Текст книги "Творение или эволюция"
Автор книги: Томас Хайнц
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)
Если кто-то пришел к признанию, что эволюция должна была направляться Богом, ему было бы разумнее принять описание процесса творения, данное самым Богом через Его Слово, чем утверждать, что Бог избрал эволюцию как метод творения. Большинство эволюционистов поэтому утверждает, что все процессы, необходимые для перенесения нас от простейшей клетки к той сложной форме жизни, которую мы видим вокруг, происходили путем совершенно случайных, беспорядочных изменений. В математике есть отрасль, которая имеет дело со статистической вероятностью таких беспорядочных, случайных изменений. Она проливает свет на одну из самых интересных и непреодолимых проблем эволюции.
Это уже становится очевидным прежде, чем мы начнем наше исследование, что у нас в руках есть предостаточное количество фактов, говорящих против идеи, что такие сложные удивительные существа вроде нас появились в результате случайных беспорядочных мутаций. Обычно, мутации носят ограниченный характер, очень часто они роковые. Они, как правило, появляются и исчезают. Частота их появления невелика. Почти все они разрушают вместо того, чтобы развивать. Статистически процесс эволюции с их помощью почти полностью невозможен.
Для того, чтобы он все-таки произошел, даже без учета этих неблагоприятных факторов, потребуется в лучшем случае фантастический долгий период времени. Эволюционисты превращают эту очевидную проблему в одно из своих основных орудий, предполагая период времени настолько длинный, что никто не может ни понять, ни представить его. В сущности, их аргумент сводится к следующему: за достаточно большой отрезок времени могло случиться все, что угодно. Обычный средний человек едва ли с ними не согласится. И все же, хотя предполагаемое эволюционистами время достаточно велико, оно не безгранично. Имеются способы вычисления максимального очевидного возраста Вселенной – используя, например, скорость ее расширения. Хотя эволюционисты и способны вообразить себе огромной длины время, они несколько ограничены в своей способности к воображению, и это ограничения, внутри которых сама Вселенная и жизнь в ней способны существовать.
Как бы ни велико было количество тех случайных изменений, которые продлили форму сегодняшней жизни из одиночной клетки, у нас есть довольно простые средства, чтобы проверить, было ли у мутации достаточно времени, чтобы достичь того, что ей приписывают.
Болтон Дейвидгайзер показал это очень убедительным путем. Вот длинная цитата из его работы «Об обезьянах, манускриптах и математике», показывающая, что времени, бывшего в распоряжении эволюции, было недостаточно для получения человека через серию случайных изменений, начатых от простой клетки. Какой бы метод для определения возраста мира эволюционисты ни избирали, время, все-таки, получался недостаточным. Говоря статистически, эволюция – невозможное решение проблемы происхождения жизни, насколько мы знаем. Это ясно показано в анализе одной из эволюционистических иллюстраций, демонстрирующих, что случайные изменения могут, а чего не могут сделать.
«Были сделаны заявления по поводу такого рода эксперимента, что, если бы миллион обезьян стучал беспорядочно по клавишам пишущей машинки в течение миллиона лет, им бы удалось написать одну из пьес Шекспира. Возможно, никто не предпринял серьезного расследования с целью выяснения обоснованности такого заявления, но так как это легко сделать без постановки эксперимента, давайте взглянем на это дело и постараемся разобраться имеет ли оно какую-нибудь связь с проблемой теории эволюции.
Предположим, мы примем несколько допущений, которые очень сильно помогут обезьянам в их работе. Мы дадим им машинки только с заглавными буквами и некоторой пунктуацией, так, чтобы им не пришлось специально печатать заглавные буквы и чтобы не смогли напечатать долларовые знаки и т.п. ненужные вещи. Мы заставим их работать по сменам, так, чтобы машинки стучали без перерыва, 24 часа в сутки, 7 дней в неделю, так как обезьяны не соблюдают ни субботы, ни воскресенья.
Хотя обезьянам не свойственно усилие к продолжительной концентрации, допустим, что они печатают постоянно со скоростью 5 знаков в секунду. Мы даже допустим, что они не теряют времени на вставление бумаги и передачу рабочей смены. Более того, давайте возьмем миллиард обезьян, печатающих одновременно, вместо миллиона.
