Текст книги "Гром над Академией. Часть 1 (СИ)"

Автор книги: Тимур Машуков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)

Глава 7

Тремя часами ранее

Ольга Долгорукая

– Господи, какая же я злая, – думала я, идя по коридору академии.

После разговора с Владом меня всю трясло. Он смотрел на меня, как на змею!!! Этот холодный, презрительный взгляд, нахальная усмешка. Разговаривал так, будто одолжение делал. А ведь когда мы были в кабинете, я ловила его взгляд и видела, что в нем вспыхивали чувства. Но, видимо, показалось, он уже не тот Сергей, которого я знала. Ничего у нас с ним не получится, ни-че-го. От обиды на глаза навернулись слезы.

Ну да, а чего я хотела? Чтобы он кинулся ко мне в объятия со словами любви? После того, что я ему наговорила в последний раз? Но я не могла иначе!!! Малейшая слабина – и вновь вспыхнувшая надежда на отношения погребла бы нас лавиной. Отец бы не простил. А теперь, когда счастье возможно, уже ничего не исправить. От жалости к себе хотелось выть.

От горестных мыслей меня отвлекла внезапно открывшая дверь аудитории, и выскочившая оттуда Вика схватила меня за руку и затащила внутрь. В пустой аудитории была еще Ника, и Вика, потащив меня вперед, грубо усадила на стул, а Ника заперла дверь. От возмущения все мои обиды разом схлынули, и я, вскочив, уже было готова проучить наглых девчонок, как резкий голос Ники словно кнутом хлестнул по мне.

– Сидеть, курица!!! Допрыгалась?!! Сейчас у нас с тобой будет разговор, содержание которого никто и никогда не узнает. И прежде чем его начать, мне нужен честный ответ на вопрос – ты любишь Влада? И от того, как ты на него ответишь, будет ясно – продолжать мне говорить или открыть дверь, и можешь валить, куда хочешь.

– Какое твое дело? – злобно вскинулась я. – Это касается только меня…

– Ни черта не только тебя. Отвечай или вали.

Я поднялась, чтобы уйти, но прилетевший вслед голос Ники заставил меня остановиться.

– Если ты сейчас уйдешь без ответа, то мы сделаем все, чтобы Влад, когда смотрел в твою сторону, брезгливо плевался. И уж конечно, никаких планов на него у тебя строить не получится.

– Да что вы вообще обо мне знаете? – закричала я. – Какие, к черту, планы?!!! Мне пришлось отказать ему! Иначе бы отец уничтожил весь род Избориных. Такое было условие его спокойной жизни!!!

– А-ха-ха-ха, – залилась смехом Ника.

– Уничтожил бы род знаменитых артефакторов, у которых заказы расписаны на год вперед, и чьи защитные модули стоят чуть ли не в каждом поместье аристократов? Род, чьими клиентами являются даже императорские фамилии? И даже у вас, наверняка, главный артефакт, управляющий поместьем, сделан дядей. Тебя купили, а ты продалась.

– Да как же так? – беспомощно отозвалась я. – Отец меня что, обманул, что ли? И на самом деле ничего бы не сделал?

Гнев на отца вспыхнул во мне едва контролируемой яростью. Да сколько можно мной манипулировать? Хотелось немедленно вскочить, бежать к нему и высказать все, что я о нем думаю! А потом… Потом идти к Владу и извиняться – или что? Что делать?!!

– Ты не ответила на наш вопрос.

– Да зачем это вам?!!!

– Отвечай, тогда и узнаешь. Любишь его, готова за него бороться? ОТВЕЧАЙ!!!!

– Да, да, люблю и готова! Умру за него, не могу видеть, как он презрительно смотрит на меня…

– Ну и хорошо, – улыбнулась Ника. – А теперь сиди и слушай. Ты нам не нравишься. Совсем, конкретно, сильно, но есть одно но. Ты известное нам зло, а вокруг Влада слишком много собралось тех, кто сможет им манипулировать, не считаясь с нами. Мы хотим быть с ним рядом, но такими темпами нас могут быстро оттеснить, и поэтому нам нужен сильный союзник. Поэтому выбор, по понятным причинам, пал на тебя. У тебя хватит сил и возможностей прикрыть его от наглых аристократов, а чтобы они в обход нас не залезли к нему в постель, мы проконтролируем сами. Так, дальше. Мы подключились к его планшету и сегодня слышали все, что с ним происходило. А что ты сделала такие квадратные глаза? Не знала, что это возможно? Как оказалось, очень даже. У нас тут учится один умелец, и он нам сильно задолжал за.., а впрочем, неважно. Вот и подключился, по нашей просьбе. Ох, сколько всего интересного мы услышали. Тебе бы дать послушать, да вот функции записи там нет, так что придется поверить нам на слово. Вокруг него уже начали собираться сильнейшие представительницы своих стран, и у каждой, я повторяю, у каждой цель одна – привязать к себе и своей стране Влада. Ацтечка – про нее доподлинно ничего неизвестно, но все они являются магами крови. Что нам известно о магии крови из открытых источников? Почти ничего. Что она может сделать с Владом, если к ней попадет хотя бы его частичка, мы не знаем. Но наговоры и привороты из ниоткуда не берутся. И несмотря на всю его силу, мы не можем быть уверены, что на него это не подействует. Японка, эта как ее…, – она защелкала пальцами, пытаясь вспомнить.

