Текст книги "Люмка"

Автор книги: Тоня Шипулина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Лик

О том, что людям ничего неизвестно о существовании лунных человечков, Люмка узнала от бабушки, ещё когда была маленькой. Поверить в это было совсем не сложно. Ведь люминарики жили только в горах, вдалеке от людей. К тому же умело избегали посторонних.

Несмотря на то, что Люмка, в отличие от других лунных человечков, жила бок о бок с людьми, относилась она к ним с опаской. У люминариков все намерения отражаются на их лицах, а кроме того, у них есть общие черты характера – добродушие и бесхитростность. С людьми же всё по-другому… Хотя внешне люди почти одинаковы, внутри один человек ужасно не похож на другого. Часто бабуля говорила Люмке, что люди непредсказуемы, а потому очень опасны. Люмка соглашалась с этим, хотя считала, что уважать людей всё же стоит. Ведь они придумали столько удивительных вещей: красивые фантики для конфет, пуговицы, кольца и серёжки… ах да, зеркала и спичечные коробки! Как же люминарики жили в горах без всего этого?

А ещё Люмке нравилось, что люди рассказывают друг другу сказки о чудесах, которые, увы, не случаются в реальной жизни. Истории, подслушанные Люмкой, всегда были полны увлекательных приключений – таких, о каких лунная девочка, излишне оберегаемая бабушкой, могла только мечтать.

В историях говорилось о разных фантастических существах – крошечных и гигантских, чешуйчатых и волосатых, свирепых и добродушных, крылатых и бескрылых, но ни разу Люмка не слышала ни одной сказки, в которой бы героем был кто-нибудь похожий на…

– Я ни на кого не похож! – пропищал жёлтый комочек, не переставая махать крыльями. – Я такой один единственный! А люди, если я только сам этого не захочу, не способны меня увидеть!

Люмка так и не получила ответа на свой вопрос, но страха уже не осталось. Его сменило любопытство. Светящееся существо, казалось, читало Люмкины мысли, наперёд угадывая то, что она собиралась сказать. Лунная девочка сразу поняла, что если это так – то это ей не по душе.

– А тебя не учили, что надо здороваться? – спросила Люмка, демонстративно отвернувшись от незнакомца.

– Мне некогда с тобой здороваться, я скоро исчезну, а мне надо объяснить тебе, куда и зачем ты летишь!

Люмка не смогла удержаться от того, чтобы снова с открытым ртом не уставиться на жёлтый комочек.

– Куда это я лечу? Что ты об этом знаешь?

– Я Лик – а Лики всё всегда обо всех знают! – Лик поднял малюсенький указательный пальчик, покрытый нежно-жёлтой шёрсткой и погрозил им в воздухе. – Мы знаем даже то, о чем вы не говорите, а только думаете!

Люмка хотела что-то сказать, но сразу не нашлась, а Лик, воспользовавшись её замешательством, продолжил свои нравоучительные восклицания:

– Тебе что же, бабушка о нас ничего не рассказывала? Она вообще что-нибудь говорила тебе о твоём настоящем доме? А ты знаешь, что тот, кто не знает ничего о своём прошлом, не будет счастлив в будущем?!

– Вот прилипчивая мошка! Исчезни поскорее, – разозлилась Люмка и очень этому удивилась. Ведь всем известно, что люминарики никогда ни на кого всерьёз не злятся. И будто извиняясь за свою неожиданную грубость, Люмка тут же добавила, – кстати, а куда ты исчезнешь?

– Ну, я же должен когда-нибудь спать! – с возмущением сказал Лик и приземлился на голову птицы, оказавшись таким образом перед самым Люмкиным носом.

Лик небрежно вытянул вперед цыплячьи лапки и, облокотившись на обе ручки, непринужденно пропищал:

– Разве ты не гуляешь по ночам, а спишь днём?