«Бытие», 1-я книга Библии, почти в два раза длиннее пьес Шекспира. Какую часть Библии смогли бы напечатать за миллиард лет миллиард обезьян? Удалось ли бы им напечатать больше, чем «Бытие»? Могли бы они напечатать только «Бытие»? Как долго они бы печатали 1-ю главу «Бытия», 1-й стих? – «В начале сотворил Бог небо и землю». Подсчет итога работы обезьян за год составит приблизительно 158 000 000 000 букв, знаков пунктуации и интервалов. Если все это печаталось на одной стороне страниц с интервалом в одну букву, этого печатного материала хватило бы, чтобы составить 8 стопок бумаг высотой от Земли до Луны. Но за один год обезьяны едва-едва приступили бы к своей задаче. Как долго надо было бы обезьянам печатать, чтобы появилась реальная вероятность, ну, скажем, вероятность 1 к 100, что напечатают 1-й стих Библии? Ответ – 120х10 в 60-й степени лет. Так что мы можем с уверенностью сказать, что миллион обезьян, печатающих в течение миллиона лет не напечатали бы ни одной пьесы.
Период времени, равный этому, находится за пределами нашего понимания, но это еще не вечность.
Предположим, из пустыни Сахары ежегодно бралась одна песчинка. Время, за которое весь песок был бы унесен, показалось бы нам поистине бесконечным, но оно было бы ничтожным в сравнении со временем, в течение которого один миллиард обезьян трудился бы в попытке произвести на свет Бытие 1:1.
Чтобы проиллюстрировать, что такое вечность, кто-то сказал однажды: «Вообразите скалу величиной с гору. Каждый день на скалу прилетает птица и трет клюв о ее поверхность. И когда скала будет стерта до основания от этого трения, вечность только начнется».
Возьмите скалу размером с земной шар и представьте себе, что птица прилетает потереть свой клюв раз в год. Действительно много времени потребуется на то, чтобы снести такую могучую скалу подобным способом, но это время было бы очень коротким в сравнении с тем временем, в течение которого обезьяны были бы заняты печатанием.
Масса Солнца примерно в 1 000 000 раз больше массы Земли. Представьте себе, что была такая скала, равная по размеру Солнцу, Земле, Луне и всем планетам с их лунами, с астероидами и кольцами Сатурна вместе взятыми. Предположим, один раз в миллиард лет птица трется клювом о скалу и, предположим, что требуется один миллиард ее визитов, чтобы стереть достаточное количество скалы до состояния песка. Когда эта умопомрачительная скала будет полностью стерта, обезьяны все еще будут заняты печатанием. Птицы могли бы стереть более 5 тысяч таких скал, прежде чем обезьяны достигли бы момента, когда у них появилась бы вероятность, равная 1:100, что они выполнили свою задачу.
Физики считают, что первые атомы образовались 3 000 000 000 лет тому назад. Безусловно, должен был пройти огромный период времени, прежде чем создались условия, благоприятные для возникновения жизни. Большинство биологов, обсуждающих теорию эволюции, не пытаются объяснить происхождение жизни, но принимают его как факт и от него отправляются.
Профессор Лулл из Уэльса сказал: «Об этом важном событии у нас нет сведений… все, что мы можем сказать о нем, это то, что за всю полноту времени, за которое Земля, в процессе своей физической эволюции, стала пригодной к существованию жизни, появлялись на свет живые существа». Современные биологи считают, жизнь на Земле началась как комплекс молекул, способных воспроизводить свой тип, примерно 2 млрд. лет тому назад. Ученые со всеми своими знаниями и опытом не сумели еще получить такого вещества,
Простейшие из известной живой материи, вирусы, которые разборчивы в пище, ибо они не растут иначе, как в живых клетках более высоких форм жизни. Первая простейшая живая форма, если таковая была, должна была выжить и воспроизвести себя и эволюционировать во что-то более сложное, не прибегая к помощи более высоких форм в качестве питательной среды. Довольно трудная задача для простого случая…
Примером эволюции в наши дни считают такие вещи, как изменение формы крыльев у бабочек, изменение числа и размера выступов, построенных определенными микроскопическими животными на их укрытиях, появление у мух иммунитета к ДДТ. Но мухи с иммунитетом к ДДТ – это все еще мухи, и амебообразные животные, которые добавляют несколько новых углов к своим домам едва ли могут из-за этого рассматриваться, как прогрессирующие в направлении высших форм жизни. Некоторые животные и растения могут породить новые типы, даже новые виды. Но это – развитие видов, а не эволюция. Они не переходят в своем развитии из низшей группы в высшую. Рыбы не становятся лягушками этим путем.
