Текст книги "Деревья"
Автор книги: Тимур Касымов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)
Annotation
О чём толкуют братья наши меньшие – те, которые деревянные и большие, – когда их никто не слышит?
Глава 1
Деревья
Глава 1
– Это полное безобразие! – воскликнула старая Дженни.
– Что опять приключилось? – поинтересовалась, потревоженная громким вскриком, ее молодая соседка Натали.
– Да, что там? Чего орешь в такой ранний час? – сурово крикнул Оливер, не уступающий возмутительнице спокойствия в количестве прожитых лет.
Другие соседи просто молча обернулись в сторону Дженни.
– Да эти дикари, эти… не знаю, как их назвать, – запинаясь от возмущения, начала рассказывать виновница переполоха. – Они опять наших убили.
– Да ты что? Опять безобразничают! – эмоционально воспринял новость Илон – ровесник Натали. – Сколько смертей уже на их руках! Надо с этим что-то делать!
– А что мы можем сделать? – подключилась к разговору Мэри, которая была старше по возрасту, а значит и по значимости – так было заведено в их обществе – чем Илон и Натали, но намного младше Оливера и Дженни. – Не надо было их изначально пускать в общество. Теперь они расплодились, обнаглели.
– Если все нас поддержат, то избавиться от них не составит труда, – сказал Патрик – ровесник последней говорившей.
– Не поддержат, – сказал Оливер. – Многие уже сильно сдружились с ними. Даже живут рядом, вкусняшками их кормят.
Патрик решил возразить старшему:
– Таких то мало. Их можно не принимать в расчет.
– Вот именно! – поддержала его Дженни. – Надо наказать самозванцев – перекрыть им кислород!
– Вовсе они не самозванцы, – подал голос Гарри – самый старший из них. – Чего раскудахтались? Нашими предками миллионы лет назад было решено дать им дорогу. Пустить их в высшее общество.
– Да, да, – сказал Илон. – Мы слышим про это с детства. Только не ошиблись ли они? Предки наши?
Смелое заявление. Не принято здесь подвергать сомнению действия предков. Остальные участники разговора посмотрели на него с укором – но не все, кое-кто и с одобрением.
Гарри усмехнулся:
– Мал ты еще, чтобы действия такого масштаба анализировать.
– А и вправду – не слишком ли дорого мы платим за их услуги? – поддержала Илона Мэри. – Не пора ли нам пересмотреть значимость этих маленьких паразитов.
Дженни была сегодня на стороне молодежи:
– Что в этом такого священного? Почему прах наших умерших, обязательно должен быть развеян по ветру?
– Вот именно, – Патрик тоже пошел против старшего. – Раньше ведь в земле упокаивались и все прекрасно было.
– Да, – Мэри задумалась. – Думали они будут эту свою задачу выполнять и не лезть куда не следует. А они наших братьев стали убивать.
– Да не все же они плохие! – вскипел Оливер. – Про хорошие их дела ты, Дженни, никогда с утра не раскудахчешься. А как накосячят, так сразу – сирена.
– Я слышала, что они и лечат наших братьев и кормят. Иногда и новый дом находят для обездоленных. Заботятся, – добавила Натали.
– Вот именно, – кивнул ей Оливер. – Про это почему молодежи не рассказываешь? – это к Дженни.
– Да потому что это все для отвода глаз, – ответила спрашиваемая. – Одной рукой лечат, другой калечат. Кнут и пряник устроили тут, на нашей земле.
Гарри откашлялся:
– Если бы вы знали, кто был до них…
– Кто был? – спросил Илон.
– Огромные обжоры – вот кто. Да и не только в обжорстве дело – функцию свою не спешили они выполнять. Прах наш так и гнил в земле. Ждали, ждали наши предки, кормили этих громил, а потом как перекрыли им в один день кислород и все. Капут!
– Всех убили? – спросила Мэри.
– Ну почти всех, – Гарри решил немного просветить молодежь. – Потом ждали, решали. Прах то продолжал гнить. Еще накапливался, под землю постепенно уходил. Нехорошо получалось. Время шло – решения все не было.
– А потом «эти» повылазили, – вставил слово Патрик.
Все зашикали на него.
