Текст книги "Державы земные"

Автор книги: Трэвис Коркоран

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

Глава 14
2064: ближняя сторона Луны, Аристилл, завод фирмы «Голдуотер»

Даррен Холлинз, генеральный директор «Голдуотер Майнинг энд Рифайнинг», глядел на корешки книг на полке в своем кабинете, глубоко в раздумьях, настолько, что книги расплывались у него в глазах.

Потом повернулся в кресле, лицом к Арнольду.

– Спутникам георазведки всего пять лет. Вполне вероятно, что мог бы выйти из строя один, но неужели ты и вправду думаешь, что они могли выйти из строя все одновременно? Нет, тут что-то другое.

Арнольд уже открыл рот, чтобы ответить, но у него пискнул телефон. Поглядев на экран, он повернул его к Даррену.

– Я посылал Джону письма по электронке, насчет месторождений, которые он мог бы осмотреть, когда пойдет через Море Москвы.

Он сделал паузу.

– Все сообщения возвращены.

Даррен пожал плечами:

– Ты так говоришь, будто это что-то важное. И что?

– Мы арендуем полосу частот у Гаммы. Если вышли из строя наши спутники, то письма пошли бы через его птичек. Но они не прошли. Следовательно, они тоже накрылись.

Даррен сделал глубокий вдох.

– О’кей, значит, это война.

– Вторжение, уже?

– Не вторжение. По крайней мере, пока что. У меня не слишком много контактов, но есть, и я бы узнал, если бы планировалось вторжение. Но все уже началось.

Арнольд дернул головой.

– И что нам теперь делать? Майк Мартин об этом уже не первый год говорит. Я могу организовать пере…

– Тише, тише. Мы пока не знаем, как все обернется, и нам незачем впрягаться вместе с Мартином раньше, чем надо.

– А почему? Если это война начинается, тогда он был прав с самого начала. Нам надо с ним поговорить.

– Ага, он был прав… а еще он без башни. Быть правым насчет существования проблемы не значит, что он прав насчет того, как на нее правильно отреагировать. В некоторых ситуациях лучше действовать тонко. Вспомни, как он вел себя на «Процессе Генеральных».

Арнольд приподнял брови.

– Я не стал бы его недооценивать. Он построил Аристилл. Он боец…

– Я не недооцениваю его, Арнольд, вовсе нет. Ты же знаком с ним, так? Ты знаешь, какой он напористый. Однако быть бойцом не всегда является правильной стратегией. Может получиться так, что эту ситуацию будет лучше решить переговорами.

Арнольд посмотрел на него с сомнением.

– В Перу это сработало, поскольку у нас там были связи. Мы знали, с кем стоит поговорить, мы получили информацию, прежде чем национализировали рудники. А тут мы не знаем ни что происходит, ни с кем…

Даррен поднял руку.

– Это решаемо.

– Решаемо, как?

– Что мы добываем?

– Золото.

– Вот именно. Если нам надо обзавестись связями в Вашингтоне, у нас есть способ это сделать.

Глава 15
2064: обратная сторона Луны, Море Москвы

Стенки палатки шли дугой от пола, смыкаясь наверху. Внутренний слой синей ткани рип-стоп был разбит на шестиугольники, внутри него были проложены трубки системы обогрева.

Джон положил тарелку на колени, накрутил на вилку лапши и отправил комок в рот, а затем ткнул вилкой кусок курицы по-каджунски.

– Скучаешь по той еде, что в Аристилле? – спросил Блю.

Джон проглотил курицу.

– По большей части мне нравится все то, что нам в пайках сбрасывают.

Он улыбнулся.

– А если не нравится, Дункан всегда рад, если с ним поделятся, так, Ди?

Дункан оторвал взгляд от тарелки, утвердительно гавкнул и снова принялся за еду.

– У вас, людей, больше вкусовых рецепторов, чем у нас. Дарси все время говорит про рестораны, уличных торговцев…

– И разносчиков-даббавала. И торговые автоматы с едой с настройкой ингредиентов. Ага, знаю, слышу постоянно. Дарси – маньяк еды. Но мы не все такие. Кроме того, пайки напоминают мне о тех временах, когда я служил. Среди прочих хороших моментов.

Макс навострил уши, но его искалеченное левое поднялось лишь наполовину.

