что не помнила, как. Но они мне и не были нужны, я чувствовала, что злоба растет внутри меня и поглощает мой рассудок. Как он мог только посметь сделать так? Когда он не рядом все спокойно, когда появляется мне хочется его убить. И с каждой минутой мои чувства начинали к нему расти, как будто тело вспоминало его, глаза вспоминали, руки… А я забыла.

Огастес молча покинул комнату, не успев толком в нее войти и меня сразу же отпустило. «Что это было?», спрашивала я у себя, но разумного ответа так и не дождалась. Все теперь я окончательно запуталась в себе. Что происходит… Почему я начала чувствовать себя так странно и паршиво?

Я прислушалась к шагам за дверью, никого не было и мне удалось выйти незамеченной. В коридоре было тоже пусто и я наугад пошла осматривать открытые комнаты. Некоторые из них были такими же спальнями, как моя, а какие-то были похожи на склад. Когда я проходила мимо одной то приступ гнева повторился. Я резко начала ненавидеть все и вся и просто не могла пройти мимо этой комнаты. Было огромное желание ворваться внутрь, но я сдержалась. Уже проходя мимо и взяв себя в руки я услышала голоса. Мужской и женский. Огастес и Дониен. В основном говорила только она, а он соглашался и поддакивал. Что поделать, теперь это его обязанности. Карманной собачки.

Со злости я сжала руки в кулаки и подошла к двери почти вплотную. Жар вырывался из меня и хотелось закричать так громко чтобы оглушить всех окружающих километра на два в радиусе, но вместо этого я просто начала подглядывать в замочную скважину, которая была внушительного размера и позволила увидеть через чур того, чего мне видеть не хотелось.

Дониен лежала полуголая на столе, а над ней склонился Огастес. Она говорила ему, как давно его желала и что уже почти простила за то, что он «тогда» ее бросил и ушел с другой. Другая, наверное, была я, хотя кто уже сейчас знает. Он целовал ее шею и ключицы, так непринужденно, что я уже не была уверена, что это лишь часть договора.

Кровь пульсировала в висках и готова была взорваться у меня в голове, ноги подкосились, а ногти проткнули кожу ладоней и по ним стремительно потекла кровь. Злость росла и гасла, затем вновь росла и вновь гасла. Я старалась сдерживать свою ярость, но как только почувствовала, что она овладевает мной бросилась на утек.

Я долго копошилась в чуланах и складах, чтобы найти что-то хотя бы отдаленно похожее на плащ с большим капюшоном. Даже разнесла подвал. Вряд ли оттуда меня кто-либо слышал, а если бы и слышал, то я бы сейчас не бегала по этажам, как ошпаренная и не материлась бы себе под нос о том, что все в мире ложь и ни капли правды в нем нет.

Наконец-то я нашла плащ, он висел около входа в чью-то комнату. Надеюсь он ему не очень был нужен, ведь мне он сейчас гораздо нужнее.

***

Я вернулась в свою комнату и открыла окно. Оно предательски скрипело, что мне сейчас совсем было не нужно. Я слышала, как в соседнюю комнату вошел кто-то похожий на Халка из фильма. Не знаю кто он такой, но думаю связываться с таким явно не стоило. Нужно быть предельно осторожной и не выдать себя в начале побега.

Убедившись, что нахожусь не ниже десятого этажа я схватилась за голову. Единственное место где я могла выйти без свидетелей это только окно и то лишь в моих предположениях, но никак не главный выход. Как минимум я могу попасться на глаза Огастесу, пусть даже скрывая лица он меня узнает. А может я слишком преувеличиваю его привязанность ко мне.

Перевернула верх дном всю комнату, но достаточного количества постельного белья чтобы связать себе «канат» я не нашла. К сожалению, придется рисковать собственной жизнью, хотя чего мне бояться. Комната была похожа на жилище бомжа, ведь прибраться уже не было времени.

Я переодела одежду, что нашла в шкафу. Это была черная кружевная туника из жесткой ткани, которая держала осанку, полностью закрытая и сверху, и снизу. Не менее черные лосины из мягкой эластичной ткани, не стесняющая движения, в них можно даже побегать. И массивные ботинки высотой по колено на шнурках и маленькой платформе. Я выбрала это именно для того чтобы было удобно в дороге. По пути к выходу я глянула на себя в зеркало. Если бы я передняя одела все это, то одежда просто бы слетела с меня, но теперь я стала выше и немного побольше в размере. Я стала больше человеческих размеров, ну или становилась. Вот бы мне человека для сравнения.