– Хидеки, – подсказала Вика.

– Точно, Хидеки Никамура. Средняя дочь императора. Айдол Японии, несбыточная мечта всех прыщавых подростков. У нее была слава, богатство, влияние, но она приехала сюда. Зачем? Ответ очевиден, и размусоливать смысла нет. Ее брат Озаму Никамура. Сын младшей жены императора, принц Японии. По слухам, сильный маг и телохранитель Хидеки. Везде и всегда вместе. Некоторые даже считали их любовниками, но не думаю, что это правда. Цель понятна, женить на себе Влада и утащить его в Японию. Ему вредить не будут, но и нам они не друзья. Так, кто еще? – и Ника начала копаться в планшете. – А, вот… Виттория дела Ровере, герцогиня Урбинская. То ли внучка, то ли племянница Папы Римского Константина 4. Представительница одной из самых богатейших и влиятельнейших семей Европы. И тут не все ясно. По слухам, больше увлекается девочками, чем мальчиками. Цель ее приезда не ясна, но в компанию Влада упорно лезет. Зачем? Нарышкина Марина Павловна. А что ты так подскочила? Да, она тоже есть в этом списке. Более того, она уже предложила себя Владу в качестве жены. Не думала, что она на такое способна? А вот – сюрприз! И это показывает, что надо торопиться. Информацию про нее тебе говорить не будем, ты ее лучше нас знаешь. Все это мы добыли из открытых источников ГИСа. Компромат нарыть там не получилось. К сожалению, доступа в архивы МИДа и Тайной Канцелярии мы не имеем, в отличии от тебя. Не думаю, что любящий папа откажет дочурке в предоставлении всей информации о возможных конкурентках. Пока это все. Ну и самое главное – мы забыли про себя. Вика и Ника Изборины. Никаких преимуществ перед остальными у нас нет, кроме того, что Влад УЖЕ сделал нам предложение выйти за него замуж. И мы, естественно, согласились. И терять его мы не хотим. Вот поэтому нам и нужна твоя помощь. Мы поможем тебе с ним помириться, а ты сделаешь так, чтобы женами стали мы трое. Осталось только вам с ним помириться, и чтобы он сделал тебе предложение.

– Уже.

– Что уже?

– Он УЖЕ сделал мне предложение.

– Ничего не поняла. Влад сделал тебе предложение выйти за него замуж? Так вы помирились, что ли?

– Нет, это было раньше, когда мы встречались, и сделано было в шутку.

– И что ты ответила?

– Ничего, обещала подумать.

– То есть, предложение зависло в воздухе?

– Не думаю, я же с ним рассталась, значит все аннулировано.

– Ничего подобного! Есть предложение, и пока ты не дала на него ответ, оно остается в силе. Он князь, и от своих слов не откажется.

– Я не буду заставлять его жениться на мне.

– И не надо, это наш козырь, которым мы воспользуемся, когда придет время. Отлично, все будет несколько проще, чем я рассчитывала. Так, как мне кажется, мы достигли взаимопонимания, и в отношениях никто не будет тянуть одеяло на себя, так?

– Так, – подтвердила я. Делить Влада с кем-то мне жутко не хотелось, но лучше с ними, чем с другими. – Единственное, что я предлагаю, включить в наш расклад Нарышкину. Ее связей будет достаточно, чтобы сплотить наш союз. Только в качестве кого она захочет быть с Владом, я не знаю. Не думаю, что роль наложницы ее устроит.

– Мысль интересная, но об этом будем думать позже. Сейчас задача номер один – помирить вас. А это будет сложно. Он же упертый, как баран и агрессивный, как медведь-шатун, не впавший в зимнюю спячку. Плюс кровь горячая, не особо обильно омывающая сосуды головного мозга. Упрется, не достучишься. Единственный наш козырь в этом, что чувства к тебе остались. И под маской холодного равнодушия, нет-нет, да проскальзывают эмоции и мысли о тебе. Значит, вам надо поговорить в спокойной обстановке.