– Кстати, насчет армии, тебе когда-нибудь…

Джон сделал недовольное лицо и решил сменить тему.

– Это последняя порция с курицей по-каджунски?

Блю кивнул.

– До следующей заброски – да.

При словах о еде Дункан тоже навострил уши.

– А когда следующая заброска?

Джон попытался вспомнить точную дату, но Блю опередил его.

– Предыдущая была пять дней назад, значит, следующая на шестой день, считая сегодняшний.

Дункан взял тарелку в лапы и вылизал.

– Тогда давайте в следующий раз побольше курицы закажем.

Джон кивнул. Уж в этом-то никакой сложности.

Рекс увидел возможность вступить в разговор.

– Мы так и не решили вопрос насчет более точной информации от Гаммы.

Джон вздохнул.

– А что тут решать? Он дает нам ту информацию, которую дает.

– А почему он не дает нам информацию получше?

– Ты вполне можешь спросить, почему он вообще дает нам какую-либо информацию. Секрет счастья в том, чтобы быть благодарным за то, что у тебя есть, а не злиться по поводу того, чего у тебя нет.

Дункан облизал тарелку, и так уже чистую.

– Так почему же Гамма дает нам хоть какую-то информацию?

Джон пожал плечами:

– Ты знаешь мою теорию на этот счет – Гамме скучно, а мы для него как одно большое реалити-шоу по телевизору. Хочешь, сам его спроси.

– Я его спрашивал. Гамма не любит говорить о себе. Он постоянно переводит это на…

Их прервал звенящий сигнал скафандра Джона. Странно. Доев остатки пасты, курицы и сливочного соуса, он бросил тарелку в чистящую машину и подошел к краю палатки, наклоняясь. Привычным движением сунул руку в дырку и нащупал во внутреннем углублении шлема блок связи.

Вытащив блок, Джон поглядел на него, а потом на четырех Псов.

– Мы потеряли связь с Гаммой – три пролета спутников, никакой почты, никаких пакетов обновления – ничего.

Блю поглядел на него.

– И что это значит?

– Не знаю, – ответил Джон, качая головой.

Глава 16
2064: ближняя сторона Луны, Аристилл, ресторан «Бенуа Ривер»

Майк поглядел на меню на стенных экранах позади прилавка из нержавеющей стали. Он понятия не имел, что заказывать.

– Бао, ты ешь нигерийскую еду, что посоветуешь?

– Мне нравятся буррито с козлятиной и додо, жареными бананами.

– Буррито? Это нигерийская кухня или мексиканская, прости?

– Чиветелу нравится техасско-мексиканская кухня, поэтому в меню есть прикольные блюда. Поверь, тебе понравится.

Они дождались своей очереди. За кассой стояла юная улыбающаяся чернокожая девочка лет тринадцати, не больше.

Майк стал заказывать первым.

– Это вот… мне буррито с козлятиной и… как его… додо.

Девочка кивнула и мелодично повторила:

– Один буррито с козлятиной, один додо, уже готовятся. Вероятно, вы не откажетесь от супа обе. Курица, лук, протертые помидоры – пряный и очень хороший. Коронное блюдо моего папы!

Майк с интересом поглядел на девочку. Чистая рабочая одежда с табличкой с именем «Эвома», чистое ухоженное лицо, широкая улыбка, густые волосы, норовящие выбиться из тугого пучка.

– Отличное предложение, малышка, но я не в настроении для супа. Однако вот что тебе скажу, посоветуй мне что-нибудь запить.

Эвома кивнула и начала радостно перечислять:

– У нас в ассортименте десять сортов пива, восемь местных и два импортных, разливное и еще двенадцать в бутылках. Меню вон там.

Она показала на стенной экран, широко улыбаясь.

– Все холодное, как лед. Лучшее, чем можно запить острый буррито!

Майк покачал головой.

– А чай со льдом есть?

Эвома несколько сбилась и заговорила более естественным, но все таким же радостным тоном:

– У нас клубничный зобо со льдом, чай с фруктовым соком и сахаром. Мне нравится.

– О’кей, тогда давай большую кружку зобо.

Майк помолчал, глядя на Эвому внимательнее.

– А сколько тебе лет?

Эвома глянула на Бао, и тот коротко кивнул.

– Мне двенадцать.