– Я сплю на рассвете! Но и днём я тоже немножко сплю… – произнесла Люмка и поняла, что она уже должна лежать в кроватке, в обнимку со своей новенькой серебряной серёжкой. А если Люмка не поспит днём – она непременно уснёт на всю ночь без остатка, и тогда не видать ей целебного света луны. Света, без которого Люмке ни за что не вырасти!

– Сейчас я не стану спать, – сказала она тут же, – пока ты мне не расскажешь, куда я лечу, кто ты и зачем мне надоедаешь!

Птица всё летела и летела, словно не замечая того, что на её спине сидит крошечная лунная девочка и лунная мошка.

– Ничего себе, какая упрямая! Ну-ка быстро спать! – скомандовал Лик, снова взлетев. – А пока ты будешь смотреть сны, птица унесёт тебя к горам. Не бойся, – добавил Лик, увидев страх на Люмкином личике, – если сильно-сильно захочешь не упасть – ты ни за что не упадешь.

– Это как? – не поняла Люмка.

– Какая же ты болтушка! – возмутился Лик. – Я потерял с тобой уйму времени и поэтому объясню тебе остальное уже там, где мы с тобой снова встретимся. А теперь извини: порядочным Ликам сейчас положено видеть сны.

Люмка не успела ничего ответить, потому что лунная мошка сразу же перестала махать крыльями и просто погасла. Как гаснет зажжённая на ветру спичка. Лик исчез, испарился, улетучился. Люмка еще долго смотрела в ту сторону, откуда он появился.

Какое-то время после исчезновения лунная девочка пыталась понять, что же такое с ней приключилось и что же произойдёт дальше? Ей было так непривычно ощущать себя частью какой-то фантастической истории – вовсе не вымышленной, а абсолютно реальной! Люмка думала и думала об этом, и её глаза начинали сами собой закрываться и закрываться. В голове промелькнула мысль о том, что если она разожмет руки, выпустив перья белой птицы, то лунная девочка обязательно упадет.

– Упаду назло Лику! – подумала Люмка.

И тут её глаза закрылись, и уставшей маленькой девочке стало всё равно…

В полнолуние…

Лунная девочка проснулась от того, что кто-то щекотал её пятку. Люмка боялась открыть глаза. Если она увидит, что это бабушка пытается разбудить её, чтобы с утра пораньше собирать вместе стёклышки, то значит всё случившееся с Люмкой лишь сон. Видение, не имеющее никакого смысла. Пожалуй, с одной стороны, Люмка была бы этому рада. Но ведь если посмотреть с другой стороны, она всегда мечтала очутиться в горах…

Лунная девочка заставила себя открыть сначала один глаз, потом второй. Тогда она увидела, что лежит на земле, а над ней склонились верхушки елей, сквозь которые проглядывают кусочки тёмного неба. Люмка поняла, что щекотал её никто иной, как зануда Лик, с которым она разговаривала только что. Или это было давно? Лунная девочка совсем потеряла счёт времени, она попыталась подняться, но, почувствовав жгучую боль в левой коленке, смогла сделать это лишь наполовину.

– Говорил же я тебе! Говорил! – услышала она уже знакомый писклявый голосок. Лик перестал щекотать Люмкину пятку стрекозиными крылышками и подлетел поближе. – Говорил же тебе, держись крепче! Говорил – загадывай желание! Ты что же специально что ли свалилась?

Никто и никогда ещё не кричал на Люмку – лунная девочка поначалу даже растерялась, но вдруг ей тоже захотелось покричать.

– Ты сам виноват, что не объяснил мне ничего! Пропищал какую-то ерунду про то, что я должна что-то там захотеть, и исчез! – сказала она громко и добавила уже чуть тише. – А я что, вправду упала?

– Ещё как! – Лик возмущенно взвизгнул. – Если бы птица не успела опустить тебя так низко, ты бы бухнулась с большой высоты, и мы бы сейчас не разговаривали!

