Текст книги "Стать успешным никогда не поздно"

Автор книги: Том Батлер-Боудон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Прежде чем начать

Еще во времена Аристотеля философы стремились определить, что значит прожить хорошую жизнь. Сегодня, имея больше возможностей, денежных средств и лет жизни, мы можем стремиться к тому, чтобы прожить «великую жизнь». Главы, ожидающие вас впереди, покажут, как правильное определение сроков выполнения сделает более предсказуемым осуществление даже самых амбициозных замыслов.

Имея более широкую временную перспективу, вы обретете энергию для осуществления более глобальных проектов, таких как новая карьера или бизнес, создание новой семьи, овладение новым мастерством либо участие в каком-нибудь грандиозном путешествии или социально значимом проекте. Главным фактором успеха подобных предприятий является реалистическая оценка времени, которое понадобится для подготовки и/или завершения всего проекта.

Возможно, вас не совсем устраивает то, чего вы добились на сегодняшний день, но эта книга позволит вам осознать одну интересную вещь: не стоит устраивать гонки со временем, поскольку все происходящее в жизни имеет свои сроки. Все лучшее еще впереди, и вполне вероятно, что все сделанное вами в жизни до сих пор – это всего лишь разминка.

Вторая глава
Жизнь не коротка

Каким образом увеличение продолжительности жизни дает нам больше шансов на успех

В 1900 году мальчики, родившиеся в Соединенных Штатах, могли рассчитывать прожить в среднем 46 лет, а девочки – 48 лет. Но уже к 1950 году произошел небывалый рост средней продолжительности жизни, и, благодаря главным образом улучшению питания и возросшим возможностям медицины в диагностировании и лечении заболеваний, средний американец мог дожить до 65 лет, а американка – до 71 года. К 2000 эти показатели возросли до 74 лет для мужчин и почти до 80 лет для женщин.

В Великобритании наблюдается похожая картина. В 1800 году средняя продолжительность жизни не превышала 40 лет, сегодня же британцы доживают до 80 лет. Это невероятный скачок, если учесть, что с римских времен до 1800 года средняя продолжительность жизни почти не изменилась. Такой существенный рост данного показателя в начале XIX века произошел благодаря вещам, которые сегодня мы считаем элементарными: начали создаваться городские канализационные системы, люди стали получать чистую питьевую воду. Оба этих фактора значительно снизили риск распространения смертельных вирусов и бактерий. Конец XIX века ознаменовался появлением первых прививок, защищавших людей от оспы и других заболеваний с летальным исходом. А создание антибиотиков пенициллинового ряда после Второй мировой войны спасло миллионы людей от смерти в раннем и среднем возрасте.

Таким образом, чуть более чем за 100 лет средняя продолжительность жизни возросла на целых 40 процентов; в настоящее время данный показатель растет минимум на два года каждое десятилетие.

Новые люди, располагающие временем

С философской точки зрения жизнь иногда может казаться короткой и никто из нас не застрахован от ранней смерти. Но для большинства людей, проживающих в развитых странах, выражаясь словами знаменитого политика и психолога Томаса Гоббса, жизнь не «одинока, бедна, беспросветна, тупа и коротка». По сравнению с нашими предками у нас уйма времени.

Миллионы людей приходят к осознанию того, что они могут быть независимыми и вести активный образ жизни минимум до 90 лет, дожидаясь рождения правнуков. Многие из них отмечают 100-летний юбилей и относятся к этому как к чему-то совершенно естественному. Группа датских исследователей под руководством Кааре Кристенсена, занимающихся вопросами долголетия, пришла к выводу, что в наше время растущая продолжительность жизни не влечет за собой серьезных проблем со здоровьем. Таким образом, мы стали не только дольше жить, но и получили много новых средств для контроля над процессом старения, что позволяет дольше получать удовольствие от жизни.

