Текст книги "Мудрость дзэн. Сто историй пробуждения"

Автор книги: Томас Клири

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

Учение на каждый день

Один из самых влиятельных даймё западной Японии отправился с визитом к дзэнскому наставнику Хакуину, намереваясь попросить у него совета. Случилось так, что в это же самое время крестьянин из близлежащей деревни принес наставнику несколько лепешек из проса. Хакуин принял лепешки и предложил их даймё.

Привыкший к изысканной пище, даймё никогда прежде не ел проса. Он никакие мог заставить себя отведать грубой пищи, испеченной деревенской женщиной.

Увидев это, Хакуин укорил даймё: "Заставьте себя съесть их; вы познаете нищету простых людей. Мое учение – не что иное, как это".

Отношения между людьми

В Японии потребление товаров регламентировалось четко установленными правилами и зависело от принадлежности человека к тому или иному сословию. В области, где проповедовал Дзэнский наставник Хакуин, жил один богатый торговец, придерживавшийся традиционных устоев, домашний устав которого запрещал слугам носить с собой зонтики. Следствием такого запрета стало, однако, лишь то. что слуги хранили зонтики в домах своих друзей и брали их, когда это было необходимо.

Однажды служанка из этого дома принесла наставнику Хакуину новый зонтик, который она только что купила, в надежде, что учитель напишет для нее на зонтике ее имя. Когда она пришла в храм, слуга согласился взять у нее зонтик и передать ее просьбу наставнику. Он также сообщил Хакуину о правилах, установленных в доме торговца.

Выслушав его, Хакуин взял кисть и написал на бумажном зонтике: "Накрапывает ли дождь или льет ливень, не ослушаюсь своего господина".

Девушка была в восхищении. Она не знала грамоты, не могла прочитать то, что написал наставник, и решила, что на зонтике – ее имя.

В один из дождливых дней она отпросилась из дома господина, чтобы выполнить поручение. По дороге она раскрыла над головой зонтик, чтобы укрыться от капель, но стала замечать, что встречающиеся ей люди над чем-то хихикают. В конце концов она решилась спросить одного из них, в чем дело, и так узнала, что же на самом деле было написано на зонтике.

В гневе девушка отправилась к Хакуину и потребовала отдать ей деньги за зонтик. Однако вместо этого Хакуин пригласил ее к себе и говорил с ней о том, как нужно служить своему господину.

Потом Хакуин отправился к самому торговцу. "Вы же знаете, слуга – тоже чье-то дитя", – сказал он богачу, который был так тронут состраданием великого учителя, что изменил домашний устав.

Ночной дождь

Перед тем как уединиться в горах, Дзэнский наставник Ранрё странствовал по всем частям света, не избегая ни двора, ни заброшенных деревень, ни даже винных лавок и домов терпимости.

На вопрос о причине такого поведения Дзэнский наставник ответил: "Мой Путь везде, где бы мне ни случилось оказаться. В нем нет ни одной бреши".

Потом Ранрё отправился в горы, где построил себе простую хижину и жил в строгости и чистоте, продолжая практиковать дзэн.

Ранрё особенно любил ночной дождь; он зажигал ладан и подолгу сидел, слушая шум дождя, иногда до самого рассвета. Крестьяне из окрестных деревень, не знавшие имени наставника, называли его "монахом ночного дождя". Это забавляло Ранрё, и он взял слова "ночной дождь" в качестве своего псевдонима.

Как-то один из посетителей спросил Ранрё о том, что более ценно – дзэнская медитация или практика вспоминания Будды в школе Чистой Земли, во время которой многократно повторяется имя Будды Бесконечного Света. Ранрё ответил стихами:

 
Дзэнская медитация и вспоминание Будды
Подобны двум горам.
Высшая и низшая силы
Разделяют единый мир.
Приходящие все, как один, видят
Луну на вершине горы.
Жаль только тех, кто лишен веры
И страдает при восхождении.
 

Врата сострадания

Дзимон родилась в самурайской семье. Мать ее умерла, когда ей было одиннадцать лет, а еще через три года покинул сей мир и ее отец. Когда ей исполнилось восемнадцать, она постриглась в монахини.

Доброта и сострадание Дзимон были поистине безграничны, она делала все, что в ее силах, чтобы помочь нуждающимся. В одну из зимних ночей, когда за окном ревела снежная буря, у ее порога появились два нищих мальчика. Они показались Дзимон такими замерзшими, что она немедленно сняла с себя верхнюю одежду и отдала ее детям.

По этому поводу она написала стихотворение:

 
Участь обездоленных -
Как коротки рукава
И как узки для убежища.
Не уберечь их
От ночлега на улице.
 