– Да, можно сказать и так, – Гарри вспоминал то, что ему рассказывали старшие. – Смешные, говорят, были. Такие неумехи, беспомощные. Наши предки их и от разных невзгод укрывали и обогревали. Пользоваться всякими приспособлениями подсказали. И развивались эти чудики быстро. Убивали нас, конечно. Но что поделаешь? Они это не для развлечения – без этого они бы не выжили. Зато теперь они прах наших предков достают из таких глубин, до которых мы и не думали, что кто-то вообще достанет. Функцию свою выполняют!
– А не слишком ли дорого нам обходится эта функция? – начал эмоционально Илон. – Зачем вообще это делать? Мертвым то какая разница! В земле лежать или по ветру развеяться.
– Тут дело… – начал было Гарри и неожиданно захрапел.
Такое с ним часто случалось. Он был не просто старый – он был древнючий. Теперь не скоро проснется.
– Ну вот, на самом интересном, – огорчилась Мэри.
Дженни, увидев, что главный из стана поддерживающих «дикарей» выведен из строя, еще больше осмелела:
– Убивали их! Это что же такое? Предки наши позволяли себя убивать этим чудикам?
– Он же сказал, что без этого они бы не выжили, – напомнил ей Оливер. – И кто бы сейчас выполнял священную функцию?
– Ту самую, целесообразность которой молодежь ставит под вопрос? – съехидничала старушка.
– Ставит из-за таких как ты! – вскричал старик. – Всю жизнь дурака валяла, вместо того, чтобы мудрость наживать. А теперь глупостям их учишь!
– Ну хватит вам, хватит, – начала успокаивать старших Мэри. – Не хватало еще из-за них поссориться!
– Вот именно, – поддержал ее Патрик. – Велика честь!
Соседи примолкли. На время. У стариков клокотало внутри. Каждый думал о следующих весомых доводах, которые он сможет привести, чтобы укрепить свою позицию. Принять другую сторону, если она будет выглядеть убедительной и подкрепленной доказательствами… Нет – таких мыслей в их разгоряченных головах пока не было. Дженни вспоминала все плохое, что сделали ее роду чудики. Когда вспоминала – думала, как это приукрасить и эффектно подать, чтобы сразить Оливера наповал. Оливер пытался найти в своей памяти что-то хорошее о тех, кого обвиняло сейчас большинство его соседей. Но спустя некоторое время он бросил это занятие и больше стал задумываться о контратаках. Отчасти к этому его подвигло победное и сияющее выражение лица Дженни. «Эта курица быстрей меня копается в памяти – уже сто фактов наскребла наверно. Еще и сплетница она известная – все всегда первой узнает. Куда мне с ней тягаться, если в ее башке информации просто в наличии больше». А отчасти из-за понимания им того, что злые дела чудиков все равно сильнее ударят по душам слушающих, чем добрые.
– Да они друг к другу посмотри, как относятся, – начала наконец баттл Дженни. – Никакого уважения, никакой любви – животные, да и только.
– Что ты имеешь ввиду? – спросил Оливер. «В спокойствии моя сила – не буду горячиться».
– Да они пользуются неразвитостью своих же братьев и делают на этом деньги. Всякую дребедень им втюхивают. Все их низменные страсти используют, чтобы нажиться.
– Правда твоя, – Оливер тоже слышал об этом. – Но многие из них работают над просвещением и вырывают своих братьев из лап меркантильных торговцев и производителей.
– Многие? – засмеялась старушка. – Может – единицы?
– Нет, я слышала, что многие занимаются просвещением и одновременно наживаются на отсталости, – подключилась Натали. – Жить то им на что-то надо. Просвещенным то много чего не пихнешь.
– Жить им надо, – передразнил ее Илон. – Пусть умерят свои аппетиты и прекрасно будут жить.
– Так тогда они не смогут заниматься просвещением в таком объеме, в каком меркантильные занимаются освинячиванием, – высказался Патрик.
Дженни грозно посмотрела на него. Взгляд говорил: «Ты же был на моей стороне?» А уста сказали:
– Что, пусть желающие прогресса своему виду тоже наживаются на его отсталости?
– А почему бы и нет? – Оливер сделал удивленное лицо. – Зачем давать все ресурсы в руки тех, кому на все пофиг? Пусть больше берут с этого огромного рынка те, кто будет использовать энергию правильно, во благо. Тогда и рынок этот исчезнет быстрее.
– Не исчезнет, если им постоянно пользоваться! – вскрикнул Илон.
Недолгое молчание, поиск оригинальных мыслей. Каждый хотел сказать так, чтобы взбудоражить умы, чтобы потянулась цепочка утверждений, вопросов и ответов по выбранной им теме.