– Ты отлично работаешь, но почему ты не в школе? Еще даже двух нет.

Девочка снова поглядела на Бао и, видимо, снова увидела в его глазах то, что хотела.

– Я училась в школе в Нигерии, когда начались Беспорядки, а потом школу и еще полгорода сожгли, когда пришли МК. Так что с тех пор мама и папа учат меня на дому.

Майк понимающе кивнул. У множества людей в Аристилле были схожие биографии.

– Сама понимаешь, подготовительная «Мид» недорогая, даже если твои…

Эвома сбросила маску послушной девочки и скрестила руки на груди.

– Мои родители говорят, что если куда и ходить, то в «Святого Патрика», но это все равно потеря времени будет. Я могу прочесть всю учебную программу онлайн, с утра, потом прийти на работу, ко времени ланча. Здесь я разговариваю с клиентами, составляю перечень для закупок, даже помогаю папе чинить холодильную комнату, когда она ломается. А в школу ходить не хочу.

Майк качнулся назад на пятках и поднял руку, будто защищаясь, но на его лице была улыбка.

– Ну, черт подери, о’кей, ты выиграла.

Майк протянул руку к бумажнику, но остановил ее на полпути.

– Когда соберешься работать в более серьезном бизнесе, обязательно приходи ко мне, поговорим.

Эвома расцепила руки и улыбнулась.

– Мне нравится работать с папой и мамой… кроме того, за последний квартал прибыль больше 12 процентов и доход с квадратного метра на 10 процентов выше среднего по району, так что зачем мне уходить? Если я даже и решу когда-нибудь уйти, я хочу работать на себя, а не на босса.

Майк моргнул.

– Это я уважаю.

Он помолчал раздумывая.

– Но все-таки возьми мою карточку.

Он ткнул кнопку на телефоне, отправляя виртуальную визитку.

Эвома посмотрела на свой телефон, и у нее расширились глаза.

– Вы Майк Мартин?

– Ага, – ответил Майк, кивая.

– Тот самый Майк Мартин?

Майк скривился.

– Единственный и неповторимый.

– Вау! Сейчас папе скажу.

Эвома глянула на кассу.

– И давайте сразу ланч за счет заведения.

– Я ценю это предложение, но не могу принять…

– Нет, правда же, мама и папа…

Майк поднял палец.

– Я действительно это очень ценю. Слушай, если тебе хочется отдать кому-то еду, отдай кому-нибудь еще из очереди. Но я плачу и настаиваю на этом.

Эвома прищурилась, жестко глядя на него, и затем дернула головой, соглашаясь.

– Тогда хотя бы позвольте пожать вам руку.

Майк огляделся по сторонам и понял, что все на них смотрят. Иисусе. Вздохнув, наклонился вперед и пожал руку, прежде чем расплатиться и взять заказ с другой стороны от кассы.

Бао и Майк уселись за столик. Вокруг были одни темнокожие лица. Бао улыбнулся.

– Ну и что ты думаешь насчет Эвомы?

– Надеюсь, что она никогда не решит заняться бизнесом по прокладке тоннелей.

Бао рассмеялся.

– Кевин из «Мэйсон Диксон» сказал, что говорил с ребятами из конторы Ааронсона, но это ни к чему не привело. Ааронсон и Лерой уроды, а Кевин – парень вежливый, так что он еще и сам по рогам получил. Я думаю, что нам надо показать свою силу, чтобы Лерой и Ааронсон сдали назад.

– Показать силу? – переспросил Бао.

– Ага, я подумал…

– И что еще важнее, кто «мы»?

– «Трастед Секьюрити». Твое…

– Майк, «Трастед Секьюрити» – типа обычных магазинных охранников. В буквальном смысле слова магазинные охранники, если посмотреть некоторые из наших контрактов. Наша работа на тебя – охрана складов с твоим оборудованием, иногда мы утихомириваем твоих работяг, если они драку в баре затеют. Куда-то глубже мы не лезем. Мы не армия.

– Твои ребята вооружены.

– Ага, формально, но за шесть лет мои парни еще никого не подстрелили. Майк, мои парни получают повышение по службе в зависимости от отзывов клиентов и теряют премию за неделю, если им приходится оружие доставать. Как ты думаешь, как это отражается на корпоративной этике? Подумай о том, кого мы набираем и кого выгоняем.