Если кто-то серьезно заявит, что миллион обезьян за миллион лет смогли бы создать какую-то приличную литературу, вы можете смело сказать, что это глупость. Но когда знаменитый биолог заявляет как факт, что в определенное время эволюция имела определенное значение, мы не можем проверить это заявление математически, чтобы убедиться, могло ли так быть, поскольку сам метод эволюции не был объяснен удовлетворительно. Например, Дж. Б. С. Хелдейн говорит: «Следующие стадии человеческих предков совершенно ясны. Четыреста миллионов лет тому назад нашими предками были рыбы, если их можно назвать рыбами, существа без нижних челюстей и парных плавников». Следовательно, он ясно говорит, что 400 млн. лет тому назад нашими предками были животные, по типу ниже рыб. Нам кажется, что за такой период времени у миллиарда обезьян имеется большая вероятность напечатать предложение из 19 слов (и еще несколько предложений вдобавок), чем у рыб породить человека (и множество четвероногих созданий и птиц к тому же). Не прибегая к математическому анализу для проведения сравнения и допуская, что события не всегда протекают так, как это кажется, все же сразу становится очевидной невероятность такой громадной разницы между временем, нужным для обезьян и временем, необходимым для рыб, когда задача обезьян вне всякого сомнения гораздо проще…
Наиболее удаленные объекты, которые могут быть сфотографированы самыми мощными телескопами – это галактики, расположенные так далеко, что свет от них идет миллиард лет, путешествуя со скоростью 186 000 миль в секунду. Если бы печатные труды обезьян можно было поместить на небе на таком пути, они заполнили бы весь этот путь, и не один раз. Число букв, знаков пунктуации и интервалов, напечатанных обезьянами, было бы в два раза больше числа электронов, составляющих Вселенную, которое было подсчитано Эдмингтоном…
Имеет ли значение тот факт, как появился человек – как итог развития низших форм или как существо, созданное по образу Божьему? Один автор замечает, что согласно книге «Бытия» человек создан, из пыли земной и что по теории эволюции его происхождение не ниже. Он делает такое заключение: «Поскольку Бог есть создательная сила, какая разница из пыли ли по внезапному изъявлению Его воли или из пыли путем постепенного процесса Бог произвел человека на свет?» В этом есть разница – если человек развивался постепенно, он существо восходящее и улучшающееся. Но, если человек был создан и его история содержится в «Бытии», он – создание падшее и нуждается в Спасителе…
Обезьяны имели перед собой задачу сделать всего только 54 удара по клавишам в должном порядке. Если человек эволюционировал из простой одиночной клетки, это потребовало бы расположения, возможно, миллионов и миллиардов изменений в должном порядке. Пример с обезьянами ясно показывает, что время, необходимое для достижения эволюции этого порядка, было бы столь чрезмерно велико, что оно делает эволюцию совершенно невозможной.
Несмотря на статистическую невозможность этого, эволюционисты верят, что именно этот метод случайных изменений вызвал к жизни все, что мы имеем на сегодня.
Теория эволюции, возможно, никогда не была бы принята как ведущая, если бы было известно, что требуемые ею свойства не исследовались и что механизм эволюции должен был бы зависеть целиком от случайных мутаций. Когда это было открыто, эволюция уже была признанной теорией, а чтобы изменить теорию, требуется время.
И, сверх того, принятие существования Создателя открывает для человека сферу общения с ним и требует от человека определенной ответственности перед ним, к чему многие не готовы.
Более серьезные статистические проблемыМы только что упомянули некоторые из статистических проблем эволюционистов. Их достаточно, чтобы показать, что вера в эволюцию есть вера не в научный факт, а вера в математическую невероятность. Но в дополнение к этим статистическим проблемам имеется множество других осложнений, и, если вы хотите остаться честными, необходимо разобраться с ними прежде, чем вы решитесь принять теорию эволюции.