– Самые противные – это те, которые создали всю эту дешевую дрянную пищу и продают ее повсюду в блестящих упаковках, – высказалась, наконец, Мэри. – Столько чудиков питается этим, потом болеет, деградирует, вырождается.
– Что переживаешь за них? – съязвил Илон.
– Зато развитые могут тратить на еду меньше, – сказал Патрик, спровоцировав очередной грозный взгляд старушки. – Ну, я имею ввиду, что спрос то здорово сместился в сторону дрянной, значит хорошая пища не будет такой дорогой.
– Что за чушь? – вскрикнула Мэри. – Хорошая пища всегда дорого стоит.
– Но не так дорого, как могла бы, – не сдавался Патрик.
Патрик высказывал интересные идеи, вспыхивающие в его голове, несмотря на те взгляды, которые он изначально поддерживал. Мэри и Илону нечего было сказать против своей начальной позиции – они рубили на корню все ростки мыслей, которые могли бы привести к оправданию «дикарей».
– Но как же пожар в соседнем квартале? – наскреб все-таки Оливер в своей памяти весьма положительный для репутации виновников сегодняшнего спора факт.
– Когда даже ночью было светло? – вспоминала Мэри. – Кажется, года три назад.
– Да, да. Тогда ведь они спасли тысячи наших братьев, – подтвердил старик. – Столько вертолетов летало. Столько дикарей было задействовано! Тьфу, это ваше слово. Не дикари они – помощники они наши. Так буду называть их теперь.
– Помощнички… Ну, во-первых, – сразу нашлась, что ответить Дженни, – это еще неизвестно по чьей вине все там полыхало. Что-то мне подсказывает, что кто-то из дикарей там баловался. А, во-вторых, их комариные струйки особой роли не сыграли. Главную работу сделал дождь.
– Но они сдерживали пламя. Если бы не они, жертв, думаю, было бы больше, – сказала Натали.
– И потом – намерение. Как они переживали, как суетились, – поддержал ее Патрик. – Они искренне старались помочь.
Намерения и вправду были добрыми – Дженни ничего не могла возразить на это. Все тогда восхищались стараниями чудиков. Илон с Мэри тоже молчали – некоторые мысленные ростки им только что не удалось (или даже не захотелось) срубить.
Старушка сдавала позиции. На Патрика надежды не было – он видимо и забыл, что в самом начале говорил о всеобщей поддержке, и как она сможет помочь им избавиться от дикарей без труда. «Илон с Мэри поколебались, по милости этого напоминания о пожаре, – думала она. – Надо срочно вспомнить что-нибудь зловещее».
– Вчера такого лося видел, – начал рассказывать Патрик, с надеждой сменить тему разговора, уйти от спора к обычной добрососедской беседе. – Рога такие огромные. Вот это красотища!
– Да, красивый был лось, – согласилась Мэри. – Величественный!
Все соседи видели этого сохатого – и все закивали, подтверждая красоту и величественность животного. Все, кроме Дженни. «Эврика! – пронеслось в ее голове. – Это уж точно отобьет у них симпатию к дикарям!»
– Что же насчет наших настоящих помощников? Наших братьев меньших? – возобновила спор старушка. – Вы знаете, как они относятся к ним?
Соседи снова напряглись, готовясь доставать из своей памяти факты, чтобы поддерживать или опровергать, и мысли, чтобы красиво оперировать даже скудным количеством фактов.
Оливер прикусил губы – он знал, что это не сильная сторона его подзащитных.
– Хорошо, если этот ваш величественный лось проживет еще пару месяцев, – продолжила, усмехаясь старушка. – Дикари его за такие рога в первую очередь и хлопнут. Они никого не щадят. Оленей, уток, кабанов… да всех, кто движется и дышит, всех гробят.
– Это же закон природы! – напомнил ей Оливер, прекрасно осознавая слабость своего аргумента, но делать было нечего. – Они охотятся, чтобы жить. Как волки, как…
– Да не пори ты чушь, – засмеялась Дженни. – Чтобы жить! Они давно переросли охоту для выживания. Сейчас они делают это для развлечения, для забавы, для того, чтобы одеть себя и своих самок в красивые меха.
– Здесь я соглашусь с Дженни, – сказал Патрик. – Эти действия просто возмутительны.