Другой холодной ночью в ее обитель пробрался вор в надежде поживиться деньгами или еще чем-нибудь ценным. Дзимон спокойно встала и сказала: «Несчастный! Подумать только, в такую стужу вы пересекли поля и горы, чтобы добраться сюда! Подождите немного, я приготовлю для вас горячую пищу!»

Сказав, она усадила грабителя возле очага и сварила ему кашу. Пока он ел, она говорила ему: "Я отринула мир, так что у меня нет ничего ценного. Но вы можете взять все, что пожелаете. Однако взамен я хочу попросить вас кое о чем. Я наблюдала за вами, и мне кажется, что вы могли бы вполне неплохо жить, занимаясь любым делом, каким пожелаете. Но при этом вы здесь, в таких лохмотьях; ведь вы порочите не только себя, но и свою семью. Разве это не постыдно?

Я хочу, чтобы вы изменились и перестали воровать. Возьмите из моего дома все, заложите и займитесь подходящим для вас делом. И жизнь ваша будет куда спокойнее".

Восхищенный молодой грабитель горячо поблагодарил ее и ушел, не взяв ничего.

Основание школы

В течение десяти лет после обретения пробуждения Гэссэн служил настоятелем в одном известном монастыре. В конце концов он покинул монастырь и стал жить отшельником в тех местах, где никто не знал его.

Гэссэн приходил в деревни и учил местных ребятишек чтению, письму и счету, а постепенно знакомил их и с учением Будды.

По прошествии времени к нему устремились изучающие дзэн со всей страны. Вскоре в пределах нескольких миль от его жилища не было ни одного амбара или хлева, в котором бы не жили ученики и последователи великого дзэнского наставника Рэссэна.

Сознание и сущность

Исида Байган был основателем школы Сингаку – общества, вдохновленного идеями дзэн-буддизма. Говорили, что вплоть до пятидесятилетнего возраста лицо Байгана выражало неудовольствие, когда что-либо было неприятно ему. Однако после пятидесяти признаки удовольствия или неудовольствия никогда не появлялись на его лице. Когда Байгану исполнилось шестьдесят, он сказал: «Теперь я обрел покой».

Кто-то спросил его: "Сознание и сущность различны?"

Байган ответил: "Сознание включает в себя сущность и чувство; в нем есть движение и покой, сущность и проявление. Сущность есть содержание, она пребывает в покое; сознание, которое движется, есть проявление. Если говорить о сознании в смысле сущности, то в чем-то оно похоже на сущность; сущность сознания – это несознание до тех пор, пока сознание не потревожено; сущность – тоже несознание. Сознание – сфера энергии, сущность – сфера непостижимого. Точно так же, как луна отражается даже в мельчайшей капельке росы, непостижимое присутствует во всех вещах, хотя оно и не поддается восприятию".

Буйный нрав

Однажды к дзэнскому наставнику Банкэю явился посетитель и признался, что у него от рождения – грубый нрав, который ему, несмотря на все усилия, не удается сдерживать.

Дзэнский наставник сказал: "Какой интересный подарок вы получили при рождении. У вас и сейчас грубый нрав? Если так, то покажите мне его, и я вылечу вас".

"Сейчас его нет, – сказал гость. – Но он возникает неожиданно, когда что-то происходит".

"В таком случае ваш буйный нрав обитает отнюдь не внутри вас", – сказал Банкэй.

Сидеть в медитации

Кто-то спросил великого дзэнского наставника Банкэя о практиковании дзэн. Банкэй ответил: "Медитация – это достижение гармонии с неизъяснимой мудростью, сокрытой в каждом еще прежде, чем сознание окажется вовлеченным в размышления и различения; сидеть в медитации – значит устраниться от всех внешних объектов. Просто закрыть глаза и сидеть – не это называю я «сидеть в медитации»; ценным можно считать только такое практикование медитации, когда практикующий пребывает в гармонии с непостижимым знанием.

Причина загрязненности в том, что человек, руководствуясь мыслью, блуждает по порочному кругу заблуждений. Когда возникают плохие мысли, он становится деспотом; когда возникает жажда чего-либо, он превращается в животное; когда он цепляется за вещи, он уподобляется голодному демону. Если до своей смерти человек не откажется от всего этого, он навсегда увязнет в порочном круге, будет цепляться за всевозможные формы и вечно метаться в потоке рождения и смерти.