– Отец предложил все устроить на императорском приеме. Он там будет и можно будет спокойно пообщаться.

– На приеме? – Ника залилась смехом. – Ты там к нему даже прорваться не сможешь. Как мы поняли, он там будет гвоздем программы. И слишком много желающих будет с ним уединиться. Или ты считаешь, что появление в Российской Империи сильнейшего, пусть и необученного мага, прошло для остальных незаметно? Открой глаза, девочка, на него уже началась охота. И если не смогут заполучить, значит, попытаются убить. Усиление России никому не нужно. Да и как мы поняли, у Влада большой зуб на императорскую семью, как и у его деда. И просто так их верность не получить. Им ничего не мешает сорваться и переехать в другую страну. Как думаешь, их там встретят? Надо рассказывать или сама догадаешься? Малейший намек с их стороны – и им дадут земли, женщин, слуг, да все, включая алмазы с короны императора, лишь бы стали щитом страны, в которой будут жить. Вспомни историю. Громовы всегда стояли на защите родины в первых рядах. Сильнейшие маги, опытные политики. И лишиться их будет огромнейшей ошибкой империи. И все это понимают. Поэтому одни сделают все, чтобы они остались, а другие – чтобы уехали.

– Слушайте, – внезапно раздался голос Вики, чье внимание было сосредоточено на планшете, – А с кем это Влад сейчас разговаривает?

– …Главное, гостям моим не показывайтесь. И звать тебя буду баба Лена. Очень уж ты похожа на мою бабушку, что давно умерла.

– Хорошо, Владыко.

– Леший тут живет?…

– Он это серьезно? Леший и кикимора? – Вика убавила звук.

– Еще и кот какой-то, Рыжик тоже… Это кто у него там?!!! Мы вроде в прошлый раз ничего такого не заметили.

– Черт, – Ника устало потерла лоб. – Я с ним ничему уже не удивляюсь. Может, у него и Кощей в подвале сидит и деньги считает. Нас это пока никак не касается, хотя любопытно, да. На чем мы остановились? Да, на приеме. В общем, на него рассчитывать не придется. Надо решать здесь и сейчас. Он через пару часов собирает вечеринку, чтобы познакомиться поближе с одногруппниками. Догадываешься, кто там будет? Хорошо, хоть нас догадался пригласить, и мы проследим, но этого мало. Там должна быть ты. Потому что расклад может измениться в любой момент. Поэтому, ноги в руки и дуй к нему. Делай, что хочешь, хоть в штаны к нему залезь, но вы должны помириться. И не красней, ничего в этом плохого нет. Я думаю, вы с ним не только цветочки нюхали, когда общались. Я все понимаю, княжна, воспитание и прочее. Но можешь засунуть все свои принципы в ту подушку, в которую рыдать будешь, когда Влад с другой гулять будет. У тебя максимум час времени, а мы покараулим, чтобы никто не приперся раньше времени. Давай, Оля, мы будем держать за тебя кулаки. Твое счастье у тебя в руках, не упусти его. Все, что могли – мы сделали, остальное сама.

На негнущихся ногах я вышла из аудитории. Мысли хаотично скакали, и ничего умного в голову не приходило. Как я приду, вот так, незваной, непрошенной? Что я ему скажу? Как буду смотреть в глаза? Ведь, как не крути, как себя не оправдывай, я его предала. Могла рассказать все, когда узнала, что он одаренный. Но нет, не послушала близняшек, проявила гонор, а теперь расплачиваюсь. Отец сволочь. Не прощу!!! Все могло быть иначе.

Слезы опять начали собираться в глазах, но я решительно встряхнула головой. Не время разводить сопли. Надо быть сильной и бороться. Бороться за свое счастье, и пусть все сдохнут, кто думает иначе. Но чем ближе я подходила к его дому, тем короче становились мои шаги. Перед воротами в коттедж ноги стали трястись от страха, лицо горело огнем. Мыслей не было. Я уже была готова плюнуть на все и сбежать, когда ворота внезапно открылись и на меня уставился удивленный Влад.

– Привет, – только и смогла прошептать я.

Влад Громов

– Писец, – подумал я, растерянно глядя на Ольгу. Испуганно-жалобный взгляд, горящее лицо. Да и вообще, она выглядела какой-то нездоровой.

– Ольга Николаевна? Чем обязан вашему визиту? Вроде мы все успели с Вами обсудить не более часа назад. А помощь мне пока не требуется.