Бао развернул руки ладонями вверх.

– Если ты думаешь, что у меня в фирме есть рота пехотинцев, то ты сильно ошибаешься. Самым большим приключением за всю нашу историю был мексиканский пат с китайской бандой вымогателей в лавке лекарственных трав – и у меня после этого четверо уволились.

– Мексиканский пат с китайской бандой вымогателей? Это фраза, после которой можно смеяться.

– Послушай меня. Ты хочешь, чтобы мы показали силу против «Картезиэн Реджистри Сервис» Ааронсона? Ааронсона поддерживает Фурнье, а Фурнье нанимает для охраны ребят Абача. Абача. Тебе известна их репутация. Мы должны изобразить из себя крутых и наехать на Абача? На хрен. Мне такие проблемы не нужны.

Майк скривился.

– Если ты не хочешь пригрозить Фурнье и Ааронсону, то кто сможет это сделать? Я общался с руководителями большинства охранных фирм…

– Это уже не моя проблема.

Майк откинулся на спинку стула, в раздражении.

– О’кей, ладно… я понимаю, что твоя нынешняя модель бизнеса не такая, но ты можешь создать новое подразделение. Учитывая, как быстро расширяется сеть тоннелей, скорость, с которой прибывают беженцы с Земли, ты должен понимать, что через год твоя фирма станет вдвое больше.

– Я на это надеюсь, но это не отменяет того факта, что на рынке нет спроса на роту пехотинцев.

Майк сжал губы. Пришло время разыграть последний козырь.

– Земные правительства появятся здесь в ближайшие несколько лет. Ты сам понимаешь, что они не собираются отпустить нас без боя. Поэтому нам действительно понадобится пехота, чтобы отбиваться от них…

Бао покачал головой.

– Учитывая тот экономический коллапс, в котором они сейчас пребывают, они не то что сюда не прилетят, они скоро между собой за объедки воевать будут. Если хочешь мое мнение, то Аристилл им помогает, в определенном смысле: мы клапан, через который можно стравливать пар, избавляться от недовольных. Им нужно, чтобы мы здесь были, чтобы меньше было партизан в Техасе, на Аляске, в Нигерии…

Он умолк.

– Кроме того, у них нет АГ-двигателя, – добавил он после паузы.

– Значит, ты отказываешься укомплектовать группу с тяжелым вооружением?

– Майк, если тебе нужна частная армия, тебе придется создавать ее самому.

Майк с секунду смотрел на него.

– Возможно, я так и сделаю.

* * *

Майк и Бао убрали тарелки со стола и вышли из ресторана в тоннель. Стоя на тротуаре, Майк глядел на опрятные здания.

– Недавно был в HKL, – сказал он.

– HKL? Его раньше называли Старый Офисный Парк?

– Ага, он самый.

Майк сжал губы.

– Теперь там полный бардак, некрасиво и грязно.

Бао поглядел на опрятные фасады и ухоженные дома и рассмеялся.

– Помнишь, как здесь все выглядело четыре, пять лет назад? Потребовалось время, и Маленькая Нигерия стала красивой. Люди открыли рестораны, выучили английский, достаточно, чтобы общаться с остальными, накопили капитал. А приток китайцев лишь начинает набирать обороты, после того как Председатель Пэн начал свою Вторую Небесную Кампанию. Дай им время, и они станут не хуже других.

– Нет, тут вопрос не в культуре, а в инфраструктуре. Беспорядочная разводка воды и канализации. Удлинители, висящие над дорогой. Трапы и мостики из старых строительных лесов, боже упаси, и…

Вспомнив про мостики, он поднял взгляд выше фасадов, выше квартир на втором этаже, к округлому потолку тоннеля.

Бао что-то сказал, Майк кивнул, не слыша его.

Мостки для обслуживания потолочных осветителей и прочего оборудования здесь были старого образца, из катаного стального листа, привезенного с Земли.

– Майк?

В нынешних тоннелях, идущих глубже, он использовал новые материалы – во-первых, местного производства, за счет чего оборот заказа был быстрее, и во-вторых, что еще лучше, мостки «АриАлю Икстружн» были лучшей конструкцией, сильно экономя время и затраты труда при монтаже, а следовательно, и цену…

– Майк!