Когда человек отстраняется от мыслей, загрязненности нет, а значит, нет ни причины, ни следствия. Раз нет ни причины, ни следствия, нет и движения по порочному кругу Пока сознание порождает мысли, то если человек отдает предпочтение хорошим мыслям, появляются хорошие причины и хорошие следствия; если же человек делает зло, возникают плохие причины и плохие следствия. Но если он отстранился от мыслей и обрел гармонию с высшим знанием, нет ни причин, ни следствий рождения и смерти.

Когда я говорю так, может показаться, что речь идет о видимости "ничего", но это не так Причина того, что это не "ничто", в том, что, когда я говорю, вы слышите меня. Даже если вы и не думаете о том, чтобы слышать, поскольку изначальное знание, сокрытое в каждом, обладает способностью знать, вы в состоянии ясно слышать меня. Когда вы прикасаетесь к огню или воде, вы узнаете их жар или холод, но ведь никто не учится чувствовать жару и холод.

Речь идет о действии, запредельном для мысли, поэтому, даже если нет никаких мыслей, это нельзя назвать "ничем". Это внутреннее высшее знание проникает во все, без всякой вовлеченности в представления о наличии и отсутствии, подобно тому, как незамутненное зеркало четко отражает образы вещей. Так что зачем здесь какие бы то ни было различающие мысли?

Различающие мысли появляются из-за того, что есть загрязненность. Когда человек достигает уровня неразличающего знания, он проникает в суть вещей и распознает их еще до того, как возникнет различающая мысль, так что в конечном счете нет никакой загрязненности. Вот почему так ценно неразличающее знание.

Поэтому сидеть в медитации, обладая при этом неподдельным непостижимым знанием, есть высшая форма практики.

Путь к пути

Сокай уже год находился в общине дзэнского наставника Дайю, когда в один из дней, выходя из медитации, он внезапно пережил опыт пробуждения. Явившись к наставнику, Сокай поведал ему об обретенном понимании.

Дайю сказал: "Ты вошел в зал, но еще не вступил в комнату".

"Зачем вы так говорите?" – спросил Сокай.

Дайю процитировал фразу из сутр: "Не цепляйся ни за что, но пробуждай сознание". Потом наставник спросил Сокая: "Что означают слова "но пробуждай сознание"?"

"Когда ищешь сознание, не найдешь его", – ответил Сокай.

"Значит, ты еще не проник", – сказал Дайю.

"Я не согласен усомниться", – резко ответил Сокай.

Повысив голос, Дайю сказал: "Нет, нет! Если ты действительно хочешь обрести Путь, однажды ты должен умереть совершенно, только тогда сможешь постичь его!"

Освобождение

Охаси была дочерью вассала самого сегуна. Отец, утратив свой пост и оказавшись в крайней нужде, был вынужден продать дочь в публичный дом.

Охаси была очаровательна, умна и хорошо знала литературу и искусства. О ее достоинствах знали многие, и она стала знаменитой гейшей в квартале красных фонарей в Киото.

Однако, будучи не в силах примириться со своей горькой участью, Охаси впала в глубокое отчаяние и начала увядать.

Один из посетителей заметил ее плохое состояние и спросил о причине ее печали. Охаси поведала ему о свой судьбе. "Неудивительно, что вы больны, – сказал господин. – Чтобы излечить вас, необходима тысяча золотых монет! И тем не менее, есть способ вырваться отсюда, но я боюсь, что вы не поверите".

"Если вы расскажете мне правду, как я могу подвергать ее сомнению? Прошу вас, скажите мне", – настаивала Охаси.

И господин сказал ей следующее: "В вашем теле нет ничего, что бы находилось вне восприятия и понимания. У восприятия и понимания есть хозяин. Что бы вы ни делали, даже когда вы очень торопитесь, ищите в себе самой этого хозяина. Что есть то, что видит? Что есть то, что слышит? Если вы будете искренне всматриваться в глубь себя и не будете отступать от этого, сокрытая в вас природа Будды внезапно проявится. Когда вы достигнете такого состояния, вы увидите, что это и есть самый короткий путь спасения от нищеты".

Глубоко проникнувшись его словами, Охаси начала потихоньку практиковать упражнение проникновения в глубь себя. В конце концов она достигла такого состояния, при котором ее внутреннее внимание ничем не омрачалось.

Как-то ночью разразилась ужасная буря, настолько сильная, что молния ударила более чем в двадцать мест. Охаси, которая всегда боялась грома и молнии, забилась в страхе под кровать вместе со своей девочкой-служанкой.

–И тут Охаси вспомнила о дзэнском упражнении. Отбросив все страхи, она села прямо.

Вдруг молния сверкнула прямо во дворе. От удара Охаси упала на спину и лишилась чувств.

Очнувшись, Охаси заметила, что восприятие ее несколько отличается от того, что было раньше, и почувствовала неописуемую радость.