В последнее время эксперты стали утверждать, что рост продолжительности жизни должен будет замедлиться из-за болезней жителей развитых стран, таких как ожирение и диабет. Биохимик из Оксфордского университета доктор Линн Кокс также предсказывает снижение темпов роста долголетия, но при этом отмечает: «Весь вопрос в том, какой выбор сделают страдающие ожирением подростки в 30-летнем возрасте: захотят они принять здоровый образ жизни или нет…» Том Керквуд, профессор Британского института по вопросам долголетия и здоровья, пишет, что на протяжении 1970-х и 1980-х годов ООН предсказывала замедление темпов роста продолжительности жизни, объясняя это следующим образом: поскольку медицина уже сделала все возможное для снижения факторов ранней смертности, средняя продолжительность жизни естественным образом достигнет своих пределов. «Этого не случилось, – отмечает ученый, – средняя продолжительность жизнь продолжала расти теми же темпами, и до сегодняшнего дня нет никаких признаков их снижения… Я полагаю, что мы станем свидетелями дальнейшего увеличения продолжительности жизни (от 80 до 90 лет), но это произойдет уже в следующем тысячелетии. В любом случае сейчас мы вступаем на неизведанную территорию».

Это поистине неизведанная территория. Как правило, прогнозы о замедлении роста продолжительности жизни в развитых странах не принимают во внимание уровень образования и социальные факторы, например подверженность влиянию сверстников или стремление личности к самосовершенствованию. Несомненно, некоторые дети с лишним весом вырастут в страдающих ожирением взрослых, но многие другие смогут совершить революцию в собственном подходе к питанию и здоровью, когда поймут, что это добавит им 20 лет жизни.

Никто не мог предвидеть, что всего за 100 лет средняя продолжительность жизни возрастет на 40 процентов, поскольку даже если можно представить, что внедрение канализации и водопровода спасет много жизней, то никому не под силу предсказать новые изобретения в области медицины (такие как пенициллин), способные продлить жизнь миллионам. Еще меньше мы способны предугадать, каким образом могут повлиять на здоровье и долголетие социальные факторы современной жизни. Например, мало кто предвидел бум оздоровительного бега, аэробики и тренажеров, который произошел в 1970-е годы. А впоследствии такие виды спорта, как марафонский бег, спортивное плавание или бодибилдинг, подвластные ранее только профессиональным спортсменам, стали привычной частью жизни миллионов обычных мужчин и женщин. Кто знает, каким будет фитнес среднестатистического человека через 50 лет?

Более того, прогнозы, предсказывающие увеличение продолжительности жизни на два года каждое десятилетие, – это консервативная точка зрения на наше будущее. Они опираются только на сегодняшнюю науку и не принимают во внимание, что занятия спортом и стремление к здоровому питанию будут приобретать все большую популярность, и тем более не берут в расчет личную заинтересованность людей в том, чтобы прожить более качественную и долгую жизнь.

В первую очередь следует сказать, что медицинские технологии и уровень профилактики заболеваний не просто идут вперед темпами, которые мы наблюдали в последние 40 лет, а получают все большее ускорение благодаря множеству научных достижений, которые должны будут улучшить и продлить нашу жизнь. При современных скоростях развития науки и технологий прирост продолжительности жизни, происшедший в 1900–1950 годы, покажется весьма скромным.

Революция в сфере долгожительства задействует целый спектр новых и новейших технологий, которые увеличат трудоспособный возраст и обогатят наши знания о влиянии на долголетие экологических и личностных факторов (питание, занятия спортом, семейные отношения и психологические проблемы). Развитие геронтологической медицины будет состоять в следующем: вместо дорогостоящих и рискованных операций по трансплантации органов врачи научатся выращивать их из наших собственных стволовых клеток; вместо малоэффективной борьбы со старческим слабоумием мы будем поддерживать великолепную память с помощью непосредственного воздействия на клетки головного мозга; вместо замены суставов на металлические нам станет подвластна регенерация костей, суставов и мышц; а чтобы выглядеть моложе, мы позабудем о грубом «Ботоксе» и будем прибегать к генно-заместительной терапии. Человечество находится на пути разработки технологий промышленного производства новых тканей, органов и костей из стволовых клеток. Весьма веским стимулом для развития такого производства является предположение, что мировой оборот подобного рынка может достигнуть 5 триллионов долларов. Некоторые ученые и футуристы считают, что раз мы уже продлили свою жизнь на 25 лет, то описанные выше достижения медицины позволят людям жить еще на 50 лет дольше, а может быть, и бесконечно.