Статистически эта проблема многократно увеличивается, когда мы принимаем во внимание паразитов, которые часто способны существовать только в среде одного определенного хозяина или в небольшом круге их, или рассматриваем случай с растениями, которые могут опыляться только насекомыми одного определенного вида. В этом случае, если это растение развивалось через случайные изменения до состояния, когда оно стало в своем воспроизводстве зависеть от насекомого, прежде, чем это 'насекомое получило возможность и желание делать то, что необходимо для оплодотворения его, это растение должно было бы вымереть.
Если мы понимаем, что этим мы добавляем еще одну проблему к уже существующим фантастическим статистическим проблемам, то, по-видимому, нам следует разумно согласиться, что эволюция не могла 'стать методом, с помощью которого мир обогатился тем разнообразием жизни, которое нас окружает сейчас. Для тех, кто не убежден, я предлагаю рассмотреть следующее статистическое затруднение, возникающее в случаях, когда оба – растение и опыляющее его насекомое жизненно зависят друг от друга. Одна из иллюстраций – это инжир и оса, которая его опыляет. Ни один из них не может жить без другого. Если их настоящее состояние – результат развития в течение миллионов лет посредством маленьких, случайных перемен, то трудно представить, что они оба появились на свет со способностью поддерживать друг друга в тот же самый год. Это становится особенно очевидным, когда мы рассматриваем невероятную сложность отношений этих двух организмов при их воспроизводстве – слишком сложном для описания в этой книге. Иллюстрации этого типа можно было бы продолжать, но нам достаточно просто указать на эту сложность проблемы и перейти дальше к более важным темам.
Происхождение жизниМы обычно считаем, что эволюция – это объяснение происхождения жизни, но когда мы по-серьезному разбираем эту теорию, то неизбежно приходим к выводу: единственное, в чем нас может убедить теория эволюции, это тот факт, что она имела место так много лет тому назад, что нам нечего беспокоиться об этом. Естественно, такой ответ не может удовлетворить думающего человека, будь он верующий или атеист. Однако, поскольку теория эволюции – это теория развития более сложных форм жизни из более простых, после того, как человек в своих размышлениях подходит к простейшим формам, здесь эволюция способна только заявить, что эта простейшая жизнь должна была появиться из неживой природы, которая еще проще.
Что касается других проблем эволюции, ее можно принять, как возможность, в том случае, если не задевать вопроса – «как?"
Когда же мы начинаем спрашивать – «как?", то все фактические результаты эволюции объясняются как «самопроизвольное зарождение», теория, популярная во времена до Луи Пастера.
Существовала такая старая идея, что мертвые тела производят червей, стоячая вода – насекомых и т.п. Их не было здесь прежде, а теперь они появились, что кажется доказательством того, что они развились из ничего. Однако, была открыта стерилизация, которая останавливает эти процессы, открыты микроскопические формы жизни и т.п. С того времени факт, что спонтанное зарождение не существовало, стал считаться одним из наиболее хорошо доказанных фактов науки.
Эволюционисты, однако, вынуждены противоречить этому бесспорному научному факту. Формулируется спонтанное зарождение следующим образом: первоначальная жизнь развилась спонтанно в некоторых стоячих бассейнах или в океане. Так как это не случается сегодня, эволюционист должен принять на веру, что это когда-то случилось.
Как просто это могло быть для Дарвина, который умер в год, когда родился Пастер, пришло мне однажды ы голову со всей убедительностью, когда я смотрел в микроскоп моего маленького сына, разделяя его волнение по поводу возможности увидеть «простые» клетки, бегающие в капле стоячей воды. Когда смотрел, я понял, что в дни Дарвина они должны были действительно казаться такими простыми, какими они выглядят в игрушечном микроскопе. По иронии судьбы я недавно прочел в газете, что человек, наконец, добился успеха в синтезировании простейшего энзима (фермента). Достаточно взять «всего» 100000 таких ферментов, чтобы получить продукт, который производит одна «простая» клетка.
Эти энзимы используются клеткой как катализаторы при проведении химических реакций, в результате которых получаются многие протеины, необходимые для жизни клетки.
Протеины, из которых образованы клетки – это сложные субстанции, построенные из молекул аминокислот.