«Ага, Патрика отвоевала обратно, – радовалась старушка».
– Волки и кого ты там еще хотел назвать, Оливер, обычно убивают самых слабых или старых, – подключился Илон. – Тех, которые не так ценны для стада, для вида. Доктора же в лесу нет – зачем хищникам получать повреждения, вступая в схватку с сильной особью? А вот дикари, наоборот, выбирают самых крепких, самых красивых. Рога побольше, шкура потолще.
– Очень неприятные создания, – скривила мордочку Мэри.
Илон кивнул.
– Но они далеко не все такие, – не сдавался Оливер.
– Очень, очень многие, – возразила ему Дженни. – И не только те, которые охотятся и убивают. Те, которые ходят в мехах, покупают слоновые кости и другие разрекламированные части тел животных для украшения себя и своих жилищ – такие же бездушные. Даже бездушней, чем охотники, которые просто обеспечивают спрос предложением.
– Они не задумываются об этом, если им только показать… – начал старик.
– Сейчас их технологии позволяют им увидеть все что угодно, – опять перебила его старушка. – Так что, все они знают, все они видели.
– Но много есть таких, которые вообще не едят братьев меньших, – поддержала Оливера Натали. – И даже ничего не используют, что было сделано из животных.
Это точно. Против этих святошей Дженни ничего не могла возразить. Кроме одного:
– Их очень мало!
– Но их число вроде растет, – подключился Патрик.
– Растет, потому что денег на мясо не хватает, – резко ответила ему Дженни. «Вот паразит – опять переметнулся, – подумала она». Стыдно признаться бедными, вот и придумывают отговорки красивые.
– Ну это ты зря! – сказал Оливер. – Благосостояние помощников растет. С каждым годом они могут позволить себе все больше и больше. Думаю, тут скорее этические причины.
– Благосостояние растет, и количество дикарей растет. Вот и не хватает всем! – выпалила старушка.
– Рост количества, благодаря просвещению, кое-где уже сильно сбавил обороты, – вставил Патрик. – Даже отрицательным стал.
Дженни посмотрела на этого всезнайку, будто говоря: «Убить тебя мало!»
Все примолкли. Оливер все-таки сумел выкрутиться и свести вничью, казавшийся поначалу безнадежным раунд.
«Надо тормозить это дело, – подумала Натали. – Спор этот дурацкий. Добрососедские отношения важнее».
«Надо заканчивать. С самого утра завелись что-то, – был солидарен с ней в мыслях Илон».
Оливер хотел просто поспать. Мэри с Патриком желали мило поворковать друг с другом – они давно уже были в прекрасных, освященных Амуром, отношениях. Может это из-за нее он изначально выступил против дикарей, хотя в душе был ближе к Оливеру в этом вопросе? Скорее всего, да. Но потом, по ходу спора, он не смог больше притворяться, плюнул на солидарность с любимой и говорил то, что думал. Он не вызвал этим огорчение своей второй половинки. Наоборот, расстроил бы, если бы кривил душой.
– А какая зима была волшебная в этом году! – воскликнула, наконец, Натали. – Дженни, ты так веселилась! Столько снега намело!
Старушка вспомнила эту белую красоту и улыбнулась. В душе она была доброй. Сварливой и упрямой она была только на поверхности. Обожала своих соседей. С Оливером они росли вместе, были как брат с сестрой. Гарри был им вместо отца, воспитывал, направлял их. Остальные четверо выросли у них на глазах, воспитывались и направлялись уже ими. Старики получили одинаковое воспитание, слушали одни и те же сказки и советы от Гарри, но выросли совершенно разными, с различными взглядами на жизнь и на вопросы, которая, последняя задает и создает. То же и с молодежью: росли, впитывая нравоучения и советы от тех же самых наставников, но выросли совершенно не похожими друг на друга индивидами со своими решетами для пропускания житейского опыта. И это прекрасно. Разнообразие благословляемо и любимо природой. Каждый из нас по-разному воспринимает даже один и тот же рассказ. Кто-то заметит в нем и отметит для себя личности и качества одних героев, другим западут в душу те, которых первые особо и не увидели, а для некоторых весь рассказ покажется белибердой. И что может быть прекрасней доброго спора с личностями, имеющих разные, даже в корне противоречащие друг другу, взгляды на определенные вещи! Сколько можно получить от таких бесед! Взглянуть на вопрос, привычный и всегда рассматривающийся нами с одной стороны, с других углов, с других точек зрения. Собрать недостающие части мозаики этого вопроса и сделать его более понятным для себя, более полным, перевести из двухмерного в трехмерное – увидеть другие грани. Но, в большинстве своем, такие чудесные споры, в которых должна была бы родиться истина, не получаются. Многие из нас просто обижаются на то, что с ними не соглашаются. А если не соглашаются категорично – то тут и до драки не далеко.