Джулиан Савулеску, профессор практической этики Оксфордского университета, говорит следующее: «Существует весьма большая вероятность того, что мои собственные дети проживут более 120 лет. А впоследствии можно ожидать двух– или даже трехкратного увеличения средней продолжительности жизни». И хотя такая перспектива влечет за собой определенные плюсы и минусы личного и социально-экономического характера, только представьте себе, какие возможности вам откроются: вы сможете реализоваться на нескольких поприщах, освоить несколько профессий, совершить больше путешествий и т. д.

Все это кажется вам фантастикой? Давайте предположим, что так оно и есть и что нарисованная выше картина никогда не материализуется. Но даже если мы будем опираться только на сегодняшние сугубо научные прогнозы по увеличению продолжительности жизни, все равно вы можете прожить гораздо дольше, чем думаете. И если вы планируете в 65 лет уйти на пенсию и, прежде чем уйти на вечный покой, еще несколько лет посвятить своему саду и играм в бридж с друзьями, то будете просто шокированы тем, что даже при сегодняшнем уровне смертности после выхода на пенсию впереди у вас будет еще добрая треть активной жизни.

На чисто физическом уровне сегодняшний 40-летний человек показался бы невероятно молодым тому, кто достиг 40-летия 100–200 лет назад. Если вы не курите, не увлекаетесь спиртным и пару раз в неделю ходите в спортзал, у вас очень хорошие шансы дожить до 90 лет в добром здравии.

Долголетие имеет еще один интересный аспект: ценность денег для человека снижается пропорционально росту ценности здоровья. Что бы вы предпочли: быть богатым и умереть в 45 лет или иметь средний достаток и дожить до 85 лет? Это может показаться странным, но чем дольше существует наше общество, тем больше в нем начинает цениться долголетие. Сколотить состояние (так же как и потерять его) может любой, но далеко не каждый в состоянии прожить счастливую, долгую, здоровую и плодотворную жизнь. Многие из нас уже могут рассчитывать на более длинную жизнь, пополняя тем самым ряды нового поколения, располагающего временем.

Упражнение Шварца и его удивительные результаты

Если вы сомневаетесь в том, что ваши лучшие годы еще впереди, попробуйте сделать упражнение, которое придумал Дэвид Шварц, и, возможно, ваши сомнения улетучатся. Шварц был профессором психологии в Государственном университете штата Джорджия, а также преподавал курс по успешному ведению бизнеса и самореализации. В 1959 году вышла его знаменитая книга «Искусство мыслить масштабно», до сих пор пользующаяся большой популярностью. В ней Шварц отмечает, что многие люди страдают от болезни, которую он назвал «возрастными отговорками». Эта болезнь, сидящая в голове, не имеет ничего общего с реальным состоянием здоровья, но оказывает разрушающее влияние на нашу способность достичь в своей жизни чего-либо значительного.

