Текст книги "Попытка"

Автор книги: Томас Л. Шерред

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

"Таблоид": "...подобное оружие нельзя оставлять в бесчестных руках. Последний кинофильм этих двух негодяев показывает, как можно исказить и извратить изолированные и неправильно понятые события. Ни собственность, ни деловые договоры, ни личная жизнь не могут быть ограждены. Внешнюю политику нельзя будет..."

"Таймс": "...колонии на нашей стороне... ликвидация империи... бремя белых..."

"Матэн": "...законное место... возродить гордую Францию..."

"Ничи-Ничи": "...неопровержимо доказывает божественное происхождение..."

"Детройт джорнэл": "...под самым нашим носом... зловещей крепости на Ист-Уоррен... под строгим федеральным наблюдением... усовершенствованное нашими опытными инженерами могучее средство в руках учреждений, наблюдающих за исполнением закона... излишние обвинения в адрес политических и деловых кругов... завтра – разоблачение..."

"Оссерваторе романо": "...Совет кардиналов... с минуты на минуту должно последовать заявление..."

Джексоновский "Стар Клерион": "...в надежных руках докажет всю ошибочность расового равенства..."

Конечно, из газет мы могли почерпнуть только самое поверхностное и одностороннее представление о ситуации. Однако солдаты – тоже люди, а комнату убирает горничная, а обед приносят официанты. И кажется, мы все-таки знаем правду о том, что происходит.

На улицах и в частных домах собираются митинги, два общества ветеранов изгнали свое руководство, семь губернаторов подали в отставку, три сенатора и десяток членов палаты представителей удалились от дел "по состоянию здоровья", и настроение в стране самое тревожное. Ходят слухи, что конгресс спешно проводит поправку к конституции, запрещающую использование таких аппаратов частными лицами и какими бы то ни было организациями, кроме тех, которым будет выдано на это разрешение федеральным правительством. Говорят также, что по всей стране готовится марш на Вашингтон с требованием довести до конца наш процесс и установить, насколько верны предъявленные нам обвинения. По общему мнению, все газеты, радио и телевидение взяты под контроль ФБР и армией. Отовсюду в конгресс шлют петиции и требования, но они редко попадают по адресу.

Как-то горничная сказала:

– Тут, наверное, места не хватит для писем и телеграмм, адресованных вам! Ну, и многим бы хотелось добраться до вас, чтобы с вами поговорить. Только ничего у них не выйдет – все здание битком набито военной полицией, – закончила она угрюмо.

Майк посмотрел на меня, и я, откашлявшись, спросил:

– А что вы думаете об этом?

Она умело перевернула и взбила подушку:

– Я видела вашу последнюю картину до того, как ее запретили. Я все ваши картины видела. После работы я смотрела по телевизору ваш процесс. Я слышала, как вы им ответили. Я так и не вышла замуж, потому что мой жених не вернулся из Бирмы. Вы лучше его спросите, что он думает... – Она кивнула в сторону часового, совсем молодого парня, в обязанности которого входило следить, чтобы она с нами не разговаривала. – Вы его спросите, хочет он, чтобы какие-нибудь сволочи заставили его стрелять в другого такого же беднягу, как он сам... Послушайте, что он скажет, а потом спросите меня, хочу ли я, чтобы на меня сбросили бомбу только потому, что кому-то тут хочется заграбастать больше, чем у него уже есть?

На следующей неделе газеты вышли с гигантскими заголовками:

"ЧУДОДЕЙСТВЕННЫЙ ЛУЧ – СОБСТВЕННОСТЬ США"

"ПОПРАВКА К КОНСТИТУЦИИ ЖДЕТ УТВЕРЖДЕНИЯ"

"ЛАВЬЯДА И ЛЕФКО ОСВОБОЖДЕНЫ"

Мы действительно были освобождены. Спасибо Бронсону. Но в газетах, наверное, не сообщили, что нас тут же снова арестовали – "в интересах вашей собственной безопасности", как нам объяснили. И, я думаю, из этого места нашего заключения мы выйдем только ногами вперед.

Нам не дают газет, не разрешают переписки и содержат в полной изоляции. Нет, нас не выпустят. Они рассчитывают, что нас нечего опасаться, раз мы отрезаны от внешнего мира и не можем построить другой аппарат. А когда шум уляжется и мы будем забыты, нас можно будет надежно упрятать под двумя метрами земли. Ну, другой аппарат мы построить не можем. Но так ли уж мы отрезаны от остального мира?

Взвесь ситуацию – с появлением нашего аппарата война становится невозможной. Если у каждой страны, у каждого человека будет такой аппарат, все будут равно защищены. Но если он будет принадлежать одной какой-то стране, то остальные не смирятся с этим. Может быть, мы действовали неправильно. Но, бог свидетель, мы сделали все, что могли, чтобы помешать человечеству попасть в эту ловушку.

Аппарат Майка в руках армии, и сам Майк в руках армии. Времени остается немного. Один из часовых передаст тебе это – и надеюсь, вовремя.

Много времени назад мы дали тебе ключ и выразили надежду, что никогда не попросим тебя им воспользоваться. Но теперь пришло время пустить его в ход. Это ключ от одного из сейфов Детройтского банка. В этом сейфе лежат письма. Отправь их по адресу – только не все сразу и не из одного и того же места. Они адресованы людям во всем мире – людям, которых мы знаем, которых хорошо проверили, умным, честным и способным воплотить в жизнь план, который мы им посылаем.

Но поторопись – в любую минуту кому-нибудь может прийти в голову, что у нас где-то спрятан второй аппарат. Второго аппарата у нас нет. Было бы глупо его строить. Но если какой-нибудь сообразительный молодой лейтенант получит аппарат в свое распоряжение на срок, достаточный, чтобы проследить наши прошлые действия, он обнаружит этот сейф с планами и письмами, готовыми для отправки. Теперь ты видишь, почему нужно торопиться. Поторопись, Джо!