Лица стало суровым, хотя я даже не злилась сейчас. Губы стали краснее, а кожа белее и суше. Длинные черные волосы стали меня почему-то раздражать.

Я накинула плащ и застегнула его на все верхние пуговицы. Он оказался мне через чур длинным, интересно как я еще не запнулась об него. В плечах он тоже был широк, но надеюсь в темноте меня особо никто не разглядит.

Лестница была довольно крутая и скользкая, пару раз мне просто на просто повезло, что не клюнула носом и не сломала себе чего-нибудь. Лучше, наверное, была бы смерть, потому что я как чувствовала, что мой побег принесет Огастесу проблемы. Конечно же если меня поймают, то это будет проблемой, а если я исчезну, то никаких проблем кроме, как у Дониен ни у кого не будет. Ведь я оставила после себя такой бардак в номере и настежь открытое окно, пусть думают, что меня похитили.

По пути наружу мне встретились двое, они не обратили на меня ни малейшего внимания. И вообще мне стало интересно – они ходили по замку, как заколдованные. Как зомби, которые ничего не видят и не слышат, просто идут и все.

***

Мне ужалось выйти на улицу к этим не дружелюбным существам и по совместительству жителей этого костяного города, что я не удивлюсь если права, стоит на костях таких как они и никого это не смущает.

Было ветрено и прохладно, я укуталась плащом и побрела по знакомой мне тропинке, что я прекрасно запомнила. Идти мне особо было не куда поэтому дорога могла лежать только в тот Приют. Это единственное место где меня не хотели убить или забоялись бы до смерти. Нет. Это единственное место из тех где я была, меня приняли, как гостью этого странного и мрачного мира. Мира где отдельный город был похож на отдельное государство со своими законами, хозяином и жителями. А там, где находился знакомый мне Приют, были довольно таки разные жители. Там были Квиджиды-прислуги и, пожалуй, это единственная раса, что мне удалось узнать. Я не знаю даже кто я такая, чего говорить об остальных.

Дорога проходила сквозь половину, как мне казалось города, прохожие не узнавали меня, и я чувствовала себя в безопасности. Я предполагаю почему я смогла так спокойно выти из замка и города – ведь Огастес и предположить не мог, что я сбегу. Ну впредь он должен теперь думать не только о себе. Ведь это он хотел, чтобы я все вспомнила, а не я. Ну по крайней мере не такой ценой. Смысл желать меня и уходить к другой? Смысл вообще на это идти, и говорить, что после того, как я все вспомню ничего не будет иметь смысла? Кто я черт возьми?!

Не совладав с чувствами уже в глубоком лесу меня снова захватила ярость. На этот раз вторая половина меня осознавала, что здесь я никому не помешаю и смогу насладиться свободой действий. Сама, не понимая, как умудрилась повалила на землю в густую рощу различных растений около пяти деревьев и не остановилась на этом. Не знаю, как меня вообще никто не услышал, ведь мне казалось, что я кричу на все пять соседних измерений так, что все жители как минимум должны были оглохнуть на пару тысячелетий.

Когда пинать и толкать деревья от ярости всех последних событий мне надоело я почувствовала, прилив энергии в кончиках пальцев и один из них где обычно все носят кольца у меня зажгло. Именно зажгло то место где могло бы находиться кольцо. А именно средний палец правой руки около ладони вокруг него загорелось красной раскалённой полосой место от кольца. Наверное, в прошлых жизнях у меня оно было, но кто-то забрал его и мне хотелось вернуть свою вещь. Но знаете, как обидно становится, когда вторая сущность меня резко затихает, а первая и знать не знает, что за вещь у меня украли и как она выглядит, а еще куда идти, чтобы вернуть ее. И вообще для чего она мне нужна.