Шварц вспоминает, как участники его семинаров жаловались на то, что в 40 лет считали себя слишком старыми для того, чтобы изменить место работы или получить новую должность, а он в ответ предлагал им привычные уверения типа «Вам столько лет, на сколько вы себя чувствуете», которые, как правило, не имели никакого воздействия. Но затем он наткнулся на способ определения текущего возраста по отношению к верхней границе трудоспособного возраста. Результаты этого метода изумляют. Шварц рассказывает об одном коллеге из академической среды, который, 24 года проработав брокером на бирже, решил, что хочет стать преподавателем университета. В 51 год он, наперекор увещеваниям всех друзей и родственников, устроился в университет, а уже через несколько лет стал заведовать отделением экономики в Университете свободных искусств. В арсенале у него было еще целых 20 лет активной жизни, более того, новая работа позволила ему почувствовать себя молодым и вести себя соответственно. Шварц также рассказывает об одном своем родственнике, часто менявшем работу и ни от одной из них не получавшем удовлетворения. Однажды он осознал, что единственное поприще, на котором он сможет стать счастливым, – это церковная служба. И вот в 45 лет, имея троих детей и не слишком много денег, он поступил на теологический факультет, а пять лет спустя у него уже был свой приход. Шварц отмечает, что обоим мужчинам пришлось преодолевать свои сомнения по поводу возраста, а также бороться против неверия родственников и друзей в возможный успех задуманного дела. Однако, излечившись от болезни «возрастных отговорок», они получили от жизни новый карт-бланш.

Выполните упражнение Шварца сами

Перед выполнением своего упражнения Шварц просил присутствующих определить продолжительность трудоспособной жизни среднего человека.

Предположим, что большинство людей начинают работать лет в двадцать. До какого возраста они смогут трудиться? Когда Шварц писал свою книгу (1959 год), средняя продолжительность жизни была ниже, чем сегодня, поэтому он ограничил примерный возраст окончания активной рабочей деятельности 70 годами. Но поскольку с тех пор средняя продолжительность жизни продолжала расти примерно на два года каждые 10 лет, то вполне оправданно предположить, что сегодня люди могут работать в среднем до 80 лет, хотя многие продолжают вести активный образ жизни еще на 10–20 лет дольше.

Таким образом, мы имеем целых шесть десятилетий активной жизни для того, чтобы оставить свой след.

Сколько вам лет сейчас? Если вам тридцать, а трудоспособный возраст начинается в двадцать и заканчивается в восемьдесят, то у вас в запасе еще 50 лет деятельной жизни. Одно это уже весьма воодушевляет, но давайте теперь переведем цифры в проценты. Возьмите калькулятор и разделите 50 (количество оставшихся лет трудоспособной жизни) на 60 (общее количество лет трудоспособной жизни), а результат умножьте на 100. Это будет выглядеть так: 50÷60×100.

И вот вам результат: у вас впереди еще целых 83 процента времени, которое вы можете провести с пользой для себя и других.

Сейчас, когда я пишу эту книгу, мне 43 года, значит, из 60 лет продуктивной жизни у меня есть еще 37 лет. Следовательно, мой пример будет выглядеть следующим образом: 37÷60×100. У меня в запасе еще почти 62 процента времени. 37 лет. 62 процента. Это вдохновляет и позволяет мне не слишком беспокоиться, а спокойно делать свою работу каждый день.

Результаты подобных вычислений будут утешительными и для 50-летних, в распоряжении у которых есть еще 50 процентов активной жизни. Сравните эти выводы с вашими привычными заявлениями: «Мне пятьдесят, до пенсии осталось всего 15 лет, значит, бо́льшая часть моей карьеры позади».

Чтобы упражнение Шварца принесло вам пользу, вы должны выполнить вычисления сами. Ниже приведена таблица с готовыми вычислениями в процентах.

Годы трудоспособной жизни

Заметьте, что даже в 65 лет, пенсионном возрасте для большинства развитых стран, люди могут рассчитывать еще на 25 процентов активной жизни. Неудивительно, что многие люди в возрасте продолжают трудиться, и работодатели их очень ценят. Рост долголетия означает, что в 65 лет многие люди чувствуют себя относительно молодыми.

Зная об этом, вы наверняка захотите заполнить предстоящие годы чем-нибудь интересным, и у вас будут на это силы. Вот вам один пример: в том году, когда я узнал об упражнении Шварца, 71-летний Джон Маккейн вступал в избирательную гонку за пост президента Соединенных Штатов.