В последующем один человек освободил ее из публичного дома, заплатив за нее долг и взяв ее в жены. Потом она разыскала дзэнского наставника Хакуина и всю оставшуюся жизнь углубляла первоначальный опыт понимания.

Пробуждение

Дзэсин много лет провел в затворничестве на горе Ёсино, неподалеку от древней императорской столицы Киото. Он практиковал медитацию, и в один из дней сознание его открылось, и он позабыл все умозрительные различения.

В храме поблизости от него жил старый последователь дзэнской школы Сото. Дзэсин пришел к нему и поведал о пережитом опыте пробуждения в надежде найти свидетеля своего просветления. Старый монах сказал: "Наставник Банкэй – самый просветленный учитель нашего времени. Иди учиться к нему".

Так Дзэсин отправился прямо в храм Дзидзо к востоку от Киото, где, как ему сказали, находился Банкэй. В то время, однако, старый наставник жил уединенно и никого не принимал. Тем не менее, Дзэсин каждое утро являлся в храм и целый день просиживал у ворот, возвращаясь в город только к ночи. Так продолжалось тринадцать дней подряд.

В конце концов заинтригованный хозяин гостиницы, где остановился Дзэсин, спросил его, куда же он ходит. Дзэсин обо всем рассказал ему. Исполненный желания помочь Дзэсину, хозяин гостиницы посоветовал ему пойти к наставнику Докусё из близлежащей Сага.

И Дзэсин отправился к Докусё и описал пережитый опыт понимания. Докусё сказал только: "Что ж, тщательно храни его". В тот же самый день Дзэсин покинул его и направился обратно, на гору Ёсино.

Через несколько месяцев Дзэсин опять попытался встретиться с Банкеем, величайшим наставником эпохи. Однако по пути в храм Дзидзо он узнал, что наставник Банкэй находится в Эдо, столице сёгуната, и проповедует в храме Корин.

Как только Дзэсин в конце концов нашел наставника, тот сразу же встретился с ним.

Когда Дзэсин рассказал о своем опыте пробуждения, Банкэй спросил: "А высший предел?"

Дзэсин заколебался, пытаясь придумать, что сказать, а потом опустил голову. Так повторялось трижды.

Наконец Дзэсин спросил: "А есть ли высший предел?"

"Ты не знаешь, как использовать его", – сказал наставник Банкэй.

Дзэсин вновь опустил голову, не зная, что ответить.

Это тоже повторилось три раза, пока Дзэсин не спросил: "Как использовать его?"

В этот момент во дворе прокричала иволга. "Ты слышишь иволгу, когда она кричит", – сказал Банкэй.

Дзэсина охватило чувство исступленного восторга. Он трижды падал ниц перед дзэнским наставником.

"В будущем не трать понапрасну слов", – сказал Банкэй.

После окончания летнего уединения и медитации в храме Корин Банкэй вернулся на запад страны, в свою обитель. Дзэсин последовал за ним.

В течение нескольких дней после своего возвращения Дзэнский наставник встречался с вновь прибывшими. Каждый день Дзэсин приходил к Банкэю вместе с другими учениками, но наставник не обращал на него никакого внимания. Три дня подряд Дзэсин являлся к наставнику, но Банкэй ничего ему не говорил.

Когда же все разошлись, Банкэй все-таки обратился к Дзэсину: "Тебе повезло. Если бы ты не встретил меня, то стал бы хвастуном".

Все еще жив

Косэн изучал дзэн под руководством наставника Рётэна и пытался сосредоточиться на пустоте. Рётэн увещевал его: «Сосредоточение должно быть подобно сну немого. Ты слишком привязан к уму, чтобы изучать дзэн».

Однако Косэн не только не утратил целеустремленности, но, напротив, стал прилагать еще большие усилия. Как-то ночью, когда он неподвижно сидел, наблюдая за дождем, мальчик-послушник громко позвал его. Косэн откликнулся, и в это мгновение пережил внезапное пробуждение.

Потом Косэн отправился постигать дзэн к наставнику Хакудзюну. Однажды наставник процитировал знаменитую фразу из сутр: "Не цепляйся ни за что, но пробуждай сознание". И спросил Косэна: "Что такое "сознание"?"

"Не цепляться ни за что!!!" – ответил Косэн.

Хакудзюн ударил его шесть или семь раз и произнес: "Ты, невежда! Ты до сих пор не понимаешь смысла слов "но пробуждай!"".

В этот миг Косэн пробудился.

Бесполезное страдание и неверие

Однажды Дзэнский наставник Банкэй сказал собравшимся: "Когда я только начал искать пробуждения, мне не удалось повстречать просветленного наставника, и я практиковал все виды аскетизма, понапрасну растрачивая силы.