– А? Ой! Извини.

Он снова провалился в раздумья, раздумья насчет инфраструктуры. Как и многие другие, в детстве он был одержим большими строительными машинами – бульдозерами, самосвалами, экскаваторами. Но в отличие от большинства, он так и не перерос эту одержимость. Со временем он понял, что лучше, чем мечтать о больших железках, может быть лишь управлять ими. А еще лучше быть надо всем этим, возглавлять все это шоу. А чтобы сделать это, чтобы дюжина экскаваторов плясала под твою дудку, нужно спроектировать торговые ряды, найти инвесторов, найти потенциальных арендаторов. А потом, спустя двадцать лет, добавляешь один политический процесс, одного физика, с которым познакомился через друзей, пару десятков горнопроходческих машин…

Так, опять он за старое. Надо вернуться в настоящее.

– Ага, Бао, что ты сказал?

– За ланчем ты сказал, что хочешь поговорить о двух вещах. Про проблему с Лероем ты мне рассказал. Что второе?

Майк рассказал ему про студента, который убился, занявшись скалолазанием, и о том, что «Морлок» страхует Трана.

– Ох ты ж. Хреново, но почему это настолько большая проблема?

– Проблема в том, что у погибшего мальчишки лучший друг, у которого хорошая лапа в Вашингтоне.

– Лапа у мальчишки?

– Его мамочка сенатор. Линда Хейг.

– Та самая, что толкает речи насчет того, что надо всерьез взяться за «неплательщиков налогов», покинувших страну?

– Та самая, – кисло ответил Майк. – Она во фракции интернационалистов.

Бао пожал плечами:

– У них не столько влияния, сколько…

– Так было раньше. После землетрясения в Калифорнии и принятия Нового Плана Восстановления Экономики они начали отбирать голоса у популистов.

– Значит, теперь у нее больше влияния? – спросил Бао. – И ты беспокоишься о том, что она пойдет на обострение?

Майк кивнул.

– Именно поэтому мне нужен твой совет, как мне…

Телефон Бао пискнул, и тот выставил палец.

– Погоди, у меня срочное сообщение.

Он посмотрел на экран.

– Майк… мне пишут, что все спутники Гаммы накрылись.

Глава 17
2064: обратная сторона Луны, Море Москвы

Блю сидел на своей подушке у стены палатки и стучал лапой по планшету, пытаясь выяснить, что за проблема со спутниками. Мысленно уже поставил на то, что Рекс в чем-нибудь покопался, пытаясь «улучшить» протокол обмена, и все испохабил до неузнаваемости. Блю покачал головой. Он хорошо помнил, как они потеряли все логи видео, после того как Рекс инсталлировал какой-то оптимизированный движок работы с базами данных. Хотя надо признать, как только они выяснили источник проблем, именно Рекс ее исправил. Блю продолжил листать страницы текста, просматривая логи сеансов связи. Все равно ничего. Может, дело в контроллере привода ориентации антенны? Он открыл другие файлы.

В метре от Блю Рекс растянулся на аэрогелевой подушке, лежа на спине и держа планшет перед собой одной лапой, а другой тыкал в экран. Младший Пес внезапно перекатился на бок.

– Джон, проверь-ка вот это.

Блю приподнял брови и посмотрел на Джона, который положил свой планшет и подошел.

– Нашел проблему с софтом?

– Нет, я кое-что другое проверяю.

Рекс махнул лапой по экрану, и изображение с его планшета появилось на стенном экране. Он принялся щелкать по кнопкам, одновременно объясняя.

– Вывожу карту пролета спутников. Теперь вывожу протокол настройки. А теперь гляди – установки лазерного канала связи.

Джон нахмурился.

– О’кей, вот установки по азимуту и склонению, и…

– Мы точно знаем время, когда спутники Гаммы восходят над горизонтом… и наводим лазер прямиком на них.

Джон кивнул и поднял палец, давая понять, что все понял. С минуту думал.

– О’кей, так, значит, лазер наведен правильно. Как мы и предполагали. Тогда…

– А теперь посмотри на логи пакетов TCP, – сказал Рекс, открывая другое окно. – Исходящий трафик есть, но спутники не отвечают, когда мы их пингуем. Понимаешь?