Шварц признавал, что его упражнение до определенной степени парадоксально, поскольку большинство людей ограничиваются подсчетом лет, официально оставшихся до пенсии, и не переводят эту цифру в проценты. А когда они это делают, жизнь становится гораздо длиннее.

Новая жизнь в 49 лет

Несмотря на то что Варвик Мейн-Уилсон не знал о существовании упражнения Шварца, интуитивно он пришел к тем же вдохновляющим выводам.

Варвик был принят в дипломатический корпус Австралии в двадцать с небольшим, почти сразу после получения университетского диплома по истории. Всей своей карьерой, длившейся более 20 лет, он доказал стране свою профессиональную доблесть, пройдя путь от низшей дипломатической должности и дослужившись до посла Австралии в Шри-Ланке. В свои 42 года он попал на страницы журнала «Кто есть кто в Австралии». По традиционным меркам это безусловный успех.

Тем не менее иногда Варвик думал о том, чтобы оставить дипломатическую карьеру. Он вспоминает, что, хотя работа ему нравилась, в ней были определенные аспекты, которые не приносили удовлетворения, поэтому иногда ему казалось, что он находится не на своем месте. В то же время Варвику всегда нравились архитектура и дизайн, но только на любительском уровне.

Еще в далеком 1977 году он записался на курс ландшафтного дизайна в Лондоне, но тогда ему предложили заманчивую должность в Риме, а затем – место посла на Шри-Ланке. Так Варвик отдал дипломатической службе еще восемь лет, но после двух с половиной лет пребывания в Коломбо сам подал прошение о возвращении в Австралию. Офисная работа госслужащего в Канберре не приносила ему никакой радости, и он всерьез задумался о том, чтобы найти занятие по душе.

В возрасте 49 лет Варвик поступил на четырехгодичный университетский курс по ландшафтной архитектуре. Несмотря на то что сам он был примерно одного возраста с преподавателями, Варвик сумел найти общий язык и со своими однокурсниками, которым было примерно столько же лет, сколько его дочерям!

Варвик начал работу по выбранной специальности, когда мировой финансовый кризис только начинался. Ему повезло, и он нашел место в компании по ландшафтному дизайну, однако долго там не продержался, поскольку молодые сотрудники фирмы увидели в этом зрелом и компетентном профессионале серьезную угрозу собственному карьерному росту.

Настоящий прорыв в его судьбе произошел, когда Варвик узнал о магистратуре по сохранению культурного наследия. Он подал заявление и был принят. Получив диплом, который ставил его на ступень выше по сравнению с предыдущим образованием, Варвик смог позволить себе создать собственный бизнес и вскоре занял достойную нишу в области ландшафтной архитектуры, выбрав специализацию по вопросам охраны и сохранения памятников культурного наследия. Работая в этой сфере более 20 лет, Варвик завоевал хорошую репутацию и принял участие во многих проектах, которые помогли сохранить неповторимый исторический облик Сиднея.

Сегодня, в возрасте 73 лет, когда его друзья-дипломаты уже давно сидят на пенсии, Варвик все еще наслаждается своей работой. Вот что он говорит об этом:

Выгода [от перемены карьеры] состояла в том, что я смог продолжать трудиться, когда мне было далеко за шестьдесят пять, делая созидательную работу, которая помогает «сделать мир лучше», пусть даже в самой малой степени. Моя цель – каждый день достигать чего-нибудь позитивного, хоть на шаг продвигаясь вперед в том, что я делаю или что мне интересно. Я наблюдал, как мои коллеги переживали выход на пенсию в 63–65 лет. Все, с кем я до сих пор поддерживаю отношения, завидуют тому, что я такой счастливый и мне есть чем заняться.

Как Варвику удалось поменять профессию с финансовой точки зрения? Когда ему было около пятидесяти, обе его дочери покинули родительский дом и сами стали зарабатывать на жизнь. Он переехал учиться в Сидней, и они смогли сдать в аренду семейный дом в дипломатической столице Канберре. А его жена, которая не питала радужных иллюзий по поводу перемены профессии мужа, сумела найти работу в Сиднее. К тому же, когда Варвик поступил в университет, он еще не ушел с дипломатической службы, а находился в отпуске, поэтому еще получал зарплату. Но когда отпуск истек, Варвик окончательно сжег все мосты, подписав заявление об отставке.