Люмка огляделась: для неё стало настоящим открытием, что, оказывается, вокруг была ночь! По земле стелилась чернота – Люмке показалось, что в ней скрываются какие-то зловещие тени. А очертания ёлок, растущих на невысокой горе, выглядели фантастически уродливыми или прекрасными. Люмка не могла пока решить, какими именно.

И тут лунная девочка увидела за ёлками большую серебряную Луну, которая спокойно висела в небе, сияя, как новенькая монета. Сегодня было полнолуние! Люмка ощутила, как по всему телу разлилось приятное тепло – такое бывает, когда зимой, чтобы согреться, бабуля поит Люмку тёплым киселём. На улице кружатся хлопья снега, а лунная девочка укутывается в тёплое одеяло и, крепко обхватив руками кружку-напёрсток, делает небольшие глотки один за другим. Напёрсток постепенно пустеет, а Люмка чувствует себя необыкновенно счастливой…

– Ну чего ты загрустила? – спросил Лик. – Поможешь нам, и птица снова отнёсет тебя к твоей бабушке! Снова будешь пить свой тёплый кисель!

– Как ты это делаешь? – рассердилась Люмка. – Не хочу, чтобы кто-то знал, о чём я думаю! Не хочу, не буду никому помогать!

Лунная девочка не знала, как объяснить себе свою злость, но на этот раз ей за неё стыдно не было. Она скрестила ручки на груди и отвернулась от Лика, задрав свой большой конопатый нос как можно выше.

Лик немного помолчал, потом опустился на какой-то обломок дерева, торчавший из земли и сплошь поросший прозрачными белыми грибочками, и сказал:

– Хочешь узнать правду? Ну, тогда слушай…

Чудесная вещь

«Лики возникли в тот день и час, когда на свет появились люминарики. Даже садились они только на те деревья, в которых жили лунные человечки. И разговаривали они только друг с другом и с люминариками. Но лунные человечки, хоть и не могли по-настоящему ни на кого разозлиться, недолюбливали Ликов. А кому понравится, если твои мысли выпархивают из ушей и невидимыми бабочками прилетают к кому-то другому?

Впрочем, Лики не виноваты в том, что они всё и всегда знают, – они такими родились, такими когда-нибудь и исчезнут. У Ликов нет имён, нет домов и нет настоящих друзей – они просто летают в ночи, наслаждаясь лунным светом, а с первыми лучами солнца растворяются в воздухе до следующего своего пробуждения… Так было до тех пор, пока в горах не случился страшный пожар. Для Ликов он не представлял почти никакой опасности, ведь им было достаточно закрыть глаза, чтобы испариться, не обжегшись пламенем. А вот люминарикам пришлось в спешке покидать свои домики в деревьях. Увы, никто не видел, что случилось с лунными человечками, и даже Ликам ничего об этом неизвестно».

…Люмка всё ещё лежала на земле и поэтому ужасно замёрзла. Она слушала историю об исчезновении своих родителей, и ей хотелось свернуться калачиком, обхватив руками холодные коленки. Но, похоже, лунная девочка сильно ушиблась во время падения, и теперь ей было не так-то просто хотя бы немного пошевелить ногой. Люмка незаметно провела ручкой по тому месту на ножке, которое болезненно пульсировало, и обнаружила, что на ладошке осталось влажное серебристое пятнышко. Если бы Лунная девочка была человеком, пятнышко было бы ярко– красным…

Тем временем Лик увлечённо продолжал свой рассказ…

«Лики светились уже не так ярко, как прежде, – они грустили без люминариков и почти не помнили прошлых обид, но лунные человечки так больше и не возвращались оттуда, куда ушли. Единственное, что утешало Ликов, – это то, что им должна была достаться одна Чудесная вещь, принадлежавшая раньше люминарикам. Лики никогда бы не попытались взять её у лунных человечков без их разрешения – Лики не способны на обман. Но теперь, когда люминариков не было, Лики имели полное право обладать Чудесной вещью».