Мельчайшая из известных живых субстанций (микоплазма гоминис Н 39) содержит 600 видов протеинов, каждый из которых построен в среднем из 400 молекул аминокислот.
Когда мы слышим, что ученые смогли получить аминокислоты или даже целые протеины в условиях, которые при достаточной протяженности времени, могли иметь место и в природе в результате прохождения электрического разряда через определенную атмосферу, это еще не доказывает, что жизнь пришла именно этим путем. Подобное заявление было бы аналогично выводу, что, если бы нашли естественный способ плавления алюминия в природе, это служило бы доказательством, что и самолеты были созданы природными средствами.
Недостаточно просто взять набор из нескольких протеинов, чтобы получить жизнь. Для этого требуется много протеинов, находящихся в сложном взаимодействии друг с другом. Многие протеины можно найти на любом кладбище или мясном рынке, но не протеины производят жизнь.
Сейчас подсчитано, что простейшая теоретически возможная форма жизни потребовала бы по меньшей мере 124 различных протеина. Даже энзимы, необходимые для их получения, фактически все слишком сложны для лучших ученых в лучших лабораториях, чтобы удалось синтезировать их в настоящее время.
Другая интересная деталь – это аминокислоты, эти основные строительные блоки. Они получаются двух видов – с определенными атомами, ориентированными вправо и, наоборот, с теми же атомами, но ориентированными влево. Поскольку сторона, в которую они ориентируются, определяется случаем, когда бы аминокислоты ни получили в лаборатории, они всегда более или менее наполовину правые и наполовину левые. Это верно в любом случае – были ли они получены в условиях, аналогичных природным, или нет. Хотя это довольно жестокое правило, ни одно из живых 'существ не имеет левосторонних и правосторонних аминокислот вместе. Все они левосторонние. Никто не знает, почему. Никто не может воспроизвести исключительно левосторонние аминокислоты. Все очень просто – Бог сделал их такими.
Если бы случилось невозможное, и необходимые для получения жизни протеины соединились, это еще не была бы жизнь. Вернемся к иллюстрации с самолетами. Если мы представим, что все его отдельные части сделаны и брошены затем в общую кучу, это еще не будет самолет. Кое-кто может возразить: «Но если бы мы бросили их вместе в большой мешок и трясли бы затем этот мешок достаточно долго, все могло случиться». Однако, такое заявление не было бы убедительным.
Теперь, когда мы заложили основу, можно разобрать и наиболее серьезные проблемы в эволюции жизни. Если наш первый самолет приобрел форму и начал функционировать, он будет действовать только определенное время, затем износится и окончательно развалится. Клетка встретила бы точно такую же проблему и жизни снова не получилось бы.
В нашем случае с возникновением жизни с помощью случая надо было сформировать не просто самолет, но такой самолет, который несет внутри себя миниатюрную фабрику по производству подобных самолетов. Для самолета эта задача, бесспорно, гораздо проще, так как с помощью даже технологии 50-летней давности люди умели делать самолеты. Что же касается клетки, то мы только сейчас начинаем понимать, как сделать грубую имитацию ее частей. Даже если мы возьмем все деньги мира и построим громаднейшую в мире лабораторию, и соберет в ней всех самых лучших ученых, они еще не будут в состоянии сделать то, чего требует теория эволюции от клетки. То, что должно было образоваться в результате. случая, это не «простая» клетка, но клетка, которая содержала внутри се'бя фабрику по производству «простых» клеток.
Даже если это случилось, трудности эволюции этим не исчерпаны. Клетка, которая 'была способна производить другие клетки, без сомнения, износилась бы и умерла, а рожденные ею клетки умерли бы вместе с нею. Она не только должна была бы производить клетки для продления жизни, но еще и передать дальше информацию, необходимую им для производства других клеток. Мы можем делать самолеты, потому что ученые и инженеры могут записать и вложить в компьютеры информацию, которую надо передать другим, кто работает или будет работать по их проектам.
Когда Бог сделал первую клетку, Он решил эти проблемы с помощью ДНК, которую мы уже обсуждали. Даже простейшая клетка очень сложна, а ведь ее необходимо сделать, вдохнуть в нее жизнь и запрограммировать. Если мы неправы и самовоспроизводящаяся жизнь все-таки сумела стихийно и случайно зародиться в благоприятной атмосфере, проблема передачи программы воспроизводства все равно осталась бы нерешенной.