Я сорвалась с места, не узнавая саму себя. Я конечно было не ангелом, но и злой меня назвать было трудно, а тут как с цепи сорвалась и эти резкие приступы ярости меня совсем не радовали. Но я не могла с собой ничего поделать, они как часть меня, очень важная часть. Я бежала и бежала пока не выдохлась и не потемнело в глазах. Земля вокруг закрутилась, и я грохнулась в обморок. Неужели издержки человеческого тела еще остались во мне. Не знаю от чего, но я была рада, что еще не до конца перевоплотилась в того, кем являлась.

***

– Бедная. – Сказал уже знакомый мне голос старушки из Приюта. Неужели они нашли меня в лесу.

– Какая же она бедная? – Спросил ее второй, мужской голос. Он был на самом деле нейтрален и не настроен критически против меня, но, однако отрицать его настороженность не стоило.

– Ну как же, бедная девочка, не знает кто она и где оказалась. – Я решила не просыпаться именно сейчас, а еще немного послушать их разговор. Может быть в конце концов услышу что-нибудь полезное.

Но так ничего и не услышала. Они говорили о том, что мне уже и без них известно. Например, что я потеряла память и кажется уже навсегда. Что если мне расскажут все даже в мельчайших подробностях, то у меня не будет шансов стать такой же какой была и это к счастью, но они боятся лишь того момента, что я стану мстить за сделанное со мной несколько тысячелетий назад. Наверное, это единственное, что продвинуло меня чуть дальше чем я была.

Я открыла глаза и поднялась. Усевшись на край кровати в голове что-то снова колыхнулось, и дикая боль пронзила меня насквозь. Кажется, я даже вскрикнула, на что прибежала старушка. Наверное, она была недалеко от двери.

– Милая? – Спросила она меня. – С тобой все в порядке?

– Голова сильно болит.

– Пошли вниз, я заварю тебе чай из листьев Эла.

– Эла? – Спросила ее я, ведь здешние названия вообще выбивали из меня желание пробовать местную еду.

– Так ты привыкла называть мяту. – Теперь стало более-менее понятно. У них здесь все и вся называлось по-другому.

Мы сидели на первом этаже за уже знакомым мне круглым столом вдвоем со старушкой.

– Как Вас зовут?

– Называй меня Зира. – Сказала она, мило улыбаясь и подливая мне горячего Эла в кружку. Я немного успокоилась. Напиток и правда расслаблял.

– А я Фелисити.

– Я знаю.

– Меня здесь все знают.

– Сомневаюсь.

– В каком смысле?

– Разве что новое поколение не знает тебя в лицо, но слышать слышали. – Ее слова вновь разбудили во мне интерес к моему прошлому, и я уже не хотела откладывать этот разговор.

– Вы можете сказать мне кто я, наконец, такая? – Заявила я без капли стеснения.

– Я думаю, что я не совсем та, кто должен тебе говорить это.

– Нет уж. Та самая! – Возразив Зире, я поднялась на ноги и уже стоя ждала от нее ответов. Да-да не самое лучшее поведение в благодарность за ночлег и гостеприимство, но понять меня тоже можно было. Я бы посмотрела на них будь они в этой уже чужой для меня шкуре. Зира заметно насторожилась, она явно не ожидала от меня такой настойчивости. Ну а я пусть хоть в шутку имела права воспользоваться тем, что меня здесь побаиваются. Глядишь ответят сразу и все в мельчайших подробностях.

– Ты уже слышала легенду о Пяти Богинях? – Задала мне вопрос и как ни в чем не бывало подлила Эла в чашку, на этот раз и себе.

– Да.

– Так вот. Они соединили свое могущество и силы, чтобы спасти единый мир от злых деяний, что исходили из Пустот Мрака. Ты слышала о нем? – Я покачала головой. – Это то, в чем находятся наши миры, без него нас бы не было, но и с ним тоже. Когда мрака слишком много, то он засасывает все живое и один черт знает, куда все пропадает, но оттуда уже не возвращаются. – Я пыталась понять то, о чем она мне говорит, но все было через чур фантастическим, чтобы мое еще человеческое восприятие ей поверило. – Настало время и Пустоты начали засасывать наш мир, тогда еще единый и Богам ничего не оставалось, как заключить договор и воссоединиться в единое целое, чтобы создать барьер, стену, которая бы защитила нас. Но результаты оказались невероятными. Пустоты Мрака отступили и встали на свои места, но бывший единый мир раскололся на пять и Богини погибли даже не узнав, что стало с их домом. А вместо барьера появились два младенца. Две девочки похожие друг на друга, как две капли воды. – Я слушала каждое слово из истории Зиры, но ни одному не хотелось верить. Не смотря на то что уже успела наглядеться на странных существ.