…Люмка, хотела возразить, что ведь остались она и её бабушка, и они самые настоящие люминарики, но Лик опять угадал, о чём она думает…

«Чудесная вещь может принадлежать только тем люминарикам, которые выросли, жили и продолжают жить в горах. А раз таких лунных человечков больше не осталось, хранителями Чудесной вещи должны стать именно Лики. И они давно бы уже ими стали, если бы только знали, где эту вещь искать… Многие годы Лики безуспешно разыскивали Чудесную вещь на деревьях, под деревьями и даже в корнях деревьев, но так ничего и не нашли. И только несколько месяцев назад старушке Лик приснился сон, в котором она увидела, что Чудесную вещь находит лунная девочка. Лунная девочка, которая живёт в городе людей и которая научилась у людей хитрости. Лунная девочка, которую зовут – Люмка».

…Люмка так и ахнула от изумления:

– Но я не знаю, где искать эту Чудесную вещь! Я не знаю, как она выглядит! – закричала она.

– Тебе и не надо знать этого, – спокойно ответил Лик. – Луна приведет тебя к ней. Я думаю, что она должна тебя привести…

– А может, я не хочу помогать тебе! Ведь ты же не хочешь отдать Чудесную вещь нам с бабушкой!

– Я уже объяснил, почему я не могу этого сделать! – Лик взлетел и остановился в воздухе напротив Люмкиного личика. Его крылья махали быстрее обычного, его глаза-бусинки сверкали обидой. – Я очень долго искал тебя и уже думал, что никогда не найду, а теперь ты отказываешься нам помогать?! Ты должна это сделать хотя бы во имя старой дружбы своих родителей с Ликами!

– Если бабуля мне о вас ничего не говорила, значит, вы не так уж и дружили! – упрямилась Люмка. – И откуда мне знать, что ты не врёшь? Почему ты не рассказал мне всё это в моем дереве? Почему не пришёл в мой дом? Почему забрал от бабушки?

– Потому что она ни за что бы тебя не отпустила! Я наблюдал за вами какое-то время. Я ждал удобного момента, чтобы доставить тебя сюда, и я видел, как бабушка тебя оберегает. – Лик презрительно сощурил и без того маленькие глазки, и они превратились почти в точечки. – Оберегает, как МАЛЕНЬКУЮ! – произнес он очень чётко и звонко.

Люмка сначала даже подскочила от нахлынувшей на неё волны возмущения, но, взглянув ещё раз на сердитый жёлтый комочек, назойливо махавший стрекозиными крыльями перед самым её носом, задумалась… А ведь Лик, пожалуй, прав… Бабушка ей всё только запрещает и ничего не разрешает. И потом, жить в горах, наверное, интересно, да и посмотреть на эту Чудесную вещь тоже, очень хочется…

Лик, конечно, слышал всё, о чём Люмка думала, бабочки её мыслей неторопливо вылетали из беличьих ушек и предательски опускались на крылья Лика. Но на этот раз он принял мудрое решение не прерывать Люмкиных мыслей. Лик был доволен собой и своей речью.

Лунная девочка несколько минут задумчиво разглядывала Луну в обрамлении невероятно длинных голубоватых елей. В Люмкиных серых, с золотинкой глазах отражались величавые звёзды размером с горошину и просто скромные звёздочки величиной с песчинку. «Может, они и вправду мама с папой, – подумала Люмка и, наконец, сказала. – Так и быть! Я согласна!».

В горах

После того, как Лик уговорил Люмку найти таинственную Чудесную вещь, самым трудным для него оказалось придумать, что же теперь делать дальше. Старушка Лик, помнится, давала Лику какие-то указания. Но какие?..