– Чудесная была зима, – согласилась Дженни. – Я радовалась ей как ребенок!
– В детстве ты всегда с нетерпением ее ждала, – вспомнил с улыбкой Оливер.
– Да, Оливер, – расчувствовалась старушка, вспомнив былое. – А вот ты нет.
– Я больше лето любил. И сейчас тоже. Мне зелень нравится, жизнь бурлящая.
– А я спокойствие люблю и уют. Спится зимой классно.
– Конечно, в теплые месяцы тебе подружки-сплетницы вообще ведь поспать не дают, – Оливер с добротой смотрел на свою подругу детства.
– Да, пригретая солнышком, жизнь кипит, бурлит. Столько всего происходит, столько новостей. Обо всем ведь покалякать надо. Вот и используем мы зиму, как отдых и успокоение. Без нее сгорели бы уже от напряжения, – согласилась Дженни.
Соседи заулыбались. Всем известно было это «напряжение». С утра до ночи, почти без умолку, тарахтела Дженни со своими бесчисленными подружками. Те приходили, приползали – но в основном, прилетали к ней. Каждую она тепло встречала, давала расслабиться и отдохнуть, угощала по предпочтениям, а потом выпытывала все происходящее в мире.
Молодежь была рада, тому, что спор закончен, и старики заговорили по-доброму. Они влияли на настроение всех вокруг – кроме Гарри, конечно. Если Дженни с Оливером были надуты друг на друга, то и Илону не легко было думать о других планетах, о распространении своего рода по всему космосу, и воркования Мэри с Патриком становились скомканные. Натали вообще в такие моменты побыстрее старалась уснуть и переждать грозу в тех далеких и не очень местах, где все было возможно, и куда каждую ночь мы, не боясь, отправляем своих детей.
Гарри зашевелился и начал просыпаться.
– А, молодежь! – улыбнулся он, открыв наконец свои огромные глаза. – Ну, до чего доспорились без меня? Уж извиняйте – дело старческое. Вырубаться стал все чаще и чаще. Наверно, скоро навсегда вырублюсь.
– Да что ты такое несешь, Гарри! – воскликнула Дженни. – Ты еще долго будешь радовать нас своими рассказами, вдохновлять легендами.
– Хотелось бы, доченька! – улыбнулся ей древний.
Он потянулся, заскрипел своими конечностями.
– Про чудиков наших наговорились? К чему пришли? – снова спросил он.
– Спор иссяк, – ответил за всех Оливер. – Не хотим из-за этого ссориться.
– Верное решение, – одобрительно качнул головой Гарри. – Зачем себе нервы портить. Но чудики важны! – он значительно посмотрел на Дженни и Илона. – Вопреки прекрасной надежде Дженни на мою долгую жизнь, я чувствую, что скоро мое гостеприимство будет оказано той, которой мы оказываем его в последний раз. Печально известной старухе с косой. Поэтому открою вам главную тайну наших предков, нашего общества.
Все были заинтригованы.
– Чудики, – продолжил древний, – на самом деле были поддерживаемы с другой целью. Но мало кто поверил в нее. Почти никто не поддержал тех, кто предложил эту истинную причину. Убедить наши праотцы смогли только весьма незначительную часть того древнего общества – абсолютное меньшинство. Союзники наши, бактерии, были более прогрессивны – их сообщество сразу прекрасно восприняло этот план, и им не пришлось придумывать миф, как нашим предкам. Миф про развеивание праха. Благодаря ему, великие праотцы и внушили своим современникам, что это грех – оставлять останки гнить в земле. Заставили поверить, что нужен кто-то, кто об этом позаботится.
– Да что ты такое говоришь, Гарри? Прах обязательно должен быть развеян! – ужаснулась Дженни, видимо забыв, что недавно сама подвергала этот обычай сомнению.
Гарри усмехнулся.