Она молчала, глядя на меня, и это стало немного напрягать. Внезапно, видимо на что-то решившись, она вскинула голову и, глядя мне в глаза, решительно произнесла:

– Влад, нам надо поговорить!

– О чем, Ольга Николаевна? – я был сама любезность, хотя сарказм так и лился. – Помнится мне, что когда я раньше просил вас поговорить со мной, вы очень убедительно просили меня вас не беспокоить. Что же изменилось с этого момента? Вы знаете? А я вот не знаю, да и знать, собственно, не хочу. Как я уже недавно вам сказал, я чувства ставлю во главе любых отношений. Неважно, дружеских или враждебных. А с вами, увы, любые чувства опасны сами по себе. Поэтому, как там было? «Я же просила вас больше не звонить и не беспокоить меня. Рада, что вам понравилось, но впредь я попрошу избавить меня от общения с вами. Всего доброго» Я вроде все правильно вспомнил? Ничего не забыл? И вот я избавил Вас от общения со мной, и тут вы приходите и говорите, что нам надо поговорить? Я так не думаю. Нам не о чем разговаривать. Всего доброго, Ольга Николаевна, – и я стал закрывать ворота. Гнев во мне так и бурлил, что казалось, дай ему волю, он вырвется наружу и снесет все на своем пути.

– Сереж, пожалуйста, – услышал я ее тихий голос. Рука, что закрывала ворота, остановилась. Что-то больно кольнуло в сердце. Ох, чувствую, что я пожалею об этом. Но сопротивляться я не мог.

– Заходи, – сказал я и пошел к беседке, не оглядываясь назад.

Усевшись на кресло внутри, я уставился на нее тяжелым взглядом. За то, что она разбередила во мне тяжелые воспоминания, хотелось ее придушить.

– Баб Лен, – плевать на конспирацию, хочу выпить. – У нас там ничего алкогольного нет? А то тут разговор серьезный намечается, и на сухую, чувствую, туго пойдет.

– Да как же нет Владыко? В погребе вино заморское стоит, вашим дедушкой присланное. И я принесла настоечку на травах. Легкую как перышко, чистую как реченька. И пойдет мягко, и голова болеть не будет.

– Прекрасно, тащи свою настойку, и легкой закуски нам организуй. Быстро захмелеть я тоже не хочу. Сегодня гости как никак придут. Хотя мне уже эта идея кажется не самой лучшей.

Глядя, как округлились глаза Ольги, когда она увидела, как на столе стали появляться закуски, мое настроение резко пошло в гору. Внезапно на мое плечо запрыгнула Рыжик и зло уставилась на Ольгу, которая, по моему, еще больше впала в состояние шока.

– Это кто тут у нас такой красивый? – погладил я белку по голове. – Набегалась, Красотка? Будешь орешек?

Я достал из кармана пакетик с орехами и протянул ей. Она довольно потерлась мордочкой о мою щеку и стала с упоением хрумкать, все так же злобно косясь на Ольгу. Глядя на это, мое настроение окончательно пришло в норму, и я, разлив настойку по рюмочкам, непонятно откуда взявшимся в коттедже, сделал приглашающий жест Ольге с предложением наконец начать вещать.

Слушая ее сбивчивый рассказ, я не понимал, как можно было быть такой дурой? Если бы она мне сразу все рассказала, то можно было бы все решить намного проще.

– …И он сказал, что уничтожит род Избориных, и тебя в том числе. Мне пришлось дать клятву не общаться с тобой…

– Он с тебя ее потребовал?

– Что? – сбилась она.

– Ну, клятву потребовал, чтобы ты не общалась? Магическую клятву.

– Н-н-нет, – запинаясь, сказала девушка. – Я сама ее дала, просто сильно испугалась за тебя.

– То есть, ты дала магическую клятву, обещая не общаться со мной?

– Нет, не магическую, просто клятву. Но какая разница, я была в таком шоке, что и думать ни о чем, кроме твоей безопасности, не могла.

– Хорошо, хорошо, продолжай.

«Ее отец хитрый жук, не зря глава Министерства Иностранных Дел. Как ловко дочку на крючок подсадил-то, а? И не придерешься. Просто выразил намеренье уничтожить род, а та уже додумала все остальное. А то, что этого никогда не сделает, она даже не подумала. Видать, репутация у него в семье не самая лучшая. Тиран, самодур и манипулятор. Задурить голову дочери так, чтобы она сама от всего отказалась, это, конечно, талантище. А теперь, видать, осознал свою оплошность и вновь промыл девке мозги. Небось, и от клятвы освободил, гад. Не зря же он с дедом общался и на что-то ему намекал. А может, и не намекал, а прямым текстом сказал. А дед тот еще хитрожопый пенек. Тоже ничего конкретного не сказал, все так завуалировал, что не придраться. Да, мне до их умений, как до Европы.»