Понятно, что Люмке надо что-нибудь съесть для поддержания сил и во что-нибудь переодеться. Ведь не может же она, в самом деле, отправиться в путешествие по горному лесу голодной, раненой и в фантичном сарафане! Всё это было понятно и дождевому червяку, но вот ответить на вопрос – как всё это устроить? – не мог ни Лик, ни уж тем более червяк…

Во-первых, Лика долгое время волновала одна единственная проблема: как побыстрее доставить Люмку в горы. Он был так увлечён этим, что попросту не думал в подробностях о дальнейших действиях. Во-вторых, Лик всегда оберегал свои крохотные ручки от работы. И поэтому он не очень-то хотел добывать для Люмки ягоды, грибы или что она там любит есть… В-третьих, Ликам просто не пристало ухаживать за кем бы то ни было и уж тем более одевать!

Люмка с трудом поднялась на ноги и, сделав несколько шагов, поняла, что далеко ей так не уйти и не упрыгать. Белая птица, которая перенесла Люмку в горы, улетела в неизвестном направлении и, кажется, не собиралась возвращаться. Лик объяснил, что птица зовётся «Белою хохлатою луногоркой» и появляется только тогда, когда в ней очень-очень нуждаешься.

– Но я нуждаюсь в ней сейчас! – сказала Люмка. Из разбитой коленки сочилась серебристая струйка крови. Лунная девочка подумала, что впервые видит свою кровь, и, пожалуй, смотреть на это больше не хочет.

– Луногорка сама решает, когда и к кому прилететь на помощь. А кроме того она должно быть устала после долгого перелёта. – деловым тоном сообщил Лик и, немного поразмыслив, неохотно предложил Люмке на подмогу своих родственников. Если они очень постараются, то смогут, вцепившись своими цыплячьими ножками в Люмкины плечи, отнести её туда, куда она пожелает. Но прежде Люмке всё же следует вылечить рану и переодеться. Сарафан «Белочка» был таким мятым и грязным, что только тот, кто обладал удивительно богатой фантазией, смог бы разглядеть в этой неприглядной «тряпочке» платье. Недолго думая, Лик предложил лунной девочке найти себе одежду самой.

– Почему это? – надув губки, спросила дрожащая от холода Люмка.– Ты меня сюда притащил, вот и ищи мне одежду!

– А я не ожидал, что вы с бабушкой называете одеждой цветные бумажки, которые собираете у людей. – Такие мелочи, как поиск еды, одежды или лечение раненой коленки, раздражали Лика, поскольку отвлекали от мыслей о Чудесной вещи. – В горах, между прочим, даже летом не очень-то жарко. А сейчас только середина весны! Вот твои родители одевались как следует: меховая шубка, шапочка и рукавички.

– Я, когда наступают холода, – сказала Люмка, задрав веснушчатый нос, – почти не выхожу из дома. Бабушка меня не выпуска… – Люмка запнулась на полуслове. Ей не хотелось давать повод Лику и впрямь считать её маленькой. Люмка огляделась по сторонам. Хоть огромная блестящая луна и светила сегодня очень ярко, найти здесь, в горах, среди высоченных елей, кустарников и травы, что-нибудь, что могло бы сгодиться для шубки, шапочки или…

– Ну, хорошо-хорошо! – Лик взлетел над Люмкиной головой – его щёки в недовольстве раздулись до устрашающих размеров, а свет крыльев и пушистого туловища совсем потускнел. – Я сейчас принесу тебе что-нибудь подходящее! Какая скука слушать твои причитания! – и с этими словами Лик закрыл глаза и по обыкновению выключился, как лампочка.

Но на этот раз Люмка не удивилась. Она пожала плечиками и, обрадовавшись, что её мыслей сейчас никто не подслушивает, назвала Лика «вредной козявкой», «ворчливой мошкой» и «букашкой– всезнайкой». Потом немного повеселевшая, Люмка нарвала довольно большую охапку травы, растущей под ногами, и, постелив её на землю, с трудом уселась сверху. Остатки травки Люмка посыпала на себя, будто сахар на свежую бабушкину лепёшку, и, немного согревшись, удовлетворенно вздохнула. Изо рта вылетело маленькое облачко пара.

– Ну и холодрыга, – прошептала Люмка, – хорошо, что полнолуние – а то и впрямь замёрзла бы, до смерти.