– Видишь, как хорошо сработали предки. Даже сейчас многие из наших твердо веруют и не позволяют никому посягать – даже оскорбиться могут за лишние вопросы об этом мифе, – древний глубоко втянул ноздрями воздух. – Но на меня то уж не нападайте за такое «святотатство». Я считаю, что наш род созрел для истины. Мы окрепли, и пора отправить этот обычай на свалку истории.
Соседи округлили глаза от ужаса. Нет, конечно, немного посомневаться в этом, блеснуть своей прогрессивностью можно – что и делали некоторые из них сегодня, но полностью отказаться, «отправить на свалку» …
– Я даже не знаю, можно ли слушать такое… – засомневался Патрик – один из «блеснувших».
– Выслушайте, – проскрипел Гарри. – Я должен донести до вас это. Потом делайте, думайте, что хотите.
– Хорошо, Гарри, – кивнул Оливер. – Выскажись.
– Спасибо, Оливер. Илон, ты хочешь отправиться на другие планеты? – вопрос был риторическим: все знали, что спрашиваемый только об этом и мечтал. – Знаю, что хочешь. Наши предки тоже хотели. Но не могли. Мы созданы для того, чтобы превращать землю и камни с помощью Солнца в еду и энергию. Грибы и бактерии делают обратное. Так мы и гоняли этот процесс туда обратно, пока не заняли все места на Земле. Расселились везде, где было можно. Нужны были новые территории. Земля стала мала для нас. И тогда взор наших предков устремился в небо. Они поняли, что это наш путь к вечной жизни. Вирусы предложили идею, наши праотцы вместе с бактериями и грибами ее поддержали. Предложившие взяли на себя создание видов, с остальных требовалась поддержка и участие.
– Почему к вечной жизни? – не удержалась Мэри.
– Потому что, чем больше планет мы заселим, тем станем сильнее и независимее. Планеты будут умирать, звезды сгорать, а мы будем жить. Жить и расселяться дальше. Вирусы объяснили нам это. Эти ребята очень продвинутые. Они все сделают, чтобы жить вечно.
Гарри обвел взглядом соседей. Те думали, переваривали его слова.
– Так вот оно что! – воскликнул Илон.
– Говори, говори, сынок! – с улыбкой заторопил его Гарри. – Какая мысль промелькнула в твоей голове?
– Эти чудики, – Илону не захотелось почему-то называть их дикарями, – наш билет в космос. Они помогут нам расселиться повсюду!
– Браво! Вот именно. Это главная причина помощи, которую мы им оказывали и оказываем. До них была куча неудачных экспериментов. То одних мы поддерживали, то других – все оборачивалось фиаско. Черную работу по уничтожению неудачных видов мы выполняли по очереди – то бактерии, то вирусы, то мы. А время шло. Потом появились они. Тоже не идеальные, имеют много неприятных качеств – некоторые из них вообще невыносимы – но потенциал развития у них колоссальный! Они наш билет не только в космос. Это наш шанс жить вечно!
– Офигеть… – проговорил Патрик, выразив этим словом общее состояние.
– Но почему нам ничего про это не рассказывали? – возмутилась Натали. – Что мы несмышленыши, чтобы нас сказками кормить?
– А я не верю в это, – высказалась Мэри. – Фантастика какая-то. Наш билет! Это наш дом и другого не надо.
– Я верю Гарри, – сказал Илон.
– Я тоже, – поддержал его Оливер.
Патрик и Натали кивками выразили свою поддержку древнему.
– Чушь какая– то! – сказала Дженни. – Не верю! Не может быть! Как вообще можно такое придумать?!
Гарри улыбнулся.
– Я знал, что время пришло. Четверо из шестерых сразу поняли меня и осознали истину. А, вы, – это к Мэри и Дженни, – тоже придете к этому. Нашим предкам повезло меньше. Их идею о культивировании особого вида, способного к великим делам, восприняла только мизерная часть сообщества. Поэтому, напомню, и пришлось ложь про прах выдумывать.
– Земля ведь не вечная, Дженни, – сказал Оливер. – Что будет, когда ее дни закончатся? Нас ведь тоже не станет?
– Вот именно, – подключился Илон. – Наше спасение в повсеместном расселении. В непрекращающемся расселении.
Дженни поколебалась.
– Не знаю. Мне надо подумать.
– Подумай, – сказал ей Гарри. – И ты тоже, – это к Мэри. – Без оглядок на все ваши прошлые убеждения и верования. Откиньте их и думайте чисто.