«Ну и что мне теперь с ней делать? Понять и простить? Или сказать гордое „фи“ и пусть катится лесом, вместе со своим папашей?»

– …И я прекрасно помню наш с тобой последний разговор. У меня даже лед на душе треснул. Говорю одно, а сердце кричит другое. Понимаю, что все разрушила, сломала, растоптала. И сделать с этим ничего не могу. Осталось только тебя ненавидеть и презирать. Почему? Да потому что так было легче. Забыть все хорошее и напридумывать кучу плохого. Я ж, когда твоих сестер видела, во мне сразу эмоции вспыхивали. Они тебя знают, любят, говорят с тобой, а я не могу. А когда они сказали, что у тебя есть дар, во мне как будто что-то перевернулось. Наговорила им гадостей, а в душе чуть с ума не сошла от радости…

«Нет, ну точно идиотка. Это ж так себя загнать, еще надо постараться. И главное, зачем? Или это такая традиция у наших аристократов, сначала нырнуть в дерьмо, а потом мучительно соображать, как из него выбраться.»

– …А потом этот всплеск в Твери. Я сразу подумала о тебе и даже звонила. Да, не смотри на меня так, наплевала на все и позвонила. Но ты был недоступен. Вика и Ника тоже ничего не знали, или не захотели рассказывать. И представь мой шок, когда я увидела тебя на поступлении. Я тебя в тот момент ненавидела. Снова ты ворвался в мою жизнь, а потом еще и отец, со своими извинениями. Прости, дочка, я был неправ. Он хороший, я помогу вам помириться. Лицемер чертов. Я же тогда сразу домой сбежала. Иначе или убила бы тебя, или на шее повисла, визжа от счастья. Хотя нет. Я видела твой взгляд, которым ты посмотрел на меня. Сколько в нем было презрения и холода. Думала, что сердце остановится…

«Млять, я не могу, так и хочется ее стукнуть. Не думал, что у нашей знати могут быть настолько тупые дети. Вот все, абсолютно все, что можно было испортить, она испортила. И что теперь с ней делать? Да и хочу ли я с ней что-то делать вообще? Ведь, чем больше я ее слушаю, тем больше понимаю, что она просто глупая девчонка, что пошла на поводу своих эмоций.»

«Ну и я не сильно-то от нее отличаюсь. И все же. Врубить мозги и действовать в интересах рода, потому как связь с ней – это несомненный плюс. Или врубить чувства и послать ее подальше? Черт! Я так не смогу. Надо быть честным хотя бы с самим собой. Думал, что все задавил в себе по отношению к ней, да видимо, не все. Что-то осталось внутри и сейчас либо я дам шанс снова вспыхнуть старым эмоциям, либо задавлю окончательно.»

– Хорошо, Оль, – сказал я. – А теперь скажи мне, к чему весь этот разговор? Твои мотивы и поступки мне понятны. Ясно, что мне сложно дать им объективную оценку, но, тем не менее, я понял, чем ты руководствовалась, когда прекратила все общение со мной. Сейчас уже могу более трезво взглянуть на то, что происходило между нами. Хотя, в этом есть и моя вина, ведь ты не знала, кто я. А я не мог тебе открыться. За мной охотились убийцы, и мне приходилось скрываться. Если бы правда о том, кто я, вылезла наружу, меня бы убили. Я и так сильно рисковал.. А, да что там говорить. Было и было. Но теперь, когда ты выговорилась, я надеюсь, тебе стало легче. И все же, чего ты хочешь дальше?

– Я хочу быть с тобой, – тихо сказал она.

– Громче, я не слышу.

– Я ХОЧУ БЫТЬ С ТОБОЙ!!!! – закричала она. – Я откажусь от фамилии, она мне противна, уйду из дома, буду твоей служанкой, наложницей, кем хочешь! Но самое главное – быть с тобой рядом. Я устала от постоянного вранья. Мне надоело, что мной все время манипулируют. Быть игрушкой, разменной монетой в руках отца больше не хочу. Стены родного дома стали мне чужими.

Под конец речи из глаз ее, не переставая, лились слезы. Я смотрел на нее и думал:

«Глупая девчонка, попавшая в водоворот интересов рода. Загнанная в угол, по сути, брошенная всеми. Как побитый, никому не нужный щенок, чей плач не может разжалобить окружающих ее черствых людей. Красивая, добрая, но бесконечно глупая, запутавшаяся в своих чувствах и использованная семьей в своих интересах.» – Смотрел в ее полные слез глаза и думал…