Люмка зевнула и, кажется, начала дремать, что в это время суток ей было совершенно не свойственно… Перед тем как уснуть окончательно, Люмка успела подумать о том, что было бы неплохо, если бы путь к Чудесной вещи был отмечен какими-нибудь знаками. Тогда найти эту самую вещь не составило бы никакого труда, и Люмка смогла бы вернуться к бабушке, которая наверняка за неё ужасно волнуется…

– Да, это было бы здорово… – проговорила Люмка сонно и, положив ладошки под голову, заснула. Её личико спряталось в рыжих длинных ушках с весёлыми кисточками на концах.

Снежная кошка

Обычно Люмкины сны были лёгкими и нежно-фиолетовыми, как лоскутки шёлковой ткани. После пробуждения Люмка помнила о своих сновидениях, только то, что они были приятными. Но сказать о них что-нибудь ещё лунная девочка не могла. На этот раз всё было по-другому… Люмке приснилось, что она держит в руках клубочек шерсти и вытягивает из него одну за другой серебряные ниточки. Они сами собой сплетаются в удивительные рисунки, вяжутся невидимыми спицами и постепенно превращаются в шубку, рукавички, шапочку со специальными прорезями для Люмкиных беличьих ушек и помпончиком.

Лунная девочка хочет примерить шапочку, но она убегает от неё, словно в её мягкой шерсти прячется неведомый юркий зверёк. Люмка успевает ухватиться за паутинку-ниточку, торчащую из помпона. Но шапочка, продолжает убегать, наконец, взлетает и начинает неумолимо распускаться. Люмка выпускает из рук ниточку – ведь ей не хочется, чтобы шапочка исчезала. Но, увы, Люмке не суждено что-то изменить. Ещё минута – и шапочка навсегда растворяется в ночном небе. Тогда лунная девочка закрывает лицо руками и плачет. Слёзы текут по щекам, одна за другой капают на клубок шерсти, который лежит на Люмкиных коленках. Клубок становится совсем мокрым и неожиданно принимает обличие котёнка. У него влажный розовый нос и блестящие голубые глаза. Люмке нравится котёнок, ведь у неё никогда не было кого-то, за кем она могла бы ухаживать – кормить, гладить или играть. У людей в домах есть кошки и собаки, птицы и черепахи, на худой конец рыбки в аквариумах, а у Люмки нет – никого! Лунная девочка протягивает руку, чтобы погладить котёнка – своего нового друга, но тот внезапно начинает расти-расти и превращается в огромного…

Люмка открыла глаза и увидела, что над ней навис чей-то плоский, напоминающий по форме сердечко нос. Он втягивал в себя воздух а, выдыхая его, заставлял шевелиться Люмкины взлохмаченные волосы. Со стороны могло показаться, будто Люмку обмахивают миниатюрным веером.

Лунная девочка ушками накрыла голову и, боязливо вжав её в плечи, затаила дыхание. Она с интересом уставилась на того, кому принадлежал этот любопытный нос.

Животное, обнюхивающее Люмку, чем-то напоминало котёнка, которого лунная девочка только что видела во сне. Но теперь он был огромным, намного пушистее, другой окраски, и ему явно не понравилось бы, если бы кто-то вздумал его гладить. Глаза животного подсвечивались изнутри мягким зелёноватым светом, густую короткую шерсть дымчатого цвета украшали большие тёмные пятна. Они были разбросаны по туловищу в хаотичном порядке. На пятнистой морде животного застыла мягкая полуулыбка. Люмка не смела даже пошевелиться – так ей было страшно и вместе с тем удивительно интересно.