Рекс выставил лапу, показывая на окно, выведенное на стенной экран. На панели переноса была видна небольшая анимированная иконка в виде акулы, плавающей туда-сюда, а ниже были две строки из букв и цифр.

– Вот. IP правильный, MAC правильный, порт правильный. Таймауты правильные. Все в порядке, вот только спутник не отвечает. Это не в софте дело. По крайней мере, у нас.

Блю подался вперед. Он часто с трудом терпел Рекса, однако сейчас молодой Пес в своей стихии, и его стоит выслушать. Все Псы неплохо пишут код, но Рекс способен влезть в любую систему и без труда ею управлять. Блю понятия не имел, в первый раз Рекс влез в протоколы связи, или он уже не одну ночь провел, глядя в малопонятные кодовые страницы, в то время когда остальные играли в игры или музыку слушали.

Его бы это не удивило.

Джон на мгновение откинул голову, будто мог сквозь потолок палатки и солнцезащитный тент разглядеть спутники, летящие на высоте 90 километров, а затем снова посмотрел на Рекса.

– Мы обращаемся к спутникам, так почему же они не отвечают?

Рекс молча пожал плечами.

Джон задумался, а затем заговорил погромче, приглашая к обсуждению Макса, Дункана и Блю.

– Давайте, высказывайте свои предположения.

Блю закрыл окно протоколов обмена и огляделся. Макс наклонил голову и нахмурился, раздумывая. Рекс снова что-то набивал на планшете, а Дункан… Дункан погрузился в очередную РПГ, в которую играл на планшете. Блю отчетливо слышал звуковые эффекты: звон мечей друг о друга и о щиты. Блю почувствовал, как его верхняя губа поднимается в оскале.

– Дункан! – крикнул он.

Дункан махнул лапой по экрану планшета, выключая звук в игре, и поднял голову.

– Что?

Блю на мгновение закрыл глаза.

Джон повторил свой вопрос. Дункан пожал плечами.

– Ну… и что такого страшного? Рекс недавно жаловался, что Гамма нам хорошую информацию не дает, так какая разница, если мы некоторое время с ним совсем общаться не будем?

Джон терпелив, куда терпеливее, чем следует, подумал Блю.

– Дункан, вся наша связь, в том числе запросы на заброску припасов, идет через его спутники. Без них мы не в состоянии связаться с Аристиллом.

Дункан непонимающе поглядел на него, видимо, еще до конца не выключившись из игры.

Джон на мгновение прикрыл глаза.

– У нас воздуха на одиннадцать дней осталось, Дункан, и мы не знаем, доставят ли нам еще. Когда воздух кончится, мы умрем.

Брови Дункана поднялись.

– Ой. Ой. Ой… блин!

– Ага, – коротко ответил Джон.

Рекс не слушал разговор до этого момента, продолжая что-то печатать, но теперь поднял голову.

– Воздуха на одиннадцать дней… так мы никуда добраться не успееем, чтобы в этом смысл был, так?

Блю навострил уши.

– У «Голдуотер» был разведочный рудник примерно в семистах километрах отсюда, который они забросили пару лет назад.

Джон покачал головой.

– Уже думал об этом. Мы тридцать километров в день проходим, в лучшем случае. Так что не успеем.

Рекс кивнул.

– Кроме того, мы не знаем, есть ли там регенераторы воздуха и не придется ли нам вламываться внутрь, чтобы их найти.

Дункан наконец-то сосредоточился на разговоре полностью.

– Мы можем связаться с Аристиллом по радио, а не с помощью лазера.

Блю качнул головой.

– Ионосферы нет, значит, загоризонтной связи тоже нет.

Дункан упал было духом, но тут же затрещал снова.

– Погоди. Возможно, на поверхности на обратной стороне есть кто-нибудь кроме нас. Если поблизости кто-то есть, нам достаточно подняться на гору повыше и попытаться включить радио.

– Хорошая идея, – ответил Джон, – однако здесь редко кто-нибудь бывает… кроме того, самая высокая точка местности у нас позади. Мы потратим три дня на обратную дорогу, выясним, что вокруг никого нет, и потратим еще три дня, чтобы вернуться сюда.

– …и на это уйдет шесть дней из одиннадцати, которые у нас остались, – закончил за него Блю.

В палатке повисла тягостная тишина.