Эволюционисты считают, что атмосфера Земли в момент зарождения жизни не содержала кислорода, а весь кислород, находящийся сейчас в атмосфере, был образован растениями позднее. Это совершенно необходимо, потому что, если бы первоначальная атмосфера содержала кислород, органические соединения, которые должны были соединиться, чтобы породить жизнь, были бы мгновенно окислены, и никакая жизнь не состоялась бы. Однако, даже без кислорода, большинство исходных органических соединений, необходимых для образования жизни, слишком нестойки, чтобы просуществовать достаточно долго для осуществления молекулярной эволюции.
В то же время существуют убедительные доказательства того, что первоначальная атмосфера в действительности содержала кислород.
В своем заключительном исследовании о происхождении жизни Дуан Гиш приводит ряд подобных доказательств. Среди них он рассматривает исследования другого ученого в этой области: «После упоминания о том, что большинство крупнейших залежей железа образовались в позднем Прекембрийском периоде или что в течение этого периода произошла их экстенсивная эрозия, он заявляет, что железная руда Вермильонского плато в штате Миннесота гораздо более раннего происхождения, и, таким образом, окисление окиси железа в закись железа имело место в самом начале истории нашей планеты. Позднее, в той же самой статье он заявляет, что присутствие высокоокисленного железа подтверждает сильное подозрение об окислительном воздействии атмосферы, т. е. наличии в ней кислорода».
Он указывает также, что вулканические газы очень богаты кислородом. Полагают, что эти газы явились основным источником первоначальной атмосферы.
Однако, если ранняя атмосфера Земли действительно содержала мало кислорода или не содержала его совсем, этот факт приносит теории эволюции столько же пользы, сколько вреда. В самом деле, жизнь на Земле не могла бы существовать без защитного слоя озона в стратосфере, который защищает нас от ультрафиолетовых лучей, которые, в противном случае, падали бы в смертельно больших дозах. Этот озон образуется из кислорода воздуха.
Обсуждая эксперименты, связанные с происхождением жизни, Гиш делает следующее важное наблюдение: «Одно важное соображение, которое часто пропускают или игнорируют в рассуждениях о происхождении жизни заключается в том, что те же самые энергетические источники, которые обеспечивают формирование органических соединений, с таким же успехом вызывают разрушение этих соединений. В самом деле, одна из характерных черт всех экспериментов, связанных с исследованием происхождения жизни – это немедленное удаление полученных продуктов реакции от источника энергии с тем, чтобы предотвратить их разложение. Например, аппарат, использованный Миллером в его классическом эксперименте по образованию некоторых аминокислот и других простейших органических соединений с помощью беззвучного электрического разряда в смеси метана, водорода и воды, включая также холодную камеру-уловитель для немедленной изоляции только что образовавшихся продуктов реакции. Изучение аппаратов, использовавшихся другими исследователями в их опытах по происхождению жизни, показывает, что наличие такой камеры-уловителя является общей чертой всех этих аппаратов.
Тенденция химиков-органиков к отделению продуктов реакций от источников энергии, используемых для их синтеза, прежде, чем может произойти заметное разрушение этих продуктов, вполне объяснимо.
Однако, у этой первоначальной, примитивной Земли не было своих химиков-органиков, способных совершить это отделение и, таким образом, продукты, однажды образовавшиеся, подверглись бы разрушительному действию электрических разрядов, высокой температуры или ультрафиолетовых лучей, породивших этот синтез».
Другая важная роль этой камеры-уловителя заключается в концентрации полученных аминокислот, поскольку их количество очень мало. Если первая жизнь должна 'была зародиться в морях, то неизбежное. смешивание гигантских количеств воды 'с небольшим количеством сложных органических соединений, которые могли бы стать строительными блоками в зарождении жизни, дало бы в конечном результате практически чистую воду. Сложные органические молекулы никогда бы не сформировали ничего достойного внимания, поскольку они распадаются гораздо легче, чем формируются. Даже если бы они не распадались, а продолжали образовываться более или менее бесконечно, достичь сколько-нибудь вероятной концентрации необходимых органических соединений было бы невозможно, так как, согласно большинству гипотез о происхождении жизни, требуется довольно высокий процент аммиака и других азотосодержащих соединений в воде. Даже если бы весь мировой запас азота осел в морях, и, если бы этот азот стал объединяться в случайные соединения, концентрация любых азотосодержащих соединений, которые могли бы быть использованы в эволюции, представляла бы собой лишь незначительные следы в этом растворе.