Улыбающийся рот зверя раскрылся – Люмка почувствовала его тёплое дыхание и увидела, как из зубастой пасти высунулся розовый язык. Лунная девочка поняла, что зверь хочет её лизнуть, и зажмурилась. «Ладно, уж пусть лизнёт, – подумала она, – главное, чтобы не съел!». Храбрость собственных мыслей удивила Люмку. Еще совсем недавно, если бы с ней случилось что-то подобное, она бы, наверное, спряталась под любимым одеялом из фантичных лоскутков. И ни за какие коврижки больше не высунула б оттуда своего длинного носа. Теперь Люмка, кажется, стала смелее. Может, потому что всё происходящее по-прежнему было слишком нереальным, а может…

«Может, так бывает от холода?» – еле слышно спросила сама себя Люмка, не раскрывая глаз.

Тут вдруг за спиной животного возникла маленькая жёлтая точка. Это был обеспокоенный Лик. Одной рукой он прижимал к себе какой-то комочек пуха (наверное, именно из него лунная мошка собиралась смастерить Люмке одежду), а другой приветственно махал. И хотя лунная девочка не могла его видеть, Лик продолжал махать до тех пор, пока Люмка не открыла глаза, будто что-то почувствовав.

Лик прошептал ей: «Не двигайся!» и, приложив пальчик к губам, добавил: «Ш-ш-ш».

Люмка подумала про себя «а я итак не двигаюсь», и надоедливая лунная мошка, вечно подслушивающая чужие мысли, её поняла. Лунная девочка узнала об этом, потому как Лик моргнул крошечными глазками. По-видимому, это значило: «Хорошо, молодец, что меня слушаешься!»

Но то, что случилось в следующее мгновение, плохо поддаётся объяснению.

Пока огромный пятнистый кот с высунутым языком все ёще обнюхивал Люмку, Лик зачем-то попытался подлететь поближе. Может, он хотел получше всё рассмотреть, а может, посоветовать Люмке что-нибудь умное – кто знает. Главное, что, когда лунная мошка уже была у самого кошачьего уха, животное уловило едва различимый шелест стрекозиных крыльев. Оно обернулось и, в несколько прыжков добравшись до самых дальних ёлок, скрылось из виду. И это можно было бы назвать удачей, если бы Лик в момент кошачьего прыжка успел исчезнуть.

Мало кому известно, но Ликам для того, чтобы испариться в воздухе, надо сначала хорошенько представить себе луну. А на то, чтобы представить себе её во всей красе, понадобится не меньше минуты! Лик же, застигнутый врасплох, конечно, не смог этого сделать. Стукнувшись о выгнутую спину животного, он плюхнулся на землю. В недолгом полёте его длинные тонкие крылья успели развернуться вертикально и перекрутиться. А тот пух, который Лик держал под мышкой, выпал и рассыпался.

Люмка посмотрела по сторонам: сомнений не было – огромный кот сбежал. Тогда лунная девочка поднялась с земли, стряхнула с себя траву и, стараясь не ступать на больную ножку, пошла в направлении упавшего Лика. Он, кажется, бубнил что-то про «дурацкие фантики» и «невезение», но Люмка не могла составить из услышанных слов предложений.

Зато, как только она подошла чуть ближе, ей стало так смешно, что она забыла даже про холод. Теперь она старалась сосредоточиться на том, чтобы не засмеяться. Лунная мошка с торчащими вверх, перекрученными крыльями лежала лицом-туловищем вниз, уткнувшись в землю. Ручки Лика были распростёрты, а из-под бугорочка, в котором он «утонул», слышалось невнятное бормотание. Лик вполне мог подняться, но почему-то предпочитал возмущаться в совершенно неудобном для себя положении. Именно это показалось Люмке очень забавным.

– Ничего смешного, – Лик, наконец, приподнялся, опираясь на правую ручку, и, пристально посмотрев на Люмку, добавил, – лучше бы помогла!

– А я как раз хотела это сделать. Но теперь что-то расхотела!

Лик обиженно хмыкнул и встал. Он попробовал шагнуть, но крошечные шпоры на цыплячьих ножках оказались залеплены грязью – идти было тяжело. Кроме того, лики никогда не перемещались пешком. В конце концов, до сегодняшней ночи в этом не возникало необходимости…