– И зачем было спасать эти существа? – вырвалось у меня.

– Ты бы спасла людей, если бы им грозила опасность? – Я подумала.

– Да.

– Вот и Цира, богиня этого мира, не отказалась от спасения своих детей. Кроме того, ты хотела узнать свою историю? – Я кивнула, но до конца не понимала, где тут заканчивается легенда про Богинь и спасение миров, и начинается моя история? – Две их дочери дали старейшине мира Циры, названному отцу Богини Циры на воспитание.

– Почему их не отдали отцу какой-нибудь другой Богини? – Перебила я Зиру, она сделала недовольное лицо.

– Потому что только у той был отец. У Богинь не бывает родителей, я сказала, что Валентайн ее названный отце, а не кровный. – Теперь более-менее понятно.

Вдруг за окном стало резко темнее и Зира испуганно посмотрела на улицу.

– Что это?

– Это ищейки! – Заявила она. – Но кого они… – Начала было спрашивать и сразу посмотрела на меня.

– Что за ищейки? – Спросила ее я и отбежала в сторону, мне казалось они и правда пришли за мной. Одна из них уже скреблась в дверь со всей дури.

– Беги. – Сказала Зира и я как ненормальная ломанулась прочь на второй этаж. Видела там дверь, которая вела на чердак, от куда я собиралась сделать от сюда ноги. Жаль, что я не успела дослушать увлекательный рассказ о самой себе. Теперь оставалось только догадываться, что там происходило дальше, ведь вредный старик Валентайн не захочет мне ничего рассказывать.

Я поднялась на крышу от куда наблюдала, как огромные псы медвежьих размеров обыскивали дома и кусали жителей, прокусывая их на двое, а кого просто толкали и вбивали в землю. Неужели это все из-за меня? Теперь понятно, почему меня так боятся и ненавидят.

Спрыгнув с задней части дома на землю меня ждало довольно мягкое приземление на стог сена, что-то знакомое показалось мне таким родным, что я еще пару секунд понюхала запах свежескошенной травки, что лежала рядом с этим стогом уже высохшей.

***

Кучу же я синяков набила себе, наверное. Мне чудом удалось убежать от собак, чей внешний вид только пугал. Они казались очень худыми и высокими, как будто жизнь их давно покинула, и они были воскрешены из мира мертвых. Хотя что-то в моей голове говорило мне, что Цира-это и есть мир мертвецов. Не смотря на количество довольно живых в нем существ. Ну ведь кото же должен был в нем жить? Верно?

Я шла довольно долго в сторону замка старейшины Валентайна. Что поделать, но это была моя единственная надежда на то, чтобы не пропасть здесь. Пусть отправит меня в мир где цветут одуванчики и не так страшно, а еще где меня не ищут какие-то черти из преисподней.

Без плаща, который я забыла в Приюте старушки Зиры было очень холодно, и я в прямом смысле слова начала превращаться в ледышку. Иний, что покрыл мои руки и ноги мешал мне передвигаться и еще я перестала ощущать собственное лицо, чтобы контролировать свои эмоции. Казалось на нем застыла одна – Ужас.

Было любопытно, кто послал ищеек искать меня, ну или может совсем не меня, как я могу быть в этом уверенной, ведь мне удалось как-то от них убежать. А может я просто пропахла сеном, и они меня не учуяли. Замок старейшины был уже совсем близко настолько, что я уже стояла около ворот и пыталась постучаться. Где уж тут ему было меня услышать. За пару дней, что я плутала и половину этого времени была в отключке от Огастеса не было ни слуху, ни духу, как будто он меня вообще не искал, или же может быть, что это он послал ищеек? Нет. Такого точно не могло быть, он бы никогда не отправил их за мной зная, что они будут убивать простых жителей.

– Вернулась? – Послышался голос позади меня. Это была Квиджид-милашка-Арли. Я вздрогнула.

– Привет, Арли.