Многие скажут, что его поступок не был таким уж отважным шагом, что у него были пути к отступлению и родственники не оказывали на него никакого давления. На самом деле решение Варвика о перемене профессии не было опрометчивым. Наоборот, он очень хорошо все взвесил и, главное, был уверен: если он смог стать успешным на первой работе, значит, в нем есть некий задел, который позволит добиться успеха и на новом месте. Варвик являет собой хороший пример именно благодаря своей осторожности. Многие люди боятся менять работу, поскольку думают, что у них ничего не получится, но на примере Варвика мы видим, что это можно сделать, заранее продумав все шаги и минимизировав возможные риски. Не нужно бросать работу и начинать что-то новое с бухты-барахты. Это не слишком разумно. Будет гораздо лучше (как с психологической точки зрения, так и с финансовой), если вы сможете организовать так называемый переходный период, когда будете заканчивать все дела на старом месте и одновременно совершенствовать навыки, развивать контакты и накапливать опыт в новой сфере деятельности.

Вот как это происходило в моем случае. У меня была солидная карьера, чем-то похожая на первую карьеру Варвика. Я работал политическим советником при правительстве, у меня были всевозможные привилегии и социальные льготы, да и работа была отнюдь не скучной. И все же, так же как Варвик, я чувствовал, что это «не мое». К этому времени я стал всерьез интересоваться темой развития личности и знал, что именно этой области я хотел бы посвятить все свое время, переведя ее из разряда хобби в трудовую деятельность. Но прежде, чем мое намерение воплотилось в жизнь, как и у Варвика, прошло достаточно много времени. Я окончил магистратуру в Лондоне. Поступая туда, я думал, что этот диплом позволит мне продвинуться в правительственной карьере. Но, вернувшись в Австралию, вместо того чтобы с головой уйти в работу, я попросил неполную ставку, чтобы у меня было свободное время для изучения литературы по самосовершенствованию. Так я проработал около двух лет и за этот период написал свою первую книгу. Так же как Варвик, я не слишком переживал по поводу снижения доходов и уверенности в завтрашнем дне; мне слишком нравилось то, что я делал. Когда много лет назад сразу после получения диплома меня приняли на работу в крупную сиднейскую компанию, брат сказал, что «моя жизнь теперь устроена». Но сколько бы я потерял, если бы остался на той работе! Возможность подниматься по карьерной лестнице была лишь внешней стороной успеха, в то время как моя душа томилась в стремлении к более осмысленной жизни. Выбранный мною впоследствии «ненадежный» путь не просто дал мне приличный доход, но и открыл возможность зарабатывать гораздо больше, чем когда бы то ни было.

Если то, что вы делаете сегодня, больше не приносит вам удовлетворения или не представляет интереса, пример Варвика советует следовать за своей мечтой. Размышляя о том, что выбор нового жизненного пути сделал его гораздо счастливее, он говорит: «У меня даже мысли не возникало о том, что мне уже слишком поздно так радикально менять свою жизнь. Я просто знал, что мне нужно заняться чем-то другим, тем, что будет меня заводить, и у меня были на это силы и желание».

Когда в свои 49 лет Варвик поступил на факультет ландшафтной архитектуры, согласно упражнению Шварца он располагал почти 52 процентами трудоспособной жизни. Поэтому решение, которое могло показаться его коллегам по дипломатической службе опрометчивым и поспешным, на самом деле было вполне рациональным и удачным.

Узнав о том, что я пишу эту книгу, Варвик заметил, что в общепринятом смысле его дипломатическая карьера, безусловно, была успешной. Тем не менее, только сменив профессию и реализовав таким образом свои глубинные устремления и таланты, он почувствовал себя поистине успешным.