Иногда я обрывал все нити, связывавшие меня с другими людьми, и жил в уединении. Иногда я воздвигал бумажную конуру и замыкался в ней, иногда – ставил ширмы и сидел в темной комнате, скрестив ноги, и не ложился, от чего на бедрах моих появлялись волдыри и гноящиеся раны, навсегда оставившие шрамы.

Когда я слышал, что в такой-то провинции в таком-то храме появился учитель, я сразу отправлялся туда, чтобы встретиться с ним. Так минуло несколько лет, и в Японии осталось немного мест, где бы ни ступали мои ноги.

И все это происходило из-за того, что я не встретил просветленного наставника. После того как в один из дней сознание мое открылось, я впервые понял, насколько бесполезны были годы моих усилий и страданий, и обрел спокойствие.

Теперь я говорю всем вам, как без усилий спастись уже в этой жизни, но вы не до конца верите мне. И все потому, что на самом деле вы лишены твердости".

Признание дзэнского наставника

Юи-э, старший монах школы Сото, пришел к дзэнскому наставнику Банкэю и сказал: «Когда мне было семнадцать или восемнадцать лет, я решил искать пробуждения. В течение тридцати с лишним лет я в течение длительных промежутков времени сидел в медитации и не ложился, отдавал все силы сосредоточению, но обнаружил, насколько трудно выкорчевать ошибочные мысли и избавиться от ложного сознания. Недавно мои сознание и разум прояснились, и я обрел спокойствие. Скажите, а как вы в прошлом добивались сосредоточения и концентрации?»

Банкэй ответил: "В юности я был перегружен непрерывно возникавшими мыслями, но потом я вдруг понял, что наша школа – это школа пробужденного ока, и никто из тех, кто не обладает ясным восприятием, не в состоянии помочь другому. И тогда я с самого начала отбросил все остальные тревоги и сконцентрировался исключительно на обретении ясного видения. Вот почему я обрел способность различать, обладают другие люди истинным восприятием или нет".

Сознание и оседланная лошадь

Как-то Дзэнский наставник Банкэй просидел несколько ночей под крестом на площади казней, проверяя тем самым свое дзэнское сознание. После чего он лег на насыпь, огораживавшую площадку.

Какой-то воин, находившийся внутри ограды, бил свою лошадь. Увидев это, Банкэй крикнул: "Эй! Что ты делаешь?"

Воин услышал Банкэя, но не обратил на него никакого внимания. Ударив лошадь хлыстом, он пронесся мимо наставника. И вновь тот крикнул: "Эй! Что ты делаешь?"

Это повторилось трижды, пока воин, наконец, не остановился и не спешился. Приблизившись к дзэнскому наставнику, он увидел, что перед ним не обычный человек. "Вы кричали на меня, – молвил воин. – Вы что-то хотите мне сказать?"

"Чем бить лошадь за неповиновение, почему бы не дисциплинировать себя самого и не заняться воспитанием своего ума?" – сказал Банкэй.

Поборник строгой дисциплины

Эндзуй был удивительным наставником. Никогда его лицо не выражало гнев, он даже редко вообще говорил что-либо. Он никогда не ложился спать и едва ли что-нибудь ел. Никогда на протяжении всей жизни он не домогался вещей и не испытывал сексуальных желаний.

Однажды учитель Эндзуя, наставник Мандзан, позвал его и укорил: "То, что ты непрерывно постишься и не ложишься спать, только сбивает тебя с поиска Пути. Усердие и сосредоточение затемняют твою мудрость. Почему бы не освободиться совершенно, естественным образом, отдавшись потоку, и не стать свободным и ясным, без всяких выдумок и принуждения?".

Поклонившись в знак благодарности, Эндзуй вышел, стараясь не показывать слез. После чего он стал прилагать еще большие усилия, всецело отдавшись аскетическим практикам. Однажды сознание его открылось, и он обрел состояние, которому неведомы сомнения.

В конце жизни Эндзуй вернулся в провинцию, где он родился, построил монастырь и дал обет никогда более не появляться среди людей. Он не отвечал даже на письма старых друзей, а когда ищущие дзэн стучались в его ворота, он не открывал. Эндзуй умер в 1736 году, когда ему было семьдесят. Один из его последователей сообщал: "На протяжении всей жизни учитель соблюдал пост и не ложился, продолжая вести суровую и аскетическую жизнь до последнего вздоха, когда он облачился в официальные одежды и ушел от нас, сидя на стуле. Даже после смерти он по-прежнему сидел прямо, сохраняя позу медитации".