– Доброе утро, вы к Валентайну? – Спросила она и подошла к воротам, открыв маленькую, но мощную и тяжелую дверь одной крохотной длинно-палой хрупкой девичьей рукой.

– Д-да. – Запнулась я, когда увидела, что стало с внутренним двориком имений Валентайна. – Что здесь случилось? – Спросила я.

– Когда Вы с Огастесом ушли, то через пару часов сюда наведались ищейки Натана. – Ответила она так непринужденно, как будто бы все знали кто такой Натан.

– А кто такой Натан?

– Злодей, как в сказке. – Сказала она припевая.

– Я не узнаю тебя.

– Он предложил мне свободу! – Сказала она и в ее глазах читалось счастье.

– Какой ценой? – Настороженно спросила ее я и сделала два шага назад. Она ехидно улыбнулась и щелкнула своими длинными пальцами так громко, что сам Сатана в Аду ее слышал.

Как же долго до меня все доходит! Успев пару тысяч раз проклясть свой тугой мозг, я кинулась на утек. Кажется, этот самый Натан и искал меня с помощью своих глупых ищеек, но зачем я ему была нужна? Даже какой-то злодей искал меня, а не Огастес. Но времени проклинать и его не было, нудно было найти Валентайна, если тот конечно же еще жив.

Я пробралась через окно в подполье внутрь замка. И уже было схватилась за голову. Замок был огромен и где искать старейшину я даже не могла предположить, но поиски облегчил его голос, который подзывал меня поближе. Я кинулась в сторону от куда он доносился и быстро нашла его. Правда я находилась за решёткой по другую сторону от него. И кто только придумал камеры в подполье?

– Валентайн! – Крикнула я через чур громко чем надо было.

– Тише-тише. – Сказал он хриплым голосом, дураком надо быть, чтобы не понять, что он был серьезно ранен. Ох и что мне теперь делать! – Сломай решетку, чего же ты стоишь! – Сказал он мне, но я и знать не знала, о чем он.

– Но, но как? – Недоумевала я, а потом вспомнила, как пару дней назад валила огромных размеров деревья в лесу. Сосредоточилась и со всей дури дала кулаком по толстому железному пруту, что начинал свой путь из каменного пола и заканчивал в каменном потолке. Но стоило только руке встретиться с ним, как по телу разлилась сильная острая боль. Кажется, я сломала палец.

Валентайн увидел, как я только что потерпела фиаско и сказал что-то на не знакомом мне языке. После его слов я снова почувствовала приступ ярости и снесла к чертикам всю перегородку и продолжала бы разносить все дальше без разбора, если бы он не сказал это слово вновь, что успокоило меня и включило обратно режим спокойствия.

– Айцина аз миеру! Фелисити!

***

Я остепенилась и успокоилась. Потом вспомнила, что Валентайну нужна помощь и ринулась к нему порвав лосину о штырь от перегородки, которую минуту назад снесла. По ноге потекла горячая струя крови и я заметила, что она черная. Нет это не темнота придавала ей такой цвет, она сама по себе была чернее ночи, темнее пустоты… Меня это ошеломило на какое-то мгновение, но я снова вспомнила о старейшине.

– Что с вами? – Спросила я и увидела, как он зажимает рукой рану в боку.

– Эти твари прокусили меня, но не беспокойся. Жить буду. – Он говорил со мной не так как в первую нашу встречу. Меня это удивило, но вопросы сейчас будут не кстати.

– Нужно убираться.

– Она призвала Натана? – Спросил он. Я кивнула.

Через несколько секунд мы уже были около черного хода.

– Если Вы повторите ту фразу, которая придала мне сил, то я может смогу отбиться от них.

– Я все равно не смогу уйти сам. – Сказал Валентайн и был прав, смысл мне биться с псами, если он будет сидеть на месте и смотреть, когда нам нужно было просто исчезнуть от сюда.

Перед нами была линейка из псов, каждый из них был в еле уловимой взглядом броне с которой стекала алая кровь жертв, что встречались им на пути. Спереди стоял самый крупный из всех, наверное, он был вожаком. Я не видела кто говорил что-то на незнакомом мне языке, но слышала, жаль только не понимала ни слова.

– Пошли назад. Там в центре, есть тайный ход в подземелье. – Сказал Валентайн. Я удивилась, как будто он был готов к любому последствию.