Подумав, Блю заговорил снова:

– Классика теории игр. Было что-то подобное во время Второй мировой, когда союзникам надо было решить, каким из бомбардировщиков дать эскорт истребителей…

Дункан все свободное время тратил на РПГ, Рекс исходники кодов читал, а вот Макс всегда читал книги, исключительно по военной истории. И вступил в разговор.

– Нет, там вопрос был в том, в какой проход между островами миноносцы послать.

– Статья Оскара Моргенштерна? – спросил Блю.

Макс покачала головой.

– Нет, по-моему, фон Ноймана…

Макс был Псом из первого поколения, товарищем Блю по стае уже больше двенадцати лет. И они мгновенно перешли на привычный режим разговора, обмениваясь короткими фразами.

– Помнишь статью?

– В целом. Не можешь принять решение, тогда ставь на более вероятное…

– Разделяемся?

– Нет. Подсчитай вероятности, а затем стохастически…

– Если бы процесс был итерационным, возможно, но если однократным…

Они говорили все быстрее, пока это не превратилось в нечто среднее между взрыкиванием и лаем, а затем внезапно замолчали.

Джон непонимающе поглядел на них.

– Ну… и?

Блю повернулся к нему:

– Мы продолжаем идти. Вполне возможно, что сброшенный груз уже на месте. Или, если это только проблемы со связью, связь восстановится. В любом случае то, что мы будем дальше идти по маршруту, – наиболее предсказуемое наше действие и нам приходится положиться на то, что в Аристилле будут рассчитывать на нашу предсказуемость в предположении их предсказуемости, и так далее.

Он немного помолчал.

– Так что надо действовать предсказуемо.

Джон задумчиво почесал трехдневную щетину, а затем кивнул.

– Я о том же думал, но, скорее, на основе интуиции, чем математики.

Он огляделся.

– Все согласны?

Все согласились.

– О’кей, значит, идем дальше.

Дункан почесал бок задней лапой.

– Хорошо было бы найти способ посмотреть на спутники.

Джон покачал головой.

– Они на высоте в девяносто километров. Будь у нас телескоп…

– Мы можем, – перебил его Рекс.

Джон резко повернул голову.

– Нет, не можем. Я знаю весь груз, какой есть на муле, и…

Рекс даже не стал скрывать насмешки над интеллектом Джона, чуть выше среднего. Блю хорошо знал этот взгляд, и ему это не нравилось. Рексу следовало бы больше уважать старших.

– Мы его сделаем, – сказал Рекс. – Возьмем несколько камер со скафандров, разнесем их в стороны на поверхности, напишем программу для съемки с долгой выдержкой и получим снимок с большой апертуры.

У Джона был такой вид, будто его ударили под дых.

– Ты хочешь сказать, что…

– Дай мне час, и я сделаю тебе снимки спутников в высоком разрешении.

Дункан поднял голову, наконец-то услышав в разговоре о кризисной ситуации что-то не менее увлекательное, чем его игры.

– Моя игра все равно идет в режиме оффлайн, так что время не давит.

– Какое это имеет отношение? – спросил Блю, глядя на него.

– Я могу выйти поставить камеры!

Блю кивнул.

– А я тебе помогу.

Надо же кому-то за ним приглядывать.

* * *

Блю сел на покрытую лунной пылью поверхность и принялся вертеть камеру из стороны в сторону передними лапами в перчатках, стараясь понадежнее установить ее между мелких камней. Отошел назад и поглядел на нее, проверяя, чтобы она смотрела точно вверх. Одна готова, одна осталась.

На каком расстоянии ее поставить? Он посмотрел влево, на небольшой синий купол палатки и золотистый тент над ней. Мул лежал в десяти метрах от палатки, поджав паучьи лапки и расставив в стороны солнечные батареи. Если он ориентирует батареи с севера на юг, то следующую камеру надо поставить… вон там. Блю развернулся и пошел.

На полдороге не удержался и дал команду системе скафандра включить радио, чтобы подслушивать Макса и Дункана.