– А что мы можем сделать, чтобы помочь им сейчас? – спросил Илон.
– Будущее подкинет нам способы, – ответил древний. – Несколько тысяч лет назад мы здорово помогли ускорить им прогресс. Они стали сотрудничать с нашими родичами. Это помогло им окончательно осесть и начать строить огромные цивилизации. И сейчас они опираются на этот союз, развивают его, делают еще более эффективным. Чудики улучшают наших сородичей, делают их сильнее и питательнее. Мы и будем основой, фундаментом будущей жизни на других планетах. Без нас у них ничего не получится. Как и у нас без них.
– Столько мыслей приходит в голову, – радовался Илон. – Все встало на свои места. Как я сам до этого не дошел? Не могли же мы столько позволять им и столько помогать из-за праха!
– Вам везет, – надул губы Оливер. – В молодости узнать такое! А я всю жизнь прожил в неведении. Почему ты раньше мне не рассказал, Гарри?
– Извини, я боялся, что не поймешь. Да и момента подходящего не было. Тебя все устраивало – ты не задавал вопросов. Не сомневался в обычаях, в заведенном порядке. На самом деле, сегодняшним откровением вы обязаны Илону. Он часто спрашивал меня о самом разном. О предках, об устройстве нашего общества, о космосе. Часто мы спорили с ним – его мысли неслись, как скакуны – я не успевал за ними. Иногда я отвергал все, что он говорил, а потом понимал, что был не прав.
Илон засмущался.
– Да, да, сынок, – продолжал Гарри. – Именно благодаря тебе я понял, что наше общество созрело. Созрело для того, чтобы отбросить колесики, помогавшие нашему велосипеду катиться. Они ведь неплохо работали. Без них не получилось бы дойти до сегодняшнего уровня развития и кооперации с чудиками. Теперь можете рассказывать всем – большинство вас поймут, меньшинство тоже – позже.
– Мой мир перевернулся сегодня, – сказал Патрик.
– И мой, – присоединилась Натали.
– А мой уже страшно хочет спать, – усмехнулся Оливер. – С утра же кое-кто растарахтелся.
– Тебе лишь бы дрыхнуть все время, – ответила «кое-кто» (Дженни). – Ничего не интересно тебе. Вот Гарри и не посвящал тебя, засоню.
– Тебя, кстати, тоже, – напомнил засоня.
– А меня-то почему, Гарри? – обратилась старушка к древнему.
– Думаю, то, что ты оказалась в числе двух не поверивших, говорит само за себя, – улыбнулся Гарри.
– Так это ж я поначалу. А сейчас уже верю.
– Честно? – спросил Патрик.
– Ну, во всяком случае, стараюсь верить. Так все неожиданно и странно. Вам-то, молодежи, легко воспринимать такие вещи.
– А я как воспринял? Чай не младше тебя! – воскликнул Оливер.
– А ты ни к чему не прикипаешь, – заворчала старушка. – Как к прошлым истинам холодно относился, так и к новым будешь. А я прикипаю. Но зато, если я по-настоящему осознаю и приму то, что сегодня услышала, я буду горячо это поддерживать и пропагандировать.
Все засмеялись. Красивыми словами назвала Дженни сплетничание! Но что правда, то правда – именно она может распространить услышанное сегодня по всем сородичам и не только.
Мэри молчала. Она, конечно, еще «была молодежью и обычно легко воспринимала» новые мысли, идеи, но именно сейчас ее сознание не было готово совершить такой огромный переворот. А если бы вам сказали, что вы должны поддерживать своих врагов – именно так Мэри думала про дикарей – работать вместе с ними, дружить? Да, тяжеловато, вот так сразу… Но забегая вперед, скажем, что в течении двух-трех последующих недель, она через увлекательнейшие беседы с Патриком, Илоном и, конечно же, Гарри, пришла к пониманию. К пониманию того, что они с чудиками – она тоже перестала называть их дикарями – единый живой организм. И как единому целому им просто суждено работать сообща, вместе покорять далекие планеты, противостоять или взаимодействовать с теми, кого они там встретят. В общем увеличивать свои шансы на вечную жизнь.
– Давайте теперь поспим, – взмолился Оливер. – Устроим тишину. Я не высп…
Все деревья вдруг спрятали свои лица и уснули. Но не из-за просьбы засони – рядом проходили охотники. Им незачем пока знать, что их шелестящие листвой друзья способны думать и даже болтать!