***

Мы шли по землистому полу, вырытому многие века назад, как мне рассказывал старейшина. Он рассказывал мне историю замка, то где и что здесь было сделано, чтобы не чувствовать боли от укуса ищейки. Я не знала обладают ли они ядом, но Валентайну с каждым часом становилось все хуже, и я уже не знала где брать сил, чтобы тащить дальше на себе огромных размеров старика. Все здесь превосходили человеческие размеры втрое, а то и в четверо. Только мы с Огастесом были меньше их и вдвое больше людей. Вот такая вот дискриминация. Не знаю от чего так, но мы с ним были больше всего похожи на людей. Человеческие черты лица, хотя и довольно специфические, но сравнивая с остальными здешними жителями больше всех сошли бы за человеческие и тела, самые обычные тела, которые просто были чуть больше по размеру. А у ни то и дело что-либо отличалось. К счастью без одежды я здесь мало кого видела. Только вот удивил меня один вид, горбатые. Многие здесь ходили, скрючившись на три погибели. И казалось, что это отдельная раса так как их сходство было не только в горбу. Они обладали огромными ушами, что напоминали локаторы.

– Я устала.

– Присядем. – Сказал Валентайн и я посадила его облокотив о земляную стену.

– Я говорила с Зирой. – Начала я сразу без предисловий. Вряд ли ей удалось пережить нападение ищеек. – Она начала рассказывать мне легенду гибели Пяти Богинь, на вопрос о моем прошлом. Но я так и не увидела в ней связь с собой. Она упомянула в ней тебя перед тем как… – Голос сорвался. Я понимала, что добродушная Зира сейчас скорее всего умерла в пасти пса-ищейки. Валентайн не стал скрывать. Кажется, он чувствовал скорую погибель.

– Я знаю-знаю. – Говорил он. – Зира была кухаркой в моем доме не долгое время. Она видела, как росли девочки. – Лицо Валентайна исказилось он впал в транс рассказывая продолжение. Я думала, что будет трудно вытаскивать из него слова, но он сам начал говорить. Ведь перед смертью обычно бывает все равно, что ты делаешь. Еще не давно он не хотел, чтобы я узнала кто я такая, но тем не менее не препятствовал попыткам Огастеса сделать это. Последняя нить, когда я здесь хоть что-либо понимала порвалась. – Цира умерла, подарив жизнь двум дочерям. – Он говорил только о Цире, ну это можно было объяснить, остальные ему не были так близки, как она и общих дочерей он считай за ее собственных. Он любил ее как собственную дочь. – Они были похожи, как две капли воды, сморщенные-лысые младенцы. – Он смеялся, как будто снова переживал все те эмоции. – Я взял их на воспитание. Но чем старше они становились, тем больше я понимал, что они не одно и тоже. – Вдруг его лицо изменилось, стало напряженным и напуганным. Он и правда впал в транс и видел все как было тогда. Вместе с ним и мне перед глазами предстала картинка, как в телевизоре. Две маленькие девочки росли на моих глазах. Одна блондинка с отливом золота в волосах, а вторая черными, как ночь глазами и длинной черной косой. Они бегали играли, но та что была темной иногда прерывалась и закрывалась в своей комнате, а вторая не понимала, что с ней происходит. – Одна из дочерей была черна душой и чем старше она становилась, тем сильнее тьма окутывала ее сердце. – Теперь передо мной стояли две красотки, и я поняла, что одной из них была я. С черными волосами, глазами, как два раскаленных уголька и сильными, жестокими чертами лица, на котором застыло презрение. – Она с каждым днем приближающим ее к совершеннолетию становилась злой-жестокой, и я уже не мог с ней справляться. Эмералд сторонилась сестры, старалась не пересекаться с ней, но Ты была не такой, какой пыталась показаться. Ты всегда была сразу на двух сторонах, Фелисити. – Он протянул ко мне руку и погладил по щеке. – Я всегда видел в тебе свет, которого никогда в тебе не было. Но даже сама тьма иногда бывает светлой. – Он говорил, а я не верила ни единому слову или не хотела верить.

Валентайн сильно раскашлялся его минуты подходили к концу.