– …ваше поколение не понимает, насколько жестоки и склонны к насилию эти люди, – говорил Макс. – А лично твоя проблема в том, что ты вообще не понимаешь, что такое насилие. Ты все свободное время в игры играешь, и когда ты там убиваешь компьютерного персонажа, он просто исчезает. Когда ты убиваешь персонажа другого игрока, он просто возрождается. Тебе надо побольше историю изучать. Люди кровожадны. Взять хотя бы, сколько у них в истории войн было, – это просто безумие. Даже когда не было формального состояния войны, они всегда находили слабого, чтобы подавить его. Они мерзкие.

Макс помолчал.

– Животные, – добавил он.

– Ага, конечно, но с течением времени насилия становилось меньше. Блю рассказывал вчера вечером про того человека, как его, Пинкмана?

– Пинкера.

Блю навострил уши. Он и не знал, что его рассказ произвел на Дункана впечатление.

– В любом случае, все уже не так, как столетия назад, – продолжал Дункан. – Теперь люди все улаживают по закону, в суде, и, сам понимаешь, ненасильственные методы решения проблем лучше, чем…

– Ненасильственных решений не бывает, – перебил его Макс. – Есть открытое насилие и скрытое. То, что люди используют суды, не означает, что насилия стало меньше. Если уж на то пошло, то они научились более эффективно использовать насилие.

– Чо?

Блю дошел до места установки второй камеры, угнездил ее в грунте и проверил вертикальность, продолжая слушать.

– Люди поняли, что можно наказать одного для острастки и остальные не будут высовываться, – продолжал Макс. – В одном столетии убили десять процентов населения, а в следующем десять процентов в государственные тюрьмы посадили – поработили, чтобы остальные слушались. И что лучше, скажи мне?

Дункан немного помолчал, прежде чем ответить.

– Ну… все равно лучше, когда насилия меньше?

– Но насилия не меньше! По крайней мере, в первом варианте все честно. Ты знаешь, что к чему. Правительство пытается тебя убить, ты защищаешься. А во втором? Сплошная ложь. Правительство говорит тебе, что будет честное судебное разбирательство. А теперь погляди на Майка Мартина. По крайней мере, он вовремя понял, что это ловушка, дал взятку и ускользнул… но большинство этих бедолаг были глупы и верили обещаниям. Ты знаешь, что с ними теперь.

– Так что ты хочешь сказать?

– Я хочу сказать, что тебе надо понять, что люди склонны к насилию – серьезному и систематическому насилию. Их «миролюбивая» система – обман. Вот в чем истина, что бы там ни говорил Блю.

Блю почувствовал, что щелкнул зубами от злости.

– И что мне даст это понимание?

Макс зарычал.

– Оно даст тебе понимание того, что когда правительство явится сюда, чтобы убить тебя, ты должен отбиваться и убить несколько обезьян, прежде чем погибнешь. Лучше умереть стоя, чем…

– Макс, это безумие. Невозможно «отбиваться» от правительства. Люди…

– Я говорю не только о людях.

– Ну и что? Мы, Псы, должны драться? Что, если бы мы попытались сделать это там, в лабораториях? Вместо того чтобы сбежать на Луну, мы бы все погибли.

Макс хмыкнул.

– По крайней мере, некоторые из них тоже погибли бы.

Оба Пса замолчали.

Блю понял, что стоит, опустив голову и прижав уши. Попытался заставить себя расслабиться, но напряжение в плечах осталось. Иногда Макс пугал его. Даже не то, что он злится, а то, что эта злость пожирает его. Да, основание злиться есть, но что с того толку? По крайней мере, Псам удалось сбежать от БПИ сюда, на Луну. Зачем жить прошлым?

Скафандр Блю подал сигнал. Он дошел до третьей точки установки камеры, последней. Сел, установил последнюю камеру точно так же, как две предыдущие, продолжая слушать.

Похоже, Дункан согласился с Максом.

– Какой смысл злиться и нервничать по поводу того, что ты не можешь изменить…

– Ты должен знать своего врага, – ответил Макс. – Все люди – враги Псов.

– Кто сказал такое?

– Ты знаешь, как люди с обычными собаками в Китае обращаются? Или в Африке? А как насчет наших однопометников и родичей, которых убили в Пало-Альто и Кембридже?

Дункан тихонько заскулил.

– Не скули, – одернул его Макс. – Ты должен смотреть правде в глаза. А то ты предпочитаешь в игры играть и не думать о главном. Правда в том, что люди – и людские правительства – подписали всем нам смертный приговор. Это геноцид.