Предположив, однако, что чудо произошло, и что желание эволюциониста сбылось, что в наличии имелось достаточное количество каждого элемента и нужные структуры создавались и не распадались, а в конце концов сумели превратить океаны в «органический суп», о котором говорят эволюционисты, дало ли бы это удовлетворительную концентрацию материалов, необходимых для возникновения жизни? Давайте разберем статистические шансы для появления только одного определенного протеина.
Из амино-кислотного ряда протеина, содержащего только 12 различных видов амнно-кислот с молекулярным весом равным 34 000 (в грубом приближении около 340 амино-кислот в молекуле относительно простого протеина) можно было бы составить 10300 различных группировок! Другими словами, на первобытной Земле могли были бы родиться 10300 различных молекул протеинов с молекулярным весом 34 000, составленные из всех тех же 12 амино-кислот. Если бы мы имели, хотя бы по одной молекуле каждого вида, их общий вес составил бы примерно 10280 граммов, тогда как общий вес Земли составляет лишь 1027 граммов. Если бы вся Вселенная была твердым телом, состоящим из протеинов подобного рода, то и там нам не удалось бы разместить все возможные виды молекул, даже по одному экземпляру из каждого вида».
Если бы нужное сочетание органических компонентов, носящихся в морях в нерастворенном виде, случайно соединилось на какое-то мгновение, им потребовалось бы нечто, способное удержать их вместе, в противном случае, море, которое соединило их, разъединит их опять. Таким образом, в какой-то точке на этом пути должны были бы возникнуть локализированные клеткообразные объекты.
К сожалению, сложные соединения, которые, как полагали, имели некоторые свойства клеток, что могло позволить им развиться в клетки, лишены настоящей оболочки и, в результате этого, легко разрушаются. Вместо того, чтобы с годами эволюционировать, они бы распались, а их составные части снова бы затерялись в океане.
В комментариях по поводу уникальности внешней оболочки Дж. Ратклиф дает клетке сказать за себя: «Наша внешняя оболочка столь же замечательна, как и наша внутренняя структура. Моя оболочка представляет собой тончайшую стенку толщиной 0.0000001 мм. До недавних времен ученые рассматривали это тончайшее покрытие, как нечто немного более сложное, чем крошечный целоффановый пакет. Благодаря электронному микроскопу, сейчас они поняли, что это – один из моих важнейших компонентов. Действуя как привратник, клеточная мембрана решает, что впустить, а что не допускать. Она обеспечивает для внутренней части клетки, взаимодействующей с окружающей средой, точный баланс солей, органических материалов, воды и др. компонентов. Жизнь находимся в абсолютной зависимости от нее. Какие исходные материалы нужны для производства протеина? Оболочка пропускает именно те, которые необходимы, не допуская посторонних. Ясно, что она обеспечена хорошо развитой системой распознавания».
Другая проблема состоит в том, что необходимые для жизни молекулы большей частью очень сложны и, вообще говоря, чем они сложнее, тем сильнее в них тенденция к распаду на более простые составляющие. Уолд излагает это следующим образом:
«В огромном большинстве процессов, интересующих нас, момент равновесия сдвинут далеко в сторону распада. Этот так называемый спонтанный распад гораздо более вероятен и потому протекает много быстрее, чем спонтанный синтез. Например, спонтанное образование по стадиям амино-кислотных группировок, способных в дальнейшем сформировать протеин, является процессом с определенной небольшой степенью вероятности и поэтому такой процесс возможен только при достаточно большом промежутке времени. Распад же протеина или промежуточного продукта на компоненты амино-кислот гораздо более вероятен и, таким образом, протекает значительно быстрее. Ситуация, с которой нам приходится встречаться, напоминает Пенелопу, ожидающую Одиссея, и даже хуже того: Пенелопа каждую ночь распускала то, что было связано за предыдущий день, у нас же одна ночь может уничтожить работу года, а то и столетия».