– Я не успею рассказать тебе все, что произошло, но знай, никто не желал тебе зла, ты и есть само зло, тьма, смерть. Называй себя как хочешь. В тот день родились не просто дочери, родилась Тьма и Свет. Ты и Эмералд, твоя сестра.

– Но…

– В день вашего восемнадцатого дня рождения, вы как с цепи сорвались. Ваша сущность поглотила вам окончательно и ничего от прежних сестер от вас не осталось. Эмералд пыталась убить тебя. Я ей говорил, что это бессмысленно и если умрешь ты, то и она тоже, но ее, как и тебя будто подменили.

Это были последние слова старейшины, потом он закрыл глаза и сделал последний вздох.

***

Я шла по тоннелю уже в одиночестве не оглядываясь назад. Казалось теперь все стоит на своих местах, но до сих пор не может поместиться в моей голове. То есть я само воплощение тьмы и ужаса? Я само зло и даже сам Сатана мне в подметки не годиться. Ну да, ведь Сатана просто злой властелин Ада, а я само зло – то чем он одержим. Ужас.

Но что тогда нашел во мне Огастес? Если мы с ним были так близки в прошлом, то что-то светлое во мне всё-таки было. Но после очередного приступа ярости мне так уже не казалось. Я не могла вспомнить всего, что было тогда, прошло уже слишком много лет забвения. Но мне теперь это было просто необходимо. За что Эмералд хотела меня убить? За то, что она добро, а я полная ее противоположность?

Я остановилась и собрала в кулак всю свою волю и вновь почувствовала прилив сил, которые бурлили во мне раскаленной лавой, то и дело желающей вырваться за края дозволенного. И перед глазами встала картинка, в правдивость которой я не могла не верить.

«Вот стою я, такая красивая, вокруг меня клубы черного дыма, и Огастес рядом со мной, такой родной и единственный. Стоит чуть позади меня в таком же черном старинном костюме и вокруг него тоже летает дым, правда его дым был не таким густым, что у меня. Разумеется, ведь темней души что у меня просто не существовало, как мне уже удалось узнать, это то что я и есть само зло.

Мы стояли, и я улыбалась наблюдая, как эти клубы дыма спускались вниз и перевоплощались в войска. Огромных и вооружённых призрачными саблями и копьями, воинов, что косили всех жителей мира Циры. А потом и других миров. Соблюдая порядок очереди. Но вдруг передо мной появилась армия, которая слепила глаза и была больше моей в несколько раз. «Как ей удалось?» появился вопрос в моей голове, я как будто заново переживала тот день.

Это была Эмералд со своей удвоенной армией из света, что выливался из нее. На ее лице была одержимость. Она как одержимая желала моей смерти, не понимая, что все что происходит это из-за нее. Я не помнила, зачем я делала это, но во мне было чувство долга, я чувствовала, что я делаю правильно, а то что она – предательство. Этот водоворот непонятных мне ощущений засасывал меня, и картинка становилась все хуже, но я успела увидеть, что было дальше.

Я закричала и попыталась выжать из себя последние силы, чтобы моя армия переключилась с обитателей миров и билась со светом. Я пыталась сделать как можно больше воинов, чтобы сравнять силы, Огастес тоже помогал мне одолеть светлую сущность Эмералд, но его сил не было достаточно. Мы проиграли ту войну.

Потом перед моими глазами предстала вторая картина. Огастеса уже нигде не было, м стояли на том же холме, что и до этого момента. Эмералд стояла передо мной, а я сидела на земле сжимая руки в кулаки, убитая. Обессиленная.

Эмералд подняла над моей головой свой горящий золотым пламенем меч, но ее остановил грубый мужской голос. Рядом появился темный рыцарь, Натан. Именно так она его называла. Она была готова ослепнуть, чтобы не видеть его настоящее существо. Он был темен, душой. Но тщательно скрывал от нее это. Так уж вышло, что даже самый подлый мерзавец мог притворяться священником и «добро» верило бы до конца потому, что оно верит во все, что ему говорят. Но я-то могла распознать то чем владею. А именно, я владею злом, самим ужасом, который только можно было себе представить и увидеть своего мне не было трудно. А эта дура Эмералд надеялась, на его истинную любовь. Что он был добр и чист душой, как она, наша прекрасная леди. Ха! А вот и нет.